xxxxv. you're the universe i'm helpless in (Venus by Sleeping at Last)
-ооо-
10 октября 1979 года Аня вежливо извинилась и оставила двух волшебников одних. Джеймс бросил испуганный взгляд на удаляющуюся женщину, прежде чем нерешительно посмотреть на Питера. Парень повернулся к нему спиной, стоя в том нелепом поношенном фартуке, который члены семьи Петтигрю так любили носить повязанным вокруг талии. Питер не сказал ни слова после признания Джеймса, а вместо этого сосредоточил все свои силы на мытье посуды. Однако по тому, как он держал тарелки, наследник Поттеров знал, что скоро Питер точно уронит одну. Наследник Поттеров позволил неудобной тишине растянуться, стать более напряжённой, и он не был уверен, разрешено ли ему нарушить её. После того, как Джеймс стал лучшим другом Питера, он понял, что должен держаться от парня подальше, если тот был не в настроении. Питер, возможно, и не прибегал к Летучемышиному сглазу, как его сестра, но у него всё ещё был печально известный характер Селвинов. Одного только взгляда хватало, чтобы отпугнуть кого угодно. Но Джеймс обдумывал это несколько недель. Чёрт, даже месяцев! После всего, что произошло, особенно учитывая откровение Гермионы, его решимость становилась всё сильнее и сильнее с каждым днём, пока у парня не осталось другого выбора, кроме как действовать. Дамблдор зловеще предупредил их, что они были уже в разгаре войны и должны готовиться к худшему. Последняя охота Гермионы за крестражами стала для Джеймса тревожным сигналом, и он отправил Питеру и Ане сову с просьбой поговорить. У него больше не было сомнений. — Питер, — позвал парень, собирая всё своё гриффиндорское мужество. — Давай, приятель. Скажи что-нибудь. Светло-карие глаза Джеймса за очками расширились, когда Питер толкнул хрупкую тарелку на стойку, совершенно не обращая внимания на то, как она разбилась от удара. В такие моменты наследник Поттеров жалел, что Питер был родственником двух ужасающих ведьм. На самом деле больше всего парню нравилось, когда его лучший друг просто соглашался со всем, что он говорил. — Что, чёрт возьми, ты хочешь, чтобы я сказал? — проворчал Питер, всё ещё стоя спиной к Джеймсу. Плечи Петтигрю были напряжены, и волшебник в очках увидел, что на одном из его висков вздулась вена. Усиленные тренировками мракоборцев рефлексы Джеймса оповестили об опасности и хотя он очень сомневался, что Питер решит проклясть его, парень всё же вытащил свою волшебную палочку из-под стола на случай, если ему понадобится защитить себя. — Твоя мать уже дала своё благословение, — сознательно начал он. — Так что, думаю, будет достаточно, если и ты подтвердишь своё. — Почему? Джеймс нахмурил брови, когда Питер быстро развернулся. Лицо парня выглядело усталым и бледным, на нём красовалась смесь гнева и болезненной покорности. Поттер вздохнул: — Почему что? — Почему сейчас? — добавил Питер, сердито вытаскивая из брюк волшебную палочку. Джеймс инстинктивно поднял свою, готовый к бою, но его лучший друг просто коснулся разбившейся тарелки и восстановил её с помощью заклинания Репаро. Питер настороженно посмотрел на палочку Джеймса, и наследник Поттеров неохотно опустил руку. — Почему не сейчас? — ответил парень, пытаясь нелепо смягчить напряжённую атмосферу. Но глаза Питера превратились в узкие щёлочки — такой ответ его явно не впечатлил. Зная, что Питер не сдвинется с места, Джеймс тихо вздохнул и серьёзно посмотрел на волшебника, которого считал своим братом во всём, кроме крови. — Потому что мы на войне, — просто объяснил он. — И как бы нам это ни не нравилось, Гермиона больше всего вовлечена во всё это чёртово дело из-за своего прошлого, и своих знаний, и… — парень с трудом сглотнул, когда страх снова сжал его сердце. Он привык к этому чувству с тех пор, как брат и сестра Петтигрю вместе с Регулусом Блэком трансгрессировали в его спальню