Чистота крови навек

Сириус был подавлен. Прежде ему никогда не доводилось испытывать на себе «закон пачки»: назойливую присказку стариков о том, что беда не приходит одна. Однако теперь жизненные неурядицы сыпались на него, как из рога изобилия, и начало полосе невезения положила гибель Регулуса. Сириус терял родных и друзей. Совершал досадные ошибки, отправляясь в рейды, смысла в которых почти уже не видел. Забывал зажигалки. Практически поселился на работе, но все равно не справлялся с объемом задач, сообщать о чем отцу считал постыдной и недопустимой слабостью. Увязал в беспросветном одиночестве, ведь Барти уже почти два месяца коротал в компании Скитер большую часть свободного времени. Он, конечно же, присматривал за другом, как умел, но это покровительство лишь било по самолюбию, усложняя все ещё больше. - Блэк, ты слушаешь? - Рита щелкнула длинными пальцами перед его носом и заверила со всей строгостью: - Печальная худоба твоему брутальному образу на пользу не пойдёт. Шваркнув перед ним на стол тарелку с едва подогретым пирогом, Скитер внимательно сощурилась, но предпочла не изводить его набившими оскомину комментариями о затянувшейся тоске. - Как так вышло, что она взяла на себя роль кудахчущей матери семейства? - зыркнув на устроившегося в соседнем кресле Барти, Сириус без энтузиазма наколол на вилку бледную горошину. - Крауч слишком переживает за тебя, - с плохо скрываемым упреком пояснила Рита, разливая по стаканам тыквенный сок, - а когда он переживает, теряет интерес к постельным… - Избавь меня от подробностей, - Сириус упёрся локтями в стол и закрыл лицо ладонями, наблюдая сквозь пальцы, как Барти укоризненно качает головой. - Что?! Если у него сейчас никого нет, это не значит… - Рита! - Барти повысил голос, не позволяя ей закончить. - Если ему так нужна МакКиннон, нечего восседать тут с выражением всей скорби поверженных цивилизаций на лице, - невозмутимо отозвалась она, пододвинув запотевший стакан Сириусу. - Ты же не из робкого десятка? Так действуй. Стань для неё другом, будь рядом, докажи, что тебе можно доверять… - Твой бесценный опыт здесь не релевантен, - торопливо дожевав, перебил он. - Ты и впрямь совершила предательство, а я всего лишь жертва обстоятельств. - Ой, ну просто обнять и плакать, - Рита живо всплеснула руками, но послушно смолкла, едва ладонь Барти требовательно накрыла ее запястье. Все трое замолчали, сосредоточившись на тарелках. Пирог, доставленный Кикимером к ужину, был сочным и вкусным. Заходящее солнце глядело в огромные окна, и охристые блики играли в стеклянных гранях посуды, рассыпаясь блеклым конфетти по белой скатерти. - Может, прогуляемся сегодня? - миролюбиво предложил Барти, нарушив тишину. - Малфой просил заглянуть, - соврал Сириус, не желая ощущать себя целый вечер третьим лишним. Крауч и Скитер не пополнили число тех раздражающих его нынче парочек, что тискались при всяком удобном и неудобном случае. Напротив, в присутствии потерпевшего поражение на любовном фронте Сириуса оба вели себя с той сдержанностью, что непременно заслужила бы молчаливое одобрение Ирмы Блэк. Но легче оттого не становилось, ведь на исходе совместного досуга они вдвоём неизменно удалялись в квартирку Риты. А он возвращался в одиночестве туда, где все: каждая мягкая и не очень поверхность, пластинка, безделушка или - о, Мерлин - забытая кружевная пижама напоминала о Марлин. Сириусу было чертовски больно. Он запутался. Он до зубовного скрежета злился на Марлин за нелепое ханжество и вместе с тем жестоко корил себя за то, что не смог сберечь её от беды. Что допустил пережитый ею ужас. Убеждал себя, что в свете оскорбительного недоверия она не заслуживает ни единой попытки помириться, и прокручивал в голове те нежные, горькие, отчаянные слова, что непременно сказал бы, только оказавшись рядом. Но Марлин исчезла из его жизни, а на робкую точку в ежедневнике попросту ничего не ответила. Ему казалось, что раз или два ее алая маска мелькнула в пылу сражения. Там, где настигли Римуса Люпина в очередной бесплодной попытке добраться до Поттеров. Или когда Мальсибер, раздавленный смертью сына, организовал погром магловской больницы, в которой по непроверенным данным числился в штате Мэтт МакКиннон. Задыхаясь в круговороте собственных противоречивых эмоций, Сириус сумел разругаться даже с Орионом - самым дипломатичным и незамеченным в конфликтах членом семьи. Тот, ссылаясь на бестактные вопросы чистокровных знакомых, завёл осторожный и неспешный разговор о роли Марлин в жизни единственного теперь наследника. Сам наследник, выдержав лишь пару минут тактичного допроса, вышел из себя и, прошипев что-то о нелепости самой идеи отношений с полукровкой, взвился с кресла, опрокинув поднос с кофейным сервизом. Шумно протопав по коридору, он покинул дом на площади Гриммо, возмутив мать отвратительно громким хлопком входной двери, и теперь, снедаемый чувством стыда, не решался показаться на родительском пороге. - Хочешь, я пойду с тобой? - предложил Барти, вырвав Сириуса из тягостных дум о рушащемся вокруг него мире. - Не стоит, - с деланной беззаботностью взмахнул рукой тот и, смерив насмешливым взглядом романтичный вырез платья Риты, пояснил, - Скитер явно нарядилась не просто так. Не оставляй ее попытки выглядеть невульгарно без внимания в угоду дружеской солидарности. - Сириус, - Барти досадливо поморщился и строго попросил, - повежливее. Едва ли Рита нашла твою остроту забавной, а значит и я не нахожу ее таковой. - Прости, - вздохнул Сириус и через силу растянул губы в примирительной улыбке. - Все в порядке, - заверила она без тени издевки или иронии, но все же меланхолично прибавила, возведя глаза к потолку: - Слышала и похуже комплименты. - И кто же это, интересно мне знать, одаривает тебя неумелыми комплиментами? Оставив шутливо препирающихся Барти и Риту наедине, Сириус, желая быть последовательным