Чистота крови навек

С наступлением октября ассортимент тыквенных блюд в Хогвартсе значительно расширился. Во время трапез на столах Большого Зала множились оранжевые островки, разливаясь по плошкам кремовым супом, складываясь в печёные пирамидки, мелькая в надкусанных пирожках, лоснясь помасленными блинчиками. Флоренс щедро смазала тыквенным джемом хрустящий гренок и заботливо выложила на и без того заполненную до отказа тарелку Сириуса. Она, обычно предпочитавшая одеваться со сдержанным шиком, вскоре после злополучного для рук МакКиннон урока зельеварения привнесла в свой гардероб немало откровенных нюансов. Профессор МакГонагалл трепетала от возмущения всякий раз, когда юбка ученицы открывала при малейшем движении ажурную резинку чулок. Берт недовольно хмурился, стараясь не замечать броский бюстгальтер сестры под почти прозрачной блузой. Сириус тихо злился, поддерживая под локоть свою девушку, едва переставляющую ноги на высоких шпильках во время непринуждённой прогулки вдоль озера или интересного урока защиты от тёмных искусств. - Ты неважно выглядишь, - проворковала Флоренс, очертив тыльной стороной ладони его щеку. - Плохо спал, - Сириус встретил понимающий взгляд Эвана, сидевшего напротив и вяло гонявшего по салфетке хлебный шарик. Четверка слизеринских семикурсников в самом деле являла собой унылое зрелище. Мальчики добрались до своих постелей лишь за пару часов до подъёма, вымотанные долгим занятием с Лестрейнджами морально и физически. Потому за завтраком апофеозом их мечтаний выступали мягкие подушки и тишина. - Может быть, проведёшь эту ночь в моей спальне? - Флоренс многообещающе улыбнулась, скользнув рукой под стол к его бедру. - Клянусь создать для твоего сна самые комфортные условия. - Зараза, - выплюнул сквозь зубы Берт. Он едва потянулся к пышному блинчику, как вся стопка сдобы превратилась в ворох знакомых листовок прямо под его пальцами. Барти неприязненно оглянулся на Бозо, нервно пятившегося к выходу из зала. Рита по своему обыкновению предоставила право выполнить грязную работу безотказному поклоннику, а сама, наверняка, отсиживалась в Больничном Крыле с вымышленным недомоганием или изводила расспросами кого-то из преподавателей. Сириус, предвкушая очередную порцию смачного вранья о своей семье или личной жизни, флегматично подцепил верхний лист пергамента и тут же поймал на себе гневный взгляд Берта, уже пробежавшего статейку глазами. Вскинув палочку, тот стремительно поднялся со скамьи и отчеканил: - Выйдем, Блэк. - Прекрати истерику, - прошипел Эван, силой усаживая друга обратно. - Ты что, не понимаешь, что это фальсификация? Вспомни, как эта дрянь обвинила вас с Фло в инцесте на пятом курсе. Она того и добивается, чтобы все мы переругались. Сириус недоверчиво поднёс листовку совсем близко к глазам, сморщив лоб. Половину полосы занимал четкий снимок, своей чувственностью ничуть не уступавший работам из портфолио именитых свадебных колдографов. Точно в снопе солнечных лучей, золотом и сверкающем посреди болотного сумрака Запретного Леса, он обнимал МакКиннон. Сквозь призму объектива этот спонтанный элемент дуэли казался отвратительно красивым. То, как она смотрела на него через вздернутое плечо, то, как он медленно склонял голову, почти касаясь губами уха, беззащитно видневшегося под встрепанными локонами, не имело ничего общего с враждой или равнодушием. Выдохнув, Сириус перечитал короткий заголовок. «БЛЭК В ПОИСКАХ РАЗНООБРАЗИЯ» Он справедливо полагал, что с графическими материалами такого рода ехидным текстом Скитер могла себя не утруждать и вовсе. Выводы, сделанные каждым из студентов при детальном изучении снимка, уж точно не уступили бы циничным умозаключениям про родовитых мальчишек, пресыщенных рафинированными барышнями и ищущих новизны, бунтуя против собственных предубеждений. - Сейчас будет весело, - Барти подпер щеку кулаком и, окончательно проснувшись, уставился на гриффиндорцев. Когда Сириус осознал, что творение Скитер скомпрометировало не его одного (хотя он искренне считал, что репутации МакКиннон сплетни такого толка пойдут лишь на пользу), ситуация успела принять опасный и уж точно не шуточный