Команда Отчаянных

— Наш Морти никак не мог оказаться убийцей. Более того, сегодня он и был тем, кого пытались убить! — ответила Симпсон. — Отравить, если точнее. Но даже это ещё не всё! Некоторые найденные на месте преступления улики, как и душевное состояние самого подозреваемого, дают нам подсказку, что преступник, возможно, даже находился с ним в одной комнате! Теперь нам жизненно необходимо понять, что же творилось в комнате заключённого в те тридцать минут между гибелью папы и временем, когда Морти покинул свою тюрьму! — Так, погоди-погоди-погоди-ка! — снова вмешался Эрик. Толстяк задумчиво поглаживал свой подбородок, неторопливо вещая. — Вот всё, что ты здесь говорила вплоть до «отравления», имеет свой смысл. Согласен. Морти вряд ли мог стать убийцей при тех вводных данных, что нам вдруг открылись. Так что, вполне вероятно, что некоторые из нас чуть ранее немножко погорячились… — «Некоторые»? Так ты себя, что ли, имеешь в виду? — задумчиво спросил уж слишком наивный Стотч. — Блядь, иди на хуй, — ответом ему послужил только толстый средний палец от Эрика. А после Картман продолжил, в очередной раз до непривычного повысив свой и без того громкий голос. — Но всё, что идёт дальше, сама уже признай, там, бля, полный трешак творится! — Ты это про которую часть? — негромко произнесла Мэг. — Преступник находился в одной комнате с главным подозреваемым? И не был этим долбоёбом замечен?! — Тут Картман в гневе обернулся на Смита, чьё лицо всё также выражало лишь скуку и полное безразличие к дальнейшей судьбе остальных. К своей дальнейшей судьбе. — И если так подумать, то там ещё был Гомер, — внезапно заговорил Фрай. — Тело которого Морти также не смог обнаружить. Всё это нелогично, абсолютно нелогично, ведь так никуда не годится! — Фил схватился за свою рыжую голову. — Ну да, с Гомером тоже загадка… — задумчиво процедил Барт. — И всё же мы уверены, что тело не притащили откуда-то? Как было, например, с Бендером… — Ну, робота разделали по частям и переносили не всего сразу, вроде бы, — быстро ответил Эрик. — Что до твоего папаши, его туша всё ещё цела. Этот заплывший мешок жира и сам поднимался по лестнице с превеликим трудом, а ты его кому-то тащить предлагаешь? В одиночку?! На лице Симпсона мелькнуло неподдельное замешательство: — Надо заметить, рациональное зерно во всех этих словах есть. И всё же, пожалуйста, напомни мне после суда расколошматить твою наглую физиономию во второй раз, — собравшись, проговорил Барт, показав особо разговорчивому все свои запасы спокойствия. Картман с искренним непониманием (дескать, «за что?») уставился на него. А после смог вернуть себе драгоценный дар речи и вкрадчиво, с уже вернувшимся выражением Настоящего Победителя, полюбопытствовал: — И всё же почему, скажите-ка мне на милость, наша леди-детектив считает, что преступник был вместе с ними? Эта комната уже достаточно тесна для двоих, которые (или ОДИН из которых, уж точно) друг друга даже не видели! Уже маразмом попахивает! Так нахера туда ещё человека-то впихивать?! — Как минимум, у убийцы был допуск на место происшествия. Значит, это возможно, и, следовательно, исключать данную версию, как и игнорировать, даже не проверив её, мы не можем! — собравшись, сказала Лиза, стараясь, чтобы ни единая мышца на её окаменевшем лице вдруг не дрогнула, выдавая истинный душевный раздрай хозяйки. Читая непонимание в глазах окружающих, Симпсон привычно им пояснила. — Я говорю про осколок, найденный в луже крови. Преступник смог пройти на место и подделать причину гибели. Следовательно, он был там. — Не обижайся на меня, пожалуйста. Ты, правда, очень хорошо стараешься, — умоляюще улыбнулась ей Мэг. — Очень. Особенно — для человека, который только что потерял родителя. Родителя, который многое для него значил. Но… преступник ведь пришёл после смерти жертвы. Вполне вероятно, когда никого в обозначенной комнате уже не было. Как сказанное тобой нам доказывает, что он был внутри непосредственно в момент гибели Гомера и мог пересекаться с главным подозреваемым? — Если продолжите цепь размышлений, — Лиза взяла себя в руки, говоря спокойным, почти не дрожащим голосом. — То очень просто. Вернее даже, не столько доказывает, сколько наводит на некоторые мысли. А именно… как преступник узнал, кому надо перерезать горло ради отвода глаз? Ведь он представлял своей жертвой лишь Морти, как мы уже выяснили. Изначально. И не было явных причин, чтобы что-то в его плане пошло вдруг не так. А когда кое-что вдруг пошло, каким образом наш убийца подгадал для подтасовки улик столь удачное время и никому не попался? Народ сидел в полном молчании, переваривая услышанное. Как и обычно, мыслительные процессы закончила за всех (ну, за большинство уж точно) сама Симпсон: — Ответ прост. Преступник пристально наблюдал за ситуацией. Откуда-то. Лишь так убийца мог знать, когда пора действовать! Или как. — Он всё это время был рядом… — зачарованно прошептал Стотч. — Как Большой Брат! — резво добавил Бендер. — Ну, это всё здорово, — в привычной манере вдруг проворчал Картман. — Вот только ни хера нам не объясняет, как и откуда так называемый нами преступник всё это делал! — Послушай! Я стараюсь, блин, как могу! — не выдержала бедная Лиза. — Ты критикуешь, Эрик? Так предлагай! Давно уже пора. — Ну, предлагать я ничего никому не обязан, — гордо отозвался толстяк. А после лениво продолжил, безучастно рассматривая тыльную сторону своей руки. — Но ты сама мне ответь, женщина. Убийца, по-твоему, наблюдал? И как он, бога ради, всё это делал? Вошёл внутрь вслед за Гомером и проковылял вверх по лестнице? Допустим, твой глупый папаша забыл ключ в замке. Но внутри эхо бродит, как сумасшедшее! Если я тихонько там пёрну, услышит, блин, вся округа! Первый этаж, к тому же, одна грёбаная пустая комната — там даже спрятаться негде. Никаких шкафов, ничего. Вы помните, народ? Мы всё осмотрели. Жирдяй сто пудов бы заметил! Даже он. Вполне возможно было бы взглянуть через окно, скажешь ты! Бесшумно, и в темноте может быть не видно. Хорошее предположение. Одно малю-усенькое «но», совсем незначительное, такое вот крошечное-прекрошечное. КАК, БЛЯДЬ, НАМ ЭТО СДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ЗАКЛЮЧЁННЫЙ СОДЕРЖИТСЯ НА ВТОРОМ ЭТАЖЕ?! Дерево, по которому туда можно было залезть, срубили. А, может, ты видишь другие способы? Или сегодня убийца у нас — блядский Человек-Паук?! Выходи, Питер Паркер, тебя рассекретили!!! — показательно завизжал Картман. От столь громких воплей в зале суда, казалось, сами стены уже затряслись, а кое-кто даже закашлялся. Филипп, похоже, чем-то серьёзно подавился. Теперь его лицо покраснело, а сам бедолага цеплялся за собственное горло в поисках воздуха. Это представление длилось долгие полминуты. — Может, нам всё же на помощь позвать?.. — с тревогой поинтересовался Баттерс, глядя на Мастера. Та лишь безразлично пожала в ответ плечами: — Я чёртова голограмма. Не знаю. Сами разбирайтесь как-то. Народ в зале выглядел сильно испуганными. Кроме Картмана, который, вероятно, скрывал свою истинную тревогу за кучей привычных едких острот: — Сделай ему искусственное дыхание рот в рот, Баттерс. Ты ведь у нас умеешь мужикам его делать. — Но это помогает только на пляже! — Быстро запротестовал юный Стотч, даже не заметив подвоха. — Фрай же ведь не утонул! — Эй, дамочка, — теперь оживился вдруг Симпсон. — Если сейчас ничего не сделаешь, чтобы спасти бедолагу, его гибель окажется на твоей совести, как и вся эта грёбаная игра! — Неубедительно, — всё с тем же безразличием прошептал Смит. — Вовсе не убедительно. Всё это время дрожащая Лиза нервно оглядывалась по сторонам, то и дело приговаривая, что «пострадавшему необходима первая помощь». — Я могу попытаться, но не уверена, каким будет исход, — тихо ответила Мэг, нервно кусая потрескавшиеся губы. Единственным, не растерявшим своего былого ехидства, пока все вокруг стояли да нервничали (ну, кроме Эрика) здесь оказался находящийся ближе всех к пострадавшему робот. Родригес долго-долго разминал металлические конечности, а после, как ни в чём не бывало, лениво потянулся и произнёс: — Ни в чём на вас, гниющие мясные мешки, положиться нельзя. Учитесь, салаги! С этими словами робот что было сил ударил друга под дых. Его метод первой помощи оказался определённо не самым корректным, но… эффективным. Прежде, чем тот, обнимая себя за живот, со сдавленными ругательствами