***
- Никогда не была в таких домах, - глядя в зеркало во всю стену лифта, Марлин поправила влажные от снега волосы. Ей стоило больших трудов не засыпать Сириуса вопросами, что выдали бы детское волнение и, наверняка, рассмешили его, сподвигнув на свежую порцию саркастичных замечаний. Четверть часа назад они оказались в центральной части Лондона, в паре кварталов от набережной Темзы. На асфальтовом островке, окружённом классическими средневековыми постройками, тянулся к набухшим снежным тучам стеклянный небоскрёб. Один из первых, возведённых в городе на исходе шестидесятых годов. Монолитный, серый и огромный, он смотрел с высока на приземистых соседей, подсвечивая черноту сотней неоновых окон. В его единственный подъезд, напоминавший парадные входы дорогих отелей, Сириус и завёл Марлин. - Мне нравится открывать для тебя что-то новое, - оперевшись спиной на металлическую перекладину лифта, он безмятежно следил за сменяющимися на световом табло красными цифрами. Двадцать пять. Двадцать шесть. Двадцать семь. Створки бесшумно разъехались в стороны на тридцатом этаже. Марлин с напускной решимостью шагнула в просторный холл, остановившись меж двух дверей. Столь массивных и внушительных, что даже хранилища Гринготтса со всеми охранными чарами переставали казаться действительно надежной защитой. Будто одного только консьержа у входа с явными очертаниями кобуры на поясе не достаточно. Чёрная дверь по правую сторону от лифта распахнулась, и тишину этажа поглотила громкая музыка. Уже с порога Марлин учуяла запах сигаретного дыма и чего-то ещё. Сладковатого и странного, не похожего ни на один аромат, что ей доводилось слышать прежде. За гипнотическими ритмами звучали голоса и смех, а слабое освещение напоминало синеватый отблеск бытовых чар, что студенты Хогвартса изучали ещё на первом курсе. - Так соскучился, что не утерпел до завтрашнего вечера? - в дверном проеме показался высокий мужчина немногим старше тридцати. Его с равным успехом можно было принять за остепенившегося рок-музыканта или развязного бизнесмена, сколотившего состояние на не вполне легальных финансовых махинациях. Он откинул со лба длинные, будто сплетённые из лакричной пастилы пряди по-блэковски небрежным жестом и беззастенчиво оглядел гостью с головы до замшевых сапожек, удовлетворенно хмыкнув. - Можно подумать, ты собирался осчастливить нас своим присутствием, - Сириус картинно закатил глаза. - Папа с годами всё обидчивее. Боюсь представить, сколько продлится его молчаливый бойкот, если я пропущу это безудержное веселье, - мужчина театрально вздохнул и, приподняв уголок точеных губ, протянул, - вижу, хваленое воспитание Ви своих плодов так и не дало. Не соизволишь, наконец, представить юную мисс? - Марлин МакКиннон, - произнёс Сириус и, обернувшись к ней, прибавил, - знакомься. Мой дядя. Альфард Найджелус Блэк. - Рада встрече, - она храбро протянула ладонь, вопрошая Мерлина, как этому сумасброду взбрело в голову притащить ее знакомиться с роднёй, на дух не переносившей любые погрешности крови. - Не больше чем я, mon petit invité, - Альфард коснулся губами ее руки, и Сириус инстинктивно обнял Марлин за талию, будто всерьёз заподозрил дядю в желании приударить за едва достигшей совершеннолетия волшебницей. Тот с добродушной усмешкой отступил на шаг от двери, пропуская ночных визитеров внутрь. Дождавшись, пока гости оставят верхнюю одежду на длинном рейлинге у входа, Альфард направился вглубь квартиры. Его походка, грация, нарочитая вальяжность являли собой гипертрофированную версию Сириуса. Даже закатанные до локтя рукава белоснежной рубашки напоминали школьный облик племянника. Обернувшись через плечо, он неопределенно обвёл рукой тёмный лофт и проронил: - Мы репетируем новогоднюю ночь. Волшебники и волшебницы богемного вида заполняли собой все необъятное, неделимое стенами пространство. Они сидели за барной стойкой, помешивая соломинками коктейли ядовитых цветов. Танцевали, сбросив у лохматого мехового ковра туфли и ботинки. Лежали у электрического камина, раскуривая кальян и передавая по кругу толстую ручку шланга. Страстно целовались, вжимая друг друга в стены из грубого кирпича, и вели неспешные разговоры, устроившись на ступенях железной лестницы, что тянулась к спальням. - Сюда, - Альфард провёл Сириуса и Марлин к мягкому уголку у окна. Гости, что заняли диван из чёрной кожи, неспешно поднялись и, обменявшись парой дежурных шуток с хозяином дома, затерялись в толпе. - Виски, джин, шампанское... лимонад? - Шампанское, - Марлин не хотелось выглядеть ребёнком, но и терять контроль над собой в столь незнакомой обстановке было боязно. - То же, что и себе, - Сириус откинулся на спинку кресла, положившись на исключительный дядин вкус. Стоило бы ограничиться крепким кофе, но гостить у Альфарда и отказываться от алкоголя было не менее странно, чем наведываться в парижский Laduree за бутылью воды. - Прошу, - на прозрачном журнальном столике появился поднос с напитками, и Альфард подхватил свой бокал, отсалютовав гостям. - За молодость. Сириус пригубил немного