***
Регулус получил официальное дозволение входить в апартаменты брата, самостоятельно вскрывая замки и защитные чары, едва тот развесил в гардеробе всю свою обширную коллекцию футболок с логотипами рок-банд. В этом естественном для близкой родни безраздельном доверии было что-то сентиментальное и пылкое. Что-то, перекрывающее из раза в раз грубые остроты Сириуса, его снисходительные советы и попытки манипулировать. Даже Беллатрикс не имела права вторгаться в холостяцкую берлогу кузена, как к себе домой - без стука и приглашения. Регулус же всегда чувствовал себя своим в этих стенах, хотя оказанной почестью и не злоупотреблял. В тот вечер он открыл дверь своим ключом, потому что на звонок консьержа ни Сириус, ни Барти не ответили. Повесив тёплую мантию в прихожей, Регулус проследовал туда, где горел единственным светлым пятном на целом этаже напольный торшер. Привалившись к спинке дивана, Сириус сосредоточенно вчитывался в ничем не скрепленную стопку бумаг. Толстую и способную повергнуть в уныние всякого человека, чей рабочий день будто бы уже окончен. Обогнув мягкий уголок, Регулус узнал спящую на его коленях Марлин. Она дышала спокойно и глубоко, а Сириус рассеянно перебирал ее волосы, поглаживал выступающие под тонкой блузой позвонки, задевая мимоходом краешек сползшего с плеч мягкого пледа. Заслышав шаги, он вскинул голову и приложил палец к губам, призывая брата к тишине. Не ощущая его прикосновений лишь мгновение, Марлин слабо пошевелилась во сне и, не размыкая век, едва приметно нахмурилась. - Я с тобой, солнышко, - прошептал Сириус, возвращая ладонь ей на спину. - Нам нужно поговорить. Наедине, - тихо произнёс Регулус. Он отвёл взгляд, одновременно смутившись и испытав мрачное удовлетворение от вида той не спрятанной под маской нежности, с которой брат всматривался во вновь безмятежное лицо своей подружки. Не желавший отрываться от досуга Сириус вознамерился было разразиться гневной отповедью о неумении малышей выбирать правильное время для бесед, но лишь встревоженно сощурил глаза, обратив наконец внимание на стёртую с лица невозмутимость, обычно неизменную для Регулуса в любой ситуации. Утвердительно кивнув, он осторожно выбрался из-под Марлин. Укутав ее пледом и бережно смахнув со щеки светлую прядь, Сириус первым прошествовал к лестнице и, едва притворив за собой дверь спальни, напряжённо спросил: - Что случилось? - Ты ее любишь? - бросил Регулус через плечо, тщательно возводя заслон из заглушающих чар. - Если это нелепое предисловие к братской беседе о контрацепции и премудростях секса, признаюсь, я ожидал, что ты придёшь ко мне с такими вопросами года четыре назад, - Сириус шутил, но его взгляд оставался серьёзным и тяжёлым. Достаточно тяжёлым, чтобы пригвоздить к месту любого молодого волшебника. Если фамилия того не Блэк, разумеется. - Это простой вопрос. Да или нет? - Регулус раздраженно закатил глаза, старательно игнорируя набивший оскомину юмор о скромной личной жизни. - Ты прекрасно знаешь, что мое внимание к МакКиннон продиктовано исключительно поручением Темного Лорда, - Сириус недовольно поджал губы. - И всё? - Регулус обвёл комнату насмешливым взглядом. Стопка учебников и атласов по целительским программам подпирает нестройный ряд книг по волшебной экономике и праву. Флакон из резного стекла с белой кисточкой окружён аскетичными пузырьками с мужской туалетной водой. Невесомое кружево ночного одеяния свисает с изножья кровати. Марлин уже принадлежала миру Сириуса - закрытому для чужаков и тщательно выверенному, равно как и его мир уже принадлежал ей - светлой и хрупкой. - Хочешь сказать, что тебе совсем не страшно за неё? Если Реддл передумает и велит тебе избавиться от неё, ты послушно исполнишь приказ? Если он захочет пытать ее, ты просто отойдёшь в сторону? Или первым произнесёшь непростительное? - Я выполню