iv. and so here we go bluebird (Bluebird by Sara Bareilles)
-ооо-
1 сентября 1972 года Гермиона грустно улыбнулась своей матери, которая сдерживалась из-за всех сил, чтобы не заплакать. Аня бесконечно суетилась вокруг Питера, поучая его тому, как важно учиться и избегать отработок. Лицо Питера было красным с тех пор, как они преодолели барьер между девятой и десятой платформами, а сам мальчик громко жаловался Ане, что он знает, как правильно позаботиться о себе. — Почему ты не можешь пилить Гермиону вместо меня? — заныл он, уклоняясь от рук матери, когда она попыталась уложить его волосы. Аня мрачно посмотрела на своего первенца. — Я не беспокоюсь за Гермиону, — объяснила она. — Твоя сестра оказалась весьма ответственной и умной. Я уверена, что она не из тех, от кого в этом году у меня будет болеть голова, молодой человек. Питер взглянул на Гермиону с умоляющим выражением лица. Решив, что её бедному брату этого будет вполне достаточно, девочка подошла к Ане и обняла её за тонкую талию. Это остановило суету, и их мама наконец-то позволила себе пролить слёзы. Ведьма обняла Гермиону за плечи и прижалась к дочери. — Я буду очень скучать по вам обоим, — всхлипнула она. — Дом без вас не будет прежним. Питер выглядел смущённым из-за проявления эмоций матери, но ему хватило такта, чтобы погладить её по спине в знак утешения. Аня шмыгнула и засмеялась, вытирая слёзы, прежде чем полностью вырваться из объятий Гермионы. — Вы заставите меня вами гордиться, я уверена, — заявила она с дрожащей улыбкой на лице. Женщина взглянула на сына и впилась в него взглядом. — Да, даже ты, Питер. Так что не забывай усердно учиться и держись подальше от розыгрышей, хорошо? — Я уверена, этого не произойдёт, — сказала Гермиона с дразнящей ухмылкой. Питер закатил глаза. — Со мной будет Гермиона, мама. Она будет придираться ко мне за тебя. — парировал он. Аня вздохнула и клюнула его в щёку. — Наглый мальчишка, — нежно ответила она. Ведьма погнала их, когда гудок поезда заполнил шумную станцию. — Я люблю вас обоих, — воскликнула она, когда Гермиона и Питер сели в поезд. Когда поезд тронулся, они дико махали руками в знак прощания, пока не перестали видеть Аню. — Я собираюсь найти Джеймса и остальных, — сказал Питер на прощание, но затем остановился и неохотно посмотрел на Гермиону. — Ну... если хочешь пойти... — И провести свою первую поездку в Хогвартс-экспрессе с кучкой вонючих мальчишек? — резко сказала Гермиона и сморщила нос. — Нет, спасибо. Питер закатил глаза. — Мы не вонючие, — настаивал он. — А вот твоя корзина с грязным бельём говорит об обратном. Мальчик ущипнул сестру за бок с недоверчивой улыбкой. — Дурочка, — сказал Питер. Он схватился за ручку своего чемодана и на мгновение задумался. — Если тебе когда-нибудь понадобится что-нибудь, Гермиона. Что угодно. Не стесняйся обращаться ко мне за помощью, ладно? — Я запомню это, Пити, — сказала она с ослепительной улыбкой. Он попрощался и пошёл искать своих друзей. Теперь, когда Гермиона осталась одна, то стала немного нервничать, пытаясь найти пустое купе. На глаза ей попадались незнакомые лица, и девочке было слишком некомфортно садиться к тем, кого она не знает. Гермиона намеревалась найти пустое купе и смогла это сделать, только когда добралась до задней части поезда. Она затащила свой чемодан внутрь и села на одну из скамеек. На мгновение Гермиона моргнула, не зная, что ей делать. Было ужасно сюрреалистично вернуться в Хогвартс — так сказать, впервые. В последний раз она ехала в Хогвартс-экспрессе, когда они уезжали на лето после шестого курса, полностью осознавая, что это будет их последняя поездка, прежде чем они отправятся на поиски крестражей. Гермиону всё ещё расстраивало то, что она не смогла пойти на их седьмой курс, стать старостой школы и лучшей в своём классе. Но тогда, в то время, думать об оценках и престижных должностях было глупо, ведь им нужно было решать более серьёзную проблему. Теперь, когда у неё появился шанс начать всё заново, Гермиона пообещала себе, что сосредоточится исключительно на учёбе. Она не стала бы проводить время с нелепыми мальчишками с такой же нелепой тягой к нелепым приключениям. Настроенная решительно, Гермиона открыла свой чемодан и вытащила книгу "История Хогвартса", начав тихонько её читать. Минута одиночества была внезапно нарушена, когда открылась дверь купе. Девочка удивлённо подняла свои синие глаза, и её встретили изумрудные, которые ежедневно преследовали её во снах. — О, привет, — поздоровалась с Гермионой девочка с огненно-рыжими волосами. — Ужасно извиняюсь за беспокойство, но ты же видела, другие купе уже заняты. Я надеюсь, мы можем