***
К немалому удивлению Бильбо, два дня спустя в лагерь наведался еще один неожиданный гость. Беорн явился, чтобы принять участие в грядущем сражении. — Эти ублюдки отовсюду сползаются к Лихолесью, — мрачно поведал оборотень, возвышавшийся над Бардом и Трандуилом косматой громадой. — Вот я и подумал, что вам пригодится помощь. И потому я здесь. — Разумеется, мы будем рады новым союзникам, — с вежливой благодарностью кивнул Бард. — Предстоящая нам битва обещает быть тяжелой. Беорн невозмутимо пожал массивными плечами: — Просто я поразмыслил и понял, что, расправившись с вами, эти мерзкие твари обратят свои ненасытные пасти в сторону моих земель. Лучше остановить их здесь, чем потом остаться с ними один на один. — Весьма предусмотрительно, — одобрил Трандуил, даже не пытаясь скрыть едкость в голосе. — Можешь присоединиться к нам, если таково твое желание. Тауриэль найдет тебе место в лагере. Глава королевской стражи шагнула вперед, приложив руку к груди в приветственном жесте: — Добро пожаловать, Мастер Беорн. Мое имя Тауриэль, я буду рада помочь вам. Беорн неспешно оглядел эльфийку сверху донизу и расплылся в клыкастой улыбке: — Милая, а уж как я буду этому рад. Тауриэль изогнула дугой тонкую бровь и хмыкнула. Бильбо испустил обреченный стон и поспешно отвесил стоявшему перед ним Барду отрезвляющий подзатыльник. Тот содрогался всем телом и так судорожно хватал ртом воздух, словно с ним случился припадок. Не знай Бильбо, что мужчина смеется, испугался бы за его жизнь. Но хоббит уже понял, что этот человек и на смертном одре нашел бы, с чего посмеяться. Улыбка Беорна стала еще шире, явив миру ямочки на покрытых темно-бурой щетиной щеках. Беззастенчиво растолкав Трандуила и Барда, он отыскал затерявшегося за ними полурослика. — Зайчонок! — Взревел оборотень. — А ты здесь какими судьбами? Разве ты не таскался повсюду за своими гномами? Что, променял их на эльфов? Не могу тебя винить, когда вокруг такие девочки! Сам бы не устоял. — Видал? Вот что бывает, когда из друзей у тебя одни животные, — пожаловался хоббит Барду, кивком указав на сиявшего счастьем здоровяка. В следующий миг он пискнул, оторванный от земли огромными лапищами. — А ну, поставь меня на место! Беорн, пусти сейчас же! Мне не нравится высота!.. — Какой ты тощий! — Воскликнул оборотень, одной рукой держа полурослика, другой уверенно задирая на нем рубашку и тыча пальцем во впалый живот. — Кожа да кости! Да как так вышло? Я же дал тебе в дорогу столько еды! — Ага, мне и еще тринадцати гномам, с которыми мне приходилось делиться, пока мы шли через все Лихолесье, — огрызнулся хоббит, отбиваясь от излишне навязчивых тычков. — Прекрати ты! У меня и так отбиты все ребра, тебя только не хватало! — Когда успел? — Удивился Бард, хмурясь. — Когда повздорил со Смаугом, — отозвался Бильбо. — Ты говорил со Смаугом? — Уточнил эльф, на мгновение забывший о непроницаемой маске на лице и удивленно распахнувший серые глаза. — Что?! Зачем ты полез к дракону? Так вот, почему ты ушел от тех гномов, да? Скажи честно, это они тебя заставили? — Возмущенно забормотал оборотень, прижимая хоббита к себе. Бильбо глухо застонал, придавленный к едва прикрытой потной груди до хруста в костях: — Как я до такого докатился? — Мастер Беорн, будьте любезны, поставьте полурослика на землю, пока вы ненароком не сломали его пополам, — ненавязчиво предложила Тауриэль, единственная из присутствующих обладавшая даром мыслить здраво. Беорн громко засопел, но все же осторожно опустил Бильбо. Вновь оказавшись на земле, хоббит с видом оскорбленного достоинства одернул помятую рубашку и шустро отступил в сторону так, чтобы глава стражи оказалась между ним и оборотнем. Отчетливое фырканье Барда он решил проигнорировать, поскольку в осторожности не было