хоть в чем-то, трансгрессировал на подъездную аллею поместья Малфоев. Охлопав карманы в поисках зажигалки, он чертыхнулся и прикурил, заставив кончик палочки вспыхнуть слабым пляшущим огоньком. Метод был действенный, но странным образом не приносил того удовлетворения, что давало вечно теряющееся изобретение маглов. В окнах, что глядели на парадные ворота, было темно. Сириусу показалось, что за тонкой шторкой спальни Нарциссы мелькнул силуэт. Где-то там, подумалось ему, кузина могла бы сейчас убаюкивать маленького сына, напевая те колыбельные, что некогда сочиняла для внуков Ирма. Представив, как она, охладевшая к любимому супругу, блуждает по комнате, прижимая к груди горячее сонное тельце, как смотрит перед собой невидящими глазами, как задыхается в собственном доме, разделенном по воле судьбы с десятками чужаков, Сириус поморщился. Нарцисса всегда мечтала о большой семье. Размышляла вслух о том, какими дружными вырастут их дети. Какими веселыми будут летние поездки к морю. Будущее, к которому она так стремилась, спеша повзрослеть, стало могилой для её прекрасных фантазий. Встряхнув головой, Сириус вошел в дом. Грубо шикнув на домовика, вздумавшего приветствовать гостя со всей подобострастной громкостью, на которую только был способен, он неспешно побрел по коридору, вознамерившись скоротать час-другой в библиотеке Люциуса. Читать Сириус не любил, но сама атмосфера - с тяжелым сухим воздухом, строгими рядами дорогих фолиантов, зеленым абажуром и бесконечными стеллажами, протянувшимися сквозь три этажа поместья - располагала к степенной меланхолии, что стала ему верной спутницей в последние недели. Поднявшись по лестнице на второй ярус, Сириус забрался с ногами на черную козетку в укромной нише и, приманив чарами первую попавшуюся книгу - толстую и тяжелую - лениво пролистал несколько страниц. Задержав взгляд на сложной схеме, он провел пальцем к началу абзаца, вчитываясь в теорию заключения живого существа в неодушевленный предмет. Заслышав шаги, он замер, силясь определить по походке, явился ли в свою святыню неприкаянный Люциус. Незнакомец ступал почти бесшумно. Он то и дело останавливался, и тихий шорох выдвинутой с полки книги сменялся разочарованным хлопком возвращения её на место. Скрипнула нагруженная чужим весом ступень винтовой лестницы, и узкий прямоугольник света мазнул по стеллажу, подгоняемый приоткрытой высокой дверью. Новая поступь стучала быстрыми короткими шагами, не имевшими ничего общего с тем степенным эхом, что Сириус различал прежде, затаившись в тени массивных шкафов. - Я не звал тебя, - Реддл неспешно сошел с лестницы. Его голос звучал недовольно, но был начисто лишен той ядовитой сухости, что теперь неизменно слышал Корбан Яксли в редкие минуты аудиенции с господином. - Простите, мой Лорд, - Сириус подался вперед, пытаясь распознать будто бы незнакомый мальчишеский голос. Почти детский. Ломкий и дрожащий. - Домовой эльф сказал, что Вы здесь. - Что ты хотел? - дверь бесшумно затворилась, оставив библиотеку в изумрудном полумраке. - Ребенок родился, - говоривший словно захлебнулся слюной на последнем слоге, но, прочистив горло, тихо продолжил. - Адель Поттер разрешилась от бремени сегодня в полдень. Это мальчик. - Отвратительные новости на сон грядущий, - тягучие почти напевные интонации сменились резкостью, и Реддл прошагал к окну, шумно задернув шторы. - Я питал надежды, что он появится на свет лишь в августе. Но, Мерлин мне свидетель, сами звезды обрекли этого младенца на смерть в ту секунду, что его легкие впервые наполнились воздухом. - Я знаю, где они, - выдохнул омрачивший настроение Лорда гонец и, не дожидаясь гневного приказа, торопливо заговорил, - Дамблдор посоветовал им обезопасить временное укрытие заклинанием доверия, и Дж... Поттер выбрал хранителем меня. Сириусу показалось, что все его тело разом пронзили десятки тысяч длиннющих иголок. Дыхание перехватило, и где-то под рёбрами словно оползень сошёл, встряхнув внутренности. Поттер ошибся, и ценой его дурацкого поистине гриффиндорского доверия вот-вот станет жизнь Адель. Доброй и умной Адель, что произносила имя ещё не рождённого первенца столь ласково, будто голоса всех матерей Земли слились в единый хор. - Отведи меня туда, - одним размашистым движением Реддл приблизился к предателю. Сириус окрестил его так с первых мгновений фатального диалога. Лишь не мог распознать за плаксивыми интонациями друга Джеймса, что решился на такое. И Люпин, и Петтигрю превосходно подходили на роль хранителя, но ни один из них не соответствовал той гадкой картине, что писалась сейчас пыльными мутными красками у подножия скрипучей лестницы. - Простите, я ... не могу. - Я не ослышался? Ты сейчас отказываешь мне? - Я не не хочу, - заверил предатель, отчаянно заикаясь. - Я не могу. Это такая хитрость. Джим придумал. Я знаю адрес, но не знаю само место. Мы провели обряд на окраине Лондона. Четверть часа назад. - Почему ты не проследил за ним, болван?! - взревел Реддл, но тотчас понизил голос до свистящего шепота. - Почему ты не проследил, куда он отправился? Круцио! - Я не догадался! - заверещал предатель. Сириус услышал глухой удар - будто мешок с картошкой плюхнули на паркет. - Я не сообразил! Я не... Сбивчивая речь сменилась плачущим стоном. Сириус осторожно пошевелил затёкшей ногой. Рассеянно вслушиваясь в звучные страдания, он зажмурился, сражаясь со шквалом мыслей и страхов, одолевших ноющую от бессонницы голову. - Однажды ты возглавишь эту семью. Ты будешь в ответе за Нарциссу, Беллатрикс, Регулуса, постаревших родителей. За своих детей и племянников. Даже за приплодом Пруэттов и кузиной Андромедой придётся присматривать хотя бы издалека, - так сказал ему дедушка, и лишь в эту исполненную паники и смятения минуту Сириус как никогда ясно ощутил на своих плечах тяжкий груз ответственности. Поттеры были частью его семьи. Далекой