***
Дейл был лишь призраком самого себя. Так подумал Бильбо, впервые увидев обожженные руины, и так же думал теперь. От великолепия Дейла остались лишь жалкие останки; когда-то прекрасный и пульсировавший жизнью город превратился в безрадостное пепелище. От былой красоты остались лишь груды камня, выжженные поля и беззвучные крики тех, кому уже никогда не покинуть этих стен. — Жутковато здесь, — шепнул Кили, незаметно жавшийся к брату. — Мне кажется, здесь водятся призраки, — добавил Фили, сжимая рукоять одного из своих ножей. — Сомневаюсь. Даже призраки бежали бы подальше от дракона, — буркнул Глоин, первым перебираясь через каменную гряду, оставшуюся от городских стен. Бильбо, стоявший позади, чуть слышно вздохнул. Целых два дня они продирались через кусты и бурьян к подножию Горы. Чем ближе они подходили к своей цели, тем унылее становился окружающий пейзаж. Смауг уничтожил все живое в округе, оставив после себя лишь обожженные камни и серый пепел. Густые леса и изумрудные поля, когда-то окружавшие город, обратились в мертвые пустоши. Он сморщил нос, изо всех сил сдерживая неуместное чихание. Даже спустя много лет, воздух насквозь был пропитан тяжелым запахом гари. В гробовой тишине раздавались лишь их собственные неуверенные шаги и редкий скрежет металла. Шаг за шагом приближаясь к Горе, гномы говорили все реже, а глядели все угрюмее. Лишь Бильбо шел вперед как ни в чем не бывало, ведь он был уверен, что дракон в этот момент крепко спит под грудой золота в недрах Горы. Ну, почти уверен. — Далеко отсюда до тайного входа? — Спросил вполголоса Ори, обращаясь к Дори. — Мы еще не выяснили, где он, — отозвался Балин, оборачиваясь к юному гному. Он махнул рукой в сторону развалин: — Разобьем здесь лагерь и отправимся на поиски двери. Не самый безопасный план, ведь мы так же не знаем, где сейчас Смауг, но времени у нас почти не осталось, так что придется рискнуть. День Дурина наступит уже завтра. Ори поежился, обводя взглядом руины: — А если Смауг все-таки заметит нас? — Забудь пока о драконе и сосредоточься на поиске двери, — посоветовал Двалин, помахивая своим молотом в такт шагам. Бофур, шедший рядом с Бильбо, фыркнул: — Приму к сведению. Торин, так что нам делать? — Нужно осмотреться и найти подходящее место для стоянки, — распорядился король, останавливаясь и обводя внимательным взглядом окрестности, скрестив руки на груди. — Потом поставим дозорных и разобьемся на группы, и чтобы в каждой были как минимум трое! Будем по очереди искать подступы к Горе. Все ясно? В ответ послышалось утвердительное бормотание, и все разошлись по своим делам. Бильбо незаметно отстал, а затем вовсе отделился от группы и свернул в сторону, следуя за королем. Торин остановился на высоком уступе, откуда открывался вид на нависшую над ними вершину. — Поверить не могу, что вижу ее снова, — пробормотал гном вместо приветствия. Он жадно всматривался в каменные склоны, под которым много веков жил его народ, а Бильбо, тем временем, украдкой любовался глазами цвета дикого сапфира. — Когда ты смотришь на Гору, что ты чувствуешь? Печаль или радость? — Спросил он тихо. — И то, и другое, — отозвался хрипло король, изгибая губы в легкой усмешке. — Оказывается, я уже позабыл эти горы. Они… даже великолепнее, чем я помню. Гордые, величественные, несокрушимые. В жизни не видел ничего прекраснее. Бильбо бросил взгляд на серую гряду, заслонившую горизонт. — Мы ведь об одних и тех же горах говорим, да? Я ничего не упустил? Может, здесь где-то вырезана статуя обнаженного гнома? Торин фыркнул и вдруг засмеялся с легкостью, какой Бильбо уже не надеялся услышать. Он наслаждался этим звуком, впитывал его и старался запомнить. Кто знает, услышит ли он его еще раз? — Я говорю об Одинокой Горе, — рассеял его сомнения гном, наконец, поворачивая лицо к своему собеседнику. — Я знаю, ты не видишь здесь ничего особенного, но эти горы — вся моя жизнь. Здесь я родился и вырос. Здесь жила моя семья, и здесь обрели вечный покой мои предки. Здесь… здесь мой дом. — Торин, — выдохнул Бильбо, чувствуя, как сердце тает в груди от искренности его слов. Оно требовало, чтобы он немедленно заключил гнома в объятия, но Бильбо сопротивлялся этому глупому порыву изо всех сил. Торин, наверное, расценит это как покушение и пронзит его мечом, ну или что-то в этом духе. Король удивенно моргнул: — Ты впервые назвал меня по имени. — Что? Ох, кажется, да, — растерянно пожал плечами хоббит, опомнившись. — Признаюсь, твои слова меня растрогали. Само как-то вырвалось. Торин задумчиво промычал в ответ, а затем кивнул: — Делай так почаще. Я ведь, помнится, уже дал тебе свое разрешение. Бильбо снова неопределенно пожал плечами: — Постараюсь. Ах, да! Я же не просто так пришел. Хотел спросить, не одолжишь ли ты мне свою карту на время. Может, я смогу отыскать какую-то подсказку, где спрятана дверь. — Бери, я не против. Только не забудь вернуть. Торин пошарил по внутренним карманам своей необъятной подбитой мехом куртки, отыскал свернутый пергамент и передал его хоббиту, добавив: — Только смотри, чтобы мои племянники до нее не добрались. Махал знает, что взбредет им в голову. — Улизнут тайком и попадут кому-нибудь в пасть, — буркнул Бильбо, тщательно пряча карту уже в свой собственный карман. Торин чуть улыбнулся, а затем снова посерьезнел: — Бильбо… Ты правда веришь, что у нас получится? Убить дракона и вернуть Эребор? Неужели ты ни капли не сомневаешься в моем дурацком плане? И во мне? Хоббит с удивлением поднял глаза и встретился с взволнованным взглядом короля: — С чего вдруг такой вопрос? Гном пожал могучими плечами: — Я ведь вижу, что остальные борются с сомнениями. Даже меня они одолевают время от времени. Только в тебе я их не замечаю. Вот и хотел спросить… Ты правда думаешь, что мы справимся? Бильбо едва удержался, чтобы не ударить себя по лицу. Он ведь даже не задумывался о том, что Торин может сомневаться в собственной затее. Все иногда сомневаются; даже суровые короли с тяжелым характером. Нужно было догадаться давным-давно. — Да, я действительно так думаю, — утвердительно кивнул он, мягко опуская руку королю на плечо. — Я верю в тебя и верю в наших товарищей. Мы справимся, Торин Дубощит. Мы одолеем дракона и вернем вашу гору. Я уверен в этом так же, как в том, что небо — голубое, а солнце — теплое. Торин долго смотрел на него, а затем медленно накрыл руку Бильбо своей. От прикосновения грубой горячей кожи что-то внутри у Бильбо сжалось и обдало внутренности жаром. — Благодарю тебя, Бильбо Бэггинс, — проговорил король. Что-то неуловимое в выражении его лица — где-то в глубине синих глаз — напомнило Бильбо о луче света, пробившемся сквозь грозовые тучи. Все его существо тянулось к этому свету, он хотел подставить лицо и насладиться этим теплом, но Бильбо знал, что оно предназначено не ему. Вместо этого он шагнул назад и выдавил: — Всегда пожалуйста. А затем он развернулся и удрал. Трус, зловредно подытожило кольцо, и впервые Бильбо был с ним совершенно согласен.***
