Юная Пиратка или недоразумение на корабле: Гавань мёртвых чаек.

Когда Лана проснулась, зверь, исходя из тишины, прерываемой лишь звуками его дыхания, уже спал. Женщина медленно вышла из трюма. Судя по шуму голосов и работы на корабле, сейчас был день. Тепло, коснувшееся женской кожи прежде, чем его согнал ветер, говорило ровно о том же. Беккет хотела по привычке оглядеться по сторонам, но в этом действии не было бы никакого толку. Это снова больно ударило по сердцу и самооценке. Но от этого отвлекла другая мысль: до места назначения оставалось всего несколько часов, и вот-вот начнётся поход по острову, на поиски того самого артефакта, ради которого это всё вообще затевалось. Капитан и сама не поняла, почему, но в какой-то момент осознала, что ощущает трепет волнения. Будто это приключение должно было стать… Значимым. Возможно, одним из самых значимых в судьбе капитана Беккет. Откуда ни возьмись, в груди появилась решимость: такая, будто зрение всё ещё при ней. Будто даже без него она всё ещё способна свернуть горы. Лана прошлась по палубе, на слух стараясь определить, чем занят каждый из членов команды. — Проснулась? — прозвучал тихий, знакомый голос из-за спины. В нём явно звучала насмешка, но это мало волновало Беккет. Обернувшись к Эрику, женщина сделала вид, будто окидывает его взглядом, что заставило мужчину тихо засмеяться, вызывая на лице капитана искреннюю улыбку. — Ты в своём состоянии умудряешься ещё и иронизировать над собой… Завидую. Я бы точно не смог. — Да чего там смочь-то? Юмор и самоирония помогают мне не слететь с катушек окончательно в этой кромешной тьме, — хмыкнула женщина, пожимая плечами. Она сложила руки у груди и вздохнула, опуская взгляд туда, где, по идее, находилась палуба, а на ней должны были виднеться кончики её сапог. Рука старпома легла на плечо. Лана знала, что тот ни в коем случае не хотел её обидеть. И знала, что он понимает, что женщина ни в коем случае не обижается. Но каждая подобная ситуация вызывала лёгкий прилив тоски. — На палубе пока всё спокойно, и, вроде как, непредвиденных ситуаций за время, что ты спала, тоже не происходило, так что… — говорил Эрик, но его слова доносились до ушей Капитана весьма приглушённо, словно бы из-под толщи воды. Он говорил, говорил, всё продолжал говорить, но всё как в вакууме. Беккет совсем не слушала его, погрузившись в какие-то свои размышления. В её голове проносились сотни картинок того, как закончится это приключение, но, что было страшнее, некоторые из этих картинок по-настоящему ужасали. Из пучины мыслей её вырвал сильный толчок в плечо. — Лана? Ты слушаешь вообще? — А? Прости, Эрик, я, кажется, не до конца выспалась, так что немного «витаю в облаках». Нам осталось плыть всего пару часов, и я не уверена, что через эти пару часов не случится чего-нибудь плохое и нам явно неподвластное. Нет, я, конечно, понимаю, что я капитан Беккет, и всё такое, что я и не с таким справлялась, но сейчас у меня какое-то очень странное предчувствие. Будто… Шестое чувство какое-то, — задумчиво говорила Лана, потирая собственные предплечья. На палубе не было холодно, но женщина почувствовала, будто в этот миг её руки начинали замерзать изнутри. Это было… Ну, как минимум, давно забытое ощущение. Обычно, оно настигало, когда пиратке было страшно, да только сейчас это был совсем не страх. Что-то другое. Что-то, что совсем не давало ей покоя. — Так. Кэп, я, конечно, всё понимаю, но тебе надо прочистить мозги, — и с этими словами помощник приобнял её за талию одной рукой, провожая по кораблю. Лёгкий топографический кретинизм после сна и резкой задумчивости не сразу позволил Лане определить, что идут они в сторону её каюты. Затем, женщину без лишних слов усадили на стул. Послышался стук стекла обо что-то, глухой удар — скорее всего, стаканов — об стол, открывание крышки… И, наконец, журчание жидкости, наливаемой в сосуды. Поднеся стакан к носу, Лана убедилась, что это ром. — А теперь, залпом. — Эрик, я, конечно, понимаю, что мы пираты, но пить спросонья? — попыталась отшутиться женщина, чья голова после сна раскалывалась так, будто её ударили по ней чем-то тяжёлым. Впрочем, несмотря на притворное