P. S. Ты мне нравишься

— Твое наказание очень усложняет мне жизнь. — Привет, Эшли, и я рад тебя видеть. — Я закрыл дверь машины, и сестра вырулила с парковки. — Что за спешка? — Мне нужно на работу. — Тогда почему меня не забрала мама? — У нее какая-то ярмарка за городом. — В четверг днем? — Я не знаю всех подробностей. Спроси у нее. Я замолчал. Понимал, что сестра спешит. — Мама сказала, чуть позже кто-то отвезет Уайата на его первую бейсбольную тренировку, — добавила Эшли, — так что накорми его сразу. — Хорошо. — И полагаю, на ужин ешь все, что хочешь. Это означало хлопья. — Ладно. Эшли едва притормозила, чтобы я вышел из машины, и тут же уехала. — Спасибо, что подвезла, — сказал я ее задним фарам. Оказавшись в доме, я крикнул в сторону комнаты с телевизором: — Уайат, иди ешь. У тебя бейсбольная тренировка. Затем пошёл в свою комнату и сменил джинсы на свободные шорты, рубашку на майку, а кеды на пару шерстяных носков до колен. И почувствовал себя лучше, вот только споткнулась о чехол от гитары. Я зарычал на него и пнул под кровать. В комнату со скрипом открылась дверь. — Ррр, стучите, пожалуйста, — рявкнул я. Обернулся и увидел в приоткрытой двери Джону. Братишка распахнул ее, но порог не пересек. Мне стоило развести руки и позволить ему подбежать, но я этого не сделал. Только лишь натянуто ему улыбнулся: — Что такое? — Можешь приготовить мне хлопья? — Ты знаешь, как их готовить, приятель. Джона хмуро посмотрел на пространство под моей кроватью: — Я этого не делал. Я вздохнул. — Джона, очень важно научиться отвечать за свои поступки. Если ты не можешь признаться в том, что сделал, то как мне поверить, что тебе жаль? Братец выпятил нижнюю губу: — Мне жаль, что ты меня ненавидишь. Я вздохнул: — Я злюсь, что моя гитара разбита, и я злюсь, что ты трогаешь мои вещи без спросу. Но я не ненавижу тебя. И никогда не буду ненавидеть. — Я этого не делал, — упрямо повторил Джона. Безнадежно. Однажды правда выйдет наружу. И даже тогда это будет неважно. Моя гитара все равно будет сломана. — Ладно, иди есть. Я сел на кровать, подключил телефон к стереосистеме и включил так громко, как мог вынести. Прослушивание песен «Блэкаут» не достигло поставленной цели -не помогло расслабиться, потому что теперь из-за них я думал о Ричи и письмах. Но я не позволю ему загубить удовольствие от песен своей любимой группы. Я увеличил громкость. Открыл блокнот и уставился на наброски. Мне что-то в них не нравилось. В дверях появился Джона, он что-то сказал, но я его не расслышал. Я выключил музыку. — Там кто-то пришел, — сказал братишка. — О, хорошо. Я встал, полагая, что это мама одного из товарищей по команде Уайата приехала его забрать. Но когда я вышла в коридор, то увидел Ричи Тозиера. Уверен, у меня от шока вытянулось лицо. На лице Рича также было написано удивление. Я был так потрясен, что захлопнул дверь прямо у Рича перед носом. Что здесь делал Рич? Он узнал правду о письмах? Мое сердце бешено колотилось. Очевидно, было слишком поздно бежать переодеваться. Он уже видел весь мой прикид, и носки по колено тоже. Я отступил на шаг и услышал, как Рич трижды постучал в дверь. Я попытался пригладить волосы, но быстро сдался и снова открыл дверь. Первоначальное удивление на лице Рича сменилось его обычным самодовольством. Рич оглядел меня с ног до головы. — Заткнись! — буркнул я. — Я ничего не говорил, — усмехнулся Рич. — Зато твое лицо все сказало за тебя. — Правда? И что оно сказало? — Ты и сам это знаешь. Рич усмехнулся. — Зачем пожаловал? — спросил я. — Я тренер Уайата. У нас сегодня тренировка. — О-о! — Уф, Рич был тренером моего брата? Теперь понятно, почему он удивился, увидев меня. Вероятно, он не знал, что я сестра Уайата. — Хорошо. Просто будь милым с моим братом... пожалуйста, — попросил я. Мне не пришлось бы это добавлять, будь Рич в реальной жизни таким, каким в письмах. Но это было далеко не так. Рич ухмыльнулся. — Конечно. Сестер ведь не выбирают. Я раздраженно вздохнул: — Точно. Пойду схожу за Уайатом. Я надеялся, что Рич останется у двери, но он последовал за мной на кухню. Однако Уайата там не было, за столом сидел только Джона и ел хлопья. Я оглянулся на Рича и увидел, что он смотрит на подошву своей дорогой кроссовки. Он явно наступил на кучку хрустящих хлопьев на полу. Здорово! Я молча смотрел на то, как Ричи вытер ногу о кухонную плитку, а затем прислонился к стойке, едва не опрокинув кучу мисок, в которых еще осталось молоко. Я безмолвно застонал. Рич был в моем доме и судил обо мне по всему, что видел вокруг. Я собрал миски и поставил их в раковину. На кухню забежал Уайат. — Привет, тренер! — бросил он Ричу. — Я готов! — Ты, должно быть, Уайат. Мой брат кивнул и посмотрел на меня: — Что такое, Эдди? Ты выглядишь сердитой. — Правда? — Ты все еще злишься, что Джона... — Съел все хлопья? — быстро прервал его я. — Да, злюсь. — я не ел все хлопья! — запротестовал Джона из-за стола, — Тогда где они? — Я не знаю, — пробормотал Джона, продолжая ужинать. Уайат сморщил нос и, похоже, собрался мне возразить, но я его опередил: — Вам лучше выдвигаться. Нельзя опаздывать. Рич пошел к двери, а я задержал Уайата. — Эй, — прошептал я. — Не говори своему тренеру про мою сломанную гитару, ладно? — Почему? — удивился Уайат. Потому что если он пораскинет мозгами, то сможет понять, что ситуация с братом и сломанной гитарой напоминает ту, о которой он недавно читал в письме. — Потому что я не хочу, чтобы он плохо думал о Джоне, — Если он узнает, Джона ему не понравится? — Просто не надо плохо говорить о Джоне другим. — Хорошо. — И Уайат поспешил за Ричем.

