***
Для проведения ритуала выбрали уединенную каменистую площадку у подножья горы. На покрытой пеплом земле Радагаст начертил круг с помощью гладких белых камней, ярко сверкавших на солнце. Бильбо не требовалось даже касаться их, чтобы ощутить исходящие всполохи магии. Закончив, волшебник велел Бильбо лечь в центр круга. — Выпей, и быстро заснешь, — приказал Радагаст, протянув ему прозрачный сосуд, полный странной лиловой жидкости. Хоббит осмотрел его с недоверием — что, учитывая гнездо на голове волшебника, было по меньшей мере разумно — но все же взял его в руки. — От меня потребуется что-то еще? — Уточнил он, оторвав взгляд от склянки. Радагаст мотнул головой: — Не-а. Просто ложись по центру и засыпай. Об остальном мы позаботимся. Бильбо кивнул, повернулся к Торину — единственному гному, которому разрешили его сопровождать — и ободряюще улыбнулся: — Торин, со мной все будет в порядке. Пообещай мне, что не будешь вмешиваться, что бы ни случилось. Король слегка склонил голову в знак покорности: — Сделаю все, что в моих силах, ghivashel. Он усмехнулся уклончивому обещанию и вступил в круг. Откупорив стеклянный сосуд, Бильбо сделал быстрый глоток, не дав себе времени задуматься. Затем хоббит лег на спину и стал ждать, когда его накроет сон. Долго ждать не пришлось. Вспышка оглушительной боли вырвала его из небытия, уши разорвал пронзительный крик. Что-то холодное ударом молнии пронзило позвоночник, а следом его накрыла новая волна боли. Теперь он понял, что звеневший в ушах крик принадлежал ему самому. — … тебе нельзя входить в круг… — …ему больно, я должен быть с ним.! — … только так… Следующий взрыв боли прокатился по всему его существу, и Бильбо показалось, что его вот-вот разорвет на части. Словно издалека до него доносился властный напев на незнакомом языке и бормотание, полное такого могущества, словно его исторгала сама земля. С новым всполохом боли что-то внутри вдруг треснуло, лопнуло, в голове раскатом прогремел полный ярости рык, и, наконец, все провалилось в блаженную пустоту, где не было ни боли, ни страха, и воцарилась милосердная тишина.***
Проснувшись, Бильбо обнаружил себя закутанным в одеяла, меха и короля. — Т-торин? — Пробормотал он, ощутив такой родной запах, исходивший от щекотавшего лицо меха. Потянувшись, он заставил себя самую чуточку приоткрыть веки и тут же наткнулся на обеспокоенный взгляд синих глаз. — Бильбо? Как ты? — Спросил гном, бережно убрав с лица хоббита разметавшиеся косички. Он снова закрыл глаза и прижался к твердой груди гнома, обвившегося вокруг несокрушимым коконом. — Слегка устал, немного помят, но… в целом… кажется, мне лучше. Мне лучше. Не так тяжело, не так тоскливо и… и не так безнадежно. Такое чувство, словно я стою на пороге, а впереди долгое-долгое захватывающее приключение. — Так и будет. Гэндальф выдвинул предположение, что если Саурон все это время тянул из тебя силы, то часть его энергии могла просочиться в тебя, — пояснил гном, положив теплую ладонь хоббиту на затылок. — Возможно, именно из-за этого ты был так подавлен и беспокоен последнее время. Он фыркнул и прижался плотнее: — И не надейся. Это мое обычное состояние. Могучая грудь под его щекой заходила ходуном, исторгая глубокий приятный смех: — Ghivashel, ты просто невыносим. Я думал, что ничего уморительнее племянников со мной уже не случится. Как же я рад, что ошибался. — Ничего уморительнее? Ну ты и врун. Да тебя начинает распирать от одного взгляда на Двалина, завидевшего печенье, — заметил он, стараясь не расчихаться от ворсинок меха, щекотавших нос. — Еще бы. Это зрелище никого не оставит равнодушным, знаешь ли, — заявил в свою защиту Торин, почесав плечо, на котором лежала рука хоббита. — Кстати, Бильбо, я