я нашёл одну мелодию

Крупные капли дождя разбиваются о стекло, собираясь в тоненькие ручейки, стекают вниз. Небо грозное и серое висит над городом, как огромный купол. Из приоткрытого окна слышится шорох листвы. Деревья раскачиваются, а их кроны тянутся, пытаясь поспеть за ветром. Лань закрывает крышку ноутбука. Голова раскалывается. Закинув дела в долгий ящик, Сичень заезжает на парковку частной больницы. Каждый раз он удивляется, какая же она все-таки огромная. Лань видел все чертежи, начальные этапы стройки и даже может вспомнить, как называются некоторые аппараты. А всё потому, что спонсировал это заведение многие годы. Внутри больница казалась ещё больше. Будто маленькое государство. Мужчины и женщины в белых халатах сновали туда и сюда, по пути, делая заметки на планшетах, пили кофе из автомата или общались с коллегами. Те, кто работал тут с самого открытия, кивали Лань Сиченю в знак приветствия. А новичкам быстро объясняли, какой это важный человек, и что к нему нужно быть внимательным и дружелюбным при любых условиях. Несколько парочек медсестер оборачивались ему вслед, а потом спешно начинали что-то нашептывать друг другу. Хуань чуть улыбается, забавляясь такой милой реакцией. Словно он вернулся в институт. Он подходит к стойке регистрации, а его улыбка становится только шире. Двое людей, оба в белых халатах, обсуждают чью-то историю болезни. Женщина переворачивает лист, указывая на какие-то неточности в записях. В знак согласия, ей молча, кивают. Сичень прилежно ждет, не пытаясь отвлечь врачей от важного разговора. — Спасибо, доктор Лань. Мы отправим пациента на повторную сдачу крови, — женщина кивает, скрываясь за поворотом. К мужчине поворачивается практически его точная копия. Такие же длинные волосы, светло-карие глаза и тонкие черты лица. Даже внешний вид их одежды схож: белая рубашка и небесного цвета галстук, но вместо пиджака медицинский халат. Двух мужчин часто путают. Но ровно до того момента, как они начинают разговор. Сичень начинает. — Брат, — с поклоном поприветствовал его младший Лань. Доктор Лань или же Лань Ванцзи является главврачом частной больницы уже много лет. После окончания университета, в нем горела всего одна идея — получить признание в медицине. И он это сделал. А на одном из семейных праздников, он рассказал старшему брату, что хочет открыть частную больницу. С новым оборудованием и хорошими специалистами. Сичень к желаниям младшего всегда прислушивался очень внимательно. А стать спонсором для человека мотивированного и знающего свои силы и возможности — приятный бонус. Уже к моменту, как начали закладывать фундамент будущей больницы, поползли разные слухи. О том, что там будет, кто будет работать и кто лечиться. Сплетни о том, что тут будут лежать люди с достатком, конечно же, оправдались. Нередко именно сюда записывались или ложились на обследования политики, звёзды и просто богачи. Не раз проскальзывали слухи о том, что частые гости главари мафий и якудзы. Однако ещё ни одна «сенсация» не была напрямую связана с самой больницей. А СМИ неоднократно подтверждали, что для всех пациентов обеспечена полная конфиденциальность. Но в конечном счете, всех больше беспокоило, что корпорация «ГуСу» оприходовала и сферу развлечений, и медицины. Конкуренция, которую многим сложно выдержать, а некоторым нереально. — Здравствуй, Ванцзи. Я вижу, тут ничего не изменилось с последнего моего визита, — Сичень также ответил поклоном и мягко улыбнулся младшему. — Ты здесь не частый гость. Сичень усмехнулся. Лань Чжань говорит хоть и редко, но по делу. Хуань, рассматривая брата, пытался сформулировать свой вопрос. Но как только нужные слова собрались в цельное предложение, раздался крик: — Где этот паршивец? Я знаю, что он где-то тут. Найду — ноги ему переломаю. Братья повернулись на шум. Возле широких дверей, ведущих в другое отделение, стоял мужчина. Тёмные волосы растрепались, а челка спадала на глаза. Внимательно осмотрев главный зал, доктор остановился, недовольно цокая языком. За ним стояла девушка, видимо медсестра. По молодому испуганному лицу можно было понять, что она недавно начала работать и еще не привыкла к строптивому характеру начальника. Медсестра потянула мужчину за рукав халата, безуспешно пыталась предотвратить суматоху. Но тот, кажется, не замечал этого. Сичень лично не знал этого человека, но