Вопрос времени

Подходила к концу первая неделя марта. В деревне уже потеплело, не могу, конечно, сказать, что всё цветет и пахнет, да и листочков пока нет, но по крайней мере, больше не выпадет снег и первые лучи солнца уже приятно греют, а ветра не сбивают с ног и не пробивают до самых костей. Всё шло своим чередом: зимний перерыв закончился и началась достройка всего того, что не успели достроить осенью. Сенджу и Учихи уже не так кривились, пока работали вместе. Хаширама считает, что это во многом благодаря моей идее свести детей обоих кланов играть вместе (я же тогда на снежках не остановилась). Взрослые, естественно, пошли знакомиться друг с другом, чтобы знать с кем там шляется их любимое чадо, так что в этот раз все уже довольно неплохо друг друга знали (дети болтливы, что уж там). Идея создания Академии шиноби перестала быть чем-то абстрактным, так как дети подрастали и за последний год (а нам почти уже год) рекордно увеличились в количественном соотношении, что тоже естественно, ведь наши с Тобирамой братья предпочитали сами ночами не спать и выполнять миссии, чем отправлять туда малолеток. Как только дети перестали так рано умирать, родители увидели, что обучать их самостоятельно становится серьезной проблемой (кто выдержит этих маленьких энерджайзеров 24 на 7 дома), да и не уследишь за ними, тут в семьях традиционно от трех до шести маленьких человечков. Так что идея братьев об Академии уже не казалась никому смешной, а даже напротив родители стали подходить к главам с вопросами типа «А Академия шиноби когда будет?». И если Хаширама просто радовался как ребенок тому, что соклановцы его идею приняли, то мой старший братец не мог просто признать свою победу, издеваясь над уставшими родителями, задавая им те же самые вопросы, что и когда-то они задавали ему, изрядно потрепав нервы. - Ну не знаю, наши дети будут учиться за одними партами с Сенджу. Как это скажется на воспитании истинных Учих? - Переживем, Мадара-сама. - А если мы хоть где-то начнем уступать Сенджу, они просто подчинят нас? - Вы недооцениваете наших детей, Мадара-сама. А также «ничего страшного, Мадара-сама», «зато выспимся, Мадара-сама» и моё любимое «Ваша сестра этого не допустит, Мадара-сама». Они свято верили, что раз меня Сенджу за этот год не прибили, значит не такие уж и плохие ребята эти дети леса. В целом, они правы. Я и сама заметила, как Сенджу стали относиться ко мне лучше за последнее время. Так что да, всё было хорошо, очень даже хорошо. Кроме одного. Три недели. Сегодня ровно три недели. Сегодня ровно три недели прошло со дня рождения моего дорогого супруга, который ни коим образом не отреагировал на мою последнюю выходку. Нет, вполне возможно, что он тянет время, обдумывает, что и как дальше будет. Я честно признаюсь, что не ждала ответа прям на следующий день. Да, такое не просто решить, я понимаю. Замешательство и все дела. Повторюсь, я не ждала ответа на следующий же день. Но я ждала хоть какого-то ответа. А ответа не последовало никакого. Ладно, я дала ему неделю. Ну две. Но не больше же. Да и с чем это может быть связано? И меня бы это так сильно не волновало, если бы он просто сделал вид, что ничего не произошло. Ну, скажем, я бы сочла это за такое деликатное, щадящее мои чувства «нет». Я бы решила, что я хорошая девчонка, просто замечательная и прекрасная, но он пока не готов, поэтому мы вели бы себя так, будто ничего не произошло. И было бы всё прекрасно. Но нет. Он поступил не так, он просто молчит. Мы будто бы откатились назад на стадию «взаимного игнорирования», вот только игнорирует только он меня. И как бы я не старалась заговорить с ним за завтраком или за ужином, вывести его хоть на какие-то эмоции, Тобирама просто всё время закрывался и делал вид, будто он вообще не знает меня. Но самое главное, я впервые чисто по-женски не знала, что делать и с кем вообще это можно обсудить. Не пойдешь же к брату с таким вопросом. Он, наверное, даже радоваться будет, что Тобирама от меня максимально далеко. Да и к Хашираме с таким вопросом не пойдешь, поэтому, естественно, я