и странной частью, но все же связанной с ним кровью. Чистой и правильной. Память услужливо выдавливала на поверхность образы - солнечные, ясные, теплые. Вот Джеймс насупился и безответственно подпер кончиком палочки свой подбородок, сосредоточенно всматриваясь в нутро мотоцикла. Вот Карлус глядит искренне и печально, проговаривая тихим голосом слова поддержки. Вот Дорея заливается счастливым смехом. А маленький едва появившийся на свет Гарри? Что если он такой же крошечный и беззащитный, каким уродился Драко? Жмурит подслеповатые глазенки, недоуменно всматриваясь в пока незнакомое лицо? Подергивает маленькими ручками? Ложится теплым комочком в материнские ладони? - Адрес! - скомандовал Реддл, опустив палочку. - Мейнленд, - просипел предатель. - Норт Ро, Птичий тупик, четвертый дом. Сириус прикрыл глаза. Он лишь смутно припоминал, что остров Мейнленд находится где-то на северо-востоке Шотландии. Но бывать там ему не доводилось, а значит, четко представить деревеньку, приютившую Поттеров, и, крутанувшись на месте, оказаться там, не удалось бы ни при каких обстоятельствах. Зло стиснув зубы, Сириус вслушивался, как чеканные шаги Реддла звучат все дальше и стихают за дверью библиотеки. Сгорая от нетерпения, он выжидал, мысленно честя последними словами предателя, что никак не мог отклеиться от пола, и лишь тихо подвывал. Когда тот все же скрылся в коридоре, Сириус, подгоняя стрелки, отсчитал несколько минут, а после бросился прочь. Он несся по спящему поместью сломя голову, лихорадочно сочиняя план спасения. Растревоженные топотом портреты почивших Малфоев недовольно перешептывались, по бокам мелькали бесконечные двери, сложные мозаичные узоры и наглухо зашторенные окна. Заскользив на крутом повороте и едва не запутавшись в собственных ногах, Сириус не заметил юркнувшего за портьеру человека. Едва оказавшись на улице, он попытался отправить Джеймсу патронуса с предупреждением, но тот, нехотя выскользнув из кончика палочки, лишь уныло взмахнул блеклым хвостом и рассеялся, словно не пожелал подчиняться несчастному хозяину. Глухо выругавшись, Сириус замер на короткое мгновение, а после принял единственное доступное ему решение. Он перенесся к окраине Хогсмида и, перекинувшись в пса, помчался к необитаемому дому Медоузов. Сильные лапы отталкивались от остывшей за ночь земли, и несли его вперед. Так быстро, как не смог бы бежать ни один человек из живущих на планете. Не заботясь о том, что может привлечь внимание бдительных соседей, Сириус ворвался в гараж. Он не был здесь бесчисленное количество месяцев, и затхлый тяжелый воздух ударил в нос, вызвав острый приступ тошноты. Внутри все осталось точно так же, как ему и запомнилось. Посередине величаво возвышался заботливо укрытый холщовой тканью мотоцикл. Ящики с инструментами, ворох магловских бумажонок, запачканные машинным маслом тряпки неряшливо громоздились на полу и покосившемся верстаке. Распахнув металлический короб, Сириус вытащил ключи. Мерзкий брелок, заколдованный Джеймсом и никакими силами не отдираемый от карабина, сверкнул гриффиндорским гербом. Крошечный лев, будто среагировав на забытое тепло ладони, широко зевнул и вновь замер неподвижной картинкой. Сириус смахнул рваную по краям инструкцию и, грубо расшвыряв по сторонам бесполезные бумаги, подтянул ближе карту Шотландии. Неловко расправив пожелтевшее от времени полотно, он повел дрожащим пальцем вдоль побережья, устремляясь к северу. Туда, где отделенные толщами воды от материка разрослись сплющенным клевером Шетландские острова. Норт Ро значился крошечным кружком почти в самой северной точке острова Мейнленд. Скомкав карту, Сириус запихнул ее в карман кожаной куртки и выгнал мотоцикл на улицу. Темнота на окраине спящей деревушки казалась густой и плотной. Лишь белый шар полной луны щедро плескал холодный свет на пустую дорогу. Сириус поморщился. Люпин не мог быть предателем, ведь попросту не сохранил бы человеческое обличие в столь особенную для него ночь месяца. Перекинув ногу через сидение, он повернул ключ зажигания до упора. Послушное рычание мотоцикла показалось оглушительным и неестественно громким в кромешной тишине безлюдного переулка. Плавно выжав сцепление, Сириус включил первую передачу и нерешительно выкрутил ручку газа. На крыльце соседского дома вспыхнул подвесной фонарь. Хлопнула подгоняемая слабым ветром дверь гаража. Мотоцикл двинулся вперед, постепенно набирая скорость и, стоило вдавить прилаженную волшебством кнопку на широкой раме, оторвался от земли. Выровняв направление по компасу, Сириус склонился к рулю и, выдохнув, увеличил скорость. Волосы отбросило за спину яростным потоком хлынувшего в лицо прохладного воздуха. Далеко под ногами осталась ровная сетка улиц, острые шпили опустевшего на лето Хогвартса, шумные кудрявые кроны Запретного леса. Он летел на север, и дух захватывало от причудливого сочетания опасности и невообразимого восторга. Суровый шотландский ландшафт сливался в темноте грозными очертаниями неприступных хребтов и тоскливых пустошей, постепенно сменившись бесконечной гладью Атлантического океана. Приземлившись на трассе, что пролегала вдоль побережья Мейнленда, Сириус въехал в Норт Ро. Деревенька оказалась совсем крошечной и будто бы необитаемой. Редкие белые домишки гнездились у спокойной воды, вспоротой широкой полосой каменистой отмели. Не без труда отыскав по выцветшим указателям Птичий тупик - аккуратную бухту, окруженную пологими, лишенными деревьев холмами, Сириус остановился у куцей калитки дома номер четыре. Едва смолк рев мотора, на втором этаже зажегся свет, и в квадрате оконного проема мелькнуло чье-то лицо. Безрезультатно примяв к вискам волосы, распушившиеся под стать лучшим начесам тетушки Кассиопеи, Сириус спешился и, настороженно оглядевшись, вошел в палисадник. Он даже не успел подняться на крыльцо, когда из приоткрывшейся двери в его грудь