***
До подножия гор они добрались уже в кромешной темноте. Было решено разбить лагерь у подножья и хорошенько отдохнуть, прежде чем начинать восхождение. Наскоро разбив стоянку, все разбрелись по своим делам, а Бильбо, которому было решительно нечем заняться, отыскал себе укромный уголок и оттуда тихонько следил глазами за своими гномами, деловито сновавшими вокруг костра. Пусть это было глупо и сентиментально, он ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось наблюдать, как Бомбур, вооружившись поварешкой, суетится вокруг котелка, полностью отключаясь от происходящего вокруг. От одного вида Ори, усердно чиркавшего что-то в своей книге и рассеянно размазывавшего чернила по сосредоточенному лицу каждый раз, когда косички падали ему на глаза, по его лицу расплывалась улыбка. С умиротворенным удовольствием прислушивался он к диковинным мотивам, которые вполголоса напевал Двалин, полируя свои клинки, и к звенящему смеху Кили, тормошившего старшего брата. Я превратился в дряхлую развалину, какой клялся никогда не становиться, заметил он про себя, негромко фыркая и покачивая головой. — Что-то смешное, Мастер Взломщик? Бильбо бросил быстрый взгляд на присоединившегося к нему гнома и с усмешкой снова покачал головой: — Просто смеюсь над самим собой, Мастер Бофур. — Один из лучших поводов для смеха, — согласился гном, усаживаясь рядом. В руках он держал маленький изогнутый нож и гладкий кусочек древесины. — Что вы мастерите? — поинтересовался Бильбо, кивком указывая на нож и брусок. Бофур пожал плечами, устраиваясь поудобнее: — Еще не знаю. Может, свисток. А может и какую-нибудь фигурку. Посмотрим, как дело пойдет. — Хммм. Он внимательно следил за уверенными движениями гнома, ловко управлявшегося с ножом, когда в голову ему пришел вопрос. — Мастер Бофур, могу я вас кое о чем спросить? — Только если пообещаешь впредь звать меня по имени, без этих лишних титулов, — ответил тот со своей фирменной улыбкой, выдававшей обаятельные ямочки на покрытых жесткой щетиной щеках. Он усмехнулся: — Хорошо. Бофур, как так вышло, что ты — кукольных дел мастер, а твой брат — повар? Мне казалось, по вашим обычаям члены одной семьи занимаются одним и тем же ремеслом. Бофур вздохнул, мельком взглянув на Бомбура. — Ты прав. Мы и правда начинали как кукольники там, в Эреборе. Отец собирался передать нам свою лавку, и мы даже подумывали открыть еще одну. — И что же случилось? — Случилась одна очаровательная девушка. Она работала при дворцовой кухне и каждый день проходила мимо наших окон, — проговорил Бофур негромко, погружаясь в воспоминания, — Помню, она собирала свои темные кудри на затылке голубой лентой, так хорошо подходившей к ее глазам. Пожалуй, она могла заполучить любого гнома, какого пожелала бы, но Бомбур, кажется, был для нее единственным во всем свете. — Ох, — пробормотал он, не зная, что тут еще сказать. — А она для него? Бофур улыбался навеянным воспоминаниям: — О да. Мой брат не просто любил ее, он ее боготворил. Она была ему дороже гор, драгоценных камней и золота. Какими же счастливыми они были… Никогда не встречал более подходящей друг другу пары. Бильбо чувствовал, как в горле формируется тугой комок. — Что с ней стало? — Спросил он шепотом. — Явился Смауг, и Эребор пал. Она погибла вместе с ним. Мой брат так и не стал прежним. Бофур наконец поднял на него глаза, и в них была невыносимая тоска того, кто видел слишком много смертей и уже смирился с их неизбежностью. — Мы, гномы… Каждый справляется с утратой по-своему. Кто-то раз за разом безрассудно бросается в битву, надеясь хоть ненадолго забыть об ушедших или же наконец присоединиться к ним. Кто-то ищет утешение на дне бутылки. Бомбур отдал всего себя еде, ведь это все, что у него от нее осталось, — закончил гном мягко. Бильбо не знал, что сказать. Он не знал ни о том, что Бомбур когда-то был женат, ни об истинной причине его пристрастия к еде. Осознание того, как многого он не знал о своих друзьях и их прежней жизни, уничтоженной Смаугом, повергло его в ужас. — Даже вообразить не могу, что он чувствует, — пробормотал он тихо. — Обрести подобное счастье и в одно мгновение все потерять… Как вы все это пережили? Он говорил чистую правду. Да, пусть он и сам потерял того, кого любил больше жизни, но то было лишь одностороннее чувство. И в самом страшном кошмаре не мог он представить, какого это — любить кого-то и знать, что тебя любят в ответ, и вдруг всего этого навсегда лишиться. — Учишься жить с этим, — ответил гном, возвращаясь к своей работе. — Прежним ты уже не станешь, но нельзя позволить горю поглотить тебя целиком. Сдашься — и навсегда потеряешь себя. В этих словах чувствовался невыносимо тяжелый опыт, и по позвоночнику хоббита пробежали ледяные мурашки. — Бофур… А что потерял ты, когда Эребор пал? — Спросил он едва слышно. Бофур фыркнул, не отрываясь от своей работы: — Спросите лучше, что я не потерял, Мастер Бэггинс. Тем вечером Бильбо больше не задавал вопросов.***