посреди ночи, мокрые и явно потрясённые. Тем не менее, как бы Джеймс ни старался, он не мог развеять свой страх. — Будущее неопределённое, Хвост. Часть напряжения ушла из Питера, когда он наклонился вперёд, но его лоб теперь наморщился от беспокойства и сомнения. — Мы уже нашли все пять крестражей, Джеймс, — отметил он. — И мы уничтожили один. Будущее может быть неопределённым, но оно определённо на нашей стороне. — Ты этого не знаешь, — сказал волшебник в очках, и на его лице появилась кривая улыбка. — На войне может случиться всё, что угодно. — Ты говоришь так, будто раньше уже проходил через войну. — Мы находимся в разгаре одной, — напомнил ему Джеймс. — И… и разве ты не видишь глаза Гермионы? Как они всегда говорят о бесконечных ужасах и горе, которыми не стоит обременять восемнадцатилетнюю девушку? Я уверен, Гермиона Грейнджер когда-то думала, что они смогут выиграть свою войну, но вот она сейчас, рождённая другим человеком в надежде убежать от всех потрясений, которые она пережила раньше. Питер обеспокоенно закусил нижнюю губу и плюхнулся на стул напротив Джеймса. — И ты думаешь, что это сделает всё лучше? — недоверчиво спросил он. Джеймс многозначительно посмотрел на парня. — А что? Не говори мне, что никогда не думал о том, чтобы сделать это с Мэри, — сказал он. Когда лицо Питера стало светло-розовым, наследник Поттеров улыбнулся. — Вот и всё. — Но мы решили, что будет лучше, если мы сделаем это после её обучения у целителей, — объяснил Питер. — Которое закончится через годы. — Гермиона другая, — ответил Джеймс с усталым тяжёлым вздохом, и глубоко нахмурился, глядя на стол. — Как я уже сказал, она больше всех нас вовлечена в это. Я беспокоюсь о ней постоянно, поэтому я подумал, что, может быть, будет лучше, если я всегда буду находиться рядом с ней. — И ты не делаешь этого прямо сейчас? Джеймс сухо рассмеялся и оглянулся на Питера. — Да, но… но если в этой чёртовой войне дела станут плохи, с таким же успехом можно провести с ней несколько счастливых месяцев и сражаться вместе. Питер начал тереть переносицу с явной покорностью на лице. — Тебя не остановить, не так ли? — проворчал он. — Я всё ещё хотел бы получить твоё благословение, потому что она твоя сестра и, Мерлин, ты действительно можешь быть ужасающим, если захочешь, Питер. Ты знаешь это? — усмехнулся Джеймс, когда лучший друг бросил на него лёгкий взгляд. — Но отвечу на твой вопрос: да, меня не остановить. Я уже решил провести остаток своих дней с Гермионой, пока я жив и дышу. Мои родители, чёрт возьми, пригласили твою семью на ужин чистокровных, потому что они знали о моих намерениях с тех пор, как мы начали встречаться. И, может быть, может быть, я веду себя немного эгоистично, пытаясь украсть Гермиону у тебя и Ани, но после того, как я увидел свадьбу Лили со Снеггом, я подумал... Я подумал... — парень дрогнул, и его щёки покраснели, а на лице появилась глупая улыбка. — Я тоже хочу этого для себя. Волшебник напротив него взглянул в потолок и устало вздохнул. — Ладно, — выдохнул Питер. — Ладно. Делай, что хочешь. Но знай, Джеймс Поттер, если ты обидишь мою сестру… — Я не обижу, — поспешно ответил Джеймс, и его улыбка стала ослепительной. — Клянусь честью Мародёра.-ооо-
17 октября 1979 года — Мы ожидаем гостей? Лили подавила улыбку, повернувшись к мужу и пытаясь выглядеть как можно более невинно. — Гостей? — мягко спросила она. — Что заставило тебя спросить, мой дорогой? Сев сморщил нос в ответ на её ласковые слова, отчего губы девушки дёрнулись от удовольствия. — Потому что ты печёшь пироги с патокой, а никто в этом доме их не любит, — обвинил он, глядя на невинные угощения, лежащие на их столе. Лили улыбнулась умозаключению мужа и подошла к нему ближе. — Обещай быть сегодня хорошим, Сев, — серьёзно сказала она, и в тоне её голоса прозвучал намёк на предупреждение. — Я знаю, тебе