поручение и избавляться от неё не потребуется, - зло отчеканил Сириус. На его шее, прямо над ослабленным узлом узкого галстука, отчетливо перекатился кадык. - А если Он убьёт ее мать? Или деда? Тебе будет все равно? - Регулус сощурился, в который раз теряя терпение от детского упрямства брата. Осмелься тот на откровенность, разговор строить стало бы куда проще. - Что за глупый допрос? - Сириус понизил голос до свистящего шепота, как и бывало всякий раз, когда ему хотелось заорать во всю мощь лёгких. Своим непонятным любопытством Регулус мастерски выуживал на поверхность все его потаённые страхи. Те, которые попросту не имели права на существование и могли бы гордо называться системным сбоем сознания, проскальзывая порой в голове, когда Марлин засыпала, прижавшись к его боку, или смотрела так нежно, что в груди становилось жарко и тесно. - Ее мать - предательница крови, и если она отправится в мир иной - так тому и быть. А дед - скорее один из нас, чем из них, так что не вижу никакого резона убивать… - И все же? - нетерпеливо перебил Регулус. - Ее боль потери никак в тебе не отзовётся? Будешь утирать ей слёзы, а сам думать о рабочем совещании или выбирать клуб для вечерних посиделок с Мальсибером? - Или ты сейчас же объясняешь, к чему эти философские задачки, или оставляешь меня в покое, - Сириус решительно выудил из-за пояса палочку, устремив кончик к чуть подрагивающему мерцанием волшебному барьеру. В голосе совести в лице младшего брата он не нуждался, да и нервы странная прелюдия трепала изрядно, ведь предвещала очевидно опасные и даже вольнодумческие идеи. - Мне было бы проще все объяснить, если бы ты хотя бы на несколько минут вышел из образа тупоголового солдафона, - саркастично протянул Регулус, любезно отступая от двери, будто бы в намерении не мешать брату снимать защиту, - но я и так увидел минуту назад то, что хотел. - И что же ты увидел? - Сириус надменно изогнул бровь, приготовившись отрицать любые сентиментальные бредни. - Ты хотел закончить странное обсуждение, - мстительно ответил Регулус и, не дав брату возмутиться, мрачно изрёк. - Кто-то должен остановить Реддла. Иначе его восхождение на престол кончится плохо не только для грязнокровок. - Что за чушь ты выдумал? - шикнул Сириус, торопливо накрывая уже созданный барьер куда более мощным куполом. Заявись в тёмную спальню сама Банши, даже ее визги теперь было бы не различить за дверью. - Ты никогда не задумывался о том, что любая идеология умирает, когда становится единственной? - Регулус медленно выдохнул. Все те дилеммы, что жили в нем долгие месяцы, складывались теперь в аргументы - общие и частные, несущие под собой одну единственную цель: обрести союзника в лице самого близкого человека. Сильного и умного. Такого, с которым не страшно выступить против лишенного гуманизма всемогущего диктатора. - Оглянись на историю. Магловское христианство обратилось в инквизицию. Они сжигали своих женщин, Сириус. Заживо. А Ислам? Насаждая свою веру, исламисты развязали самую настоящую войну. Разве вера в Бога тождественна кровопролитию? Или посмотри на Советский Союз. Во что превратился коммунизм, приправленный тоталитарией? В террор и упадок. А фашисткая Германия? Это же… - Зачем ты сравниваешь магловские политические ошибки с нашей борьбой за свои права? За свободу? - оборвал его Сириус. - Разве ты не видишь, что это уже давно не наша борьба? Реддл не хочет спасти наши традиции. Он хочет управлять миром. В том числе нашим миром, Сириус. Единолично. Такими темпами совсем скоро он возьмёт под контроль все аспекты нашей жизни. Он будет решать, кому из нас жить, с кем, как, на какие средства… И для достижения своей цели с легкостью пожертвует любым из нас. Чистокровных. Разве тебе мало примеров? Андромеда, Белла, родители Доркас… - Так вот в чем все дело? - холодно усмехнулся Сириус. - Твоё