P. S. Ты мне нравишься

На следующее утро, когда я шёл на первый урок, ко мне с решимостью в глазах подбежал Стэн. Поравнявшись со мной, он остановился. — Время вышло, — заявил он. Я улыбнулся, и Стэн протянул мне несколько листков. Он написал мне письмо? — Что это? — Последнее, о чем я думал вчера перед сном. Я развернул листки. Это были объявления с «Крейгслиста»¹. Подержанная акустическая гитара. В хорошем состоянии. Новые струны. Играет отлично. $150. Возможен торг. Было еще несколько подобных объявлений с разными ценами. Я улыбнулся. Эти цены были куда реальнее, чем четыре сотни, но все равно казались неподъемными. Я нерешительно посмотрел на Стэна, зная, что таким образом он предлагал мир, и испытывая неловкость от того, что сам ничего не придумал. — Извини, — сказали мы одновременно, после чего оба улыбнулись. — Позволь мне начать, — сказал он. — Я должен был сказать тебе, что это Рич... — Он оглянулся по сторонам и понизил голос: — Извини, что не сказал. Я был не прав, могу лишь представить, что ты почувствовал, узнав, с кем обменивался своими мыслями. И мне даже в голову не приходило, что ты мог рассказать ему такое, что не хотел бы говорить ему. Я правда думал, что вы обсуждаете только музыку. — И ты меня извини. Мне стоило показать тебе письма, тогда бы ты понял. И мне очень жаль, что я влез между вами, когда вы встречались. Стэн так яро покачал головой, что его волосы замотались из стороны в сторону. — Нет. Пожалуйста, не извиняйся за это. Нельзя влезть между тем, что уже разрушено. Я обнял друга, предпочитая верить, что он говорил искренне. Хотя теперь знал, что он на самом деле считал меня виноватым. И я признавал это, потому что в какой-то степени так и было. — Ты самый лучший друг на планете. — Я приподнял листки с объявлениями. — И спасибо тебе за это. — Знаю, это не твоя гитара, — сказал Стэн, кивая. — Ты накопил на очень хорошую. Но хоть что-то тебе подходит? — Да, они прекрасны. Через пару недель я смогу позволить себе одну из них. — Возможно, как раз вовремя, чтобы успеть подготовиться к конкурсу, подумал я, ощущая прилив надежды. Если я выиграю, то смогу позволить себе гитару и многое другое. — Спасибо, Стэнли. Он улыбнулся: — Не за что. Я убрал листки в рюкзак, и в тот же момент прозвенел первый звонок. — Так... я пригласил Билла на свидание. У Стэна округлились глаза. — Правда? Когда? — Вчера, — ответил я, ощутив некую нервозность. — Я пригласил его на концерт на этих выходных... — Я повернулся к нему: — Пожалуйста, скажи, что вы с Джанет пойдете со мной. — Конечно! — Стэн приобнял меня. — Поверить не могу, что ты его пригласил. — Я тоже! И он согласился. — Я до сих пор был в шоке. — Разумеется, согласился. — Стэн подтолкнул меня. — Это-то я пыталась тебе сказать. Анонимные письма не нужны, если ты Эдди Каспбрак. Я засмеялся и покраснел: — Давай не будем торопиться. — Кстати, как все прошло? — спросил Стэн. — Что прошло? Друг искоса посмотрел на меня: — Ты перестал переписываться с Ричем, верно? Я тебя знаю. Тебе наверняка захотелось объясниться почему. Что ты написал? Я сжал руки вместе: — Мне еще не удалось объяснить почему. Но я это сделаю. Сделаю. — Знаю, что сделаешь. В смысле, это же Ричи Тозиер. Смертельный враг номер один. — Стэн хихикнул, еще раз меня обнял и, повернувшись, направился на свой первый урок. — Увидимся позже. Да, точно. Смертельный враг номер один.

* * * Мне жаль. Похоже, ты переживал нечто похуже болезни — депрессию. Я могу чем-то помочь? Я не ссорился так с лучшим другом, но, очевидно, это невесело. Уверен, все уладится. Что сломал твой брат? У меня нет младших братьев и сестер, поэтому мне никогда не приходилось беспокоиться о таком. Хотя я знаю, какими могут быть дети. Каждый год с восьмого класса я вынужден помогать тренеру детской спортивной лиги на «добровольной» основе. Дети умеют хулиганить, но мне это нравится. Они забавные. Подожди, началось все с того, что я посочувствовал тебе. Дети — отстой. Мы должны рождаться взрослыми. Так лучше? А серьезно, если бы у меня было что-то незаменимое и это сломали, я бы разозлился. Это естественно. Так что не кори себя за реакцию на своего младшего брата. Какой там потрясающий совет ты дал мне несколько писем назад? Держись. Выше голову. А еще не забудь про ту гениальную песню, что ты заставил меня послушать. Включи ее. Вот и все. Это его последнее прочитанное мною письмо. И не было ничего страшного в том, что оно вызвало у меня улыбку. Но тогда я вспомнил его вчерашний комментарий на ланче про «язык придурков» и снова разозлился. Затем еще раз прочёл письмо и смягчился. Все было так запутано. Я невольно задумался о том, как у него дела. Последние несколько писем мы говорили обо мне. Интересно, надеялся ли он каждые праздники, что его отец позвонит? Как это ужасно, когда тебя бросает тот, кто должен любить. Вот и я собирался его бросить. Я покачал головой. Я ненавидел его за то, что в итоге жалел его. За то, что он показал мне свою истинную натуру. Я написал ответ: Знаешь, твой потрясающий совет — как раз то, что мне было нужно. Я держусь и в ту секунду, как подняла голову выше, почувствовала себя на сто процентов лучше. Кто знал, что такие банальные советы на самом деле помогают? А еще «заставил» — очень сильное слово. По-моему, я просто предложил тебе послушать эту песню. Если мое предложение вызывает непреодолимое желание действовать, то дело твое. Нет, правда, сегодня я чувствую себя гораздо лучше. Утром мы с другом помирились. Думаю, у нас все хорошо. Если еще не все, то, уверен, скоро все будет прекрасно. Мы с братом в контрах. Но я знаю, что скоро успокоюсь, потому что он принц в нашем доме и, каким бы надоедливым он ни был, я люблю его мордашку. Хотя он до сих пор не признается в содеянном. Мне тяжело с людьми, которые в одной ситуации поступают одним образом, а в другой — совершенно иначе. Как только он признается, мне станет намного лучше. Так, это заявление было весьма пассивно-агрессивным, Но я не смог сдержаться. Мне нужно было снять этот камень с души. Я засунул письмо под парту и до конца урока вникал в химию.