Весь остаток дня Бильбо провел притворяясь, будто ломает голову над картой. Конечно, он уже знал, куда идти, но нужно было продолжать играть свой спектакль, так что он просидел над ней до самого вечера, усердно хмуря лоб и таинственно бормоча что-то тебе под нос. Затем, к счастью, Бомбур попросил хоббита помочь с ужином. — Мне все кажется, что Смауг вот-вот обрушится на нас с небес, — признался рыжебородый гном, когда они сели чистить картошку для рагу. — Готов поспорить, крылатая ящерица спит себе где-то под Горой, — успокоил его Бильбо и, усмехнувшись, добавил: — Даже если нет, какое ему до нас дело? Разве что он проголодается. Вот тогда — да, жди беды. — Бильбо, твоя беззаботность однажды тебя погубит, — заявил в ответ гном, но хоббит решил не принимать это зловещее пророчество на свой счет. — Что ж, пусть так. В таком случае, даю тебе официальное разрешение выместить недовольство на моем хладном трупе, если от этого тебе станет легче, — предложил Бильбо. Бомбур нервно усмехнулся: — Боюсь, если до этого дойдет, то такой шанс мне вряд ли представиться. Если тебя сожрет дракон, то он и до меня доберется. — Даже не уверен, что хочу знать, о чем вы двое шепчетесь, — с сомнением проворчал Бофур, бесцеремонно втискиваясь между ними. Бильбо многозначительно махнул клубнем картофеля: — Мы обсуждаем драконов, смерть и издевательство над трупами. Очень глубокомысленный разговор, тебе не понравится. Бофур обвел их невозмутимым взглядом: — Я так и подумал. Отныне вам двоим запрещается оставаться наедине без присмотра. — Думаю, тебе стоит потренироваться на Фили и Кили, — посоветовал Бильбо, кивая в сторону вышеупомянутых братьев, которые как раз заговорщически склонились над чем-то и гнусно хихикали. Покачав головой, Бильбо решил, что ему совсем не обязательно знать, что они задумали на этот раз. — Торин уже пытался. Ничем хорошим это не кончилось. Особенно для их вынужденной няньки. — Что же стало с этим несчастным гномом? — Содрогнувшись, уточнил Бильбо. — Беднягу выкрасили в зеленый и подпалили ему бороду, — как ни в чем не бывало отозвался Бофур, что-то настойчиво ища в карманах. Наконец, он радостно крякнул и извлек свою добычу на свет. В руке гнома был триумфально зажат длинный свисток. — А вот и он! Хоббит озадаченно осмотрел деревянный предмет в руках у гнома. — Это свисток, — пришел он к заключению, переводя непонимающий взгляд обратно на Бофура. — Именно. Весь день над ним работал, — пояснил гном, привязывая свисток к длинному шнурку. Закончив, он вдруг наклонился и набросил его Бильбо на шею. — Вырезал его специально для тебя. Когда спустишься в сокровищницу, помни, что стоит чему-то пойти не так — просто дунь в него, и мы тут же придем на помощь, хорошо? Бильбо растерянно провел пальцами по гладкой темной древесине. По бокам были вырезаны незамысловатые узоры, а в самом низу обнаружились две глубоких зарубки, в которых хоббит узнал знаки Кхуздула. Бильбо нежно сжал свисток в кулаке. Это был самый чудесный свисток, какой он когда-либо видел. — Бофур, спасибо тебе, — тепло поблагодарил он гнома, сидевшего рядом и искоса следившим за ним темными глазами. — Это изумительный подарок! Думаю, это самый красивый свисток на свете. В ответ Бофур расплылся в своей фирменной улыбке, проявлявшей задорные ямочки на щеках и заставлявшие темные глаза светиться изнутри: — Тебе спасибо за столь высокую оценку моих скромных способностей. Должен признаться, это не лучшая моя работа, но, учитывая, что у меня с собой нет подходящих инструментов… — Твоя работа восхитительна, — перебил его Бильбо, не выпуская свиток из рук. — Я буду всегда носить его при себе. Обещаю. — Хорошо. В общем-то, на это я и рассчитываю, — отозвался гном, задумчиво почесывая бороду. — Нори настаивал, что тебе надо повесить на шею колокольчик, иначе ты можешь удрать, но Дори за тебя вступился. Сказал, что так ты привлечешь внимание варгов или орков, так что мы решили, что придется обойтись свистком. Просто и надежно. Улыбка сползла с лица Бильбо, сменившись на болезненную гримасу: — Что-то мне подсказывает, что Нори обнаружит сегодня булыжники в своем спальном мешке. — Смотри, как бы он не решил, что в твоем будет уютнее, — предусмотрительно предупредил Бомбур. Бильбо подумал, что ничуть этому не удивился бы, но, поскольку Дори сидел неподалеку, предпочел оставить свои мысли при себе. — Он же не дурак. Торин за такое его прикончит, — благодушно отмахнулся от брата Бофур. Тот на него с сомнением покосился: — И когда угрозы останавливали Нори? — Давайте начнем с того, какое вообще Торину дело? — Предложил Бильбо, раздраженно закатывая глаза. Гномы обменялись многозначительными взглядами, но хоббит этого не видел. Бомбур что-то пробормотал на Кхуздуле, Бофур серьезно кивнул в ответ и вдруг прыснул со смеху. На удивленный взгляд хоббита он только игриво растрепал ему кудряшки: — Не бери в голову. Бильбо такой ответ совершенно не устраивал. Обычно он означал, что как раз-таки есть, над чем задуматься, но хоббит решил не тратить воздух на вопросы. Все равно никто ему на них не ответит.***
На следующий день пришло время показать дверь всем остальным. Стараясь не вызывать подозрений, Бильбо уволок Фили и Кили с собой исследовать западный склон горы. Очень осторожно и ненавязчиво, он подвел неугомонных братьев к основанию колоссальной статуи, вытесанной среди камней. Оставалось дождаться, когда молодые принцы, наконец, поднимут головы и заметят что-нибудь подозрительное. Вопреки его ожиданиям, первым дошло до Кили. — Эй, смотрите! Это случайно не..? — Воскликнул юный гном, хватая брата за локоть и едва не роняя его на землю. — Фили, Фили, смотри туда! Мне кажется, это оно! Фили послушно посмотрел в указанном направлении и удивленно охнул: — Во имя бороды Дурина, это оно! Кили, ты сделал это! Ты нашел дорогу! Скорее, бежим, нужно сказать остальным! Бильбо с улыбкой наблюдал, как братья наперегонки понеслись обратно в лагерь, поскальзываясь на неустойчивых камнях и возбужденно размахивая руками. Он решил остаться и спокойно дождаться остальных. Все свои вещи он предусмотрительно захватил с собой, так что идти назад ему не было никакого резона. Отыскав плоский камень, он уселся на солнышке и позволил себе отдохнуть перед тяжелым подъемом. Долго скучать ему не пришлось: совсем скоро он заметил вдалеке темные фигурки гномов, спешивших в его сторону. Но кое-что заставило его вскочить в удивлении и