будет очень неудобно, но, ради любви к Мерлину, пожалуйста, будь сегодня милым. Тёмные глаза парня сузились в подозрении. — Кого ты пригласила? — прорычал он. — Я не приглашала его, — быстро поправила Лили. — Он попросил встретиться с нами. Словно по команде, до ушей пары донёсся громкий стук входной двери. Лили вышла из их маленькой кухни, чтобы открыть дверь. С другой стороны стоял Джеймс Поттер, чувствовавший себя очень некомфортно и выглядевший до странности безупречным для обычного домашнего визита. — Эванс, привет, — нервно поздоровался он. — Я больше не Эванс, к твоему сведению, — сказала рыжеволосая девушка. Джеймс просто пожал плечами, но уголок его губ приподнялся в ухмылке. Лили отошла в сторону, чтобы он смог войти. — Заходи, Поттер. Джеймс пробормотал свою благодарность и осторожно вошёл в дом. Лили с интересом наблюдала, как он неуклюже осматривал их причудливый маленький дом, скорее всего, сравнивая его со своим великолепным поместьем. Дом Снегга был таким же большим, как его холл и гостиная вместе взятые, и мог бы быть ужасно тесным для такого богатого, чистокровного наследника, как Поттер. Но минутное потрясение Джеймса немедленно рассеялось, а светло-карие глаза парня теперь широко раскрылись от одной лишь нервозности. — Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь? Лили закатила глаза и посмотрела на сбитого с толку мужа. Джеймс нахмурил брови и взглянул на рыжеволосую девушку. — Ты не сказала ему, что я приду? — спросил он. Лили улыбнулась и покачала головой. — Я хотела сделать ему сюрприз, потому что была уверена, что он не согласится, если я скажу ему, что ты хочешь посетить нас, — объяснила она. — Конечно, не согласился бы, чёрт возьми! — сердито прорычал Сев. Лили быстро подошла к нему, чтобы схватить парня за руку и успокоить. — Я приготовила пироги с патокой, — ласково сказала рыжеволосая девушка, крепче сжав руку Сева, когда ворчун начал рычать. — Гермиона сказала, что это твои самые любимые угощения. Джеймс неловко поправил воротник. — Э-э-э, спасибо, — сказал он, следуя за Лили и Севом, когда она повела их в маленькую кухню. Девушка безмолвно указала парню на стул, и он занял предложенное место. Теперь Поттер нервно проводил рукой по волосам, которые беспорядочно торчали в разных направлениях. Лили усадила Сева рядом с собой, но её изумрудные глаза не отрывались от Джеймса. Мракоборец в очках выбрал момент, чтобы взять кусок пирога с патокой, просто чтобы чем-то занять руки, но не мог заставить себя откусить. Рыжеволосая девушка ждала, пока Поттер заговорит первым, находя очень забавным, что её взгляд заставлял его нервничать. Он всегда был напыщенным, самовлюблённным и чертовски самоуверенным большую часть времени. Ей было интересно, что заставило Джеймса так сильно нервничать сегодня, не говоря уже о том, почему парень обратился к Лили, чтобы спросить, может ли он поговорить с ней и Севом. — Разве ты не собираешься спросить, почему я вообще здесь? — выпалил Джеймс, уже взволнованный удушающей тишиной, которая окутывала маленькую кухню. Лили положила подбородок на перевёрнутую ладонь. — Я решила, что ты всё ещё пытаешься собраться с духом, Поттер, — сказала она, слегка ухмыльнувшись, когда парень покраснел. — Так что, пожалуйста, не торопись. У нас ещё много времени. — Нет, не много, — коротко ответил Сев, в то время как Джеймс удивлённо фыркнул, повторив ухмылку Лили. — Я хотел навестить вас обоих, потому что вы самые близкие друзья Гермионы, — медленно начал он. — Я хочу получить ваше благословение. — Благословение? — повторила Лили, приподнимая бровь. — На что? Джеймс глубоко вздохнул, и на его лице появилась лёгкая глупая улыбка. — Я подумываю попросить Гермиону выйти за меня замуж, — сказал он. Глаза пары комично расширились от шока. — Что? Это великолепно! — воскликнула Лили. Она всегда