***
На завтрак снова подали яичный порошок и овсянку с комочками. Нил без особого энтузиазма ковырялся в ней, пока шайка придурков из команды пробиралась вдоль ряда столов. — Привет, мудачье, — бросил Макс, проходя мимо. Нил проигнорировал его выпад, но уже через пару секунд их стол содрогнулся, когда Тревор решил, что будет неплохо его пнуть. Эндрю поднялся и оттолкнул его со скучающим выражением на лице. Тревор одарил его безумной улыбкой. — Если тебе повезет, больше не придется беспокоиться о мафии, — сказал Эндрю, когда парни все же ушли, следуя за своим лидером до самого дальнего столика в углу, и одновременно за него уселись. — Твои друзья доберутся до тебя раньше. — Все в порядке, — вздохнул Нил. — Давай будем честными, это не так. Это замечательное место прекрасно охраняется, но не исключает возможности выцепить кого-нибудь. Сделать ему больно. — Ты-то знаешь, — Нил посмотрел через стол, чтобы увидеть, как в глазах Эндрю мелькнул блеск жестокости. — Ага. Я-то знаю. — Все будет в порядке. — Не позволяй себе оказаться в одиночестве в коридорах. — Спасибо за совет, — Джостен закатил глаза. Эндрю пожал плечами, возвращаясь к своему завтраку. — У меня сегодня посетители. — Ладно. — Один час. В свободное время. Будь где-нибудь на виду. Библиотека. Комната отдыха. Не выходи на улицу. Там слишком много углов, куда тебя можно незаметно загнать. — Я в порядке. — Очень мило с твоей стороны. Будь на виду. — Я в порядке, Эндрю. От взгляда Миниярда Антарктида могла бы покрыться льдом еще раз. — Без разницы, — Нил поднялся и схватил свой поднос как раз в тот момент, когда зазвонил звонок к окончанию завтрака. — У меня сеанс у Бетси до без пятнадцати три. Я пропущу первую половину свободного времени. Эндрю хмыкнул и принялся за овсянку, совершенно не обращая внимания на разыгравшийся вокруг хаос, когда все начали подниматься со своих мест. Нил, в свою очередь, не упустил из виду, как крепко его пальцы сжимали его ложку. До побелевших костяшек. Занятия в классе ничем не отличались от предыдущих. Они смотрели видеоролики о космосе, что выглядели так, будто были сняты еще в восьмидесятых. Эндрю начал швыряться в него бумагой еще на середине первого. Нил достал словарь испанского где-то на втором и занялся тем, что записывал словарные слова к себе в тетрадь, заставляя свой мозг кропотливо откладывать их на полки памяти. За обедом Макс опустился рядом с ним, вытянул руку и взял шоколадное молоко Эндрю. — Последнее желание перед смертью? — спросил его тот, причем голос ни на секунду не изменился — ровный и скучающий, как и всегда. Зато глаза опасно сверкнули. Макс показал ему средний палец. — Ты же играешь правой, да, Джостен? — обратился он к Нилу, полностью игнорируя Эндрю. — И? — Нил выхватил молоко Эндрю из чужих рук и вернул его хозяину. — Просто интересно. Сможешь ли ты играть левой рукой? Джостен закатил глаза, взяв банан. Тот был мягким и коричневым, легко чистился. Он откусил почти половину и принялся равнодушно жевать. — Увидимся на тренировке, — произнес Макс с улыбкой, не сулившей ничего хорошего, затем поднялся и ушел. — Это проблема, — прорычал Эндрю. — Как скажешь, — Нил пожал плечами и откусил еще кусочек банана. — Ты так хочешь умереть? — Не особо. Но я ничего не могу с этим поделать. Чему быть, того не миновать. — Ты можешь уйти. — Нет. — Мир вокруг экси не вертится, наркоман, — Эндрю нахмурился. В конце концов, Джостен отложил банан в сторону и оставил его на подносе. — У меня сеанс, — сказал он, — увидимся позже. Постарайся не убить тех, кто к тебе придет. Он не стал ждать, пока Эндрю ответит, встал со скамейки, забросил поднос на стойку и позволил Брайану, у которого на этот раз сияла веселая улыбка на лице, отвести себя к Бетси. — Ты хорошо сыграл на днях! — сказал