сердечко окончательно взяло верх над разумом? Тот факт, что родители твоей несостоявшейся невесты перешли дорогу Тёмному Лорду, не означает, что… - Означает! - Регулус в сердцах ударил кулаком по стене. Очередное вскрывшееся посягательство на семью Доркас стало лишь катализатором всех тех мыслей, что уже давно подавляли его непроглядной толщей пролитой крови, но оттого замечание брата не казалось менее унизительным. - Уже сейчас большинством его людей движет страх. Страх за себя, свою семью, своё будущее. Он беспощаден не только к врагам, но и к союзникам. Его жестокость переходит любые границы дозволенного. А его решения порой подкрепляются лишь голосом уязвлённого эго и даже скукой. Это недопустимо. - Послушай, Регги, - всерьёз встревоженный эмоциональным состоянием брата, покрасневшего от злости и тараторившего теперь под стать дикторам волшебного радио, Сириус смягчился. - Я понимаю, ты устал. И насмотрелся таких вещей, которым не должно быть места в жизни девятнадцатилетнего мальчика… - Я младше тебя всего на год, - раздраженно фыркнул Регулус. - Ты всегда был добрее, чем я, - Сириус позволил себе осторожную улыбку уголком губ. - Чувствительнее. Заботливее. Потому я и не хотел, чтобы ты ввязывался в эту войну. Но сделанного не воротишь, и теперь лучшее, что мы можем: довести начатое до конца. А потом, когда господство чистокровных волшебников вновь сделается неоспоримым, кто-нибудь просто займёт место Реддла у руля. Он приведёт нас к победе и исчезнет. Ты же не думаешь, что отцы Люциуса или Руди горят желанием вечно подчиняться полукровке? - Не исчезнет, в том то все и дело, - Регулус обречённо прикрыл глаза. - Регги, - Сириус тяжело вздохнул. - Он силён, но не неуязвим. Даже философский камень, если его свойства не выдумка, не спасёт от убивающего заклятия. Темный Лорд - сильный, талантливый, хитрый волшебник. Но не бессмертный. - А если я скажу, что он нашёл способ обмануть смерть? - Регулус исподлобья взглянул на брата. - Если смогу доказать это, ты поможешь мне? - Ты что, начитался сказок про Певереллов? - Сириус нахмурился. Только проблем с детскими фантазиями ему и не хватало. Достаточно было обезумевшей от горя Беллатрикс, обиженной Нарциссы и разрушенной жизни Андромеды. - Нет. Включил голову, - огрызнулся Регулус. - Если бы ты включил голову, то понял: у нас комфортная жизнь, - Сириус развёл руками, будто призывал восхититься богатым убранством спальни. - Нас уважают в обществе, мы обеспечены деньгами и имуществом, перед нами открыта уйма возможностей. Сняв навязанные грязнокровками запреты и ограничения, мы заживем только лучше. Выступив против Реддла, обречём себя на гонения. Перед нами закроются все двери, дедушке станет куда сложнее вести бизнес, не говоря уже об опасности, которой мы подвергнем себя и родных. - То есть ты признаешь, что одна из основных причин невозможности ухода из Пожирателей Смерти - страх? - Регулус победно выставил вперёд указательный палец. - Здравый смысл, - устало возразил Сириус. - Заканчивай со своими революционными настроениями и лучше помоги Яксли сделать Дюймовочку одной из нас. Кажется мне, невозможность быть с ней и будит в тебе эти мысли. - А если не закончу? - хмуро переспросил Регулус. - Я буду вынужден рассказать дедушке, - нехотя ответил Сириус. Он не придал значения инфантильным высказываниям о бессмертии Реддла. Регулус сызмальства выдумывал то красных колпаков под кроватью, то келпи у пристани за поместьем Сигнуса и Друэллы, а после искренне верил в плод собственного воображения. Вероятно и сейчас самолично наделил мифической мощью темного мага, вселявшего страх даже в самых закаленных в боях мужчин. - Он не позволит рисковать благополучием всей семьи и, наверняка, найдёт способ изолировать тебя, не вызвав ни у кого подозрений. Пока ты не придёшь в себя, разумеется. - Только