джина, не сравнимого с тем пойлом, что подавали завсегдатаям Дырявого Котла, и лениво обернулся к окну. Ему категорически не нравились современные здания, лишенные истории и той чарующей атмосферы, что неизменно наполняла малоэтажные особнячки старого города. Выплескивалась из дверных щелей на туманные улицы и связывала воедино десятки поколений - ныне живущих и давно погребённых под землей. Однако обитель Альфарда Сириусу полюбилась одним только головокружительным видом. Лондон будто на ладонь ложился вместе с ниточками мостов, лентой реки, неровными квадратами жилых кварталов и куполами собора. Охваченный изумрудным сиянием ночью, абрикосовый в ранних сумерках, сотканный из серебра в дождливый день, он притягивал взгляд ничуть не меньше пляшущего огня и по-настоящему красивых женщин. - Вы по делу или благородно решили развеять скуку старика на сон грядущий? - закинув ногу на ногу, Альфард подпер кулаком щетинистую щеку и выразительно изогнул бровь. - Как представил, что ты сидишь в одиночестве, завернувшись в махровый халат и перечитывая мемуары деда Сигнуса, вся прогулка стала не в радость, и вот мы здесь, - хмыкнул Сириус, наблюдая, как женоподобного вида волшебник поджигает ложку с сахаром над абсентом. - Он так хорошо меня знает, - прижав к груди узкие ладони, Альфард состроил Марлин умилённую гримасу. Разглядывая правильное лицо дяди Сириуса, она пыталась припомнить, где ей доводилось видеть его прежде. Казалось, художник-самоучка перестарался с игрой света и тени, выписывая тонкие черты: слишком острые скулы, слишком скульптурный нос, глубоко посаженные живые глаза будто подведены углём по тяжелым векам. На ум пришла старая статья из «Ежедневного пророка» о своенравном и эксцентричном наследнике Блэков. Считавшийся одним из завидных женихов в высшем свете магической Британии, сам он называл себя убежденным холостяком и к великому огорчению отца не проявлял ни капли интереса к семейному бизнесу. Впрочем, на шее у состоятельных родителей предприимчивый Альфард не сидел. К двадцати трём годам он основал коммерчески успешное туристическое агентство для волшебников. Сперва ему приходилось самостоятельно планировать каждый маршрут, формируя портальные сети, подбирая гостиницы, выискивая гидов и решая бюрократические вопросы с отделами международного сотрудничества, но за несколько лет штат компании вырос до пары дюжин умелых и привлекательных молодых людей, успевших повидать мир. - Как поживает Бартемиус? Один клиент поведал мне, что его отец выступил с инициативой поднятия возраста совершеннолетия до двадцати одного года. Будто все эти уловки помогут удержать свободолюбивых птенчиков в гнезде, - Альфард вздохнул, баюкая в руке бокал. Джин поднимался у прозрачного бортика низкой волной и накрывал подтаявшие кубики льда. - На пару дней отправился в гости к деду. А на регулярной основе он размышляет над карьерными перспективами, - Сириус сочувственно улыбнулся. - Барти чуть ли не с младенчества готовился стать чиновником, но работать под крылом у Крауча Старшего - удовольствие сомнительное. Так что мой бедный друг нынче переживает преждевременный экзистенциальный кризис. - А правовое обеспечение Гринготтса его не прельщает? - Альфард задумчиво постучал кончиками пальцев по подбородку. - Зарыться в бумажки можно и там. Потолкуй с ним. Если заинтересуется, смогу посодействовать. Отдел возглавляет моя близкая подруга. - У тебя куда не посмотри - близкие подруги, - Сириус усмехнулся и, протянув ладонь, сердечно пожал дядину руку. - Звучит, как дельная идея. Я поговорю с ним. - А вы, Марлин, кем себя видите через пять лет? - Альфард обернулся к гостье, подмечая, что фужер ее все ещё опустошён едва ли наполовину, и взмахнув палочкой, привлёк на столик блюдо с сырами и орехами. - Целителем, - она вежливо улыбнулась, не желая утомлять подробностями незнакомого мага. - Секунду, mon cher, не вы ли та кудесница, что вернула к жизни моего младшего племянника, павшего жертвой бладжера? - он с любопытством подался вперёд, опустив предплечья на колени, и, когда Марлин кивнула, добавил, - целых два дня вы были самой обсуждаемой персоной за обеденными столами Блэков. - Полагаю, ваши родные в дискуссиях употребляли куда менее хвалебные выражения, - она позволила себе короткий смешок, встретив ободряющий взгляд Сириуса. - Красивая и догадливая? Чудный набор, - Альфард подмигнул ей и вздохнул с притворной грустью, - я им тоже никогда не нравился, знаете ли. А ведь я - один из них. Когда Марлин отвернулась на короткое мгновение, засмотревшись на мелькнувшего в толпе поп-идола, Альфард подал неприметный знак смуглой волшебнице. Та танцевала в кругу не менее фигуристых и соблазнительно одетых подруг, обнимая гибкими руками прокуренный воздух. Она, виляя крутыми бёдрами, подошла к дивану и промурлыкала глубоким голосом, что изумительно звучал бы при напевании тягучего романса: - Лапочка, ты совсем от тоски скиснешь с этими болтунами. Не хочешь немного подвигаться с нами? Марлин посмотрела на Сириуса, будто спрашивала разрешения, и он