***
Остаток дня Бильбо тщательно избегал своих спутников. От одного их вида ему становилось тошно, клокочущая злость, подстегиваемая страхом, вскипала внутри, грозя прожечь грудь насквозь. Глупо было прятаться, но плевать он хотел на глупость. Проклятый камень разбередил самую глубокую, самую болезненную рану в его душе, всколыхнул доселе дремавшую ярость. Всю жизнь, и прошлую, и эту, Бильбо пытался убедить себя, что смирился со своим изгнанием, простил Торина. Ему казалось, что он и вправду сумел. Похоже, он заблуждался. Восьмидесяти лет оказалось недостаточно, чтобы исторгнуть из сердца занозу предательства. Со временем она лишь вросла в него, стала его частью, как и едкая обида на всех, кто так легко отверг его из-за глупого недопонимания. Справедливо ли возлагать на них ответственность за события из другой жизни? размышлял он, усевшись на макушке одного из монументов в тронном зале. Взобраться наверх по гладкому камню было весьма непросто, но он справился, умудрившись даже не свалиться и не разбиться в лепешку. Тем не менее, оно того стоило: царившая наверху темнота надежно скрывала его от досужих глаз. Может, я и перегнул палку. Совсем чуть-чуть, заметил он сам себе, рассеянно болтая ногами в воздухе. Торин пока не сделал ничего такого. Надо держать себя в руках. Вдруг, если я… — Вот уж не думал, что хоббиты вьют гнезда, — вдруг разнесся в гробовой тишине гулкий голос Дори. Ему вторило многократное эхо. Бильбо приподнялся, уперевшись руками в свой насест, и глянул вниз: — Как ты узнал, что я здесь? — Чутье, — отозвался Дори, стягивая с плеч куртку и принимаясь засучивать рукава. — И опыт. В былые времена Нори частенько сбегал из дома и подолгу скрывался, а Ори в детстве готов был хоть сквозь землю провалиться, лишь бы не мыться. Пришлось поднатореть, иначе я бы остался без этих олухов. Бильбо фыркнул: — Не удивительно. У Нори талант по части скрытности. Готов поспорить, он и Ори показал пару трюков. — В этом нет ничего хорошего, — буркнул гном, примерился и начал подъем по каменной ноге статуи. — Дори, погоди! Давай я сам спущусь! — Обеспокоенно крикнул хоббит и закопошился. Дори пропустил его слова мимо ушей, как ни в чем не бывало карабкаясь вверх. К удивлению хоббита, гном двигался ловко и уверенно, даже не останавливаясь перевести дух, несмотря на свою массивность. Он словно знал заранее, куда поставить ногу, за что схватиться, а где лучше взять в сторону. Вскоре он уже влез на уступ, где его ждал взволнованный хоббит. — Вот же упертый гном, — выругался Бильбо, помогая Дори устроиться на ровном пятачке. — Мог бы и подождать внизу. Дори отмахнулся: — Глупости. Зато размялся. И здесь я хотя бы могу быть уверенным, что ты снова не удерешь. — Я не собирался удирать, — воспротивился хоббит, чувствуя легкий укол вины. — Лишь предпринял тактическое отступление. — У хоббитов это так называется? Любопытно, — протянул гном, изгибая бровь насмешливой дугой и распахивая глаза в притворном удивлении. — А мы зовем это трусливым бегством. Бильбо надулся: — Ладно, хорошо. Твоя взяла. Я сбежал. Доволен? — Нет, потому что я все еще не понимаю причины, — ответил Дори, вальяжно откидываясь назад, упираясь на руки. Светло-зеленые внимательные глаза — доставшиеся всем трем братьям — смотрели на него в упор. — Бильбо, объясни, что там случилось? Чего ты так взъерепенился при виде Аркенстона? — Спросил он с непривычной мягкостью в голосе. Хоббит поспешно отвел взгляд, непроизвольно стискивая кулаки. Как ему объяснить Дори — да вообще любому гному — какой ужас внушал ему один вид этого светящегося камня? Как убедить тех, кто предпочтет солнцу этот тусклый свет, что он так же прекрасен, как и опасен? Проще убедить Трандуила, что его любимый отпрыск однажды заведет дружбу с рыжебородым гномом. Видя, что хоббит не находит слов, Дори понимающе вздохнул и перевел взгляд на темную залу внизу. — Ты знал, что я вырастил Нори? Бильбо моргнул от неожиданности и перевел изумленный взгляд на гнома, так внезапно переменившей тему: — В смысле? — В прямом. Я его вырастил, — повторил тот, выбивая пальцами дробь по гладкому каменному лбу. — Наша мамаша была ничего, но не из того теста. Она занималась добычей руды, очень любила свое ремесло. Надо сказать, она вообще была весьма любвеобильной. Собственно, потому и вышло, что у нас троих разные отцы. Хоббит нервно хихикнул и тут же зажал себе рот ладонью. — Прости, — пробормотал он, виновато глядя на гнома. Дори равнодушно пожал плечами: — Не бери в голову. Мы не стыдимся своей матери и своей крови. Семья важнее таких мелочей. Так вот, как я и говорил, мамаша у нас была не из того теста. Нет, она, конечно, старалась как могла, но мне с ранних лет приходилось заботиться о себе самостоятельно. Когда появился Нори, как-то само собой получилось, что я стал приглядывать и за ним. Уж не знаю, каким чудом, но я более-менее справлялся. Даже удалось пристроить его в городскую стражу, представляешь? Жаль, что все зря. Вон, до чего он докатился в итоге… — Нори прекрасный гном, — тут же встал на защиту друга Бильбо. — Ну, бывает, тащит что-то от скуки, и что? Это не делает его преступником. Дори некоторое время молча вглядывался в лицо хоббита, словно что-то выискивая. Постепенно напряженные морщины на лбу чуть разгладились, взгляд смягчился: — Ты правда так считаешь? — Разумеется, — твердо кивнул Бильбо. — И тебе следует. Нори правда хороший. — Ну-ну. Что ж, хотя бы с друзьями ему повезло, — хмыкнул гном. — Вот только я знаю его куда дольше твоего. Есть вещи, которые я никогда не смогу ему простить, и есть вещи, которые он никогда не простит мне. Сомневаюсь, что мы когда-нибудь придем к согласию. — И все равно ты его любишь, — напомнил хоббит, отчего-то прочувствовавший печаль друга как свою. — Их обоих. — Ага. Как бы он меня не бесил, все равно он остается моим младшим братом, — согласился Дори, грустно улыбаясь. — Забавная штука — сердце. Так легко может любить и одновременно ненавидеть. Бильбо снова вспомнил о Торине. — Да уж. Забавная, — отозвался он. — Скорее бестолковая. Мое сердце даже слышать не хочет, что будет лучше для его же блага. — Будь мое сердце в ладу с разумом, я бы отрекся от Нори еще много лет назад, — признался гном. — С другой стороны, тогда я бы сюда за тобой не полез. Может, сердце не такое уж и глупое. — Если бы мое слушалось доводов разума, то ни за что не полюбило бы самого упрямого идиота, что когда-либо появлялся на свет, — прорычал хоббит сквозь сжатые зубы. Дори искоса бросил на него многозначительный взгляд: — Да ладно тебе. Торин не так плох. Бильбо со стоном закрыл лицо рукой: — С чего все решили, что речь именно о нем? По-вашему, я ему на шею вешаюсь или что? — Ну, такого я не видел. — Дори ободряюще похлопал его по плечу. — Но ты, бывает, пялишься на него и томно вздыхаешь. Иногда прямо-таки слюни пускаешь. Бильбо чуть раздвинул пальцы, чтобы наградить гнома прожигающим взглядом, и заметил, что тот зловредно ухмыляется. Нори корчил такое же лицо, когда успевал