E l'oscurità totale non può nascondere le nostre maschere.

Безумие, это было чистое безумие. Ставить во главе мафии маленькую девочку, наивную до одури, которая ничего не знает о мафии и вообще боится крови? Безумие, но приказов Девятого нельзя ослушаться. Особенно если ты ему задолжал, верно, Реборн? Он вздыхает и уходит собираться, чтобы вскоре прилететь в Японию. Вот только они все ошиблись в том, что будущая наследница и босс мафии наивная и боящаяся крови. Она чистое, о святая дева Мария, безудержное безумие, Да здравствует, Леди Безумие, долгих лет вам, миледи. Неужели ты не видишь Реборн её взгляда на тебя? Неужели не чувствуешь бездну позади неё? Неужели ты так слеп, Аркобалено Солнца? Неужели вы все так слепы? Она тихо смеётся и носит на голове венок из ветви багрянника, о милое предательство, гортензию, какая холодность, миледи! ─ дурман, обман это так по-вашему и красный гиацинт, играете по-крупному? ─ она обожала видеть как реагируют те, кто знает язык цветов, но они не понимали, почему она так любит эти цветы. Она знала о мафии, сложно не знать, если вас пытаются убить, Реборн-сан, неужели вы и сами не понимаете? Багрянник для отца, предавшего семью и не смогшего защитить их от теневого мира. Красный гиацинт для всего теневого мира. Могу я поиграть, Реборн? Гортензия для хранителей, она привыкла быть одна. Дурман для матери, что отказывается возвращаться в реальность, заперевшись в своём мире. Она кривит губы в усмешке, когда перед ней появляется Вария. Она не боялась Вендиче, когда торговалась за хранителя, только туман поймёт безумие, не так ли, Мукуро? ─ поэтому на неё эта Вария не произвела особого впечатления, но все думали по-другому. Как глупо. Она тихо смеётся, запрокидывая голову кверху и показывая беззащитное горло. Что они смогут сделать безумию? Той, кто уже давно потеряла свою человечность, оставаясь в рамках каких-то своих правил, не так ли Кёя? Так не весело?