благосклонно кивнул, проронив короткое: «Развлекайся». Взвизгнув, смуглая волшебница захлопала в ладоши и утянула ее в самый центр комнаты, вовлекая в самозабвенный танец. - Что случилось с Флоренс? - мягко осведомился Альфард, повторно наполняя бокал племянника. - С ней все в порядке, - нехотя откликнулся Сириус. Он не вспоминал о своей девушке с того самого момента, как увидел Марлин в окне дома номер семнадцать по Принсес Гейт, а резонный вопрос всколыхнул с новой силой все то недовольство собой, что преследовало маленького изменника весь декабрь. - Вот как, - Альфард многозначительно покивал. - Не пойми меня превратно, малыш, я всецело за разнообразие в сексе. И поверь, грязнокровки в постели ничуть не хуже девиц из священных двадцати восьми, а порой и куда ... занимательнее. Но ты же с ума сойдёшь от тоски, рассорившись с семьей. А ты непременно рассоришься, если об этом волооком чуде прознает моя дражайшая сестрица. - Не прознает, - Сириус опрокинул в себя добрую порцию джина. - Все это не серьезно. Баловство да и только. - Неужели? - иронично протянул Альфард. - Почему ты тогда глаз с неё не сводишь? Честное слово, как щенок, которого хозяйка оставила на привязи у дверей магазина. Сириус мгновенно отвернулся. Он и впрямь уставился, как заворожённый, на танец Марлин. Даже в закрытом уютном платье она удивительно гармонично смотрелась среди шикарных гостей лофта, и ее движения - плавные и ритмичные - сулили столь яркие ощущения в близости, что ему определенно надлежало немедленно прекратить вливать в себя алкоголь. - Неправда, - Сириус раздраженно качнул головой. - С каких пор у тебя от меня секреты? - Альфард недовольно поджал губы. - Я ведь не осуждаю. Просто хочу понять, что с тобой происходит. - Нет никаких секретов, - золотые огоньки под окном расплывались перед глазами Сириуса в невнятный калейдоскоп. Прежде ему не доводилось скрывать от дяди свои сомнения по части амурных дел, но говорить о Марлин открыто и прямо было ничуть не менее сложно, нежели чем дожидаться очередного вторника. - Я просто решил немного развлечься перед выпуском. Ты ведь сам говорил, что надо успеть нагуляться, а я с шестнадцати лет проявлял неведомую тебе склонность к моногамии. Ну сам посуди, разве ее можно предпочесть Флоренс? - А почему нет? - Альфард скользнул рассеянным взглядом по Марлин, переплетающей руки с другими танцующими ведьмами. - Она уступает твоей снежной королеве лишь в одном: наша семья никогда не сочтёт ее достойной тебя. Я не призываю к необдуманным поступкам, но, Сириус, скажи честно, зачем ты ее привёл? Ты ведь хотел моего одобрения, так? Ты всегда приходишь ко мне с тем, что не можешь выложить матери или Бэлле. В этом твоя суть. Тебе необходима поддержка семьи в любом мало-мальски значимом вопросе, а я, хоть и не самый праведный Блэк, одной с тобой крови. - Она замёрзла, а расходиться по домам мы не планировали, - лениво возразил Сириус. Он и впрямь мог отвести ее в магловскую кофейню, снять комнату, воспользоваться заурядными согревающими чарами, но сидел перед тошнотворно проницательным дядей, шутя сформулировавшим все смутные бессознательные порывы. - Пусть так, - послушно согласился Альфард. - Тем не менее, она мне понравилась. - А есть хоть одна девушка, что вызвала бы у тебя негативные эмоции? - Сириус цокнул языком. - Старшая дочь Булстроудов. Наимерзейшее создание, к твоему сведению, - Альфард брезгливо передернул плечами и безо всяких переходов сменил тему, не желая и дальше смущать племянника. - Энди вчера забегала с крошкой Дорой. Ты знал, что она открывает своё кафе на Косой Аллее? Какая-то семейная ерунда с детским меню и игровой комнатой... Если при участии Поттера Сириус, скрепя сердце, наладил переписку с кузиной-предательницей, то Альфард по-прежнему оставался единственным в целом мире человеком, которому дозволялось говорить о ней. Пересказывать новости, вздыхать о непреклонности Сигнуса Блэка и предаваться светлым воспоминаниям о детстве великолепной пятерки. Потому беседа вполне мирно завертелась вокруг семейства Тонксов, пока моложавый маг в круглых затемнённых очках не вздумал проводить Марлин к барной стойке. Он что-то нашептывал ей на ухо, пресекая настойчивые попытки сбежать, когда Альфард царственно махнул рукой и насмешливо разрешил: - Иди уже. Все равно же не слушаешь. Не слишком-то церемонясь с незадачливым ухажером из бесконечного числа приятелей дяди, Сириус увёл Марлин к дальнему окну. Туда, где из всех гостей нашёл себе приют лишь меланхоличного вида паренёк, что посасывал сигару, задумчиво любуясь усилившейся метелью. - И что ты за ведьма такая? - Сириус легонько сжал плечи Марлин, покачиваясь в такт музыке. Ничего общего с одухотворенными вальсами и торжественными павадами. Незатейливый текст и пять аккордов, подобрать которые на гитаре не составит труда даже дилетанту. - Ни на минуту нельзя оставить, сразу находишь мне замену. - А ты не оставляй, - она бегло поцеловала его в улыбающиеся губы и, застеснявшись неосторожных слов, попыталась высвободиться, но Сириус лишь теснее прижал