Вопрос времени

Февраль наступил неожиданно, принеся с собой метели, которые стали для меня настоящей природной неожиданностью. Конечно, это совсем не те сбивающие с ног метели, которые часто видятся мне во снах нелепыми картинками прошлого из моего мира, но всё равно холодные ветра были крайне неприятны. Учихи пользовались небывалым преимуществом, чему я была несказанно рада (уж слишком часто Сенджу побеждали нас в строительстве и земледелии). Предрасположенность к огню позволяла нам не просто греться, прогоняя чакру по организму, но и просто почти не чувствовать холода. Быстро этому научившись, я свободно ходила по заснеженным улицам в тоненькой шерстяной накидке. Другое дело Тобирама. Бедняга не был альбиносом, как я решила сначала. Как выяснилось позднее, экзотическая внешность ему досталась от матери, пришедшей в клан Сенджу откуда-то из страны Железа в качестве будущей жены главы. За счет этого брака Сенджу получали лучшее оружие, но после смерти бедняги рассорились с её семьей. В стране Железа вообще очень холодно, так что мама Тобирамы была почти невосприимчива к местным холодным температурам, но эта суперспособность Тобираме вместе с внешностью не передалась. Муж мерз даже летом и, как выяснилось, свой знаменитый белый воротник носил не для красоты, а потому что ветра не жаловал. Легко простужался, короче. Именно поэтому на улицу он выходил в водолазке, свитере и очень тяжелой и теплой куртке, постоянно гонял чакру по организму, готовил нам еду, потому что ему вдруг стало нравится мне готовить (наглая ложь, он просто грелся от печки) и вообще у нашей печки он чуть ли не ночевал. Когда мы выходили на улицу вместе, он, одетый в сто одежек, комично смотрелся рядом с хрупкой мной, прыгающей по мелким сугробам в легкой куртке. - Когда же ты уже заболеешь? – не выдержав собственной зависти спросил он. - Никогда, - улыбнулась я. Тогда-то я и раскрыла ему жутко страшную тайну Учих, которые чуть ли не голые разгуливали по поселению, дразня мерзлявых Сенджу. Меня, как и всех Учих, это веселило, но без куртки и шарфа (еще теплые носки!) я из дома не выходила. Не то, чтобы не хотелось пугать Тобираму своей выдержкой, он спокойно относился ко всем моим закидонам, пообвыкнув к сумасбродной Учихе за четыре месяца брака. А вот брат мой развлечений клана не разделял и всех раздетых гонял потом на тренировках с особой жестокостью. За халатность к собственному здоровью. Меня бы он, конечно, не наказал, но мягко намекнул, что плешь проест, если буду собой рисковать. Злить Мадару не хотелось. Был в деревне еще один человек, который морозов не боялся. Конечно, это был Хаширама. Почему ему не было холодно (подозреваю, что шарф он зимой повязывал для красоты) я ума не приложу. То ли гены матери так хорошо разместились в нем вместо моего мужа, то ли внутри него жила та самая воля огня, которая его и грела. Такой выдержке друга подивился даже Мадара, а после парочки уточняющих вопросов мы как раз и услышали историю о маме братьев Сенджу, не боящейся холода. Вообще февраль был прекрасным месяцем, хотя в том мире я была уверена, что не любила его. В этом мире всё было иначе. Во-первых, здесь в феврале празднуют новый год. Точнее здесь он называется праздник Весны и именно в этом году он выпал на февраль. Во-вторых, именно в феврале у местной Изуны был день рождения. В том мире мой день рождения был в сентябре, и я почему-то была уверена, что эта дата никуда не сдвинулась и в этом мире. Тогда в сентябре я безумно расстроилась, не получив от брата никакого подарка. Хорошо, что додумалась не бежать к нему с утра с претензией, а заранее выяснить что и как. Ну, февраль так февраль. Уже с первого февраля я чувствовала, как улучшается мое настроение по мере приближения десятого числа. На каждый день рождения брат дарил какой-нибудь необычный подарок, радуя мою привередливую натуру. Украшения, которые безумно любила прошлая хозяйка тела, катана, с которой я и сейчас не