он, теребя шнурок на шее. — Лично не присутствовал, но по телевизору выглядело даже лучше! Нил проглотил дерзкий ответ, всплывший в его голове, и тоже попытался улыбнуться. — У тебя талант, парень. Обычно экси здесь олицетворяет лишь сборище неуклюжих идиотов. Без обид. Я знаю, что здесь игроков не просматривают, но ты хотя бы должен подумать о старшей школе, когда выйдешь. Ты знаешь. Если… — Брайан неловко улыбнулся. — Если я выйду, — завершил предложение Нил, приподнимая бровь. — Ну… — куратор скривился. — У тебя есть талант. На этом странный разговор закончился, и Нил был благодарен. Мысль о том, чтобы играть в экси после выхода отсюда, грела его сердце, но была слишком хороша, чтобы стать правдой. Он не собирался позволять себе думать об этом. Он, скорее всего, умрет, когда выберется. Проще и быть не может. Его найдут и убьют, а все остальное на этом фоне как-то меркло. — Еще увидимся, парень, — сказал Брайан, как только они подошли к кабинету Добсон. Нил вошел и тут же плюхнулся на белый пластиковый стул, скрестив руки на груди и вперившись отстраненным взглядом в сидящую напротив женщину. — Хорошее настроение? — спросила Бетси с мягкой улыбкой. — Расскажите мне, как перестать думать обо всем. Она заученным движением поправила очки на носу и обхватила пальцами кружку, из которой струился легкий дымок. Джостен не знал, как она выдержала это. В кабинете и так было жарко и влажно. На его лбу выступили капельки пота. — Будешь что-то? — спросила Бетси, кивая на чайник. Он покачал головой. — Перестать думать обо всем, — медленно повторила она. — Громкое заявление. — Кошмары не прекращаются. Я устал от этого. От всего этого дерьма, — лишь силой воли он заставлял руки оставаться скрещенными на груди. Пытался дышать носом, делая вид, что спокоен и рассудителен, а не собирается вспыхнуть, как чертова спичка. — Возможно, тебя беспокоит замкнутое… — Дело не только в этом, — перебил Нил. — Единственный вариант, при котором я могу избавиться от мыслей в голове, — это бег, но здесь невозможно заниматься им круглосуточно. Я устал чувствовать себя беспомощным. И, нет, мне не нужны наркотики. — Сегодня ты разговариваешь со мной, — на губах появилась едва заметная улыбка, она опустила кружку на стол. — Спасибо. — Даже не начинайте. Вы уже видели меня на грани в прошлый раз. Я не могу выйти отсюда, застрял в системе еще на год. Не могу спокойно вздохнуть. Я… Эндрю уходит, а я просто остаюсь здесь. Блядь. — Один? — спросила она. Его взгляд упал на ее захламленный стол — груды сваленных бумаг, какие-то обертки, три пустых пластиковых стаканчика. Тех, кто приходил до него. Тех, кто пил какао, слушал и, может быть, позволял ей помогать. — Да, — пробормотал он. Один. Он не знал, каково это, — оставаться в одиночестве. — Эндрю и вправду скоро выйдет, — сказала Добсон. — Но у тебя будет новый сосед. В этот момент Нилу хотелось пинать гребаный стол ногой, раскидать все ее бумаги по комнате, вскочить и начать кричать. Вместо этого он крепко впился пальцами в ладони. Она не поняла. Конечно же, она не поняла. — Ага. Отлично. Без разницы. — Не закрывайся, — мягко сказала Бетси. Он стиснул зубы. Он абсолютно точно умрет в скором времени. Какой смысл пытаться его исцелить, если его скоро не будет? — Эндрю другой, — медленно произнес Нил, пытаясь четко выговаривать слова. — Я ему доверяю. — А когда он уйдет, — кивнула женщина, — ты не сможешь довериться новому человеку. — Верно. — Я могу с этим поработать, — глаза Добсон сверкнули. — Давай поговорим. Она не нравилась Нилу. Но, возможно, он мог подарить ей крупицы доверия, достаточные для того, чтобы попробовать.***
