В Хогсмид Северус прибыл по скучному и заведомо безрезультатному поручению. Когда учебный год подошёл к концу, и наставники будущих Пожирателей смерти перестали регулярно появляться в окрестностях волшебной деревеньки, молодых и не слишком загруженных ответственными миссиями последователей Темного Лорда отправляли время от времени разведать обстановку в коттедже Яксли.
Тот пустовал со дня, когда Доркас Медоуз поступила в Академию мракоборцев, и бегство её дедушки из плена положения дел не изменило. Опрятный домик тонул в июньской зелени, и ничто не выдавало человеческого присутствия за его стенами из кремового кирпича.
Северус подходил ко всякому, даже пустяковому заданию с благодарной ответственностью человека, облагодетельствованного заветным членством в армии не по праву рождения. Он обошёл маленький сад по периметру, подмечая пыльный пол крыльца, наглухо закрытые ставни и халатное отсутствие мало-мальски серьезных охранных чар. За исключением тех, что защитили бы от заурядных воришек.
Разгулявшийся в считанные минуты ливень нисколько не способствовал желанию Северуса брести через поле к ближайшей открытой для трансгрессии точке. Нахмурившись от досады, он поплотнее надвинув на лоб капюшон и зашагал по переулку, вознамерившись переждать непогоду.
Толкнув скрипучую дверь Кабаньей Головы - затрапезного трактира, чья клиентура совершенно не вписывалась в моральный облик пряничного Хогсмида - Северус протиснулся в самый угол. Туда, где импровизированной столешницей выступал высокий подоконник. Окно, к которому он и примыкал, покрывал столь плотный слой сальной грязи, что даже в солнечный день свет едва ли просочился бы сквозь. Брезгливо отодвинув подальше свечной огарок, Северус обернулся через плечо. Он пытался понять, придётся ли сделать заказ или удастся отсидеться просто так. Не потратив ни кната на пойло, прикоснуться к которому неприятно даже пальцем, не то что губами.
Дверь вновь приоткрылась, и Альбус Дамблдор собственной персоной пропустил внутрь чудаковатого вида женщину. Её всклокоченная голова торчала из вороха лохматых шалей, разномастных бус и шейных платков, а очки, сидевшие на тонкой переносице, походили на выпуклые половинки стеклянных шаров, что использовали прорицательницы-шарлатанки с праздничных ярмарок.
- Это место являлось мне во снах, - патетически изрекла она, обернувшись к Дамблдору.
- Несомненно, мисс Трелони, - учтиво кивнул тот, едва ли приняв к сведению фальшивое заверение. - Пройдёмте наверх. Там нам никто не помешает.
- Здесь витает странный аромат, - не унималась она, проплывая вдоль барной стойки. - Нечто сродни наполняет комнаты, где волшебники, особенно тонко ощущающие зыбкую грань времени и пространства, прислушиваются ко внутренним голосам на пороге судьбоносных предсказаний...
- Жаркое из козлятины, - крякнул трактирщик, выразительно покосившись на невозмутимого Дамблдора. Плюхнув на грязный поднос плошку с сероватым варевом, он побрел к одному из столов, за которым престарелые колдуны вступили в бурный и неразборчивый диспут.
Соскользнув с высокого стула, Северус прошмыгнул за стойку. Там располагалась дверь, что вела к лестнице на второй этаж. Такой же грязной и хлипкой на вид, как всякий предмет меблировки в Кабаньей Голове. Поднявшись, он прижался спиной к стене, выглянув из-за угла лишь на короткую секунду, коей было достаточно, чтобы убедиться: Дамблдор и мисс Трелони не проследовали в гипотетические глубины помещения, разместившись в гостиной с потертым ковром и камином. Стоя так близко, Северус слышал каждое слово скучной беседы. Мисс Трелони доказывала, что унаследовала от прапрабабки-прорицательницы уникальный дар, премудростям которого и жаждет теперь обучить неокрепшие умы хогвартских студентов. Её изобилующая иносказаниями речь причудливо сочетала спесь и мольбу. Поморщившись, Северус уже вознамерился вернуться вниз, но тягучий усыпляющий голос вдруг сделался грубым и хриплым, непохожим на человеческий жутким тембром:
- Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...
- Ты что здесь забыл, паршивец? - пророкотал трактирщик, что направлялся на кухню, но углядел на вершине лестницы притаившегося юнца. - А ну-ка пошёл отсюда!
За громкими возмущениями Северус не расслышал конца пророчества. А в том, что бесталанная мисс Трелони внезапно и впрямь предрекла судьбу Тома Марволо Реддла, он не сомневался. Ведь имитировать столь неземное дребезжание не под силу даже лучшим актерам. Едва не подвернув ногу, Северус скатился со ступеней, игнорируя окрик выглянувшего на лестницу Дамблдора. Поднырнув под неловко раскинутыми руками трактирщика, он выбежал к стойке и, не останавливаясь ни на секунду, помчался к выходу, миновал на одном дыхании главную улицу Хогсмида, после чего скрылся в темноте размякшего в дождевой воде поля.
Северус искренне полагал, что незамедлительно поведав господину о происшествии, вырастет в его глазах и может быть даже затмит собой бестолковых, но чистокровных Кэрроу. Или трусоватого Эйвери. А если повезёт - самого Эвана Розье, что сделался за считанные месяцы искусным дуэлянтом, но зачастую проявлял неуместную на поле боя мягкость.
С трудом убедив Руквуда в том, что донесение не терпит отлагательств, Северус выпалил гордой скороговоркой услышанное и, склонив вымокшую под дождём голову в учтивом поклоне, приготовился к похвале.
Однако Том Реддл, взбешенный и встревоженный новостью, не удосужился отметить шпионские качества молодого слуги. Припомнив, что вдовствующая миссис Снейп ныне трудится в зельеварческом цехе Мунго, он коротко распорядился выведать в кратчайшие сроки имена рожениц, коим надлежало произвести на свет младенцев в конце июля.