ничего зазорного. Трандуил испустил тихий вздох и на Синдарине обратился к Тауриэль с коротким указанием отвести нового союзника к открытому шатру, после чего грациозно удалился. Бард, чуть поколебавшись, двинулся следом, обещав вскоре к ним присоединиться. Когда предводители двух армий скрылись из виду, Тауриэль повернулась к оборотню. — Идите за мной, Мастер Беорн. Я покажу вам, где вы сможете отдохнуть, — проговорила она, поманив его за собой легким взмахом двух тонких пальцев. — Вы можете составить нам компанию, Мастер Бэггинс. Похоже, вы двое неплохо ладите. Бильбо хотел было вежливо отказаться, сославшись на неотложные дела, но Беорн оказался проворнее. Гигант подхватил его и одним взмахом усадил себе на плечо. Хоббит вскрикнул и изо всех сил вцепился в гриву спутанных жестких волос: — Беорн! — Чего? Сиди спокойно, тут ты в полной безопасности, — отмахнулся оборотень, придерживая друга одной рукой. — Веди нас, моя прекрасная леди. Тауриэль успела поймать взгляд Бильбо и весело усмехнуться, легко повернувшись на каблуках и плавно сорвавшись с места. — Нам сюда. — Ты так и не сказал, куда подевались те гномы, — напомнил Беорн, пробираясь через лагерь следом за эльфийкой. Бильбо поморщился, стараясь не смотреть вниз, на проносящуюся далеко-далеко внизу утоптанную землю: — Они под своей горой, где же еще им быть. — А ты почему не с ними? — Надавил оборотень. — Потому что их король изгнал меня, — сухо ответил хоббит, вцепившись в густые волосы, чтобы не сползти. Беорн хмыкнул и подвинул хоббита выше: — Напомни, король — это который? Сердце полурослика пропустило удар, но он ответил как можно спокойнее, молясь про себя, чтобы здоровяк ничего не заподозрил: — Вечно хмурый. — А, этот! И какая муха его укусила? — Продолжил допытываться оборотень. — Долгая история. Лучше спроси у Гэндальфа при встрече, — уклончиво ответил хоббит. Ему вовсе не хотелось бередить еще не затянувшиеся раны. Беорн поежился и чуть сильнее сжал лодыжку, за которую он придерживал друга на своем плече: — Так и сделаю. Тауриэль остановилась лишь оказались у большого открытого шатра в дальней части лагеря: — Вас это устроит, Мастер Беорн? — То, что надо, — заверил ее оборотень, осторожно опуская полурослика на землю. — Примите мою искреннюю благодарность за то, что показали нам дорогу и позволили насладиться столь приятной компанией. Эльфийка снова усмехнулась, оставшись неподвластной очарованию лучившегося любезностью оборотня. — Всегда рада помочь, — кивнула она и перевела взгляд на хоббита. — Скажите, Мастер Бэггинс, планируете ли вы принимать участие в сражении? — Разумеется. Ты же не думаешь, что я пришел сюда ради того, чтобы восторгаться твоим прекрасным королем? — Отозвался он, закатывая глаза. — Я бы предпочел ему компанию Смауга, если уж на то пошло. Эльфийка растерянно моргнула раз, другой, и вдруг откинула голову назад и звонко рассмеялась. Этот звук напомнил ему о бабушкиных ловцах ветра, которые также переливчато звенели от легчайших дуновений. Бильбо застыл, завороженный красотой блестевших на солнце рыжих волос и ярких зеленых бликов в веселых глазах. Кажется, теперь я понял, чем она пленила Кили, подумал он и резко посерьезнел. Только теперь до него дошло, что он даже не успел попрощаться с молодыми принцами. Он ни с кем не успел проститься. — У тебя смелый язык, — заметила Тауриэль, скрещивая на груди тонкие руки. — Мне нравится. — Ты еще не знаешь, каким смелым бывает мой язык, — тут же оживился Беорн, поведя темными бровями и беззастенчиво улыбнувшись. — Помилуй мои уши! Неужели ты со всеми девушками себя так ведешь? — Вспыхнул Бильбо, бросая на здоровяка укоризненный взгляд. Беорн невозмутимо ответил: — Ага. — Что ж, тогда понятно, почему ты живешь один, — заметила эльфийка. — Но