оборот. Марлин, съедаемая вопросительными взглядами друзей, держала перед собой листовку так, словно та могла взорваться в любую секунду. Ее руки все ещё укрывали темные перчатки, пропитанные изнутри лечебной мазью, что, вопреки чаяниям Мальсибера, ничуть не мешало тренировкам по квиддичу. Флоренс с начисто лишенным эмоций лицом подошла к ней со спины и выплеснула на голову целый графин тыквенного сока. Густая янтарная жидкость слепила волосы в тяжелую сосульку, обрушилась на белоснежную рубашку, брызгами разлетелась на сидевших по бокам от Марлин гриффиндорок. В зале повисла напряженная тишина. Пуффендуйцы, чей стол находился дальше всего от разыгравшегося конфликта, привстали, вытянув шеи. Профессор Бабблинг, к собственной досаде следившая в тот день за порядком и единственная из преподавателей ещё не покинувшая зал, строго окрикнула ученицу, но та лишь смерила победным взглядом испорченную прическу разлучницы и продефилировала к выходу. - Минус двадцать баллов Слизерину за низкопробное хулиганство! - раздосадованно рявкнул Джеймс ей вслед. Он бы, конечно, предпочёл поквитаться с Мальсибер методом более изощренным и волшебным, но Лили вцепилась в его руку, предостерегающе нахмурив брови. Потому, заглушив голос совести, грозный староста школы не стал рисковать далекоидущими планами на вечер, что предполагали свободную от его мародеров спальню, множество свечей, сентиментальности вроде лепестков лилий на постели и, конечно, Эванс. Но саму пострадавшую от необузданной ревности МакКиннон никакие обязательства не сдерживали. Сорвавшись с места, она рассекла воздух палочкой и стайка летучих мышей атаковала пышный узел на затылке Флоренс. Особенно агрессивная нетопырь молотила перепончатыми крыльями у самого лица запаниковавшей жертвы. Остальные драли острыми коготками выбившиеся на свободу кудри, норовя исцарапать кожу. Марлин, мокрая и рыжая от концентрированного сока, глубоко дышала, все ещё удерживая под прицелом обидчицу. - Мисс МакКиннон, немедленно перестаньте! - профессор Бабблинг торопливо обошла преподавательский стол, устремляясь к разбушевавшимся девушкам. - Калворио! - взвизгнула Флоренс, вознамерившаяся оставить МакКиннон без волос, ведь будучи лысой та уж точно не вызвала бы ни у одного неразборчивого идиота желания обниматься, но промахнулась, отгоняя почти цапнувшего ее за нос мышонка. Марлин повела палочку вниз, формируя фиолетовый клубок слепляющих ноги чар, но Бетани и Марта, соприкоснувшись плечами, заслонили собой подругу, угрожающе бормоча легкие, но по-женски гадкие проклятия. Окатив Римуса чаем из случайно сбитой чашки, Вэнс, на дух не переносившая несправедливости, коей безусловно считалась неравная расстановка сил в дуэли, устремилась к эпицентру событий. - Да что же это в самом деле! - профессор Бабблинг направила кончик палочки на семикурсниц, но зашлась истерическим хохотом, угодив под хаотичный серебряный луч щекочущих чар. Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, укоризненно качая и без того шаткой головой, покинул зал, не преминув пролететь сквозь Флоренс, что по ее ощущениям было едва ли приятнее падения в бочку с ледяной водой. - Вмешаться не собираешься? - Барти зачарованно следил за передвижениями однокурсниц. - Ни за что, - в тон ему протянул Сириус, оценивающе прищёлкнув языком, едва Марта совершила в воздухе грандиозный кульбит, плюхнувшись на пол животом. - Не каждый день наши благовоспитанные леди устраивают из-за меня поединки. - Уйми свою чокнутую полукровку. Сейчас же! - Берт незаметно подкрался к нему и дернул за шиворот. Сам он уже готов был вступиться за сестру, но девушки, решившие, что одной магией свою правоту не доказать, с легкой руки поддержавшего заварушку Пивза пустили в ход еду, и теперь в сиянии чар по залу летали кексы, жидкие яичные желтки, набухшие в молоке овсяные хлопья и пиалы с вареньем, постепенно уравнивая опрятность каждой драчуньи с Марлин. Опасаясь перемазаться кашей и выглядеть нелепо, Филбертус нерешительно топтался подле приятелей, предусмотрительно накинув мантию поверх новенького дымчатого жилета. - Ты, конечно, мой друг, но если тронешь меня вновь в столь