***
На следующий день завтрак принесли ровно в восемь утра. Нил расхаживал по комнате с половины седьмого, а Эндрю испепелял его взглядом примерно столько же. Они ели в тишине, а затем по очереди умылись, как могли, используя мыло для рук. Полный отстой. Джостен подхватил свой словарь, блокнот и уселся на пол. — Идешь? Эндрю остановился на полпути к кровати, готовый зарыться под одеяло и попытаться поспать еще чуть-чуть. — Сейчас пятнадцать минут девятого. — Ага. И в обычное время ты ошивался внизу в столовой, а затем шел в душ, затем на занятия или тренировку, или на сеанс с Бетси, или на любую другую фигню, которую они для нас запланировали. Это было твоей идеей. Так что садись. Эндрю на мгновение подумал о том, чтобы свернуть одеяло и задушить им Нила. Быстро и без шума. Но Джостен был прав. Это было его идеей. Его ужасной идеей. Закатив глаза, Миниярд спустился вниз, подошел к противоположной стене и сел. — Тебе нужно будет смотреть в эту книгу, — недоуменно посмотрел на него Нил. — Думаешь? — Ты мудак, — он, закатив глаза, схватил свои принадлежности, поднялся, а затем рухнул рядом с Эндрю. — Eres un maldito gilipollas y te odio, — повторил Эндрю в ответ. Произношение было далеко от идеала, но Нил не прекращал таращиться на него. Ожидаемый эффект оказался достигнутым. Эндрю отсалютовал ему и выхватил словарь из рук. — С чего начнем? — Ты… — Хорошая память, — Миниярд покачал головой. — Так что? — Эээ… — Нил протянул руку и вернул себе словарь. — Итак, я занимался на компьютере в библиотеке. Очевидно, их пару дней не будет. Так что я подумал, сейчас проработать существительные. — Зубрежка. Мое любимое. — Замечательно. Ладно, я начал с городской тематики. Знаешь? Ванна, гостиница, маршрут, велосипед, автобус… — И, что, никаких помогите, в меня стреляли? — Да пошел ты, нам не нужно этого делать, — Нил нахмурился. — Прости, — он не чувствовал себя виноватым. Не совсем. Потому что, стоило только Нилу разозлиться, как кончики его ушей краснели. Ровно так же, как когда он нервничал. Иногда он чесал затылок, прямо как сейчас. Иногда Эндрю неотрывно следил за его пальцами, а затем по линии шеи до подбородка. Наблюдал за движениями его кадыка, когда он глотает. — Эндрю? Блять. — Да, извини. Нил тоже наблюдал за ним. Кончики его ушей все еще алели. Но Эндрю был почти уверен, что дело вовсе не в злости. Его взгляд опустился на страницу, и он пустился в объяснение личных местоимений. Эндрю смотрел, как шевелятся его губы. Должно быть, это будут очень долгие два дня.***
Они работали два часа, повторяя слова и отрабатывая акцент. У Эндрю получалось хреново. Нил же говорил так, будто его язык облили сиропом, все гласные, вылетавшие из его рта, сливались в звучные и красивые слова. Полный отстой. К концу второго часа Миниярд все больше уделял внимания тому, чтобы пихать Нила под ребра, колени, а тот с раздражением отодвигался все дальше и дальше. К тому времени, как принесли обед, они опять оказались друг напротив друга. Нил скрестил ноги по-турецки, разложив заметки вокруг себя, Эндрю отдыхал от барабанной дроби в своей голове, подталкивая поднос ближе. — Знаешь, тебе необязательно это делать, — фыркнул Нил, откусив немного от несвежего на вид сэндвича с арахисовым маслом. — Мне действительно важно выучить все это дерьмо. — Да что ты? — Миниярд вытянул соломинку из пакета с шоколадным молоком, зубами оторвал кончик и резко дунул, чтобы тот, пролетев по комнате, через мгновение отскочил от носа Нила. — Смешно, — Джостен поднял мусор, скомкал его и пихнул под свой поднос. Пожав плечами, Эндрю просунул соломинку через отверстие, прикрытое фольгой и выпил содержимое одним глотком. — Помимо Мексики, есть и другие места, Кролик. — Ага. Есть. — Так почему туда? Нил, скривившись, проглотил еще один кусок. — Какой секрет я получу взамен? — Как я понял из твоей вчерашней тирады, мы закончили с этим. — Мы? Неа. Это я закончил с этим. Ты все еще должен мне. Ублюдок. — Ох, следи за языком, Нил. — Пошел ты нахуй, чертов ублюдок. — Пошел. Нахуй, — Эндрю посмотрел на него из-за пакета с молоком. — Мама была британкой. — Мама, значит, — Нил бросил на него испепеляющий взгляд. — Мне все равно нужно ехать на юг. У мамы было много тайников с деньгами, документами и прочим. Один из них в Аризоне. Так что я еду туда, забираю их и продолжаю двигаться, пока