к тебе присоединиться? Гермиона по-совиному моргнула и взглянула на угрюмого мальчика, болтающегося позади девочки. Несмотря на то, что он был на порядок моложе, лицо её предыдущего профессора зельеварения можно было узнать безошибочно. Под его глазами тоже были тёмные тени, скорее всего, из-за того, что он слишком много времени проводил за приготовлением зелий, а волосы снова казались немного сальными. Молодой Северус Снегг прищурился, глядя на Гермиону. — Эм... ты же первокурсница, верно? — сказала Лили Поттер — нет, Эванс — заставив ведьму снова взглянуть на неё. Широкая улыбка Лили дрогнула, когда Гермиона продолжила просто пристально смотреть. — Всё... всё в порядке. Знаешь, мы хоть и второкурсники, но всё же не кусаемся. Она снова расплылась в улыбке, но Гермиона не отводила взгляд. Увидеть Джеймса Поттера в первый раз было намного легче, потому что, хотя он выглядел в точности как её Гарри Поттер, его глаза были светло-карими, и он не вёл себя как Гарри. Но Лили... У Лили были глаза Гарри, теплота Гарри, чувство юмора Гарри, и сердце Гермионы почти разбилось, пока она смотрела на девочку. — Давай, Лили, — внезапно отрезал Снегг. — Я не думаю, что эта идиотка хочет, чтобы мы были здесь. — Сев! — предупредила его Лили лёгким взглядом. — Не будь таким ворчуном. Она явно боится нас. Рыжеволосая девочка снова ласково улыбнулась Гермионе. — Мне очень жаль, мы ведь действительно просмотрели весь поезд, и мест больше нет. — Лили не стала дожидаться, пока Гермиона заговорит, и зашла внутрь без приглашения. Она поставила свой чемодан около девочки и села рядом с ней. — Мы не такие уж и страшные, честно. Хотя, — она показала большим пальцем на нахмуренного мальчика, — этот парень иногда может быть ненормальным, но он не так уж и плох. Снегг громко вздохнул и вошёл внутрь, закрыв за собой дверь. Он сел напротив двух девочек и скрестил на груди руки. — Эм... — Лили наклонилась и посмотрела на книгу, которую Гермиона положила на колени. — О! "История Хогвартса"! — Она снова усмехнулась. — Не знала, что люди до сих пор её читают. Знаешь что? Думаю, я была единственной на своём курсе, кто прочёл её перед тем, как поехать в школу. Честно, я не понимаю, почему все думают, что читать эту книгу скучно. В конце концов, она полна потрясающих фактов о Хогвартсе. Мне кажется, я прочла её дважды за лето перед началом учёбы в школе. — Я читаю уже в третий, — неожиданно выпалила Гермиона. Глаза Лили расширились, когда она услышала её ответ. Сидевший напротив Северус фыркнул. — А, так она всё-таки разговаривает, — сказал он с озадаченной ухмылкой. Рыжая послала ему укоризненный взгляд — его ответ её не позабавил. После этого она снова посмотрела на Гермиону и опять усмехнулась. — Уже в третий раз? Серьёзно? Вау, ладно, привет, я Лили Эванс, и я думаю, что мы прекрасно поладим. — Затем она протянула руку для рукопожатия. Гермиона неохотно взглянула на протянутую руку, прежде чем слегка схватить её и чуть встряхнуть. — Гермиона Петтигрю, — пробормотала она. — Петтигрю? — вдруг загремел Снегг и скорчил гримасу. — Ты же не родственница Питера Петтигрю, правда? — Ну, он мой старший брат, так что... Слизеринец громко простонал и нахмурился, посмотрев на Лили. — Конечно, из всех свободных купе в вагоне ты выбрала именно то, где сидит сестра этого тупого гриффиндорца. — А этот грубый мальчишка — Северус Снегг. Не бери в голову, обычно он не настолько грубый. — Лили бросила на него ещё один едкий взгляд, заставив Северуса нахмуриться и отвернуться. Гермиона нервно почесала нос и мельком взглянула на сидевшего напротив неё слизеринца с кислой миной на лице. — Э-э, привет, — сказала она. Мысленно Гермиона ущипнула себя, чтобы собраться. Хотя она по сути знала этих двух людей, они не знали её. Обоим было всего по двенадцать лет, и на их плечах не лежала ноша великой войны. Гермионе просто нужно было взять себя в руки и начать связно говорить; в противном случае, первоначальное впечатление Северуса о ней как о идиотке могло сохраниться до тех пор, пока Гермиона не перейдёт на седьмой курс. — Я не знала, что у Питера Петтигрю есть сестра, — усмехнулась Лили. — Но теперь я вижу сходство. У тебя такой же оттенок волос и синие глаза. Гермионе пришлось прикусить свой язык, чтобы не выпалить, что у Лили глаза Гарри Поттера. "Да, отлично, ты точно идиотка, Гермиона", — сказала она себе. — Я уверена, что мой брат был слишком занят тем, что сеял хаос в Хогвартсе вместе со своими надоедливыми друзьями, а не рассказывал обо мне всей школе, — ответила девочка. Глаза Лили на мгновение расширились от шутки Гермионы, а затем она разразилась громким красивым