попробуй, - угрожающе парировал Регулус. - И, прежде чем отправиться в изоляцию, я в красках поведаю маме о твоей связи с полукровкой. Можешь не сомневаться, брачный контракт с твоим именем будет составлен в тот же день. Кажется, на последнем балу ты приглянулся юной мисс Трэверс. Уверен, тебя не смутит ее болезненная приверженность розовому цвету и тот звук, коим она заменяет смех… - Не посмеешь, - Сириус сердито тряхнул головой. - Я руководствуюсь безопасностью, а ты глупым упрямством. Однажды ты уже отстоял своё право на метку, и, кажется, был очень горд своей самостоятельностью? Только вот теперь явно жалеешь о том решении. Не боишься ошибиться вновь? - Блэк, ты здесь? - мерный стук в дверь заставил обоих исступленно замолчать. Не сводя яростного взгляда с брата, Сириус щелкнул задвижкой, впуская в комнату Барти. - Я не вовремя? - тот приподнял бровь, мгновенно оценив степень накала страстей. - Я уже ухожу, - процедил Регулус сквозь сжатые зубы, но, едва он попытался протиснуться в дверной проем, Сириус больно сжал его локоть: - Ты понял меня? Одна глупая выходка, и можешь попрощаться с Лондоном. - Одно слово, и можешь выбирать кольца, - хмыкнул Регулус и, с усилием вырвавшись из хватки брата, зашагал по коридору.***
- Чем мрачнее, тем краше, да? - Доркас обернулась через плечо, и Регулус невольно залюбовался ее изящным даже в бесформенной мантии силуэтом. Чуть размытым на фоне усыпанного звездами зимнего неба. В дюйме от носков ее грубых ботинок скользкое плато обрывалось, и вниз - в бурлящие морские волны - устремлялась высокая каменная стена, подножие которой подпирали заласканные водой валуны. - Чем краше, тем непостижимее, - ступив ближе, Регулус едва ощутимо потянул ее за рукав. Подальше от ненадежного края. Спускаясь по неровному серпантину, молодые волшебники держались за руки. Не то желая уберечь друг друга от падения, не то - утянуть за собой, поскользнувшись на мокрой от дождя земле. Горячие пальцы Доркас онемели в ледяной ладони Регулуса, но она не спешила высвободиться, а он балансировал где-то на границе детского восторга и взрослого стыда за то, что втянул её в едва ли сулящее успех приключение. - Ты же любишь плавать? - Регулус неуклюже простер руку к заполненной водой расщелине в отвесной скале. Доркас вскинула брови, но, не выразив возмущения ни словом, ни звуком, стянула с себя мантию и, скомкав, спрятала за одним из валунов. Оставшись в тонком джемпере и брюках, она задержала дыхание и, без промедлений, соскользнула в ледяную воду. Впечатленный ее решимостью, Регулус поспешно выбрался из собственной мантии - тяжелой, отороченной мехом и едва ли пригодной для хранения в февральской сырости побережья. Он спрыгнул в поднявшуюся волну. Темнота, едкий запах соли и водорослей, пронизывающий до костей холод дезориентировали, но волшебники плыли вперед. В расщелину, сменившуюся узким тунелем, исполненным мерным шорохом воды и насмешливым гулом ветра. Ощутив под ногами ступени - шершавые, битые временем, широкие, Регулус едва сдержал облегченный стон. Стуча зубами и ежась, будто сжавшись в комок - избежишь соприкосновений с мокрой, облепившей тело одеждой - он поднял голову, вперив сосредоточенный взгляд в черноту входа в пещеру, надежно сокрытую от посторонних глаз природными препонами. Ему в спину ударил поток горячего воздуха, и Регулус благодарно кивнул, наблюдая, как Доркас направляет кончик палочки уже на себя, выпаривая из волос и наряда излишнюю влагу. Неукротимая дрожь схлынула, и спертость пещерного воздуха выступила испариной на бледных лбах непрошенных гостей. - Кикимер сказал, что придётся заплатить, - пробормотал Регулус, озаряя пространство волшебным светом простенького заклинания. Он неспешно озирался по сторонам, выискивая ту самую стену, тот самый камень, что оказался так жаден до колдовской крови по словам