где-то напакостить и убраться без последствий. Теперь Бильбо догадался, где он этому научился. — Официально заявляю, что наша дружба завершается здесь и сейчас, — объявил хоббит твердо. Дори на это только фыркнул и снова потрепал его по плечу: — Бильбо, я тебя умоляю. Я вырастил Нори. Ты правда думаешь, что я твой брех не разберу? Хоббит тяжело вздохнул и уронил руку в протянутую мозолистую ладонь. Некоторое время он разглядывал свои покрытые жесткими завитками ступни, собираясь с мыслями, а затем тихо проговорил: — Дори, у меня очень плохое предчувствие из-за этого камня. Когда Торин смотрит на него, у него меняется лицо. Меня это пугает. Гном утомленно прикрыл глаза: — Я тебя понимаю. Я помню его деда и то, во что он превратился к концу своих дней. Совсем себя не помнил. Ты представить себе не можешь, как тяжело было видеть своего короля в таком состоянии. Думаю, Торин тоже это хорошо помнит. Помнит и боится. Бильбо кивнул, тоже закрывая глаза: — И что нам делать? Как уберечь от безумия? — Наблюдать. И постоянно напоминать ему о том, что действительно важно, — твердо ответил Дори. — Только так ты сможешь ему помочь. — А что для него важно? — Отозвался хоббит, принимаясь растерянно комкать свою рубашку свободной рукой. И что теперь, звать на помощь Фили и Кили каждый раз, когда тот будет соскальзывать во тьму? Или припоминать отца и деда? Вряд ли это поможет. — Я его едва знаю, — признал он наконец, подавленно откидывая голову назад. Дори измученно потер глаза, едва заметно покачивая головой. — Просто будь рядом. Думаю, этого будет достаточно. Пусть он знает, что ему всегда есть, на кого опереться. Бильбо не ответил. Его грызли серьезные сомнения в том, что одного его присутствия будет достаточно, чтобы искоренить алчущую заразу. В прошлый раз это не сработало. Торин предпочел Аркенстон их дружбе. С чего бы теперь все изменилось?***
Следующий день ознаменовался возвращением Балина и Гэндальфа. Ко всеобщему удивлению, они пришли не одни. — Бард. Из Озерного Города, — сдержанно представился уже знакомый Бильбо высокий темноволосый мужчина, чуть склонив голову перед вышедшим навстречу Торином. За спиной лучника толпились еще с два десятка людей, и каждый нес с собой объемистые сумки. — Они пришли помочь нам с воротами, — пояснил Балин, поравнявшись с королем. — За справедливую плату они готовы оказать нам любую посильную помощь. Торин медленно обвел пристальным взглядом стоявших перед ним людей. Наконец, он коротко кивнул, принимая предложение: — Я Торин, сын Трайна, внук Трора, и от своего имени и имени моих спутников я приглашаю вас быть нашими гостями. — Благодарю тебя. Как я вижу, вам и впрямь удалось отбить Гору. Говорят, что Смауга пронзила стрела одного из вас. Могу я узнать, кто этот герой? — Задал Бард вопрос, по всей видимости не дававший покоя и остальным. Он повернулся к столпившимся позади короля гномам и затесавшемуся между ними полурослику. Встретившись взглядом с Бильбо, он лишь изогнул одну бровь, но промолчал, продолжив всматриваться в недоверчивые бородатые лица его спутников. — Это истинная правда, — гордо ответил король и взмахом руки велел Кили подойти ближе. Младший принц с достоинством шагнул вперед, встал рядом с дядей, дерзко вздернул подборок и твердо встретил пытливый взгляд темных глаз Барда. Торин положил руку юному гному на плечо, и губ его коснулась затаенная улыбка. — Это Кили, сын моей сестры. Его рука выпустила стрелу, пронзившую сердце дракона, — объявил король, и даже глухой разобрал бы в его низком голосе рвущиеся наружу гордость и восхищение. Бард заглянул в глаза молодому гному и вдруг опустился на одно колено. Пришедшие с ним люди как один склонились в поклоне следом за ним и низко склонили головы, лишь Бард все так же смотрел прямо в глаза несколько смущенного гномьего принца, положив раскрытую ладонь на сердце. — Все люди Озерного Города в долгу перед тобой, Кили, гном Эребора. Ты предотвратил наше окончательное уничтожение и отомстил за многие годы страха и потерь. Даю слово, что мы никогда этого не забудем. Пока я жив, ты всегда можешь рассчитывать на меня и моих людей, — поклялся лучник, и эхо оживленным шепотом разнесло его тихий, но решительный голос по пустым каменным коридорам. Кили отвел глаза, растерянно почесывая локоть и в нерешительности закусывая нижнюю губу. — Я… То есть… Спасибо, конечно. Но я же был не один. Все принимали участие. И вообще, это Бильбо заметил брешь в чешуе! Если бы не он, то ничего бы не вышло. Глаза Барда тут же метнулись к затаившемуся хоббиту: — В таком случае, моя клятва принадлежит и тебе. Мастер Бэггинс, считайте, что мой лук отныне ваш. — Откуда ты знаешь его полное имя? — Осведомился Торин, тут же подозрительно прищурившись. — Нам уже доводилось встречаться, пока мы гостили в Озерном Городе, — отозвался Бильбо, поспешно выступая вперед, не давая будущему наместнику Дейла и рта раскрыть. — Столкнулись на площади и разговорились. Он хороший человек, Торин. Мы можем полностью ему доверять. Торин вовсе не выглядел убежденным. Напротив, он заметно напрягся, от радостной гордости во взгляде не осталось и следа, когда он уставился на хоббита: — Ты вот так запросто доверился чужаку? С какой стати? — Я имел возможность наблюдать, как он заботится о своих людях, — спокойно ответил он, упираясь руками в бока для большей убедительности и твердо встречая тяжелый взгляд. — Прогуливаясь по городу, я заметил, что он просто так отдавал свою рыбу тем, кто не мог ее оплатить. Тебе это говорит о чем-нибудь? Король медленно повернулся обратно к молчавшему в замешательстве мужчине: — Это правда? Ты раздавал еду беднякам лишь по доброте душевной? Бард, наконец, вышел из ступора и дернул головой: — Да, это так. Но должен признать, я до этой минуты не догадывался, что тому имелись свидетели. Готов поклясться, что тогда не видел в окрестностях ни одного хоббита. — Хоббит действительно хорош в скрытности, об этом мы и так уже знаем, — пробурчал гном, заработав тем самым тычок локтем от упомянутого хоббита. — Тем не менее, ему я полностью доверяю. Если он готов за вас поручиться, то у меня нет ни малейших сомнений в ваших намерениях. Но знайте, что если мое доверие будет обмануто — его заступничество вам уже не поможет. Бард спокойно кивнул: — Твои слова были услышаны. Даю слово, что тебе не придется жалеть о своем решении. — Надеюсь, — отозвался король, с сомнением выгибая одну бровь. — Поднимись, Бард из Озерного Города. У нас много работы.***