сопротивление, стакан оказался выпит залпом. На языке остался привычный горький вкус, горло резко обожгло… Раньше она бы поморщилась, стала бы искать что-то, чем можно закусить, но сейчас женщина лишь закрыла глаза, чуть жмуря их, затем, открыла и поставила пустой стакан на стол. Сделала вдох. Выдох. — Наливай. Они с Эриком ещё какое-то время сидели в её каюте и просто пили. Катлер, скорее всего, был занят работой сейчас, поэтому, в каюте он не появлялся. Бутылка ушла, на самом деле, быстро. Привыкшие к выпивке, пираты нередко осушали одну бутылку на компанию не менее, чем из двух человек. По крайней мере, когда появлялось время отдохнуть от работы. Лана же, будучи капитаном, пила больше других, а оттого, научилась оставаться почти трезвой после больших объёмов алкоголя. Несмотря на то, что её шатало, а голова болела ещё сильнее, чем до этого, капитан была уверена, что сейчас абсолютно спокойно прошла бы по прямой линии, и выговорила знакомое ещё из родного мира «гексахлорциклогексан». Обычно, именно этим словом женщина проверяла себя на наличие сильного алкогольного опьянения. Но сейчас к опьянению добавилось общее плохое самочувствие. Поэтому, быстро покинув каюту, Беккет поспешила к одному из бортов. За который её, собственно, обильно стошнило всем тем, что она выпила, а затем — желчью, ведь, провалявшись без сознания два дня, она ничего не ела, да и перед сном перекусить как-то не успелось. Успокоив разбушевавшийся желудок и разбавив море тем, что изверг из себя её организм, пиратка неспешно вернулась в каюту. — Всё в порядке? — тихо спросил Эрик, видя, что Лана держится за лоб и тяжело дышит. Она неспешно уселась на постель, потирая переносицу. Ладони были холодными, поэтому, оказались в срочном порядке приложены к голове. Мужчина слабо коснулся предплечья подруги. Та промычала нечто невнятное и выставила вперёд указательный палец, давая понять, что ей нужно прийти в себя прежде, чем она ответит. — Да. Да, порядок. Просто не надо было пить на голодный желудок, — наконец сформулировала женщина минуты через две. Видимо, Эрик намёк понял, потому что Беккет услышала скрип стула, шаги и звук открывающейся двери. Через какое-то время мужчина вернулся. Кажется, он подвинул стул ближе к постели капитана, учитывая, что тот проскрежетал по палубе. На колени женщины опустилось нечто холодное. Возможно, металлическое. — Поешь. Тебе нужно. Я не вспомнил об этом, потому что ты не так долго бодрствовала в последнее время, прости, — говорил старпом, пока Лана ощупывала разнос и его содержимое, среди которого, кажется, были фрукты, хлеб и немного мяса. Насколько позволяли понять тактильные ощущения, это были ножки и крылья какой-то птицы. Скорее всего, мясо было отварным: на палубе особо не пожаришь, да и запекать было не на чем. Если, только, вы не украли что-то уже готовое со стола каких-нибудь богачей. — Спасибо, Эрик, — отозвалась пиратка, принимаясь не то за поздний завтрак, не то за своевременный обед: смотря, как воспринимать систему приёмов пищи. То ли от того, что она была чертовски голодна, то ли из-за выпитого алкоголя, но еда показалась женщине особенно-вкусной, а оттого, с ней расправились за кратчайшее время, а объедки были сброшены в специально предназначенную для этого бочку, которых по палубе расставили столько, чтобы до них с любого конца корабля было не слишком далеко бежать. — Заботиться о благополучии капитана — одна из самых первостепенных задач для меня. Мы, ведь, друзья, Лан, — и сейчас — Беккет абсолютно не сомневалась — Эрик тепло улыбнулся. Поэтому, попытавшись «смотреть» в нужную сторону, женщина точно так же улыбнулась в ответ. Послышался тихий мужской смех, а затем, её лица коснулись мужские волосы, а лба — губы. — Твоим глазам почти удалось найти свою цель в этот раз. — Какой-никакой, а прогресс, — усмехнулась женщина, прижимаясь лбом к плечу друга. Рядом с Эриком ей всегда было так спокойно… Иногда этот человек понимал её много лучше, чем её собственный муж. Он был для Ланы практически братом. Одним из самых дорогих людей в её жизни. Вместе эти двое пережили столькое, что, если бы об этом кто-то собрался написать книгу, можно