ударил ослепительно-красный луч, сбивая с ног. - Как ты нашёл нас? - рявкнул Джеймс, в считанные секунды нависший над Сириусом и теперь удерживающий его на прицеле волшебной палочки. - Он знает, где вы. Нужно уходить, - сдавленно пробормотал тот, ощупывая ноющие ребра. - Ты слышал мой вопрос. Как ты нашёл нас? - отчеканил Джеймс, все же боязливо покосившись через плечо на распахнутую входную дверь. - Твоя карманная крыса выдала, - прошипел Сириус, оперевшись на локти и взирая исподлобья на недоверчиво хмурившегося родственника. - Или кого там ты, недоумок, выбрал хранителем? Мы должны увести Адель и малыша. Немедленно. - С чего тебе помогать нам? - Джеймс переступил с ноги на ногу, и клетчатый тапок с прозаичным шлепком ударился о пятку. - Блять, ВОЛАН-ДЕ-МОРТ ИДЁТ ЗА ВАМИ! - взревел Сириус, яростно оттолкнув устремленную в лицо палочку и едином рывком вскакивая с земли. - Нам точно необходимо анализировать причины моих поступков СЕЙЧАС? - Мать твою, - прошептал Джеймс. Совладав с охватившим его оцепенением, он ринулся в дом. - Ади! Папа! Просыпайтесь! Сириус даже не успел в полной мере оценить простоватое убранство местной кухни, что объединила в себе и вестибюль, и гостиную, и столовую, когда все Поттеры сгрудились у подножия лестницы, буравя нежданного гостя тревожными взглядами. Только маленький Гарри сладко спал и не оскорблял своего спасителя недоверием. - Вам есть куда пойти? - заложив отчего-то дрожащие руки за спину, спросил тот и, не дождавшись ответа, страдальчески закатил глаза: - Да ладно? Целая повстанческая организация, и довериться некому? - МакКинноны, - откликнулась Дорея, обменявшись с Карлусом коротким взглядом. - Ну нет. Хватит с них ваших проблем, - Сириус решительно качнул головой. - Сегодня останетесь у меня, а завтра... - Нет, - оборвал его Джеймс, выступив вперед. - Как мы можем быть уверены, что это не ловушка? Что ты сейчас не выводишь нас туда, где твоему психованному господину будет удобно... - Он бы так не сделал, - мягко перебила Адель, теснее прижав к груди завернутого в одеяльце малыша. - В вас его кровь, Джимми. В Гарри его кровь. Мы должны принять его помощь. Смерив жену долгим пристальным взглядом, Джеймс хлопнул в ладоши и мрачно резюмировал: - Тогда нам надо спешить. - Младенцев нельзя подвергать трансгрессии, - тихо напомнила Дорея, опустив ласкающую ладонь на плечо Адель. Внешне та казалась совершенно спокойной, но взгляд её был исполнен лютого первобытного страха за мирно сопящего под сердцем сына. - Часть черепа Гарри ещё не окостенела. Воздействие на оболочки мозга может быть необратимым. - Мотоцикл, - выпалил Сириус, и брови Карлуса поползли вверх, подгоняемые неискоренимым даже в минуты опасности пытливым любопытством изобретателя. - Я прилетел на мотоцикле. - Нам нужна люлька, - Джеймс нахмурился, лихорадочно оглядывая кухню. Размашисто шагнув к укромному уголку меж мойкой и старомодным сервантом, он ткнул пальцем в гигантских размеров тыкву и ухмыльнулся. - Надеюсь, ты любишь сказку о Золушке. Больше не искушая судьбу долгими разговорами, все шестеро вышли на крыльцо. Времени на сборы не оставалось, и потому весь багаж дружного семейства являл собой лишь волшебные палочки. Единогласно решив, что Дорея и Карлус, прежде бывавшие в гостях у Альфарда, доберутся до точки назначения посредством нескольких трансгрессий, они накрепко приладили общими усилиями трансформированный в люльку овощ к корпусу мотоцикла. Устроив Адель в ворохе мантий и пристегнув для надежности пятиточечным ремнем, Джеймс устроился позади Сириуса и неприкаянно ухватился руками за сидение. - Мерлина ради, - проворчал тот, отпуская сцепление. - Можешь держаться за меня. Торжественно клянусь, что никому не расскажу об этой незабвенной минуте близости. Разогнавшись на проселочной дороге, мотоцикл взмыл в небо. Лишь когда островок остался далеко позади, а купол невидимости укрыл четверку пассажиров, Сириус ощутил смутное подобие облегчения и бесконтрольной радости. Словно затеянная в школьные годы грандиозная шалость удалась, превзойдя самые смелые ожидания своих зачинщиков. Ощутив ерзание за спиной, он чуть повернул голову, вознамерившись прикрикнуть на беспокойного Поттера, но промолчал, заметив, как тот, склонившись к люльке, крепко пожимает протянутую руку Адель, суля защиту и мнимую безопасность. Разбуженный грохотом Гарри таращился широко распахнутыми недоуменными глазами куда-то вверх. Туда, где незамутненная дождливой дымкой россыпь звезд разверзлась над океаном. Словно ощутив на себе внимательный взгляд, он чуть повернул голову и, сфокусировавшись на лохматом незнакомце, раскрыл беззубый ротик в первой в своей жизни трогательной улыбке. Сириус припарковал мотоцикл у тротуара и, покуда Джеймс прижимал к груди сына, помог Адель выбраться из люльки. Лишь когда она болезненно поморщилась, приподнявшись над низким сидением, он запоздало осознал, что путешествия такого характера едва ли даются новоявленным матерям легко. Впрочем, едва ли Адель зацикливалась на собственном дискомфорте. Вся она - взгляд, руки, измученно тело - стремились ко вновь задремавшему младенцу. Карлус и Дорея вынырнули из безлюдного переулка и поспешили к детям, удерживая наготове волшебные палочки. Не желая демонстрировать консьержу компанию приметных гостей, Сириус применил дезиллюминационные чары и первым прошествовал в подъезд, старательно изображая невозмутимость. Приметив в отражении стеклянной стойки собственную прическу, он лишь гордо встряхнул головой, будто одуванчик вместо волос - новый писк моды. Когда дверь квартиры оказалась надежно заперта, а разбушевавшуюся копну все же усмирили, Адель и Дорея отправились вместе с Гарри в пустующую спальню Барти. Близился ведьмин час. Выхватив Поттеров из-под самого носа Реддла, Сириус, лишь усевшись в привычное кресло призадумался о собственной участи. Скрыть столь