Люди из Озерного города оказались весьма толковыми и старательными работниками. Распоряжений Торина они слушались беспрекословно. Лишь когда они увидели распростертое тело дракона, послышался тихий ропот. Возможно, дело было в уже появившемся отчетливом душке, от которого с непривычки слезились глаза. А может, их удивление было вызвано видом бескрайнего моря золота, вздымавшегося под ногами. Кто знает? — Мы уже начали снимать чешую, чтобы добраться до плоти. Когда закончим, нужно будет снять мясо с костей и зарыть где-нибудь подальше отсюда, — объяснял Торин, не обращая внимания на вытаращенные глаза своих собеседников. — Работа предстоит грязная и неприятная, крови будет порядком. Но по-другому нам от этой дряни не избавиться. Я бы хотел, чтобы половина остались и помогли здесь. Бард неторопливо обошел тушу, деловито сцепив руки за спиной. Закончив обозревать открывшееся поле для деятельности, он удовлетворенно кивнул и вернулся к королю гномов: — Договорились. Итак, еще раз, что нужно оставить? — Скелет, когти, зубы и чешую, — ответил гном, кивком указывая на стоявших неподалеку Дори и Бофура. — Они за этим проследят. Нужно поскорее избавиться от этой падали, пока тут все окончательно не провоняло. Бард коротко кивнул и отдал своим людям распоряжения. От общей группы отделилась половина, принявшаяся скидывать со спин тяжелые сумки и разбирать вещи. Остальные отправились следом за Торином к главным воротам. Добравшись до развалин, некогда служившим основным проходом в город, Торин раскинул руки и громогласно объявил: — Перед вами врата Эребора! Как вы можете заметить, тут нужно кое-что поправить. Бард присвиснул, окинув взглядом представшие перед ним руины: — Дела обстоят хуже, чем мы предполагали. Боюсь, придется послать за подмогой. — Делай, как считаешь нужным, — одобрил Торин. — Мы покроем все расходы. Нужно восстановить ворота до наступления зимы. — Понял. Тогда сейчас же и начнем, — отозвался Бард, жестом указывая мастерам приступать к работе. Те послушно отправились на осмотр завалов, выбирая, откуда следует начать. Бильбо отошел в сторону, чтобы не мешаться под ногами, и некоторое время наблюдал, как гномы и люди вместе начинают ворочать тяжелые камни и разгребать в стороны мелкую крошку, освобождая место. Когда Торин тихо подошел и встал рядом, он лишь слегка склонил голову в знак приветствия, но не стал отрываться от своих наблюдений. — Похоже, дело пошло, — проговорил он, скрещивая руки на груди. — Ворота расчищают, Смауга предают земле. Ну, его большую часть. — И правда. Похоже, судьба теперь нам благоволит, — согласился король, без малейшего зазрения совести прожигая хоббита взглядом. — Ты, наконец, решил снова показаться на глаза. Можно ли трактовать это как знак, что ты перестал на меня злиться? — Я и не злился, — тихо отозвался хоббит, — просто был встревожен. Мне не по душе этот камень. С ним что-то не так. — Это драгоценный камень, Бильбо, не более того, — буркнул король в ответ, так же упрямо скрещивая руки на широкой груди. — Тебе нечего опасаться. Бильбо кашлянул с большим сомнением и повернулся к королю лицом, твердо встречая тяжелый взгляд: — Этот твой драгоценный камень светится. Даже не пытайся меня убедить, что это в порядке вещей. — Аркенстон… уникален в своем роде, — со скрежетом признал гном, тщательно подбирая слова. — Но это не означает, что он таит в себе угрозу. Просто он… необычный. Хоббит закатил глаза, но решил не ввязываться снова в спор. Все равно до гнома было не достучаться. Вместо этого он перевел разговор в другое русло, кивком указывая на снующих мимо людей: — Сколько им заплатят за труд? Гном в ответ пожал плечами, с досадой выбив пальцами дробь по локтю: — Столько, сколько Балин им обещал. Они работают на совесть и получат достойное вознаграждение. — Хорошо. Им очень нужны эти деньги, — вздохнул Бильбо, краем глаза наблюдая за высокой фигурой Барда, сновавшего в дальнем конце зала, раздавая указания. Дома его ждали трое детей, о которых больше некому было позаботиться. Тем не менее, он еще считался одним из немногих благополучных обитателей Озерного Города. Им всем совершенно точно требовалась помощь. Торин приподнял брови: — В самом деле. Кстати, ты был прав, их Бургомистр та еще жадная сволочь. Весь город от него страдает. В дальнейшем я готов оказать этим людям необходимое содействие в избавлении их от этой напасти. — Благодарю тебя, — засиял в ответ Бильбо. — Рад это слышать. Терпеть не могу, когда от чьей-то жадности страдают честные и невинные. — Я был к ним слишком строг, — заметил король, поджимая губы. — На какое-то время я забыл, каково это — ничего не иметь. День за днем кое-как перебиваться за счет чужой жалости. Негодование Бильбо, несколько дней клокотавшее внутри, вдруг испарилось, словно его и не было: — Хорошо, что память к тебе все-таки вернулась. Этим людям не помешает хоть раз ощутить, что в мире еще остались доброта и справедливость. — И Эребор одарит ими сполна, — заверил его король чуть суровее. — Я не стану уподобляться Трандуилу. Я не отвернусь от нуждающихся. Больше никогда. — Знаю, — расплылся хоббит в улыбке впервые за последние несколько дней. Торин смотрел на него какое-то время, а затем тяжело вздохнул и потер лоб. — Кажется, я просил тебя так не улыбаться. — Было дело, — легко согласился Бильбо, улыбаясь только шире. — Ты ведь не верил всерьез, что я буду слушать? — Да ты вообще никогда меня не слушаешь. Даже не сомневаюсь, что окажись я хоть на смертном одре, ты все равно со мной спорил бы, — подначил его гном. — все, чего хотел Торин в последние мгновения — получить его прощение. Всю долгую дорогу домой он гадал, а знал ли Торин, что ради него он готов был на все что угодно. Аркенстон, голова Смауга, Эребор — он принес бы к его ногам хоть весь мир, стоило королю лишь попросить. Но король никогда ничего у него не просил, и он так и не сумел ничего ему дать. До конца своих дней он мучился вопросом, а мог ли король желать от него чего-то, кроме прощения — Бильбо зажмурился, изо всех сил попытаясь загнать назад непрошеные воспоминания: — Даже не сомневайся, так оно и было бы.***
К удивлению хоббита, Бард разыскал его на следующий же день. — Мастер Бэггинс, — окликнул его мужчина, присаживаясь напротив. Темные глаза скользнули по сваленным в строго организованном порядке свиткам пергамента, которыми обложился хоббит. Поймав его кислый взгляд, он усмехнулся: — Дел невпроворот? — Заметил он и насмешливо повел бровью. Хоббит возвел глаза к потолку: — Слегка. Торин поручил мне заняться припасами, вот я и пытаюсь все подсчитать. Что у нас есть, чего нет, что скоро закончится, что понадобится позже. Тебя и твоих людей я тоже учитываю, кстати. — О нас можешь не беспокоиться. Выделите нам место для сна, об остальном мы сами позаботимся, — махнул рукой Бард. Бильбо промычал в ответ что-то невразумительное и раздраженно постучал кончиком пера по коленке. — Прекрасно, так и запишу. Это все, что ты хотел сказать? Бард покачал головой, и темные волосы упали на лоб: — Не совсем. Вообще, я хотел расспросить тебя, как все прошло со Смаугом. У тебя же был другой план? — Был, но я все испортил, случайно его спровоцировав, — медленно проговорил Бильбо, снова принимаясь нервно стучать пером по ноге. — Я собирался лишь осмотреться, но столкнулся с драконом чуть ли не нос к носу. Мы разговорились, и я ляпнул, что вряд ли его огонь действительно способен уничтожить все на свете. Он не очень хорошо это воспринял. — Ты насмехался над драконом, доведя