подозревала, что Поттер движется в этом направлении. Чёрт побери, то, как загорались глаза Джеймса каждый раз, когда Гермиона находилась с ним в комнате, уже многое говорило о глубине его чувств к девушке. — Почему ты просишь нашего благословения? — огрызнулся Сев. — Разве ты не должен получить его от семьи Гермионы? Джеймса покраснел, и на его лице появилась застенчивая улыбка. — Аня и Питер уже дали своё, — пояснил он. — И — ну — понимаете, согласно этикету и традициям чистокровных, наследник должен также просить благословения у ближайших друзей девушки, на которой он вознамерился жениться. Это принесёт бесконечную удачу браку и всё такое. — Ну, кто знал, что Джеймс Поттер приверженец чёртовых правил, когда в Хогвартсе он был таким стойким сторонником их нарушения, — усмехнулся Сев. Волшебник в очках сердито посмотрел на него. — Если я собираюсь жениться на Гермионе, то мог бы ещё и сделать это надлежащим образом, — сказал Джеймс. — Знаешь, Гермионе наплевать на такие вещи, — вставила Лили. — Если она захочет выйти за тебя замуж, ей будет всё равно, какое у нас мнение, особенно если оно противоречит её. — Я знаю это, — раздражённо рявкнул наследник Поттеров. — Но моя мама взорвётся, если узнает, что я не получил вашего благословения. Так что, пожалуйста, ради моего чёртового здравомыслия, просто скажите, что вы даёте его. Лили хотелось ещё больше помучить этого нелепого парня. В конце концов, он был таким упрямым во время их обучения в Хогвартсе. Но было что-то в выражении лица Джеймса, в том, как его светло-карие глаза светились стальной решимостью, а губы были сжаты в тонкую линию, и это поразило рыжеволосую девушку. Она подумала, что будет невосприимчива к изменению поведения Джеймса Поттера, но возможность видеть его таким серьёзным стала восхитительным исключением. — Конечно, я собираюсь дать своё благословение, — сказала Лили, смеясь, когда Джеймс комично вздохнул с облегчением. — Ты хорошо относился к Гермионе в течение многих лет. Я вижу, что она счастлива рядом с тобой. Я всё ещё считаю это правило чистокровных нелепым, но если оно означает, что моя лучшая подруга будет счастлива, то какого чёрта. Так что да, давай, женись на ней, если хочешь. — Спасибо, Эванс. Честно, — улыбка распространилась по лицу Джеймса, и Лили не могла не ответить тем же. Затем парень перевёл взгляд на Сева, и его улыбка немного дрогнула. — Ну? — потребовал он. — Я действительно должен это делать? — заныл Сев. Лили хлопнула его по груди и произнесла "будь милым", но её муж просто сердито посмотрел в ответ. — Гермиона проклянёт его, если узнает об этом, — предупредил волшебник, смотря исподлобья. Джеймс слегка побледнел, но его взгляд оставался непоколебимым. — Просто скажи эти чёртовы слова, Снегг, — выдохнул он. — Тогда я оставлю тебя и твои сальные волосы в покое. Лили фыркнула. — Умное оскорбление, Поттер, особенно если учесть, что он не носит такие волосы со времён Хогвартса, — отметила девушка. — Я позаботилась об этом. — Если ты собираешься оскорблять меня, можно закончить эту встречу прямо сейчас, — Сев мрачно взглянул на волшебника в очках и встал со своего места с такой силой, что его стул опрокинулся. Джеймс мгновенно вскочил на ноги, а на его лице застыла паника. — Ладно, мне очень жаль, — сказал он сухо, будто морщась от боли. Зелёные глаза Лили расширились, когда наследник Поттеров начал практически умолять Сева. — Просто, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажи это, Снегг. Тогда я уйду. Лили поджала губы и взглянула на мужа, гадая, уступит ли он желаниям Поттера. Несмотря на то, что Мародёры явно оставили его в покое в течение последних нескольких лет в Хогвартсе (Лили всё ещё задавалась вопросом, как это случилось, во имя Мерлина), они всё равно очень не любили друг друга. Вражда между парнями была смешной, граничащей с мелочной, поэтому