смехом. Даже Снегг выглядел очень позабавленным её словами. — Да, отлично, мы точно с тобой поладим, — повторила Лили с широкой улыбкой на лице. Дальнейшая поездка в вагоне поезда прошла менее неловко, и Гермиона обнаружила, что легко общается с Лили — если не смотрит слишком долго в её зелёные глаза. Её безмерно забавляло то, что мать Гарри оказалась огромной болтушкой. Гермиона не особо много знала о Лили Поттер, за исключением того, что её любовь к Гарри спасла его от Авады Волан-де-Морта — и, соответственно, ещё и весь волшебный мир. И Сириус, и Римус отзывались о ней с нежностью и благоговением, и это немного сбивало с толку, ведь девочка просто не могла прекратить болтать. Однако это было очень забавно, и Гермиона действительно верила, что она с ней поладит. Молодой Северус Снегг был таким же угрюмым, как и его взрослая копия. Хотя этот мальчик большую часть времени был более раздражён, в его глазах не было ни намека на горе или резкость. Она узнала от Гарри, что он любил Лили Поттер всем своим сердцем, охотно рискуя своей жизнью, став двойным агентом, чтобы тайно защитить её сына, и это, по общему признанию, выставило его в ином свете. Тем не менее, Гермиона не могла полностью простить ему издевательства над детьми. Боггарт Невилла превратился в их мастера зелий, Мерлин упаси. Хотя намерения Снегга, возможно, были благородными, его отношение всё же оставалось ужасным. Но этот слизеринец был немного лучше, светлее, и прямо сейчас она видела восхищение в его чёрных глазах, когда он потакал Лили и слушал её бесконечную болтовню. Пока Лили продолжала рассказывать про своё полное приключений лето, которое она провела с капризной сестрой Петуньей, Гермиона взглянула на свои руки и была удивлена тому, что они сжались в кулаки. Лили оказалась прекрасна, а Северус, по крайней мере, сейчас был не так уж плох. Гермиона подумала, сможет ли она отвернуться от них, когда они наконец встретят свой конец. Эти мучительные мысли полностью покинули разум девочки, когда дверь купе внезапно распахнулась. Прежде чем кто-либо из них успел среагировать, внутрь внезапно забросили две навозные бомбы. Послышался мягкий взрыв, и вагон заполнил дым с гнилостным запахом фекалий. Гермиона подавилась и тут же зажала нос, чтобы не чувствовать запаха. Снаружи раздался хриплый смех. Прекрасная Лили внезапно стала невероятно грозной, спрыгнула со своего места и с помощью магии убрала дым и запах. Северус тоже поднялся, не менее разъярённый, чем Лили, и теперь сжимал в правой руке свою волшебную палочку. — Неплохо, Джеймси! Глаза Гермионы сузились, когда она увидела шумных гриффиндорцев, в том числе и её брата. — Да что, чёрт возьми, с тобой не так? — громко взвизгнула Лили, угрожающе взмахнув палочкой. Гермионе было бы забавно наблюдать, как четыре мальчика слегка съёжились при виде Лили, но она тоже была слишком взбешена их глупой шуткой. — Оу, Лили, ну же, это было весело, — настаивал Джеймс Поттер с глупой, глупой кривой усмешкой. — Если ты один из тех, кто бросает эти дурацкие навозные бомбы, то, возможно, — зарычала Гермиона позади Лили. Мальчики-гриффиндорцы, казалось, поняли, что в купе были не только Лили и Северус, и смотрели на Гермиону широко раскрытыми глазами. — Гермиона! — воскликнул Питер, побледнев при виде сестры. — Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь? — Я здесь сидела, — парировала Гермиона, а её щёки при этом слегка покраснели. — Разговаривала со своими друзьями. А потом внезапно появились вы с этим нелепым розыгрышем. Лили, похоже, понравилось, как Гермиона отозвалась о них. Даже Северус приподнял бровь. — Ты дружишь с Нюниусом? — недоверчиво спросил Сириус, сморщив нос, как будто всё ещё чувствовал запах навозных бомб. Девочка подняла подбородок и посмотрела на четвёрку. — А что, если и так? — огрызнулась она. Гермионе никогда не нравилось подшучивать над кем-то, просто чтобы посмеяться. Хотя она очень любила близнецов Уизли, их шалости иногда граничили с жестокостью. Хотя зрелище, которое они устроили на пятом курсе, конечно, было прекрасным исключением. Да и некоторые из изобретённых ими предметов для розыгрышей оказались невероятно полезными для их охоты за крестражами. Но всё же нелепые мальчики, которые считали себя бунтарями и разыгрывали не обращающих на это внимание людей просто для удовольствия, казались ей глупыми и раздражающими. Джеймс сузил глаза и повернулся к Питеру. — Твоя сестра не умеет веселиться, — пожаловался он. Питер побледнел и бросил мрачный взгляд на Гермиону. Девочка не оценила обвинительного взгляда Питера и ответила брату тем же. — Отвали, Поттер, — прорычал Северус, заговорив