бедолагу до припадка, — заключил мужчина, потирая рот в попытке скрыть подступившее веселье. — Не очень осмотрительно с твоей стороны. — Да что ты? И как я сразу не подумал, — съязвил в ответ хоббит. — В общем, когда Смауг начал плеваться огнем, остальные поспешили на помощь, и я едва успел рассказать им про уязвимость в чешуе. Кили прицелился и — пуф! — дракон лежит брюхом кверху, а Эребор снова стал принадлежать гномам. Конец. Бард снова усмехнулся: — Чудесная история. Но почему ты им раньше не сказал про пробел в чешуе? Ты же знал о нем заранее. — Я не хотел рисковать их жизнями, — пояснил хоббит, поморщившись. — Надеялся покончить с драконом своими силами. — Ты собирался биться с драконом. Один, — недоверчиво повторил Бард, словно смысл сказанного плохо укладывался у него в голове. — Ты. Хоббит, ростом с мою младшую дочь и ручками как у моего сына. Совсем спятил? — Вполне возможно, — признал Бильбо, пожимая плечами. Учитывая, что он временами спорил с злобным бестелесным голосом в своей голове, вероятность этого была весьма велика. Вряд ли это сойдет за признак адекватности. Пораженный мужчина покачал головой, проводя по лицу рукой в защитной перчатке: — Ну точно спятил. Поверить не могу, что я тогда согласился с твоим планом. И чем я думал? — Минуточку, мой план был безупречен! Я же не виноват, что Смауг все испортил! — Запротестовал хоббит. Бард поперхнулся и закатил глаза: — Ну да, разумеется, во всем виноват дракон. Взял и вышел из себя, когда ты всего-то принялся его высмеивать. Мне вот интересно, как эльфы пропустили вас через Лихолесье с такими-то манерами? — Мне пришлось подкупить их короля, — пояснил Бильбо, презрительно морща нос. — Но это уже другая история… — Ты подкупил Трандуила? Правителя лесных эльфов? — Выдавил Бард, глядя на хоббита во все глаза. — Каким образом? Телом что ли? — Сдалось оно ему. Сомневаюсь, что он тайком торгует хоббитами, — буркнул он. — Будь это так, Нори бы знал… — Мастер Бэггинс! Ты так говоришь, словно серьезно рассматривал такой вариант. Ты же не можешь торговать собой, как… Как… — Вскипел Бард, принимаясь отчаянно размахивать руками, словно надеясь поймать вылетевшие из головы подходящие слова. — Уймись, не предлагал я ему свое тело, — перебил его Бильбо, опасаясь, что мужчину хватит удар. — Я обещал ему свою долю сокровищ, которая причитается мне за участие в походе. И меня зовут Бильбо. От этих слов Бард немного расслабился: — Хвала Эру. Я уже готов был поверить, что ты… все, забудь. Давай так и окончим этот бредовый разговор. Хоббит пожал плечами: — Как скажешь. Ах да! Мне нужно перед тобой извиниться. Я ведь обещал тебе шанс разделаться со Смаугом, но не вышло. Прости. — Вот уж о чем я точно не жалею, — хмыкнул лучник, убирая волосы с лица. — Хватит и того, что с этой тварью покончено. Теперь я смогу вырастить своих детей в безопасности. — И заодно можно отстроить Дейл, — невзначай предложил Бильбо, бросая на мужчину внимательный взгляд. Тот поежился: — Давай начнем с одного города за раз. Предстоит еще море работы в Эреборе, а затем нужно заняться и Озерным Городом. Хоббит тихо фыркнул. Будущее Дейла его не тяготило, ведь он знал, что рано или поздно его все равно восстановят. — Договорились. Думаю, тебе пора возвращаться к воротам. Наверняка тебя там уже потеряли. Бард кивнул, плавно поднимаясь на ноги. — Пожалуй. Рад, что нам удалось поговорить с глазу на глаз. — Да, хорошо, что все заняты, — согласился Бильбо, прежде чем замахать на мужчину пером, подгоняя к выходу. — Все, иди уже. У нас обоих еще куча дел. Увидимся за ужином. Бард бросил напоследок, уже пятясь назад: — Займи мне местечко поближе к огню. — Ты правда надеешься, что ради тебя я соглашусь приблизиться к огню, хотя меня чуть не зажарили заживо буквально на днях? — Возмутился Бильбо в ответ. Бард на это усмехнулся и ушел, отсалютовав на прощание. Бильбо негодующе фыркнул, возвращаясь к работе: — Ох уж эти мужчины.***
Сделав над собой невероятное усилие, Бильбо все же устроился у огня, чтобы занять местечко и для Барда. А вот булочек, которые Балин захватил по пути назад, Бильбо ему не оставил. Когда дело касается еды — тут уж каждый человек и хоббит сам за себя. Он уже ополовинил свою миску супа, когда, наконец, объявился Бард и плюхнулся рядом, держа в руках собственную порцию и одну из оставшихся черствых буханок. — Спасибо, что занял местечко, — сказал мужчина, скрещивая ноги и устраивая на коленях полную до краев миску. — Как я мог тебе возразить, если ты тут же ушел? — Проворчал хоббит, вылавливая со дна самые вкусные кусочки. Бард плутовато улыбнулся, обнажив зубы: — В этом и был мой план. Ну как, удалось выполнить свою миссию? — Ты про мои списки? Не-а, еще нет, — отозвался он, устало покачав головой. — Нужно еще поговорить с остальными, вдруг я что-то упустил. Ты абсолютно уверен, что тебе и твоим людям ничего не нужно? — Мы взяли с собой все необходимое, — уверил его Бард, без особых успехов пытаясь размочить в супе кусок хлеба. — Еду, воду, одежду, инструменты. Дайте нам сухой угол, где можно поспать, и мы будем счастливы. Бильбо пожал плечами: — Как знаешь. Как продвигается расчистка ворот? — Хорошо, по большей части, — ответил мужчина. — Этот гном — Мастер Бифур — знает свое дело. Он указывает, где ставить подпорки, и следит, чтобы не было обрушений. Приходится продвигаться очень медленно, так что это все затянется на неделю, не меньше. — Всего-то? Я думал, гораздо дольше, — удивился он, краем глаза заметив внезапное появление Фили и Кили. Протолкавшись к беседовавшим человеку и хоббиту, они без особых церемоний уселись напротив и уставились на Бильбо с совершенно одинаковыми недобрыми ухмылками. — Мистер Бард, — поприветствовал мужчину Фили, между делом показав клыки. — Бильбо, — протянул Кили, чья ухмылка больше смахивала на оскал. Бильбо недоуменно перевел взгляд с одного брата на другого и подозрительно прищурился: — Что это вы двое замышляете? — Замышляем? Не понимаю, о чем ты. А ты, Кили? — Притворно изумился Фили, поворачиваясь к брату. — Кажется, мы собирались потолковать с нашим обожаемым хоббитом и его новым приятелем, — ласково прощебетал в ответ младший принц. Бильбо предупредительно прокашлялся, бросив короткий взгляд на Барда, который в ответ только повел плечами. Хоббит снова перевел свое внимание на братьев: — Я смотрю, вы уже поели? — Ага, — подтвердил Фили, на мгновение приняв свой обычный доброжелательный вид, но тут же вернувшись к прожиганию Барда многообещающим взглядом. — Мы просто подумали, почему бы не составить вам компанию? Бард громко фыркнул и поднес миску к губам, чтобы отхлебнуть прямо через край. Бильбо вздохнул, но решил не принимать вызывающее поведение молодых гномов на свой счет: — Действительно, почему бы и нет. Чем вы сегодня занимались? Я не видел вас у ворот. — Мы помогали с тушей, — ответил Кили, поднимая одну руку на уровень глаз и демонстрируя остальным свои пальцы. — Поглядите. Даже кровь еще осталась под ногтями. — Какая