расстаюсь и даже уже тренируюсь, набор свитков со сказками, написанными красивыми рельефными иероглифами. Перечислять можно бесконечно! Все подарки брата Изуна любовно хранила, потому что они для нее много значили. Не знаю, виноваты ли в этом живущие во мне чувства Изуны, а может я и сама уже привязалась к Мадаре, но подарки я все забрала, каждому нашла место в новом доме и строго настрого запретила Тобираме даже смотреть в сторону этих вещей, на что последний просто фыркнул даже не спросив, почему они мне так ценны. И бог с ним! Сегодня был один из тех самых особенных дней, когда мне хотелось улыбаться каждой снежинке и обнять весь мир. Мой день рождения. Этот праздник, не имевший особой цены в моем мире, но всегда бурно отмечаемый моей семьей, приобрел для меня ныне очень важное значение. Ведь до своего двадцати четырехлетия я не дожила. Попав в этот мир и осознав всю опасность, я не надеялась отметить здесь хотя бы один день рождения. Но вот он! Наконец-то наступил! Для меня это было маленькой победой! Победой над самой смертью! Конечно, никакого масштабного праздника здесь не планировалось. Раньше наши с братом дни рождения отмечались скромными посиделками на кухне, где мы предавались воспоминаниям о лучших моментах из детства. Точнее, так проходили вечера, которые от обычных вечеров не очень отличались. За исключением подарков, конечно. Ну и в клане каждый встречный считал своим долгом поклониться мне и пожелать счастья, здоровья и что там дальше по списку. Короче, ничего необычного я не ждала, ведь праздновать такие моменты здесь не принято. Война как-никак. Может, гражданские что-то празднуют, но не шиноби. Хотя для нас этот день очень важен, ведь он означал, что мы прожили лишний год на этой земле, особого внимания всё равно не уделялось. Шиноби знают, что глупо радоваться одному дню, радоваться надо каждому, потому что никогда не знаешь, какой именно день будет последним. Старая я решительно обвинила бы говорящего в пессимизме и посоветовала не думать о плохом. Новая я, чудом ожившая в этом странном мире, ценила каждую минуту и каждый глоток воздуха. Когда я спустилась вниз, на кухне уже готовил завтрак Тобирама (точно, сегодня была его очередь). На мое приветствие он лишь кивнул, не обратив должного внимания. Я немного нахмурилась. Мог бы хотя бы сказать «Доброе утро», не говоря уже о «с днем рождения». Но печалиться я долго себе по этому поводу не дала. В конце концов, не так важен Тобирама, как Мадара с его необычными подарками. Я предвкушала что-то удивительное и нереально крутое. Брат всегда угадывал, что именно больше всего нужно Изуне. Ну, той Изуне, что была в теле до меня. Мне было очень интересно, угадает ли он с подарком для этой новой версии сестры? Мадара признал, что я изменилась, но не притащит же он мне набор кунаев теперь? Свой завтрак я закидывала в себя почти не жуя, чем удивляла молчаливого супруга. Когда я уже закончила, он не съел и половины. - Давай, поторапливайся, нам надо на работу. Много дел: осмотреть прохудившиеся крыши домов, посмотреть, как там строительство академии, согласовать время и отряды патрулей на следующую неделю. Столько дел! – для убедительности я активно жестикулировала, махая руками прямо перед Тобирамой. - Мы всё успеем, еще даже толком не рассвело. Уверен, брата и Мадары даже нет еще на месте. - Не знаю, как Хаширама-сан, но Мадара уже точно на месте. - К чему такая спешка? - Работать хочу. - Что бы мы не начали делать, ты уже через полчаса начинаешь канючить о перерыве. В чем-то он был прав, всю эту бумажную работу я ни в одном мире не любила. - Я хочу скорее увидеть брата. Он явно приготовил мне что-то особенное! - С чего ты взяла? - Всегда готовил, с чего бы вдруг сейчас ему перестать? – я уже больше не могла сидеть на месте и смотреть, как размеренно Тобирама трапезничает. – Слушай, а может я вперед пойду, а ты спокойно доешь и подтянешься? Позавтракаешь в тишине, настроишься на тяжелый