давайте не будем отвлекаться. Мастер Бэггинс, если вы намерены участвовать в бою, то вам нужно подготовиться получше. Рубашка не защитит вас от стрел или меча. — Даже если она будет из мифрила? — Уточнил он. Тауриэль удивленно взметнула брови: — Из мифрила? Что ж, уже лучше. Но я бы советовала вам подумать о чем-нибудь еще, чтобы прикрыть ноги и все остальное. — О чем, например? Вряд ли у вас найдется что-то подходящего размера, — с сомнением ответил он. — Я что-нибудь придумаю, — спокойно проговорила глава стражи. — Ты? — Фыркнул оборотень. — Что может такая сладкая ягодка знать о доспехах? — Уж точно побольше, чем ты о девушках, — отрезала эльфийка, опасно прищурив глаза. — Среди эльфов не так много воительниц, так что мне пришлось учиться перекраивать все под себя. Я смогу сделать то же для полурослика. Бильбо мигнул, ошарашенный столь неожиданной благосклонностью: — Спасибо. Это очень щедро с твоей стороны. Тауриэль повела плечом: — Мы пойдем вместе в бой, так что не дать тебя убить — моя прямая обязанность. Жди меня здесь около полудня, нужно будет снять с тебя мерки. Что ж, теперь мне пора. Вам нужно что-нибудь еще? — Нет, дальше мы сами, — выпалил хоббит, всем весом наступив на огромную ступню, когда оборотень раскрыл рот. — Спасибо тебе. Тауриэль одарила его едва уловимой теплой улыбкой и слегка кивнула Беорну, после чего вихрем развернулась и ушла. Двое друзей провожали глазами ее грациозную фигуру, пока та не затерялась в толпе. Беорн испустил громкий томный вздох: — Все бы отдал, чтобы такая красотка ждала меня дома, — поделился оборотень, рассеянно запуская грязные пальцы в спутанную темную бороду. Бильбо фыркнул: — Госпожа Тауриэль вряд ли стала бы сидеть дома и штопать тебе штаны. Она бы скорее носилась ветром, кромсая орков и гоблинов. Глаза Беорна оживленно заблестели: — Так даже лучше. Люблю женщин с огоньком! Бильбо не удержался и рассмеялся над загоревшимся энтузиазмом другом: — Удачи. Только боюсь, тебе придется встать в очередь. — А смысл? Богини, подобные ей, не ведутся на горных медведей, — грустно проговорил мгновенно сникший оборотень. — Но мечтать же не вредно, правда? Бильбо мягко похлопал гиганта по руке: — Не говори так. Ты ничуть не хуже нее и твоей избраннице очень повезет. Беорн слегка улыбнулся, но глаза его остались затуманены: — Зайчонок, ты что же, признаешься мне в вечной и чистой любви? — Разве ты не видишь, что я чувствую?.. — Бильбо вздрогнул. — Не дури. Пойдем, мне пригодится твой нос. Нужно раздобыть еды. — Как прикажешь, — простонал оборотень, но послушно указал пальцем направление. Вдвоем они неспешно двинулись к западной части лагеря.***
Тауриэль вернулась к полудню, как и обещала, и принесла с собой обрезки кожи и лист пергамента. Бильбо глядел на все это с недоверием, но тем не менее позволил стянуть с себя рубашку, после чего измерить со всех сторон и вдоволь натыкаться. Из-за внушительного роста и уверенных движений эльфийки, у него появилось странное ощущение, словно он снова стал ребенком и вокруг него как раньше суетится мать, в очередном потоке вдохновения решившая сшить сыну одежду своими руками. Несмотря на то, что Белладонна была разносторонне одаренной и обладала множеством талантов, шитье в них никогда не входило. — Какой же ты маленький, — бормотала эльфийка, стоя на коленях измерявшая длину его ног. — Оно и к лучшему. С твоими доспехами я управлюсь за день. — Только сделай их как можно легче, ладно? Мое лучшее преимущество — скорость, не хочу его лишиться, — попросил он, послушно стоя с вытянутыми в стороны руками. Тауриэль одобрительно щелкнула языком: — Договорились. Невесомыми они, конечно, не будут, но я сделаю все, что в моих силах. Бильбо удовлетворенно кивнул: — Спасибо. Я очень ценю все, что ты