мерзость, — воскликнул хоббит, отворачиваясь и грозно тыча ложкой в сторону молодого гнома. — Тебе срочно нужно хорошенько помыться. Я вечером проверю, и только попробуй меня ослушаться! — Конечно, Бильбо, — с показной покорностью склонил голову Кили, обменявшись хитрым взглядом с братом. — Милые косички. Дядя плел? — Между делом поинтересовался Фили, поворачиваясь к хоббиту. Тот закатил глаза: — Ты прекрасно знаешь, что он их плел, на них же его бусины. — Действительно, весьма симпатично, — вклинился вдруг Бард, вгрызаясь в отмоченный ломоть. — Мне вот всегда было интересно, эти прически несут какое-то значение? Хоббит пожал плечами: — Ни о чем таком не слышал. Фили и Кили наверняка знают побольше моего. Фили утвердительно закивал и вытянул вперед одну из своих косичек: — Вот это самый распространенный стиль плетения. Остальные используются только для особых случаев, таких как свадьба или похороны. В повседневной жизни мы обходимся без изысков в прическах, но вот украшения могут сказать о гноме довольно многое. — У нас тоже есть подобные обычаи, — задумался Бард. — Девочки и незамужние женщины носят распущенные волосы. После заключения брака они начинают собирать их наверх или закалывать на затылке. Мальчики и неженатые мужчины до свадьбы ходят коротко остриженными, а вот потом отращивают волосы и отпускают бороду или усы. — Правда? А я и не замечал, — удивился Бильбо, вспоминая Бри и Озерный Город. — Хотя, если так подумать, то все девушки, которых я видел с распущенными волосами, были весьма молоды. А единственный мужчина с длинными усами, которого я знаю, действительно женат. — Многие придерживаются этих традиций, но не все, — повел плечом Бард, наконец, разломав размокшую буханку. — В Гондоре, к примеру, среди мужчин не принято носить волосы ниже плеч и отращивать бороды. — Так вот почему они все такие уроды, — ехидно заметил Фили, обменявшись с братом презрительными смешками. Бильбо припомнил Боромира и Фарамира. — Тут ты ошибаешься, Фили, далеко не все гондорцы некрасивы. Среди них встречаются и весьма привлекательные, пусть и не очень бородатые. Фили и Кили уставились на него, не веря своим ушам. — Впрочем, — продолжил он, не обращая внимания на их оскорбленные физиономии, — в табаке они разбираются прескверно, и одежды у них всегда темные и простоватые. Довольно удручающая картина. — Я бывал в Гондоре только один раз, еще парнишкой. Мне тогда показалось, что у них вообще не принято улыбаться, — заметил Бард, осторожно пережевывая хлеб, чтобы ненароком не сломать зуб. — А у хоббитов есть какие-то порядки касательно волос? — Нет, не то чтобы. Стричься приходится довольно коротко, иначе кудри становится неуправляемыми, — пояснил он, задумчиво постукивая ложкой по миске. — Я согласился на косички только по той причине, что волосы стали лезть в глаза. И никто не соглашается одолжить мне ножницы, чтобы привести это безобразие в порядок! — А ножом не пробовал? — Предложил мужчина, поднимая брови. Бильбо печально хмыкнул: — Они от меня даже ножницы прячут, с чего ты взял, что я доберусь до ножей? — Вот не надо нас в этом обвинять, сам виноват. Нечего кидаться на троллей и орков! Страшно представить, что ты можешь удумать, попадись тебе ножницы, — пробормотал Кили, бросая на него такой взгляд, что Торин мог бы гордиться. Бард поперхнулся: — Что-что? — Он полез ругаться с орками, чтобы их отвлечь, — подтвердил Фили, проводя пальцами по губам и поднимая глаза к потолку якобы в глубоких размышлениях. — Кажется, однажды ты решил заговорить зубы огромному оборотню-медведю… — А потом наорал на Его Высочество Эльфийскую Задницу… — Про то, как ты послал к бабушке дракона размером с целую гору, вспоминать, пожалуй, не будем, — припечатал Кили, обменявшись с братцем единогласными взглядами. — Итак, как видишь, у нас есть все основания не оставлять тебя один на один с острыми предметами. — Да это как оставить Бомбура сторожить пирог, или Кили спокойно стоять рядом с эльфом, — подтвердил Фили. Последнее утверждение стоило ему тычка в бок и недовольного ворчания от любимого младшего брата. К этому моменту Бард поглядывал на хоббита с таким выражением на лице, словно уже глубоко жалел, что вовремя не дал деру: — Они же шутят, правда? Бильбо испустил долгий протяжный вздох и решил сначала закончить с супом, а потом уже отвечать. — Мне приходилось иногда идти на небольшой риск. Обычно по той причине, что остальным грозила опасность. — Ты так печешься об этих гномах? — Уточнил мужчина, испытующе вглядываясь ему в лицо. Бильбо опустил глаза в пустую миску. — Да. Повисла неловкая тишина, прерванная звуком столкновения двух упитанных тел с третьим чуть поменьше. Бильбо охнул, опрокидываясь на каменный пол; отбитые ребра и многочисленные синяки тут же объявили о своем возмущении столь грубым обращением. Его без того изрядно помятое тело явно еще не было готово выдерживать дополнительно вес двух полноценных гномов. Но он мало чем мог себе помочь, поскольку вышеозначенные гномы в лице Фили и Кили обвились вокруг него, словно лианы: — Мы тоже тебя очень любим, Бильбо, — всхлипнул Кили, все сжимая хватку вокруг его шеи. Бильбо попытался выплюнуть забившиеся в рот темные волосы. — Мы тоже всегда будем тебя защищать, — пообещал Фили, стискивая хоббита вокруг живота. — Прекрасно, и я вас люблю, может, теперь вы, наконец, слезете с меня?! — Рявкнул он, молотя молодых гномов по спинам. Братья хорошенько стиснули его напоследок, но все же выпустили. Высвободившись из костедробильных объятий, он отпихнул принцев подальше и снова уселся. Бард даже не пытался скрыть душивший его хохот. Бильбо окончательно убедился, что у этого человека напрочь отсутствует сочувствие. — Никогда не смейте так делать, — буркнул он братьям, потирая все еще саднивший бок. — Никогда. Фили и Кили — морготовы дети — на это только невинно захлопали глазами: — Как скажешь, Бильбо.***
Череда последующих дней принесла с собой уйму хлопот. Бильбо с ног сбился, составляя всевозможные списки и перечни, перетаскивая с места на место сумки с инструментами и помогая по кухне. Время бесконечных празднований прошло, настала пора засучить рукава и хорошенько потрудиться. Занятия нашлись для всех — и даже для Гэндальфа, к его собственному удивлению — так что каждый оказался при деле. Бильбо так забегался, что не успевал даже ненадолго присесть или перекинуться с кем-нибудь парой слов. Миновала почти неделя, прежде чем ему удалось выкроить короткую передышку, чтобы поговорить с Торином. Король отыскался в одной из немногих комнат с уцелевшей дверью, которую повадились использовать для того, чтобы хоть немного побыть в тишине и одиночестве. — Куда ты дел Аркенстон? — Спросил Бильбо без лишних предисловий. Чрезмерную любезность вытеснила из его головы старческая седина много лет назад. Торин оторвал взгляд от письма, которое он вдумчиво перечитывал, и уставился на хоббита: — Он в моих сумках. А что? Бильбо скрестил руки на груди и оперся бедром о наскоро сооруженный из