обсудила это с Мито. - Возможно, он взял паузу. -Взял что? – недоуменно спросила Мито, приподняв свои идеально выщипанные брови. - Ну, паузу, - в последнее время я часто стала вспоминать о своем родном мире (чтобы не забыть о Зецу и том, кем вообще была), что значительно повлияло на мой язык. И если неправильную постановку слов в предложениях (ну такую, на русский манер) еще можно было объяснить усталостью, то английские словечки, которые вдруг стали выскакивать из меня, объяснить было нечем. Приходилось делать вид, что слова всем известны, и это все мои собеседники тупят. Главное, перед Мадарой не проколоться. – Взял время, перерыв, чтобы обдумать всё. Но эта пауза немного так затянулась, так что я просто в замешательстве. - Пауза – это какое-то новомодное слово? - Ну да, перерыв. Очень большой, в понимании Тобирамы, перерыв. - Ты не пробовала спросить напрямую? - Эээ напрямую? Не знаю, как-то неудобно. Будто я навязываюсь ему. - Ты его жена, Изуна-чан, - припечатала Мито. Что ж, это весомый аргумент, - Мне кажется, в случае с твоим супругом это единственный выход. Намеков он же твоих не понимает. - Это да, не понимает. Короче, мне было безумно обидно. Мне казалось, я заслуживаю какого-то ответа. Если бы это было «нет», я бы всё поняла, если бы это было «да», я бы тоже всё поняла, даже лучше поняла бы, чем «нет». Как вообще можно мне отказать? Тогда с Мито мы так ни к чему и не пришли. В остальном, всё прекрасно. Я снова вернулась в строй и даже уже побывала на парочке миссий, даже разнесла небольшие бандитские группировки, при этом никого не убив и вообще причинив минимальный вред. Ситуация с Хьюгами наконец-то разрешилась (будто с Мадарой и Хаширамой могло быть по-другому), так что больше нас ничего не беспокоило. Нашему общему детищу (деревне, я имею ввиду) скоро уже исполнялся год и было бы здорово этот год как-то отметить (тем более, что мне обещали), но пока я не рискую об этом говорить. У меня сейчас на очереди другая проблема. Вечером после ужина Тобирама уже привычно кивнул мне и пошел в свою комнату. Сегодня мы с братьями обсуждали создание Академии, Хаширама и Мадара накидали примерный план того, что дети должны изучать. Я сказала, что мы с Тобирамой дома почитаем всё, обсудим и вынесем наш вердикт. Обычно братья обижались, когда я говорила, что мы будем оценивать и критиковать идеи наших совершенных старших братьев, но в этот раз они были так воодушевлены детальным созданием системы генин-чунин-джоунин, новой формой для джоунинов, чтобы они отличались от остальных, а также повязками, которые генины будут получать при выпуске из академии, что даже не обиделись на мое критичное замечание. Для меня же это был шанс. Шанс хоть что-то обсудить с избегающим меня мужем. Я не могла дождаться вечера, чтобы мы за ужином наконец-то поговорили с ним, но он даже тут умудрился всё испортить. После ужина он сразу ушел в свою комнату, оставив папку с учебными программами на столе уже со своими сделанными заранее пометками. На папке лежал листочек с надписью: «Поправь, если что-то не нравится». Если. Что-то. Не нравится. Твое отношение ко мне мне не нравится, его можно тоже как-то переписать?! Я, почувствовав себя разъяренной фурией, схватила папку и пошла в комнату Тобирамы учинять наш первый семейный скандал. Сама того не ведая, я выпустила огромное количество чакры, наверняка распугав соседей. Странно, что не воспламенилась. Войти я решила без стука, настежь распахнув седзи в его комнату (как будто можно было не услышать этого жуткого топота). Его комната была раза в два (а то и в три) меньше моей и в тысячу раз темнее. Здесь едва можно было жить взрослому человеку (хотя шиноби привыкли к любым условиям, но всё же), в комнате помещался футон, сундук для одежды и котацу, который будучи заваленным бумагами и свитками и расположенным в центре комнаты не оставлял место ни для кого другого, в том числе и для непосредственного хозяина этой мрачной обители. Тобирама напрягся и, не вставая из-за котацу, выжидающе на меня посмотрел. Что-то промелькнуло