вспомнил, что Лань Чжань как-то рассказывал ему про доктора с таким нравом. И на вопрос, почему же он его не уволит, после особо «яркого» инцидента, А-Чжань ответил, что это их лучший детский педиатр в отделении. И будет огромным упущением потерять его. К тому же, дети его любят. Что не скажешь про их родителей, которым приходится выслушивать шквал критики в свой адрес. Заметив Лань Чжаня, мужчина расправил халат. Немного умерив свой пыл, отправил медсестру обратно в отделение, а сам пошёл к братьям Лань. — Приветствую. Цзян Чэн, верно? — Опередив брата, поздоровался Сичень. — Здравствуете. Господин Лань, — Цзян вежливо кивнул главе корпорации, а потом начальнику. — Доктор Лань. Господин Лань, я надеюсь, вы, здесь не из-за проблем со здоровьем? — Не стоит переживать, доктор. К тому же, я так понимаю, у вас и своих проблем много, чтобы обо мне ещё беспокоиться, — Цзян Чэн немного покраснел, вспомнив, недавнюю выходку. — Я просто решил навестить брата, слишком давно его не видел. Лань Ванцзи, может, пройдем в твой кабинет? Лань Чжань подтвердил все его слова простым кивком. Хуань прошёл вперед и уже не слышал, что младший брат сказал подчиненному. Но Цзян только недовольно скривил губы, возвращаясь в своё отделение. Сичень не стал ничего спрашивать. Братья в тишине дошли до кабинета. Младший Лань встал перед дверью и покачал головой. Хуань только приподнял бровь в вопросительном жесте. Лань Чжань немного приоткрыл дверь, пропуская брата вперед. За широким столом, закинув ноги на столешницу, полу сидел, полу лежал парень. Перед ним стояли несколько открытых бутылок качественного алкоголя, явно взятых из подарков пациентов, и два стакана. Один нетронутый, а другой уже был отпит наполовину. Юноша спал, накрытый белым халатом. В этом парне Лань Хуань сразу узнал музыканта из бара. Он рефлекторно двинулся вперед, чтобы подойти ближе и рассмотреть спящего. Но его поймали за руку и вытянули из кабинета, тихо прикрыв дверь. — Я предлагаю поговорить в приемной, — с нескрываемым недовольством проговорил младший Лань. — Кто этот парень? — Спросил Сичень, когда они уже сели в кресла, а секретарь принесла чай. — Бывший однокурсник, — Лань Чжань делает небольшой глоток и ставит чашку на столик. — Так он врач? — Нет. — Можешь тогда расскажешь, кто он и как связан с тобой? Ванцзи покосился на брата, но ничего спрашивать не стал. Парень, который сейчас спит в его кабинете — Вэй Усянь. Они учились вместе. Тогда Вэй был студентом, что подавал огромные надежды, а Лань впервые задумался о частной больнице. У Вэй Усяня на всё были разные пути решения вопроса. Может не все они реализуемые, иногда не этические, но всегда — неординарные. Но на предпоследнем курсе, он вдруг исчез. Будто испарился. Перестал появляться на парах и в общежитии. Преподаватели были в шоке от этого. Однако на все выходки закрывали глаза, веря в сознательность студента. Но последней каплей стал тот факт, что он променял медицину на музыку. «Музыка как наркотик, один раз попробуешь и все!» — сказал он в лицо директора и забрал документы. Лань Чжань тогда впервые не смог ничего сказать. Ни простого и шутливого «убожество», ни чего-нибудь другого. Он никак не мог понять, как человек, буквально живший медициной, так изменился. Он помнил, как пьяный Вэй Усянь рассказывал о своих мечтах о больнице будущего, которую он построит по украденным у Лань Чжаня чертежам. И смеялся так долго, что даже Ванцзи улыбнулся, соглашаясь с этой глупой идеей. Сичень размышлял над рассказом, пока младшего срочно не вызвали. Ванцзи извинился, пообещав, что расскажет остальное потом и ушёл. Лань Чжань точно не говорил ему об этом. Сичень попытался вспомнить, как вел себя брат на последних годах своего обучения в институте. Но чего удивляться, если А-Чжань даже и виду не подал, как расстроен в душе. Младший Лань всегда был закрытым человеком и даже Сичень порой не мог понять, что творится у него в голове и душе. Старший Лань остался наедине с самим собой. Что сделать, если объект вожделения находится за стеной? Он поднялся с кресла. Как можно тише прошел в кабинет, закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. Вэй Усянь все ещё спал. Сичень ступал размеренно, стараясь не шуметь. Он протянул руку, чтобы только дотронуться до лица спящего юноши, но наткнулся на пронзительный взгляд серых глаз.