день, а? – я уже начала подниматься, когда услышала его голос. - Нет, что ты, подожди, я скоро закончу, - Тобирама ухмыльнулся. Что-то в этой ухмылке мне не понравилось и очень скоро я поняла, что именно. Так чопорно, жеманно, манерно, а главное медленно Тобирама не ел никогда! Я смотрела на него уже активированным шаринганом, выражая крайнюю степень недовольства, но он даже не шелохнулся, искренне наслаждаясь. - Чтоб ты не подавился! – не сдержалась я. В итоге вышли мы минут на 10 позже обычного, зато до кабинета глав дошли быстро. Пару раз Тобирама останавливался, убеждая меня в том, что наслаждается красотой природы и просто медленно шел, что мне пришлось нарушить негласно установленные между нами границы и взять его за руку. От этого жеста Тобирама вздрогнул, а после пытался возмущаться, когда руку его я не отпустила, а лишь усилила хватку, буквально таща к нашим братьям. - Отпусти, я понял, что мы торопимся. - Я сказала тебе об этом за завтраком! Ты, видимо, ничего не понял, если мы еще здесь, а не с Мадарой, так что теперь терпи. Встречавшиеся нам Сенджу и Учиха провожали нас недоуменными взглядами. Только привыкшие к тому, что мы ходим за покупками вместе, они были шокированы новым фактом о наших отношениях. Да, иногда мы друг с другом разговариваем. Вообще все жители нашего поселения независимо от кланов поделились на две четкие группы: первая группа свято верила, что наш брак – чистой воды расчет и мы даже не разговариваем и не живем вместе (таких, к сожалению, было большинство), вторая группа была убеждена, что у нас с Тобирамой внеземная любовь и что братья создали деревню не чтобы окончить войну и создать лучшие условия для жизни своим людям, а чтобы два любящих сердца смогли соединиться наконец. Вторая группа была малочисленной, состоящей преимущественно из Учих, которые знали истинную цену чувствам и не могли представить, что кто-то (да что там кто-то, Химе!) решится на брак по расчету. Удивительно, но среди Учих действительно браков по расчету было немного, точнее два всего, и оба были не очень счастливыми. Но неважно! Когда мы наконец добрались до кабинета, я отпустила Тобираму, чему последний был несказанно рад, и открыла дверь, едва ли выдержавшую мой напор. Хаширама удивленно уставился на меня, Мадара, улыбался так широко, как Сенджу, наверное, ни разу не видели. - Доброе утро, нии-сан! И Хаширама-сан, - поздоровалась я, лишь окинув взглядом Хашираму. Всё мое внимание было приковано к брату. - Доброе утро, - непонимающе проговорил Хаширама, но, посмотрев внимательно на друга, вдруг что-то осознал. Его черты лица смягчились, он положил папку с документами, которую держал в руках, на стол и приготовился к семейной сцене. Тобирама наконец закрыл дверь и только хмурился на происходящее, встав поближе к Хашираме. - Чудный день сегодня, нии-сан, - сказала я Мадаре, подойдя ближе. Как уже ему намекнуть, что я хочу свой подарок?! - Не то слово, погода просто прекрасная. И он продолжал стоять как истукан, не понимая моих тоненьких намеков. - Нии-сан, я всё утро извожусь. Пожалуйста, - я посмотрела на него самым милым и просящим взглядом, на который только была способна, надеясь, что напоминаю ему кота в сапогах из Шрека, которого он, конечно, не смотрел. На мои гляделки Мадара по-доброму усмехнулся. - Ты не меняешься. Едва научилась ходить, каждое утро 10 февраля сама приходила ко мне за подарком. - Удивительно, что именно в этот день ты всегда в шаговой доступности. Мадара рассмеялся и наклонился поднять стоящую за его столом небольшую корзинку, на которую я не обратила никакого внимания. Он поставил корзинку на стол, аккуратно взял оттуда что-то и повернулся ко мне. - Это что? Котенок? – мой голос издал ультразвук, на который, мне казалось, не был способен. - С днем рождения, имото, - Мадара протянул мне котенка, аккуратно вложив его в мои руки. Я смотрела на маленький еще слепой комочек шерсти и не могла произнести ни слова. Как он догадался? В