до рези в глазах всматриваться в приближающиеся силуэты. Сомнений быть не могло. Впереди всех спешил всклокоченный волшебник. Взобравшись на ближайший уступ, Бильбо изо всех сил замахал руками, привлекая внимание. — Сюда! — Завопил хоббит, указывая на огромную статую у себя за спиной. — Мы нашли его! Гэндальф добрался до него первым, оставив гномов плестись далеко позади. Он вежливо коснулся полей своей привычной шляпы, приветствуя Бильбо, и ласковая улыбка расцвела на покрытом морщинами лице: — Мастер Взломщик, как же я рад вас видеть, — произнес волшебник, внимательно оглядывая хоббита от макушки до пяток. — Мне тут как раз рассказывали про ваши последние приключения. Должен признаться, я и не догадывался, что вы говорите на Синдарине. — Случая не было, — скромно улыбнулся Бильбо в свое оправдание. — Ну разумеется. Какое досадное упущение, — кивнул Гэндальф, хитро сверкнув глазами, и повернулся к новоприбывшим. — Это действительно то, что мы ищем? — Уточнил Торин, закидывая голову, чтобы взглянуть на далекую вершину. Бильбо закивал: — Да. Думаю, да. Неспроста же в скале огромная статуя? Или вы нашли другой путь? — Нет, это пока наш единственный вариант, — отозвался Балин. — Торин, это должен быть путь к двери. Нужно начинать подъем, если мы хотим успеть к закату. — Ты прав. Пошли, — отдал приказ король, решительно поправляя подбитый мехом плащ на широких плечах и начиная восхождение. Бильбо отступил, пропуская гномов вперед, а сам пошел рядом с Гэндальфом. — Расскажешь мне, где ты был? — Поинтересовался он негромко. — Мне нужно было кое-что проверить, — таинственно отозвался волшебник, а затем усмехнулся, заметив насупленное выражение лица хоббита, и беспечно взъерошил ему волосы. — Тебе не о чем волноваться, мой друг. Бильбо бросил хмурый взгляд на своего неестественно высокого друга. В прошлый раз Гэндальф столкнулся с Некромантом и вернулся уже после того, как они разделались со Смаугом, перед самым началом злополучной Битвы Пяти Воинств. Бильбо понятия не имел, что задержало волшебника на сей раз, но явно не Некромант. Теперь хоббита мучили сомнения, дурной это знак или все же не очень. — А есть что-то… о чем мне следовало бы знать? Может, нас кто-нибудь преследует? — Спросил невзначай Бильбо, стараясь ничем не выдать своей осведомленности. Несмотря на добродушный нрав и периодическую наивность, Гэндальф имел острейший ум и умел видеть за случайно брошенными словами глубинный смысл. Бильбо вовсе не хотелось до конца путешествия ходить по лезвию ножа, пытаясь отвести от себя подозрения. Волшебник чуть склонил голову, чтобы заглянуть Бильбо в лицо. Косматые брови были приподняты в удивлении, но пытливого блеска в глазах, к облегчению хоббита, не наблюдалось. — Нет, или, по крайней мере, я об этом ничего не знаю. Разве что… похоже, преследовавшие вас орки решили сдаться, а это совсем на них не похоже. А что? Ты что-то подозреваешь? — Да нет, — соврал Бильбо, позволяя отросшим прядям упасть на лицо. — Просто… В Лихолесье я как будто что-то почувствовал. Что-то темное и зловещее. Не знаю, что это было, но мне до сих пор не по себе. Вот я и подумал, может быть, ты что-то об этом слышал. — Ах, это… Что ж, думаю, твои опасения вполне разрешимы, — заметил Гэндальф, посохом поправляя съехавшую на глаза шляпу. — Лихолесье имеет очень длинную и, временами, мрачную историю. Не удивлен, что ты почувствовал ее отголоски. Бильбо с трудом удержался от того, чтобы в отчаянии не удариться лбом о скалу. Может, Гэндальф нарочно прикидывался тугодумом? Или правда не понимал, к чему клонит Бильбо? Сталкивался он с Некромантом или нет? Вдруг в этот раз ему удалось победить древнее зло, прятавшееся в развалинах Дол Гулдура? У хоббита было так много вопросов, и ни единого шанса узнать на них ответ, не выдав себя с головой. — Не забивай себе голову темными тайнами Лихолесья, — продолжал Гэндальф как ни в чем не бывало. — Что бы тебя не напугало, вряд ли оно когда-нибудь покинет пределы леса. Можешь быть спокоен, я не чувствую никакой угрозы тебе или твоим друзьям. Бильбо выдавил натянутую улыбку: — Хорошо, Гэндальф. Спасибо, что развеял мои глупые переживания. Гэндальф ласково потрепал его за плечо: — Нисколько не глупые, друг мой. Лихолесье вселяло ужас и в сердца храбрейших из нас, но хватит об этом. Мы отстали от наших спутников, надо бы поторопиться. — Да, конечно, — вяло откликнулся Бильбо, позволяя волшебнику уйти вперед и на мгновение устало прикрывая глаза. Глубоко вздохнув, он в бесчисленный раз задался вопросом, к чему же приведет его бесцеремонное вмешательство в ход истории.***
Нежась в согревающих лучах закатного солнца, Бильбо сидел на краю уступа и безмятежно болтал ногами над обрывом. За спиной у него шла кипучая деятельность. Балин беспрестанно что-то бормотал себе под нос, склонившись над картой вместе с Ори и Оином, в то время как Двалин, Нори и Бофур пытались отыскать среди трещин в скале замочную скважину. Чем ниже опускалось солнце, тем громче и грубее становились ругательства, и вскоре к ним присоединился оглушительный скрежет металла по камню. — Двалин, прекрати! Дверь нельзя так просто выломать! — Заткнитесь, я из-за вас ничего не слышу!.. — Солнце почти село! Мы упустим последний луч! — Ты точно правильно все прочитал?.. — Здесь ничего нет! Ни замочной скважины, ни двери; это просто каменная глыба! — Если не поторопимся — не успеем! Бильбо прикрыл глаза и откинул голову назад, наслаждаясь ускользающим теплом, ласкающим кожу. Какая жалость, что в прошлый раз он так суетился, увлеченный поисками скважины, что даже не потрудился бросить взгляд на открывавшийся внизу пейзаж. В Шире такого не увидишь. Теперь же он не собирался упускать шанс полюбоваться буйством красок, разлитым по бескрайнему небесному своду. Не хватало только хорошей трубки, но «Старый Тоби» закончился еще прошлым вечером и скорее Мордор замерзнет, чем он притронется к «Южному краю». — Сизый. Лиловый. Абрикосовый. Алый, — перечислял он вполголоса, стараясь разглядеть как можно больше оттенков. — А этот… Фиалковый? Или даже сливовый? Точно не лавандовый, слишком темный. Скажем, сиреневый. — Бильбо, чем ты занимаешься? Хоббит бросил умиротворенный взгляд на Дори, недоверчиво прислушивавшегося к его бормотанию. — Вспоминаю цвета, которыми можно описать этот великолепный закат. Присоединишься? — Свет… Мы упускаем последний свет, а ты тут развлекаешься?! — Завопил Глоин, до которого донеслись обрывки разговора. Бильбо пренебрежительно сморщил нос: — Ничего мы не упускаем. Скоро взойдет луна, от нее будет предостаточно света. Или ты забыл, что этой ночью она войдет в полную силу? Два гнома оторопело смотрели на него с минуту, а затем одновременно сорвались