домового эльфа. - Шестой снизу, две щербинки... - Этот? - Доркас остановилась у одной из стен - ничем неприметной, неровной, лоснящейся от влажности. - С чего ты... - Регулус осекся, разглядев у ее ног клочок посеревшей простыни с крошечным пятнышком въевшейся крови. Совсем маленький, едва приметный, но без сомнений чуждый этому дикому месту. - Должно быть, добывая плату, он случайно повредил одеяние твоего домовика, - Доркас поднесла кончик пальца к двум выемкам на шестом снизу камне, но так и не дотронулась до стены. - Если ты передумала идти туда, я провожу тебя домой, - мягко заметил Регулус, неверно истолковав отрешенность на ее лице. - Я пока не готова к очередному заплыву, - хмыкнула она и, не дав ему опомниться, рассекла ладонь хлестким заклятием, тотчас припечатав свежую рану к камню. - Это немного унизительно, - вздохнул он, бережно перехватывая ее руку, едва серость стены разломилась надвое ослепительным серебристым свечением, принявшим очертания гигантской арки, поглотившей заколдованный камень. - Все-таки, мужчина здесь я, и хотелось бы подтвердить это не только голословными заявлениями, но и поступками. - Ты - мужчина, а я - голос разума, - Доркас чуть поморщилась, когда носовой платок Регулуса слишком туго впился в порез. - Мы не знаем, какой магией Он защитил это место. Что если оставляя здесь свою кровь, ты сообщаешь Ему своё имя? Добраться до меня ему будет посложнее да и рычагов давления на меня куда меньше, чем на тебя. - Спасибо, - шепнул Регулус и, настойчиво потянув ее раненую руку к губам, поцеловал острые костяшки пальцев. - Но впредь не смей рисковать собой, или мне придется… Регулус замолчал, завороженный жутким, но оттого не менее грандиозным зрелищем. Черная гладь озера застилала гигантское пространство, будто начисто лишенное границ и горизонта. Даже потолок пещеры тонул в темноте и не просматривался, словно верхняя грань слилась воедино с неизведанным космосом. Сощурившись, можно было разглядеть в томительной мгле мутное зеленоватое свечение. - Будто дементоры где-то поблизости, - пробормотала Доркас, сердито встряхнув головой. Даже ей, и без того не склонной к радужным настроениям и безудержному оптимизму, сделалось столь тоскливо, что каждый шаг по узкому каменному берегу отзывался в теле неимоверным усилием. - Кикимер сказал, что должна быть лодка, - отозвался Регулус, сосредоточенно продвигаясь вдоль стены. Спустя дюжины минут монотонного перебора заклинаний и беспомощных попыток нащупать в воздухе обещанную домовиком цепь, волшебникам удалось обнаружить ее. И вот, подобно верткой змее, позеленевшие звенья заскользили сквозь вытянутый кулак Регулуса, подтягивая с чернильного дна крошечную лодочку. Ее корпус слабо мерцал, и все - от острого носа до резных бортов - казалось ненастоящим. Сотканным из воздуха и пугающей игры волшебного света с голодным мраком. - Я первый, - шепнул Регулус, с опаской поставив одну ногу на шаткое дно. Убедившись, что призрачное суденышко реально и ощутимо, он подал руку Доркас, помогая устроиться на маленьком сиденье. В лодке было так тесно, что близость волшебников перечеркнула все границы приличия, но оба едва ли обратили внимание на интимность обстановки, жадно вслушиваясь в шелест опасной воды, словно поглотившей теперь даже стены пещеры. Казалось, что чернота - это и есть единственная материя, доступная и реальная в этом проклятом месте. Когда зеленоватое свечение впереди сделалось ярче и шире, Доркас сильнее сомкнула напряженные пальцы на рукояти палочки. Лодка слабо качнулась и замерла, сев на мель каменного островка. Крошечного, плоского и почти пустынного. Одинокое плато во мраке, удерживающее на своем хребте скромный постамент с увесистой чашей, низкой и широкой. Высеченной, вероятно, из того самого камня, что устилал дно и стены пещеры. Она то и служила источником