рухнул на пол, начиная ловить ртом воздух, из Филиппа, казалось, вышел весь дух. И вместе с ним на пол вылетела странная светлая субстанция, напоминающая уже хорошенько пожёванную им жвачку. Жвачку, которую можно было достать лишь только в одном месте… — Я думал, что раз её в том автомате уже не осталось, то и больше нигде не достать! — обиженно сказал Баттерс, сложив руки на груди. — А ещё друг, называется. — Я… нашёл несколько… в своих карманах, — наконец, оправдался Фрай, едва получив обратно дар речи. Слова пока что давались с огромным трудом. Он лежал на полу, обхватив свой живот, и, втягивающий ртом воздух, всё больше напоминал попавшую на сушу большую рыбу. — Взял пару дней назад… и забыл. Сейчас вспомнил. — Он лопал их целый суд! — обличающе произнесла Мастер, надув свои щёчки и указывая на бедолагу. — И если ты думал, что я не увижу, как кое-кто постоянно лепит пожёванную жвачку на кафедру, пока дискуссии в самом разгаре, то ты ошибаешься! Вот подавился хорошенько один разок, и поделом тебе. Будешь знать. На сей раз огромный экран продемонстрировал своим зрителям обратную сторону кафедры, за которой стоял сам Филипп. Она вся была чем-то залеплена не хуже парты девятиклассника, разве что матов, нацарапанных ржавым гвоздём, тут не хватало. И никакой вам культуры! — А. — К-когда я дико нервничаю, мне часто хочется чего-нибудь пожевать, — негромко признался всем самый невезучий нарушитель общественного порядка. — Меня это… успокаивает, — Фил расслабленно выдохнул, по-прежнему не решаясь вставать. — Твою же мать. И вот только теперь, со второй попытки, все обратили свой взгляд на необычайно притихшего Картмана. Толстяк не мог отвести взгляда от огромной фотографии «грязного рабочего места», и явно был чем-то сверх меры озадачен. Это стало понятно по отсутствию каких-либо громких высказываний с его стороны. — Ну, что ж там такого, что даже ты вдруг притих? — поторопил Барт. — Давай уже, жги. Ответ оказался короче, чем все ожидали. Словно Эрик преисполнился вдруг невиданной ранее серьёзности. Он молча показал залу свой планшет. А после резко бросил: — Я сам её видел. Шестая улика. Все сразу побежали читать записки с расследования. «Улика №6. Неведомая херня Какая-то липкая хрень находится на стене здания, в котором держали заключённого! Понятия не имею, что это. Надеюсь, оно не заразное! Вызовите эпидемиологов, срочно!!!» Чтобы не быть голословным, внизу к заметке была прикреплена приложенная Эриком фотография. На ней красовалась хорошо узнаваемая внешняя стена здания, в котором держали Морти. Она и правда была изрядно чем-то испачкана… чем-то, подозрительно похожим на след найденной у Филиппа жвачки. Вот только в гораздо более крупных объёмах. И было хорошо заметно, как след уходил наверх, ко второму этажу. А может, и к крыше. — Ай, карамба! Похоже, наш преступник всё-таки был Человеком-Пауком, а?! — оживился вдруг Симпсон. — Как тебе такое, Эрик?! Вот только вместо паутины, чтобы забраться, куда ему нужно, он использовал много-премного липкой и цепкой жвач… — Да понял я, понял, бля, не тупой, — смущённо проворчал Картман. — Я просто подумал тогда, что это грибок какой-то токсичный или типа того. Не хотел голыми руками опасную хуйню трогать, а Баттерса рядом не было. Ошибки, хах, случаются у всех, да, народ?.. — … — Это ведь объясняет, куда исчезли все конфетки из автомата! — внезапно прокричал Стотч. — Злодей украл их, чтоб использовать в своих страшных целях! — Он помолчал ещё немного. Затем смущённо спросил, обернувшись на друга. — Ты точно ведь не злодей, да, Фрай? Тот (уже поднявшись обратно на ноги и почти восстановив дыхание) смущённо почесал голову: — Я б до такого сам не додумался… честно. — Что есть, то есть, — подумав, ответил Картман. — Чувак, да ты очень тупой. Убийца в этом Деле уже доказал нам, что он куда сообразительнее, чем кажется. — Преступник Фрай или нет, — задумчиво сказала Лиза. — А переходить к голосованию ещё всё-таки рановато. В деле пока полно белых пятен. Нужно со всем разобраться. — Ага, например, как то, что происходило в этой грёбаной комнате с заключённым, — лениво протянул робот, вновь закурив. — Весь суд в догадках теряюсь. — По-моему, ты просто куришь сигары одну за другой, — проворчала стоящая неподалёку Мэг, очевидно, более всех недовольная запахом табачного дыма. — И ничего полезного при этом не делаешь. Почти как мой папаша. — Тише-тише, любовнички, — тут же вмешался Барт, стараясь повернуть беседу в нужное русло. — Мы только что поняли, что преступник, кем бы он ни был, сделал себе липучки из жвачки и залез на них по стене, так? — Это помогало ему наблюдать за вторым этажом, не входя в само здание и не подставляясь! — торжественно заявил Баттерс. — При всём моём уважении, но мне почему-то кажется, — неуверенно произнесла Симпсон. — Что одним лишь наблюдением дело не ограничивалось. — Имеешь в виду что-то вроде… подтасовки улик? — Понял брат. Однако мигом опроверг сказанное. — Но точно не в момент гибели. Закрытые окна и решётки на них, вы помните? С этой стороны комната полностью непроницаема. Убийца мог наблюдать, пока там находится Морти, но ничего более. Правильно? — И всё-таки не совсем, — задумчиво сказал Эрик. — Вспомните. Есть одно место с гораздо более удобным обзором, куда наш так называемый человек-паук, обладая такими способностями, мог бы забраться. — Ты ведь про… тот небольшой пролом в потолке говоришь, правильно?! — внезапно оживилась Лиза, невероятно, кстати, довольная, что и от Картмана наконец появилась хоть какая-то польза. — Верно. Сквозь него не пролезть в само здание, но вот комнату должно быть видно вполне неплохо. И висеть вниз головой не надо, как сраная муха. — Значит, наш убийца с помощью этой суперлипкой жвачки залез на самую крышу и наблюдал за всем через расщелину?! А этот тип явно не промах! Задумка на грани фантастики. Такое только в комиксах каких-нибудь и увидишь, — с восторгом констатировал Филипп. И тут же стушевался, заметив осуждающе-молчаливую реакцию от большинства остальных. — Ну-у, убивать всё ещё плохо, естественно… — … Народ по-прежнему неловко молчал. И, дабы сменить тему, Фрай наконец-то спросил: — И что же, эм-м, как вы думаете, он там увидел? Лиза? Симпсон взглянула на него с извиняющимся выражением на лице: — Учитывая, что сделалось с Морти, признаться честно, я понятия не имею. Даже думая о том, чем это может быть вызвано, мне становится как-то не по себе… — она пожала плечами, будто признав своё собственное поражение. — Я не знаю. Раньше почти все мои догадки строились на некой степени вероятности. Но во всем деле именно данная комната и события в ней для меня — что-то по типу кошачьей коробки из того парадокса. Ответ станет известен нам, лишь когда ловушка откроется, но… увы, это уже произошло, и момент был упущен. Всё, что у нас здесь осталось — это мой мёртвый папа, неизвестный убийца и несчастный Морти, чьё восприятие мира настолько перевернулось… — Она чуть не заплакала на последних словах. Поглотившую зал удушающую тишину вдруг разорвал голос робота, кажущийся слишком уж радостным для такой атмосферы: — Кто-то здесь вдруг заговорил о ВЕРОЯТНОСТЯХ?! Ибо их есть у Бендера, ведь Бендер — это вычислительная машина, крошка! И когда он говорил одной юной даме, что действительно всерьёз размышлял о случившемся в этой комнате, он вам не врал! Так что сейчас вы узнаете, каков Абсолютный Вычислитель в действии! И сможете называть меня проектировщиком вероятностей, детка, — солидно закончил Родригес, сложив руки на груди. — Но ты же вроде обычный сгибатель… правильно? — негромко спросил вдруг Фрай. — Ещё один звук оттуда, мешок с костями, и я твоё лицо так спроектирую… — Ладно-ладно, рассуждай-рассуждай! ~ — Ну, то-то же, — вновь гордо ответил робот. — И самое главное, что нам нужно установить… ведь свет же был выключен, правильно? Вероятность того, что в комнате в момент совершения преступления было темно, равна пятьдесят процентов. — Ну, да, — лениво припомнил Барт Симпсон. — Когда мы с Морти первыми вошли туда, ни в одном помещении света не было. Но что с того? — Вспомни ещё что-нибудь, — снова произнёс робот с видом типичного «экстрасенса» из дешёвого телешоу. — У меня абсолютная память, я-то всё помню! На момент того, как мы вошли туда, разумеется. Собеседник надолго задумался, и всё же добавил: — Мне тогда ещё показалась немного странной планировка самой