было бы подумать, что это какая-то история любви. По сути, так оно и было. Это действительно была история любви. История сестринско-братской любви. Платонической, но вполне взаимной. Они сидели в объятиях друг друга ещё очень долго. И это было настолько комфортно, что казалось, будто Лана снова перенеслась в свои четырнадцать, в тёплую и мягкую кровать, под толстое, тёплое одеяло и на огромную перьевую подушку. На деле же, её нынешняя постель представляла из себя куда худшие условия: жестковатая койка, какое-то изодранное, старое и тонкое покрывало и мелкая, жёсткая подушка. Но лучших условий от пиратской жизни ждать было бы глупо. Она была благодарна уже за то, что ей не приходится без покрывала и подушки спать в дырявом гамаке, как это было, когда она была помладше и спала вместе с остальными матросами. И всё же, сейчас, находясь лицом на мягком плече Эрика, а телом в его родных объятиях, она едва не отключилась снова. Не уснуть помог крик из «вороньего гнезда». — Вижу землю! Вижу землю! — кричал сверху Эзрой, чей голос не узнать было бы даже смешно. Он был одним из самых молодых матросов на «Канцлер Ги». Женщина вышла из каюты, подняв голову наверх, чтобы в «гнездо» удобнее было кричать, и информация точно дошла до сидевшего там молодого пирата, а не осталась чем-то из разряда «как об стенку горох». — Какое расстояние до земли, Эзрой? Видишь что-то ещё? — попыталась докричаться до сына Капитан, так как сама видеть явно ничерта не была способна. Приходилось прибегать к любой возможной помощи, чтобы примерно понимать, как, что и где. Когда Эзрой оповестил, что там же, на горизонте третий корабль, Лана поняла, что стоит ждать беды, и кораблям пришлось немного сменить курс, чтобы не попасть в поле зрения тех, кто умудрился посетить остров раньше них. Как только пираты спешились, Беккет сделала глубокий вдох. Выдох. Медленно ступила сапогами в мокрый песок, и обувь тот же час омыла приливная вода. — Лана? Порядок? — тихо спросил появившийся рядом с ней Гилберт. Он хлопнул подругу по спине, чуть ниже шеи. Женщина ответила улыбкой и достала компас, отданный ей отцом. Открыла его и попробовала «посмотреть» на него сердцем: сосредоточилась, закрыв глаза и попыталась почувствовать, куда указывает стрелка. Почему-то, ей поверилось, что она сможет. Вот просто такая мысль вдруг возникла в голове. — Что ты… — Пытаюсь понять, куда нам идти, — хмыкнула капитан, направляясь вперёд. Она была уверена в том, что точно знает направление. Не то просто карту запомнила, не то действительно почувствовала, но она ни на секунду не засомневалась, что сейчас компас указывает вперёд. Шагов позади себя женщина не услышала, но через пару метров к ней, судя по скорости звука осыпания песка, подбежал давний друг. — Ты же не видишь? Как ты… — затем, было несколько секунд молчания. Лана остановилась и вскинула бровь. Она даже не обратила взор незрячих глаз к компасу. И Лана была уверена, что это поражает не только человека, который стоит рядом с ней. Ведь именно так она продолжала идти. Даже глаза не открыла. — Беккет, ты точно в норме? Ты… Ты… — Просто скажи: компас указывает туда, куда я иду? Удивляться будешь потом, если сейчас я иду туда, куда нужно, — заговорила пиратка, не оставляя Глэму шанса хотя бы на секунду понять, что с ней происходит. Женщина решила, что объяснит всё потом. А может и не объяснит. Это уже не столь важно. Главное, что сейчас нужно было идти за короной, чтобы заполучить её в свои руки. — Да… Да, ты идёшь строго так, как показывает компас, — наконец, отмер пират, что был младше неё всего на пару лет. Кивнув, пиратка продолжила путь и обе команды пиратов, наконец, направились за ней. Они продолжали идти несколько часов подряд, пробирались по джунглям. А затем, наконец, объявили привал. Лане всё не спалось: отоспалась за двое суток и вечер, что женщина спала на боку питомца. Поэтому, женщина караулила у костра, изредка подкидывая в него положенные рядом с ней ветки, когда чувствовала, что жар от него стал недостаточно сильным. В кустах в какой-то момент послышался шорох. А затем, хруст веток и шелест листьев. Несмотря на то, что команды отправились не в