ее к себе, ничего не ответив. Марлин задремала у него на руках, когда пресытившиеся танцами волшебники расселись кружком, затеяв сдобренную алкоголем и пьяным хохотом игру. Сириус отнёс ее в гостевую спальню без помощи магии, ступая тихо и осторожно. После, лёжа без сна в кромешной темноте, он повторял про себя, стиснув зубы, что мистер МакКиннон - жалкий магл, а его супруга и дочь марают свои имена об отродья тех, кто испокон веков силились истребить непохожих на себя совершенных существ. Магов и ведуний. Сириус твердил себе, что Марлин - не более чем дешевая игрушка, не способная стать равной хозяину. Но, когда она слабо пошевелилась, тревожно пробормотав, не размыкая век, что-то неразборчивое, он обнял ее так крепко, словно сама война норовила вырвать из его рук тёплое желанное тело, замерев в изножье кровати.***
Поместье Блэков старательно несло груз мрачной фамилии, возвышаясь темным фасадом над густо растущим садом. Острые крыши смотровых башенок и редкие зубья балконных перил оскалившейся пастью встречали бредущих по подъездной дорожке магов, внушая благоговейный трепет чужакам и сокровенное чувство гордости хозяевам. Весь этот многоярусный величавый особняк будто вырвался со страниц готического романа, грузно приземлившись в ветреных землях северо-восточной Шотландии. Внутри, вдоль облицованных деревом стен, тянулась спиралью широкая лестница, обрывавшая крепкие ступени под самым куполом. Там, сплетаясь с ажурной серебрёной лепниной, расправлял сотни рук подвесной канделябр, освещая холл бледным свечным пламенем. Когда-то, между этажами родового гнезда, юные Орион и Вальбурга обменивались холодными приветствиями и разбредались по укромным уголкам, не желая делить на двоих даже огромную гостиную, не говоря уже о супружеском ложе. Сбросив в ручонки домового эльфа меховую мантию, она подняла бледное лицо к высокому потолку. Сколько бы лет ей не исполнилось, на пороге родительского дома Вальбурга выбиралась из шкуры статной леди Блэк, вновь ощущая себя девчонкой. Тоненькой, капризной и не ведавшей страха. Головной болью матери, так мечтавшей о послушной и склонной удушливо краснеть по пустякам милашке, сродни Лукреции, но получившей требовательное и язвительное создание, вьющее веревки из далеко не мягкотелого отца. - Ну наконец-то! - Беллатрикс ворвалась в холл карминным вихрем, сгребая в охапку кузенов. Ее платье, спереди открывавшее острые колени, за спиной текло по мраморному полу кровавой рекой. Следуя за тонким шлейфом, Родольфус сперва галантно поприветствовал Вальбургу и Ориона, лишь затем обернувшись к младшим мальчикам. Ведь должен же хоть кто-то из супружеской четы помнить о приличиях? - Моргана немилостивая, и когда вы двое так возмутительно похорошели? Сейчас я почти жалею, что практика кровосмешения в нашей семье завершилась на дяде и тете, - Беллатрикс окинула придирчивым взглядом посмеивающихся Сириуса и Регулуса, но, расслышав обреченный вздох супруга, обернулась к нему с лучезарной улыбкой, - не злись. Я бы не променяла тебя ни на одного другого мужчину на планете. - Ни один другой мужчина на планете не вытерпел бы тебя и дня, - бесстрастно откликнулся Родольфус. Ее патетическое заявление обожгло его изнутри, ведь одной только физической верности катастрофически мало, если ты не конченный подкаблучник, - по-твоему, допустимо кричать во всеуслышание о подноготной чужой семейной жизни? - В школе о подноготной нашей семейной жизни не кричал лишь ленивый, и, поверь, в сравнении с теми любителями совать носы не в своё дело, Бэлла - пример исключительного такта, - иронично успокоил Орион. Рука Вальбурги степенно обвила его локоть, и оба прошествовали в столовую, обменявшись насмешливыми взглядами. Кому есть дело до инцеста, если спланированный отцами брак с годами в разы превзошёл унылые ожидания обоих? - Мы с вами говорили о том, что новогодний ужин - это практически первая репетиция свадьбы? - надменный голос Нарциссы наполнял пространство мелодией самого льда. Приземистая волшебница в лососевой мантии не осмеливалась перебивать возмущённую заказчицу и лишь буравила уязвлённым взглядом нежный глянец телесных туфель будущей леди Малфой. - Ну, разумеется, мы говорили. И что же? Такое суфле вы собираетесь подать моим гостям? Оседающее по центру, что живот раздавшейся за девять месяцев роженицы? А украшение стола? Если так вы видите себе традиционные символы Йоля, боюсь представить венчальный алтарь в вашем исполнении. Нарцисса в закрытом молочном платье брезгливо отодвинула от края маленькое еловое полено с тремя свечами.