дерзкое действо от искусного легилимента ему было не под силу, а значит, требовался новый план, в который, ввиду немыслимой опасности, и не впутать никого из близких. - Они же Римуса обвинят! - усидев спокойно не дольше минуты, Джеймс взвился с места и прошагал к окну, подле которого не задержался, тревожно шествуя к барной стойке. - Из-за сраной волчицы все и так видят в нём предателя, а теперь... Нужно найти его. - Выдохни, - вяло приказал Сириус. - Обвинят в чем? В том, что вы сменили укрытие? Вы же не обязаны сообщать всем и каждому о своих перемещениях. - Ты не понимаешь. Из-за гребаного пророчества они носятся с нами, как Фламель с философским камнем, - Джеймс взгромоздился на высокий стул. - Думаешь, это правда? - подперев щеку кулаком, Сириус с любопытством покосился на него. - Не знаю, - поджав губы, откликнулся Джеймс. - Приятно думать, что кому-то под силу уничтожить этого недопарламентария. Только вот я бы предпочел видеть того-кому-хватит могущества не в собственном новорожденном сыне. - Уничтожить кого? - встрепенувшись, переспросил Сириус. - Ну, вашего змееликого. Полукровку с дворянскими замашками, - принялся пояснять Джеймс. - Рожденный на исходе июля должен искоренить способности к волшебству. Так Он сказал нам, - нетерпеливо перебил Сириус, подавшись вперед и теперь удерживаясь лишь на самом краешке сидения. - Хрень, - категорично мотнул головой Джеймс. - В пророчестве говорится, что рожденному на исходе седьмого месяца хватит могущества одолеть Темного Лорда. - Занятно, если существует и третья версия, - подал голос Карлус, до того внимательно наблюдавший за спорящими мальчишками. - Дамблдор не мог солгать, - упрямо заявил Джеймс. - Ну конечно. Безгрешный старец ведь кристально честен со всеми и о тайных умыслах слыхом не слыхивал, - язвительно парировал Сириус. - Это же не он пачками заманивал желторотых детишек в военную группировку, прикрываясь факультативом по ЗОТИ. И уж точно не он сокрыл от попечительского совета нахождение в школе оборотня... - Римус, - Джеймс шумно втянул носом воздух. - Я должен хотя бы сообщить ему, что в порядке. Он ведь с ума сойдёт! Это же он предложил сменить хранителя. Мол все бы продолжали думать на него, а Пит - и в безопасности, и тайну бережет вместе с тем... Сберег, блин. - Сиди и не высовывайся! - прикрикнул на него Сириус, но, заметив, как вечно бодрый Поттер сник и помрачнел, едва упомянув имя теперь уже бывшего друга, заговорил чуть мягче и тише, - Ты ведь не знаешь, кто ещё может оказаться предателем. Или просто болтливым идиотом. Пусть все думают, что вы мертвы, пока мы не поймем, как быть дальше. А я, так уж и быть, отыщу твой мешок с блохами и предупрежу. Дай только луне зайти. - Сириус прав, Джимми, - поджав губы, Карлус грустно улыбнулся понурому сыну. - Хватит с нас открытости и гласности. И Ордена Феникса, уж прости, тоже хватит. Теперь ты - отец. И твоя самая важная, самая первостепенная задача - позаботиться о малыше и его матери. Защитить их. В первую очередь ты - глава семьи, и только во вторую... Узнать, кем же является Джеймс Карлус Поттер по мнению своего отца во вторую очередь - другом, бойцом невидимого фронта или ответственным мракоборцем - Сириусу в тот вечер не посчастливилось. В дверь постучали. - Это ещё кто? - лихо соскочив со стула, Джеймс подхватил волшебную палочку и нервно уставился на Сириуса, перепуганного неожиданным вторжением ничуть не меньше. - Понятия не имею, - пробормотал он и тут же скомандовал не терпящим возражений тоном. - Поднимайтесь наверх и не высовывайтесь. Оба. - Это дражайшая Вальбурга научила тебя так обращаться к старшим? - ухмыльнулся Карлус, но все же послушно прошагал к лестнице, требовательно хлопнув застывшего сына по плечу. - Идём, Джим. Без нас на всеобщем обозрении у Сириуса больше шансов быстро отделаться от незваных гостей. Стук в дверь повторился. Громкий, нетерпеливый, словно звучащий в унисон с чьим-то сердцем, заходящимся в приступе панической атаки. Запахнув полы клетчатой рубашки, Сириус обхватил покрепче рукоять волшебной палочки, вслушиваясь в гул этажа за крепкой дверью. Выдохнув, он нацепил на лицо предельно недовольное выражение и щелкнул замком. За порогом стояла Марлин. В безразмерной футболке и вытертых на коленях джинсах, запыхавшаяся, дрожащая, она вскинула на него полные слез глаза и затараторила: - Поттеры пропали. Дом разрушен, и черная метка... Грубо схватив за руку, Сириус втащил её в полу-темный вестибюль и с грохотом захлопнул дверь, привалившись к обивке спиной для пущей надежности. Он уже собирался нещадно отчитать Марлин за компрометирующие вопли на общедомовой территории, но она, захлебываясь слезами и заикаясь, не умолкала ни на секунду: - Там черная метка, и их нет. Их нет! И все в обломках, и малыша нет, - обняв себя за плечи, Марлин судорожно втянула носом воздух в попытке успокоиться, но тотчас зарыдала с новой силой, - Хагрид сказал, что их нашли, что их укрытие... а Римус был хранителем, выходит, он предал их, Мерлин, он их предал... - Марлин! - легонько встряхнув, он попытался поймать ее взгляд. Но она упрямо смотрела невидящими глазами в лицо фронтмена магловской группы на футболке Сириуса, вдыхая и выдыхая толчками воздух. - Марлин, все в порядке! Они живы. - Ты не слышишь? - в отчаянии уставившись наконец ему в глаза, она мотнула головой. - Чёрная метка… - Марлин! - ее набирающая обороты истерика начисто вытравила из Сириуса сдобренное непреходящей обидой желание потомить ее в неведении подольше. Марлин было плохо. Так плохо, что вся взращённая дедушкой выдержка пошла шишуге под хвост, и катастрофическая необходимость успокоить ее заглушила даже глас ущемленного самолюбия. - Марлин! Солнышко, да послушай же ты… - Джимми... - тоненько всхлипнула она и, запоздало среагировав на ласковое прозвище, отняла от лица трясущиеся ладони, взирая теперь на него