комнаты. Выключатель был уж больно далеко от входа. В другом конце помещения! Дизайнер явно свалял дурака. — Свалял дурака, — робот загадочно выпустил струю дыма. — Или так и было задумано? Ведь именно там мы нашли само тело! Смертный, поду-умай!.. — Так, всё, меня достала эта комедия. Я хотел бы свалить отсюдова нахер, — громко признался вдруг Картман. — ибо вероятность того, что эта железка скажет что-то полезное, абсолютно точно мала! — А ну-ка не спеши с выводами, кусок сала! — обиженно вскричал Бендер. — Так как на момент прихода обнаруживших тело свидетелей в комнате было темно, у нас есть пятидесятипроцентная вероятность, что настолько же неосвещённым помещение оставалось в момент самого преступления. А знаете, что усиливает подобную вероятность и возводит её в цельнометаллический абсолют?! Сигнал о нахождении тела, крошка! — Ведь он мог не сработать на Морти тогда лишь в двух случаях! Если он был убийцей (а мы уже доказали, что это не так), — налету подхватила Лиза. — Или если он и правда не видел тела. А он его не видел, потому что было слишком темно! Правда, это ничего нам не подсказывает о его психическом состоянии… — вся весёлость и задор леди-детектива весьма быстро улетучились прочь. — Но уже немного понятнее. Спасибо тебе огромное, Бендер. — Стой, куколка, этот робот ещё не закончил! Ведь также из «тёмного» состояния комнаты мы можем сделать вывод, что гибель настигла нашего покойника в последние моменты, пока он не успел включить свет! К тому же, кормить в полной темноте связанного опасного заключённого, который не в состоянии поесть сам, не смогло б прийти в голову даже нашему тугодуму! Я даю вам на это целых девяносто крепких процентов, мои дамы и господа! Зал восхищённо помалкивал. — Теперь же Великий Бендернини попробует раскрыть состояние подозреваемого на последние секунды перед гибелью пострадавшего! Ибо, как говорит статистика, большинство человеков крепко спят в тёмное время суток (тогда же их очень легко убить, хи-хи-хи). А как говорит опыт Бендера, будучи Абсолютным Заключённым, в тюрьме больше просто нечего делать! Таким образом, я могу округлить и дать вам примерно шестьдесят на сорок, что Морти сладко спал во время визита нашего здоровяка! — И всё? Вот так вот просто? — недоверчиво спросил Филипп. — Никто не станет даже пересчитывать цифры? От-, откуда они вот такие взялись? — Ты можешь выйти и рассказывать материал классу вместо меня, Мистер Сомнительность! — рассерженно произнёс робот. — Ах… эм-м… — Фрай, которого уели по полной, собрался по-быстрому замолчать. Однако вдруг вспомнил кое-что важное. — Но ведь это работало лишь до момента, пока Гомер не рухнул на пол, правильно? Если добавить ещё разлетевшуюся посуду… я думаю, такой шум поднимет даже мёртвого, — рассеянно почесал свой рыжий затылок Филипп. — Тогда как он мог не увидеть, эм-м… очевидного? — решил поддержать также Барт. — Тело ведь прямо напротив него! И даже если время ночное, тьма не была кромешной! Морти мог разглядеть хотя бы очертания тела, как я, или… ну… что-то подобное! Весь зал с интересом обернулся на Смита. Тот даже не среагировал, казалось, внимая рассуждениям с не меньшим любопытством, чем и все остальные. Хотя из-за полнейшего отсутствия эмоций на его лице трудно было сказать что-то наверняка. Он не проронил ни слова. — Доверьтесь моей фотографической памяти Абсолютного Робота, ибо на это тоже у меня есть ответ! Как вам такое, детишки, а?! Я помню расположение всего в этой комнате. Каждой чёртовой мелочи. И знаете, что?! Стул Морти стоял к выключателю спинкой. И, следовательно, заключенный был закреплён на нём спиной к телу, которое нашли возле него. Следовательно, из своего положения он никак не мог Гомера увидеть. Только, быть может, услышать. Вот что говорит Бендер. — И это повлияло на его желание вырваться! Услышанное очень его напугало! — снова оживился Барт Симпсон. — Морти был в панике, взял осколок и перерезал свои верёв… — Нет-нет, — вмешался вдруг Картман. — Ты путаешь факты, приятель. Осколок появился уже после побега. Преступник смог пробраться к месту преступления и подкинуть его, чтобы запутать следствие. Ты где был весь суд, мать твою?! — Тогда чем же он, блин, разорвал те верёвки?! — вскричал раздосадованный Баттерс. — И снова загадки!.. Лиза оторвалась от планшета и ответила: — На месте преступления, около стула мы отыскали заострённый кусок штукатурки. Им можно перетереть верёвки, если долго стараться. К тому же, он жутко крошился. Такие же крошки были найдены нами и на остатках верёвки. Ради подтверждения её слов остальные полезли сверяться со списком. «Улика №4. Находки на месте преступления На месте преступления обнаружены три вызывающих явный интерес объекта. Перетёртая большая верёвка — похожа на ту, которой связали Морти. Заострённый кусок штукатурки. Таким вряд ли хоть кого-то убьёшь, да и потом, он весь крошится, стоит только взять его в руки. Маленькая разорванная верёвка. Её предназначение остаётся загадкой. Возможно, к ней привязывали что-то. Но что?». Последний пункт оставался большой загадкой. Частичкой паззла, не желающей вставать в складывающуюся мозаику дела. Пока что. Но вот с первой половиной записи вопросов уже не было. Она хорошо подходила к начатому. — Получается, — задумчиво спросил Фрай. — Морти потому и находился на месте преступления так долго? Всё это время он просто пытался сбежать, но… верёвка не поддавалась? — Похоже на то, — ответила Лиза. — Ещё одна загадка разгадана! Ура нам! — восторженно вскричал Баттерс. — Но что-то мне подсказывает, это ещё не всё, — тревожно сказала вдруг Симпсон. — Мне кажется, что Морти помогли выбраться. Просто так ничего на месте преступления ни с того ни с сего не появляется. — О, боже мой, ещё один человек?! — прикрыв свой рот руками, удивлённо воскликнул Стотч. — Да сколько же вас там всех было? Вы что, опять одного меня не позвали?! — Баттерс, можно, я тебя хорошенько ударю? — тихонько прошелестел Эрик. — Мне думалось, все всё уже давно поняли. Пролом находился аккурат над несчастным стулом. Ты помнишь? А значит, подбросить орудие для побега главному подозреваемому мог только один, мать его, человек. Наблюдающий через дыру в потолке. — Это убийца! — Правильно. И почему, как ты думаешь, он это сделал? — слащаво спросил его Картман, как будто общаясь с умственно-отсталым ребёнком. — Потому что он добрый! — Бля. — Я думаю, Эрик хочет сказать: «потому что преступнику нужно было запутать следы, и чтобы все подумали на того, кого и так уже много подозревали», — осторожно перевёл его Филипп. — Я вроде ничего не напутал? — Ну, хорошо, — устало вздохнул Симпсон. — Предположим, что так. Ай, карамба. И всё же я не могу принять того факта… — Что мешало нашему подозреваемому, уже когда он смог выбраться и, стало быть, успокоиться, ибо прошло предостаточно времени, осмотреться вокруг и сделать вывод о нахождении тела? — внезапно поддержала товарища Мэг. — Человека наверху, допустим, он мог не заметить, но тело-то никуда не уйдёт. Оно как лежало в том углу, так и лежит до сих пор. И надо просто повернуть голову… — Получается, он не мог не заметить! — решил поддержать её Стотч. — И, выходит, всё же наш Морти — убийца?.. — очень тихо пропищал он. — После всего того, что мы тут понадоказывали? — Сигнал о нахождении тела — одно из нерушимых правил этого места, — угрюмо ответила Гриффин. — Оно просто не может дать сбой. Получается, так. — Но нас уже обманывали с его помощью! Как в том деле с Бендером… — вдруг вспомнил Филипп. — Я дважды на один развод не попадаюсь, это сущая правда. — Здесь что-то не сходится, — Лиза поддержала его. Она надолго задумалась, а после недоверчиво произнесла. — К тому же, состояние самого Морти. Даже проведя небольшой срок в суровом заключении… я не думаю, что мягкий и добрый человек вроде него, каким мы все его знали, смог бы вот так вот просто озлобиться и стать безразличным ко всем и всему. Уж точно не за столь маленький срок. В художественной литературе на это потребовалось бы несколько лет, или хотя бы месяцев… — Не путай нашу жизнь с какой-нибудь жалкой художкой! — обиженно сказал Барт, сложив руки на груди. — Получается, тут что-то по типу промывки мозгов сработало? Нечто, стремительно изменившее всю его грёбаную суть, — здраво подметил Эрик. — Или попросту вернувшее её к гнусным, кровавым первоистокам, — тихо поправила Мэг. — Я ничего подобного с ним