К концу сеанса Нил был измотан. Он рассеянно кусал нижнюю губу, пока Брайан вел его обратно в блок. В комнате для отдыха стоял ужасный шум. Каждый нерв в его организме чувствовался натянутой до предела струной, на которых Бетси с упорством поиграла. Часы на стене показывали 14:27. Эндрю должен был появиться не раньше четверти четвертого, свободное время заканчивалось в половину. Он хотел пробежаться, но чужие громкие крики раздражали все его естество, и, несмотря на то, что этот факт чертовски его злил, Эндрю был прав — там он остался бы один. Нужно было быть осторожным. — Эй, я… Брайан посмотрел на него с застывшим на лице вопросом, а Нил попытался выдавить улыбку. — Могу я просто вернуться в свою камеру? — Ты же знаешь, это запрещено, парень. — Я оставил там свою книгу, — Нил робко пожал плечами, — просто хотел почитать. Я бы пошел в библиотеку, но… книга. Куратор осмотрел его с ног до головы, его взгляд смягчился, когда он увидел весь пласт ужаса, что читался на лице Джостена. — Ладно, — сдался он. — Прямиком в камеру. Больше никуда не ходи. Двери закроются через сорок минут. Если узнаю, что ты занимался чем-то еще, неделю просидишь в одиночке. Понял? Нил торопливо кивнул и пошел за Брайаном, изменившим маршрут, направляясь вверх по лестнице — к камерам. Все двери были приоткрыты, поэтому Нил поблагодарил куратора и юркнул в свою. Он подошел к кровати и забрался в дальний угол, обнимая колени и опуская на них подбородок. Он мало что рассказал Бетси. Ничего такого, что могло бы выдать его и привести к последствиям. Немного расплывчатых деталей. Скучает по маме, боится оставаться в одиночестве, устал сидеть взаперти, но… Если его найдут… Нил закрыл глаза. Они придут за ней. Конечно, они придут, но это можно было предугадать с самого начала. С того дня, когда она, вытащив короткую спичку, попала на его дело. Он не дал ей ничего необычного или экстраординарного, так что все должно быть нормально. Должно быть хорошо. Не убьет же его отец всех, кто задействован в системе правосудия округа Окленд. Наверное. Нил глубоко вздохнул и попытался выдохнуть как можно медленнее, как учила Бетси. Все это было одной большой чушью — упражнения на дыхание никогда ему особо не помогали. И он не мог бегать. Так что вариантов не то чтобы много оставалось. Его могли бы найти здесь и договориться с кем-нибудь, чтобы довели дело до конца. Может быть, с Тревором. Может, с Максом. Болезненный смешок вырвался как-то сам по себе. Он мог самолично сдаться, как только выйдет из этого места. Вернуться в Балтимор. Извиниться. Остановить все уготовленные, изощренные убийства. Спасти Эндрю, Бетси, Брайана, Белтрана — всех, кто имел несчастье познакомиться с Нилом Джостеном. Он мог сбежать. Никогда не оглядываться. Перестать думать о других. Стать еще большим чудовищем. Ни один из вариантов не был хорошим. Нил запустил пальцы в волосы, с силой их оттягивая. Уткнулся взглядом в собственные колени на долгое мгновение, лишь за тем, чтобы заставить себя подняться с кровати. Прошло всего пять минут. Подошел к раковине, вывернул кран и сполоснул руку, потом наклонился и стал пить. Волосы соскользнули со лба, намочив кончики. Когда остановился, чтобы сделать вдох, в ушах зашумело. Вздохнув, он потянулся за «Графом Монте-Кристо», который им раздали на английском на прошлой неделе. Открыл страницу с загнутым уголком, где остановился в последний раз, и начал читать, меряя камеру шагами. Семь шагов. Поворот. Пять шагов. Поворот. Дверь приоткрылась. — Ты быстро, — обернувшись, сказал Нил. Но там стоял не Эндрю. В дверях показались Макс, Тревор и Джейкоб. Они проскользнули в комнату. Макс — с хищной улыбкой. Тревор — с не менее хищным блеском в глазах. — Приветики, Нил, — протянул Джейкоб. Нил медленно, осторожно закрыл книгу и положил ее на кровать. Он не отступил. Заставил себя вообще не двигаться с места. Беги, кролик, беги — эхом билось