впервые за это время. — Заткнись, Снегг, — резко крикнул Сириус, вытаскивая свою волшебную палочку и направляя её на слизеринца. Гермиона затаила дыхание, когда Северус тоже направил свою палочку на гриффиндорца. Мысленно застонав, она начала проклинать своего брата за то, что тот проводит время с хулиганами, когда всё, чего она хотела — это чтобы этот год прошёл гладко. Вот вам и желание учиться спокойно. — Перестань, — тихо зашипел Римус, отчаянно цепляясь за поднятую руку Сириуса. — Мы ещё даже до Хогвартса не успели добраться, а ты уже пытаешься получить отработку. К счастью, Сириус опустил свою волшебную палочку. Снегг всё ещё держал свою, но Лили встала прямо перед кончиком его палочки, чтобы помешать ему бросить проклятие, хотя Сириус явно отступил. — Пойдёмте, — настаивал Римус. — Мы уже бросили навозные бомбы, и они точно раздражены. Мы хорошо повеселились. И Джеймс, и Сириус всё ещё сердито смотрели на Снегга. Затем наследник Блэков посмотрел на Гермиону и нахмурился: — Тебе действительно не стоит проводить время с такой змеёй, как он, котёнок, — предостерёг лохматый волшебник. — Меня зовут Гермиона! — прогремела девочка. Джеймс закатил глаза и жестом велел друзьям следовать за ним, наконец оставив троицу в одиночестве. Громко захлопнув дверь, Лили оглянулась на двух других. Её глаза горели негодованием. — Эти… эти придурки! — воскликнула она. Её рыжие волосы почти потрескивали от энергии, и Гермиона могла поклясться, что они выглядели горящими. — Я правда не знаю, почему они всё ещё донимают тебя, Сев. — Они просто кучка идиотов, — прорычал он, плюхнувшись на свое сиденье и раздражённо скрестив руки. — Чего ты ожидаешь, Лили? Ведьма виновато взглянула на Гермиону. — Мне очень жаль, — сказала она, потянувшись вперёд, чтобы сжать руку девочки. — Мы всё ещё едем в поезде — и это твоя первая поездка — но тебя уже втянули в это нелепое школьное соперничество между моим лучшим другом и этими болванами. Снегг фыркнул, но ничего не ответил. Гермиона вздохнула и потёрла переносицу. — Всё в порядке, — сказала она, садясь обратно на сиденья. — Я росла со своим нелепым братом одиннадцать лет. Бывали дни и похуже. Лили мило улыбнулась Гермионе, испытывая глубокое облегчение от того, что та не винила их в своей ужасной первой поездке на поезде. — Я всегда хотела брата, — призналась она, снова садясь рядом с Гермионой. — Моя сестра просто невозможна — она такая властная, серьёзно — так что я подумала, что брат был бы вполне неплох. Девочка фыркнула. — Да ты просто везучая, — ответила она.-ooo-
Гермиона уже проходила через это однажды, но всё ещё не могла унять лёгкое головокружение. Переправа через озеро на лодке была потрясающей, и она не могла сдержать слёз, когда наконец появился Хогвартс. Последнее воспоминание Гермионы о Хогвартсе было наполнено болью и горем, и было невыносимо смотреть, как её дом рушился прямо у неё на глазах. По крайней мере, она была рада тому, что смогла ещё раз увидеть его в былом великолепии. Гермиона выскочила из шаткой лодки и поспешила, следуя за высоким силуэтом Хагрида. Она глупо улыбалась ему в спину, когда он приводил в порядок первокурсников, не веря, что Хагрид выглядел сейчас так же, как и в последний раз, когда она видела его. Хагрид привёл их в замок, в котором безмолвные стены были пронизаны коллективными вздохами изумления первокурсников прошлых лет. Хранитель ключей Хогвартса от души рассмеялся и попрощался с ними перед тем, как направиться в Большой зал. Гермионе удалось заглянуть в небольшой просвет, отделяющий их от старших учеников, и на мгновение услышать громкие звуки веселья. Её сердце забилось сильнее при мысли о том, что она снова попала в Хогвартс, и Гермиона улыбнулась мальчику, стоявшему рядом с ней, который был заворожён так же, как и она сама. Затем к первокурсникам подошла профессор МакГонагалл и рассказала им о том, как будет проходить сортировка. Гермиона тихонько рассмеялась, когда услышала вздохи облегчения от студентов, обнаруживших, что это сделает просто Распределяющая шляпа. Несомненно, они слышали ужасающие слухи о распределении от старших учеников и, скорее всего, боялись этого. Речь заместителя директора была почти такой же, как и та, которую услышала "старая" Гермиона Грейнджер, когда впервые приехала в Хогвартс. К тому времени, как МакГонагалл закончила, глаза Гермионы расширились до невозможности. Ведьма приказала им выстроиться в прямую линию, а затем следовать за ней в Большой зал. Звуки веселья, которые она услышала, достигли высшей точки, когда первокурсники наконец вошли внутрь. Щёки Гермионы покраснели от волнения и смущения, она