не делала! — Зачем-то Мастер подняла обе руки, обратив свои открытые ладони к народу. Наверное, это был мирный жест. — В рамках последних дней — уж точно, хи-хи. — Что-то, что могло бы перевернуть с ног на голову мировоззрение человека всего за каких-то двадцать минут? Повергнуть его в ТАКОЙ шок? — Филипп задумчиво почесал голову. — А такое разве кроме манги и комиксов вообще где-то бывает? Тут Лиза надолго задумалась: — Конечно, я могу быть и не права, но… — Что там такое, ну?! Давай, говори быстрее, — её брату явно уже не терпелось. — Я сама посмотрела недавно то самое видео и могу только пытаться представить, какие ощущения оно способно вызвать у несчастного Морти. Ведь… — Симпсон с трудом продолжила и, кажется, смахнула проступившую у края глаза слезинку. — Он ничего о своём прошлом не помнил. Не знаю, почему. Это была не моя жизнь, на записи не было близких для меня людей или памятных мест, где я провела своё детство или вроде того. Но меня жутко пробрало. Буквально выбило весь дар речи, лишило мысли. Теперь я с лёгкостью понимаю тех, кто хотел оградить меня от подобного! Вы просто заботились обо мне! Ведь это был шок, и при том очень сильный. Но представьте, каково бедному Морти увидеть дела своих рук. Начать вспоминать. Не всё, но хоть что-то! Уверена, эти кадры смогли бы вызвать в нём такой отклик, какой мы и помыслить себе здесь не сможем! Подобное сводит с ума. Ведь это был ты! Какая-то сторона твоей личности, доселе закрытая от тебя, но всё-таки ты! — Это как открытие адских врат. В твоей голове. Я знаю такой сериал! — восторженно крикнул Баттерс. И тоже немного всплакнул, глубоко тронутый речью Лизы. — Правда, не стоило ему давать столько много сезонов… — То есть, — лениво протянул Бендер, обращаясь к леди-детективу и снова закуривая. — Ты намекаешь, что нынешнее состояние нашего эмоционально травмированного мешка с мясом — следствие просмотра того самого видео? — По крайней мере, это единственный вариант, что приходит мне в голову, — пожала она плечами. — И наиболее очевидный. — И значит, на всякий случай спрошу, по твоей теории, наш маленький дружок был психологически травмирован просмотром ужасающей правды настолько, что оказался не в состоянии осмотреться по сторонам, дабы заметить тело? Это серьёзное заявление. — А что, тебе хочется мне возразить? — отважно спросила Лиза. — Да нет, твои размышления как раз-таки наипрекраснейшим образом доказывают слабость людишек перед незыблемыми машинами! Пока что Бендеру всё нравится. — Но если Морти с самого начала знал, что он невиновен, — вмешался вдруг Баттерс. — Зачем было вести себя, как козёл? С чего саботировать суд? — Нам никогда в полной степени не понять, что происходит в башке у психа, мой тупорылый друг, — спокойно ответил Эрик, лениво изучая свои толстые пальцы. — Но попробовать можно. Уже очевидно, что в своём раннем прошлом тот чувак типа как был кровавым диктатором, возможно, поставившим на колени не одну грёбаную республику. По его приказу летели головы, мать твою. А здесь его смог обвести вокруг пальца какой-то один жалкий убийца, при том даже настолько, что Смит сам ничего и не понял. Его просто поимели, причём публично и жёстко. А гордость — она штука такая. К тому же, только слепой не заметил, что между нашими Морти и Мастером уже весьма долгое время царит здесь своя, особая атмосфера. Возможно, они даже шпёхались прежде. Не знаю. Но сейчас что-то пошло не так, и один из них настолько ненавидит вторую, что, дабы больше не находиться с ней в одной комнате, ему будет не жалко и помереть. Неважно, сколько и кого придётся тащить с собой. Также, согласно моей личной теории, сама Мастер… — Спасибо, Эрик. Уже достаточно, — миролюбиво улыбнулась ему голограмма, вытянув руку раскрытой ладонью вперёд. И всё же её добрая улыбка довольно плохо прикрывала угрозу, сочащуюся, словно яд, а также остренький язычок, что мог заколоть любого. — И всё же, я прав, ведь верно? — Эрик выжидающе обернулся на Смита. — Иди в жопу, — впервые за долгое время в ответе от того послышался намёк на эмоции. Едва заметно покраснев, Морти отвернулся. — И всё же ваша версия с видео… — внезапно задумалась Мэг. — Она хороша, да. Но если начать всматриваться и опираться на факты, то очень уж ненадёжна. — Что ты имеешь в виду? — заметно напряглась Лиза. — Ну, вот, например… как мог убийца подойти к жертве для показа видео, при этом не засветившись перед своим зрителем от слова совсем? И это только самое основное, — гордо хмыкнула Гриффин. — Потому что через дверь точно не катит. Самый очевидный путь никак не может быть самым правильным. Пересылать ролик из диалогов, на случай, чтобы не появляться на месте преступления лично, тоже не вариант. Он не пересылается, а ещё у нас нет анонимных страниц, чтобы это сделать, не выдавая себя. — Эм-м-м… — Барт Симпсон почесал голову. — Убийца мог ещё… попасть в комнату… сквозь тот пролом в потолке? Не знаю, зачем вообще его вспомнил. Ай, карамба… — Ни один из находящихся здесь людей не смог бы пролезть в эту узкую дырочку! — прокричал Баттерс. — Смиритесь. Это уже даже я знаю. — Ну, человек бы не смог, а вот… — внезапно задумалась Лиза. — Небольшие предметы, которые попадали на место преступления — вполне, — подхватил её мысль Эрик. — Как было, например, с той грёбаной штукатуркой. — Или с куском той мелкой верёвки! — откликнулась Симпсон, а в её глазах зажглись новые звёзды. Ещё на шаг ближе к пониманию сложной загадки. Ответ уже маячит где-то на горизонте… — Погодите, — серьёзно задумался Филипп. — Но как верёвка связана с видео? — Важна не сама верёвка, как таковая! — произнесла Лиза. — А то, что могли к ней привязывать! Помните бесконтактный бой с помощью удочки во время второго дела?! Вот тут нечто подобное, только без драки. Убийца мог включить видео и опустить на ней свой планшет, пока сам оставался где-то в тени, невидимый для оппонента! Только потом, видимо, верёвка разорвалась, и её оставили тут без надобности, а устройство забрали. Как раз в тот момент, когда подбрасывали осколок. После ухода Морти со сцены. Только мне ещё не совсем ясно… — Ведь видео были лишь у вас четверых, — припомнил Барт Симпсон. — Другим они не полагались. — И посмотреть его можно лишь раз, — ответила Лиза. А Мастер с почтением ей кивнула. — Но тогда я, хоть, эм, убейте, не понимаю, — Она внезапно потупилась. — Как вы-то все его посмотрели? — А мы и не смотрели сам ролик, — ответил ей братец, пожимая плечами. — Но содержание-то откуда-то знаете! — Лиза начала кипятиться. — Давайте-ка Бендер прояснит вам этот странный вопрос, — снова вмешался робот с гордо поднятой головой. — Тем зловещим утром, когда наша девушка-детектив убежала в истерике, отказавшись от просмотра своего видео и удалив его, мы трое остались на улице и усердно стали гадать, что нам с этим делать. В итоге было принято решение не расходиться и посмотреть этот ролик всем вместе, с устройства вашего любимого друга, Бендера! Так мы все одновременно будем знать кошмарную подноготную и сможем проследить за реакцией остальных, случись во время просмотра что подозрительное! — Но как это помогло всем прочим узнать, в чём там дело? Пересылать ведь нельзя! Вы показали им ещё одно видео? — Не лезь в разговор раньше времени, настырная леди! — сердито прикрикнул на неё Родригес. — Во время просмотра Бендер смог наделать кучу скриншотов, и позже явить их остальным, во всей неприглядной красе! Ну, кроме самых чувствительных. Это была моя идея, Бендера! — Значит, — задумался Баттерс. — Из всей четвёрки это — какое облегчение! — точно не могла быть Лиза, потому что она своё видео удалила. И робот! Ведь его ролик посмотрели все остальные. Тогда всё вполне очевидно. Эрик, сдавайся. — Бля, какой же ты всё-таки тупой, а. — Эрик тоже не мог быть преступником, — негромко ответила Лиза, уже зная верный ответ. И голос её стал вдруг заметно дрожать. — Потому что он показал мне свой ролик во время расследования. А значит, никак не мог использовать его раньше. — Тогда, — очень, очень неуверенно подметил Фил. — Остаётся только… — Всё верно, — Гриффин сделала шаг вперёд, из-за кафедры. Её лицо под очками украшала тихая, спокойная, грустная улыбка. — Это была я. Попалась с поличным. Полагаю, теперь вы все меня ненавидите? Но, если честно, поначалу ни у кого просто не было слов. И тогда Мэг, являя собой воплощение полнейшего спокойствия, продолжила говорить.