* День зимнего солнцестояния уже миновал, но Блэки испокон веков предпочитали наряжать дом по языческим заветам. Венки из падуба и плюща вместо омелы, корзины с фруктами и гвоздиками как природная альтернатива полосатым карамельным тростям, посыпанный мукой и облитый сидром древесный подсвечник взамен аляповатых гирлянд. - Мы все исправим до начала ужина, мисс Блэк. Приношу извинения за доставленные неудобства от лица всей... - Будьте так любезны, - Нарцисса властно прервала организатора торжеств и, оборачиваясь ко входу в столовую, будто сбросила каменную маску. От искренней улыбки ее лицо преобразилось, сделавшись по-детски трогательным и невинным. - Как же я соскучилась! Расцеловав дядю и тётю, она одарила невесомыми объятиями кузенов, но удержала холёные пальчики на плечах пахнущего морозом Регулуса на несколько мгновений дольше, чем диктовали правила светского этикета. Вальбурга, с присущей ей склонностью к красочным гиперболам, преподнесла семье новость о спортивной травме сына, как нечто сродни хождению по леске на границе жизни и смерти. Той бравады, что переполняла письма из Хогвартса, катастрофически не хватало, чтобы унять все тревоги Нарциссы, ощущавшей с младшим кузеном особенную эмоциональную близость. Он был спокойным, способным усмирить фамильный сарказм, понимающим, что юной леди порой требуется просто внимательный слушатель, а не рубящий проблему на корню торопливый рыцарь. Именно при его молчаливом участии ей удалось одолеть глупую ревность к тесной, почти телепатической связи Беллатрикс и Сириуса, равнодушных к кукольным чаепитиям, лирическим беседам и балам. Удалось пережить исчезновение Андромеды, что, пожалуй, выступала когда-то крепким звеном, соединявшим в цельный механизм всю пятерку наследников. Потому увидеть его воочию, чопорно распрямившего узкую спину и вполне здорового, стало для неё чем-то, равносильным глотку чистого воздуха с тех самых гор, где могла бы расти Иггдрасиль. Языческое дерево жизни. - Порпентина, эта старая перечница, снова жаловалась, что ты не желаешь видеть ее невестку на своих девичьих посиделках, - требовательной рукой Вальбурга подтолкнула племянницу покружиться и одобрительно кивнула кокетливой кружевной вставке на стройной спине. - Так держать, дорогая. Ни к чему разбавлять общество самых влиятельных молодых волшебниц Британии неотесанной мракоборчихой, кем бы там ни являлся ее тесть. То, как ядовито Вальбурга феминизировала доблестную профессию, красноречивее всяких оценочных суждений говорило об истинном отношении достопочтенной леди Блэк к девицам, что размахивают в подворотнях палочками, взмыленные и загнанные, что беспородные скакуны. - Расцветая, ты все больше напоминаешь мне бабушку Урсулу, - Орион с меланхоличной улыбкой смотрел, как Нарцисса играет с подолом платья, демонстрируя тетке спрятанный в тяжёлых складках переливчатый ажур. - Ее осанка, лицо, мимика ... только волосы от Розье. - А Бэлла говорит, что я - будто урожденная Малфой. Мол, сменю фамилию, и никто уже не поверит, что вышла из Блэков, - шутливо пожаловалась Нарцисса, но ее польщенная улыбка не оставляла сомнений: комплимент засчитан и сложен в копилку лучших воспоминаний о вечере, ведь красоту Урсулы Блэк воспевали поэты и чествовали самые знатные волшебники континента. Организатор торжеств, пробегавшая мимо, недоверчиво уставилась на едва ли не застенчивый реверанс заказчицы, но, поймав грозный взгляд синих глаз, поспешила к домовикам, поправлявшим неудавшееся суфле. Такова и была младшая дочь Сигнуса Блэка. Если с чужаками она держалась холодно и требовательно, как и подобало будущей леди Малфой, то с родными оставалась маленькой Цисси. Нежным ребёнком, что больше прочих повзрослевших отпрысков нуждается в заботе и ласке. Даже Люциус пестовал невесту так, словно родился не пятью месяцами, но двадцатью годами раньше неё. Впрочем, его ласковая снисходительность и настойчивая опека нисколько не претили Нарциссе. Сама она не раз повторяла Беллатрикс, добродушно подтрунивавшей над мнимой послушностью младшей сестры, что война к лицу не всем. Пока Люциус увлечённо строил карьеру и коротал вечера в компании сторонников Тёмного Лорда, Нарцисса получала в распоряжение самый ценный и не всегда продающийся за деньги ресурс - личное время. Использовать его доводилось по разному - уроки магической живописи, чаепития с подругами, художественная литература, праздное ничегонеделание - все это доставляло истинное удовольствие и препятствовало тому слиянию со спутником жизни, что уже превратило не одну роскошную барышню в бледную моль. Нарцисса оставалась для Люциуса едва ли не сказочным существом, лишенным признаков грубого быта. Нежная, хрупкая, красивая, возвышенная - разве можно нагружать такое сокровище сугубо мужскими проблемами? Срывать зло? Тревожить скверным расположением духа? Он баловал невесту, готовый с достоинством подхватить заботу Сигнуса, а ей доводилось разглядеть лишь сильные стороны будущего супруга, и оттого чувство защищенности окутывало ее маленькое совершенное тело нежнейшим одеялом. Даже сидя за столом Нарцисса позволяла ему отвечать за двоих на все мало-мальски сложные вопросы, а в перерывах между подачей основных блюд Люциус лично подводил ее то к одной, то к другой компании родственников, словно принадлежал роду Блэков в не меньшей степени, чем она сама. Так после кремового супа из имбиря и моркови, ее досуг скрасила тётушка Кассиопея, утомленная дискуссией братьев об оценочной стоимости лаборатории Карлуса Поттера. Сириус же, напротив, с выражением