Взбудораженный случившимся Северус, обычно чрезвычайно чуткий и нежный с матерью - ныне единственной женщиной, оставшейся подле него - осмелился прервать её крепкий сон и, не размениваясь на ложь и уговоры, пафосно заявил, что сейчас решается вопрос жизни и смерти. Разумеется, не уточнив
чьей. Всматриваясь в её подслеповатые спросонья глаза, он потребовал вспомнить имена пациенток Мунго, чей срок беременности соответствовал условиям Пророчества.
- Уж не думаешь ли ты, что твоя Эванс на сносях? - проворчала Эйлин Снейп, усевшись в подушках поудобнее и озадаченно взирая на сына.
- Она не моя, - буркнул он и спешно прибавил, - это очень срочно. Позволь мне всё объяснить тебе завтра.
- Высокого же ты мнения о моей памяти, - она цокнула языком. - Представляешь, сколько зелий мне приходится готовить и разливать за рабочий день? Где тут упомнить все...
- Прошу, - сжав её ладони в своих, Северус подался вперед. Ему казалось, что каждая секунду промедления убавляет величину его свершения. - Я никогда ни о чем тебя не просил, но сейчас мне нужна твоя помощь. Очень.
- Вообще-то, информация конфиденциальна и за разглашение я могу лишиться работы, - Эйлин нахмурилась.
Глухо застонав от бессилия, Северус даже потянулся за палочкой, решив ускорить процесс посредством легилименции. Ментальная магия, которую он оттачивал втайне от приятелей на пьяницах из Лютного переулка, вполне охотно поддавалась стараниям и упорству, но погружение в чужие воспоминания всё ещё походило для него на барахтание в лютующем море. Волны образов накрывали с головой, вращали, заполняли дыхательные пути. А после мешанина чужого багажа действовала на него под стать полету на метле - провоцировала острый приступ тошноты и головокружение.
Вообразив, сколько времени займёт вычленение нужных записей, Северус надул щеки и с шумом вытолкнул воздух. Облизнув губы, он вновь подался вперед и, крепко обхватив мать за шею, покаянно прошептал:
- Прости, что разбудил. Ты права, не стоит сейчас рисковать твоей карьерой.
Оставив её в недоумении, он на цыпочках просеменил в ванную комнату и, выхватив черный волос с расчески-гребня, закрылся в своей спальне. Там, усевшись на колени перед пустой стеной, он начертил, едва касаясь узорчатых обоев кончиком палочки, крошечную лилию. С тихим щелчком шершавая гладь обратилась в дверцы, за которыми поблескивали на неглубоких полках дюжины пузырьков с этикетками, подписанными убористым почерком. Быстро отыскав нужное зелье, Северус выдернул тугую пробку и, бережно опустив волос Эйлин внутрь, проследил, как бесцветная вода сделалась мутновато-вишневой.
Набросив бледно-зеленую аптекарскую мантию прямо поверх собственной одежды, он, не помня себя в азартной спешке, сделал горчащий на языке глоток и, выскочив из арендованного у ушлого колдуна домишки - крохотного, но располагавшегося в не самом захудалом районе Лондона - трансгрессировал в переулок подле волшебного госпиталя.
Пробормотав что-то о забытой сумке привет-ведьме, сосредоточенно вчитывавшейся в очередной эротический эпос Симоны Скитер, Северус устремился на цокольный этаж. Туда, где и трудились зельевары Мунго. Открыв дверь ключом, удачно оставленным матерью в кармане рабочей мантии, он шагнул внутрь и торопливо огляделся, подсвечивая пространство перед собой кончиком палочки. Расстановкой котлов помещение напоминало кабинет Слизнорта. Но владения старого декана являли собой уютную вариацию сказочных подземелий с книжными стеллажами вдоль стен, бледным золотом убранства и арочными сводами, в то время как местная фабрика лекарственных зелий была декорирована крайне аскетично, с преобладанием холодного белого цвета.
Приблизившись к высокому серванту, за зеркальными дверями которого грузно клонились на бок желтоватые пухлые папки, Северус вытащил ту, на корешке которой набухла печать акушерского отделения Мунго. Он нетерпеливо пролистал исписанные страницы и, добравшись до последней, повел подрагивающим пальцем по неровному столбцу. Тому, где значился в недельном исчислении срок вынашивания плода пациентками Мунго. Остановившись на заветных "тридцати двух", Северус проследил взглядом начало строки.
Алиса О. Лонгботтом
Миссис Лонгботтом, коей полагалась в соответствии с предписанием целителя настойка из листьев березы, была незнакома Северусу по школьным годам, но уже добилась весьма высокого звания на мракоборческой службе и, по предположениям некоторых Пожирателей Смерти, состояла в набившем оскомину Ордене Феникса. Наряду с супругом, засадившим в Азкабан некоторое количество весьма нужных и полезных в борьбе за чистоту крови волшебников.
О таком совпадении не приходилось и мечтать, ведь "вызов" являлся довольно абстрактным понятием, и сам факт рьяного сопротивления идеям Темного Лорда вполне соответствовал условиям пророчества.
Желая убедиться, что иные достойные кандидатуры в больничном списке отсутствуют, Северус бегло просматривал оставшиеся записи, среди которых обнаружилась некая Джейн Лайонхарт. Запомнив на всякий случай верное написание ни о чем не говорящей фамилии, он уже собирался захлопнуть папку, когда зацепился взглядом за ещё один подходящий срок.
Адель А. Поттер, - прочитал Северус. Ощущая тревожный холодок впившихся в спину мурашек, он проверил написание ещё раз и ещё, но ошибки быть не могло. В записи значился
её год рождения, первая буква
её имени, и едва ли в магической Британии существовала другая Адель Александра, по нелепой случайности связавшая судьбу с охламоном Поттером.