знала, что старшие ученики смотрят на первокурсников с интересом в глазах. Она увидела, как Питер подмигнул ей, когда она проходила мимо их стола, и усмехнулась, на мгновение забыв, какими он и его друзья были в Хогвартс-экспрессе. Распределяющая шляпа стояла на старом табурете, хорошо видимая всему залу. МакГонагалл вытащила из кармана мантии свиток и начала называть имена студентов. Гермиона узнала некоторые из них и попыталась увидеть сходство с их будущими детьми. — Блэк, Регулус. В Большом зале воцарилась тишина, когда мальчик, в точности похожий на Сириуса, гордо подошёл к маленькой табуретке. Единственное отличие между ним и Сириусом, возможно, заключалось в лёгкой ухмылке на его лице, которая странно напоминала ей Драко Малфоя. Гермиона мельком взглянула на его старшего брата за столом Гриффиндора, и было очевидно, что Сириус нервничал за распределение своего брата больше, чем сам Регулус. Затем профессор МакГонагалл опустила Шляпу на идеально уложенные волосы Регулуса, и не прошло даже нескольких секунд, как Распределяющая шляпа гордо произнесла: — СЛИЗЕРИН! Громкий вой Сириуса остался незамеченным среди шумных хлопков слизеринцев. На лице Регулуса было явное облегчение, когда он соскользнул с табурета и гордо направился к своему новому факультету. Однако от внимания Гермионы не ускользнуло то, как маленький мальчик бросил быстрый взгляд на стол Гриффиндора, где Сириус оплакивал распределение своего брата, и увидел сожаление в его глазах. Но вскоре это прошло, и младшего Блэка тепло встретили его новые однофакультетники. Гермиона вернула своё внимание процессу распределения и, прежде чем успела осознать это, назвали её имя. — Петтигрю, Гермиона! — сурово выкрикнула профессор МакГонагалл. Гермиона жутко нервничала, медленно подходя к табурету. Прежде чем профессор МакГонагалл опустила Шляпу на её голову, Гермиона увидела, как Питер показывает ей большой палец на удачу. Затем её обзор был полностью заблокирован — поля огромной шляпы полностью закрывали её глаза и садились на переносицу. "Хмм... любопытно, очень любопытно, — прошептала Шляпа в её голове. — А вы ведь маленькая хитрая девочка, мисс Петтигрю, не так ли?" "Что вы имеете в виду?" — нервно спросила Гермиона. "Я вижу... Я вижу в твоём сердце гордость и честолюбие. Может, тебе больше подойдёт Слизерин? — предположила она, но затем начала фыркать, и, если Гермиона смогла правильно описать её действия, Шляпа пыталась покачать головой. — Нет-нет, Слизерин не проявит в тебе самого лучшего. Хм-м… Я чувствую в тебе глубокую храбрость и преданность. Я уверена, что ты будешь свирепым львом. Может, Гриффиндор?" Гермиона мысленно вздохнула. "Я не храбрая, — отметила она. — Думаю, что уже нет." "Почему ты так говоришь?" — удивлённо спросила Распределяющая шляпа. "Я... ну... это сложно, — попыталась объяснить она. — Я сбежала, видите ли. Это просто... нет, нет, я не думаю, что я всё ещё храбрая." Гермиона почувствовала, как её щёки вспыхнули от смущения, поняв, что она почти излила свою душу зачарованной Шляпе. "Хм… но ещё я вижу такие знания, столь обширные и глубокие, ты так отличаешься от других детей твоего возраста, — продолжила Шляпа. — Может быть, тебе все-таки больше подходит Когтевран." "А раньше вы действительно думали распределить меня в Когтевран," — подумала Гермиона, слегка улыбнувшись. "Прошу прощения?" — немного замявшись, спросила Шляпа. "Не обращайте внимания", — быстро добавила она. "Ну, в таком случае, я думаю, что нашла для тебя подходящее место". — КОГТЕВРАН! Распределяющая шляпа была немедленно снята с её головы, и глазам Гермионы потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к внезапному натиску яркого света. Весь стол Когтеврана восторженно аплодировал новой ученице своего факультета и Гермиона с ошеломлённой улыбкой спрыгнула с табурета, быстро побежав в их сторону. — Чёрт побери, я думаю, это было самое долгое распределение с тех пор как, я не знаю, самое долгое! — воскликнула девочка-когтевранка с каштановыми волосами и серыми глазами, когда Гермиона села за стол. Девочка чуть покраснела. — Что? Правда? Насколько долго? — спросила она. В прошлой жизни её тоже распределяли довольно долго, и Гермиона не ожидала, что в этот раз будет так же. — Хм-м, минут пять или шесть, наверное, — с ухмылкой сказала симпатичная девочка. Гермиона робко улыбнулась. — Ну, Шляпа сказала, что я "маленькая хитрая девочка", — ответила она и рассмеялась. Другая девочка тоже засмеялась и протянула руку. — Привет, я Дороти Бут. Первокурсница, как и ты, — затем она указала на сидящую рядом девочку с шелковистыми чёрными волосами и карими глазами. — Это