Блудные сыновья

Уриэль. Кас не сдвинулся с места. Он словно прирос к потрескавшемуся асфальту, неотрывно следя за падением Уриэля. Тело далеко, оно даже не похоже на человека. Будто пакет с листьями, которые по осени стоят вдоль дороги. Нервный смех срывается с губ Кастиэля, а в голове лишь одна мысль: в какую клинику для душевнобольных его положат, если он не вынесет всего этого? Дин что-то кричит ему, но Кас не слышит. Между ними будто пролегли сотни миль. - Кас, быстро садись в чертову машину! Нам надо сматываться! Я с тобой. Десять лет назад Кастиэль сидел на заднем крыльце отцовского дома. Он только-только начал получать и выполнять задания семьи. Кас очень переживал – сможет ли он справиться, сможет ли он быть хладнокровным и жестоким? Тут его место, он должен работать на свою семью. И вот тогда Уриэль подошел к нему, положил ладонь на плечо Каса и тепло сказал: - Я с тобой, братишка. Все будет хорошо. Так оно и было. Уриэль взял его под свое крыло, научил профессиональным хитростям, объяснил, как управлять сотрудниками и подчиненными, как удержаться на верхушке организации… Однажды он научил его избавляться от трупов. В другой раз показал действенную методику пыток, от которых жертва признается в чем угодно. Он научился у Уриэля отмывать деньги. Научился захватывать и распоряжаться властью. Научился скрываться от правосудия. И был один совет, возможно, один из ценнейших, что Кас получил от старшего брата. И это был самый первый совет, полученный десять лет назад, в тот весенний день на отцовском крылечке. - Никогда не ходи на дело в одиночку, Кастиэль. Всегда бери в напарники того, кому полностью доверяешь, - Уриэль засунул в рот конец толстой сигары и задымил, глядя в безоблачную даль: - Так, даже если какая-то сука тебя все же достанет, будет кто-то, кто отомстит за тебя. Кас мыслями возвращается в настоящее. Зрачки его в ужасе расширяются, и он поворачивается к Дину, избегая взглядом пистолет в его руке. - Он не один, Дин! Мы все еще в опасности! И, словно в ответ на его слова, вновь загремели выстрелы, а в машине Сэма образовалось с десяток свежих отверстий. - Вот дерьмо! – Сэм пригибается, насколько позволяет руль, а Дин понять не может, почему Кас все еще стоит на месте. Тогда маршал подбегает к своему подопечному и, грубо схватив Каса за рукав, буквально заталкивает его на заднее сидение, тут же залезая следом и прикрывая его собственным телом. Сэм стремительно, будто летучая мышь, вылетает со двора. Однако прежде, чем уехать от проклятого дома, они схватывают еще пару пуль в задний бампер. И воцаряется тишина. Они несутся по дороге, их никто не преследует. Лишь звон по-прежнему стоит в ушах, да случайное повизгивание покрышек на поворотах. Спустя пару кварталов Дин чувствует себя настолько в безопасности, что позволяет себе выпрямиться на сидении. Каса, однако, он продолжает держать в полу-лежачем состоянии. Голова Кастиэля покоится на коленях маршала, но тот не позволяет ему и пошевелиться. Дин настолько сосредоточенно высматривает в заднее стекло погоню, что не замечает, как рассеянно проводит ладонью по шее Каса, зарываясь пальцами в мягкие вихры. Внезапно хриплый голос Каса возвращает его к реальности: - Я в состоянии не двигаться. Не обязательно прижимать мою голову. Дин вздрагивает и резко отдергивает руку, будто коснулся огня. - Конечно. Черт. Извини. Сэм петляет по даунтауну Лансинга, запутывая следы. Он несколько раз бросает взгляд в зеркало заднего вида: Дин неотрывно смотрит в заднее стекло, вглядываясь в каждую машину, ожидая появления преследователей. Но с каждой новой улицей стрелка спидометра падает все ниже, а дыхание успокаивается. Адреналин в крови идет на спад, и Дин, вздохнув, откидывается на спинку сидения. Он переводит взгляд на Каса. Тут же подмечает, что