с места, наперебой окликая Торина. Хоббит самодовольно усмехнулся и вернулся к своему занятию. Солнце постепенно скрывалось за горизонтом, и яркие закатные краски постепенно таяли, уступая глубокой бархатной синеве. Лишь когда последняя искра погасла за горизонтом, Бильбо соизволил покинуть свой пост и присоединиться к остальным, столпившимся у подножья скалы. Как раз в этот момент сквозь облака скользнул первый серебристый луч и упал на неприметную выемку среди камней. Когда Торин поднес ключ к темнеющей впадине, все затаили дыхание, и в тишине едва различимый щелчок показался раскатом грома. Мягким толчком Торин распахнул дверь, и перед ними открылась зияющая чернота прохода. Путь в Эребор был открыт. Не проронив ни единого звука, гномы потянулись под низкий каменный свод, и Бильбо робко двинулся следом. Там, куда не доставал лунный свет, темнота казалась ему кромешной, но гномы, очевидно, не испытывали подобных неудобств, безошибочно находя путь во мраке каменных переходов. К его облегчению, Гэндальф вскоре осмелился зажечь свет на конце своего посоха. Теперь Бильбо смог, наконец, разглядеть гномьего короля. Торин, остановившийся чуть впереди, нежно провел рукой по гладкому камню. — Я знаю эти стены, — прошептал он. Голос его показался сдавленным и хриплым, полным боли и воспоминаний. Балин, стоявший рядом, быстро моргал, оглядывая небольшую, но искусно украшенную залу. Остальные гномы выглядели не лучше. Оин прикрыл глаза дрожащей рукой и что-то едва различимо бормотал. Двалин обессилено прислонился к стене, словно ноги отказывались его держать. Дори был вынужден ухватиться за Бифура и Глоина, а у их ног, прямо на каменном полу, Ори разложил свои свитки и что-то быстро в них записывал, запинаясь, царапая бумагу пером и оставляя чернильные разводы. Нори разглядывал переплетение вытесанных в каменном своде узоров с совершенно отсутствующим выражением лица. Бофур осел на землю, позволив своей бессменной шапке сползти на лицо и скрыть его от окружающих. Бомбур неприкрыто плакал, крупные слезы скатывались по щекам и исчезали в густой бороде. Гэндальф ободряюще поглаживал чувствительного гнома по плечу. Бильбо почувствовал, что и сам вот-вот расплачется. Его дорогие друзья наконец-то — наконец-то! — вернулись домой. Неужели и в тот раз возвращение было таким же трогательным, или он просто с годами стал слишком сентиментальным? А может, он только теперь понял, через что им всем пришлось пройти, чтобы снова оказаться здесь. — Все кажется таким… Знакомым? — Пробормотал Фили, ведя пальцем по цепочке рун, высеченных в камне. — Словно я уже бывал здесь. Такое чувство, словно… — Мы дома, — закончил за него Кили. Братья стояли рядом, полной грудью вдыхая затхлый воздух родины своих предков. — Так и есть, — прохрипел Бофур, так и сидевший на полу, спрятав лицо за шляпой. — Гномы Эребора снова дома. Мы действительно дома. Повисла тишина. Бильбо бросил вопросительный взгляд на волшебника, и тот едва заметно кивнул в ответ. Как бы ему ни хотелось продлить этот миг единения, но у них впереди была еще куча работы. Нерешительно прочистив горло, он выступил вперед: — Что ж, похоже, настал мой час. Когда я спущусь в сокровищницу, на что стоит обратить внимание в первую очередь? Помимо Смауга, разумеется. Вопрос вывел гномов из забвенья. Все взгляды устремились к нему, а затем дружно переметнулись на короля, так быстро, что их выражения Бильбо разобрать не успел. Даже Торин замер с таким видом, словно он одновременно надкусил лимон и увидел среди каменных узоров лицо Трандуила. — Нужно… В первую очередь, нужно заняться драконом, — проговорил Балин, когда стало понятно, что Торин отвечать не собирается. — Попробуй найти у него слабое место. Может, пробел в чешуе, или старую рану. — Найти слабость, понял. Что-то еще? — Да, — выдавил Торин, наконец, переводя на хоббита взгляд. Что-то внутри болезненно сжалось. Бильбо уже видел этот лихорадочный блеск в глубине темно-синих глаз. Он преследовал его в кошмарах с самого Лихолесья. — Есть один… камень, который я прошу тебя отыскать, — медленно продолжил король. — Драгоценный камень, сверкающий изнутри чистым белым светом. Может, он попадется тебе на глаза. — Ага, белый сияющий камень, — повторил Бильбо, чувствуя, как опасно уплывает земля из-под ног. — Я запомню. А что, это какой-то особенный камень? Что-то всколыхнулось в темных глазах гнома. — Это Аркенстон. Камень верховного короля. По телу Бильбо непроизвольно пробежала дрожь. — Аркенстон? Прелестное имя. Приятно знать, что я рискую жизнью не ради абы чего, а ради красивого камня со звучным именем. Не забудьте упомянуть об этом на моих похоронах. Его слова, похоже, мгновенно протрезвили Торина, вырвав гнома из темных пучин, в которые его снова неумолимо засасывало. — Я не прошу тебя рисковать жизнью! Просто… смотри по сторонам! Если он тебе не попадется — и пускай. Я приказал тебе лишь бегло осмотреться, а не найти камень хоть ценой жизни! — Начнем с того, что ты вообще не в праве мне приказывать, — буркнул хоббит, стягивая со спины рюкзак и опуская его на землю рядом с Ори. Затем он поправил пояс и снял с него ножны вместе с Жалом, бережно укладывая свой верный меч поверх рюкзака. — Что ты делаешь? Ты что, не возьмешь его с собой? — Спросил Ори, хватая меч и пытаясь сунуть его обратно в руки хоббиту. Бильбо отступил назад, отрицательно покачивая головой: — Нет, прибереги его пока. Сейчас он только будет мешаться и создавать лишний шум. Пойду налегке. — Так не пойдет, тебе необходимо какое-то оружие, — заявил Дори, оглядываясь на Нори в поисках поддержки. Гном на это коротко кивнул, нагнулся и отвязал от ботинка небольшой нож с тонким лезвием. — Вот, возьми, — скомандовал он, передавая нож Бильбо. — На всякий случай. Хоббит послушно кивнул и закрепил нож под полами куртки. — И не забудь про свисток, — добавил Бофур, выглядывая из-под своей шапки. — Если потребуется помощь — воспользуйся им, не задумываясь. Только попробуй не воспользоваться. — Хорошо, Бофур. Он всегда на готове, — пообещал Бильбо, стараясь разрядить напряженную атмосферу. — Итак, если больше пожеланий нет, настало время мне выполнить свою часть контракта. Никто не попытался его остановить, но взгляды, которыми гномы его провожали, трудно было назвать счастливыми. Бильбо напоследок кивнул Гэндальфу и бесшумно канул в безжизненную темноту сокрушенного города (второй раз в своей жизни).***