в его голове. Он не понимал, был ли это голос его матери или Эндрю. Не имело какого-то значения. Бежать-то было некуда. Макс приоткрыл дверь и приказал Эдриану следить за коридором. — Вы серьезно? — спросил Нил. — Хороший вопрос, — ответил ему Тревор. — Ты не хотел слушать. — Если ты такой чертовски талантливый, — Нил перевел взгляд на Джейкоба, — так покажи это и заслужи свое место. — Как это сделал ты? — тот усмехнулся. — Ходят слухи, что ты заявился сюда, обвел вокруг пальца Миниярда и эту сучку-терапевта, заставил обоих плясать под свою дудку и начал получать все, что захочешь. — Может, я просто вежливо попросил? — Тревор, зарычав, шагнул к нему, но Нил продолжал стоять на своем. — Почему бы тебе не попросить своих маленьких друзей отказаться от своих мест? Им бы не помешало, потому что я успел поиграть с ними на одной площадке. Они, скажу я тебе, феноменально отстойны. Макс зарычал, Тревор бросился на него, а Джейкоб засмеялся. Все случилось настолько быстро, что Нил и понять не успел, как его голова ударилась о бетонную стену. Он не успел и пикнуть. Он наугад пнул ногой, попадая во что-то мягкое и заставляя это что-то грязно выругаться. Прежде, чем Джостен смог сделать что-то еще, Макс и Эдриан крепко схватили его за руки, а Тревор опустился сверху на бедра, всем телом придавливая его к полу. Боль пульсировала в голове. Очень сильная. Он сморгнул, пытаясь сфокусировать взгляд и не обращая внимания на горячую струйку крови, стекающую по щеке. — Пошел ты, — прорычал Нил, вильнув бедрами, он попытался скинуть Тревора с себя. Ничего не вышло. Парень весил, по ощущениям, фунтов сто. И точно никуда не собирался. Нилу удалось повернуть голову в сторону Джейкоба, который подошел к небольшому оконцу и быстро в него заглянул перед тем, как вернуться и встать рядом с ним. — Я не собираюсь никуда уходить, — выплюнул ему в лицо Нил. — Ох, тебе не придется, — прошептал Джейкоб, расплываясь в жуткой ухмылке. Нил попытался высвободиться снова, но державшие его парни только усилили хватку, сильнее прижимая его к полу. Сердце колотилось в груди, эхом отдаваясь в ушах с такой силой, что кружилась голова. Слюна копилась во рту, но он не мог ее сглотнуть — каждое движение отдавалось болью в голове. Нил зажмурился, но легче не стало. — У него кровь хлещет, — тихо сказал Эдриан рядом. — Заткнись, твою мать, — ногти Макса впивались в запястье. — Нил, — нараспев звал его Джейкоб, щелкая пальцами перед лицом. — Просыпайся, мелкий ублюдок. Макс сжал руку сильнее, вывернув ее достаточно, чтобы плечо заголосило в протесте. Нил открыл глаза и моргнул. Джейкоб сделал шаг вперед. Его правая нога поравнялась с лицом. Прежде чем с силой стремительно опуститься. Нил втянул носом воздух, заслышав знакомый треск ломающихся костей. Заставил себя закрыть рот. Он не станет кричать.***
— Я знаю, все к лучшему, — улыбнулась Касс, протягивая руку к Эндрю. Тот отстранился, сцепляя ладони вместе и напрягаясь. Металл наручников резал кожу запястий. Эндрю молчал. Лицо женщины омрачилось, глаза наполнились непролитыми слезами. Она отодвинулась и поднесла руку к груди, где блестела золотая цепочка от креста. Пальцы ухватились за нее, как за соломинку, подрагивая. — Я уже собираю твои вещи, — тихо сказала Касс. — У тебя еще есть пара месяцев, но я постараюсь заранее отправить их в Южную Каролину. Если есть что-то, чего ты не хочешь… Я полагаю… — она тяжело вздохнула, опуская глаза на стол. — Я буду скучать по тебе. Надеюсь, ты знаешь это, Эндрю. Мы любили тебя, и, естественно, ты хочешь быть со своей настоящей семьей, но… Но я буду очень по тебе скучать. Эндрю сильнее сжал челюсти. Он бросил взгляд на часы, замечая, как замедлилась секундная стрелка. Интересно, может ли время остановиться в этот момент. Мог