каменных плит стол, за которым сидел король: — Мало ли. Этот дурацкий камень не попадался мне на глаза уже неделю. Я было начал надеяться, что ты его все-таки выбросил. Гном прищурился и медленно опустил лист пергамента на стол. — Нет, не выбросил. Он надежно спрятан среди моих вещей до тех пор, пока не настанет время снова выставить его на всеобщее обозрение на положенном ему месте. — В смысле, на положенном ему месте в твоей короне? Да не смотри ты на меня так, я не собираюсь снова орать. Мне просто любопытно. Я предполагал, что ты не упустишь возможности покрасоваться с ним. — Только не перед этими людьми, — покачал головой король, соединяя кончики пальцев и мрачно глядя поверх. — Мы пока не знаем, чего от них ждать. Должен признать, они производят хорошее впечатление, но оно может быть обманчиво. — Бард не привел бы сюда людей, в которых сомневается, — отрезал Бильбо. Взгляд гнома потяжелел, плечи окаменели. — Ты ему доверяешь? Хоббит кивнул без тени сомнений: — Да. Он стал мне другом, и он хороший человек. Из него вышел бы куда лучший глава города, чем этот плешивый Бургомистр. — Ты о нем весьма высокого мнения, — заметил король, блеснув потемневшими глазами из-под опущенных ресниц. — Племянники недавно упомянули одну интересную историю. Кажется, ты рассказывал им что-то про народ Гондора. Про их красоту. Так вот, значит, кто в твоем вкусе — люди? Бильбо поперхнулся воздухом, даже затрудняясь сказать, которая часть вопроса возмутила его сильнее всего: — Я.! Да с чего ты это взял? И вообще, какая тебе разница? — Никакой, — ответил гном, не сводя горящих глаз с хоббита. — Просто… любопытно. Скажи, могут ли хоббиты находить себе новую пару? Говорят, среди людей и эльфов это обычное дело. — Могут, — медленно выговорил он, силясь поспеть за блуждающими мыслями короля. — Мы считаем, что каждая любовь в твоей жизни — особенная, и оттого не менее искренняя и честная, чем первая. Прежняя вдова не будет любить второго супруга в точности так же, как любила первого, это будет уже другое чувство, но такое же сильное. Торин продолжал сидеть совершенно неподвижно. — Как думаешь… Ты когда-нибудь полюбишь снова? — Не знаю, — честно ответил он. Торин так и остался для него единственным. Конечно, Бильбо пытался влюбиться в кого-то другого, но не сумел отыскать никого, кто вызывал бы в его сердце тот же нестерпимый восторг и трепет. Однажды он просто смирился с тем, что погибший король гномов был и всегда будет его единственной любовью. — Но если бы полюбил, то человека? — Надавил король, с трудом проталкивая слова через внезапно охрипшее горло. Бильбо нахмурился и слегка отстранился. — Да что с тобой такое, Торин? Что ты прицепился с этими дурацкими вопросами? — Потому что если ты теряешь голову из-за этого мужчины, то я должен знать! — Завопил гном, порывисто вскакивая на ноги. — Какого мужчины? — Опешил Бильбо, поспешно прокручивая в голове весь этот несуразный разговор и силясь размотать спутанный клубок мыслей, порожденных явно слабеющим разумом. Да что же творилось в голове у Торина? — Барда! — Прорычал король, тыча пальцем куда-то в стену. Бильбо беззвучно разинул рот, оседая на стол: — Бард?! Ты совсем из ума выжил?! Как ты вообще до такого додумался?! Лицо Торина было темнее грозовой тучи: — Но ты не отрицаешь… — Да тут даже нечего отрицать! — Резко оборвал он короля, вскидывая руки. — Ушам своим не верю! Ты бредишь, и я отказываюсь с тобой говорить до тех пор, пока ты не возьмёшь себя в руки! — Не смей со мной так разговаривать! — Взревел гном в спину развернувшему полурослику, который уже решительно направился к выходу. У Бильбо вырвался истеричный смешок, но он не стал останавливаться. Правда, далеко уйти ему не удалось. Его с остервенением схватили за запястье и грубым рывком развернули, заставляя смотреть в покрасневшие от ярости глаза: — Никогда не поворачивайся ко мне спиной, — прорычал король, сильнее сжимая стальную хватку, заставляя Бильбо сморщиться от боли. — Ты сломаешь мне руку, — выдавил он, пытаясь разжать удерживавшие его каменные пальцы. Давление стало чуть слабее, но Бильбо все еще был в западне. — Ты испытываешь мое терпение, Бильбо. Держись подальше от этого мужчины. Бильбо на мгновение оставил попытки вырваться и уставился на своего мучителя: — Почему? Он мой друг! — Он тебе не друг! — Рявкнул король, рывком притягивая хоббита к себе, так что тому пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть в безумные глаза: — Он чужак, который пришел сюда за золотом, вот и все! Мы твои друзья и твоя семья! А не какой-то рыбак из сточной ямы! Злость Бильбо стремительно перетекала в страх. — Торин… Как ты можешь такое говорить? Что с тобой происходит? Торин нахмурился, в глазах промелькнуло что-то похожее на просветление: — Со мной все нормально. Мне лишь пришлось напомнить, что перед тобой король. — И как король ты претендуешь на право решать, кто мне друг, а кто — нет? — С укором проговорил хоббит, вскинув брови. — Я не могу принимать за тебя решения, — признал гном, — но я предупреждаю тебя. Не стоит меня провоцировать. Иначе этот мужчина может поплатиться жизнью. — Торин… Это все не правильно, это не ты, — выдавил хоббит, свободной рукой хватая гнома за край куртки. — Ты послушай себя. Тебе не кажется, что это уже слишком? Торин моргнул, затем медленно перевел взгляд сначала на судорожно вцепившиеся в него пальцы, а затем на собственную сжатую ладонь. Он осторожно ослабил хватку, позволяя Бильбо, испуганно затаившему дыхание, высвободить руку. — Прости. Я не хотел причинять тебе боль, — извинился король, вновь поднимая на хоббита прояснившиеся глаза. — Но я хочу, чтобы ты понял: этим людям нельзя верить. Они для нас чужаки и могут представлять угрозу. Понимаешь? Нет. — Конечно, — соврал он, чувствуя, как сердце захлебывается кровью. — Я все понимаю. Торин несколько расслабился. — Значит, ты больше не будешь видеться с этим мужчиной? Бильбо заглянул в глубокие синие омуты, на дне которых колыхалось темное безумие. — Я подумаю. — Наверное, большего я и не могу от тебя требовать, — вздохнул король, не сводя глаз с медленно отступавшего полурослика. — Думаю, нам обоим пора вернуться к своим делам. Увидимся за ужином? — Увидимся, — эхом повторил Бильбо, выскальзывая за дверь, и поспешил убраться как можно дальше от короля, снова оставшегося наедине со своим безумием. Отойдя на безопасное расстояние он привалился к стене, закрыл лицо руками и беззвучно закричал. Случилось то, чего он так боялся. Аркенстон подчинял себе разум Торина. — глаза Торина темнее самой ночи. "… меня предали..." — — Король нежно проводит пальцам по тонким граням, любуясь переливами белого света, словно нет на свете ничего прекраснее — — "… Забирайте, если вам дорога его жизнь". Армии людей Барда и эльфов Трандуила тянутся насколько хватает глаз. Торин окидывает их взглядом и лишь усмехается. Ничто не мешает ему объявить им войну . "… Спускайся к своим друзьям, иначе я сам тебя сброшу…" На мгновение ему и правда кажется, что Торин не станет слушать Гэндальфа и просто швырнет его со стены. В голове проносится мысль, что смерть от рук потерявшего разум короля, которого он любил всем сердцем, будет слишком приторно-горьким окончанием для его истории — Бильбо замотал головой, пытаясь совладать с дыханием. Прошу тебя, Торин. Не сдавайся, взмолился он в пустоту темных коридоров. Не дай проклятью поглотить тебя. Не заставляй смотреть, как ты угасаешь. Снова.***