Бесшумно затворив дверки серванта, Северус уставился на призрачное отражение в стекле. Его обескураженность запечаталась на лице Эйлин Снейп тем выражением, что неизменно возникало всякий раз, стоило ей обнаружить, что супруг вновь выгреб подчистую скудные сбережения. Только вот набеги на заначку Тобиас Снейп при жизни совершал регулярно, а принимать судьбоносное для бывшей подруги решение Северусу довелось впервые.
Вернувшись в поместье Малфоев, он обнаружил господина в нетипичном для него подвижном состоянии. Том Реддл мерил размашистыми шагами каминный зал, оборудованный по его требованию под кабинет после смерти Регулуса Блэка. Ожидая новостей, он успел вызвать Долохова и отправить того на поиски треклятой Трелони, не особо надеясь на успех, ведь Дамблдор наверняка спрятал её, едва узнав о шпионе.
Будто полукровная бестолочь не мог вести себя потише.
Лихорадочно соображая, как обезопасить себя, Реддл даже не удосужился убедиться, что скупой доклад соответствует реальным воспоминания горе-доносчика. Тот же скрепя сердце назвал лишь Лонгботтомов и загадочную Лайонхарт. Северус убедил себя, что пророчество не терпит погрешностей, и вызов Темному Лорду трижды должны были бросить непременно оба родителя. Адель же, если и бросила кому-то вызов, то лишь единожды - вступив в брак с хамоватым и заносчивым членом Ордена Феникса.
- Значит, Лайонхарт... - протянул Реддл. - Кто это такая?
- Никогда не слышал, мой Лорд, - торопливо откликнулся Северус, сжимая влажные пальцы в болезненный замок за спиной. - Возможно, грязнокровка, что выпустилась многими годами ранее, чем я, или...
- Узнай, кто она, - раздраженно оборвал Реддл и, уколов налившимся демонической краснотой взглядом, прибавил угрожающим шепотом, - а пока молчи о том, что услышал.
Не дожидаясь и без того безусловного согласия, Темный Лорд прижал будто раскалившийся добела кончик палочки к предплечью, призывая всех своих слуг.
Метка Сириуса опалила кожу незримым огнем, когда тот свидетельствовал свое почтение Бёркам, неспешно курсируя по бальному залу. Здесь уже собрался по случаю дня рождения хозяина дома волшебный бомонд. Время близилось к полуночи, а значит совсем скоро можно было подать знак Марлин, теперь в принудительном порядке сопровождавшей чету Фоули практически на всех светских мероприятиях. Переглядываться с ней в толпе было забавно и волнующе, но он бы предпочел отправиться вместе подальше от посторонних глаз.
Настойчивый и непривычно яростный приказ в очередной раз порушил все его планы.
Осекшись на полуслове, Сириус вопросительно посмотрел в глаза Эвану Розье. С ним и его спутницей - Флоренс Мальсибер - он и беседовал за секунду до призыва. Справедливости ради Сириус даже отмечал, что эта неожиданно сложившаяся пара смотрится вполне гармонично и счастливо. Но элегантная картинка светского флирта подернулась рябью и обратилась в тревогу, едва Эван и сам ощутил будто втиснутую в черепную коробку необходимость немедленно прибыть в поместье Малфоев. Прошептав что-то нахмурившейся Флоренс, он кивнул с выражением мрачной решимости на лице.
Отыскав у самого выхода Филбертуса, все трое отбыли, а дальше события развивались с той стремительностью, что прежде не сопровождала ни одну спонтанную миссию или бой. Едва они трансгрессировали на плавный изгиб подъездной дороги поместья, Беллатрикс, и сама не успевшая выбраться из душного вечернего платья, отшвырнула на гравий недокуренную сигарету. Велев бывшим подопечным держаться покрепче, она перенеслась на узкую улицу, выскочив из воздуха совершенно не таясь. Прямо перед
центральным подъездом длинного дома с выкрашенным белой краской первым этажом, от которого тянулись к мансарде высокие окна в обрамлении бурого кирпича. Такие строения десятилетиями томились в укромной тишине спальных районов аристократического Лондона.
Однако той ночью мнимая безмятежность улицы утонула в хаосе. Волшебники, маглы, бродячие собаки, многоголосый крик, схлестнувшиеся в едином мареве бесконечные вспышки заклятий, хлопки неумелой трансгрессии, вой сирен, полыхающие огнем окна - все это безумие мгновенно вобрало в себя и Сириуса, едва различившего краткий приказ Беллатрикс:
- Алиса Лонгботтом. Уничтожить любой ценой.
Бросаясь в эпицентр боя, Сириус не успел даже задаться вопросом, что за срочность была в устранении рядового мракоборца и почему к городскому дому Лонгботтомов сейчас стекались со всех уголков страны Пожиратели Смерти во главе со своим будто обезумевшим от ярости лидером. Проклятие, врезавшись в патрульную машину магловской полиции, обернулось взрывом, и чьи-то тела, пораженные мощнейшей волной, рассыпались по узкой проезжей части сломанными манекенами. Инстинктивно уклонившись от свистящего, ярко-рыжего луча, Сириус росчерком зеленой молнии отправил к праотцам напавшего волшебника. Почти механически отбиваясь от ударов, он искал в разыгравшейся вакханалии если не разгневавшую чем-то Темного Лорда Алису, то друзей - Барти, Эвана, кого угодно.
Почти подобравшись к крыльцу, Сириус углядел раскрывший изувеченные половинки большой чемодан, содержимое которого - предметы личной гигиены, крошечные ползунки, одежда - рассыпались по ступеням и теперь были беспощадно истоптаны десятками ног. Попасть в дом возможности не представлялось ввиду стены из сошедшихся в тесных дуэлях магов, среди которых угадывался Родольфус. Убедившись, что он справляется и не нуждается в помощи, Сириус устремился туда, где Пожиратели Смерти взяли кого-то в кольцо, но отвлекся на истошный женский визг.