не пересеку границу. Только так я смогу снова исчезнуть. — Какое имя возьмешь? Хосе? Хесус? Карлос? — Ты засранец. Серьезно. Эндрю потянулся за сэндвичем. На вкус тот оказался таким же отвратительным, как и на вид. Ему доставило большого труда проглотить кусок. — Вроде бы мой брат жил в Сан-Хосе. Разве не весело? В сорока милях от меня. Один полицейский увидел его на игре Raiders и подумал, что это я. И это история о том, как я узнал, что у меня есть брат, — усмешка вышла какая-то неестественная, неправильная. — Так он… в часе езды отсюда? — Уже нет, — пробормотал Миниярд. Он подумывал откусить еще кусочек, но сэндвич не переставал выглядеть отвратительно. После того, как он сделал вклад в их маленькую игру, сил заставлять себя есть дальше просто не осталось. — Тильда тронулась, как узнала, и увезла его в Южную Каролину. К своей семье, — он отлепил хлеб, глядя, как стекает липкое арахисовое масло. — У меня теперь тоже там семья. Ха. — Перестань жалеть себя, — Миниярд поднял глаза. Нил потянулся за яблоком, краснеющем на подносе, и откусил. — Что? — То, — Джостен махнул на него рукой и откусил еще раз. — Ты упиваешься ей. — Упиваюсь? — Эндрю стиснул зубы и еле-еле удержался, чтобы не опрокинуть все содержимое своего подноса ему на голову. — Да. Поищи в словаре. — Я знаю, что это, блять, значит. — Ой, замечательно. Тогда, я полагаю, ты догадываешься, как это раздражает. Тебе, по всей видимости, очень нравится звук собственного голоса, — Джостен подарил ему свою тупую ухмылку, и вот оно — Эндрю действительно собирался убить его. — Ты просил правду. — Окей, давай начистоту. Итак, ты узнал, что твой близнец живет рядом, но потом твоя сволочная, ой, извини, ебнутая мать перевезла его, протащив через всю страну, потому что, не знаю, скорей всего она отстойная мать. А теперь тебе грустно. Он убьет его. Он его, блять, убьет. — Эй, Эндрю? — Нил отложил яблоко. — Она — полный отстой. Вся эта ситуация смахивает на дерьмо. Ты увидишь его через два дня? Эндрю открыл рот и снова его закрыл, так ничего и не сказав. Взвешивал все за и против. Он все еще мог швырнуть поднос. Синяк, полученный на тренировке на прошлой неделе, почти сошел с лица его соседа. Самое время заработать новый. Или Эндрю мог просто-напросто ответить на вопрос. — Да. — Ты доешь это? — Нил ткнул пальцем на сэндвич, и все, злость почти сошла на нет. Эндрю прилепил хлеб обратно и откусил, выглядя сердито. И у Нила хватило наглости выглядеть чертовски благодарно за это. — Я ненавижу тебя, — прошелестел Миниярд, набив рот арахисовым маслом. Джостен совсем глупо и самодовольно кивнул, доел яблоко и вымыл руки.***
К двум часам дня Нил принялся наворачивать круги по камере. Он ничего не говорил, просто ходил, ходил и ходил. Семь шагов вперед. Повернуться. Семь шагов назад. Нил превратился в сплошной комок беспокойства, его кулаки яростно сжимались до побелевших костяшек. Эндрю чувствовал себя так же. Последний раз их закрывали больше года назад — задолго до появления Джостена. Одиночка переживалась легче лишь потому, что рядом не было никого, кто бы смог увидеть, как Эндрю ломается. Сплошное мучение. В половину третьего Эндрю к нему присоединился. Семь шагов вперед. Повернуться. Семь шагов назад. Места было недостаточно, чтобы устать, но Нил сдался первым, отступив к своей кровати, и завалился на нее, решив почитать «Отверженных». Вскоре после этого Миниярд тоже остановился, но сразу же принялся приседать, а после этого отжиматься, потом снова приседать, а затем… Все, что мог вспомнить за время, проведенного в спортивном зале средней школы. — Выпендриваешься, — пробормотал Нил, не отрывая глаз от страницы. Он не увидел, как Эндрю кивнул ему. Или делал вид, что не увидел. Миниярд продолжал. К ужину его руки горели, а сам он весь был мокрым от пота. На этот раз они ели молча, пихая в рот ложки картофельного пюре с соусом чили. Нил продолжал читать, пока ел. Эндрю, казалось бы, утратил способность молчать, поэтому он скомкал салфетку и швырнул ее в него. Джостен, не моргнув, стряхнул ее. Поэтому он попробовал зайти с другой стороны. — Эта книга — отстой. Подняв указательный палец, Нил закончил строчку, на которой сейчас. Губы беззвучно следовали за словами. Затем он поставил его туда, где остановился. — Ты когда-нибудь читал ее? — Я же не совсем животное. На