варварской манере, будешь молить Слизнорта перевести тебя в спальню шестикурсников, - больно выкрутив предплечье Берта, Сириус поднялся на ноги, холодно взирая сверху вниз на скорчившегося парня. Неуважения к себе он не прощал никому. По той причине, даже осознавая подспудно подобие вины перед близнецами Мальсиберами, терпеть грубые и оскорбительные выпады не намеревался. - И в следующий раз подумай как следует, прежде чем обвинить меня в связи с предателями крови. Разжав ладонь, Сириус отвернулся от угрюмо кивнувшего Берта как раз в тот момент, когда мимо промчался один из Пруэттов, размахивая исписанным куском пергамента. Предприимчивые братья жизнерадостно и громко принимали ставки как на имя победительницы, так и на степень тяжести наказания за столь дикий дебош. К сражению постепенно присоединялись новые девушки. Их не столько интересовали разъяренные Марлин и Флоренс, казалось, применившие уже друг к другу весь арсенал членовредительских чар из курса школьной программы, сколько возможность отомстить под влиянием общих мятежных настроений заклятым подружкам или давним соперницам. Так Аннет Фробишер раскрасила кожу Катарины Гойл в тошнотворно зелёный цвет. А капитан слизеринской сборной, Люсинда Толкэлот, вывернула наизнанку ноздри гриффиндорского вратаря, Келли Сэндпик. Сириус, наблюдавший за сражением с видом гордого тренера, едва успел уклониться от синего луча, устремившегося точно ему в голову по воле Марлин. Она, подметившая оскорбительно-праздное любопытство, сердито откинула с лица липкие волосы и, продолжая буравить его взглядом, наотмашь отразила атаку Флоренс. Он с содроганием отметил, что почти любуется ее техникой боя. Даже с ошмётками тыквы на волосах разгневанная МакКиннон не производила впечатление легкого противника. То, как она выбрасывала перед собой руку с палочкой, держала спину, щурила глаза, проворно маневрировала меж вспышек чужих заклятий казалось ничуть не менее привлекательным зрелищем, чем соблазнительные танцы Флоренс в свете Луны. Если слизеринцы снисходительно смотрели на своих подруг с вежливым одобрением, то гриффиндорцы подбадривали сестёр по факультету громко и вызывающе. Даже Римус Люпин, не выкрикивавший никаких лозунгов и не гарцующий на столе за компанию с друзьями, тайком от Лили поставил на Марлин пять последних галлеонов. Она теснила вяло отбивающуюся Флоренс к стене, когда Петтигрю возгласом: «Берегись!» предупредил Вэнс о незаметно подкравшейся со спины шестикурснице Алекто Кэрроу. Крупная и мужеподобная, она люто ненавидела всех представителей львиного факультета, так и не простив обожаемым ими мародерам исключения из школы старшего брата. Марлин отвлеклась лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы пропустить безобидное, но унизительное заклятие немоты. Хищно улыбнувшись, Флоренс шагнула ей навстречу, выводя кончиком палочки опасную спираль. - Даже не думай, - растолкав зевак, Эванс решительно встала между дуэлянтками, закрыв собой подругу. Она не собиралась нападать и даже скрестила на груди напряженные руки, ненавязчиво подпирая пальцем блестящий значок. Просто испугалась за Марлин, онемевшую и утратившую тем самым возможность защитить себя. Но запястье Флоренс дернулось, и Лили инстинктивно обезоружила ее точным и быстрым движением. Джеймс разразился бурными аплодисментами, которые тотчас поддержала добрая половина зала. Берт уязвлённо скривился, точно сам потерпел поражение в бою с грязнокровкой, но его сестра сдаваться не собиралась и, исступленно зарычав, швырнула в лицо ловкой заступнице блюдо с тыквенным пирогом. Лили взорвала несчастное лакомство прямо в воздухе, и один из мелких осколков впился в щеку вскрикнувшей Флоренс. - И почему ты такая вездесущая? - Адель, прежде неподвижно наблюдавшая за сражением в компании Сириуса и Барти, незаметно пробралась вперёд, оказавшись точно напротив Лили. Почти не шевеля губами, она что-то пробормотала, и гриффиндорки едва успели броситься врассыпную, пропуская мимо ослепительно синюю волну света. - Да успокойтесь вы уже! - крикнул Люпин, поднимаясь с места и протискиваясь ближе. Негласная субординация предполагала, что драку