Склеп. Лишь это слово приходило Бильбо на ум, пока он осторожно погружался все глубже в безмолвно застывшие недра Эребора. Гробница, хранящая вечный покой своих богатств и развалин, печальный памятник неутолимой алчности и бесконечной скорби, последнее пристанище уничтоженного народа, жаждущего отмщения. Первый визит в эти мрачные залы не доставил Бильбо особого удовольствия, второй же вызывал еще меньше восторга, ведь теперь он точно знал, что впереди его ждет дракон. Спокойно, без паники. Ты справишься. Ты это уже делал. Держись плана и все будет хорошо, убеждал он сам себя, перепрыгивая сразу несколько ступеней. Даже если твой путь закончится здесь, Бард будет ждать наготове. Он снова убьет дракона и спасет Озерный город. А твоих драгоценных друзей кто спасет? поинтересовалось кольцо, безошибочно знавшее, куда надо бить. Тебя воообще не спрашивали, рявкнул он в ответ. Сиди молча и не вмешивайся! Голос в голове исчез. Бильбо сам не заметил, как оказался в до дрожи знакомой зале. Он замер. Вокруг высились горы сокровищ: золото и серебро, изумруды и бриллианты — они вздымались к потолку, им не было конца. Кое-где на стенах горели уцелевшие чудные гномьи светильники — еще одно напоминание об искусстве народа, что когда-то жил в этих стенах — и в их неровном свете груды драгоценностей мерцали как вздымающаяся водная гладь. Зрелище могло бы показаться чарующим, если бы хоббит не знал, что таится в глубине этого сверкающего моря. Он недовольно наморщил нос и вернулся к своим насущным проблемам. Обернувшись через плечо, он бросил взгляд на лестницу, по которой спустился, и взял на заметку несколько укрытий и запасных выходов на случай поспешного отступления. Приметив несколько колонн, за которыми можно было ненадолго спрятаться, он разглядел боковой коридор и на глаз прикинул, как быстро пламя может добраться до ближайшего поворота. Перебрав все запасные варианты для возможного бегства, он набрал в грудь побольше воздуха и медленно выпустил его через нос, силясь успокоить бешеное сердцебиение. Что ж, игра началась. — Смауг! О, Ужаснейший, я взываю к тебе! Одари меня своим великолепием! Долгий путь я проделал, жаждая лицезреть твое величие, воспетое в легендах! — Завопил Бильбо изо всех сил, сложив руки рупором для большего эффекта. Его голос эхом разнесся под куполом сокровищницы, но вскоре снова воцарилась гнетущая тишина. Хоббит бессильно уронил руки, выжидая. За оглушительным стуком крови в ушах он не сразу различил тонкий струящийся перезвон монет. Скоро — даже слишком скоро — едва различимый перезвон перерос в дробный рокот, раздался могучий вздох. Пол под ногами хоббита вздрогнул, когда от него оттолкнулись огромные лапы поднимавшегося из золотых пучин дракона. Чудовищная тень скользнула по стенам, оглушительный звон вибрировал в ушах. Не в силах отвести взгляд от колоссальных очертаний, Бильбо почувствовал, как липкий, жгучий животный страх накрывает его с головой. — согнувшись пополам, в последний момент он ныряет за колонну, и в тот же миг нестерпимый жар драконьего пламени настигает его, опаляя гранит. Языки огня жадно тянутся к нему с двух сторон, горячий воздух обжигает легкие. Кажется, что кожа вот-вот расплавится и прожжет мясо до самых костей. Пот стекает по лицу, на руках и ногах расцветают кроваво-красные ожоги. Если каким-то чудом он выберется из этого пекла живым, то клянется больше никогда не приближаться к открытому огню на бросок камня — Неимоверным усилием Бильбо заставил себя вернуться в реальность и с трудом сглотнул. К своему ужасу, он вдруг осознал, что все это время память его обманывала. Смауг был еще больше, чем он помнил. Даже клыки и громадные когти казались острее, а чешуйки на шкуре тверже и толще. Лишь янтарные глаза были те же. Такие же обжигающе яркие, внимательные и кровожадные. — Так-так, что это здесь у нас? — Нараспев спросил дракон, вытягивая длинную шею, чтобы втянуть ноздрями незнакомых запах. Бильбо едва не сломал себе зубы, сжимая челюсти, чтобы удержаться от нахлынувшего желания отскочить и спрятаться. Теперь, когда дракон приблизился, он разглядел темные пятна запекшейся крови у самых десен оскаленной пасти. Подавив дурноту, он поспешно отвел глаза. — Я — хоббит, — заикаясь, выдавил Бильбо, впиваясь ногтями в мягкие подушечки на ладонях, чтобы сдержать бившую его дрожь. — Я пришел из далеких земель на западе, чтобы своими глазами увидеть твое великолепие! Рассказы врали, о, Смауг — Величайшее из бедствий! — ни одна песня не способна передать твое подлинное величие! Смауг шумно выдохнул, обдав оцепеневшего хоббита зловонным дуновением, и отстранился, чтобы получше рассмотреть диковинное создание. — Воришка с хорошими манерами? Не часто мне доводилось встречать такое. Скажи, букашка, откуда узнал ты мое имя? Не думал, что слухи обо мне расползутся так далеко. — О тебе ходят легенды, о Ужаснейший. Каждый знает имя великого дракона, что одолел гномов Эребора и завладел всеми их богатствами, — пояснил он, силясь выдавить улыбку. — Сказания о существах столь могущественных доходят даже до нас, хоббитов. Во истину, нет никого хитрее и сильнее. Смауг фыркнул и откинул голову назад, изящно изогнув шею, самодовольно красуясь. — Все это правда, и даже больше. Хорошо, что даже вы, жалкие мошки, это осознаете. Но ты увиливаешь от ответа. Каковы твои истинные намерения? Бильбо прикусил нижнюю губу. Хоть Смауг и был падок на лесть, но мог безошибочно распознать обман, а злить дракона раньше времени ему совершенно не хотелось. Оставалось лишь ответить прямо. — Я пришел, чтобы задать тебе один вопрос, — признал он. — Вопрос о твоем пламени. Правда ли, что оно может расплавить все на свете? Дракон усмехнулся. — Конечно! Мое пламя способно расплавить до основания даже эти стены! — Хвастливо заявил он, расправляя крылья и нависая над сжавшимся хоббитом. — Железо и мифрил, плоть и кости, мое пламя поглотит все! Ничто не сможет устоять перед моим огнем! — А, скажем… Кольцо? Ты мог бы расплавить кольцо? — Торопливо вклинился Бильбо в нескончаемый поток драконьего бахвальства. Смауг замер и слегка склонил голову набок. Змеиные глаза опасно прищурились, в них вспыхнули алчные огоньки. Тонкий раздвоенный язык нетерпеливо скользнул меж чешуйчатых губ, пробуя воздух. — Зависит от того, о каком кольце речь. В нем есть что-то особенное? Оно у тебя с собой? — Обычное золотое кольцо, — отозвался хоббит, вытаскивая кольцо из кармана и протягивая вперед ладонь, чтобы дракон смог его получше рассмотреть. — Вот, видишь? Кажется, ты не упоминал золото, вот я и подумал, что, возможно, оно тебе не подвластно. Или я ошибся? — Ты ошибся, маленький хоббит, — резко бросил дракон, раздувая ноздри. Он отвел голову назад и коротко кивнул на каменную плиту под ногами у Бильбо. — Положи свое жалкое колечко и встань подальше. Ты удостоишься чести увидеть, на что способна сила моего пламени! Бильбо быстро опустил кольцо на камень и поспешно отбежал в укрытие ближайшей колонны. Услышав, как дракон со свистом набирает в легкие воздух, он зажмурился и предусмотрительно зажал себе рот рукой, чтобы не допустить ни единого крика, ни единого звука. Молю, пусть это сработает. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Смауг выпустил волну ревущего пламени, и Бильбо содрогнулся. Даже спрятавшись за колонной на внушительном расстоянии, он ощутил волну обжигающегося жара. Было так же страшно, как и много лет назад. Как он умудрился уцелеть после первой встречи с этим смертоносным чудовищем? Когда рев пламени стих, он помедлил несколько секунд, ожидая новой волны огня, но ее не последовало. На дрожащих ногах он вышел из своего укрытия и обнаружил, что Смауг с недоверием уставился на совершенно невредимое кольцо. Проклятье. Даже драконье пламя его не берет, выругался он про себя, возвращаясь на прежнее место и поднимая с каменного пола прохладное кольцо. Он обреченно потер его между пальцами, прежде чем встретить пристальный взгляд дракона. — Не сработало, — тихо заметил он. — Но почему? Разве твое пламя не может сжечь все на свете? — Может, — отозвался Смауг, не мигая уставившись на хоббита. Он все еще лежал, распластавшись на брюхе, и когда Бильбо это понял, что-то неприятно-холодное начало расползаться по позвоночнику. — Моему пламени под силу уничтожить любое из Колец Власти, — продолжил дракон, не сводя узкие щели зрачков с Бильбо. — Любое, кроме одного. Сердце Бильбо замерло. Нет. — Одно кольцо, чтоб править всеми, — возвестил дракон, медленно расправляя крылья и отводя их назад. Нет, нет, нет, нет, нет… — Оно главнее всех, — продолжил зверь, вытягивая шею вверх и откидывая голову. Не может быть, он не может этого знать! — Оно одно сведет их вместе, — продолжал напевать дракон, чьи глаза расширились от едва сдерживаемого восторга. По его необъятной груди побежали красно-оранжевые всполохи, когда внутри начало зарождаться пламя. — Чтоб заключить… во тьме! — С последним словом Смауг выдохнул, изрыгая всепоглощающую волну обжигающего пламени. Бильбо побежал. Он помчался, что есть духу, добрался до лестницы и кубарем покатился вниз, ощущая всей кожей нестерпимый жар огня, следовавшего по пятам. Пролетев пролет, он свалился вниз прямо на кучу золотых монет. Удар вышиб остатки воздуха из обожженных легких, Бильбо закашлялся, судорожно хватая ртом воздух, и надел кольцо. Мир мгновенно выцвел и поблек. Хоббит позволил себе полежать еще мгновение, восстанавливая дыхание, а затем вскочил на ноги, пошатнулся, упал на колени, снова встал и побрел вперед, с трудом сохраняя равновесие. Заставив себя поднять голову, он увидел скрытого за пеленой дыма Смауга, в безумной ярости взметавшего вокруг себя золото. Монеты и драгоценности падали нескончаемым дождем, пока дракон с остервенением взрывал когтями сокровища. — ХОББИТ! Я ЧУЮ ТЕБЯ! ВЫХОДИ, ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ! — Ревел дракон, но его гулкий голос теперь звучал для Бильбо несколько приглушенно. Он внимательно следил за движениями свирепствовавшего зверя, осторожно пробираясь к ближайшей лестнице. Благополучно добравшись до нее и поднявшись на один пролет, он ненадолго замер, осматриваясь. Он вспомнил, что товарищи ждали его сигнала совсем рядом. Проклятье. Все пошло совсем не по плану. Он не должен был узнать кольцо, лихорадочно думал он, взглянув на продолжавшего бесноваться дракона и вновь бросив взгляд на уходившие вверх ступени. Теперь остается только одно. Кили. Прежде, чем он успел бы пожалеть о своем решении, Бильбо достал из-за пазухи свисток и дунул в него во всю силу опаленных легких. Смауг мгновенно повернулся на звук, взметнув хвостом облако серебра и золота. — ХОББИТ! ВЕРНИ МНЕ КОЛЬЦО! Больше ни секунды не медля, Бильбо припустил наверх. Перепрыгивая через несколько ступеней за раз, он дважды едва не оступился, но не сбавил темп. Дракон продолжал реветь где-то позади, сотрясая Гору до самого основания. Камень ходил ходуном, и один особенно сильный толчок едва не свалил хоббита с ног, но он сумел удержаться и продолжил головокружительный подъем. Добравшись до знакомой площадки, он сорвал кольцо с пальца и понесся по длинной темной галерее, но добежать до конца он не успел. На его пути возникла каменная глыба грудной клетки Торина Дубощита. — Бильбо! Торин успел схватить его за плечо прежде, чем хоббита откинуло назад. В ответ Бильбо застонал и на минутку прислонился к гному, ожидая, когда мир перестанет мелькать перед глазами. Что-то ему подсказывало, что на его лбу скоро появится очередной синяк, и все благодаря одному конкретному гному. — Это было больно. Что ты надеваешь под этот дурацкий плащ? — Пробубнил он королю в грудь. Он не только услышал, но и почувствовал, как гном фыркнул. — Одежду. Бильбо представлялось нечто иное. Что-то типа каменного нагрудника или стального доспеха. — В таком случае, заявляю официально: твоя одежда нанесла серьезный физический ущерб моему черепу. — Готов ручаться за свою одежду: она тебя не трогала, — пробормотал король, отскребая от себя хоббита и делая шаг назад. Все еще придерживая Бильбо за плечи, он быстро оглядел его с головы до ног и уточнил: — Что случилось? Мы слышали твой свисток. — Серьезно? Вы все-таки расслышали этот писк? — Удивился хоббит, только теперь заметивший столпившихся вокруг остальных членов отряда вместе с Гэндальфом. — Я впечатлен. Бофур, твой свисток бесподобен. Молодчина. — ВЫХОДИ! ВЫХОДИ СЕЙЧАС ЖЕ! Бильбо и его спутники дружно подпрыгнули от яростного рыка, разнесшегося по пустынным залам. Хоббит наконец вспомнил, что заставило его позвать на помощь. — Ах, да. Смауг жив, здоров и весьма бодр. Еще он, кажется, слегка не в духе. — ХОББИТ! — Возможно, я слегка его… раздраконил, — добавил он, хлопая невинными глазами на замершего гномьего короля. — Но это вышло случайно! Я не думал, что он так отреагирует… — ОТДАЙ ЕГО МНЕ! — Бильбо, что ты натворил? — Выдавил Бомбур, усилием воли захлопывая рот и таращась на хоббита глазами размером с хорошую тарелку. Остальные выглядели не лучше, начиная с Двалина, отчаянно ругавшегося и сжимавшего в руках по топору, и заканчивая Глоином, с хрустом разминавшим шею. Прежде чем Бильбо успел придумать достаточно правдоподобное объяснение, на другом конце галереи показалась огромная голова дракона, наконец, разыскавшего их. Вид целой толпы гномов лишил его остатков самообладания. — НАХАЛЬНЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ЛГУНИШКА! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ПРИВЕСТИ СЮДА ЭТИХ ПРЕЗРЕННЫХ ВОРОВАТЫХ ЧЕРВЕЙ?! Я ВЫПОТРОШУ ТЕБЯ, А ПОТОМ ЗАБЕРУ СВОЕ СОКРОВИЩЕ ИЗ ТВОИХ ОКОЧЕНЕЛЫХ ПАЛЬЦЕВ! — Взревел дракон и выпустил поток пламени. Все бросились врассыпную. Без особой радости Бильбо понял, что снова летит навстречу золотой россыпи внизу. Вот только на этот раз он оказался не один. Торин, сомкнувший вдруг хоббита стальной капкан рук, прижал его к себе и сгруппировался, готовясь принять удар на себя. Удар не заставил себя долго ждать. Хоть гном и сумел ловко перекатиться, смягчив приземление, перед глазами хоббита все равно заплясали пятна, так что, оказавшись на свободе, он обессилено упал лицом вниз, с хрипом пытаясь втянуть в себя воздух. Как и следовало ожидать, гном оказался не лучшей спасательной подушкой. Не успел он придти в себя, как Торин бесцеремонно схватил его за шиворот и поволок вниз с горы сокровищ. Зубодробительный скрежет когтей по камню и яростно бессвязное шипение подсказали Бильбо, что Смауг устремился за ними следом. Похоже, один вид кольца лишил дракона разума, он метался как одержимый, повинуясь его властному зову. С трудом сфокусировав взгляд на приближающемся рубиново-красном пятне драконьей шкуры, Бильбо решил, что ничего страшнее, чем обезумевший дракон, он уже не увидит. Бильбо слабо засучил ногами, пытаясь подняться, и перевел взгляд на Торина, все так же волочившего его за собой. Король, почувствовав его шевеление, бросил взгляд через плечо, и глаза его широко распахнулись. Бильбо хотел было спросить, в чем дело, но король резко швырнул его за ближайшую колонну и с силой вжал в нее всем телом. В этот момент мир вокруг снова скрылся за волной бушующего пламени. Ощутив на коже нестерпимый жар, Бильбо вцепился в гнома и притянул к себе, молясь всем богам, что готовы были откликнуться: Только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас! Мы ведь почти дошли до конца, пожалуйста, умоляю, только не сейчас! — Бильбо, во имя Махала, что ты ему сделал? — Сдавленно промычал Торин хоббиту в макушку. — Сейчас важно не это, — буркнул он гному в меховой воротник. — Торин, я узнал, как его убить! Слева на груди, прямо у сердца, не хватает чешуйки. Это его единственная уязвимость! Мы сможем его убить. Нужно сказать остальным! Торин замер, а затем звучно прорычал проклятья на Кхуздуле. Как только языки пламени иссякли, он выскочил из укрытия и закричал: — НА ГРУДИ, СЛЕВА! УЯЗВИМАЯ ТОЧКА ПОД ЛЕВЫМ КРЫЛОМ! КИЛИ, ЦЕЛЬСЯ ТУДА! Бильбо, еще не до конца придя в себя, вздрогнул от оглушительного драконьего рыка. Вдруг на него снова налетел Торин и потащил прочь, едва не скинул с груды золота кубарем вниз, но подхватил в последний момент и чуть ли не швырнул вверх по лестнице. С трудом удержав равновесие и из последних сил перебирая ногами на умопомрачительной скорости, Бильбо оказался на уровень выше быстрее, чем опомнился. Наверху обнаружились затаившиеся Ори и Бифур. — Возьмите его, — приказал Торин, толкая Бильбо в руки Бифуру. — Возвращайтесь к тайной двери и убирайтесь отсюда! Не дайте проклятому змею добраться до него. — Торин, нет! Я вас здесь не оставлю! — Воспротивился Бильбо, ужом извиваясь в цепких руках гнома, чтобы взглянуть королю в глаза. — Тебя я не спрашивал! — Прорычал Торин, доставая из ножен Оркрист. Напоследок он что-то сказал на Кхуздуле, Бифур и Ори сосредоточенно кивнули в ответ. Даже не взглянув на хоббита на прощанье, Торин развернулся и, перемахнув через перила, спрыгнул обратно в кипящий ад внизу. — Торин! Бильбо ринулся следом, но Бифур продолжал крепко его держать. Хоббит изо всех сил уперся пятками в землю и попытался вырваться из стальной хватки. — Бифур, пусти меня! Я должен им помочь! Я им нужен! Бифур покачал головой. Лицо его словно окаменело. Стоявший рядом Ори тоже смотрел на хоббита непривычно строго, что делало его сходство с Дори просто ошеломляющим. — Мы не можем отпустить тебя, Бильбо, — ответил молодой гном с несвойственной ему твердостью. — Торин приказал увести тебя в безопасное место, а значит, так мы и сделаем. Бильбо выругался и злобно оскалился: — Да мне плевать, что он там приказал! Я не позволю ему умереть! Пустите меня сейчас же! Каменная маска на лице Ори на мгновение дрогнула, но Бифур тут же что-то рявкнул на Кхуздуле. Вцепившись Бильбо в запястье, гном потащил его в сторону коридора, ведущего назад к тайной двери. Ори послушно побрел следом. У них за спиной раздавались боевые крики и яростный рык. От этих звуков кровь стыла в жилах. Нет, нет, нет! Только не снова! — Бифур, прошу тебя, пусти! Я не могу их бросить! Там же Смауг! Они все умрут! — Взмолился Бильбо. Бифур делал вид, что не слышит его, продолжая упрямо тащить хоббита за собой. Бильбо уперся изо всех сил, задыхаясь от отчаяния: — Бифур, там же твоя родня! Там братья Ори! Твой король сейчас там! Ну же, мы нужны им! Игрушечных дел мастер на мгновение замер в нерешительности. Он взглянул на Бильбо через плечо, и его темные глаза встретились с распахнутыми ореховыми глазами хоббита. — Я не могу позволить Торину умереть. Только не так; только не сейчас, когда у меня есть шанс его спасти, — выдавил он, чувствуя, как сердце бьется о ребра, грозя их сломать. — Прошу, прошу, прошу! Я не могу его потерять! Глаза Бифура резко расширились от внезапного осознания, его пальцы на долю секунды обмякли. Бильбо не упустил свой шанс. Резким рывком он вырвал запястье из цепкой хватки, отскочил в сторону и бросился назад в сокровищницу. Позади слышался топот ринувшихся в погоню гномов, но он даже не обернулся. Скатившись по перилам на несколько уровней, он прикинул расстояние до искрящейся поверхности внизу, перевалился через ограждение и рухнул вниз. Оказавшись в воздухе, он надел кольцо и исчез. Ударившись спиной о золото, он попытался неуклюже перекатиться по примеру гномов. Вышло не так эффектно, но он все равно нашел в себе силы подняться на трясущиеся ноги и быстро оценить обстановку. Кили в сопровождении Гэндальфа быстрыми скачками поднимался по другой лестнице на балюстраду. Должно быть, они искали стрелку подходящее место. Нужно выиграть время, чтобы дать Кили прицелиться, лихорадочно размышлял он, прокручивая кольцо на пальце. Остальные ведь занимаются именно этим? Тянут время? Это был первый раз с самых Мглистых гор, когда Бильбо понятия не имел, что ему делать. Он никак не мог разгадать стратегию гномов и не представлял, как ему отвлечь Смауга, не дав себя прикончить. Все, что он мог делать, это стоять и наблюдать, как его друзья мечутся по сокровищнице в полном беспорядке, пытаясь не прожариться до румяной корочки. И все из-за его глупости. Думай, Бильбо, думай! Он завертелся, ища глазами Торина. Король гномов обнаружился балансирующим на остатках балкона на несколько уровней выше. Выбрав удобный момент, он изо всех сил оттолкнулся и перескочил дракону на спину. Смауг взмахнул крыльями, пытаясь его сбросить, но гном только этого и ждал. Он соскользнул под брюхо дракону и взмахнул мечом, нацелившись