Тем же вечером Бильбо разыскал Оина и отвел целителя в сторону, где их никто не смог бы ненароком подслушать. — Торин сходит с ума, — заявил он вместо приветствия. Оин непонимающе уставился на него в ответ: — Чего? — Ты меня слышал. Торин сходит с ума, — зашептал он яростно. Оин продолжил неодобрительно смотреть на него сверху вниз из-под насупленных бровей. — Во имя шаров Махала, парень, с чего ты это взял? Бильбо вытянул вперед руку, демонстрируя наливавшийся фиолетовым отпечаток пальцев: — Вот с этого. Так он пытался меня убедить держаться подальше от Барда, потому что, видите ли, он решил, что у меня слабость к людям. Даже не спрашивай меня, что его навело на эту мысль, я сам знаю не больше твоего. Лекарь обвел взглядом синяки вокруг запястья хоббита и встревоженно заглянул в его глаза: — Не может быть… Это сделал Торин? Ты уверен? — Думаешь, я стал бы врать? — Ощетинился Бильбо, опуская руку и резко одергивая рукав. — Это все из-за Аркенстона, чтоб ему треснуть! Он сводит его с ума, как я и предупреждал! — Бильбо, погоди. Сначала объясни, с чего ты решил, что Торин не в своем уме, и откуда у тебя эти отметины, — потребовал гном. Бильбо вздохнул и принялся пересказывать недавние события. Чем дольше он рассказывал, тем круглее установились глаза Оина, и тем тоньше становились сжатые губы. Услышав конец истории, гном покачал головой и потянул себя за бороду. — Скверно, — пробормотал целитель, нервно перебирая в пальцах одну из своих бусин. — Мне нужно обсудить все это с Балином и Гэндальфом. Что касается тебя, то держись от него подальше. Он может сделать что-нибудь, о чем потом горько пожалеет. Бильбо кивнул без особого энтузиазма: — Ладно. Но помяни мое слово, все дело в этом дурацком камне. — Даже если ты прав, то забрав его мы сделаем только хуже, — тревожно проговорил Оин. — Нужно придумать что-то другое. Пойди пока отдохни, Бильбо. Мы с этим разберемся. На этот раз Бильбо прислушался к совету и не пересекался с Торином до самого вечера. Той же тактики он последовал и на следующий день. Избегать прямой встречи с королем оказалось не так уж сложно, поскольку тот был постоянно чем-то занят, как и все остальные, но это вовсе не означало, что гном его не замечал. То и дело Бильбо ощущал кожей пристальный взгляд, следивший за каждым его движением. Ему не нужно было останавливаться и искать источник внезапного беспокойства, он и так знал, что это был Торин. Бильбо так увлекся избеганием Торина и попытками улизнуть от его тяжелого взгляда, что стал обращать на происходящее вокруг куда меньше внимания, чем следовало бы. По этой причине, услышав громкие вопли и надвигающийся грохот, он растерянно замер, вместо того чтобы следовать указаниям. Краем глаза он успел заметить, что на него стремительно мчится что-то темное, прежде чем неизвестный объект налетел на него и подхватил на руки, прижимая к груди. В следующую секунду они уже летели кубарем. Бильбо поморщился, когда ребра в очередной раз возвестили о своем недовольстве — надо признать, он и сам уже порядком устал, что его постоянно бесцеремонно хватают. Затылком и спиной он чувствовал широкие ладони, а лбом упирался в твердую грудь, но все же не такую жесткую, как у гнома. От рубашки пахло потом, пылью и кожей, и, раскрыв глаза, Бильбо с ужасом узнал потертую серо-коричневую ткань. — Бард, — выдохнул он, откидывая голову чтобы взглянуть мужчине в лицо. — Что произошло? — Обрушение, — ответил тот, выпуская хоббита. Мужчина сел и одной рукой помог хоббиту подняться, другой бегло ощупывая его на предмет повреждений. — Ничего не пострадало? — Только гордость, — проговорил Бильбо, оглядываясь на проем ворот, где и начался обвал. Лавина камней сошла ровно на то место, где всего несколько секунд назад стоял растерянный полурослик. Если бы Бард не подоспел вовремя, то сейчас было бы на одного расплющенного хоббита больше. — Ты спас меня, — дошло до него спустя какое-то время. — Благослови тебя Эру! Бард, если бы не ты, меня бы уже не было! Мужчина скоромно пожал плечами и выдавил полуулыбку. — Теперь мы в расчете. Ты уже спас весь мой народ от дракона. Бильбо в ответ фыркнул и огляделся. В клубах поднявшейся пыли ходили люди и гномы, проверяя, все ли уцелели. Внезапно его взгляд напоролся на два сверкающих синих всполоха. Он застыл, глядя на Торина, а тот в ответ смотрел на него, и в неподвижных глазах поднималось что-то темное и пугающее. Когда взгляд короля метнулся на Барда, тьма оскалила клыки. — Только не это, — выдохнул он, чувствуя, как в груди рвутся жилы. — Нет, нет, нет… — Бильбо? Что-то не так? — Обеспокоенность спросил Бард, проследив за его взглядом. Темные брови медленно уползли вверх и слились с волосами. — А почему этот король смотрит на меня так, словно больше всего на свете мечтает сейчас же спустить меня с горы головой вперед? — Потому что так оно и есть, — отозвался Бильбо, с трудом переводя взгляд на растерянного мужчину. — Бард, послушай меня. Торин на данный момент не совсем в себе. На него напала гномья лихорадка, и мы прилагаем все усилия, чтобы ему помочь. Так что постарайся держаться от него подальше. Я не знаю, что он может выкинуть. Бард продолжал таращиться на него, на бледном лице явственно читалось разрывавшее его противоречие между желанием завопить в голос и просто молча уйти, чтобы больше никогда не возвращаться, потому что ему за все это не доплачивают. — О чем ты? Что за лихорадка? Почему нам об этом раньше никто не сказал? Это заразно? — Тебе и твоим людям она не грозит, — успокоил его хоббит. — Ее может подхватить только гном. Мы лишь вчера узнали, что Торин заболел, когда он без особых причин устроил мне выволочку. До этого все было в порядке. — Так это он сделал? — Уточнил Бард, кивком указывая на покрытое синяками запястье хоббита. Бильбо поморщился и одернул рукав. — Это тебя не касается. Просто послушай моего совета и не приближайся к Торину. Ты понял меня? Бард нахмурился, переводя задумчивый взгляд со скрытого под тканью отпечатка ладони на прожигавшего их взглядом короля и обратно. — Понял, — ответил он, вздохнув. — Буду сохранять дистанцию. — Спасибо, — поблагодарил его хоббит, несколько расслабляясь. Бард кивнул, но мрачная складка на лбу никуда не делась, как и настороженное выражение темных глаз. — А ты? — Я постараюсь, — неопределенно ответил Бильбо, потирая ноющую руку и краем глаза следя за застывшим силуэтом короля. — Но у меня может не оказаться выбора.***