остановят старосты школы. Но Джеймс, тосковавший по шалостям, наслаждался нежно любимой им стихией хаоса и анархии, а рассудительная воспитанная Лили сама вдруг превратилась в злобную мегеру, наравне с прочими готовую стереть в порошок всякую вставшую на пути противницу. Запал остальных девушек, грязных и растрепанных, уже иссяк. Опустив палочки, они устало взирали на завязавшуюся схватку Эванс и Гринграсс, остервенело метавших друг в друга яркие лучи и вспышки. Не попавшие в цель заклинания разбивались о каменный пол, крушили и без того растерзанную сервировку столов, взмывали к потолку, клубившемуся над учениками грозовыми тучами. Спустя пару томительных минут Лили отшвырнуло к скамье, а на ее руках и лице расцвели кровоточащие рытвины. В зале стало тихо, и только осевшая у стены профессор Бабблинг исступленно смеялась, заливаясь слезами и охлопывая собственные бока. Поттер и Снейп едва не столкнулись лбами, падая на колени возле поверженной Эванс. Оба схватили по ладошке, тревожно всматриваясь в широко распахнутые удивлённые глаза, малахитовые и темные в столь пасмурный день. Она не успела испугаться, да и ранение едва ли можно было назвать серьезным, но роман с Джеймсом своеобразно сказался на девичьей самооценке. Хотя Лили доводилось участвовать в дуэлях лишь под контролем очередного профессора ЗОТИ, прежде у неё никогда не возникало сомнений, что в случае необходимости защищаться по-настоящему победа уж точно не достанется гипотетическому врагу. - Чем ты думала? - поддавшись натиску Поттера, тянувшего Эванс к себе с оленьим упрямством, Северус, ласково мазнув по вихрам на рыжей макушке, выпрямился, неприязненно уставившись на Адель. - Ты могла ее покалечить! Ты же староста, Ади! Вот уж не знал, что ты такая самодовольная склочная дура. А если бы она сломала шею? Или повредила голову? Отец бы просто купил тебе свободу? Должна же ты понимать, что есть заклинания, непригодные для товарищеских дуэлей? Или там, где нельзя зазубрить параграф из учебника, хваленый ум мисс Гринграсс бессилен? Прежде он ненавидел всей душой лишь отца, и эта ненависть была поистине темной и неистовой. В школе презрение к смутьяну Джеймсу однажды переросло в жгучую бессильную зависть, все чаще пробуждающую преступные и пугающие своей жестокостью желания. Но за те показавшиеся ему вечностью секунды, что Лили лежала у ног каких-то ребят неподвижно и ломко, прикрыв прекрасные глаза, Северус впервые захотел сделать Адель больно. Унизить и растоптать ее за тот смертельный страх, что все ещё отдавался в нем под рёбрами гулким сердцебиением. Не смущаясь чужого любопытства, он приближался к ней, повысив голос и безжалостно отчитывая. Наплевав на ее происхождение, репутацию, богатство и даже необъяснимое тепло, что благоговейно принимал лишь от Лили, а в дружбе с Гринграсс считал чем-то само собой разумеющимся. - Ты сказал достаточно, - сухо одернул его Барти. Приблизившись к Адель, он намеревался что-то спросить, но лишь осторожно поправил съехавшую с плеча подруги мантию. Ее руки повисли вдоль тела безжизненными плетьми, едва удерживая палочку, но взгляд исполнился холодной гордости, будто отпечатанной в младенчестве на самой радужке серых глаз. - А я впервые согласен со Снейпом, - мрачно заметил Поттер. Он уже помог Лили подняться и накрепко прижал к себе. - Вижу, вы уже закончили, - в зал стремительно вошла профессор МакГонагалл. Если битва девочек была исполнена жаркой ярости, то голос декана Гриффиндора насквозь пропитался яростью столь ледяной, что все студенты замерли, не решаясь шевельнуться. Позади неё, едва не спотыкаясь о подол изумрудной мантии, семенил профессор Слизнорт, над которым парил с поистине скорбным выражением прозрачного лица сэр Николас. - Я была о вас лучшего мнения, - бегло осмотрев студентов и убедившись, что серьезных ранений никто не получил, она остановила разочарованный взгляд на притихших Джеймсе и Лили. - О всех вас. Мне казалось, что вы достаточно умны для выяснения вопросов личного характера куда более цивильными и безопасными методами. Очевидно, это и наша вина. Мы так много времени уделяем тому, чтобы сделать из вас прекрасных