с мрачной решимостью. - Пожалуйста, если ты что-то знаешь, если ты знаешь, где они, пожалуйста, просто побудь сегодня моим парнем, а не Пожирателем Смерти, и... - Побыть твоим кем? - вопросы Сириуса и Джеймса - насмешливый и возмущённый - слились в единый звонкий хор. Марлин, будто оглушенная их голосами, замерла, не в силах повернуть головы. Медленно высвободившись из заботливых рук Сириуса, она шмыгнула красным носом и, сбросив оцепенение, крепко обхватила за шею подкравшегося незаметно Джеймса. - Кажется, не далее как пару месяцев назад, ты заявила, что не желаешь быть со мной, - сухо напомнил Сириус, и не подумав игнорировать присвоенный в сердцах статус "парня". - Кажется, не далее как месяц назад, ты поклялась мне, письменно поклялась! - ласково поглаживая её по спине, Джеймс все же отставил указательный палец с самым назидательным видом, - что больше не станешь спать с этим психом. - Этот псих сегодня спас всю твою семью, - Сириус вскинул бровь и со всей надменностью вопросил. - Или ты присмотрел для неё кого-то более достойного, чем наследник многомиллионного состояния с безупречной родословной, страдающий приступами альтруизма? - Я думала, тебя больше нет, - пролепетала Марлин, пропуская мимо ушей ироничный треп парней. – Вас больше нет. - Я есть, видишь? Я с тобой. С нами все в порядке. Со всеми, - мягко заверил Джеймс, чуть отстраняясь, чтобы улыбнуться ей. Тепло и успокаивающе. Осторожно заправив выбившиеся пряди Марлин за уши, он серьезно прибавил, - благодаря твоему Пожирателю Смерти. Ну или парню. Вновь стиснув её в медвежьих объятиях, Джеймс приставил к глазам два пальца и тут же нацелил их воображаемой рогаткой на Сириуса, полушутливо предупреждая, что в обиду лучшую подругу ни за что не даст даже герою-спасителю: - Сообщу своим, что это Марлин, пока отец не устроил диверсию в твоей берлоге. Когда его шаги стихли в глубине спального этажа, она, украдкой приглаживая растрепавшиеся волосы, проследовала за Сириусом в гостиную и нерешительно опустилась на краешек дивана, словно и не засыпала здесь прежде на его руках. Благодарно приняв наполненный виски бокал, Марлин сделала жадный глоток и смущенно уставилась в узор на ковре: - Ты спас их. - Спас, - с напускной сдержанностью кивнул Сириус, словно сердце и не заходилось вовсе в груди от ужаса и гордости. - Почему? - подняв ещё блестящее от слез лицо, она нахмурилась, словно силилась вникнуть в сложнейший алгоритм трансфигурации в кабинете МакГонагалл. Тот ореол тьмы, что она тщательно воображала, безрезультатно вымывая из памяти образ Сириуса; та боль предательства, что душила её целый месяц, позорно капитулировали под натиском облегчения. Поттеры - любимые, родные, прекрасные Поттеры - были живы, и пусть Марлин не знала подробностей. Одного только факта его участия в их спасении было достаточно, чтобы вновь лишиться управы на лихорадочно забившееся сердце. - Я потерял достаточно близких за эту войну. Не хотел лишиться и подруги, - осознав, сколь переполнен апломбом ответ, Сириус закатил глаза и ворчливо прибавил, - ну и Поттер хоть и редкостный болван, но все же родственник. - И что будет дальше? - не поднимая глаз, спросила Марлин. - Я не знаю, - Сириус пожал плечами и сел рядом с ней. Достаточно близко, чтобы путаться в словах, ведя отчаянную борьбу с искушением обнять. Достаточно далеко, чтобы случайно не соприкоснуться бедрами или плечами. - Ты продолжишь быть Пожирателем... - Я не знаю, - перебил он, устало привалившись к мягкой диванной спинке. - Мне плохо без тебя, - ненавидя себя за слабость, прошептала она и залпом осушила бокал, опустив тот со звоном на резной поднос. - Ты сама приняла решение, - задуманная предельно равнодушной и безучастной фраза сорвалась с языка ядовитой горечью. - И ты знаешь почему, - язвительно откликнулась Марлин, скрестив руки под грудью. - Знаю. Потому что опять поверила чужим словам, не удосужившись спросить меня, - отчеканил Сириус, распрямив спину и подвинувшись к ней. - Только вот в прошлый раз ты просто чуть не испортила свидание, притащив в дом Фенвика, а в этот… - Не смей говорить о нём! - гневно сузив глаза, она повысила голос. - С чего бы вдруг? - прошипел он. - Может, ты в него была влюблена все это время, а я лишь сбивал тебя с толку и мешал счастливому воссоединению? Может, не стоило идти за тобой в тот Хэллоуин, и тогда вы с ним уже давно обзавелись бы парой кучерявых детишек… - Заткнись! - по щекам Марлин вновь побежали злые слезы. - Его нет! И его дети просто не родятся, потому что твой чертов приятель разорвал его на части. Думаешь, я не догадалась, что это был Мальсибер? - Не смей, - теперь пылающее лицо Сириуса отделяла от лица Марлин жалкая пара дюймов. - Не смей даже имя его произносить. Ты хоть знаешь, что его убило заклятие, предназначенное твоему папаше? Знаешь, что… - А ты бы предпочёл, чтобы погиб мой отец? Так? Он же жалкий простец, так, Сириус? - запальчиво вопросила Марлин, сощурившись. - Его кровь же так отвратительна… Ничтожна! И она течёт во мне. Бедный, как должно быть непросто тебе пришлось с приказом соблазнить… Рывком подавшись вперёд, он смял ее губы своими, не позволяя закончить. Сириус и Марлин целовались больно и зло. Исступленно и долго. Забывая дышать. Прижимаясь друг к другу и беззастенчиво шаря жадными руками по выступающим рёбрам и позвонкам. Начисто позабыв о помянутых всуе Берте и Бенджи. Оторвавшись от неё лишь на секунду, Сириус захватил нетерпеливыми пальцами подол футболки и потянул вверх, чтобы бесцеремонно отбросить в сторону. На бледном шраме блеснула золотом подвеска - солнце и звезда, сплетенные в единый филигранный рисунок. Касавшиеся кожи даже тогда, когда сам он дотрагивался до Марлин лишь в зыбких снах. Опьяненный близостью ее тела, Сириус прокладывал дорожки жалящих быстрых поцелуев от шеи к ключицам, от плеч к груди, не задумываясь о том, что