***

— Всё правильно. Моим планом было незаметно отравить Абсолютное Отчаяние, Морти Смита.* Именно поэтому каждый божий день я вновь и вновь подкладывала то злосчастное лекарство в напиток, что должны были доставлять прямо к нему, а ближе к ночи отправлялась на место его содержания, дабы лицезреть, наконец, результат всех моих стараний. Ну, «отправлялась» — это слишком уж просто сказано. Когда отрезали все стандартные пути, мне стала помогать местная жвачка. Для достижения «паучьего» мастерства потребовалось множество материала, упорства и тренировок. Я несколько раз чуть не сдохла, едва не сорвавшись вниз. А то безобразие, которое теперь творится с моими руками, я запросто могла бы списать на результат работы на кухне. Спроси меня кто-нибудь. Но было бы хоть кому-нибудь дело, ха-ха. И каждый раз меня здорово удивляло, с чего этот засранец по-прежнему жив. Я стала увеличивать порции. Ушла почти вся коробка! Со смертью толстяка всё встало аккурат на свои места. Похоже, раз за разом он сам хлебал мой проклятый напиток! Гнусный жирдяй спутал все мои планы. И я оказалась на него очень зла, но времени злиться не было. Когда моя цель услышала шум от падения трупа, меня парализовало от шока. Я, было, подумала, песенка спета. Но в комнате оказалось довольно темно, плюс, он не мог обернуться, так как был очень крепко привязан, находясь к трупу спиной. Пока ещё тело не обнаружено. Его и так все подозревают, и поэтому выставить Морти главным виновником было проще простого. Надо лишь не позволить ему взглянуть на труп, это железное доказательство. Отвлечь чем-то. Хорошо отвлечь. На счастье, я вспомнила про то видео. Быстро обвязала свой планшет и спустила через дыру в потолке. Когда Смит увидел его, эффект оказался, что надо. Я сразу же поняла, с первых секунд. Верёвка, правда, внезапно порвалась, и моё устройство ухнуло вниз, но это процессу не помешало. Морти уже был шокирован. Достаточно, чтоб перестать задаваться вопросами. Он сильно паниковал. Собирался куда-то сбежать, хотя от себя не уйдёшь, уж я знаю. Но я решила ему в этом помочь, сбросив тот самый кусок штукатурки. Спустя полчаса упорных стараний Морти выбрался, перетёр верёвку. А я воспользовалась этим, едва только он исчез, и вошла внутрь (уже через дверь, разумеется), чтоб поиграться с уликами и подбросить осколок. По мне, получилось довольно неплохо. Не стоило только верёвку ту маленькую всё же выбрасывать. Мне кажется, это она меня и сдала.