губы Кастиэля сейчас находятся в жалкой паре дюймов от его члена. Дин делает нервный вдох и приказывает себе думать о бейсболе или о голой Маргарет Тэтчер в холодный день. Внезапно ловит себя на том, что чувствует горячее дыхание Каса через тонкие джинсы. Проклятье, эти очешуенные губы стали проблемой для Дина с первого дня их встречи! - Что ж, Кас, мы неплохо потрудились, - нарочито веселым тоном замечает он. Кастиэль принимает вертикальное положение и пытается поправить волосы, где они терлись о бедро Дина. Растрепанный, он выглядит еще более безумным и сексуальным, чем когда бы то ни было. Такие охуенные волосы, что я отымел бы Каса прямо здесь и сейчас! Внезапная мысль, прошившая его сознание. Дин, как мантру, начал повторять про себя: «Спокойно. Ты – маршал США, а Кас – твой билет на пенсию, если не научишься управлять собой. Твоя работа – спасать чужие задницы. Спасать, а не оприходывать!» Бесполезно. К счастью, тут Сэм подал голос, отвлекая Дина от опасных мыслей: - Куда нам теперь двигать? В отель? Дин прочищает горло и отвечает: - Нет. Никто не должен знать о нашей следующей дислокации. Подозрения у него появились давно, но Дин тогда не решился их озвучить. Да, Дин Винчестер был чертовски хорош в своем деле (несмотря на оценку Кастиэля). Никто не был в большей безопасности, чем те, кого Дин опекал. И никогда раньше не случалось такого, чтобы их «раскусывали» так быстро, да еще и три раза подряд. Все это могло значить только одно: кто-то работает против него в его же собственном агентстве. - Сэм, отдай мне свой мобильник. Сэм бросает взгляд через плечо. Он всегда болезненно относился к своим электронным «игрушкам», особенно если их пытались отнять. Но размышляет он мгновение, а потом отдает телефон Дину. Две секунды спустя телефон Сэма уже отправляется в недолгий полет из окна машины, где его тут же давит встречная машина. - Чувак, ты издеваешься надо мной? Какого черта? – Сэм явно расстроен. Но Дин молча выбрасывает в окно и свой сотовый, а потом бросает взгляд на телефон Каса, который тот достал из кармана. - Я, кажется, понял, - говорит Кастиэль, - Но единственный телефон, что у меня есть, - это тот, который ты мне дал. - Дал-то его я, - соглашается Дин, - Но сам я его взял из конторы. А это значит, что мы на радаре всех остальных агентов. Кас покорно выкидывает телефон в окно. Тяжелая жизнь свидетеля, за которым идет охота, научила его с легкостью расставаться с мелочами жизни. Сэм молчит и уже не злится из-за утраты телефона. Он потрясен, когда до него доходит смысл: - Хочешь сказать, в участке сидит «крот»? Дин нервно потирает шею, чувствуя себя неуютно. Они – маршалы элитного подразделения, известного своей секретностью и верностью закону. Одна только мысль про предателя кощунственна и идет в разрез с тем, чему их учили. Но все складывается именно так. - А как еще ты объяснишь это, Сэм? У нас раньше никогда ничего подобного не происходило! У нас на руках свидетель, обладающий сведениями и стальными яйцами, готовый идти против своей криминальной семьи, и не просто семьи! Ангелев! И где бы мы его не укрывали: на западе Техаса, в пригороде Сан-Диего или на сраной квартире в Мичигане, они находят его. И находят быстро. - Мои хороши в этом деле, - вставляет Кас. - Да не в этом дело. Это невозможно! Сэм молчит, обдумывая сказанное Дином. Он хотел бы найти другое объяснение, но не может. Тогда он соглашается с напарником: - В таком случае мы должны угробить и машину. Они ездили на разваливающемся Форде Таурус, арендованном на деньги министерства и под своими настоящими именами после очередного фиаско в Калифорнии. А это довольно сильная наводка для того, кто стучит на них Ангелев. И они оставляют машину на дороге перед прокатным агентством с ключами в замке зажигания и