где-то на втором этаже не спят взбудораженные отведённой опасностью Поттеры. О том, что Марлин больше не его. Когда она измождённо прикрыла глаза, не спеша слезать с его колен и упираясь лбом в плечо, он потянул за уголок тёплый плед. Укутав ее с плохо скрываемым сожалением, ведь смотреть на неприкрытое скандинавскими узорами тело было куда приятнее, Сириус тихо попросил: - Побудь здесь до утра, хорошо? Реддл должно быть в ярости. Думаю, мне удалось увести Поттеров за пару минут до его появления. Не хочу, чтобы ты сейчас передвигалась по городу одна. Пересадив Марлин на диванную подушку, Сириус с удовлетворением отметил растерянность и даже досаду на её лице, но решительно поднялся на ноги и ловким движением застегнул пряжку ремня. Поёжившись, она почти жалобно смотрела на него снизу вверх, очевидно решив, что удостоилась чести скоротать ночь в гостиной, в то время как хозяин лофта отправляется на покой в свою спальню. - Найду вашего шерстяного страдальца и вернусь, - пояснил Сириус, не сдержав улыбки. - Зачем он тебе? - нахмурившись, Марлин натянула плед на голые колени. Даже думать о Римусе, предавшем своего лучшего друга - её лучшего друга! - было нестерпимо больно. - За неудачу его и Волан-де-Морт, наверно, накажет, а тебе едва ли стоит сейчас высовываться. - Затем, что он не был хранителем, - терпеливо ответил Сириус. - Справедливо хотя бы предупредить Люпина, что Поттер не ловит облачные снитчи на небесах. - Мерлин… - прижав ладонь к губам, прошептала Марлин и, вскинув на него воспаленные, широко распахнутые глаза, добавила, - все думают, что Поттеры мертвы. Думают, что он работал все это время на Реддла. Что предал их... Сириус, они уже там! Они же... - Почему все, связанное с вашей пернатой армией, сопряжено с такими сложностями? - устало вопросил он, но, лукаво подмигнув ей, заверил: - Не волнуйся. Я вытащу его. Укроется где-нибудь, пока мы все не уладим. - И ты правда сделаешь это? - недоверчиво уточнила Марлин, поднявшись с дивана. Края пледа распахнулись на бёдрах, значительно поубавив пыл Сириуса оставлять ее в угоду благополучия блоховозки, но, пересилив себя, он кивнул: - Сделаю. Не Поттера же отпускать в такое-то время. - Я пойду с тобой, - решительно заявила она и, пресекая его рьяную попытку возразить, прибавила, - во-первых, со мной ты сможешь трансгрессировать прямо к его дому. Во-вторых, сегодня полнолуние. В-третьих, скорее Римус поверит мне, чем тебе, уж прости. - Тебя послушать, так я вообще доверия не заслуживаю, - подначил Сириус, наблюдая, как она торопливо ныряет в футболку, целомудренно повернувшись к нему спиной. Ступив на ещё схваченную неоновой темнотой улицу, он крепко взялся за её протянутую руку и позволил перенести себя на окраину леса. Прислушавшись, Сириус различил за шорохом листвы тихий плеск и, присмотревшись, разглядел лунную дорожку, улегшуюся серебряной чешуей на черную воду. Деревянные сваи тут же удерживали длинные подмостки, упиравшиеся в крыльцо ветхого до безобразия покосившегося жилища, в сравнении с которым визжащая хижина казалась едва ли не роскошью. Облезлые ставни наглухо закрыли единственное видимое с берега окно под грубым резным наличником. Сюда, на самый юг малонаселенного графства Дорсет, где прогнивала в лесной тиши охотничья лачуга прадеда, Римус и перебрался, едва закончив школу. Страшась навредить отцу равно как в звериные ночи, так и в переполненные миссиями Ордена дни, он рассудил, что куда безопаснее будет появляться в родительском доме как можно реже. Конечно, проживал Римус в столь заброшенном и унылом месте не постоянно, все чаще оставаясь на выходные, а то и неделю целиком в квартирке Вэнс. Лишь одно неизменно возвращало его под своды низкой худой крыши - в каменный погреб, тщательно обитый войлоком и запирающийся предельно надежно - полнолуние. - Смотри, - прошептала Марлин одними губами, кивком головы указав на тройку мужчин, расположившихся у крыльца. Жестом велев ей вести себя потише, Сириус взмахнул палочкой, и кусты в торце лачуги зашевелились, захрустели гибкими ветвями. - Это ещё что? - пробормотал один из волшебников, спрыгнув с перил прямо в ворох хвойных иголок. Сириус узнал в нём преподавателя защиты от темных искусств, что появился в Хогвартсе в семьдесят четвертом году и бесконечными нотациями начисто отбил желание посещать в общем и целом интересные занятия. Устранить его, отправившегося на разведку, оказалось проще простого. Хватило двух тихих заклятий, и профессор Химель остался лежать связанным и спящим. С другими волшебниками пришлось изрядно повозиться, ведь те, едва товарищ перестал откликаться на зов, встали спиной к спине, старательно всматриваясь в прорехи меж тесно растущих деревьев. Открытая дуэль могла бы увенчаться успехом, но показываться на глаза - как в маске, так и без неё - было куда как не рационально, ведь после, очухавшись и вернувшись в штаб-квартиру, члены Ордена Феникса, отправленные за Люпином, вполне могли навертеть совсем уже немыслимых теорий о его и без того пострадавшей репутации. Помощь оказалась неожиданной, но крайне своевременной, ведь рассветные сумерки уже занимались в пока чернильном воздухе. Бродяжничавший неподалеку боггарт принял обличие маленькой девочки - тоненькой и славной. Её белое платье, охватившее пышным колокольчиком худые колени, пропиталось кровью, личико исказилось неведомыми доселе человечеству муками, и неожиданно мощный для столь израненного существа голос взорвался в тишине истошным визгом: - Папочка! Папа! Он идёт за мной! Пожалуйста! Папочка! Один из волшебников сорвался с места, устремившись к призраку, семенившему бесплотными ножками в самую чащу. - Эл! - окрикнул второй. Он держал волшебную палочку перед собой, отчаянно пытаясь уследить за будто мелькавшими между деревьями тенями, оборачивался то и дело к двери лачуги, но все же пятился вслед за купившимся на