ли он просто моргнуть, и все бы в миг закончилось, замерев здесь и сейчас. Возможно, он бы умер и все это оказалось просто адом. Он сидел бы здесь день за днем, снова и снова переживая ее визиты. И ничего бы не менялось. — Эндрю? Он хмыкнул, глянув на нее всего лишь на секунду. Касс что-то говорила, пока он отключился. В любом случае, это не имело значения. — Могу ли я еще приехать к тебе? — спросила женщина. — Сюда. До того, как… Что-то глубоко внутри него закрутилось узлом. Он не терпел чужих прикосновений, никогда не разрешал касаться к себе, но с Касс все работало иначе. Иногда он просыпался ото сна, где она обнимала его и прижимала достаточно близко, чтобы он мог чувствовать запах цветочного шампуня, которым женщина обычно пользовалась. Иногда он так отчаянно скучал по этому, что не знал, как поступить, кроме как вонзить ногти в кожу и попытаться причинить себе боль, что способна была вернуть его к реальности. Она бы обняла его сейчас, если бы он позволил. Он не сделает этого. Слишком опасно. Касс ждала его ответа, внимательно высматривая его на чужом лице. Все еще теребила маленький золотой крестик подушечками большого и указательного пальцев. — Как хочешь, — ответил Эндрю. Его взгляд нашел пустой стул. Он вспомнил о сидящем там Дрейке. О том, как тот протянул руку и положил ее на бедро. Все же стоило увидеть Касс. Эндрю сосредоточил свое внимание на часах. — Ты собираешься брать кого-то еще? — спросил он. Вопрос задевал что-то внутри. Он пробивался к горлу, кроша все на своем пути. Касс моргнула и наконец оторвала руку от цепочки, уронила ее на колени. — Я еще не думала об этом. Я не хочу искать для тебя замену. Никто не сможет заменить тебя. Эндрю нахмурился. Где-то за его спиной заплакал ребенок. Глупая стрелка сдвинулась всего лишь на одну минуту. — Я спросил не об этом, — если быть честным, он вообще не хотел спрашивать. Он хотел крикнуть нет, хотел остановить ее. Хотел в лицо ей сказать твой сын — чудовище. Наручники впивались в запястья. Эндрю опустил руки на колени, провел пальцем там, где металл особенно сильно терзал его кожу. Он мог поклясться, что чувствует на себе прикосновение руки Дрейка. Заерзал на стуле, пытаясь отодвинуться как можно дальше от пустого места между ними. Касс снова заговорила, что-то о том, как смотрела экси по телевизору. Эндрю отвлекся от нее и подумал о Ниле. О его голубых глазах и охренеть каких рыжих волосах. И еще немного о том, как, блять, Эндрю вообще оказался в такой ситуации. — Как твой брат? — будто из глубины донесся голос Касс. — Не говори о нем, — Эндрю вскинул голову. Женщина удивленно моргнула, заправила волосы за уши и осторожно улыбнулась. — Хорошо, — прошептала она. Эндрю с опаской наблюдал за каждым ее движением, ожидая, что она назовет его имя, но получал лишь тишину в ответ. Он пересилит этот час, не промолвив больше ни слова. Когда прозвенел звонок, оба встали. Женщина протянула руки для объятий. Всего на секунду, на мизерную долю секунды он подумал шагнуть ей навстречу, почти позволил себе последний шанс, чтобы почувствовать себя любимым, но вмешался охранник и, схватив его за локоть, потянул к выходу. — Я люблю тебя, дорогой, — крикнула ему вслед Касс. Эндрю так и не обернулся.***