волшебников. Мудрых и сильных. Но забываем о том, что в первую очередь вы - люди, а быть достойным человеком ничуть не проще, чем трансфигурировать нитки в роскошные мантии. Или отправлять в Азкабан тёмных магов. Марлин, залившись густым румянцем, низко опустила голову, не сомневаясь, что декан знает, чьё заклинание развязало драку. Флоренс, напротив, гордо задрала подбородок, распустив уничтоженный летучими мышами узел. Профессор Бабблинг исступленно икнула, силясь привлечь к себе внимание старшей коллеги. - Ох, Батшеда, милочка, сейчас я помогу вам, - Слизнорт всплеснул полными руками, не стремясь перебивать нотации МакГонагалл, тихие и оттого особенно пугающие. Пробегая мимо оцепеневшей Адель, он сокрушенно покачал головой, едва ли ожидавший от своей блистательной старосты участия в подобном инциденте, и коротким взмахом расколдовал Бабблинг. Сухощавая и низенькая она сама походила на юную смущенную девочку, что боялась поднять глаза на декана Гриффиндора, отчаянно стыдясь провальной попытки образумить или остановить студенток. Статная суровая Минерва уж точно не пала бы жертвой случайных чар и нашла бы правильные слова для каждой из дебоширок. - Все, кто участвовал в этом вопиющем надругательстве над нравственными принципами Хогвартса, в течение месяца должны каждый день являться на кухню не позднее пяти часов утра и под руководством эльфов готовить завтрак без помощи магии, - поджав бескровные губы, МакГонагалл гневно оглядела беспорядок на столах. - Полагаю, это научит вас уважать чужой труд. Некоторые девочки поспешили спрятаться за спинами друзей в надежде избежать наказания. Флоренс насмешливо скрестила руки под грудью, полагая, что мать не допустит для неё подобного унижения, и все закончится парой воспитательных бесед в кабинете Слизнорта за чашкой чая с бергамотом. - Можете не сомневаться, у меня уже есть полный список фамилий, - МакГонагалл проницательно посмотрела на учениц поверх квадрантных очков. - И ещё. Мисс МакКиннон и мисс Мальсибер, сегодня у меня сложилось впечатление, что, не смотря на подготовку к самым важным в жизни всякого волшебника экзаменам, у вас остаётся слишком много времени на... глупости. Чтобы это исправить, с сегодняшнего дня вы отвечаете за организацию клуба для юных леди. Посещение обязательно для каждой студентки. До конца недели я предоставлю вам перечень тем для собраний. Мисс Скитер составит вам компанию в непростом деле руководства за очевидное подстрекательство и разжигание конфликта. Переглянувшись, Барти и Сириус прыснули, тут же прикрыв ладонями рты и тщательно изобразив трагическую серьезность. Совместная работа столь взрывоопасного трио вполне могла разрушить старый замок, выстоявший даже под натиском мародеров. - Профессор, это несправедливо! - не выпуская руки Эванс, Поттер подобрался к декану и, будто подражая ей самой, строго заявил. - МакКиннон всего лишь ответила на оскорбление действием. Такое трудозатратное наказание едва ли оставит ей силы на тренировки, а вы ведь не хотите, чтобы мы проиграли в первом же матче сезона? - Вы ведь не хотите, чтобы я расценила вашу пламенную речь, как попытку манипулировать мной? - парируя, МакГонагалл возмущённо изогнула брови-ниточки и сухо прибавила, - в перерыве загляните ко мне вместе с мисс Эванс. Я бы хотела убедиться, что наше с вами понимание должностных обязанностей старосты школы действительно совпадает. На этом все. Поспешите. Первый урок почти начался. Не удостоив своих подопечных новым испепеляющим взглядом, она проследовала к сжавшейся у преподавательского стола Бабблинг, но, смягчившись на недовольном вдохе, присела рядом и покровительственно похлопала ее по дрожащей руке. Слизнорт галантно подал обеим чашки с крепким кофе, и молодая преподавательница принялась сбивчиво и жалостливо восстанавливать хронологию событий. Сириус не нашёл в толпе оскорбленного личика Флоренс и, не сопротивляясь хлынувшему к лестнице потоку, отправился в класс профессора Флитвика, где на общем с пуффендуйцами уроке предполагалась совершенно некстати проверочная работа. Барти тактично молчал, не нервируя друга порцией закономерных вопросов. Берт, поравнявшись с