крайней заинтересованности на созданном для импровизированных спектаклей лице стоял подле дедушек, участвуя в обсуждении многозначительными междометиями и глубокомысленными вопросами. - Ты что-то хотел? - Поллукс, не тешивший себя иллюзиями об искренней увлеченности старшего внука котировками и прибылями, отвёл его к камину, оставив Арктуруса развлекать Меланию и Ирму. - Я всего лишь перенимаю вашу мудрость, - Сириус притянул чарами два фужера под его ироничным взглядом. - Материнская прямолинейность делает тебя в глазах окружающих куда обаятельнее, чем неумелые попытки копировать подхалимство отца, - заметил Поллукс, принимая из рук внука шипучий напиток. - Так в чем же дело, мой мальчик? - Ты знаком с Себастьяном Фоули? - Сириус послушно вычеркнул из программы разговора намеченные отвлекающие манёвры. - Знаком, - Поллукс пригладил двумя пальцами клиновидную бородку, отпущенную, лишь когда белёсая седина вытравила блэковскую чернь из всякого волоска на теле старого мага. - Полагаю, интерес связан с его внучкой, якобы, вернувшей с того света твоего брата? - Отчасти, - неуклюже промолвил Сириус, и Поллукс, превосходно чуявший ложь всякого потомка, едва приметно поморщился: - Мы были не слишком близки в школе в силу разницы в возрасте, а после и вовсе едва ли могли найти поводы для общения более глубокие, нежели сетование на лондонские туманы. Однако твоя бабушка Мелания многим ему обязана. Когда она носила под сердцем Ориона, была вынуждена трансгрессировать в больницу. Склонен думать, ты простишь мне нежелание вдаваться в физиологические подробности причин ее спешки. Ослабленная и рассеянная, Мелания подверглась расщепу, что в ее положении могло закончиться весьма печально. Но господину Фоули, тогда ещё достаточно юному, удалось спасти и ее, и твоего отца. После она даже подружилась с его супругой, Мирабеллой, но их общение само собой сошло на нет четверть века назад. Впрочем, оно и к лучшему. Как тебе должно быть известно, их дочь - персона на редкость эксцентричная и не проявляющая ни капли уважения к традициям людей своего круга. Нет, я не осуждаю господина Фоули и не критикую его методы воспитания. В конце концов, даже Сигнус упустил Андромеду, но вырастил истинную леди из Нарциссы... - Стало быть, для Фоули спасать Блэков - своего рода традиция? - Сириус улыбнулся с напускной беззаботностью. - Глупо говорить о традициях рода, что, вероятно, пресечется уже в этом веке, - холодно возразил Поллукс. Он настороженно и внимательно смотрел на внука, так напоминавшего статью и гонором его любимицу Вальбургу, но не спешил с суждениями. В конце концов, подобную смутную тревогу ему доводилось ощущать и с Орионом, и с Беллатрикс, и с Альфардом, но никто из них до сих пор не совершил ни единой ошибки, порочащей славное имя Блэков. - Кровь единственной внучки Себастьяна не чиста. Стало быть, ещё одна фамилия некогда равных нам вот-вот останется лишь в анналах истории. Когда отгремел полуночный фейерверк, Люциус предложил Родольфусу и братьям Блэк скоротать в обществе друг друга немного времени, предаваясь исключительно мужским беседам. В действительности, его изрядно вымотали разговоры о свадьбе, которые Нарцисса поддерживала с вежливым энтузиазмом, а престарелые леди возобновляли вновь и вновь, уточняя имя мастерицы, ткавшей кружево для платья, и умиляясь цветам декораций. В отличие от свояка, доверившего всю организацию матери и теще, он был немало вовлечён в процесс планирования даже самых мельчайших деталей, здраво рассудив, что столь значимое торжество есть ни что иное, как показатель статуса и положения в обществе. Но бесконечно обсуждать мильфеи и анемоны все же был категорически не способен. Все четверо расположились в малой комнате отдыха, где Поллукс Блэк имел обыкновение дремать после сытного обеда в любимом кресле. Пухлом и объемном - будто в сдобном тесте увязаешь, едва примостившись на краешке сидения. Все здесь - от тёмного дубового пола до серванта с хрустальными графинами - некогда покупалось обитателями дома за немыслимое количество галлеонов и с десятилетиями лишь росло в цене. Усевшись на кушетку подле Сириуса, Люциус извлёк из кармана черепаховый короб, угощая будущих родственников сигарами, выписанными из самих джунглей Никарагуа. Регулус интереса к табаку не проявил, велев домовому эльфу подать сладкий кофе, но к дыму отвращения не выказывал. Лишь бесстрастно прислушивался к беседе старших волшебников, переводя пытливый взгляд с одного на другого. - Сириус, позволь поздравить тебя с дебютом. Очень изящное решение, - Люциус одобрительно улыбнулся, поглаживая длинными пальцами золотистый сигарный бант. - По счастливой случайности мне довелось присутствовать при докладе Бэллы о твоих успехах. - Не думаю, что это была случайность, - Родольфус сдержанно усмехнулся. - Для своего красочного рассказа она вполне сознательно выбрала момент, когда вокруг собралось максимальное число слушателей. Не припомню, чтобы она так гордилась чем-то со времён собственного принятия метки. - Что за дебют? - Регулус с подозрением