поговорил с остальными и, кажется, мы придумали, как помочь этому… твоему другу, Барду. Бильбо встрепенулся и впился глазами в лицо гнома: — Ты серьезно? Как? — Изготовим ему искусственную ступню, — ответил король. — Конечно, он не будет ее чувствовать, да и в целом она не заменит настоящую, но зато твой друг сможет ходить. — А что насчет Тауриэль и Беорна? Глаза Торина потеплели, выражая искреннее сожаление: — Мне не под силу вернуть зрение или потерянную руку, но, даю слово, если однажды им понадобится моя помощь, ради этого я готов буду сдвинуть горы. Бильбо медленно кивнул, принимая обещание: — Понимаю. Спасибо, Торин. Я знаю, что ты держишь свое слово. Гном повел плечом: — Я бесконечно им обязан за твое спасение. Пусть даже одна из них лесная эльфийка. — Угу. Вообще, Тауриэль не так плоха, если узнать ее поближе, — пробормотал он, смыкая слипавшиеся глаза. — И Беорн с Бардом тоже… — Раз уж они тебе так нравятся, значит, я действительно что-то в них проглядел, — согласился король, приобнимая хоббита за плечи. — Все, хватит болтать. Засыпай. Теперь все будет хорошо, ghivashel. Бильбо улыбнулся и с радостью последовал совету.***
На краю его постели сидел кто-то чужой. — Бильбо Бэггинс, — холодно приветствовала его гномья леди. Даже покрытым грязью штанам, поношенным ботинкам и потрепанной тунике не удалось скрыть царственность сидевшей перед ним особы, сквозившую во всей ее позе и прямом, властном взгляде. Он медленно кивнул, признав свою гостью: — Принцесса Дис. Должен заметить, я все гадал, когда же вы нанесете мне визит. — Прошу простить, что заставила вас ждать. Требовалось сначала уладить кое-какие семейные вопросы. И между делом мне поведали… несколько занимательнейших историй, — пояснила принцесса, не сводя с хоббита пронзительных синих глаз. — И в большинстве из них фигурировала ваша персона. — Неужели? Что ж, надеюсь, эти истории пришлись вам по душе, — напряженно отозвался он, глубже осев в подушки и подтянув одеяло повыше. — Но, судя по всему, нет. Дис одарила его очаровательной улыбкой, но застывшие глаза продолжали сверкать парой непроницаемых сапфиров: — Как знать. Признаться, мои мальчики любят приукрасить, так что давайте мы будем откровенны между собой. Так, скажите мне, правда ли это: вы отправились следом за моим братом и сыновьями через весь континент лишь потому, что хотели уберечь их. Вы использовали любые средства и возможности, чтобы менять ход событий по своему усмотрению. И кульминацией ваших похождений стал побег в Мордор с целью уничтожить Единое Кольцо ценой собственной жизни. Все так и было, Мастер Бэггинс? Бильбо ненадолго задумался, прежде чем кивнуть: — Мда, звучит, в целом, довольно близко к правде. Но, похоже, ваши сыновья упустили несколько деталей. К примеру, как я разбил сердце вашего брата одним-единственным сверкающим камнем. А, и как впоследствии я согласился стать его супругом и тут же удрал навстречу своей гибели как последний трус. Впервые за все время разговора Дис оказалась выбита из равновесия: — Прошу прощения? — Что вас так удивляет? Разве вы пришли не затем, чтобы испытать меня и проверить, достоин ли я быть с Торином? — Поинтересовался он, деланно округляя глаза. — Послушайте, я не собираюсь ходить вокруг да около. Давайте сразу перейдем к цели вашего визита, а затем каждый из нас сможет вернуться к своим делам. — Семейные застолья обещают стать куда оживленнее, — пробормотала Дис, скрестив руки под своим весьма впечатляющим бюстом. Бильбо не мог сказать наверняка, было ли это обыкновенным делом среди гномов, но если так — то как, во имя всего святого, их можно было спутать с представителями противоположного пола? Такое даже бородой не скроешь. — Раз вы