***

— Я очень мало что из этого понял, — неловко признался вдруг Фил. — Хотелось бы то же самое, но в виде картинок… комикса, или типа того. Правда, очень хотелось бы. — Н-но… — игнорируя предыдущий комментарий, Лиза вдруг всхлипнула, не в силах больше держать себя. — З-зачем это было нужно? Чего… т-ты хотела этим добиться? И разве всё не спас бы простой разговор по душам?! — кричала она сквозь слёзы. Подруга лишь пожала плечами: — Понятия не имею. Может, и спас бы. У нас в семье это не особенно помогало, но вы все, в отличие от них, стали очень дороги для меня, — Гриффин неловко ей улыбнулась. — И я не собиралась терпеть среди всех вас предателя. Это — та болячка, что со временем вскроется. Поэтому лучше было устранять её прямо сейчас, пока дело не дошло до трагичных последствий. Чтобы все были счастливы, понимаешь? Потому что я люблю вас всех, Лиза. Потому что я люблю те… — Но Морти ТАКЖЕ считался одним из всех нас, ты об этом не думаешь?! — тут же вскричала Симпсон, едва не срывая свой голос от гнева. — Он — такая же чёртова часть семьи! Ты хоть понимаешь, что делаешь?! — Конечно. И поэтому ты с бОльшим интересом будешь всегда смотреть на него, чем на меня. Хотя, если задуматься, мне-то что? Я привыкла быть всем ненавистной, — гаденько усмехнулась ей Гриффин. — Так уж меня воспитали. — Дамы, эм, простите… — негромко вмешался вдруг Фрай. — Скажи мне, Мэг, ты… всегда ведь казалась мне очень разумной. И ты не могла позабыть про последствия, правда же? Я говорю про тот факт, что если мы не разгадаем оставленную тобой загадку, то нас всех казнят. Всегда здесь так было. — Вот-вот! — послышался громкий, истеричный крик Барта. — О чём ты вообще думала, дура?! — О, когда я только начинала свою задумку, — с грустью призналась Гриффин. — то собиралась всем сознаться ещё до суда. Но я даже представить себе не могла, какое это будет блаженство! Шок и трепет! — Она вдруг прикрыла глаза, обеими руками обнимая себя в приступе непонятного наслаждения. По лицу говорящей, словно топлёный воск от горящей свечи, растекалась странноватая улыбка. — Когда всё вдруг пошло не так, когда буквально передо мной вдруг скончался не тот, на кого я поставила, на какой-то короткий миг я забыла обо всех своих благороднейших побуждениях! Я была в панике. И когда мой мозг снова вернулся с идеей, как можно идеально подставить мою ненавистную цель, меня охватило дичайшее возбуждение! Вдруг стало просто интересно: а насколько далеко я смогла бы зайти против вас в этой игре разумов? Такого вызова мне никто ещё не кидал. Я знала, что настанет Час Славы Мэг Гриффин! Она с небывалой надеждой оглядела остальных, но не нашла в их взглядах даже намёка на понимание. Ни у одного из них. Вздохнув, Мэг вернула себе привычный, спокойный вид. — К тому же, на время суда я всё равно собиралась… …здесь Гриффин захотела рассказать об их небольшой сделке с Мастером. О Праве Воплощения Одного Желания, которое она получила столь внезапно даже для самой себя. Единственным оговорённым условием со стороны Мастера было не спешить и дождаться конца суда. Пусть всё движется своим естественным чередом. Единственным желанием Мэг было окончательно прекратить все убийства. Вот только аккурат в разгар своего признания Гриффин обнаружила себя стоящей с кляпом во рту: его ей туда уже заботливо прилепила огромная металлическая клешня. А рядом серым призраком застыла улыбающаяся, давно ненавистная всем и каждому голограмма: — У-упс! Кажется, мы заболтались, ребята. Умеет она поддержать беседу, не правда ли? Но с этим покончено! Грядёт время казни. Стоящим со стороны могло показаться, что Мастер, подошедшая вдруг почти что вплотную к очередной приговорённой, шепнула той что-то на ухо. Гримаса на лице Гриффин сменилась с более-менее спокойного недоумения, с которым она стояла почти что весь суд, на настоящую панику. Её глаза ни с того ни с сего округлились. Мэг даже кричать попыталась. Да только не вышло: кляп помешал. И кстати, о стоящих со стороны… Стотч нервно тянул Фрая за руку: — Это что же, п-получается, что прекратить убийства у нас всё же… н-не вышло? — наивно, шёпотом-шёпотом, спросил он. Хоть жить ей оставалось недолго, надежда в нём всё ещё теплилась. Напрасная надежда на то, что не зря они терпели весь этот суд. Вера, что спасение, к которому они так взывали, вот-вот прибудет. — Обычно это черта Лилы и совсем не моя, упокой монстр с тысячей спин её душу, — непривычно серьёзно ответил вдруг Фил. — Но я пораскинул мозгами во время суда и кое-что понял. Рано нам с тобой было праздновать, друг. Если мы где-то посреди бескрайнего холодного космоса, тогда на то, чтоб наше сообщение нашло хоть кого-нибудь, могут понадобиться недели, если не месяцы. Даже тогда не факт, что этот кто-то на нас обратит внимание. А если и обратит… пока они все собираются и выясняют подробности, пока летят к нам… они смогут найти только наши вонючие трупы. И то вдруг, если там вообще что-то останется. — А, ну понятно тогда… — сделавшись мрачнее тучи, протянул Баттерс. В следующее мгновение оба синхронно почувствовали на себе вскользь пробежавший изучающий взгляд Мастера, и решили на всякий случай держаться чуть поодаль друг от друга. Давно следовало принять, что эта игра сможет закончиться лишь в одном случае. Когда игроки все испустят свой дух, до единого. И к этому всё медленно приближается. Медленно, но уверенно. Скоро здесь никого не останется, только отчаяние будет висеть над полем бесконечного боя. Бесконечное, неизбывное отчаяние.

***

Время наказаний. Убийца: Мэг Гриффин. Абсолютный Самоконтроль Казнь: Мэг Гриффин Против Всех Музыка: Best of Umineko BGM — Mirage Coordinator …Избавившись, наконец, кое-как от злосчастного кляпа во рту и в гневе швырнув его наземь, Мэг оглянулась по сторонам и не без удивления осознала, что декорации вокруг неё уже изменились. Хотя, «изменились» — не очень верное слово. Правильнее будет сказать: «исчезли». Вокруг неё висел непроглядно-плотный туман, казалось, стирающий под собой всё до единой капли. Кругом пахло сыростью. «Проклятие, — в гневе подумала Гриффин. — Я даже не успела понять, когда мы перешли к этой стадии. Что касается разных планов и фокусов… стоит признать, в этом деле она неплоха». Жертва понемногу начала успокаиваться. Помогали уроки медитации. Долгий-долгий вдох. Затем — медленный выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. «Надо принимать ситуацию, как она есть. Прочь сожаления. Я вряд ли уже что-то смогу изменить». Любой другой на её месте давно запаниковал бы, принявшись буквально носом рыть землю в поисках выхода. Но Мэг Гриффин знала, что именно этого и хочет мастер. Один раз мерзавка уже провела её. Больше не получится. «Я не доставлю ей подобного наслаждения! Вот только пусть… всё будет быстро. Пожалуйста». Однако казнь что-то всё не начиналась: пауза только затягивалась, и напряжение в каждом мускуле будущей жертвы лишь нарастало. — Друзья мои! — громкий голос Мастера из гудящих динамиков где-то под потолком едва не оглушил несчастную Мэг. — Твою ж мать, я чуть в штаны не наделала. — Если вы хотите увидеть разрушительное зрелище во всей красе, вам стоит поднять головы на экраны под потолком. Если только вы не обладаете рентгеновским зрением, дамы и господа. Пытаться заходить в этот туман тоже вам не советую — ещё попадёте под горячую руку. Послышались тревожные перешёптывания. Хотя самой Гриффин упорно казалось, что последние несколько долгих мгновений она на другой планете, её друзья и знакомые до сих пор были рядом, за плотной завесой из мрака. Провожали её в этот путь. — Гм, «под горячую руку»? — с интересом задумалась Мэг, продолжая осторожно ступать вперёд. — Что она имеет в ви.? Вдруг Гриффин остановилась: ощутила что-то у себя под ногой. Это оказалась верёвка, маленькая и тонкая, вроде той, к которой она ещё совсем недавно привязывала свой планшет. Она не была ни к чему привязана и даже не активировала какой-нибудь скрытый от глаз механизм, а просто лежала здесь. Забавно. «Зачем она мне?» Гриффин на всякий случай убрала её в карман. В конце концов, однажды подобная мелочь уже здорово ей пригодилась, дабы умело обвести остальных вокруг пальца, так что… как знать? И именно в этот момент нечто на огромной скорости просвистело рядом с ней в воздухе. — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! …Используя одни лишь рефлексы, она уже начала уклоняться, так что сильнейший удар лишь задел висок по касательной, всё-таки, кажется, умудрившись оглушить свою жертву на одно ухо. От этой мощнейшей затрещины теперь у Гриффин горела едва ли не вся левая половина лица. Но даже это на поверку было ещё не главной проблемой. — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! Тем, что, выйдя из тумана, гордо возвышалось сейчас аккурат перед ней, уперев руки в свои жирные бесформенные бока, было… — П-папа?! Он снова повторил свою глупую фразу. «Нет, это определённо не может быть сам отец. В конце концов, весь предыдущий суд мы потратили лишь на то, чтобы выяснить… он сейчас лежит где-то мертвее мёртвого, будучи в таком состоянии, что уже ни один хирург не сошьёт обратно то, что им было!» И всё же — вот он. Сходство просто поразительное! Даже отвратная вонь дешёвого бухла осталась при нём. Гриффин оторопело глядела на существо перед ней. — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! «Должно быть, это робот или какая-то кукла… но ОЧЕНЬ умело сделанная», — в итоге заключила она. И тут же её мир едва не перевернулся вверх дном. Буквально. Мощнейшая пощёчина от толстяка заставила пылать теперь уже вторую половину лица. Кажется, даже стёкла в очках покрылись отвратным узором из трещин. Но даже вопреки всему этому, какой-то своей частью Мэг была ему благодарна. За то, что жирдяй отрезвил её. — С первичным шоком покончено, и теперь я покажу тебе всё, чему меня научили суровые драки на улице… милый папочка!