уставился на брата, со звоном отставив на блюдце фаянсовую чашку. - Ничего особенного. Я применил Империус вне занятий, - осторожно пояснил Сириус. Вдаваться в подробности того декабрьского дня ему не хотелось. Слишком уж непредсказуемо мог отреагировать на правду Регулус, едва не превративший Пруэтта в решето прямо под трибуной. - Люциус, ты уже спланировал мальчишник? Мне пришла в голову одна идея... - Где? - требовательно перебил Регулус. С идеально прямой спиной и неподвижными руками на тощих коленях он походил на монастырского послушника, зачарованного вечерней службой. - Где ты его применил? - Регги, никто не хочет слушать о рядовом использовании Империуса по второму кругу, - Сириус нахмурился. - Мерлин, ты ему не рассказал? - Люциус недоуменно изогнул светлую бровь. - Мой маленький друг, именно ты вдохновил брата на великие свершения. Точнее, твоя ужасная травма. - Будь так любезен, раскрой подробности столь знаменательного в жизни Сириуса события. Очевидно, скромность не позволяет ему хвалиться собственными подвигами, - Регулус растянул губы в ангельской улыбке, но взгляд его сделался тяжелым и мрачным, остановившись на безмятежном лице рассказчика. - Странно. Со слов Бэллы выходит, будто ты видел все своими глазами и даже сыграл немаловажную роль в этом хитроумном спектакле, - Люциус озадаченно нахмурился, но, поудобнее разместив предплечье на подлокотнике, охотно пояснил, - Сириусу удалось подавить волю Гидеона Пруэтта. Всего одним заклятием он поквитался с твоим обидчиком, вывел из строя потенциального мракоборца, сдал на треть ваш индивидуальный экзамен и даже сбил немного спеси с дочери Медоузов. В конце концов, должна же девочка осознать, что своим предательством родители лишили ее достойного будущего. Пустое место для нас, пустое место для Дамблдора. - Блестяще сыгранная партия. Поздравляю, - отчеканил Регулус. Он, не мигая, смотрел на старшего брата, и его ладони, будто в замедленной съемке, сжимались в костистые кулаки. - Мне чудится, или это сарказм? - с нарочитой тревогой уточнил Люциус, внимательно изучая напряженное лицо младшего мальчика. - Соперничество у Блэков в крови, - снисходительно отметил Родольфус. Положив ногу на ногу, он запрокинул голову на спинку кресла, с рассеянным любопытством изучая едва заметные штрихи созвездий на потолке. - Даже радость за достижения родных для них неизменно сопряжена с болезненной жаждой первенства. - Жажда первенства живёт в каждом мужчине. Не только в Блэках, - благосклонно подхватив рассуждения свояка, Люциус выпустил изо рта безупречное колечко дыма. - Однако, Регулус, ты уже вошёл в историю, как самый молодой маг, приступивший к изучению запрещённых заклятий. После Него, разумеется. Порадуйся за брата вместе с нами. - Я рад, - сухо откликнулся тот, рывком поднявшись с кресла. - С вашего позволения, я проверю, не заскучали ли дамы. - Будь так добр, - Люциус снисходительно улыбнулся и, едва Сириус вознамерился последовать за братом, властно накрыл его локоть цепкой ладонью. - Мы бестактно прервали тебя, но теперь, когда тема Пруэтта исчерпала сама себя, я с превеликим интересом выслушаю твои предложения касательно мальчишника. Кто, как не ты, знает толк в непревзойденных развлечениях? Вернувшись в парадную гостиную спустя четверть часа неспешного обмена мнениями о проводах Малфоя в семейную жизнь, Сириус попытался увлечь брата в сторону, чтобы объясниться. Но тот нарочно курсировал от одного члена семьи к другому. То кружил Нарциссу в демократичном танце, являвшем собой смешение всех известных стилей. То учтиво кивал наставлениям Арктуруса. То присаживался подле матери, утомленной завуалированными вопросами родни о нынешних отношениях с Лукрецией и ее супругом. Разумеется, не приглашёнными на празднование, вопреки робким просьбам Мелании Блэк, всерьёз обеспокоенной судьбой дочери. В скором времени демонстративное упрямство Регулуса вывело Сириуса из себя и, рассерженно решив, что не обязан оправдываться за свои поступки перед своенравным сопляком, он выскользнул в сад. Снег укрывал тропинки пышной периной, не оставив ни единого лишнего цвета. Только чернота безветренной ночи, белая гладь, устлавшая владения Блэков, и рыхлая глазурь на могучих ветвях старых вишен. Дорожка следов Сириуса надвое расчертила лужайку, нисходящую от летней веранды. Поднявшись в панорамную беседку, он закурил, прислонившись к колонне и всматриваясь в непроглядную тьму. Где-то там, у подножия скал, бесновалось Северное море, и ему казалось, что рокот волн доносится гулким эхом до самых стен поместья. - Почему она? - Регулус медленно преодолел скользкие ступени и остановился напротив брата. Его аккуратно уложенные кудри рассыпались по лбу и падали на глаза. Словно воинственный кельт вернулся с поля боя, дикий и не растративший в крови врагов первобытной ярости. - Будь на ее месте другая, никто бы не поверил, - откликнулся Сириус, растирая меж пальцев толстый фильтр. - И как далеко ты намеревался зайти? Если бы я не появился, что бы ты сделал? - Регулус говорил вкрадчиво и тихо, едва