- Эми! - лицо промчавшегося мимо укрывала желтая маска, а в нескольких шагах позади осела на землю волшебница. Вся ее голова под сорванным капюшоном являла собой кровавое месиво, и в этой бордовой жиже не удавалось разглядеть ни черточки, будто чары попросту стерли всю костную структуру, оставив лишь раззявленный в вопле боли рот.
- Я о ней позабочусь, иди, - сердце Сириуса пропустило удар, едва резкий женский окрик вторгся в какофонию прочих звуков. - Ну же, Римус!
Марлин в нежном дымчато-розовом платье, что меньше часа назад искрилось в свете канделябров на балу, а теперь было безнадежно испорчено пятнами чужой, как Сириус надеялся, крови, крепко обхватила за талию раненую волшебницу и трансгрессировала.
С трудом затащив отключившуюся Вэнс в штаб-квартиру, она уже при помощи чар левитировала её в центр гостиной, уложив прямо на пыльный ковёр.
- О Господи, Эми! - Лили, растянувшаяся на продавленной кушетке со сборником магловской поэзии, неповоротливо потянулась, силясь подняться на ноги.
- Эми... Марли, ты в порядке? - кружка, что держал в руках Бенджи, выглянувший их кухни на тревожный возглас, выскользнула и разбилась, окатив его ботинки кипятком. Боязливо присев на ковер, он сперва вгляделся в сосредоточенное лицо Марлин и, лишь убедившись что её здоровью ничто не угрожает, искоса посмотрел на Эммелину, подавляя острый приступ тошноты. Её красивая голова была изуродована до такой степени, что скорее напоминала требуху с магловских продуктовых рынков.
- Что произошло? - глухо спросил Бенджи, наблюдая, как Марлин спешно вычерчивает незнакомые ему фигуры над телом Эммелины.
- Не знаю, - выплюнула Марлин сквозь стиснутые зубы. Все её усилия были тщетны, кровотечение не желало останавливаться, пульс слабел. - Они напали на Лонгботтомов. Джонс сказала, что нужно вытащить оттуда Алису любой ценой, но пока... Черт.
Неудачно подобранные чары вызвали извержение слизи из того участка лица, что прежде было носом. Отерев щеки, Бенджи тяжело сглотнул, благоразумно решив больше не отвлекать Марлин. Прикрыв глаза, она выдохнула, припоминая закономерности хода и ветвления сосудов. Пелена чар опутывала Эммелину, и чем глубже в процесс погружалась Марлин, отбросив эмоции, тем слабее становился губительный отток крови. Стабилизировав плачевное состояние, она устало оперлась на расставленные за спиной ладони, запрокинув голову.
- Дамблдор прислал мне патронуса час назад, - тихо вымолвила Лили. - Велел ни при каких обстоятельствах не покидать штаб-квартиру.
- Вот и не покидай, - ответила Марлин чуть резче, чем хотела. - Я вызову сюда маму, а ты пока сваришь костерост. Когда дело касается лица, чем свежее, тем лучше.
- А ты, выходит, собираешь вернуться туда? - переспросила Лили упавшим голосом.
- Я не видела Джима, - голос Марлин дрогнул, сорвавшись до жалобных тонких ноток, но она тут же совладала с собой, прибавив, - он всегда крутится рядом. А сегодня...
- Ты же не думаешь... - глаза Бенджи расширились, и он поспешно прикрыл рот ладонью.
- Не думаю, - решительно поднявшись на ноги, Марлин одернула пышную, слишком громоздкую для врачевания на поле боя юбку. - Но хочу убедиться.
- Я пойду с тобой, - наспех отряхнув домашние брюки, объявил Бенджи и, не позволив подругам озвучить и слог несогласия, криво улыбнулся, - сколько ещё мне отсиживаться? Я вступил в Орден, чтобы навсегда избавиться от клейма грязнокровки. И сменить его на клеймо труса в мои планы не входит.
- Но Бенджи... - с силой прижав основания ладоней к отчаянно слезящимся глазам, Лили шагнула к нему, но остановилась, словно пришпиленная к месту тихим голосом Марлин:
- Эммелине очень важно получить это зелье как можно быстрее, и лучше тебя его никто не сварит. Поторопись, Лили.
К дому Лонгботтомов Бенджи и Марлин трансгрессировали держась за руки и больше не обменявшись ни единым словом, но, вновь оказавшись под обстрелом, она, повинуясь странному порыву, оставила невесомый поцелуй в уголке его губ и скрылась в ревущей толпе.
- Найди Алису и будь рядом, - рявкнул Грюм, когда она пробегала мимо, отчаянно выискивая в калейдоскопе лиц черную маску Джеймса. Его сощуренные глаза под съехавшими в пылу атаки очками. - Эверте Статум!
Эван Розье вовремя выставил защитные чары, не позволив мракоборцу подбросить себя в воздух. За мгновение до дуэли он почти прорвался в дом, где вероятно и укрылась Алиса, когда бой обрел совершенно феерический масштаб. Не то чтобы он жаждал лично убить беременную женщину, пусть та и предала свою кровь, защищая отребье, но играть в массовке ему опостылело ещё в школьные годы. Так что осознанно отказываться от возможности выполнить приказ Эван не собирался, и теперь яростно бился с назойливым Грюмом.
Отразив очередную атаку, он, изрядно утомленный агрессивной дуэлью, скомандовал палочке: Экспульсо, и с кончика сорвалась шустрая искра. Запетляв в дымном воздухе, она спикировала точно на щербатый нос Аластора Грюма и взорвалась под аккомпанемент животного рева. Эван самодовольно улыбнулся, взирая на бьющегося в конвульсиях противника. Редкий Пожиратель Смерти не хотел бы наподдать как следует этому хромоногому вездесущему колдуну, подозревавшему в ужасных преступлениях всех без разбора. Неуклюже мотнув головой, Грюм, все ещё зажимая изувеченный нос одной ладонью, вычертил палочкой молнию. Зеленая вспышка устремилась к Эвану, и он упал, скользнув уже безвольной спиной по кольям декоративного забора.