полном составе, их было достаточно, чтобы вступить в бой. Насколько слышала женщина, никто из пиратов не просыпался и не отходил от привала, так что она точно знала, что это не кто-то из своих. Капитан прислушалась, кладя ладонь на эфес шпаги на случай, если придётся сражаться. Звук тихих, крадущихся шагов послышался за спиной, благо, после того, как Лана ослепла, её слух кратно улучшился. Будучи зрячей, женщина бы ни за что не услышала тихого приближения сзади, но сейчас, позволив человеку подобраться достаточно близко, женщина резко поднялась и вынула оружие, приставляя острие прямо к горлу нападающего. — Замри, пока не отправился на тот свет, — прошипела женщина. В темноте, благо, не было видно, куда она смотрит, поэтому, Лана не волновалась о том, что её взгляд направлен куда-то не туда. С другой стороны, судя по окружающим звукам, вышли ещё несколько людей. Отразить первую атаку сбоку оказалось не сложно, но сражаться одновременно с несколькими противниками — куда труднее. — Капитан всё же не теряет хватку, даже будучи слепой, я поражён, — донёсся голос одного из противников, и в нём она узнала адмирала флота короля Кабелло — Ганса Себастиана. Теперь, стало понятно, чей корабль уже был рядом с островом перед приближением к нему ещё двух — пиратских. Женщина расплылась в усмешке, опуская шпагу и почувствовала на своём горле сразу несколько касаний холодного металла. — А я поражена тому, адмирал, что вам удалось вернуться к своему флоту. Прикажите своим людям опустить шпаги, если не хотите, чтобы стало хуже, — говорила женщина, уже поняв, что звуки сражения разбудили того, кто улёгся ближе всех к ней. Едва различимый шорох с той стороны был неуловим для слуха моряков, что были поглощены возможностью прямо сейчас убить одного из пиратских капитанов. В обрушившейся на привал тишине послышался смех адмирала. — Вы серьёзно рассчитывали на то, что всё будет так легко, миссис Беккет? — насмешливо выделив обращение к женщине, спросил Ганс. Его надменное поведение нисколько не изменилось с момента их первого сражения, но сейчас у Ланы был чёткий план, о котором мужчина даже не догадывался в силу своего скудоумия и сексистских — как и у каждого второго мужчины в этой эпохе — предубеждений, заставляющих его недооценивать своего противника, если тот представляет противоположный его собственному пол. — Всё-таки, я не ошибался насчёт того, что ставить женщину в качестве капитана — высшая степень глупости. — Ну, я предлагала решить всё по-хорошему, вы сами отказались, — оповестила капитан, начиная притопывать ногой по песку, и вызывая некоторое недоумение со стороны солдат, пока проснувшийся пират, скорее всего, будил остальных: это был не первый раз, когда на них устраивали засаду, а значит, мужчина точно знал, что нужно делать в такой ситуации. Правда, в прошлый раз, шпаги были приставлены к его горлу, и спасать ситуацию приходилось, на тот момент ещё Воробей. — Корабль по морю плывёт, зовётся «Чайный Котелок»… Ревут ветра, в воде корма, но нам буря не страшна! — Она… Поёт? — спросил в недоумении один из мужчин, и в толпе послышались насмешки и перешёптывания. Судя по количеству голосов, от всего флота на пиратском привале сейчас находилось около десяти-пятнадцати человек. Количество пиратов слегка превышало этот порог, и это уже радовало. Впрочем, Капитан чего-то подобного и ожидала: наверное, вот, к чему ей было так неспокойно на душе. — Скоро Валерман придёт: он сахар, чай, ром принесёт. Лишь прозвучит отбой, мы все пойдём домой, — послышались голоса, чуть тише подпевающие песне, и Лана почувствовала, как одна из шпаг собратьев отбивает от её горла шпаги офицеров, оставляя на нём только несколько царапин, вряд ли более опасных для жизни, чем проткнутое горло или отрезанная голова. — Две недели не прошло, один кит вышел на него, собрал всех вместе командир, кита взять на буксир, — продолжала напевать Лана, отстукивая ритм ногой по песку, пока части двух пиратских команд вступили в сражение. Гилберт, как всегда, сработал на «ура», видимо, не забыв трюк из их общего прошлого. Ведь именно он когда-то научил подругу этой песне, а затем, она стала кодом, сигналом