ними, демонстративно отвернулся и ушёл вперёд, грубо расталкивая других учеников, и Эван, уверенный в непогрешимости наследника Блэков, со вздохом поспешил следом, виновато покрутив пальцем у виска. У поворота к нужному коридору Сириус ощутил резкий тычок в спину и, состроив крайне свирепое выражение лица, обернулся, чтобы отточить на торопыге все собранные за школьные годы метафоричные ругательства. Но едва он упёрся взглядом в гриффиндорский галстук нахалки, та с силой толкнула его в грудь. - Не смей больше никогда ко мне прикасаться, - велела МакКиннон шипящим шёпотом. - Ты какая-то нервная, - ехидно улыбаясь, Сириус беззастенчиво оглядел ее с головы до пят. Наспех Марлин привела в порядок волосы и лицо, но не замеченные ею ошмётки тыквенной мякоти все ещё виднелись там и тут. - И оранжевая. - Нервная? А какая я должна быть, по-твоему? Теперь все считают, что я - одна из влюблённых в тебя идиоток, млеющих от вот этой вот мерзкой самодовольной ухмылки! - она исступленно ударила его по плечу. - И в чем проблема? - Сириус вздохнул. Умом он понимал, что после выхода злосчастной статьи ругаться с МакКиннон, да еще и на глазах у всей школы, идея, весьма чреватая новыми сплетнями. Но удержаться не мог. Выводить ее из себя было весело и легко, но главный бонус за вредность заключался в том, что, разозлившись, она стояла совсем близко и не пыталась убежать. А в том, чтобы просто смотреть на неё с расстояния крошечного шага, ничего предосудительного не наблюдалось. Просто смотреть - это же не так скверно, как представить полукровку в своей постели или, упаси Моргана, влюбиться в неё? - В том что это не правда, напыщенный ты болван! - Марлин вновь замахнулась, зло сощурив глаза, но Сириус перехватил ее руку и нараспев протянул: - Ой ли... - Пусти! - зашипела Марлин. - Хочешь, чтобы в следующей статье Скитер написала про страстную ссору или склонность к грубой прелюдии? - А вы могли бы сработаться, - он хрипло рассмеялся, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. Она всего лишь озвучила предположительный, не связанный с действительностью виток чужого извращённого воображения, но его собственная голова услужливо подхватила смутные образы, промелькнувшие в унисон ее словам. Разжав впившиеся в ее запястье пальцы, он съязвил, - это же надо такую пошлую логическую цепочку построить лишь на том, что я не позволил себя ударить. Бесплатный совет, МакКиннон. Не хочешь, чтобы я тебя трогал, не кидайся на меня с кулаками. - Я серьезно, - Марлин неосознанно обхватила свою руку, воссоздав его недавнее прикосновение. - Больше мы не должны давать ей никаких поводов для подобного бреда. Бенджи даже слушать меня не стал, Лили сочувственно смотрит, словно я вот-вот скончаюсь от драконьей оспы, Джеймс уже пытался провести воспитательную беседу, а твоя сумасшедшая подружка, наверняка, уже вынашивает план скормить меня дьявольским силкам или утопить в вечернем чае. - Не бойся, - с издевкой попросил Сириус. - Не думаю, что Фло собирается закончить жизнь в Азкабане из-за тебя. - Какое облегчение, - Марлин саркастично прижала руки к груди. - Только вот в чем беда, Блэк. Существует тысяча и один не караемый законом способ усложнить жизнь однокурснице. Если ты всерьёз полагаешь, что утренний душ из тыквенного сока бодрит и заряжает позитивом, могу устроить для тебя сеанс. Может, тогда до тебя дойдёт, что ее ревнивые пакости... - Мы опаздываем, - вынырнувшие из-за угла Поттер и Петтигрю бесцеремонно подхватили ее под локти и потащили прочь, не слушая возражений. Сириус в сердцах стукнул кулаком по стене, вызвав недовольное роптание престарелых ведуний с ближайшей картины. Единоличное и безусловно правильное решение МакКиннон всколыхнуло в его груди зычный протест. Ему вдруг отчаянно захотелось обойти внезапный запрет во что бы то ни стало. Просто потому что не должно существовать в целом мире ни одной девчонки, что добровольно отвергнет его прикосновения. Не обнаружив Флоренс в классе заклинаний, Сириус выбежал обратно в коридор за мгновение до появления Флитвика. Он отчетливо понимал, что объясниться необходимо как можно быстрее. Каждый час промедления мог обернуться