БОМ-М!

Несмотря на грандиозное начало, хороший удар под дых так и не увенчался успехом. — Да что за?..

БОМ-М!

БОМ-М!

Попробовала вмазать ему ногой по ноге, или в промежность.

БОМ-М!

БОМ-М!

Успех тот же. Мультяшный, раздражающий звук стал ей ответом. Словно у жирдяя там был лишь упругий шар с воздухом. Словно он сам — сплошной грёбаный шар! Удары просто отскакивали. И никакой заметной отдачи по самой цели. Да хоть бы поморщился! — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! Вот сам Питер явно времени зря не терял: один мощный удар медвежьей лапищей, и несчастная дочь отлетела на несколько метров вдаль. Шлёпнувшись наземь, она даже проскользила по гладкому полу, и… в какой-то миг здорово напряглась, уже не обнаружив под собой опоры, какой бы то ни было. Её спина ощутила лишь только воздух, зловещую пустоту. Сейчас Мэг обнаружила себя на краю пропасти, окружённая непроглядным туманом. К счастью или же нет, но низ рва был чуть подсвечен. Яма шла вокруг по всей сцене, была добрых три метра вглубь, метров пять в ширину, и (ох, ну разумеется) низ её был утыкан рядами огромных металлических лезвий. Перепрыгивать подобное — точно не вариант, а значит, одно падение вниз — один труп. «Арена. Так это у нас — что-то вроде арены… и тогда вот, чего добивался мой ненавистный папочка! Ну, или же тот, кто себя им считает». — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! Шаги приближались. Медленно, но уверенно Питер брёл к ней, скорее всего, ориентируясь на звук шорохов или дыхания поверженной «дочери». Ей повезло оклематься достаточно быстро, всё-таки годы уличных драк, и потому Мэг быстро нормализовала дыхание и сделалась тише воды. Напрягшись, словно струна. «Один раз у него это уже почти получилось, но я не стану настолько дурой, чтобы позволить «на бис» подобное! Больше ты не застанешь меня врасплох, дорогой папуля». Любая другая (или любой другой) на её месте сейчас бы, скорее всего, только трясся от ужаса, в отчаянии читая последнюю молитву своим богам. Гриффин уже давно поняла, Мастер — особа как раз из тех, что безошибочно распознают твои страхи и достают их потом, точно фокусник из шляпы, раскладывая нелепым пасьянсом перед тобой же. Вот только голограмма кое в чём прогадала. Мэг не боялась Питера Гриффина. О божечки, нет. Она его ненавидела. Всем своим грёбаным сердцем. За каждое испорченное мгновение в этой мудацкой жизни, за каждого отвернувшегося друга, за каждое многообещающее начинание, которое ей затем пришлось бросить или оставить из-за его сраного вмешательства. Здесь нет искажения фактов или же преувеличения значимости оных. Всё истинно так. Просто поживите с ней под одной крышей, вы это увидите. Пройдите пару миль в её сапогах, и осознаете: папаша был ей как кость поперёк горла. Поэтому во время подобного наказания Гриффин практически не испытывала какого-то страха или агонии. Ну, разве что, самую чуточку. Но в основном она была благодарна. Да эйфория почти что вскружила ей голову! «Спасибо за последний шанс всё исправить». — Поиграй со мной в эти странные игры, Мэг! — Снова и снова. Проклятая заезженная пластинка. — О, да, папочка. Сейчас я с тобой поиграю, — сквозь зубы ответила Гриффин, беззвучно появляясь за спиной у своего родича. Всё-таки кромешный туман смог сыграть злую шутку не только с её восприятием местности. Игрушки Мастера тоже ориентировались во мраке достаточно скверно. «Но нам это даже на руку». На этот раз Мэг не стала тратить своё время зря: она знала, удары по этой гигантской туше ни к чему её не приведут. Однако… не зря же на месте будущей казни для неё была оставлена простая верёвка? Обычный, встречающийся не так уж и редко, предмет, который мог служить для того, чтоб привязывать что-то к чему-то, или же… — Ну как, скажи, папочка, тебе нравится? Ты хочешь ещё?! …Или же для того, чтоб кого-нибудь ей задушить, подойдя к жертве со спины. В нашей ситуации ближе как раз второй способ. И Гриффин без единого сожаления им воспользовалась. Перехватившая жирное горло осточертевшего ей супостата, материя натянулась до предела в руках уже единожды состоявшейся убийцы. А в теле самой Мэг, между тем, до экстаза натянулась и напряглась каждая мышца. И пока её чёртов папаша, грёбаная причина всех её сраных несчастий, тщетно пытался разжать путы, неумело цепляясь за свою жирную шею отвратными толстыми пальцами, кряхтя и изрыгая скрипящие звуки… сама Гриффин с наслаждением ощущала разгорающееся в своих чреслах жадное пламя. — Поиг-х-х-х… Мэ-э-эг-г-г-к… Увы, удовольствие не могло длиться вечно. А потому, спустя несколько бесконечно приятных мгновений, голова «Питера» издала что-то вроде хлопка и, повиснув, подобно сдутому шарику, лопнула, в то время как само тело грузно осело на землю. — Получи, получи же, с-скотина! — продолжала истязать его Мэг, пиная безжизненный труп ногами за всё «хорошее», что «он» когда-либо с нею сделал. В конце концов жирный папаша был столкнут вниз, в ров, упав на ряды металлических лезвий уже без малейшего шанса подняться. Потерявшая все свои силы, но нашедшая в сём процессе превеликое наслаждение, не в силах больше держаться на ватных, отяжелевших ногах, Гриффин плюхнулась прямо на землю. Похоже, всё было кончено. Тело ужасно саднило. Но такой отдохнувшей и повеселевшей она себя уж давненько не чувствовала, даже несмотря на всю ситуацию. — На случай, если вдруг не слышишь — толпа тебе рукоплещет. Ты сегодня была прекрасна! — рядом с ней из тумана, подобно призраку, появилась ужасная Мастер. Её голос был тихим и довольно участливым, а улыбка на милом лице — почти что заботливой. — Как ты, дитя моё? — Пришла, увидела, победила, кончила и закурила… — расслабленно протянула ей Гриффин, даже не поворачивая своей головы. — Ах, даже вот как, — с лёгким удивлением протянула ей голограмма. — Тогда, я надеюсь, тебя ещё хватит на пару-тройку… — Тонкие губы Мастера обнажили её острые зубки. — Десятков раз. И, куда раньше, чем Мэг успела ответить, довольно яркий прожектор направил свой свет сквозь туман на огромные металлические двери, что, оказывается, имелись всё это время на противоположном конце арены. А дальше те двери раскрылись и тут же заставили Гриффин издать ужасающий крик. Былое расслабление и спокойствие пулей канули в небытие, оставив на лице воительницы лишь страх вместе с недоумением. Потому что оттуда на свет божий уже появлялись, лениво выкатываясь, ещё десятка с два разных Питеров, всех форм и расцветок. Тут вам были и Представительный Гриффин в Пиджаке, и Бородатый Старик Питер, и Крошка Питти (он же — От Горшка Два Вершка Пи), и Чёрный Пит, и даже, как это ни странно, сам Сэр Питерлот, Великий Сэр Ана… упс, то есть Овального стола. Ужасающий, полный отчаяния вопль целиком потонул в громогласном: — ПОИГРАЙ С НАМИ В ЭТИ СТРАННЫЕ ИГРЫ, МЭГ! Естественно, подобную ораву, что голыми руками, что с одной жалкой верёвкой в запасе, ей было попросту не одолеть. Проще уж пустить себе пулю в голову, да только Мастер (уже, кстати, проворно упорхнувшая с поля боя) не позаботилась дать такое оружие. А это означает лишь…