так просите, то я буду откровенна, — заявила принцесса, сузив глаза, так что они стали больше походить на кошачьи. — Меня знают не за доброту, Мастер Бэггинс. Я не терплю слабости, мне чуждо милосердие и сострадание. Это по части моего брата. В нашей семье в поисках жалости и поддержки идут именно к нему. Ко мне же обращаются, когда нужно покарать виновных и свершить возмездие. Так что могу вам гарантировать, что если вы словом или делом нанесете вред моей семье, я не моргнув глазом выпущу вам кишки. Бильбо кивнул, нисколько не ошарашенный неприкрытой угрозой. Учитывая все, что ему довелось услышать, прежде чем повстречаться с Дис вживую, он совершенно не был удивлен таким поворотом дел: — Я все понимаю. Они ваша семья; совершенно естественно, что вы стремитесь защитить их. Если однажды мне случится каким-то образом причинить им зло, то я с готовностью приму все последствия. — Хорошо, — ответила Дис, кивнув величественно словно королева, — а теперь я хотела бы принести вам свою искреннюю благодарность за спасение жизней моих сыновей и брата. Без вашего участия я потеряла бы их всех. Спасибо, Мастер Бэггинс, за то, что вернули мне моих мальчиков. Он моргнул, сбитый с толку столь резким изменением в тоне: — Что ж, всегда к вашим услугам. Должен признать, я и сам был бы глубоко опечален их кончиной. Одного раза мне уже хватило. — Об этом я тоже наслышана, — заметила принцесса, отбросив каменную маску и впервые искренне улыбнувшись. Ничего себе, у нее ямочки прямо как у Фили. Прелесть. — Можете звать меня по имени, — вырвалось у хоббита прежде, чем он успел подумать. — Раз уж мы вскоре породнимся. Улыбка на лице Дис стала еще шире: — Лишь если в ответ я могу рассчитывать на равноценную любезность с вашей стороны. А теперь позволь мне, как будущей сестре, поздравить тебя со вступлением в нашу семью, Бильбо. Жду не дождусь, когда у меня вновь станет два брата, над которыми можно издеваться.***
— О, ты его еще не прикончила. Неплохо. Торин будет рад, — непринужденно проговорил Даин, бесцеремонно ввалившийся в комнату некоторое время спустя. Дис повела темной бровью, но не отвела глаз от карт в своей руке: — Даин. Все еще ходишь у Торина на поводу, как я погляжу. — Не то чтобы он оставил мне выбор, решив в одиночку пойти на Мордор с кулаками и неприкрытой задницей, — заметил гном, усаживаясь рядом. — И ты решил последовать его примеру, — подытожила Дис, бросив карту поверх кучки, выраставшей между ними с Бильбо. — Вряд ли Фрерин бы одобрил твое безрассудное стремление все время быть в гуще событий. Усмешка Даина сползла в кислую мину: — Может, ты не заметила, но Фрерина здесь нет, чтобы меня отчитывать. — Да, его нет. И потому эта ноша падает на мои плечи. Впредь изволь не выкидывать подобные глупости, — проговорила принцесса с предостережением и искоса бросила на родича такой многообещающий взгляд, что даже по спине Бильбо пробежал холодок. Даин, на которого угроза не произвела совершенно никакого впечатления, расплылся в самодовольной ухмылке: — Катись в бездну, Дис. Ты не мамочка и не дорогая женушка, чтобы указывать мне, что делать и как себя вести. Дис ответила точно такой же ухмылкой: — Я твоя старшая сестра, этого достаточно! Будешь так со мной разговаривать — останешься без бороды. — Ты правда собираешься сбрить ему бороду? — Удивился Бильбо, сбросив одну из карт к остальным. — Не сомневайся. Спроси Двалина при случае. Ты же не думаешь, что он сам выбрал себе такую дурацкую прическу? — Проговорил Торин, входя в комнату. Подойдя к собравшейся троице, он взглянул на них с нежностью, которая, тем не менее, не смогла скрыть его раздражения. — Отрадно видеть, что вы поладили, — заметил он, и уголки плотно сжатых губ дрогнули в полу-улыбке. — Но, боюсь, я вынужден прервать этот акт единения. Нам с Бильбо нужно поговорить… с нашей гостьей. — Гостьей? — Растерянно повторил Бильбо, и только тут заметил смутно знакомую фигуру, тенью скользнувшую в комнату следом за Торином. Вошедшая женщина красотой не уступала ни одной эльфийке. Ореол светлых локонов и нежно-розовые губы делали ее похожей на фарфоровую куклу, о которой мечтала бы любая девочка. Но, несмотря на ошеломляющее очарование, она казалась такой… хрупкой. Словно прямая осанка и гордо поставлена голова держались лишь на тонкой соломинке, которая могла сломаться в любой момент. Даин и Дис одновременно повернулись, чтобы взглянуть на незнакомку, и Бильбо вдруг понял, отчего им так тяжело было ладить друг с другом. Ему пришлось прикусить губу, чтобы скрыть улыбку. Эти двое просто были слишком похожи. — Что ж, закончим нашу игру в другой раз, — объявила Дис, одним движением собрав карты и с достоинством поднявшись на ноги. — Даин, идем. Нам с тобой тоже есть, что обсудить. Даин в ответ растянул губы в фальшивой улыбке, обнажив зубы: — Ну разумеется, дорогая кузина. Ничто не доставит мне большей радости. Торин тяжело вздохнул и потер лоб, по всей видимости задавшись вопросом, что такого он натворил в прошлой жизни, заслужив этих двоих себе в родственники в качестве наказания. Бильбо решил проявить снисхождение и не напоминать об Аркенстоне. Лишь когда грозно пыхтевшая пара гномов скрылась за дверью, незнакомка — чье изумрудное эльфийской одеяние не укрылось от зорких глаз полурослика — сделала шаг вперед и слегка склонила голову в знак приветствия. — Мастер Бэггинс, — произнесла она голосом нежным и сладким как мед. — Я Гильрен из клана Дунэдайн, дочь Ивовен, жена Араторна II. Я пришла просить от имени своего сына, Эстеля. Гильрен? на мгновение задумался Бильбо, и вдруг его осенило. Он понял, кто перед ним. Ну конечно! Это же мать Арагорна. — П-приветствую вас, моя госпожа, — ответил он, заикаясь, и попытался незаметно сесть прямее. — Ч-что мы можем для вас сделать? — Мастер Бэггинс, я надеюсь, что вы не сочтете за дерзость мою просьбу, — проговорила Гильрен, не поднимая головы и уперев взгляд в пол. — Разумеется, нет. Что это за просьба? — Спросил он, не задумываясь. Хоть до этого дня ему и не доводилось встречать эту женщину лично, но Лорд Элронд и Арагорн отзывались о ней с глубоким почтением, а их мнению он готов был верить без колебаний. Гильрен продолжала смотреть в пол, словно завороженная: — Я хотела бы, чтобы вы взяли на воспитание моего сына, Эстеля. Бильбо ошарашена уставился на гостью, сомневаясь, что правильно ее расслышал. — Что-что? — Мой сын, Эстель, рос под опекой Лорда Элронда с тех самых пор, как погиб его отец, — тихо пояснила Гильрен. — До его совершеннолетия осталось еще десять лет. Я бы хотела, чтобы эти десять лет он провел здесь, под вашим наставлением. Бильбо осознавал, что ведет себя крайне невоспитанно, но ничего не мог с собой поделать и продолжал глупо смотреть во все глаза на свою гостью. Из всех возможных просьб, которые он ожидал услышать, эта не входила даже в первый десяток. — Но почему вы так решили? — Спросил Торин, глядя на женщину из-под сведенных бровей. — Почему именно сейчас? Гильрен испустила тихий вздох и впервые за весь разговор подняла глаза и встретилась с направленными на нее взглядами. — Последние восемь лет я провела под защитой и покровительством Лорда Элронда, — ответила она открыто. — Благодаря его заботам, Эстель рос, зная лишь любовь и благоденствие. Но ему ничего не известно ни о его наследии, ни о мире, в котором ему предстоит жить. — О его наследии? — Переспросил Торин, изогнув бровь. Гильрен кивнула, и серые глаза сверкнули: — Мой сын — наследник Исильдура. Придет время, и он станет предводителем Дунэдайн, как и его отец. И, если верить Мастеру Бэггинсу, однажды его провозгласят Верховным королем Арнора, первым правителем объединенного королевства. Поразмыслив над этим, я решила, что лучший способ помочь моему сыну стать королем, которым ему предначертано быть — отдать его вам на воспитание до тех пор, пока он не достигнет совершеннолетия. — Моя госпожа, могу вас уверить, под покровительством Лорда Элронда Эстель вырос в великого короля. Если вы желаете ему стать достойным своего предназначения, просто оставьте все как есть, — ответил хоббит. — Боюсь, что теперь все по-другому, — проговорила она, и по напряженной линии челюсти Бильбо догадался, от кого Арагорну достался его несгибаемый нрав. — Вы изменили ход истории, Мастер Бэггинс, и мы не можем знать наверняка, как все сложится на этот раз. Но вы вырастили Хранителя Кольца, величайшего героя нашего мира. И лишь вы видели, каким должен вырасти мой сын. Неужели вы не видите, что отдать Эстеля вам на воспитание — лучшее решение, которое мне остается? Торин взглянул на гостью с восхищением: — Вы весьма прозорливы, моя госпожа. — Нет, увы, это не так, — покачала она головой, печально улыбнувшись. — Я всего лишь напуганная мать, которая желает, чтобы род ее супруга не закончился на сыне. Если для этого потребуется отбросить гордость и достоинство, чтобы молить чужаков о помощи — да будет так. Я пойду на все, чтобы Эстель стал королем, достойным своего наследия. При этих словах все сомнения и неуверенность Бильбо развеялись. Он не мог отказать этой женщине, просившей его о помощи с такой искренностью. Пусть он и не был во всем с ней согласен, но, положа руку на сердце, хоббит понял, что сдастся, как только заглянул в такие знакомые серые глаза. Но вот король гномов, стоявший у него под боком, был совсем иного мнения. — Можем ли мы поговорить с мальчиком? — Спросил Торин, скрестив руки на груди. Гильрен замешкалась, но кивнула: — Разумеется. Я оставила его под присмотром Лорда Элронда. Он немного смущается в присутствии незнакомцев, но я могу привести его, если вам так угодно. Торин бросил на Бильбо быстрый взгляд и кивнул: — Будьте так любезны. — Тогда я скоро вернусь вместе с ним, — ответила она, чуть присев в полупоклоне, и быстро вышла из комнаты. Когда ее шаги затихли вдали, Торин опустился на постель рядом с Бильбо и заглянул ему в лицо. — Ну, что думаешь? — Поинтересовался он, протянув руку и принявшись накручивать на палец одну из косичек хоббита. — Думаю, стоит поскорее соглашаться, пока она не начала плакать, — отозвался он, на что гном фыркнул. — А если серьезно — думаю, мы справимся. Я вырастил своего племянника, оставшегося сиротой. Полагаю, мне по силам сделать это снова. — Что ж, а я помогал воспитывать сыновей моей сестры. Было сложно, но я ни о чем не жалею, — заметил король, нахмурившись. — Но растить человека не то же самое, что растить гнома или хоббита. Тем более, этому человеку суждено стать весьма значимой фигурой. Бильбо ткнул жениха в плечо: — То есть, по-твоему, Фили, твой наследник, — это пустяк? — О нет, это испытание моего терпения от Махала, — пробормотал король, в то время как в дверном проеме вновь показалась Гильрен, за чью юбку цеплялся маленький мальчишка. Пухлое лицо окаймляли темные волосы, отчего фарфоровая кожа казалась почти белой. Стоило Торину взглянуть на малыша с наивно распахнутыми серыми глазами, как его лицо растаяло, что раньше с ним случалось лишь при виде любимых племянников. Одного взгляда Бильбо хватило, чтобы понять, как ответит король на просьбу Гильрен. — Ну здравствуй, Эстель, — ласково проворковал король. — Добро пожаловать в Эребор.