том мире у меня была жуткая аллергия на животных. Кого бы мы не заводили, находиться рядом с ними в квартире долго я не могла, поэтому все рыбки, крыски, хомячки и кошечки были отданы друзьям и соседям почти сразу после покупки. Но у Изуны аллергии не было. Кошки были хорошими друзьями Учих (мы закупали у них кучу полезностей, в том числе и оружие), кошки постоянно были у нас дома и даже иногда давали мне погладить их. Они гуляли по клану, являясь желанными гостями в каждом доме, но ни у кого не задерживаясь. Сейчас они проделывали тоже самое, гуляя по всему селению и изучая Сенджу, которые по глупости подкармливали «бедных бездомных животных». - Спасибо, нии-сан! – я накинулась на брата с объятьями одной рукой, так как во второй остался мой новый пушистый друг. Где-то справа от себя я услышала сказанные шепотом слова, которые едва ли можно было разобрать: - Только не говори, что у Изуны сегодня день рождения. - Только не говори, что не знаешь, когда день рождения у твоей жены. И меня бы, наверное, задело, что Тобирама не знал про мой день рождения, если бы я не была так счастлива сейчас. - Это ниннеко? – спросила я Мадару. - Нет, это обычная кошка. Я взял котенка у ниннеко, так что она будет чуть крупнее и умнее обычных котов, но использовать техники она не сможет. Она из тех котят, у которых слишком мало чакры при рождении и путь в шиноби им заказан. В Сора-ку у них обычно не самые лучшие перспективы, поэтому я решил взять кого-то из таких котят для тебя. - Это девочка? - Да. - Как ее зовут? - Я не давал ей имя, поэтому можешь выбрать любое. Я сообщу его неко-баа при следующем визите. Я смотрела на еще слепого котенка, едва открывавшего глазки, и не могла нарадоваться такому новому другу. Как назвать котенка? Вдруг осознала, что понятия не имею, как тут называют животных. По какому принципу? Можно просто выбрать человеческое имя? Стоп. Я же и человеческих имен не особо много знаю. А все, что знаю, являются именами моих знакомых. Хм, неприятная ситуация. Я стала перебирать в голове все имена, которые только могла вспомнить. Перед глазами почему-то стояло лицо девочки из клана Хьюга. Ее имя было Хината. Я точно не помнила, откуда знала ее, потому что была уверена, что с Хьюгами я никогда не встречалась, но Хината была отчего-то важна. Очередное воспоминание Изуны? Не знаю. - Хина. Я буду звать ее Хина.

***

В кабинете с братьями мы с Тобирамой смогли просидеть около часа. Хаширама на радостях от того, что сегодня у него будет очень уважительный повод выпить, попросил какого-то Сенджу принести чай и сладости, воодушевленно рассказывая о том, с каким удовольствием будет пить вечером за мое здоровье. Энтузиазму Хаши я лишь дивилась, а вот мой муж был готов его прибить. Особенно после того, как Хаширама в качестве подарка преподнёс мне корзинку с экзотическими фруктами. Помню, как еще полгода назад смеялась над таким глупым подарком, а сейчас я даже не была уверена, что в состоянии поделиться с кем-то манго, которые в той жизни никогда не пробовала. И где они берут эти фрукты зимой? Да и сладости с чаем явно были заготовлены заранее. Тобирама с каждой минутой чувствовал себя всё более неловко от того, что оказался единственным непосвященным в столь грандиозное событие, как мое рождение. Где-то в глубине души я почувствовала мрачное торжество от того, что смогла поставить его в неловкое положение (обычно в таком оказывалась я). Но в то же время я почувствовала сожаление. Не знаю, как я могла бы это объяснить. Возможно, мне хотелось получить от него какой-нибудь подарок. Возможно. К счастью для Тобирамы и к сожалению для меня, момент истинной неловкости Тобирамы продлился недолго, как и наше чаепитие. В кабинет неожиданно ворвались два шиноби – уже знакомый мне Хироки Сенджу, который возвысился над всеми остальными представителями клана только из-за того, что один раз сказал, что я красивая, и, в отличие от остальных Сенджу, с первых дней моего появления в квартале не шарахался от меня как от чумной, а вежливо здоровался, обращаясь не иначе как «Химе», и Ютака Учиха, которого я не видела уже тысячу лет. Ютака долго занимался патрулированием территории: окрестностей общего поселения, а также охраной старого места клана. Хотя мы оттуда полностью съехали, дома по-прежнему хранят информацию о своих хозяевах. Да и документы еще не все перевезли, зима помешала (Ха, зима тут смешная, всё дело в лени). Хироки и Ютака стали одними из первых, кто согласился на совместную миссию под грифом «работай с бывшим врагом». Хотя я даже не удивляюсь, что они нашли общий язык, ведь по типажу парни очень похожи, да и настроены на позитивный лад. Я не знаю всю историю Хироки, но Ютака (как-то так получилось) особо от Сенджу не страдал – брат погиб от рук Шимуры, родителей убили в стычке Сарутоби. Сенджу он, конечно, не любил, но одним из первых позволил себе смириться с решением нашего дорогого и любимого главы (за подаренного котенка эти регалии Мадара будет носить ближайший год. До следующего дня рождения). - Что произошло? – нахмурившись спросил Мадара. Честно признаться, я тоже насторожилась. Парни долго не могли отдышаться, что не свойственно шиноби в принципе. Ко всему прочему, они пытались что-то сказать, но постоянно перебивали друг друга, чем только больше беспокоили нас. Наконец Ютака решился взять слово. - Мадара-сама, Хаширама-сама, к границам поселения подступают два отряда клана Хьюга. Один, скорее всего, отвлекающий, так как идет со стороны главного входа в поселение, другой – отряд из 10 человек – заходит со стороны скалы. Скорее всего, разведка или хотят застать нас врасплох. Они скрывают чакру, но наши сенсоры засекли. Что прикажете? Мадара и Хаширама переглянулись, общаясь, вероятно, как-то телепатически. Что-то решив для себя, они кивнули друг другу и встали из-за стола. - А нам о своих планах рассказать не хотите? – подала голос волнующаяся я. Когда я говорила, что привыкла к этому миру, я имела ввиду красивую природу, тренировки, где я никому не вредила, вопросы строительства, редкие улыбки старшего брата и приемы пищи с Тобирамой. В общем-то всё, что угодно, кроме открытого нападения на мой дом. - Мы с Мадарой пойдем встретим тех, кто идут со стороны скалы, а вы поприветствуйте тех, кто зайдет с главного входа. Постарайтесь выпытать у них, какая у них цель. Тобирама кивнул, а я испугалась. Наверное, мне должно быть стыдно за это чувство, но я чертовски испугалась. Не за мужа, конечно, и даже не за Мадару. За себя. Это были настоящие враги! Не тренировки с Ютакой, не тайджуцу с Мадарой, который щадил меня, как только можно щадить человека, которого чуть не потерял. Это были враги. Настоящие враги. Убийцы, которые пришли убить кого-то в моей деревне и, возможно, меня. Я впервые подумала о том, что здесь все убийцы. Я ни разу за всё это время не видела брата и Хашираму в реальном бою, но точно знала, что они безжалостны (да-да, даже улыбчивый Хаширама!). Брат, Хаши, Тобирама и даже Мито! Тот мальчишка Сенджу, что целенаправленно бросал мне снежки только в лицо во время нашей игры, милая девушка Сенджу, продающая мне овощи и желающая хорошего дня, даже Саваи и Ниру, которые давали мне инструкции в одежде первое время. Они все убийцы. Любой из них готов в любой момент перерезать врагу горло на благо себя, семьи и деревни. Любой из них. Но не я. Я не была готова воевать. Мой мир научил меня, что война – это плохо. Я никогда не видела в ней никакой романтики. Да и что может быть романтичного в оторванных конечностях и поломанных судьбах? Я избегала книг и фильмов про войну в своем мире. Охраняемая от всех невзгод Мадарой, я забыла, в каком мире живу. Я прижала котенка сильнее к груди, не смея сдвинуться с места. Из оружия со мной не было ничего, даже самого обычного куная. Я только заметила, что брат и Хаширама ушли, а Тобирама выжидающе смотрит на меня. - Изуна, нам пора идти. - У меня нет