Юная Пиратка или недоразумение на корабле: Гавань мёртвых чаек.

Очередная победа достаётся с трудом, но сейчас она очень старается мыслить трезво, чтобы не поддаться очередному приливу тоски, поднимающемуся от сердца к горло и желающему привычно задушить слезами. Она теряет близких одного за другим и последние, кто остаются с ней среди дорогих сердцу людей — Эрик, Эзрой и Хайдао. И, конечно же, призрак Раджетти, заставляющий вспоминать о том времени, когда Лана была ребёнком. Теперь она понимала, отчего отец так легкомысленно относился к членам своих команд, неоднократно заменённых им. Привязываться тяжело, когда в любой момент можешь потерять близкого. Вполне вероятно, что это также было одной из причин, по которым Воробей никак не желал остепениться. — Принцесса, я не помешаю? — спросил Раджетти, появляясь в каюте Эрика, когда Лана только уложила Хайдао, которой пришлось долго объяснять, что из мира мёртвых мама уже не вернётся, а затем не менее долго успокаивать её от слёз. Девочка росла не по дням, а по часам, и с каждым днём ей приходилось сталкиваться с новыми трудностями, но капитан всеми силами старалась облегчить её ношу. — Нет, Раджетти, не помешаешь. Только говори потише. Хайди только уснула. Ты бы знал, каких усилий мне стоило её уложить, — спокойно заговорила капитан, мысленно добавляя: «И не заплакать, при этом, вместе с ней». Ведь сейчас всей команде рядом нужен был кто-то, способный сохранять ясность ума и быть поддержкой, тем самым плечом, на которое можно опереться, когда чувствуешь, что не справишься сам. Сейчас этим человеком должна была стать именно Беккет, ведь это она командовала этими людьми, именно она собрала их вместе, а значит, была ответственна за каждую унесённую жизнь. — Как ты себя чувствуешь? Я знаю, что мне не стоит ожидать чего-то хорошего, но мне важно твоё состояние, — говорил призрак, сбавив громкость голоса на несколько тонов. Лана поджала губы. Сейчас, после его вопроса она почувствовала себя такой уязвимой, словно хватит одного тычка пальцем, чтобы она потеряла равновесие и упала. Собравшись с силами, женщина повела плечом, которое в ответ коротко и тихо хрустнуло. — Устала. Как физически, так и морально. Чувствую себя как выжатый лимон, который уже давно пора выкинуть, а его продолжают хранить в одной из бочек до тех пор, пока он не покроется плесенью от цедры до остатков мякоти, — ответила женщина, словно сдаваясь перед собственными чувствами. Ей и правда нужен был отдых сейчас. Разговоры были прекрасной эмоциональной разрядкой, но ещё ей нужно было найти в себе силы устоять на ногах, так что вполне не помешало бы пойти и поспать. — Ты так беспокоишься обо всех, что оно и неудивительно. Ведь ты тоже многое потеряла и пытаешься делать вид, что всё в порядке, — хмыкнул призрак, касаясь женской руки и притягивая к себе старую подругу, которая привычно упала в его объятия, точно зная, что у него хватит сил, чтобы исполнить функцию её ног, которые практически отказывались держать пиратку. — Давай пойдём в мою каюту? Я хочу немного выпить и лечь спать, — отозвалась капитан, аккуратно выбираясь из объятий, в которых уже едва не уснула. Мировая усталость обрушилась на этого крохотного человека, вряд ли способного справиться с ней в одиночку. Получив согласие Раджетти, она взяла его за руку и отправилась к себе. За разговорами она и не заметила, как ром потихоньку исчезал, а бутылка пустела всё сильнее, пока не показалось дно. Изрядно пьяная, Лана вдруг засмеялась. — Ты чего, принцесса? — с удивлением в голосе спросил призрак, явно не ожидавший такого внезапного прерывания диалога. Женщина чувствовала на себе его взгляд, и от этого ей почему-то стало ещё смешнее. Она покачала головой, давая самой себе понять, что так не пойдёт, а затем, провела руками по лицу, словно пытаясь стереть с него остатки смеха, и зарываясь ими в собственные волосы. — Я просто поняла, что я либо усну сейчас прямо на этом стуле, либо на полу, потому что до кровати я точно не дойду, — всё ещё давясь нервными смешками отозвалась женщина и попыталась встать со стула. Естественно, попутно уронив его. А затем, с громким: «Смотри!», как по канату, шатаясь, зашагала куда-то, как ей казалось, по прямой и, естественно, через пару шагов запнулась и приземлилась прямо на пятую точку. Раджетти даже поймать её не успел. А сама Лана засмеялась ещё громче. — Ты не ушиблась? — обеспокоенно поинтересовался мужчина, поднимая Беккет на руки и унося. Затем, он аккуратно уложил её в постель, заботливо укрывая примерно до середины торса. Пиратка же едва успевала успокаиваться от смеха, как начинала заливаться новой его порцией, ведь так сильно она не напивалась очень давно, а усталость ещё больше повлияла на её состояние. — А не знаю. Это я тебе только завтра сказать смогу! — ей повезло, что даже в таком состоянии у неё почти не заплетался язык, но вот с координацией всё было очень плохо. Поняв, что она ещё и с постели сейчас навернуться может, Раджетти оставался рядом с подругой до тех пор, пока её приступы истерического смеха не прекратились, а сама она не уснула. Конечно, ей сейчас было нужно отпустить проблемы… Но вот с последствиями такого «успокоения» наутро она столкнулась в полной мере, когда даже малейший шорох отдавался в ушах колокольным звоном, а во рту было суше, чем в пустыне Сахара. Отыскав флягу с водой, женщина жадно припала к ней губами, пытаясь смыть с языка привкус какого-то дерьма. Раджетти рядом с ней уже не было, но на душе было куда спокойнее, чем вчера. Сейчас капитан сидела и пыталась прийти в себя. Мысли в голове путались, и она сама не понимала, чего вообще сейчас хочет. На несколько минут она просто зависла, словно в матрице произошёл сбой, но, поняв, что уже какое-то время сидит неподвижно и думает сама не знает, о чём, поднялась с места и отправилась на помощь своей команде. Чего она точно не ожидала — так это того, что сегодняшний день проходил куда спокойнее многих, и даже на море стоял почти полный штиль, со слабым ветерком, который неспешно гнал «Канцлер Ги» навстречу новому и неизведанному. Где-то неподалёку слышались детские голоса Хайдао и Тересы. Подойдя к одному из бортов, Лана просто наслаждалась тем, как ветер играл с её волосами. Видимо, само море распорядилось дать пиратам хотя бы один день нормального отдыха прежде, чем они столкнутся с тем, что ждало их впереди. Впрочем, сейчас сердце взывало лишь к одному. К свободе. К той самой свободе, к которой она стремилась с самого начала своего пути.