Мишель Корнер, тоже первокурсница, — та улыбнулась, и глаза Гермионы расширились, когда она наконец увидела её сходство с будущим Майклом Корнером. Затем Дороти указала на последнюю девочку, сидящую рядом с Мишель. У девочки были светлые волосы и серые глаза, и она одарила Гермиону улыбкой, когда поймала её взгляд. — А это Александра Голдштейн. Блондинка фыркнула. — Пожалуйста, называй меня Алекс, — усмехнулась она. — Только моя мать использует моё полное имя, и почти всегда она делает это, когда злится. Гермиона засмеялась и кивнула. — Хорошо, — сказала она. — Привет, я Гермиона Петтигрю. Мишель наклонилась немного ближе к Гермионе и бросила быстрый взгляд на стол Гриффиндора. — А ты случайно не родственница Питера Петтигрю? — спросила она с интересом в глазах. — К сожалению, он мой старший брат, — сказала Гермиона, преувеличенно вздохнув. Дороти ухмыльнулась драме в её голосе, но ничего не сказала. — Подожди, ты знаешь моего брата? Мишель кивнула. — У меня тоже есть старший брат, он второкурсник — и тоже в Гриффиндоре. Он мне сказал, что Питер Петтигрю и его друзья просто чертовски крутые, — начала она, побудив сидевшую рядом Алекс фыркнуть. — Я слышала, что их розыгрыши просто легендарны. Гермиона наморщила нос. — Скорее, от них больше неприятностей, — поправила она. — Моя мать чуть не взорвалась, когда МакГонагалл отправила ей письмо о проделках моего брата в прошлом учебном году. Мне пришлось помешать ей послать Громовещатель Питеру, чтобы спасти его от дальнейшего позора. — Серьёзно? — спросила Алекс, подавив смешок. — Мерлин, теперь они кажутся мне ещё опаснее. — Я думаю, ты права, — сказала Гермиона, посмеиваясь.-ооо-
25 октября 1972 года — Серьёзно, Гермиона. Ты учишься в такой день? Девочка усмехнулась и оторвала глаза от пергамента. Зелёные глаза Лили заблестели весельем, когда та подошла ближе к библиотечному столу, который занимала Гермиона, и выдвинула стул. Затем она положила на стол все свои вещи и села. Северус, как обычно, расположился на стуле напротив Лили и достал всё, что ему было нужно, чтобы начать работу над своим эссе. — Кто бы говорил, — ответила Гермиона и вернулась к своему учебнику по чарам. Лили глубоко вздохнула. — Ты всё ещё первокурсница, Гермиона, — объяснила она. — Тебе следует заводить друзей, исследовать Хогвартс и искать тайные места, пока у тебя ещё есть на это время. — Забавно, — озадаченно сказал Северус с хмурым выражением лица. — Ты ничего из этого не делала, когда училась на первом курсе, Лили. — Заткнись, Сев, это мне не помогает, — сказала Лили, игриво отбивая его руку. Гермиона тихонько хихикнула, побуждая слизеринца взглянуть в её сторону. — Мне нравится учиться, Лили, — объяснила она. — У меня ещё есть много времени, чтобы с кем-нибудь подружиться. Гриффиндорка нахмурилась и наконец отступила. Когда они начали спокойно делать домашнее задание, Гермиона случайно взглянула на рыжеволосую девочку рядом с ней, а затем на угрюмого мальчика напротив неё и невольно улыбнулась ещё раз. После того, как Гермиона поселилась в Хогвартсе и начала ходить на уроки, Лили Эванс решила взять девочку под своё крыло. Она настаивала на том, что ей может понадобиться девушка постарше, которая поможет ей с домашней работой или подскажет, если понадобится совет. С тех пор Лили и Северус обычно учились вместе с ней, и Гермиона потакала доброй ведьме, задавая разные глупые вопросы, на которые она и так знала ответ. Видя довольное лицо Лили, девочка поняла, что это того стоило, но оба второкурсника вскоре обнаружили, что Гермиона — очень умная ученица, и начали спрашивать её о вещах, на которые, как они считали, когтевранка знает ответ. Хотя Гермиона и приобрела несколько друзей из своего нового факультета в этом году, она обнаружила, что большую часть времени всё равно проводит с Лили и Северусом. Они были замечательной компанией и отличными товарищами по учёбе. Её сердце трепетало от того, что Лили всегда приглашала её заниматься вместе с ней и слизеринцем. Это было чудом, что её распределили в Когтевран, потому что, по крайней мере, Гермиона могла держаться подальше от шумных Мародёров и других важных фигур в грядущей Первой магической войне, не слишком вовлекаясь в их жизни. Но каждый раз, когда Лили смотрела на неё своими яркими, яркими, яркими зелёными глазами, приглашая её позаниматься или пообщаться с ней и Северусом, девочка обнаруживала, что не может отказаться. Иногда втайне Гермиона ловила себя на мысли, что это Гарри Поттер — с яркими, яркими, яркими зелёными глазами и нелепой улыбкой — был тем, кто приглашал её учиться или проводить вместе свободное время. — Что