о необходимой помощи для этих двоих. И, видимо, эту песню выучила не одна Беккет: кажется, капитан Глэм научил ей всю свою команду. Жаль, что в прошлый раз справляться с её помощью Лане и Гилберту пришлось вдвоём. На этот раз, трюк вышел куда более эффектным. И даже те, кто не знал слов — а это почти все из команды «Канцлер Ги» — пытались подпевать наугад. Это смешивалось в едином нестройном хоре голосов, звуках сражения, во главе которого стояла Беккет, глядя куда-то перед собой и чувствуя на себе чей-то взгляд. Кажется, у неё происходили переглядки с Гансом, который вряд ли выглядел так же беспечно, как капитан одного из суден. — Я слышал, битве нет конца: не порван трос, и нет кита… А Валерман всё по волнам спешит навстречу к морякам. Затем, зазвучал последний припев, во время которого пиратка в ритм ещё и кивала головой. И лишь затем вступила в схватку вслед за теми, кого позвала на помощь. И, кажется, песней пираты сильно раздраконили флот, потому что те дрались с неимоверным ожесточением. Будто звери, что готовы разорвать на куски голыми руками. Когда Лана сцепилась шпагой с одним из противников, ей удалось выбить её из его рук а затем, с её стороны последовал удар с кулака. И, судя по ощущениям, он пришёлся прямо в челюсть. А, исходя из хруста, эта челюсть ещё и оказалась сломанной. Кажется, женщина немного переборщила с этим ударом, но за жизнь пирата, она давно поняла, что либо ты, либо тебя, да и… Шпагами она множество раз убивала, а тут всего лишь покалечила. Не страшно. Но такого хорошего удара от себя Беккет явно не ожидала. Через какое-то время, противникам пришлось отступить. Путь занял ещё несколько дней, и на сей раз, почти без происшествий, но теперь Лана знала одно: Фидель тоже охотится за мифическим артефактом. А значит, им нужно быть осторожнее. За всё время их похода, пираты устраивали привалы ближе к ночи, а вела их капитан «Канцлер», ни разу не спросив путь. Словно чувствовала его каждой фиброй души. Нет. Не его. Чувствовала её. Корону. Она манила, звала к себе… И вот, последний рывок. Женщина останавливается. — Мы… На месте? А корона, тогда, где? — спросил Эзрой, вышедший вперёд матери. Лана подняла руки. Ощупала местность. В ладони резко вонзилось что-то острое. Видимо, шипы от растений, ведь нащупать удалось ещё и листья. Пиратка недовольно поморщилась, убирая руки. Она больше не чувствовала. Притяжение было, но оно больше не вело её куда-то. — Мам, ты точно не ошиблась? — Точно, — отозвался Гилберт из-за женской спины. Послышался звук его шагов, на талии капитана оказалась его рука. Помолчав какое-то время, как будто думая, пират продолжил только после того, как Беккет удивлённо вскинула бровь. — Это кусты боярышника. Это место отмечено на моей карте. Да только… Эти кусты разрослись лозами по скале. А наверху этой скалы то, что мы ищем. — Наверху, говоришь? — задумчиво переспросила Лана, подняв голову. Она ещё раз коснулась рукой колючего куста и почувствовала, будто тот специально движет шипы ближе к её рукам, но, списав это на глюки, прикрыла глаза. Морально подготовила себя, а затем, озвучила план действий: — Я полезу наверх. Остальные остаются внизу и ждут. Вернусь с короной, а там… Там посмотрим. — Я с тобой, — отозвался вдруг Катлер, проходя к жене. Её ладонь оказалась сжата в мужской. Женщина хотела, было, поспорить, но не стала. Вздохнула. Покачала головой, а затем, сжала руку мужа в своей. За последние годы недо-лорд изменился очень сильно: не то на него повлияла смерть, не то общество пиратов, но мужчина сильно размяк, и всё же, вместе с тем, набрался храбрости лезть в… Подобные истории. Раньше бы он никогда не замарал свои наманикюренные ручки об такую задачу, а сейчас… Это был совсем не тот человек, что много лет назад, когда они только встретились. — Эээ, я бы полез с вами, но, думаю, вы и вдвоём неплохо справитесь, — издал нервный смешок Глэм. Женщина усмехнулась. Она скинула плащ и шляпу, а затем молча вручила их другу, хоть ей и хотелось как-то пошутить на этот счёт. Показав особый жест, выработанный за годы дружбы с ним, означавший «отвечаешь за это головой», Лана ещё раз морально подготовила себя и