для него стократно усиленной обидой и необходимостью вымаливать прощение по чужому унизительному сценарию. Не теряя времени на рейд по дамским уборным, Сириус вернулся в подземелья. Слизнорт придерживался менее пуританских взглядов на половое воспитание учеников, чем прочие деканы, и потому спуститься к спальням девушек ни для кого из молодых людей не составляло труда. Стоит отметить, что обычно никто из слизеринцев подобной привилегией не злоупотреблял и без приглашения на чужую половину факультета не совался. Но Сириусу было не до этикета, и потому, выждав несколько секунд после стука, он толкнул дверь и вошёл в обитель однокурсниц. В отличие от спальни мальчиков, здесь всегда было натоплено столь жарко, что потребность в тяжелых стеганых одеялах оставалась величайшей загадкой. Вместо шкафов вдоль стены тянулись открытые вешалки-стойки, где для каждой крошечной майки предполагались собственные плечики, а в перемешку с чопорной школьной формой струились соблазнительные платья для особых случаев, будь то рождественский бал или заседание сообщества любимцев декана. Сириус остановился у входа, недоверчиво уставившись на плачущую Адель. На его памяти староста факультета ни разу не выдавила из себя и слезинки, сохраняя завидное хладнокровие в любых, даже самых неприятных для здоровья или самооценки ситуациях. Сейчас же она позволяла Флоренс обнимать себя за плечи, тёрла красные глаза и выглядела столь трогательно, что он инстинктивно предложил: - Хочешь, я заставлю его при всех попросить у тебя прощения? - Уходи, - хором велели девушки, и Адель громко всхлипнула. - Ади, Снейп же всегда тупеет в присутствии Эванс, - Сириус, конечно же, проигнорировал столь грубое требование и без спроса уселся на кровать, поджав под себя ногу. - Никто и не запомнил, что он там бормотал себе под нос над ее хладным тельцем. А ты молодчина. Учитывая, что взрывное заклятие мы проходили только в теории... - Сириус, не надо, - она слабо махнула рукой, промокая лицо уголком одеяла. - Нет, правда, всем плевать, что думает Северус. А вот тот факт, что ты уложила на лопатки подружку Поттера... - он почтительно пожал ее руку. - Мне не плевать, ясно? - Адель подняла на него печальные глаза и, сморщившись, уткнулась лицом в ладони. Сириус замолчал. Он и раньше догадывался, что к Снейпу она испытывает нечто более глубокое и томительное, чем приятельские чувства, но полагал, что все это лишь от скуки и до первой серьезной влюбленности. Ну или одобренной мистером Гринграссом помолвки с выдающимся чистокровным волшебников под стать самой умнице Адель. Однако теперь ее подавленный вид заставил Сириуса засомневаться в том, чего он хочет больше - похвалить Северуса за стратегически верную и очень зрелищную защиту Эванс или же врезать ему как следует за неподобающую слизеринцу болтовню. - Тебе бы самому тоже не мешало попросить прощения. Или хотя бы внятно объяснить, откуда у Скитер такой снимок, - совладав с собой, Адель строго посмотрела на Сириуса и, расправив подол юбки, поднялась с кровати. - Попробую уговорить Флитвика не ставить нам троим тролля за отсутствие на контрольной. Сдернув со стула мантию, она вышла из комнаты, оставив друзей наедине. Сириус искоса посмотрел на Флоренс. Он ожидал, что она начнёт кричать, швырять в него подушки или пытаться сбежать в след за Гринграсс. Даже морально приготовился к публичному примирению, что потешило бы ее самолюбие и пресекло пересуды завистниц. Но Флоренс мягко коснулась его руки, не позволив произнести ни слова, и, сложив ладони на тесно сомкнутых коленях, тихо заговорила: - Я пойму, если тебе наскучили серьёзные отношения. Мы вместе с пятого курса, а ты, уж прости за отсылку к неавторитетному источнику, и впрямь всегда любил разнообразие. - Фло... - Сириус прогнал предательскую мысль согласиться с ее словами и пуститься во все тяжкие, отложив моногамию лет до тридцати. С небольшим. - Я не стану тебя удерживать или угрожать. Я даже скажу Берту, что сама попросила тебя о расставании. Ты ему очень дорог, и будет жестоко ставить его перед выбором - брошенная сестра или друг-ловелас, - Флоренс настойчиво смотрела в пол, не позволяя