в его взгляде, что не остудило меня, но слегка поубавило мой пыл, заставив меня взять себя в руки. Тайна. Он что-то скрывал от меня и отчаянно не хотел, чтобы я это увидела. И это что-то сейчас на виду. К горлу неприятным комком поднялась обида, проглотить которую я не могла. Мало того, что он меня игнорирует, еще и что-то скрывает! Разве он не клялся перед богами не врать мне? А, наверное, нет. Что-то такое он бы не сказал. Я решила отыграться за все те три недели мучений. - Не делай такой вид, что не понимаешь, зачем я здесь, - уверенно произнесла я. Вдруг вспомнилось, как отец учил меня, то есть маленькую Изуну, блефовать. «Увереннее!» - звучал в ушах голос Таджимы. Изуна редко папеньку слушалась, но сейчас его совет пришелся как нельзя кстати. - Я не понимаю, о чем ты, - отрезал Тобирама, судорожно обегая взглядом комнату и бумаги. - Ты серьезно думаешь, что я не замечаю сейчас твоей тихой паники? Ты думаешь, что я бы пришла и вот так нарушила твое личное пространство без весомых оснований? Как ты вообще можешь так думать обо мне после всего того, что между нами было? – холодно и уверенно чеканю вопросы, едва сдерживая бурю внутри. Как хочется сейчас накричать на него и побить. Лучше бы предложила ему потренироваться. Если подумать, мы ни разу не сразились с тех пор, как он меня ранил, и я заняла место Изуны. - Изуна, это не то, о чем стоит серьезно думать. - Тобирама, ты держишь меня за идиотку? Я уже всё знаю. - Но откуда? - Считай, что ты никудышный конспиратор. Привык, что Хаширама даже очевидных вещей у себя под носом не видит и решил, что я тоже буду игнорировать то, что происходит в моем доме? – хоть бы я не ошиблась и тут действительно что-то происходило. А то как-то неудобно будет. – Я всё еще жду объяснений. Зачем тебе это? - Это всё из-за тебя, - со вздохом произнес Тобирама, будто приняв поражение. Он в миг стал каким-то подавленным, будто увядшим, постарев лет на десять прямо на моих глазах. - Из-за меня? - растерялась я - А я-то тут причем? - Ты сказала, что там ничего нет. - Где? - Там, после смерти. Я вдруг вспомнила как меня сорвало после смерти мальчишки Хьюга, и я кинулась доказывать ему, что там после смерти ничего нет, кроме темноты. Ну да, а что мне надо было сказать? Что и Изуны нет? Что я из другого мира? - Видят боги, Тобирама, я не понимаю, как это всё связано между собой, - тем более, что не знаю, что это за тайна, которую я нечаянно раскрыла. Я тихонько прошла в комнату и села рядом с ним, положив руку ему на плечо и слегка огладив. – Поделишься со мной тем, что тебя сейчас тяготит? В общем-то я не ожидала, что он поделится, хотя и чувствовала себя отчего-то виноватой. Будто разбила чью-то картину мира. Тем не менее Тобирама, если подумать, всегда умел меня удивить. Хотя следующим его словам я была совсем не рада. - Ты не могла тогда выжить. Тот удар был смертелен, я в этом не сомневался. Потеря памяти, навыков боя, изменения характера – всё это бред. Так не бывает, - я почувствовала, что мне пора бежать из этого мира. – Но ты здесь и точно живая. Мадара рассказывал Хашираме, что на тебе применили какую-то технику Узумаки, позволившую твоему духу задержаться в теле. Но что если задержался не тот дух? Твои исчезнувшие воспоминания, изменившаяся манера поведения и всё остальное легко объясняются, если предположить, что после той техники в тело Изуны вселился кто-то другой. Какой сообразительный мальчик. Чем тебя только в детстве тут кормили, мне бы не помешало. - И ты решил выяснить, настоящая я Изуна или нет? - Создать технику, которая призвала бы дух настоящей Изуны и доказала, что ты самозванка, - тихо, но твердо произнес он. Стоп. Техника, призывающая дух? Эдо Тенсей. Перед глазами вдруг пробежали давно забытые анимешные эпизоды Четвертой Мировой войны шиноби. - А если бы ты случайно вызвал бы мой дух из меня? – попыталась я изобразить негодование и обиду. На деле внутри поселился страх. Никогда еще не чувствовала столько всего за один вечер. - Это исключено. По этой технике призвать можно только мертвого. Для этого