изучаешь? — спросила Лили, заглядывая в учебник по чарам. — О, заклинание левитации? Гермиона кивнула. — Профессор Флитвик сказал, что мы будем проходить его в Хеллоуин, поэтому я решила почитать о нём заранее, — объяснила она. Рыжая тихонько промурлыкала и ещё раз взглянула на книгу девочки. — Помни о правильном произношении, — отметила она. — Большинство первокурсников провалили свою первую попытку с этим заклинанием, потому что они проговаривали его неправильно. Если честно, многие произносят Вингардиум Ле-вио-СА, хотя на самом деле это... — Ле-ви-О-са, — с ухмылкой закончила Гермиона в унисон с Лили. Гриффиндорка широко распахнула глаза, глядя на смеющуюся Гермиону. — Я прочла это уже множество раз, Лили, — заверила она. — Я уверена, что правильное произношение уже встроилось в мои нейроны. Северус внезапно застонал, заставляя Гермиону вопросительно взглянуть на него. — Отлично, ещё одна зубрилка, — проворчал он себе под нос. — Одной было достаточно, честно. Гермиона рассмеялась, когда слизеринец попытался скрыть улыбку. Затем Лили схватила девочку за руки и с ярким блеском в глазах провозгласила: — Мы будем лучшими друзьями навсегда, Гермиона Петтигрю. Глаза когтевранки расширились от серьёзного заявления Лили, но тут же на её лице появилась широкая улыбка. — Я думаю, это будет замечательно, — сказала она, не в силах отвести взгляд от зелёных глаз Лили. — Я думаю, это будет кошмарно, — добавил Северус. — Заткнись, Северус, не с тобой говорят, — огрызнулась Лили. Гермиона засмеялась, увидев взгляд слизеринца, но Лили было не остановить. Может быть, её жизнь в Хогвартсе всё-таки будет интересной.-ооо-
10 февраля 1973 года — Гермиона! Девочка резко остановилась, оглянулась через плечо и удивилась, увидев, что её старший брат бежит, чтобы догнать её. — Питер? — спросила она, внезапно забеспокоившись. — Что-то случилось? — он никогда специально не искал встречи с ней. На самом деле, Гермиона не возражала. В течение всего своего первого курса она была занята, посещая каждое занятие и внимательно слушая профессоров. Конечно, она и раньше проходила эти уроки, и, надо признать, иногда ей надоедали основы, но нормальность всего этого освежала, и Гермиона впитывала всё так, будто это был яркий и тёплый солнечный свет. Она подождала до тех пор, пока Питер, наконец, не догнал её и схватил за локоть. — Куда направляешься? — спросил он, игнорируя её предыдущий вопрос. — Я собиралась пойти к Чёрному озеру, у меня есть книга для лёгкого чтения, — ответила Гермиона, размахивая в воздухе огромным фолиантом, чтобы её брат мог увидеть его. Глаза Питера почти вылезли из орбит. — Для лёгкого чтения? — недоверчиво спросил он. Увидев, как сестра подняла бровь, мальчик закатил глаза. — Неважно. Не отвечай. — Что случилось? — повторила она, на этот раз с большей поспешностью. Питер моргнул синими глазами и невинно улыбнулся. — Что? Мне нужна веская причина, чтобы пообщаться с сестрой? — спросил он. Гермиона сморщила нос. — Теперь я точно вижу, что что-то не так, — заметила она. Питер шумно рассмеялся и потащил её к Чёрному озеру. Они бродили по территории Хогвартса, и мальчик постоянно задавал ей вопросы о том, как она поживает, как проходят занятия, со всем ли она справляется блестяще, и хотя Гермиона знала, что Питер сегодня обратился к ней не за этим, девочка всё же удовлетворила его честными ответами. К тому времени, как они достигли любимого дерева Гермионы — огромного, высокого дуба с достаточно длинными для отбрасывания прохладной тени ветвями — Питер повернулся к сестре, строго посмотрев на неё. — Ты всё ещё проводишь время с Нюн... со Снеггом? — спросил он, быстро исправившись. Гермиона высоко подняла брови. — Ты о Северусе? — удивлённо спросила она, сдерживая улыбку, когда Питер нахмурился, увидев, как девочка называет слизеринца. — То есть ты всё ещё с ним общаешься, — обвиняюще сказал он. Гермиона пожала плечами и изящно села на сухую траву под огромным деревом. — И что с того? — ответила она. Питер застонал и упал перед ней на колени. — Гермиона, он же слизеринец, — настаивал он, как будто этого было достаточно. — Ты до сих пор веришь в эту чепуху по поводу факультетов? — спросила она, недоверчиво фыркнув. — Он скользкий и мерзкий тип, — продолжил Питер, глядя на неё. — Он подлый и злой, Гермиона. — О, так мы сейчас критикуем друзей друг друга? — горячо спросила она. — Тогда ладно, твои друзья напыщенные и надоедливые. Они задиры, Мерлин их побери, Питер. Как ты можешь смотреть, как они терроризируют других студентов, и не вмешиваться в это? — Они не терроризируют, — нахмурившись, начал защищать друзей Питер. — А Северус