криво вырванным из блокнота листком, на котором Сэм аккуратным почерком написал: «Спасибо, что предоставили нам автомобиль. Просим прощение за пулевые отверстия». Дин пинает шину, которая медленно спускает, расплющиваясь об асфальт. Вероятно, в нее тоже попала шальная пуля. - Как думаешь, нам выплатят страховку? – спрашивает он Сэма, но тот лишь качает головой: - Агентство за такое не платит. Кас засовывает пальцы в три близкорасположенных отверстия на боку машины, и улыбается, представляя, что он держит машину как шар для боулинга. - Они пересмотрят свою политику, если пройдет законопроект. А затем они идут в единственную открытую забегаловку, расположенную в полумиле. Они чувствуют себя потерянными, оставшись без машины и поддержки агентства. Теперь у них ничего нет, кроме друг друга и одежды, что на них надета, к тому же они столкнулись с угрозой абсолютного безденежья. Им нужен новый план. Дин, конечно, не говорит об этом. Вместо этого он шутит, что без сахара Сэмми становится капризной сучкой. Как только у напарника падает уровень сахара в крови, Дин бы предпочел компанию врага, чем этого недовольного нытика. Колокольчик над дверью весело тренькает, когда они входят в кафе, а подлетевшая официантка провожает их к свободному столику. Легкий шок отражается на ее миловидном личике, когда она замечает следы гари и ожогов на одежде Дина и Каса, а от них самих разит горелым мусором и потом. На лице Дина запеклась кровь, слегка смазанная по щеке. Но в здешних краях она видела посетителей и похуже, поэтому официантка молча поджимает губы и ведет их к дальнему столу. - Греческая еда. Ненавижу греческую еду, - ворчит Дин, разглядывая цветастое меню перед собой, полное труднопроизносимых названий. - Бери бриам, тебе понравится, - рекомендует Сэм. Дин переводит взгляд на Каса, который сидит слишком близко к нему, чтобы услышать его мнение. Дин с Сэмом работали вместе почти десять лет, но напарнику давно пора признать, что ему не приучить Дина к «кроличьей еде». И действительно, Кас отрицательно качает головой и проводит пальцем по меню, останавливая свой выбор на картинках с мясом, хлебом и салатом. Что ж, такая еда больше по душе Дину. Подошедшая официантка быстро строчит в блокноте их заказы, а Сэм лишь недовольно хмурится, когда слышит, что Дин не послушал его совета. И как только девушка уходит, Дин решает, что пора объявить о своем решении. То, что он собирается сказать, продиктовано его профессионализмом, который, однако, весь куда-то улетучивается, стоит колену Каса коснуться его собственного под столом. - Мы должны залечь на дно. Сэм сухо кивает – он знал, что Дин это скажет: - Да, я поддерживаю. Вот только позвоню Джесс и скажу, чтобы она не переживала, ведь мне придется исчезнуть на некоторое время… - Нет, - голос Дина тихий, но твердый, - Я имел ввиду только себя и Каса. А ты должен вернуться в штаб и найти сукиного сына, что закладывал нас. Сэм сидит, ошеломленный предложением Дина. Кастиэль водит пальцем по запотевшему боку стакана и старается быть невидимым, чтобы не мешать партнерам решать дела. Сэм говорит тихим, немного обиженным голосом: - Но Дин, мы всегда работали вместе, с самого первого дня. Я даже не знаю, справлюсь ли я без тебя. Дин неловко смеется, глядя через плечо Сэма куда-то сквозь пыльное окно забегаловки. - Сэмми, ты ж у нас чертов гений. У тебя есть Стенфордская степень доктора, волосы из рекламы шампуня и красавица-жена. Тебе нужно вернуться. Там нет ничего такого, с чем бы ты не справился. Дин прочищает горло и старается говорить более веселым тоном, чтобы разрядить обстановку: - Ты лучше всего работаешь в системе. Я – вне ее. И вместе мы сможем держать в живых этого засранца, - он тыкает пальцем в сидящего рядом Каса, - достаточно долго, чтобы, в конце концов, отдать