оружия, - едва слышно произнесла я, но для шиноби услышать не было проблемой. - Я поделюсь кунаями. Хьюга сильны в ближнем бою, а ты сильна в дальнем. Постарайся не приближаться к ним и держись за мной. - Хорошо. Тобирама удивленно посмотрел на меня, и я прекрасно понимала причину этого. Бывшая хозяйка тела всегда рвалась в бой, оставляя позади себя всех. Я такого себе позволить не могла, да и не хотела этого. Мне было плевать, что сейчас я могу вызвать подозрения у Тобирамы. Потом с этим разберусь. Я не хочу воевать. Я схватила корзинку и положила туда котенка. Тобирама решил выйти из кабинета через окно, и я последовала его примеру. На пути к главным воротам я остановилась у первой попавшейся девочки Сенджу, примерно лет семи-восьми. - Привет. - Здравствуйте, Изуна-химе. - Как тебя зовут? - Аминака. - Позаботься, пожалуйста, о котенке, Аминака-чан. Он очень важен для меня. Я сама найду тебя и заберу его. Девочка лишь удивленно посмотрела на меня, но корзинку приняла и уверенно кивнула. Я особо не обратила на нее внимания, стараясь запомнить лишь чакру и имя. Надеюсь, все тут знают эту Аминаку и быстро помогут мне ее найти, когда я вернусь. Надеюсь, Тобирама поможет мне вернуться. Мы стремительно приближались к воротам, на пути к которым Тобирама успел вооружить меня кунаями и сюрикенами (и зачем он носит столько оружия?). Стоит ли говорить, что он захватил сегодня утром катану? Я бы решила, что он знал про Хьюг и готовился к этой встрече, если бы экипировку и защиту он не надевал каждый день. - Они начали отступать. Похоже, их цель – выманить нас из деревни. Главная группа – та, к которой пошли Хаширама и Мадара. - Сама уже догадалась, - я даже не подумала об этом. Я и дышала через раз, а про то, что надо чувствовать чакру врагов, даже не вспомнила. Нагнали мы их быстро. К сожалению, даже слишком быстро. Скорее всего, их целью действительно было отвлечь внимание Мадары и Хаширамы, в то время как вторая группа выполняла бы миссию. Их было всего шестеро, и все шесть были не особо сильны, даже я это понимала. Чунины, едва ли джоунины (системы рангов, кстати, тоже пока нет). Тобирама сразу вступил в бой и, воспользовавшись эффектом неожиданности, сбил с ног двоих. Хьюги атаковали его, а я лишь стояла и завороженно смотрела на сражение. Возможно, я бы могла увидеть в этом нечто прекрасное, если бы не думала о том, что Тобирама сильнее их всех и убьет их в конце концов. Шесть еще совсем мальчишек немного младше меня. Я сжала в руке кунай посильнее, почувствовав, как ногти впиваются в кожу. Все мои тренировки напрасны, если я не смогу причинять другим боль, это очевидно. Не знаю, что со мной произошло, но меня будто парализовало. Вдруг я почувствовала движение позади себя. Я не помню, как обернулась, как увидела парнишку Хьюга лет шестнадцати, как рефлекторно перерезала ему горло кунаем. Я сделала это прежде, чем успела обдумать это действие. Кровь паренька брызнула на меня из перерезанной артерии. Там не было такого фонтана, как обычно показывали в фильмах, но я ощутила его кровь на своей руке и на лице. - Учиха, я же сказал не убивать, нам они нужны живыми, чтобы допросить! А он такое говорил? Я не помню. Я смотрела на стеклянные глаза паренька, полные страха и неподдельного ужаса, на кровь из его шеи, на свои руки. Кунай выпал у меня из рук, я опустилась на колени рядом с Хьюгой и зарыдала. Слезы сами катились по лицу, истерика накрывала меня, и я никак не могла справиться с поступающими чувствами. Я убила человека. Сама. У этого парня была впереди вся жизнь, и я так бездарно ее оборвала. Перед глазами вдруг предстал образ светловолосой девчонки того же возраста. Я уже смутно помнила черты лица, но точно знала, что в том мире она была моей младшей сестрой. Больше я не могла сдерживаться. Я не помню, как Тобирама расправился с пятью Хьюгами, не помню, как успокоилась и как мы все добрались до Конохи. Отчетливо я смогла соображать только на следующее утро.