Спустя два дня ворота были окончательно расчищены. — Впечатляет, — заметил Бофур, стоя в проеме и глядя вверх на неровный свод обвалившегося потолка. — Весьма недурно. — Вы все хорошо постарались, — согласился Бильбо, обходя зал по периметру и проверяя боковые проходы, которые удалось разобрать. Вокруг оставалось еще множество завалов, которые предстояло убрать, но зато основные пути наружу были свободны. Теперь, наконец, можно было приходить и уходить, не делая долгий и утомительный крюк к тайной двери. — Благодарю, — отозвался Бард, стоявший рядом с довольным выражением на спокойном лице. — Еще многое предстоит сделать, но хотя бы с этой секцией закончили. Когда мы вернемся, то приведем с собой больше людей. — Этого не потребуется, поскольку мы более не нуждаемся в ваших услугах, — протянул Торин, надвигаясь на беседовавших человека и хоббита. За ним по пятам спешили Балин, Гэндальф и Оин; серьезные выражения на их хмурых лицах совершенно не добавили Бильбо спокойствия. — Не нуждаетесь? — Переспросил Бард, чья ухмылка тут же сползла с лица, принявшего недоброе выражение. — В каком смысле? — В том смысле, что нам больше не нужен ни ты, ни твои люди, — процедил Торин, впихивая ошеломленному мужчине в руки тяжелый мешок. — Выметайтесь из моей горы. — О чем ты? Нам все еще нужна их помощь! — Запротестовал подошедший Нори, присоединяясь к разговору вместе с Бофуром и несколькими людьми Барда. — Мы так не договаривались, — покачал головой Бард, мрачно глядя на гнома сверху вниз. — Нам обещали оплачиваемую работу на несколько месяцев, а не на полторы недели! — Условия сделки изменились, — прорычал Торин, раздраженно отмахиваясь от Балина, тянувшего его за рукав. — Я хочу, чтобы к полудню вас здесь не было. Все ясно? — О, Махал, — простонал Оин, потирая лоб. — Торин, — зашипел Балин, снова пытаясь привлечь его внимание. — Напомните, какой у него титул? Король Идиотов? — Поинтересовался Гэндальф, сверкая колючими серыми глазами. — МОЛЧАТЬ! — Взревел король, рывком оборачиваясь к своим спутникам. — Я не желаю слышать никаких возражений! Я здесь король, и мое слово — закон! Если я приказал этим людям убираться отсюда, значит их не должно здесь быть! Меня все поняли?! Все трое с видимым усилием кивнули, и Торин снова набросился на замерших Бильбо и Барда. — Прочь отсюда. Сейчас же, — пророкотал он, тыча пальцем Барду в лицо. — Ты пожалеешь об этом, — многозначительно предупредил Бард, жестом призывая свих людей сниматься с места. Торин презрительно усмехнулся, и эта гримаса перекосила обычно красивое лицо, превратив в уродливую пугающую маску. Когда почти все люди разбрелись собирать вещи, Бард бросил на Бильбо прощальный взгляд и выражение его лица чуть смягчилось: — Пойдем с нами. Здесь небезопасно, — проговорил он едва слышно, слегка склонившись к хоббиту. Прежде чем Бильбо успел открыть рот, чтобы вежливо отказаться, Торин схватил его за запястье и отдернул подальше от мужчины: — Он останется здесь. Он часть моего отряда и должен быть с нами. — Я в состоянии ответить за себя сам, — рявкнул Бильбо, вырывая запястье из цепкой хватки и снова поворачиваясь к хмурившемуся мужчине, — спасибо за предложение, Бард, но мне придется остаться. Придется остаться, потому что наш король, похоже, окончательно выжил из ума. Все еще околачивавшиеся рядом Нори и Бофур одновременно подхватили мистический кашель, к которому гномы явно были трагически предрасположены. Но тяжелый взгляд Барда остался таким же холодным. — Как знаешь. Удачи тебе, Бильбо. — И тебе, — отозвался он, провожая человека грустной улыбкой. Затем он резко повернулся к разъяренному королю, стоявшему рядом. В глазах гнома плескалась кипящая злоба, но и хоббит был далеко не в лучшем расположении духа. Смерив Торина возмущенным взглядом, он ткнул его в грудь: — Нужно поговорить. Прямо сейчас, — скомандовал Бильбо, вцепился Торину в рукав и потащил за собой. К его облегчению гном не стал сопротивляться и позволил провести себя по пустым коридорам к отдаленной пустой зале, где хоббит выпустил его руку и повернулся к нему лицом. — Во имя Эру, что с тобой не так? Ты хоть понимаешь, что сейчас сделал? — Спросил хоббит, прожигая короля взглядом. — Ты только что вытолкал за дверь нашего единственного союзника! — Нам не нужны эти люди. Другие гномы уже идут к нам на помощь, — рявкнул в ответ Торин. От всполохов безумия, мелькавших в расширенных зрачках, Бильбо становилось дурно. — Дурак. Ты правда не понимаешь, что одних гномов будет недостаточно? — Простонал Бильбо, сокрушенно качая головой. — Нет, ну конечно же нет. Ты не в себе. Ты просто не видишь всего, что происходит. Бильбо пожалел о своих необдуманных словах в тот же миг. Безумие взметнулось в синих глазах непроглядно-темной волной, грозя окончательно поглотить остатки разума взбешенного гнома. — С меня хватит! — Взревел король, вцепляясь себе в волосы. — Все вы, каждый день, каждую минуту, без конца это повторяете. Вы все во мне сомневаетесь, думаете, что я болен — НО Я В ПОРЯДКЕ! СЛЫШИШЬ?! В ПОРЯДКЕ! — Если ты в порядке, то почему так орешь?! — Крикнул в ответ хоббит, перехватывая руки гнома, чтобы он не вырвал клочья собственных волос. — Послушай же ты меня, чтоб тебя, послушай! Это не ты, Торин. Торин, которого я знаю, не стал бы поступать так глупо и опрометчиво, он не стал бы кидаться на своих друзей. Видишь? Видишь, как странно ты себя ведешь?! Торин посмотрел на их сцепленные руки, а затем перевел дрожащий взгляд на Бильбо: — Я не… Бильбо, я не могу. Я ничего не понимаю. Не могу думать ни о чем другом, кроме того, как этот человек пытался украсть у меня все, что мне дорого. Он, Смауг, Азог, все! Я… Я не могу снова все потерять. Только не теперь. Пожалуйста, только не сейчас. Внутри Бильбо все крошилось и трескалось от звуков этого надломленного голоса. Скоро там не останется ничего, кроме мертвых развалин. Прямо как в Эреборе. — Торин… Бард не пытался тебя обокрасть. Все это происходило лишь в твоей голове. Все из-за проклятого Аркенстона. При упоминании камня лицо Торина опять потемнело и он разорвал их переплетенные пальцы: — Аркенстон здесь ни при чем. Ты просто его ненавидишь. Это всего лишь драгоценный камень! Не понимаю, почему ты так к нему прицепился. Терпение Бильбо лопнуло. — ДА ПОТОМУ ЧТО ОН СДЕЛАЛ ТЕБЯ ТАКИМ! — Взвыл хоббит, стискивая воротник гнома и принимаясь трясти изо всех сил. — КАК ТЫ МОЖЕШЬ ЭТО ОТРИЦАТЬ, ЕСЛИ ТО ЖЕ САМОЕ ПРОИЗОШЛО С ТВОИМ ДЕДОМ У ТЕБЯ ГЛАЗАХ?! Торина удивленно замер, но он быстро совладал с собой и сощурился, болезненно оскалившись. Бильбо выпустил его и отступил назад, готовясь при малейшей опасности спасаться бегством. Распаленный от бешенства, он вполне мог обогнать гнома. Выяснить это ему не удалось, поскольку в этот момент в зал ввалился задыхающийся Бофур. — Торин! Торин! — Позже, — рявкнул король, не сводя глаз с хоббита. Бофур не обратил на это никакого внимания и, одной рукой придерживая съехавшую от быстрого бега шапку, другой замахал в сторону ворот: — Тебе срочно нужно идти! Трандуил здесь, и он требует свою долю сокровищ! Бильбо зажмурился и закричал.