- Эван! - Сириус услышал крик Мальсибера и резко обернулся, ударив наотмашь убивающим проклятием подобравшегося слишком близко волшебника. - ЭВАН!
Эван Розье сидел у крыльца совершенно неподвижно. Уронив голову на грудь, словно вокруг не жестокое сражение, а наискучнейшая лекция профессора Бинса.
- Остолбеней! - кто-то из членов Ордена Феникса преградил дорогу Мальсиберу, рванувшемуся к дезориентированному Грюму.
Краем глаза Сириус успел заметить, как Марлин грубо отнимает ладони от его окровавленного лица, пытаясь оценить степень повреждений. Рукав её чудесного платья порвался, обнажая багровое пятно, в которое слились множественные синяки на предплечье.
- Локомотор Мортис! - не унимался орденец, что пытался не подпустить не помнящего себя от ярости Мальсибера к Грюму и Марлин.
Сломив сопротивление, Пожиратели Смерти хлынули в дом. Вырвавшись из их плотного клина, мистер Розье, упав на колени перед телом сына, прижал его к себе и, баюкая, забормотал что-то на лишенном акцента французском.
- Экспульсо! - взревел Мальсибер, устремив кончик палочки точно в сердце назойливому противнику. Пошатнувшись, тот медленно прижал руку к груди и взорвался. Хлопок вышел громкий, чавкающий и отвратительно влажный. То, что секунду назад являлось мужским телом, обратилось в кровавое облако, а после плеснулось на тротуар остатками плоти.
- Бенджи... - слабый возглас Марлин едва пробился сквозь толщу осязаемой пустоты, что стремительно разрасталась в Сириусе. Его взгляд метался от Мальсибера, вновь ринувшегося на Грюма, к стихшему мистеру Розье, все ещё прижимавшему к груди Эвана.
Тело Эвана. От расколовшейся маски в ворохе младенческого тряпья к Марлин, закрывшей рот треугольничком сложенных ладоней. От её широко распахнутых глаз до оторванной руки на бордюре.
Синяя вспышка заклятия врезалась в грудь Мальсибера, и его отшвырнуло к обломкам полицейских автомобилей. В груду трупов. Лихорадочно оглядывая опустевшую улицу, Сириус, вжавшийся спиной в колонну крыльца, не находил глазами автора чар, ведь все не вошедшие в дом волшебники были либо мертвы, либо находились в состоянии безвольного оцепенения.
- Марлин, помоги, - позвали откуда-то сверху, и, осторожно высунувшись, Сириус разглядел опасно замерших на карнизе мансарды Лонгботтомов. Накрепко обхватив беременную супругу за плечи, Фрэнк нервно махнул рукой.
Возведя палочку вверх, едва шевельнув онемевшими губами, Марлин направила мягкую волну замедляющих чар к Алисе, и та храбро шагнула в никуда, степенно спускаясь на тротуар с высоты. Словно няня с зонтиком из магловских сказок. Едва подошвы её армейских ботинок соприкоснулись с асфальтом, крыша дома содрогнулась и Фрэнк, неуклюже качнувшись, ввалился в распахнутое окно. Туда, где уже сверкали отблески чужих дуэлей.
Гигантская черная тень, дымчатым шлейфом вырвавшаяся из разбитого в бою дверного проема, завертелась бешеным вихрем вокуруг Алисы и Марлин. Схватившись за руки они, выставив перед собой волшебные палочки, пятились назад - к череде запертых дверей чужих подъездов. Очнувшийся Мальсибер приподнялся на локтях, безучастно наблюдая за тем, как чернота собирается в высокую фигуру Темного Лорда.
Марлин медленно выступила вперед, закрывая Алису собой. В изорванном платье, с рассыпавшейся прической, с накрепко сжатой в грязных пальцах волшебной палочкой она походила на принцессу павшего королевства. Слабо всколыхнув неподвижный июньский воздух, Марлин сформировала мерцающий щит. Словно простенькая завеса из школьного курса укроет от убивающего проклятия самого сильного волшебника.
Не задумавшись ни на секунду, Сириус трансгрессировал, оказавшись точно между ней и Реддлом, уже поднявшим палочку в элегантном жесте на манер постановочных дуэлей из средневековых учебников.
Ещё немного времени. Пожалуйста,, - лихорадочно повторял Сириус про себя, ощущая привычное вторжение в разум, и Реддл, сухо усмехнувшись, толкнул обоих жаркой волной воздуха в сторону, сбивая с ног. Оказываясь один на один с Алисой Лонгботтом.
- Это же надо, - её звонкий голос дрогнул непролитыми, но будто собравшимися в самом горле слезами, - послал сотню громил за хрупкой беременной ведьмой, а завершать работу все равно самому приходится? Хреновый из тебя рекрутер.
Губы Реддла скривились в насмешливой улыбке. Он не желал тратить время на пустые разговоры, дожидаясь, пока мракоборцы соберутся с силами и вновь хлынут на улицу, мешая завершить начатое. Изумрудный зигзаг, и самая очевидная кандидатура на роль матери избранного покоится с миром. Или не с миром. У святошей те ещё черти в омуте.
Схватив попытавшуюся подняться на ноги Марлин за запястья, Сириус рывком прижал ее к себе, заставляя отвернуться. Вздрогнув в его руках, она обмякла и вжалась мокрым носом в гладкий отворот смокинга. Пожиратели Смерти, мракоборцы, члены Ордена Феникса покидали разгромленный дом Лонгботтомов, всё ещё находясь в состоянии непрестанных перекрестных дуэлей, но куда менее азартных и лихих, чем у истоков битвы.