неестественного света, подспудно напоминавшим вспышку непростительного заклятия и уютный отблеск старых библиотечных ламп под изумрудными абажурами. Ступив на берег, волшебники склонились над чашей, заполненной чистейшей, не тронутой мутью времени водой. Под ее пластом поблескивал медальон на длинной цепочке. Приглядевшись, можно было разглядеть, как мелкие драгоценные камни складываются на серебряной пластинке в герб Слизерина. - Акцио медальон, - шенула Доркас, но ничего не произошло. Слабая волна заклинания не потревожила даже укрывшую артефакт воду. - Думаю, это работает немного иначе, - Регулус нервно усмехнулся и, выудив из оказавшегося вдруг бездонным кармана бутыль, протянул ей. - Для храбрости? - она слабо улыбнулась, смыкая пальцы на узком горлышке, но не спеша срывать крышку. - Я должен буду выпить содержимое этой чаши... - Нет, - сердито перебила его Доркас. - Да, - мягко продолжил Регулус. - Судя по всему, только так мы сможем получить крестраж. Как я понимаю, мне не слишком понравится этот напиток, поэтому тебе придется заставить меня. - Нет, Регги, - Доркас нахмурилась. - Ты не знаешь, каким будет эффект. - Знаю. Чем больше глотков, тем сильнее жажда. Ну и пара побочных эффектов. Кикимер же жив и здоров, - заверил Регулус, призвав на помощь все свое самообладание, лишь бы голос не дрогнул, испугав ее и не позволив довести начатое до конца. - Кикимер - домовой эльф, а ты - волшебник, - возразила Доркас. - Тебе стоило упомянуть нюанс с заглатыванием сомнительной колдовской настойки прежде, чем мы отправились в путь. - Ты бы не согласилась, - Регулус пожал плечами. - А теперь давай не будем тратить время впустую и приступим. - Нет, - Доркас поджала губы и, сделав несколько шагов вперед, закрыла собой постамент с чашей. - Мы что-нибудь придумаем. Заберем с собой всю чашу, подберем правильные чары... - Тш-ш-ш, - Регулус приложил палец к губам и приблизился к ней. - Умничка моя, ну что с тобой такое? Ты же самый сильный и смелый человек из всех, что я знаю. Что это за паника на пустом месте? - Я не могу потерять и тебя, - хрипло вымолвила она, и, будто устыдившись своего признания, неловко отвернулась, уставившись невидящими глазами в обступившую островок темноту. - А я - тебя, - с едва уловимым усилием Регулус заключил ее бледную щеку в ладонь. - И я точно знаю, что пока он жив, мы оба в опасности. Все в опасности. Поэтому, прошу, позволь мне хотя бы попробовать. Наверно, мне не стоило приводить тебя сюда, но так уж вышло, что ты - единственная, кому я доверяю. Хоть ты и пыталась сжечь меня заживо в доме Краучей. - Я не... - Видишь, какой я живучий? Даже против твоих чар смог устоять, - Регулус улыбнулся уголком губ. - Во всяком случае, тех, что связаны с магией. Едва слышно вздохнув, Доркас отступила, пропуская его к постаменту. Наблюдая, как в его руках словно из ниоткуда возникает нечто сродни морскому гребешку или странному черпаку. Регулус сделал первый глоток, и его спокойное лицо исказила болезненная судорога. Он продолжал пить, морщась, расчесывая пальцами невидимое под высоким воротом горло, содрогаясь, но воды в чаше по-прежнему оставалось не меньше половины. Сдавленно застонав, он осел на пол и иступленно прикрыл глаза. - Регги, ты должен продолжать,- тихо попросила она, забирая из его рук прохладный гребешок. Вслушиваясь в прерывистое тяжелое дыхание. Зачерпнув ещё воды, Доркас поднесла острый край к его губам, заставляя сделать ещё глоток. - Не могу, - пробормотал он сквозь стиснутые зубы. - Теперь нельзя останавливаться, - мягко увещевала она, вновь наполняя гребешок губительной водой. - Ещё совсем чуть-чуть. - Хватит, пожалуйста, - выдохнул он. Его губы сделались сухими, заполнились бесчисленными кровоточащими трещинками. - Потерпи, мой хороший, потерпи немного, - бессвязно лепеча что-то ободряющее, она вливала ему в