нужен образец ДНК, волос, например и… - Тобирама прервался. - Продолжай, что уж там. - Нужна жертва. Живой человек. - Чтобы призвать одну душу, нужно отдать другую. Очень поэтично, Тобирама, но очень жестоко. - Я знаю. Поэтому я и отказался от этой техники. Ну, и еще по одной причине. - Но вот мы здесь. - Ты сказала, что там ничего нет, и я подумал, что мог бы доказать самому себе, что там что-то есть, если бы смог призвать кого-то с того света. - А жертву ты бы где нашел? Устроил бы публичные бои и выбрал бы слабейшего? – резко проговорила я. Подумал призвать с того света какую-нибудь душу. Не удивлюсь, что всё-таки мою. Для проверки, ведь эта Изуна точно бы не рыдала из-за какого-то Хьюги. Вот черт, пришла беда, откуда не ждали. - В столице полно заключенных, приговоренных к смерти. Они всё равно умрут. Смерть от моей техники, возможно, была бы даже менее болезненной. Не, ну какой гуманист! Такой добряк в такое кровавое время. С мужем мне повезло, не могу прям! - Тобирама, послушай. Я ведь не умерла в итоге, поэтому не могу утверждать, что там ничего нет. Всё, что я помню, это темноту. Мне тоже жаль, если там ничего нет, но техника, которую ты создал, поистине ужасна. Попади она не в те руки, она принесет много бед. Суть всех верований в том, чтобы слепо в них верить, а не проверять на истину, - я попыталась улыбнуться, прогоняя этой улыбкой свой внутренний страх. - В этом ты права, - кивнул Сенджу, впервые за всё это время посмотрев на меня. - Создавай техники, которые помогут шиноби, как твоя техника Летящего Бога Грома. Удивительно полезна, если ты не используешь ее против меня, - он усмехнулся, и я бы обиделась, но в этой ухмылке не было злости, так что я просто продолжила. – Доверься моему чутью, Нечестивое воскрешение не принесет людям добра. - Нечестивое воскрешение? Ты так хочешь назвать мою технику? – удивился он. Ой. Кажется, он еще не придумал название. - Первое, что пришло в голову, - нервно улыбнулась я, - зато как отражает суть! Тобирама отвернулся, уставившись на свиток в своих руках. Кажется, я подоспела как раз к тому моменту, когда он закончил описывать технику. - Пообещай мне уничтожить её. - Что? - Уничтожь её. - Я очень хорошо спрячу ее, Изуна. - Не сейчас, так после нашей смерти ее кто-нибудь найдет. Если она попадет не в те руки, кто-то сможет призвать наших братьев и нас с тобой. Взять нас под контроль и заставить уничтожить то, что мы тут так старательно строим. Или вообще разнести весь этот мир. Да что угодно! Риск слишком велик. - Я знаю. - Забудь об этой технике, Сенджу. Лучше доработай своих теневых клонов, вот за что тебе потомки скажут «спасибо». Я встала и уже направилась к выходу с чувством выполненного долга, когда услышала вопрос Тобирамы: - Ты и об этом знаешь? Да откуда? – я чувствовала негодование и возмущение в его тоне. - Тобирама, мы живем вместе, знаем друг друга с детства, - я смотрела Наруто и всё помню. – Ты правда думаешь, что можешь что-то от меня скрыть? Не говоря уже о непрерывающейся работе моей шпионской сети. - У тебя есть шпионская сеть? - Конечно, есть. Как мне иначе быть уверенной, что вы, Сенджу, не желаете моему клану зла. - Я так и знал, что Учиха нельзя верить. Вы… - его лицо исказила злоба, которая ясно дала мне понять, что так никакие отношения я с ним не налажу. Пришлось его перебить. - Теперь я задаю вопросы. Почему ты передумал? - О чем ты? - Ты сказал, что передумал использовать Эдо Тенсей, потому что нужна жертва. Но была еще одна причина. Я спрашиваю, какая. - Это не твое дело! - Я только что рассказала тебе, что у меня есть шпионская сеть. Это очень ценная информация. Неужели твоя причина ценнее этого? - С каждым днем я стал всё больше видеть в тебе черты той Изуны, что знал, и всё меньше замечал черты самозванки. О как. - Ясно. Я внесу необходимые правки в документы по созданию Академии и представлю тебе их утром. Спокойной ночи. Тобирама не ответил, да я и не стала ждать его ответа. Мне нужно было о многом подумать, потому что за этот вечер произошло слишком много неприятных открытий.