Дамблдор появился за спиной Алисы совершенно бесшумно. Словно занес ногу для шага в своем кабинете, а каблуком ботинка уперся в землю уже в Лондоне. Не сводя кончика длинной узловатой палочки с груди Реддла, он выступил вперед.
Они сражались лишь несколько минут, и хотя зрелищность их чар превосходила любое кровопролитие последних часов, Сириусу казалось, что великие волшебники действуют вполсилы. Будто оба понимали, что этот поединок не увенчается успехом ни для одной из сторон. Хлопнув крыльями чернильной мантии, Реддл исчез в дюйме от вырвавшейся из канализационной решетки водяной петли, тут же хлынувшей шквальной волной на асфальт. Выпустив Марлин из рук, Сириус трансгрессировал за ним.
Часом позже, стоя плечом к плечу с Барти и Бертом в поместье Малфоев, он смотрел в пол. С превеликой радостью наложил бы на себя и заклятие глухоты, если бы мог, но такое малодушие взбешенный неудачей Темный Лорд едва ли воспринял бы благосклонно. Сам он с маниакальной страстью карал мистера Розье, ведь тот посмел оплакивать павшего сына, но ничем не подкрепил его героическую смерть. Проигнорировал появление Алисы Лонгботтом перед собственным носом, и в результате колоссальные потери минувшей ночи оказались бессмысленны. Отведя неприязненный взгляд от Розье, Реддл провозгласил:
- Сегодня миру явилось пророчество, свидетелем которого стал один из нас. Грядет тот, у кого хватит могущества стереть различия крови. Тот, кто уравняет навеки волшебников и простецов. Тот, чья кровь станет могилой для волшебства. Рождённый на исходе седьмого месяца... Это все, что удалось услышать, но даже этого достаточно, чтобы действовать. Чтобы не дожидаться краха волшебной цивилизации.
Реддл замолчал, пристально всматриваясь в маски своей тревожно зашептавшейся армии. Он не собирался выдавать им подлинный текст пророчества, отчетливо осознавая, что свое право колдовать они будут защищать пылко и рьяно. Биться до последней капли чистой крови.
- Мне известно о двух младенцах, что должны появиться на свет в конце июля, - продолжил Реддл уже куда степеннее и сдержаннее. - Лонгботтомов сегодня мы упустили. Это непозволительная ошибка, исправление которой - личная ответственность каждого из нас. Вторая будущая мать - пока неизвестная мне Джейн Лайонхарт. Выясните, кто она, и уничтожьте.
- Ещё Поттеры, мой Лорд, - тихо поправил хриплым от слез голосом Филбертус Мальсибер. - Когда-то моя сестра была весьма дружна с Адель Поттер, в девичестве Гринграсс. Та лично сообщила ей, что дитя родится в конце июля.
***
Северус, истерзанный наказанием за халатно исполненный приказ, морщился, перенося вес на особенно пострадавшую ногу, но продолжал идти. Величина его свершения, сопряженного с важной и ценной информацией о пророчестве, была нивелирована. Единственная эмоция, коей Темный Лорд удостоил своего пронырливого слугу, оказался гнев, места для благодарности в котором попросту не осталось. Но при всей скверности ситуации ноющую грудь Северуса распирала мрачная радость от осознания того, что Адель,
его Ади, вопреки стараниям Мальсибера всё ещё оставалась жива.
Когда не успевшие оправиться от тяжелого боя Пожиратели Смерти ринулись в Годрикову Лощину, ни Поттеров младших, ни старших там предсказуемо не обнаружилось. В их домах было пусто, и лишь брошенный на столе недоеденный ужин свидетельствовал о том, что хозяева отбыли в спешке совсем недавно.
Теперь Северусу оставались лишь жалкие попытки вернуть к себе доверие, выведав, что за миссис Лайонхарт носит под сердцем дитя из пророчества. Рассудив, что быстрее и проще всего будет вновь обратиться к архивам Мунго, он, ещё не сочинив мало-мальски годного плана, забрел в атриум, где и уселся в зале ожидания, беспокойно выстукивая ногой рваный ритм.
Неоднократно поймав на себе будто бы рассеянный взгляд бровастого волшебника, что неспешно прогуливался от кафетерия к вестибюлю и обратно, Северус почти уткнулся носом в прихваченный с бесплатной стойки выпуск "Ежедневного Пророка". С первой полосы строго смотрела в объектив ещё не обретшая внушительный живот Адель, захваченная в кадр за компанию с бурно жестикулирующим свекром.
Лаборатория Поттера приостанавливает работу на неопределенный срок, - гласил гигантский заголовок, а преамбула статьи расползалась сатирическими и в большинстве своём нелепыми гипотезами. Вроде порочного романа Адель и Карлуса, завершившегося бегством на Ямайку.
- Миссис Лайонхарт, вы забыли! - чуть опустив обложку, Северус сперва углядел сбежавшего по ступеням молодого целителя. Приветливо улыбаясь, он протягивал беременной пациентке зеленую кофту из тонкой шерсти. Едва слышно поблагодарив за заботу, та развернулась к выходу, и Северусу показалось, что прохладный атриум закрутило в ураганном вихре. Не только атриум - весь необъятный мир завращался со страшной силой, выбивая из-под непослушных ног почву, сливая в серый калейдоскоп все лишнее. Все, кроме семенящей под руку с МакКиннон
неё. Нервно озиравшейся по сторонам. Уложившей маленькую ладонь на округлый живот.
Разве могли обмануть его выкрашенные черным волосы? Или огромные очки наверняка без диоптрий? Это была Лили. Измотанная, бледная Лили с глубокими тенями под воспаленными до болезненной красноты глазами. Беременная Лили.
Выронив под ноги нелепую газету, он вытянулся оловянным солдатиком, а после шагнул к ней, не замечая, как бровастый волшебник схватился за древко палочки. Как ощетинилась МакКиннон, непривычно сникшая, ссутулившаяся под просторным полотном лимонной мантии. Имела значение только
она. Уже заметившая его и замершая посреди атриума с выражением горькой обреченности на худом лице.