не злой, — парировала она. Питер громко вздохнул и рухнул вперёд. — Сириус и Джеймс… ну, они были воспитаны как настоящие чистокровные, старомодно, согласно традициям и всё такое, — рассуждал он. — И я знаю, что они могут быть просто ужасно напыщенными придурками, но в действительности они хорошие, Гермиона. И… и как только ты подружишься с ними, клянусь, они всегда будут тебя прикрывать. Гнев девочки стих, и она потянулась, чтобы взять брата за руку. — И Северус не злой, Питер, — сказала она. — Конечно, он всё время мрачный, и не совсем солнечный и радужный, но он не такой уж плохой. Он пытается помочь мне с некоторыми из моих работ по зельям, и ты знаешь, насколько он продвинулся в этом направлении. Питер пристально посмотрел на Гермиону. — Так можно с уверенностью предположить, что ты не собираешься меня слушать? — спросил он с намёком на улыбку на лице, несмотря на раздражённый взгляд. — А когда я тебя слушала? — фыркнув, спросила она. Питер вздохнул ещё раз и сжал её руку. — Джеймс и Сириус не ладят со Снеггом, ты знаешь. Плохо общаются ещё с тех пор, как сошли с Хогвартс-экспресса и были распределены по факультетам. Ну и выбрали жертвой большинства своих тщательно продуманных розыгрышей именно Снегга. Я просто волнуюсь, потому что ты проводишь с ним большую часть времени и можешь попасть под раздачу. — Это очень мило с твоей стороны, Питер, но разве ты не думаешь, что будет лучше, если ты просто скажешь своим друзьям, чтобы они, чёрт возьми, отстали от него? — с улыбкой спросила Гермиона. Он смущённо усмехнулся в ответ. — Сириус и Джеймс очень упрямы, и пойдут до конца, раз уж решились на это, — объяснил Питер извиняющимся тоном. — Будет трудно удержать их. — Знаешь, иногда ты можешь противостоять своим друзьям, — предложила она. — Лили делает это с Севом всё время, когда он ведёт себя как дурак. Что, заметь, бывает всегда. — Следи за языком, — предупредил Питер с лёгкой ухмылкой. — Влияние Лили не проходит бесследно, — засмеялась Гермиона. — А если серьёзно, Пити, Сириус и Джеймс — ты не можешь просто боготворить их и делать то, что они говорят, следовать за ними, куда бы они ни пошли. Его щёки покраснели, и мальчик отвернулся. — Ты… ну… ты не понимаешь, Гермиона, — упрямо настаивал он, слегка надувшись. — Мы выросли в районе, где другие дети называли нас уродами. По крайней мере, с моими друзьями… Я чувствую, что действительно вписываюсь сюда, понимаешь? Гермиона помрачнела от его слов и подумала о Лили и Северусе. То, как они искренне приняли её, поразило когтевранку, потому что ей было непросто заводить друзей. В конце концов, Гарри и Рон стали её друзьями не сразу. Им буквально понадобилось оказаться на волосок от смерти, чтобы создать эту крепкую связь. Но с Лили и Северусом... в первый раз, когда они встретили её в Хогвартс-экспрессе, Лили — и по умолчанию Северус — уже решили, что они хотят сделать Гермиону своей подругой. Это было прекрасное чувство — когда тебя принимают сразу же, и тебе не приходится доказывать, что ты этого достойна. — Я рада, что ты так себя чувствуешь, Пити, — сказала Гермиона, потянувшись, чтобы сжать его руку. — Просто... просто не делай ничего глупого, только потому что они тебя об этом попросят, ладно? Она нахмурилась, когда Питер снова покраснел и не смог посмотреть Гермионе в глаза. Девочка молча наблюдала за своим братом и заметила тёмные мешки под его глазами и то, что его кожа стала более жёлтой с тех пор, как она в последний раз видела его. Когтевранка чуть не сломала свою голову, пытаясь вспомнить, что же случилось во время второго года обучения Мародёров. — Ты выглядишь уставшим, — заметила она, сузив в подозрении глаза, когда Питер побледнел. — На втором курсе учиться сложно, — заметил он слишком быстро. — Не у всех есть твои мозги, Гермиона. И тут она поняла. В течении второго курса Мародёры обнаружили, что Римус Люпин был оборотнем. Если выводы Гермионы были верными, то они уже пытались придумать сложный план, как стать анимагами. Гермиона улыбнулась и покачала головой. Хотя они были ужасными задирами, она думала, что всё же было прекрасно, что они были готовы сделать всё, чтобы Римус не чувствовал себя одиноким. — Просто будь осторожен, Питер, хорошо? — попросила она, снова сжимая его руку. — Может, в этот раз я не стану останавливать маму, когда она решит послать тебе Громовещатель, если узнает, что ты опять сделал что-то глупое. Мальчик послал ей ленивую усмешку и пожал плечами. — Я попытаюсь, Гермиона, но никаких обещаний, — сказал Питер. Это заставило её рассмеяться. — Дурак, — пробормотала девочка себе под нос. — Следи за языком! — воскликнул он, смеясь.