на брешь в безупречной драконьей броне. Торин промахнулся на какие-то несколько дюймов, но не стал сокрушаться по этому поводу, а сразу откатился в сторону, уворачиваясь от очередного залпа взревевшего пламени. Двалин, оказавшийся на лестнице с другой стороны, воспользовался шансом, прыгнул на дракона, и все повторилось. Так вот, что они задумали, догадался, наконец, Бильбо, начиная трусцой бежать в сторону мельтешения наскакивающих гномов и ревущего в ярости дракона. Они не дают ему сосредоточиться. Но пока Смауг так извивается, Кили не сможет попасть в уязвимую точку! Краем глаза он заметил Кили и Гэндальфа, отыскавших проход к открытой галерее прямо над головой бесновавшегося зверя. Смауг, увлеченный попытками цапнуть снующих под его брюхом гномов, их не видел, но это не могло продолжаться бесконечно. В любой момент дракон мог броситься в сторону и снова оказаться неуязвимым для стрел. Бильбо, не придумав ничего лучшего, снял кольцо. Он успел насчитать только два удара мелко колотящегося сердца, прежде чем дракон заметил его. Хоббит рассеянно спросил себя, не виновна ли в этом его яркая красная куртка, бросавшаяся в глаза среди тусклого блеска драгоценностей как мухомор среди жухлых листьев. Он искренне надеялся, что дело было в их личных счетах с драконом, а не в куртке, ведь иначе Дори бы сильно опечалился. — А ВОТ И ХОББИТ! — Презрительно скривил губы Смауг, обнажая смертоносные клыки и небрежно отбрасывая когтистой лапой Бомбура прочь. Он победно вскинул голову и угрожающе приподнял крылья. — НАКОНЕЦ-ТО МЫ ПРЕКРАТИМ ЭТИ ГЛУПЫЕ ПРЯТКИ! — Бильбо, беги! — Завопил Бофур, стоявший к хоббиту ближе остальных, но тот не обратил на него внимания. Бильбо стоял неподвижно, призвав всю свою храбрость, чтобы заглянуть чудовищу в пылающие глаза. Хорошо бы ее было чуточку больше. — Я и не думал играть с тобой, — отозвался он, сжимая кольцо в потной ладони. — Я бежал от тебя, ведь ты пытался убить меня без какой-либо на то причины. Смауг откинул голову назад с прерывистом хриплым рыком. Смех дракона напоминал смесь смятого ударом металла и потрескивания разряда молнии. — Ты хочешь знать причину, маленький лгунишка? Вот тебе причина. ТЫ ПОМОГАЛ ЭТИМ ГЛУПЫМ ГНОМАМ! НУ КАК, УСТРАИВАЕТ ТЕБЯ ТАКАЯ ПРИЧИНА? Бильбо вздрогнул и бросил осторожный взгляд на галерею, где Кили направлял сверкающую белую стрелу на Смауга. Хоббит тут же отвернулся и сконцентрировался на драконе. Еще немного. Он шагнул вперед, не давая дракону отвести от себя глаз. — Тебе не удастся победить! — Крикнул он в ответ, изо всех сил стараясь не выдать захлестывавший его ужас. — Даже если мы падем, за нами придут другие! Настал конец твоему царствованию, о, Ужасающий! Смирись! Сверкающие янтарные глаза распахнулись, ряды острых зубов обнажились в свирепом оскале. — ГЛУПАЯ БУКАШКА! Я КОРОЛЬ ПОД ГОРОЙ, И Я..! Стрела вонзилась в единственное уязвимое место на груди дракона, обрывая пламенную речь на полуслове. Смауг испустил вопль, сотрясший гору до самого основания. Бильбо повалился на колени, зажимая уши руками. На его глазах дракон в последний раз ударил крыльями, силясь взлететь, но рухнул на землю с ударом такой силы, что всех подбросило в воздух. Поднявшееся облако монет и драгоценный камней хлынуло вниз, и Бильбо поспешно ухватился за каменный постамент, не давая себя увлечь хлынувшей лавине сокровищ. А затем наступила тишина. Смауг не шевелился. Медленно, очень медленно, Бильбо встал. Ноги тряслись, отказываясь его держать и норовя подкоситься, но он упрямо брел вперед, пока не оказался рядом с телом грозного чудовища, от которого еще шел жар. Дракон лежал неподвижно. Остекленевшие янтарные глаза померкли, смерть погасила всепожирающее пламя в их глубине. Из груди чудища торчала одна-единственная стрела, прошедшая точно между чешуйками. — Мы это сделали. Дракон мертв, — прошептал он, боясь поверить собственным глазам. — О, Эру, все кончено. Мы это сделали… — Махал, — выдохнул Дори, останавливаясь рядом и неотрывно глядя на поверженного дракона. Вскоре все обступили бездыханное тело, ранее принадлежавшее безжалостному дракону по имени Смауг, а теперь медленно остывавшее у них на глазах. Долгое время никто не решался нарушить повисшую тишину, но, наконец, ее прервал чистый беззаботный смех. — Он сдох! Дракон мертв! Кили убил дракона! — Прокричал Фили победоносно, но вдруг запнулся, не переставая улыбаться: — Махал, да мама освежует меня заживо за то, что я вообще тебя к нему подпустил. Он испустил радостный клич, напоминавший птичью трель, и заключил брата в объятия, оторвав его от земли. — Ты это сделал! Кили, ты убил Смауга! — Завопил старший принц, и его веселье пробило плотину, сдерживавшую всеобщее ликование. Остальные подхватили его смех, принялись кричать и едва не смяли Фили, пытаясь отнять у него Кили, чтобы снова заключить в объятиях. Бильбо любовался ими со счастливой улыбкой, медленно сползая на землю; все его переживания и падения постепенно давали о себе знать. Но ему было все равно. Смауг был мертв, а его друзья живы, и он готов был хоть сейчас схватиться с Азогом, лишь бы все так осталось навсегда. — Бильбо. Он поднял глаза и обнаружил Торина, опускавшегося рядом на колени. Он приветствовал короля обессиленной улыбкой, но тут же сдавленно закряхтел, намертво прижатый к гранитной груди в третий раз за день. — Ты в порядке, — прошептал гном, пряча лицо в беспорядочно сбившихся кудрях. Теплая ладонь легла Бильбо на талию, пока другой рукой гном практически сгреб его в охапку. Хоббит чувствовал, как пылает лицо, втягивая носом запах копоти, пота и железа. Какого пекла Торин вытворяет?! — Т-торин!.. Ты… У тебя все в порядке? — Неуверенно спросил он непривычно высоким голосом. — Цел. Смауг меня не достал, — мягко отозвался король, по-своему истолковав вопрос. — Ты меня напугал гораздо сильнее. Вот так вот запросто выскочил перед таким чудищем, серьезно? Ты вообще знаешь, что такое страх? — О да. У меня много страхов, поверь, — легко признался он. — Просто я стараюсь не позволять им управлять мной. Торин издал сдавленный смешок. — Ты очень храбр. Твоя отвага повергла величайшего врага моего народа. От всего сердца благодарю тебя за это, Бильбо Бэггинс. Благодарю от лица всех гномов Эребора. — Стрела принадлежала Кили, — напомнил Бильбо приглушенно, нерешительно обхватывая гнома вокруг пояса. Почувствовал его движение, король сильнее сжал хватку, грозя раздавить Бильбо на части, но хоббит не протестовал против столь жестокого обращения. Наоборот, он позволил себе раствориться в теплых объятиях и зарылся лицом в мех пальто, наслаждаясь мимолетной близостью того, кого любил всю свою жизнь. Смауг был мертв, а они — Фили, Кили, Торин — были все еще живы.