полезла наверх, пока шипы продолжали впиваться в её ладони, причиняя боль. По-началу, она игнорировала то, что ей казалось, будто куст, поросший по скале лозой, движется, но игнорировать это стало сложнее, когда она почувствовала, как одна из ветвей ползёт вверх по ноге. Тогда она окончательно убедилась, что ей не показалось. Одной рукой вынув шпагу, она обрубила ветку, что докучала ей. Тогда, растение буквально взбесилось, пытаясь не дать супругам добраться до вершины. Разрывая одежду и кожу. Пришлось отбиваться при помощи шпаг. — Кат! — крикнула вдруг Беккет, когда ветви потянули её вниз, и она поняла, что находится ниже мужа. Женщина потянула руку вверх, и через несколько секунд почувствовала, как за неё ухватилась ладонь возлюбленного, вытягивая жену обратно. Острые шипы впивались в ноги, оцарапывая их. Рвали штаны. Им едва удалось добраться до вершины, но даже после этого, живой боярышник не спешил отступать и успокаиваться. Лишь, когда удалось отбиться, женщина уселась на ближайший, кажется, камень, и тот, как по волшебству, резко сдвинулся, заставляя капитана упасть. — Лана? Ты в порядке? — спросил мужчина, аккуратно поднимая жену на ноги. Та кивнула пару раз и, как только её отпустили, поправила короткие волосы. Сейчас притяжение было сильнее всего, но теперь, Лана ну совсем не понимала, откуда. Абсолютно не понимала. До тех пор, пока не подсказал муж. — Кажется, под этим камнем был тайник. Тут рыхлая земля, и я не знаю, откуда она могла взяться на скале, если это не тайник. — Вот и проверим, — с этими словами, капитан опустилась на колени перед тем местом, куда только что упала. Она принялась копать руками, и земля действительно поддавалась: она мало того, что была рыхлой, ещё и влажной. Видимо, камень сохранял её влагу спустя время. Через какое-то время, рука женщины наткнулась на что-то острое. Ухватившись за это, пиратка вытянула предмет из земли, принялась его отряхивать, а затем ощупывать. Корона… Та ли самая? По внутренним ощущениям — да. Наощупь материалом для короны стали кости. Руки задрожали. И ей вдруг захотелось надеть корону. Катлер что-то говорил… Но это было уже неважно. Дрожащие ладони опустили корону на женскую макушку. Она ощутила, как со всех сторон к ней стягиваются мёртвые души. Души каждого, кто погиб в этих и других краях. В голове слышался гул голосов. Схватившись за корону, что теперь обрамляла русую макушку, Лана едва не закричала от того, как их было много. Она больше не ощущала живых касаний мужа. Но тёплым пледом на плечи легли чьи-то руки. — Принцесса? Это правда ты? Этот… Этот шрам… — заговорил до боли знакомый голос. Из глаз вдруг покатились слёзы. Она знала: этот человек прекрасно помнит, как она получила этот шрам. Помнит, как самолично заматывал её щёку и живот. Сердце внезапно сжалось, и голоса в голове внезапно стихли. — Ты так выросла… И твои глаза… Нет… Ты не она. — Раджетти… Это я. Правда я. Просто… Мои глаза затянуты пеленой слепоты. А ты… Ты умер столько лет назад, что не мог бы при всём желании увидеть, как я постепенно взрослею. А Пинтел? Пинтел тоже здесь? — женщина не могла сдвинуться с места. Она не могла поверить своим ушам. Ей было больно от того, что она не увидит вновь своего старого друга. Повязка на глазу, растрёпанные волосы, глупое выражение лица… Это вдруг вызвало на лице улыбку. — Мне столько есть рассказать вам двоим… Я так соскучилась… — Ну, как минимум, я вижу рядом с тобой Беккета. Живого. А это уже ещё какая новость. Но я слушаю, принцесса. Твоя душа воззвала ко мне, поэтому, я пытаюсь помочь тебе не сойти с ума от того, сколько мёртвых одновременно оказались в твоей власти. Ты не видишь их, потому что, как ты сказала, ослепла, но вокруг тебя сейчас целая толпа. Без твоего желания их слышишь и чувствуешь только ты, но стоит только пожелать, и нас увидят остальные, — говорил старый друг, помогая женщине подняться с места, и утягивая в родные объятия с запахом рома и моря. И она пожелала. Пожелала, чтобы Катлер тоже видел и слышал его. Просто, чтобы ему не казалось, что супруга сошла с ума. — И да, Пинтел тоже здесь. Где-то в этой толпе. Тебе стоит только воззвать к нему, принцесса.