- Он мой? - только и смог сипло выдохнуть Северус, остановившись под прицелом палочки МакКиннон.
- Она, - тихо поправила Лили, и малышка, словно вдохновленная голосом нерадивого отца, ощутимо толкнулась в животе.
- Нам нужно поговорить. Наедине, - он сморщился, когда рука, перевязанная незримыми узами непреложного обета, онемела первым предупреждением от одного только импульсивного желания предупредить об опасности. Защитить. Пусть даже не цитируя текст проклятого пророчества.
- Не думаю, что это возможно, - холодно возразила Марлин, не позволив Лили самостоятельно ответить на мольбу даже отказом. И без выяснения отношений с Пожирателем Смерти волнений минувшие сутки принесли предостаточно, получив логичное завершение в форме крови на белье.
- Не думаю, что спрашивал твоё мнение, - вкрадчиво, едва ли не шепотом парировал Северус, не сводя пристального взгляда с Лили. Даже без примитивных подсчетов он знал, чуял изнывающим нутром, что теперь связан с ней во веки веков сотворенной новой жизнью. Крошечным чудом, что наверняка унаследует
её прекрасные глаза.
- Нам пора. Береги себя, - прошелестела Лили, позволяя МакКиннон, кивнувшей кому-то за спиной Северуса, увлечь себя к выходу.
- Лили! - окрикнув её, он рванулся следом, но невесть откуда взявшийся Люпин и тот самый бровастый волшебник, что пялился на Северуса минутами ранее, преградили дорогу, встав плечом к плечу. - Лили, ты должна спрятаться, ясно? Найди укрытие и не высовывайся! Лили!
Завеса входной арки поглотила её, сомкнувшись за спиной непрозрачным стеклом, увешанным просветительскими плакатами о вреде самоисцеления. Обменявшись с Люпином колкостями, что едва не повлекли за собой ожесточенную дуэль, Северус вышел на оживленную улицу. Гомон толпы сливался с роем его собственных мыслей, стучавших под черепной коробкой паническим речетативом. Обвиняющим речетативом.
Охваченный ужасом Северус трансгрессировал туда, где зародилось первое дребезжащее звено цепочки событий. Той цепочки, что выросла длиной с саму Темзу не без его жалких усилий, а теперь, собравшись в жесткую петлю, норовила сомкнуться на шее Лили. Матери
его ребенка.
Северус направлялся к стенам Хогвартса. Туда, где тот, кто просит помощи, всегда её получает. Какую бы цену за спасение ни пришлось заплатить.
***
Сириус с силой потёр веки, точно напичканные песком и слишком тяжелые после бессонной ночи. Он мог бы сейчас накрыться с головой пуховым одеялом и отдаться во власть тревожной дремы. Мог бы попытаться заглушить ноющую тоску громкой задиристой музыкой. Мог бы отправиться к Розье, чтобы поддержать родителей Эвана. Но, даже признавая свою несостоятельность как брата или кузена, он всё ещё пытался быть для своей семьи опорой. Ровно так, как и требовал от него всегда дедушка Поллукс.
Потому, превозмогая скверное настроение и усталость, Сириус уже несколько часов неприкаянно блуждал по поместью Малфоев в ожидании благой вести. Нарцисса была в родах, начавшихся слишком стремительно, но замедлившихся к послеполуденному чаю. Заходить в её спальню он, разумеется, не рвался, но вознамерился во что бы то ни стало оберегать её покой от новых потрясений. Даже если она держалась нарочито холодно и отчужденно с того самого дня, когда Беллатрикс потеряла ребенка.
Сириус знал, что где-то в каминном зале Тёмный Лорд раздаёт всё новые и новые приказы своим слугам, силясь добраться до тех, что якобы носили под сердцем могилу для волшебства. Знал, что бесконечные совещания набирают градус и, вероятно, насыщаются гипотезами о том, могущество какого рода позволит некому избранному - ещё не рожденному - уничтожить цивилизацию ведьм и колдунов. Знал, что должен проявить инициативу, объясниться, заверить в своей преданности, но продолжал бесцельно отсчитывать минуты, понимая, что желает лишь перестать терять близких.
Присев на бортик фонтана, Сириус нашёл взглядом окна Нарциссы. Белоснежные занавески, подхваченные сквозняком, непослушно льнули к карнизу, выбившись из комнатной духоты наружу. В садовую благодать, где сплетались воедино горьковато-сладкие ароматы прелестных цветов. Их красочные головки тянулись к солнцу тут и там - рассыпались по декоративным камням альпийских горок, покорно трепетали в округлых клумбах, пробивались сквозь оплетавшие стены сорняки. С гордостью произнося свою девичью фамилию, Нарцисса не выносила её цвет, но была вынуждена мириться с засильем черноты в собственном доме.
Сириус обернулся на шорох гравия позади. Берт Мальсибер торопился к крыльцу. Запустив руки в карманы и сгорбившись, он вышагивал по дорожке, уставившись себе под ноги. Поднявшись, Сириус медленно двинулся ему навстречу, охваченный равносильной тягой разделить боль утраты и врезать со всей силы за предательство Адель. На повороте к дерновому лабиринту, его обогнал отец Берта:
- Быстрее. Он ждёт.
Неэстетично шмыгнув носом, Берт окинул Сириуса хмурым взглядом и, не снизойдя до приветствия, ускорил шаг.
- Вот ты где, - Беллатрикс, нарядившаяся в черное платье, едва ли соответствующее такому светлому событию, как рождение племянника, присела на скамью. Огладив и без того тесно обхвативший бедра атлас, она призывно хлопнула по нагретой солнцем доске подле себя, и Сириус подчинился. Уперевшись локтями в колени, он уставился на гибкую шеренгу муравьев, пересекавших тропинку.