для меня делаешь. — Знаю, — кивнула эльфийка, на мгновение оторвавшись от измерений для того, чтобы коротко взглянуть хоббиту в лицо с легкой улыбкой, и тут же вернувшись к своему занятию. — У тебя светлая душа, Бильбо Бэггинс. — Можно просто Бильбо, — не задумываясь поправил ее хоббит, когда эльфийская воительница выпрямилась, чтобы измерить ширину его плеч. — С чего ты взяла, что я добрый? Ты же совсем меня не знаешь. Вдруг я окажусь последним паршивцем? — Ты забываешь, что я была тогда вместе с вами, когда ты заключал сделку с Владыкой, — спокойно напомнила ему Тауриэль. — И я была там, когда ты отдал Аркенстон, и даже тогда, когда твой гном изгнал тебя. Жадному черствому сердцу не выдержать такой боли. Бильбо со вздохом заправил за ухо выбившуюся косичку: — Что ж, тут ты права. Мое сердце — мягкое и бестолковое. — Нет ничего плохого в сострадании, — заметила эльфийка, едва заметно сдвинув брови. — Если бы все души были бы такими же открытыми и мудрыми, как твоя, этот мир был бы лучше. — Полагаю, эльфы знают об этом побольше моего, — пожал он плечами в ответ. — Прости, если мой вопрос покажется бестактным, но сколько тебе? — Достаточно, чтобы знать, что любовь делает тебя уязвимым, но она же наполняет светом, — задумчиво отозвалась Тауриэль, переходя к измерению обхвата руки. — То есть больше, чем вашему принцу? — Уточнил он, скосив глаза наблюдая за сосредоточенной воительницей. Тауриэль звонко рассмеялась: — Ты угадал. Леголас младше меня на несколько веков. По меркам бессмертия это совсем немного, но так уж вышло, что я привыкла относиться к нему как младшему брату. Бильбо не сдержался и фыркнул: — А он точно знает об этом? Он не очень по-братски на тебя посматривает временами. — Только не начинай… Я уже наслушалась этих глупостей от моего короля, тебя только не хватало, — беззлобно огрызнулась эльфийка, смешно наморщив маленький носик. — Леголас сам не знает, что он чувствует. Ему кажется, что он влюблен, но лишь от того, что его привлекает сама идея любви. Мой принц в душе отчаянный романтик и вбил себе в голову, что великая любовь обязательно начинается с глубокой дружбы. Он сам себе придумал, что я прекрасно гожусь на эту роль, хоть это и далеко не так. Однажды он поймет, что мы совершенно не подходим друг другу. — Вы говорили об этом? — Уточнил хоббит, изгибая шею, чтобы заглянуть ей в лицо. — Тебе не кажется, что лучше ему узнать правду до того, как что-нибудь произойдет? — Пойми, я пыталась, но он не хочет слушать, — ответила она, слегка закатив глаза. — Иногда он бывает просто невыносимо упрямым. Совсем как отец. Бильбо поморщился: — Леголас куда сговорчивее своего отца. — Возможно. Должна заметить, мой король не так плох, как тебе кажется. Мне встречались эльфы и похуже, — проговорила между делом Тауриэль, проводя последние измерения. Закончив, она аккуратно свернула пергамент, сложила кожаные ремешки и одним текучим движением поднялась на ноги. — Я управлюсь за ночь, так что с утра можешь приходить на примерку, — повернулась она к хоббиту, приготовившись удалиться. Бильбо смущенно кивнул, оттягивая помятый край своей грязной рубашки: — Не торопись. Я не прощу себе, если ты лишишься из-за меня заслуженного отдыха. Тауриэль откинула волосы назад и улыбнулась, отчего ее лицо стало еще прекраснее: — Не бери голову. Помни, что мне нужно куда меньше сна, чем тебе. — Даже эльфам требуется хороший отдых перед тяжелым боем, — отрезал Бильбо, поучительно тыча в эльфийку пальцем. — Не вздумай пренебрегать своими потребностями ради какого-то полурослика. В бою от тебя будет гораздо больше пользы, чем от меня. Тауриэль уставилась на него тяжелым немигающим взором. — Что? — Уточнил хоббит, спокойно глядя в ответ и между делом застегивая пуговицы. — Да так, — отозвалась эльфийка, наконец, отрывая от него взгляд. — Позже мы с тобой еще побеседуем, Бильбо. До встречи. Бильбо проводил ускользнувшую прочь эльфийскую воительницу растерянным взглядом и встряхнул головой. Он вдруг подумал, что у всех народов есть кое-что общее: мужчинам никогда не понять сложную женскую натуру.***