его под суд. Он ухмыляется Касу: «Не обижайся. Я это так...» Кас улыбается в ответ. *** Им приносят еду, и Сэм с любопытством начинает копаться в своем салате. Дин придирчиво изучает содержимое своей тарелки, прежде чем попробовать маленький кусочек. - Эй, а неплохо! – он отправляет в рот порцию побольше и пихает локтем Каса, - Спасибо, мужик. Кас кивает, рассеяно и задумчиво. Он едва прикоснулся к своей пище, и Дин чувствует, как Кастиэль нервно качает ногой под столом. Дин понимает, что их свидетель на взводе, особенно после трех спешных переездов. - А что ты думаешь, Кас? – спрашивает Дин с набитым ртом, - Ты как никто знаешь свою семью. Как думаешь, у нас есть шанс скрыться? Кас мнет салфетку и избегает встречаться взглядом с маршалом, который так много для него делает. Он не хочет думать об этом, не хочет просить кого-то (а уж тем более – Дина) о помощи. Потому что, находясь рядом с ним, на спине Винчестера будто появляется огромная мишень. Слишком много крови. Такую жертву он уже не сможет вынести. Но в то же время за этим столом сидят единственные люди на целом свете, что верят ему. А значит они в праве рассчитывать на честный ответ. - Шанс есть всегда. Дин удовлетворенно кивает и кладет новую порцию еды себе в рот. - Решено. Тогда мы берем такси и везем тебя в аэропорт, Сэм. А сами после этого пустимся в бега. У тебя еще остался тот скрытый номер, что я для тебя сделал? Сэм достает из кармана старенький телефон и кладет его на стол. - Отлично. Мой тайный номер сохранен под именем «Роберт Плант». И это единственная ниточка, что будет нас связывать. И будет лучше для нас всех, если… Если ты не будешь в курсе наших поддельных удостоверений и перемещений. Сэм знает, что это значит: даже под пытками он не выдаст убийцам местоположение Дина и Каса. Это чертовски опасно и страшно, их этому учили, но они надеялись, что никогда не придется использовать эту тактику. Дин выглядит решительным, а Кас напуганным. И Сэм собирает волю в кулак и кивает. В конце концов, это он уже завтра будет спать в своей постели. - Понятно. Ты скажешь Бобби? Дин делает глубокий вдох. Он думает, говорить ли своему боссу, тому, кто фактически заменил ему отца, что он уходит в подполье на неизвестный срок, прихватив, к тому же, свидетеля и преступника в одном лице. Он уже представляет, сколько оскорблений и ругательств услышит в свой адрес. Но также он знает, Бобби побушует, побушует, да успокоится. Поймет, что у Дина просто не было другого выхода. - Да. Но не сегодня. Вот когда ты вернешься без меня… Дин уже не выглядит таким уверенным. На секунду он становится похож на человека, которого высадили на необитаемый остров и оставили: вот он смотрит, как родной корабль медленно растворяется в линии горизонта. А Кас не имеет опыта утешать кого-то. Он больше по части насилия, гнева и страха. Кастиэль и так чувствует себя разбитым, а видение смерти Уриэля вновь и вновь всплывает в его сознании. Но если они собираются выжить в этом жестоком мире, им следует научиться опираться друг на друга. Прожив с Дином шесть недель, Кас понял, что на самом деле суровый маршал намного мягче и ранимее, чем он из себя строит. Кас пододвигается к Дину чуть ближе, ободряюще касаясь бедром. Дин смотрит на него, и Кас ободряюще улыбается. Ему хочется, чтобы Дин по глазам прочитал то, что вертится на языке Кастиэля: Спасибо тебе. Я верю и доверяю тебе. И я готов идти за тобой куда угодно. Но Дин отводит взгляд и скрещивает на груди руки. Он так сильно впивается пальцами в сгибы локтей, что на коже остаются полумесяцы. Потому что больше всего на свете в этот момент Дину Винчестеру хочется опустить руку под стол и коснуться руки Каса, переплести их пальцы… Это не просто не профессионально. Это становится уже ненормальным и даже опасным.