- Думаешь, пророчество - это правда? - нехотя вымолвил Сириус, не повернув головы.
- Зачем лгать о таком? - почти миролюбиво спросила Беллатрикс, совладав с первоочерёдным желанием разразиться гневной тирадой о недопустимости недоверия к лидеру.
- Просто я не понимаю как... что такого должно случиться, чтобы мы разучились колдовать, - Сириус задумчиво пожевал губы.
- Вариантов уйма, - Беллатрикс пожала плечами и, выудив из ридикюля жестяную баночку с монпансье, отправила в рот вишнёвый леденец. - Что если этот младенец положит начало вирусу сквибизма? И все мы, заразившись, просто перестанем быть волшебниками.
- Нет такого вируса, - он невесело усмехнулся.
- Пока нет, - назидательно изрекла она и, впившись нарочито внимательным взглядом в собственный безупречный маникюр, вкрадчиво протянула, - а может смешение чистой и грязной крови повлечёт за собой вырождение…
- Если хочешь что-то спросить - давай, - выпрямившись, Сириус развернулся к ней, закинув локоть на спинку скамьи. - С каких пор ты разговариваешь со мной намеками?
- С тех самых, когда тебе вздумалось защищать полукровку на глазах у всех, - выплюнула Беллатрикс, мигом растратив былое меланхоличное спокойствие. - Знаешь, какая сегодня тема дня в кулуарах? Сириус Орион Блэк, закрывший собой дочь предательницы крови от Его проклятья.
- Не преувеличивай, - Сириус холодно усмехнулся. - Для той, что безоговорочно поверила в байку о пророчестве, ты слишком поглощена незначительными для вселенной нюансами вроде моей скромной личной жизни.
- Личной жизни?! - взвизгнула Беллатрикс. - Так все-таки личной жизни? С ней?! Ты в своём уме?
- Во-первых,
Он, - Сириус произнёс местоимение с поистине театральным придыханием, - дал мне задание завербовать ее…
- Это хреновое задание, - перебила Беллатрикс, понизив голос до дрожащего шепота. - Ты же не проститутка, чтобы выменивать свой член на лояльность жалкой полукровки. Он мог навсегда покончить с Марлин МакКиннон, и тебе бы не пришлось больше мараться об неё.
- Мне нравится мараться об неё, - прошипел Сириус, приблизившись к лицу Беллатрикс, - такое ты не могла предположить? Ты же сама до одури влюблена в полукровку, Белла!
- Не смей! - звон ее гнева слился с трескучей пощечиной, вспыхнувшей карминным румянцем на его щеке. - Что
ты можешь знать о любви?
- Уж точно не меньше тебя, - отчеканил Сириус, сощурив глаза.
- Ты что, хочешь сказать, что влюблён в
неё? - задохнувшись на высокой ноте вопроса, Беллатрикс отстранилась, недоверчиво вглядываясь в его неподвижное лицо. - Она грязь, Сириус. Грязь под нашими ногами. Она ничто. Жалкое отродье магла. С тем же успехом можешь спариваться с домовиком или гоблиншей…
- Ты не будешь говорить о ней так, - схватив за плечи, Сириус грубо встряхнул её. - Ты не знаешь Марлин. Ты ничего о ней не знаешь. Она куда больше Фоули, чем МакКиннон. Она талантлива, а ты, сестрица, между прочим, обязана ей жизнью.
- Ты слышишь себя? - прошептала она, недоверчиво распахнув слезящиеся глаза. - Ты защищаешь то, что мы пытаемся искоренить. Ты…
- Если она примкнёт к его армии, станет одной из нас, - оборвал Сириус, выпустив ее из рук и поднявшись со скамьи. Взирая теперь сверху вниз, зло и пугающе спокойно. - Я представлю ее родителям, а ты можешь либо смириться, либо и дальше упиваться служением своему
господину. Мы кузены и не обязаны быть друзьями.
Шаркнув каблуком в издевательском поклоне, он зашагал к крыльцу, убеждая себя, что потеря в лице взбалмошной Беллатрикс совсем не велика. А тем же вечером, впервые держа в неопытных и оттого неловких руках крошечного Драко - со сморщенным одутловатым личиком и невозможно синими глазами - Сириус с отчетливой ясностью осознал, что созвездие младших Блэков сгорело и распалось. Андромеда предала его, Регулус погиб, а Нарцисса и Беллатрикс при всей обманчивой близости сделались так далеки, словно унеслись по млечному пути в иную галактику. Сириус остался один.
Вернувшись в свои апартаменты, он долго не мог уснуть, скитаясь с этажа на этаж, глотая остывший кофе и замирая у панорамного окна над Лондоном, отдавшимся в сладкую власть новорожденного июня. Услышав поворот ключа в замке, Сириус испытал колоссальное облегчение, ведь Крауч - старый добрый верный Крауч - не позволил бы ему культивировать и дальше депрессивные мысли об одиночестве.
Плюхнувшись на крутящийся барный стул, он окрикнул идущего по коридору Барти:
- Угадай, кто сегодня стал дядей?
Протянув руку вверх, Сириус смахнул с рейлинга над головой два фужера и подманил чарами початую бутылку виски. Пусть Нарцисса и перестала быть ему другом, но хотя бы маленького торжества заслуживало всякое продолжение Блэков. Даже если волосёнки этого продолжения словно иней укрыл с первых часов жизни.
Вскинув глаза на молчаливо привалившегося к дверному косяку Барти, Сириус осторожно спросил:
- Ты в порядке?
- Он пытается выведать, куда исчезли Поттеры, - Барти помассировал кончиком пальца бровь, словно в надежде выдавить набирающую силу мигрень. - Через их близких и друзей.
- Где ты был? - медленно произнёс Сириус, ощущая, как ужас захлестывает его ледяной волной, и Барти коротко ответил:
- У МакКиннонов.