До самого вечера Бильбо занимался тем, что раз за разом проверял свои приготовления да следил за тем, чтобы Беорн чувствовал себя как дома. Запросы оборотня оказалось несложно удовлетворить, и единственное, что требовалось от хоббита — это следить, чтобы поблизости не оказалось мясной пищи. Беорн предупредил эльфов вполне прямо, что в противном случае за последствия они будут отвечать самостоятельно, так что Бильбо предусмотрительно взял на себя обязанность присматривать, чтобы никто не сплошал. Этим он и занимался, пока не стемнело, и явившийся Бард не уволок его, заставив поесть. — Ты ведь в курсе, что я не твой ребенок? — Уточнил хоббит, когда ему грубо сунули в руки миску с чем-то под гордым наименованием похлебки, но отливавшее весьма подозрительным оттенком. — Пусть мой рост тебя не смущает, я куда старше, чем выгляжу. — Тогда заткнись и ешь, как и положенно взрослой ответственной особи, какой ты себя мнишь, — отозвался лучник, уже вернувшийся к котлу за своей порцией. Бильбо в ответ скорчил недовольную мину, но послушно взялся за ложку. — Что-то мне не нравится этот запах… Слушай, а эта штука точно должна быть такой густой? — Бильбо, эльфы Лихолесья славятся на весь мир далеко не своими кулинарными изысками, — сурово напомнил Бард, прихватив со стола пару булочек и протянувший одну хоббиту. — Жуй и радуйся, что обошлось похлебкой. С утра они тут спорили, какой будет на вкус белка, поджаренная на палке. — Какая мерзость. Хоббита передернуло от одной мысли о белках. Дело в том, что по пути через Лихолесье гномы тоже пытались поживиться беличьим мясом. Поистине травмирующий опыт для впечатлительного полурослика. — В другой раз подскажи им пожарить рыбу, или кролика, или лося, на худой конец! Все что угодно, но только не белку! — Будь осторожнее в выражениях, — мрачно предупредил его Бард. — Они могут принять твои слова за призыв запекать паучьи лапки. Бильбо, слегка позеленев, покосился на сидевшего рядом мужчину: — Ты хочешь, чтобы я поел, или как? Лучник как ни в чем не бывало взмахнул рукой: — Точно, извини. Забудь, что я сказал. — Постараюсь, — пробурчал хоббит, отважно зачерпнул ложкой похлебку и осторожно отхлебнул, но тут же об этом пожалел. — Фу, чего они туда накрошили? Тухлых овощей? — Судя по цвету, отваривали они их на крови своих врагов, — заявил Бард, с подозрением обнюхав свою булку и слегка надкусив, тут же скривившись. — А хлеб замешивали на слезах безутешных вдов. Бильбо поморщился от такого сравнения, но все же заставил себя сделать еще один глоток. В конце концов, поесть было действительно необходимо, к тому же, грубо было отказываться от угощения, над которым эльфы так старались. Пусть на вкус оно и напоминало воду, оставшуюся после мытья потных ботинок. — Армия Азога была замечена не так далеко отсюда, — будничным тоном проговорил Бард, обмакивая корочку в похлебку. — Предположительно, они будут здесь к завтрашнему полудню, если не станут делать остановок. У Бильбо в животе все сжалось, и дело было вовсе не в пище. — Мы готовы? — Нет, но тут уже ничего не поделаешь, — пожал плечами лучник. — Завтра мы столкнемся с ними, хотим мы того или нет. Бильбо со вздохом опустил миску на колени: — Значит, завтра. Твои дети в безопасности? Орки ведь пройдут через город, чтобы добраться до нас. Бард твердо кивнул, отламывая от хлеба кусочки: — С ними все будет хорошо. Я оставил их на попечение моей тетки. Все жители покинули Озерный Город еще