ЩЁЛК!

За несколько мгновений до того, как всё бы закончилось, внезапно погас свет.

***

Свет выключился не только на арене сражения: во всём Зале Суда сейчас царил полный мрак. Поначалу большинству всё же казалось, что это — запланированная часть казни, но уж больно затягивалась зловещая пауза. Прошло что-то около минуты, прежде чем Баттерс, первым, подал свой робкий голос: — А мы… что… уже типа того, умерли? — Нет, даун, расслабься! — проворчал где-то рядом Картман. Громко, но неуверенно. — Пока ещё нет. — На этот раз я точно ничего такого не нажимал… — негромко пролепетал Стотч, но этот комментарий остался проигнорированным. — И почему Мастер не спешит сюда, чтобы снова злорадствовать? — вдруг спросил Фрай. — Странно… Почти сразу за этой фразой что-то в стенах негромко задребезжало. В зал снова был подан свет, хотя куда более тусклый. Аварийный, наверное. Мастера нигде не было. Зато ребятам открылась арена (туман исчез), со здесь и там валяющимися Питерами. Толстяки поголовно уткнулись мордами в пол, очевидно, будучи обесточенными. Ни единого признака своей механической жизни они больше не подавали. Также, к великому удивлению для остальных, ров, разделяющий места с кафедрами для членов суда и боевую арену, оказался вполне преодолимым: с одной из сторон красовался небольшой мостик. Разумеется, шансы отыскать его среди тумана, пока за тобой гоняется орда Питеров, и выбраться на свободу были минимальными, и всё же сейчас… Держась за раненое плечо и заметно хромая, по этому самому мостику навстречу друзьям ковыляла помятая, но всё ещё вполне живая и удивлённая ничуть не меньше других Мэг: — Народ, что… что здесь происходит? Я вроде в порядке… — Какая огромная радость, — с иронией закатил глаза Барт. Не то, чтобы он сильно ждал смерти Гриффин. Просто раньше ведь всегда было так, и, ну, это было бы вполне справедливо, в какой-то степени: убившему умереть. Однако вот теперь Мэг вновь в строю, казнь отменяется, но её жертву поднять из могилы уже не судьба. — Лучше бы Гомер вернулся. Лиза теперь лишь неловко молчала, переводя неуверенный взгляд с обделённого судьбой брата на некогда хорошую (ой ли?) подругу: — Э-э-м-м-м… — Не знаю, что случилось, но ведь мы, народ, все здесь живы! — громко провозгласил Бендер. — Это разве не здорово, детка? Только что вот нам дальше делать, а, дамочка? Дамочка?! Очевидно, он обращался к Мастеру, да только ответа всё не было. Как и её самой. Зато вместо этого большие экраны, что висели над головами зрителей и прежде транслировали казнь бедной Гриффин, теперь вот, кажется, снова ожили. Они пошли рябью. А после на них появились… — Эй, а я, кажется, одного из них знаю! — вмиг оживился Фрай. — Это же… — Да это..! — радостно повторил за ним Бендер. Барт с Лизой, между тем, не без сомнения изучали вторую персону, появившуюся на экранах: — Мне кажется, что я где-то мог его видеть прежде… ты так не думаешь, Лиз?.. — Возможно, — неуверенно ответила та. — По-моему, и я тоже. Всем остальным внешность подключившихся к ним гостей особо ни о чём вроде не говорила. Людей было двое. Первым оказался сморщенный лысый старичок в лабораторном халате и забавных очках с толстенными линзами. Второй тоже походил на человека науки, вот только возрастом заметно моложе и цветом кожи ближе всех к Барту и Лизе. Этот был также в чудаковатых очках. Что находилось позади двух великих умов, разобрать оказалось сложно (но там вроде были разбросаны какие-то вещи) — в комнате, откуда они вещали, царил полумрак. Ещё камера время от времени мелко подрагивала, словно помещение находилось в движении. — Хорошие новости, народ! — радостно провозгласил первый из подключившихся.** — О, боже ты мой, неужели нас всё же нашли?! — не веря глазам своим, возликовал Фил. — Да-а, чувак, мы всё-таки сделали это! — радости Стотча также не оказалось предела. — Отвесим друг другу братское пять! Братское пять! Братское пять! — Они громко шлёпали по ладоням друг друга. Из глаз у обоих бежали самые настоящие слёзы радости. — Да, детка, это самое настоящее братское пять! — Братан, я думаю, тебе очень нужно будет кое в чём объясниться мне, твоему старине Бендеру… — и вовсе даже ничуть не ревнуя, вмешался вдруг робот. — Нд-а-а, похоже, некоторые желания и впрямь имеют свойство исполняться, — загадочно протянула Гриффин. — Подумать только. Надо же. Ну а с дальнейшими словами забавного старичка, чего уж тут говорить, всех поглотила просто неописуемая эйфория: — Я рад, что вы всё же дадите мне закончить чёртово предложение, да, народ?! Кхм, так вот. Хорошие новости в том, что мы получили вашу просьбу о помощи и уже на всех парах мчимся к цели! Лишь Картман и Смит держались чуть поодаль от общего праздника жизни, продолжая осторожно наблюдать за происходящим вокруг. — Ну да, ну да, как же… — лениво проворчал Эрик. — Держи свой карман шире, Вселенная. Однако его мрачное бормотание, как и обычно, оказалось полностью сметено и поглощено безудержным потоком всеобщего ликования. — Я также использовал своё новое, уникальное и доработанное изобретение, Фринк-о-трон, — добавил второй учёный, — чтобы отследить и заблокировать все неблагоприятные сигналы, исходящие со стороны вашего обиталища. Параллельно оно *га-хой! * уже благополучно взломало и заблокировало искусственный интеллект, держащий под контролем всю вашу территорию! Задачка была совсем не из лёгких, но мы справились! Верно, коллега? — Эй, ассистент, ты кого тут «коллегой» назвал?! Да и над твоим названием, будем честными, ещё стоит хорошо-о поработать, — ответил сварливый дедок. — Фарнс-о-натор звучало б куда приятнее для простого обывательского уха! — Поздно *га-хой! * ты спохватился, старый мешок. Они уже услышали моё название первым, так что в народ пойдёт как раз оно! — Ах ты мерзкий, паршивый, грязный..! — Ребята, мы вам не мешаем? — негромко спросила их Лиза. — Да! То есть, нет, то есть, эм-м… — замялся старый учёный. — Мы вышли на связь, дабы сообщить вам наивеличайшее известие! Вы можете собирать свои вещи и паковать чемоданы, народ! Спасенье уже в пути. По моим предельно точным прикидкам, лететь нам до вас ещё ровно десять часов. Ещё всего десять жалких часов, и все ваши страдания закончатся, люди!..

Осталось: 10 часов и 00 минут.

Конец Четвёртой Главы