английском в восьмом классе. — Ты когда-нибудь читал ее на французском? Эндрю нахмурился, затем потянулся и придвинул к себе книгу. Поднял ее и пролистал пару страниц. Французский. — Думал, ты бежишь в Мексику, — сказал он. — В библиотеке не такой уж большой выбор. Мне требуется больше времени, чтобы читать на французском. Это хорошая практика. — Ты когда-нибудь уставал? От вечной погони. — Всегда, — Нил недовольно передернул плечами. — Тогда остановись. — И что потом. Умереть? Я не склонен к суициду, спасибо. Его пристальный взгляд остановился на руках Эндрю, и тому пришлось бросить все свои силы на то, чтобы остаться равнодушным и не натянуть рукава толстовки. — Это совсем другое, — прорычал он. — Мог бы соврать. Вот почему он не должен был вовлекать Нила в разговор. Эндрю задел его достаточно, чтобы сделать больно, но он по-прежнему не отводил глаз. — Контроль, — наконец выдохнул Миниярд сквозь стиснутые зубы. Нил не ответил. Эндрю проглотил вязкую слюну. — Я не… блять. Это просто контроль. Глаза Джостена на секунду сузились, он будто принимал информацию к сведению. Потом пожал плечами. — Ладно. Как будто это было просто. Как будто это было ничем. Как будто это был выбор Эндрю. Нил встал и подошел с пустым подносом к двери. И вернулся к чтению. В без пяти девять Эндрю стоял у раковины и чистил зубы, заодно смывая с себя пот. Нил оказался поблизости — нырнул под кран, чтобы попить, пока Эндрю вытирал лицо толстовкой. Когда он повернулся, то ничего не сказал, глядя на Миниярда в зеркало. Это было… Своеобразным возвращением на территорию плохих идей. Это было пиздец как неправильно. Он не должен был… черт, не должен хотеть этого. Нил обернулся, продолжая сверлить его взглядом. Эндрю откинул мокрые волосы со лба. Глаза метнулись к часам, прежде чем вернуться к лицу Джостена. — До отбоя минута. — Я знаю. — Так… — Ты хотел поцеловать меня несколько дней назад. — Да, — сглотнул Эндрю. — Мы это сделали. — Один раз, — он не двигался и не отрывался от лица Эндрю. — Я не… — тот стиснул зубы. — Я… — Я хочу, — прошептал Нил. — Еще раз. Я имею в виду, если ты… Эндрю сделал шаг к нему, прижимая Нила к бортику раковины. Его рука взметнулась на секунду, но вовремя остановилась, едва не схватив Эндрю за запястье. Затем он сделал глубокий вдох и уронил ее, схватившись за раковину позади. Миниярд чувствовал его запах — пот, который он все еще не мог смыть, мяту их зубной пасты. И на этот раз Нил стал первым — потянулся вперед и прижался губами к его губам. Толкнулся так сильно, что Эндрю пришлось протянуть руку и обхватить его шею сзади, удерживая равновесие. Они целовались, и Эндрю запустил пальцы в волосы на затылке Нила, перебирая пряди и ловя его судорожные вдохи. И придвигаясь ближе. Они целовались, и костяшки Нила становились все белее на фоне стальной раковины от усилий, которых ему стоило не дотрагиваться. Эндрю пропихнул колено меж его ног, накрыл своей рукой ладонь Нила и сжал ее. Все, о чем он мог думать, — то, как близки они были в этот момент. И то, как чертовски этого не хватало. Они целовались, пока звенел звонок, гас свет. Эндрю отстранился на долгое мгновение, потому что его глаза оказались совершенны не готовы к кромешной тьме. Нил жадно потянулся за ним. Они целовались, пока воздуха не перестало хватать и Нил сам не разорвал поцелуй. Эндрю и не думал отодвигаться, наблюдая за Джостеном. Красный неон освещал контуры его носа, губ и глаз. Нил сделал вдох и неуверенно улыбнулся. — Эмм… — издал он что-то нечленораздельное. Эндрю отступил. Штаны неудобно обтягивали твердевший член, и он позволил глазам метнуться вниз. Нил от него не отставал. Он смущенно рассмеялся и отошел от раковины, возвращаясь к кровати. Снова что-то промычал. — Мы могли бы… — запнулся. Прикусил нижнюю губу. — Могли бы повторить это. Снова. — Это — ничто, — сказал Эндрю. Не нашел, что еще мог бы сказать, потому как внезапно почувствовал себя беспомощным и безнадежным. И более, чем немного напуганным. Брови Нила приподнялись. Он наклонил голову и ударил ногой по ширме. — Это — не ничто, — он развернулся и лег на кровать. — Доброй ночи, Эндрю. Эндрю. Эндрю. Эндрю. Эндрю открыл воду, плеская себе на лицо. Пытался глубоко дышать и думать о вещах, которые не имели ничего общего с Нилом. Пицца. Видеоигры. Экси. Домашнее задание. Аарон. Мафия. Нил. Нил. Нил.