тогда, когда к нам явился Эльфийский король со своим войском, так что они теперь в безопасности. Часть эльфов остались с ними, чтобы проводить под защиту Лихолесья. Там им ничего не угрожает. — Трандуил вывел жителей из города? — Переспросил Бильбо, удивленно моргая. — Я думал, его не волнует ничто, лежащее за пределами собственного королевства. — В целом, так и есть, но по какой-то причине нам он всегда оказывал поддержку, — ответил мужчина, откидывая с лица выбившиеся пряди. — Мне кажется, он чувствует свою вину за то, что стало с Дейлом. Мы ведь… Большинство из нас — потомки выживших обитателей древнего города. Думаю, Трандуил считает, что в долгу перед нами за то, что не помог, когда пришел Смауг. — Серьезно? В таком случае, странно, что к гномам он относится совершенно иначе, — заметил Бильбо, в задумчивости постукивая ложкой по краю миски. Бард только пожал плечами: — Кто ж его знает. Может, он так и не смог преодолеть вековую вражду и недоверие. Вполне возможно, он все же чувствует вину перед ними, просто никак это не показывает. Мало ли, что там царит в голове у Лесного Владыки. Бильбо непроизвольно стиснул губы, размышляя. Он помнил, как исказилось лицо Лесного короля, охваченного неподдельным сожалением, когда умер Торин. На ум пришли те едва уловимые моменты, когда сквозь щели в каменной маске эльфа просвечивали очертания того эмоционального и чуткого существа, что пряталось под ней. Хоббит вдруг подумал о Леголасе, вспомнил его серебристый смех, безграничную доброту и глубочайшую преданность, и о том, как смягчалось всегда отстраненное выражение глаз эльфийского Владыки, когда тот обращал взор на своего сына. Чем дольше он размышлял, тем больше убеждался, что Трандуил, возможно, действительно был сострадательнее, чем ему всегда казалось. — О чем задумался? — Поинтересовался Бард, приканчивая свою булку. — Переживаешь о своих гномах? — Что? А, нет. Просто отключился ненадолго, — отозвался он и потряс головой, избавляясь от лишних мыслей. Бард чуть склонил голову набок, и неровные отблески пламени костра резко очертили острые углы смуглого лица: — Ну да, ну да. Конечно. — Знаешь, ты единственный кто не спрашивает, в порядке ли я. Должен сказать, я тебе за это весьма признателен, — проговорил Бильбо, решив перевести тему, поскольку ему сейчас совсем не хотелось забивать себе голову рассуждениями о моральных принципах эльфийского короля. Мужчина фыркнул: — А чего спрашивать, если я и так знаю, что нет. Признаюсь, я впечатлен тем, насколько убедительно ты прикидываешься, что все в норме. — А что мне остается? — Повел плечом хоббит. — Если я сейчас дам слабину, то попросту рассыплюсь, и завтра от меня не будет никакого толка. Так что приходится брать себя в руки и сосредотачиваться на мысли о приближающихся орках. Бард медленно прикрыл темные глаза и откинул голову еще сильнее: — Если хочешь поплакать кому-нибудь в сильное понимающее плечо, то у меня есть кое-кто на примете. Бильбо рассмеялся и запустил остатком своего хлеба в ехидного мужчину, который, разумеется, успел пригнуться. — Когда эта гадость полезет наружу, будь уверен, я сделаю все, чтобы она оказалась у тебя на лице, — зловеще пригрозил Бильбо, отставив еще наполовину полную миску в сторону. — А ты допрыгнешь? Может, тебе табуретку принести? — Предложил Бард, дерзко улыбаясь. — Этой ночью держи глаза открытыми, — предупредил его Бильбо, замахнувшись ложкой. Бард лениво отсалютовал рукой, и Бильбо снова засмеялся. Хоть в душе он и понимал, что теперь было совсем не до веселья, смех — все, что ему оставалось. Уже грядущим утром им предстоит идти в бой, и никто не знает, увидит ли Бильбо снова эту наглую ухмылку. Бильбо не знал, сможет ли он сам улыбаться после того, что неотвратимо произойдет завтра.