рот очередную порцию яда (а теперь сомнений в категории напитка у Доркас уже не осталось). Его челка прилипла к посеревшему влажному от пота лбу, и она осторожно пригладила жесткие кудри к макушке. Когда с гребешка сорвалась последняя капля, Регулус коротко вскрикнул и разомкнул веки. От радужки его глаз расползалась сеть лопнувших сосудов. На ресницах собрались крупные слезы. Из горла вырвался хрип: - Пить... Доркас, отшвырнув гребешок в сторону, скрутила крышку с бутылки и приложила к его рту узкое горлышко: - Это просто вода, мой хороший. Все закончилось. - Ещё, - прошипел он, жадно ловя языком остатки. - Агуаменти, - струя брызнула из палочки и тут же исчезла в воздухе, так и не достигнув бутылки. Уперевшись ладонями в каменный пол, Регулус рванулся к кромке озера, но Доркас, перехватив его за пояс, упала рядом, мешая дотронуться до черной глади: - Плохая идея, - просипела она, с трудом перекатившись на него и пригвождая к земле потянувшиеся к воде дрожащие руки. Регулус закашлялся, и брызги крови усеяли ее лицо созвездием алых точек. Его глаза закатились. Доркас прошептала заклинание, и его обмякшее тело подхватила незримая волна, унося к бортику послушно застывшей у островка лодки. Выхватив из опустевшей чаши медальон - холодный и скользкий, она примостилась рядом с Регулусом, теперь распластавшимся по дну. Склонившись совсем низко, Доркас вслушалась в дыхание. Едва различимое. Едва вздымающее грудь редко-редко. Островок остался позади, все еще охваченный болезненным свечением испитого до дна зеленого яда. Нечто белесое, гибкое и большое вырвалось из озерной воды чуть поодаль и вновь погрузилось в непоколебимую толщу, лишь подернувшуюся мелкой рябью. Точно в рыбью чешую разоделось. - Не смей умирать, Регулус, - прошептала Доркас, устремив кончик палочки туда, где мгновение назад исчезли покрытые струпьями пятки. Почти человеческие. - Не смей умирать. Я не справлюсь без тебя. Я бы никогда не догадалась о существовании крестражей, а ты смог. Ты слишком умен, чтобы умереть, напившись незнакомого зелья. Регулус слабо пошевелился. Нос лодки ткнулся в каменную пристань. Обманчиво близкую к выходу из пещеры. К наполненному водой туннелю. К отвесной скале, с которой открывается потрясающий вид на безграничное злое бушующее море. - Не смей, слышишь меня? Не смей снова бросить меня одну, - бормотала она, надевая медальон на шею, чтобы не потерять. Злость, обида, раздражение - все, что она подавляла в себе долгие годы, билось теперь высоко в груди, рвалось на свободу, затмевало собой все хорошее. - И не смей врать мне впредь. Не смей скрывать от меня то, что может коснуться или касается нас обоих. Если бы ты заранее сказал про чертову чашу, мы нашли бы выход. Мы бы придумали, как достать эту дрянь... - Доркас, - слабо позвал Регулус, силясь подняться. Руки и ноги не слушались его, каждый позвонок отзывался огнем, голова казалась пустой и вместе с тем невыносимо тяжелой. Каждый вдох опалял измученные легкие, обжигал глотку, скапливался сгустком крови на языке. - Побереги силы, - прошипела она, вновь устремляя на него кончик палочки, чтобы перенести на будто бы безопасную узкую полоску берега. - Я бы не догадался о крестражах сам, - его голос зазвучал хрипло и неразборчиво. Не ответив, Доркас спешно направила его очередной волной чар за пределы арки, все еще мерцавшей на границе человеческого мира и пристанища осколка души Темного Лорда. Разместив с трудом остававшегося в сознании Регулуса на верхней ступени туннеля, она присела рядом, лихорадочно соображая, как совместить колдовство с заплывом в ледяном темном бассейне. - Это он рассказал мне, - признался Регулус, вновь задохнувшись изнурительным кашлем. - Кто? - Доркас склонилась ближе, встревоженно всматриваясь в его лицо, искаженное гримасой боли. - Мистер Яксли. Твой дедушка жив, Дюймовочка.