Сириусу заглянуть себе в глаза или вставить хотя бы короткое междометие. - Ты только, пожалуйста, будь честен со мной. Лучше знать правду и пережить разрыв, чем целый год мучиться подозрениями и искать в себе причины. Не хочу сравнивать себя с МакКиннон, МакДональд, Даблдэй... - Стоп-стоп-стоп, - он осторожно взял ее за плечи и развернул к себе. - С чего ты взяла, что я хочу с тобой расстаться? Увы, я не могу сказать тебе, что снимок не настоящий. Но то, что ты на нем видишь, не то, чем кажется. Это была дуэль на ЗОТИ. И, Мерлин, Фло, где ты и где МакКиннон? Неужели я променяю тебя на такую, как она? Сириус моргнул. Стоило вспомнить ее фамилию, и листовка Скитер сама собой возникла перед глазами, затмевая печальное лицо Флоренс. Он врал не только близким людям, но и себе. И чем больше ему приходилось доказывать окружающим второсортность Марлин, тем сложнее удавалось не думать о ней перед сном. После сна, в душе, на скучных уроках, в Главном Зале, где докучливый Фенвик так и норовил пересесть за стол гриффиндорцев в обход всех правил. - Но ты обнимал ее, - Флоренс сжалась в его руках, не вырвавшись, но и не придвинувшись ближе. - Не обнимал, - он шумно выдохнул и выдал сомнительное объяснение, - ее укусил лукотрус, она завопила, а я решил, что победа при таких обстоятельствах выйдет какой-то бесславной и помог ей. Но ты же знаешь МакКиннон. Она как дикарка. Вместо благодарности попыталась наслать на меня проклятие, и я инстинктивно ее схватил. Понятия не имею, как Скитер удалось поймать такой...странный момент. - Правда? - после непродолжительного молчания Флоренс робко улыбнулась, потеревшись щекой о его руку. - Ты уж прости, что я сорвалась за завтраком. На меня столько всего навалилось в этом году. Папа не одобряет мой выбор профессии и все твердит про карьеру в Министерстве, на ЗОТИ никак не получается добиться хотя бы «выше ожидаемого», Адель все время грустная, Берт критикует мою одежду, дедушка болеет... - Иди сюда, - Сириус откинулся на подушки и потянул ее за собой. Не то чтобы он сгорал от стыда, но ощутимый укол совести все же испытал. В перерывах между практикой непростительных заклятий, перебранками с Поттером и размышлениями о МакКиннон, стоило уделить немного внимания не только телу своей девушки, но и ее моральному состоянию. - Все будет хорошо, слышишь? Мистер Мальсибер обязательно поправится, Адель мы развеселим, а все остальное такие мелочи. Ну, скажи на милость, какая разница, что за оценку по ЗОТИ ты получишь? Или ты собираешься сражаться с булавками и выкройками после выпуска? - Ты же видишь, в Англии все как с ума посходили. Никогда не знаешь, с кем придётся столкнуться. МакКиннон сегодня так больно меня ударила какими-то чарами. Я едва устояла на ногах, - Флоренс искоса взглянула на него, и ее рука взметнулась к ключице, выступающей под расстегнутым воротом рубашки. - Она такая сильная. Как парень. Может, ты поучишь меня немного? Не хочу больше чувствовать себя слабой и беззащитной. - Хочешь устоять на ногах во время дуэли, для начала перестань носить неустойчивую обувь, - хмыкнул Сириус, вспоминая невесомые кулачки Марлин на своей груди. - Если ты этого хочешь, - Флоренс всхлипнула и тотчас стыдливо уткнулась носом в его шею, приглушенно пробормотав, - я просто хотела отличаться от других девочек. Нравиться тебе. - Ты нравишься мне в чем угодно, - Сириус перекатил ее на спину и, прижав безвольные запястья к изголовью кровати, заключил. - Но лучше всего ты выглядишь совсем без обуви. И одежды. Он рассеянно целовал ее шею, не спеша расстегивал одну за другой жемчужные пуговки рубашки, шептал привычные нежности и пытался представить, каково это - утешать расстроенную МакКиннон. Плачет ли она или сердито кусает губы? Прижимается ли доверчиво к плечу или сворачивается на краю постели щетинистым клубочком? Когда он глухо зарычал, прогоняя наваждение, и потянулся к пряжке ремня, Флоренс смутно улыбнулась собственному портрету над кроватью, а Марлин исступленно уронила голову на парту. В ту минуту она возненавидела себя за горечь, заполнившую нутро в унисон пониманию, что Сириус Блэк больше никогда к ней не прикоснётся.