***

В комнате Изуны Тобирама был впервые. По факту эта комната считалась их общей спальней, но он решил не делить с Учихой личное пространство и пообещал себе никогда в эту комнату не входить. Кто мог знать, что он так просто нарушит данное самому себе обещание? Но за такое нарушение Тобирама себя не корил. Он не мог предвидеть, что психика Изуны даст такой сбой. Точнее мог, ведь сбои в виде вернувшихся воспоминаний уже случались, но лишь один случай был настолько серьезным, что пришлось девчонку связать и бросить в комнате на полу. Тогда она набросилась на него, словно дикая кошка, но, хоть это и было неожиданно, Тобираму это не испугало, а наоборот уверило, что Изуна рядом с ним не подделка. Тогда она была так похожа на того паренька, с которым он отчаянно сражался все эти годы, а потому всё это казалось каким-то правильным. Нынешняя реакция Учихи и ее слезы вызвали в нем противоречивые чувства. Он не знал, что она может так переживать. Не знал, что убийство для нее такой тяжелый шаг. Не знал, что от воспоминаний и пройдённого человеком пути так сильно зависит его характер. Эта Изуна была какой-то другой. Не было дерзкой улыбки, бахвальства и тихой ненависти. Были только слезы, к которым он не привык. Особенно, в исполнении женщин. Рыси, призыв Тобирамы, помогли ему доставить в поселение пленников и труп того мальчишки, что пошатнул душевное спокойствие Изуны. Он оставил всё это на Хашираму и Мадару, заверил последнего, что с Изуной всё хорошо и она уже дома располагает котенка (почему-то Тобирама не решился рассказать Мадаре о нервном срыве его сестры) и, сославшись на важные дела, ушел домой. Туда, где предварительно оставил Изуну. Он нашел ее на том же неразложенном футоне в ее комнате в той же позе, в которой оставил. Она сидела на коленях и смотрела в пол, иногда покачиваясь из стороны в сторону. Ее взгляд казался неживым, отчего Тобираму немного передернуло. Он совсем не знал, что делать в таких ситуациях. Обычно, в клане с такими людьми работали специально обученные люди или сам Хаширама. Но кого позвать к Изуне? Всё-таки Мадару? Тобирама знал, что в таких случаях ситуацию может спасти разговор. Но как его начать? Тобирама медленно приблизился к Изуне, совсем не заметившей его, и сел рядом. Вот он – идеальный шанс избавиться от раздражающей Учихи. Однако так поступить он не мог. Слишком низко бы пал, порази он сейчас безоружную, неспособную ясно мыслить девушку. - Ты ведь была там? По ту сторону жизни. Было ли там что-то? – этот вопрос мучил его всё это время, когда он узнал, что Изуна буквально воскресла из мертвых. Сейчас она врать не будет и ответит честно, если вообще ответит. Но она молчала, и Тобирама решил попробовать еще раз, - там что-то было? А было ли там что-то? Изуна пыталась и не могла вспомнить. Помнила, как заснула, а проснулась уже здесь, полная уверенности, что никакого перемещения между мирами не было. Было ли там что-то? Ничего. Изуна точно знала, что там ничего не было. Пустота, которой она даже не почувствовала. Небытие. Ни рая, ни ада, ни всего того, что обещает местное верование. Она просто перестала существовать во времени и пространстве. Не может же быть мир Шиноби миром после смерти? Миром упокоения душ? Или сюда, в этот кровавый водоворот межклановых войн, попадают грешники? Так ли сильно она согрешила, что заслужила такое? Изуна в этом не была уверена. Перед глазами вдруг пролетели все убитые когда-то Изуной люди - в основном, мужчины, но среди этих обезображенных внезапной смертью лиц она припомнила женщин и детей. Эта Изуна была ужасна и беспощадна. Как вообще можно оправдать столько смертей? Военным положением? Глупости! Для чего? Для чего в небытие было отправлено ее руками столько людей? В чем вообще смысл жить, если дальше ничего нет? Было ли там что-то? Ничего. По крайней мере, ничего, за что стоило бы так бороться. - Ничего. Я не помню ничего, кроме темноты, из которой невозможно вернуться. - Но ты вернулась, а значит это возможно. Изуна вспомнила лицо парня, которому только недавно перерезала горло. Ее первая жертва. Душа, возможно, прекрасного юноши, навеки потерянная в пустоте. Из глаз снова потекли слезы, хотя она была уверена, что их уже не осталось. Изуна сама не заметила, как потеряла сознание. Утром она проснулась на разложенном футоне, накрытая легким покрывалом. Она отчетливо помнила прошлый день и свою истерику, но взглянув на руки, не увидела ни следа крови того паренька. Оглянувшись, она заметила лишь стоящие рядом с футоном корзинку с подаренным братом котенком, букет шикарных белых лилий в вазе и два сложенных синих веера. Изуна развернула один и подивилась, насколько красиво он был расписан белыми мелкими цветочками. Она уже видела такие как-то раз. Эти парные веера не только украшение, но и прекрасное оружие. Прекрасное и очень дорогое. Когда-то давно еще в детстве малышка Изуна смотрела на похожие в палатке на рыночной площади и так и не решилась попросить у брата эту роскошь. Изуна улыбнулась. Веера лежали на маленьком листке бумаги, на котором аккуратным почерком Тобирамы было выведено: «С Днем Рождения»