* * * Я два часа тревожно ждал, когда брат вернется домой. Пытался отвлечь себя шитьем, сочинением песни, рисованием, но ничего не вышло. Увидев около половины восьмого подъезжающую машину Рича, я открыл входную дверь и вышел на крыльцо. Уайат подбежал к дому. Я подождал, когда он повернется и помашет Рич. И как только Рич уехал, спросил: — Ну и как все прошло? Уайат буквально светился. — Было круто! — засмеялся брат. — Я обожаю бейсбол. Мы все получили прозвища. Хочешь знать мое? Конечно же, Ричи дал им всем прозвища. — Да, — ответил я, сразу встревожившись. — Розовая Молния! — Розовая? Молния? Уайат поднял ногу. Сбоку на его бейсбольной бутсе красовалась ярко-розовая фирменная галочка «Найк». Должно быть, мама купила их в комиссионном магазине, как и многое другое. — Да. Ребята сочли это смешным, когда тренер Ричи назвал меня так. Они смеялись. И им всем понравилось. Ради брата я промолчал. Не хотел, чтобы он расстроился. Над этим прозвищем теперь ребята будут смеяться каждую неделю, постоянно напоминая, что оно им нравилось. — Забавное прозвище. — Я все-таки собрался с силами, чтобы ободрить брата. — Да, хорошее, — согласился Уайт. — Ну, иди в душ. Уайат замялся. — Эдди? — Уайат? Братишка посмотрел под ноги: — Эм... не важно. Я нахмурился. Рич выставил его дураком? Мне не хотелось ни о чем спрашивать Уайта, если это было не так. Но хотелось, чтобы брат мог быть со мной откровенным. Чтобы знал, что он не одинок. — Ты уверен, что ничего не хочешь мне сказать? — мягко спросил я. Уайат медленно кивнул: — Да, уверен. Может, Уайат и не хотел ни о чем говорить, но я собирался это сделать. Собирался поговорить с его тренером.

* * * В пятницу я прочесывал школьные коридоры, не зная, где искать Ричи. Я видел его машину на парковке и поэтому знал, что он здесь. Обычно я старался его избегать. Но сегодня, наоборот, пытался найти. Моя кровь кипела, даже глаза пылали. Рич стоял в одиночестве возле своего шкафчика и смотрел на него так, словно забыл код. Я решительно подошёл к нему и ткнул пальцем в плечо: — Как ты посмел? Рич повернулся ко мне, на его лице отражалась усталость. — Чего тебе? — Ты назвал моего брата Розовой Молнией? Позволил детям насмехаться над ним? Брови Ричи взлетели вверх. — Это он так сказал? — удивился парень. — Что дети насмехались над ним? — Да. Он сказал, они смеялись над ним. — Всего секунду. — Ну, они не смеялись бы совсем, не дай ты ему это прозвище, — зло сказал я. — Серьезно? Так ты думаешь? Ты видел бутсы, которые надел твой брат? Я знал, что ребята его обсмеют. Мне нужно было пресечь это на корню. — Опередив их? — Сделав так, чтобы это показалось крутым. Следующие слова, которые я собирался произнести, вылетели из головы. Я стоял и тупо смотрел на Ричи. — Ну что, — сказал он, — мы закончили? Ты восстановил справедливость во всем мире? — Прежде чем я смог ответить, парень отошел от меня. Затем повернулся и добавил: — Кстати, кто купил ему эти бутсы? Именно на этого человека ты должен кричать. Рич не стал дожидаться моего ответа, он просто ушел. Я зарычал, а потом посмотрел на его шкафчик — он его таки не открыл. Забыл из-за моих нападок или достал что-то ещё до моего прихода? Если так, то почему он стоял, уставившись на шкафчик, когда я подошёл? Нет, я не стану волноваться за Ричи. Ему это не нужно. Он сам отлично о себе позаботится.