размыкая пересохшие губы. - Я верно рассчитал время. Ничего, способного навредить ей физически, я бы не допустил, - заверил Сириус. - Физически? - змеей зашипел Регулус и с силой ударил кулаком по колонне. Подобная эмоциональность в семье Блэков являлась отличительной чертой Вальбурги, и едва ли хоть кто-то из собравшихся сейчас в гостиной мог предположить, что ее младший сын вобрал в себя материнскую горячность. - Ты сломал ее. Унизил. Ты хоть раз смотрел ей в глаза после того случая? Ей больно. И некому довериться. У неё никого нет, и весь этот ужас она переживает внутри себя, гадая, что сделала не так. Чем заслужила эту мерзость. - Думаешь, это первый раз, когда кто-то расстегнул на ней блузку? К выпускному она забудет обо всем, как о досадном недоразумении, - сухо откликнулся Сириус. Он защищался, ведь слова младшего брата беспардонно встряхивали его совесть за воображаемые плечи, и стыд - излишний и неуместный - затмевал всю ту детскую гордость, что пробудили хвалебные речи старших товарищей и кузины. В этом самом саду Доркас играла в прятки с мальчишками Блэк, дразнясь, но поддаваясь всякий раз, едва один из них огорчался поражению. А теперь она мучилась, наверняка, часами сдирая в кровь бледную кожу, силясь смыть мылом и водой грубые прикосновения. - Не смей говорить о ней, как об одной из своих шлюх, - Регулус рывком поднял палочку, прицелившись Сириусу в грудь. - Затеешь со мной дуэль из-за предательницы крови? - Сириус недоверчиво изогнул бровь, отшвырнув окурок в сугроб за низкими перилами. - Она никого не предавала. Дети не должны отвечать за ошибки родителей, - рука Регулуса дрогнула. С Доркас его связывали лишь крупицы воспоминаний о детских играх, и ничего кроме. Ни многолетняя дружба, ни расторгнутая помолвка, ни тихие признания в пустых коридорах просто не случились, но именно в ней ему виделось то совершенство, что начисто отсутствовало в прочих девушках. Необъяснимая благородная чистота, не осквернённая даже пагубной семейной историей. - Мерлин, да ты влюблён в неё, - прошептал Сириус, почти отеческим жестом отводя с высокого лба ощетинившегося Регулуса жесткую челку. Он корил себя за возмутительную невнимательность, ведь все годы в школе угадывал романтические чувства друзей и однокурсников прежде, чем те признавались в них даже себе. Видел безнадежную влюблённость Розье во Флоренс, читал печаль Адель, надежно укрытую под светской маской, смеялся над потугами Фенвика добиться внимания Марлин, пока той не вздумалось ответить на ухаживания. И во всем этом круговороте ненужной информации Сириус умудрился упустить душевные терзания единственного брата, скрытного, молчаливого и ранимого. - Это тебя не касается, - Регулус раздраженно увернулся от ласкающей руки и серьезно потребовал, - поклянись, что больше не тронешь ее. - Хвала Салазару, вам хватило ума не устроить побоище на глазах у всего семейства, - язвительно проронил Родольфус, смерив подозрительным взглядом своих учеников. Один, обычно самоуверенный и наглый, растерянно взирал на второго, всегда тихого и безучастного, но сейчас сжимавшего палочку с пылом, достойным самой Беллатрикс. Того и гляди бросится в бой с воинственным кличем на устах. - С чего бы нам заниматься подобным? - Сириус оттеснил брата за спину, хмуро взирая на некстати вмешавшегося в важный разговор Лестрейнджа. - К тому, что Регулусу необходимо взять себя в руки и поживее, - сухо откликнулся тот, глядя сквозь мальчишку, почему-то всерьёз полагавшего, что именно от него, Родольфуса, необходимо вечно защищать младший выводок Блэков. - Девица Кэрроу уже проболталась Амикусу о твоём специфичном поведении. Тискать дочь предателей крови на глазах у всей школы! Нападать на кузена, пусть и столь никчемного, из-за ее якобы попранной чести! О чем ты только думал? Ты понимаешь, что сегодня Люциус специально завёл разговор о том инциденте, чтобы последить за твоей реакцией? Я, безусловно, постараюсь убедить его, что дело в банальной зависти, но ты обязан включить голову, иначе вместо метки навлечёшь на себя неприятности. Ты меня понял? - Он знает, что я ... защищал её? - Регулуса охватила болезненная слабость. Рука, удерживающая палочку, безвольно легла в складки нарядной мантии столь глубокого чернильного цвета, что малейшие очертания и изгибы сливались в единое полотно. - Пока нет, - Родольфус почти смягчился, сжалившись над сникшим родственником, но тут же холодно продолжил, изо всех сил пытаясь быть достаточно убедительным. Не ради бестолковых юнцов, но во имя спокойствия Беллатрикс, едва ли пережившей бы фатальную ошибку своих любимчиков. - Никто не пойдёт к Нему с непроверенной информацией. Но ещё один повод, и, поверь, найдётся немало желающих пошатнуть авторитет «благороднейших и древнейших». - Спасибо за предупреждение, - искоса взглянув на притихшего брата, промолвил Сириус, и Родольфус, сдержанно кивнув, растворился в темноте безмолвного сада. * Нарцисса возмущена тем фактом, что подсвечник-полено изготовлен из ели, а не ясеня (традиционного дерева для йольских декораций)