Когда он вернулся в комнату отдыха, оставалось еще пятнадцать минут свободного времени. Эндрю быстро огляделся в поисках Нила. Его здесь не было. Конечно, его не было. Конечно, он пошел бегать. Этот маленький ублюдок не мог так просто последовать инструкциям, чтобы спасти свою жизнь. Эндрю подошел к двери и вышел во двор. На вытоптанном газоне было многолюдно, а оттого и шумно. Темно-серые облака сделали хорошее дело и снизили температуру на добрых двадцать градусов, и всем, похоже, это нравилось. Миниярд рассеянно потер запястья, натягивая рукава толстовки, и осмотрел двор. Нила не было. Эндрю нахмурился. В дальнем от него углу, толпились парни, и он некоторое время наблюдал за ними в ожидании, что Нил появится из-за них. Тот этого не сделал. Эндрю стиснул зубы. Он пролистал у себя в голове расписание, висевшее на их двери. Сеанс у Нила начинался в без четверти два. Он ушел сразу после обеда. Он должен был уже закончить и быть здесь. Он сказал Эндрю, что будет здесь. Сразу за дверью стоял охранник и следил за двором. Его глаза казались остекленевшими, что, на самом деле, означало, что пользы от него никакой. Эндрю решил попробовать. — Привет. Вы видели Нила Джостена? — Кого? — мужчина лениво моргнул. — Худой такой пацан. Бегает здесь каждый день. Быстрый. — Его здесь нет, — пожав плечами, охранник махнул в сторону входа. — Посмотри внутри. Эндрю глубоко вздохнул и вернулся. Вероятно, кто-то пустил его в библиотеку. Это не выходило за рамки. Он опустился на один из пластиковых стульев и провел остаток времени за просмотром дерьмовой драмы, разыгравшейся в зале суда.***
Нил не мог дышать. Боль разрасталась в голове, долбила по глазам, но она не значила ничего, по сравнению с разгоравшейся агонией в его руке. Ты же играешь правой, да, Джостен? спросил его Макс за обедом. Нил зажмурился, пытаясь протолкнуть в легкие хоть каплю воздуха, но боль от этого только распалялась. В уголках глаз собиралась влага, готовая в любой момент заструиться по щекам. Из горла вырывались непонятные булькающие стоны. Боль в разы превосходила ту, когда Эндрю сломал ему нос. Была намного хуже той, что когда-либо причиняли ножи его отца. — Остановись, — попытался сказать, но, скорее всего, не получилось. Ничего не прекратилось. Боль продолжала терзать его. — Бля, как это мерзко, — сказал Макс. Его голос звучал приглушенно, далеко. Внезапно, вес, давивший на ноги, исчез. Нил попытался было свернуться калачиком, но захлебнулся от новой волны боли. — Черт, — зашипел Эдриан. — Вот дерьмо. Черт, черт, черт… — Заткнись. — Нет, на моей толстовке кровь, твою мать… — Завались нахуй, Эдриан. Нил попытался оттолкнуться от пола, но головокружение накрыло его с ужасающей силой. Он заставил себя остановиться, борясь с тошнотой. — Ты сильно облажался с его рукой. — В этом-то и дело. — Нужно убираться отсюда. Голоса смешивались в один шумный поток, сливались друг с другом, не давая возможности разобрать, кто говорит. Джостен знал только одно — его щека все еще прижималась к холоду бетона, прилипая подсыхающей кровью. — Пошли все нахуй, — предпринял очередную попытку он. — Скажем кому-нибудь? — Нет, Эдриан, Господи Иисусе, ты гребаный ссыкун. — Эй, эй, Нил, эй…. Нил моргнул, а пальцы Джейкоба щелкнули перед носом. — Больше никакого экси. Понял? Джостен никогда так отчаянно не хотел плюнуть кому-то в лицо, но он не мог заставить мышцы рта работать в обычном режиме. Перед глазами мерцали огоньки, какая-то, блять, дискотека. — … облажался… — звучало тише на этот раз. Дверь закрылась. Нил сделал вдох и закрыл глаза. Он слушал тиканье стрелки на часах. Его сердце колотилось слишком быстро, и он старался лежать неподвижно, насколько это удавалось, но пульсировавшая боль оставалась слишком невыносимой. Нужно было позвать кого-то, позвать на помощь. Ему нужен был Эндрю… Нужен… Нил бросил последние силы на то, чтобы подняться. Громкий вымученный стон уже не удалось сдержать. Руку он прижал к груди. Кровь, казалось, была повсюду. Слишком много крови, слишком много костей, слишком много… Блять, блять, блять, блять… Сердце рвалось из груди, по черепу кто-то интенсивно стучал молотком, и он не мог дышать нормально. Дверь открылась. Появился Эндрю. Нил сосредоточился на том, чтобы вспомнить всего одно слово, и побудить язык произнести его. — Помоги.