уловку боггарта приятелем. - Эл, это не Энджи! Сам посуди, как бы она оказалась здесь? Эл! Выскочив точно за его спиной, Сириус шепнул: - Силенцио. Волшебник схватился за горло и неловко обернулся, но не успел разглядеть лица нападавшего, погрузившись в глубокий безмятежный сон. Сотканные из воздуха веревки оплели его тело, не препятствуя глубине вдоха, но не оставляя простора для движений. Догнав и Эла, сгорбившегося и панически причитавшего над распластанным на хвойном ковре тельцем девочки, Сириус лишил его сознания, а после, едва боггарт вытянулся в размерах и оброс светлыми, почти белыми волосами под стать копне оставшейся у лачуги Марлин, пробормотал: - Ридикулус. Дожидаясь его, она присела на единственную ступень скрипучего крыльца и зябко подтянула колени к груди. Выбравшись из кожаной куртки, Сириус галантно накрыл ее плечи и, помешкав, опустился рядом. Чиркнув колесиком зажигалки, он с наслаждением прикурил, наблюдая, как янтарный солнечный диск поднимается над тихими водами озера. Плотные лучи рассеялись веером в мягкой дымке, охватившей камышовые заросли у пологого берега и сосновую рощу, обступившую бревенчатые стены. Восход начался, а значит Люпин уже проходил через мучительную обратную трансформацию. Осторожно потеревшись мизинцем о ее сомкнутый на ребре ступени кулак, Сириус иронично осведомился: - Ты же понимаешь, что теперь должна мне пятьдесят семь жарких бессонных ночей? Расценив ее тихое признание и разделённую страсть как безоговорочную капитуляцию, он ни на секунду не усомнился, что теперь все наладится. Что потребуется пара недель, чтобы рассинхронизировавшиеся за время разлуки механизмы вновь сработались, чтобы исчезло довлевшее над обоими чувство неловкости. А после, бок о бок с ней, Сириус непременно приведет в порядок паршивое положение личных дел. Заявит о серьезности своих намерений Себастьяну Фоули и, так уж и быть, потешит самолюбие мистера МакКиннона формальной просьбой благословить союз. Объяснит родным, что Марлин занимает теперь в его сердце ничуть не меньше места, чем каждый из них. Что вопреки огрехам ее крови они имеют все шансы произвести на свет здоровое потомство. Такое же славное, как спасенный им малыш. Как маленький Драко. - Сириус… - прикусив губы, она мягко убрала руку. - Ну, возможно, я позволю тебе засыпать ближе к рассвету, - он неуверенно улыбнулся, ощущая, как сочиненная им легкость разбивается о паскудную реальность. - Я люблю тебя, - грустно констатировала она, искоса взглянув на него. - Я так сильно тебя люблю, что не быть вместе - почти физически больно. - Марлин... - подвинувшись вплотную к ней, Сириус попытался заключить её ладони в свои, но она поднялась на ноги, отступая к двери: - Я люблю тебя. Но этого больше не достаточно. Я слишком запуталась. И ты, как мне кажется, тоже. Ты должен понять, кто ты. Безнравственный фанатик, отвергающий морально-этические нормы во имя создания антиутопического общества, или принципиальный чистокровный волшебник, грамотно защищающий свои права и традиции. - Ты долго это репетировала? - не сдержав нервный смешок, Сириус приподнял брови, разглядывая её через плечо. В глубине хижины скрипнула дверь, и Марлин лишь покачала головой, не снизойдя до ответа. После, устало привалившись к косяку и рассеянно наблюдая, как она сбивчиво объясняет Люпину, что за непоправимая участь едва не постигла Поттеров практически по его вине, Сириус мог думать только о том, что понимать уже нечего. Что выбор был сделан ещё в полумраке библиотеки. Что теперь, спрятав крошечного избранного в своей квартире, он сделался чужим для тех, кого считал исключительно и безоговорочно своими долгие годы. Только вот своим притом ни для кого так и не стал. Глядя, как Марлин и Римус обнимают друг друга, усевшись прямо на пыльный пол, как она бормочет в его висок тихие слова утешения, как он утирает сбитыми кулаками злые слезы, Сириус желал лишь быть частью чего-то большего, чем копилка разбитых вдребезги убеждений. Желал принадлежать кому-то всецело - с каждым обнажившимся изъяном и нерешенной проблемой. Принадлежать ей, осторожно высвободившейся из чужих рук и заглянувшей в глаза до ужаса проникновенно. - Нет, только не псину, - слабо пробормотал Сириус, отчетливо понимая, что за невысказанная вслух просьба плещется сейчас в её серьезном взгляде. - Мы не можем оставить его так, - Марлин красноречиво покосилась на обхватившего голову Люпина, сгорбившегося у её ног, и Сириус обреченно кивнул, устав сопротивляться. Это был долгий, невыносимо тяжелый день, следом за которым просвета из простоты и ясности совершенно точно не наблюдалось. Вернувшись домой в компании полуживого оборотня и невыносимо неприступной Марлин, Сириус не пожелал присутствовать при счастливом воссоединении друзей. Оставив гостей с початой бутылкой виски, он, едва переставляя ноги, дошёл до своей спальни и, не раздеваясь, укрылся с головой одеялом. Ему оставалось спать не больше пары часов, а после, пропитавшись ароматом утреннего кофе и свежей краски на страницах "Ежедневного Пророка", открывалась неизведанной вселенной новая жизнь. Наутро Сириус покинул квартиру тихо и быстро. Словно и не был вовсе её хозяином, но загостился у незнакомцев, запоздало осознав свою ненужность подле чужого домашнего очага. Тот восторг, что бился в его груди не далее как несколько часов назад, то облегчение, та первозданная радость сошли на нет, схлынув шипящим отливом, что оставляет под собой лишь прибрежный мусор. Сгнивший и никому не нужный. Свернув на тихую безлюдную улицу, приютившую среди заброшенных строений неприметное для простецкого глаза здание Министерства Магии, Сириус вздрогнул, различив звук собственного имени. За облезлой калиткой - высокой и мерно покачивающейся на скрипучих петлях - стоял Питер Петтигрю. Надвинув поглубже на лоб козырек черной кепки, он прошептал: - Нам нужно поговорить.