На следующее утро начался подъем. Отряд продвигался медленно и с большим трудом. Узкая тропа, карабкавшаяся по скалам, была самым коротким путем через горы и довольно часто использовалась, но легче от этого не становилось. Путь был крутым, каменистым и занял куда больше времени, чем Бильбо припоминал. Отряд все время был начеку, высматривая любые признаки пребывания в горах орков или гоблинов, и Бильбо стоило больших усилий держать рот на замке и не говорить им, что опасность придет откуда не ждали. А затем незаметно опустилась ночь, и началась битва каменных великанов. Он уже позабыл за прошедшие годы тот кошмарный подъем по узкой неустойчивой тропке под шум бушующих над головой гигантов. Дождь и гром не могли заглушить скрежет каменной плоти, и как бы он не вжимался в отвесный склон, вдоль которого они карабкались, ему на голову продолжал сыпаться поток летящих сверху камней. — Нужно найти укрытие! — Прокричал Балин откуда-то из середины колонны. — Согласен! — Донесся в ответ едва различимый за грохотом голос Торина. — До тех пор держимся вместе! Бильбо бросил быстрый взгляд наверх, где битва великанов становилась все ожесточеннее. Тут же вжавшись обратно в камень, освободив на тропе немного места, он кивнул шедшим позади гномам: — Идите вперед! — Скомандовал он, силясь перекричать рев ветра и грохот камня. — Это еще зачем? — Прокричал Фили, подталкивая брата вперед. Кили проскользнул мимо хоббита без лишних слов, Ори последовал за ним. — С босыми ногами я стою крепче, чем вы, и могу двигаться быстрее! — проорал он гному в ответ. — Вы в своих ботинках лучше держитесь ближе к остальным, а я пойду последним! Это было правдой, но лишь отчасти. Босыми ногами действительно было проще цепляться за скользкий камень, и Бильбо хотел, чтобы группа держалась вместе, но лишь затем, чтобы не вышло как в прошлый раз. Хоть тогда все и обошлось, ему не хотелось рисковать и снова застревать между двумя неистовавшими великанами. Фили одарил его скептичным взглядом, но ввязаться в спор не успел, поскольку следовавший за ним Двалин уже нетерпеливо толкал его в плечо: — Просто делай, что он говорит! Шевелись! Недовольно фыркнув, Фили последовал за Ори без дальнейших пререканий. Проходя мимо, Двалин коротко кивнул Бильбо, что он решил считать за «спасибо, что бережешь нашего твердолобого принца». Он только кивнул в ответ, прижимаясь к каменному склону изо всех сил, чтобы дать широкоплечему гному больше места. За ним шли Бофур и Нори, оба укутанные в плащи в тщетной попытке укрыться от дождя. Лишь когда и они успешно обогнули его, Бильбо позволил себе выдохнуть и осторожно двинулся вслед за остальными. Отряд брел дальше через завесу непрестанно льющихся с неба воды и камней. Бильбо теперь неотрывно следил за бушующими великанами, стараясь выгадать правильный момент, чтобы вовремя отскочить в безопасное место. В темноте это было не так-то просто. Еще немного дальше, говорил он себе, а затем вон тот начнет шевелиться, и тогда мы… В этот момент камень под его ногами дрогнул. Он оступился, но успел схватиться руками за скалу. Подняв глаза, он понял, что великан, за которого они теперь цеплялись, воспрял ото сна и поднимался на ноги. Большинство гномов оказались на одном из выступов его ноги, но Бильбо смотрел не на них. С замиранием сердца он глядел на Фили, Двалина, Бофура и Нори, оказавшихся впереди, но совсем не там, где он рассчитывал. — Запрыгивайте на великана! — прокричал он, но его слова потонули в шуме ветра и грома. Бильбо стал поспешно подбираться к ним, надеясь, что они еще смогут перебраться на другую сторону до того, как гигант будет повержен и начнет рассыпаться. Но не успел он сделать и двух шагов, как камень у него под ногами пошел трещинами, Бильбо едва успел отскочить назад, прежде чем… — он мельком заглянул в широко распахнутые голубые глаза Фили — — уступ раскололся, и стоявшие на нем гномы канули во тьму —