было понятно, что Севу было тяжело выполнить желание Джеймса. Этот человек несправедливо издевался над ним, сделав жизнь слизеринца несчастной, когда он просто хотел проучиться в Хогвартсе и закончить его целым и невредимым. Но Сев любил Гермиону так же сильно, как Лили. Она была для них обоих прекрасным другом. Лили всё ещё благодарила благословенные звёзды за их пламенную лучшую подругу, которая была самым упрямым человеком, которого она когда-либо встречала, потому что если бы не Гермиона, они с Севом, возможно, никогда бы не помирились. Лили попыталась представить свою жизнь без Сева, но она показалась ей неправдоподобной и мрачной. Таким образом, Лили не удивило то, что Сев в неловком смирении подался вперёд. — Ладно, женись на ней, мне всё равно, — отрезал Северус, хотя в его голосе не хватало ядовитости, которую он, скорее всего, хотел передать. — Но знай это, Поттер, — его губы презрительно скривились, и парень бросил свой самый мрачный взгляд. — Если ты обидишь Гермиону… — Я не обижу. Клянусь честью Мародёра. То, как Джеймс произнёс эти слова, будто это была самая точная вещь в этом мире, заставило сердце Лили забиться сильнее. Это был человек, явно влюблённый до такой степени, что он охотно достал бы луну и все звёзды, если бы это осчастливило Гермиону. Глаза Лили слегка заслезились, и на лице девушки расплылась глупая улыбка. Гермиона будет очень счастлива с Джеймсом Поттером. Лили была в этом очень уверена. Сев в ответ натянуто кивнул и отвернулся, а его скулы чуть покраснели. Затем Джеймс быстро попрощался с ними. Лили взглянула на нетронутый пирог с патокой, вспомнив слова Гермионы о том, что он никогда, никогда не откажется от пирога, даже если его предложит тот, кто ему явно не нравится. Возможно, Джеймс был слишком занят своим делом сегодня, чтобы всё остальное вокруг него имело значения. — Это было действительно мило с твоей стороны, любимый, — проворковала Лили, обнимая Сева за торс. Она ярко улыбнулась мужу, не обращая внимания на смущённое выражение его лица. — Я не был милым, — слабо возразил Северус. Лили засмеялась и уткнулась лицом ему в шею. — Он позаботится о Гермионе, — сказала она. — Ты знаешь это, правда? Его тёплое дыхание коснулось её лба, когда Сев выдохнул. — Я знаю, — ответил он.-ооо-
4 ноября 1979 года Гермиона чувствовала, что сегодня должно произойти что-то очень, очень плохое. Это началось во время обеда, когда она вышла из спальни, чтобы разделить трапезу со своей семьёй. Девушка была приятно удивлена, увидев Питера дома. На протяжении всего обеда Гермиона улыбалась, радуясь, что вся её семья в сборе, несмотря на плотный график Питера и их участие в работе Ордена. Аня, как всегда, была милой, расспрашивая детей о последних событиях в их жизни. Да и она сама, в свою очередь, рассказала несколько забавных случаев с работы, а Гермиона смеялась в нужных местах и задавала вопросы, если что-то пробуждало её любопытство. Питер же, напротив, был на удивление тихим. Гермиона пыталась вовлечь его в какую-нибудь лёгкую, приятную беседу, но её брат всегда отвечал коротко и односложно. Это очень расстроило девушку, потому что было очевидно, что его что-то безмерно беспокоит. Не помогло и то, что Аня продолжала бросать грустные, понимающие взгляды на сына, но затем она завела с Гермионой другой разговор, не оставляя ей возможности задуматься о том, что с ними происходит. После обеда и мытья посуды девушка объявила, что обещала провести время с Джеймсом. — Надень красное платье с цветочным рисунком, милая, — предложила Аня. — Я думаю, что оно его самое любимое из всех твоих. Щёки Гермионы покраснели, когда она вспомнила, как его пальцы сжимали маленькие ленточки, завязанные на её плечах, и опасный блеск, появившийся в глазах парня. — На улице ужасно холодно, мама, — сказала она, но Аня вытащила тёмно-синий вельветовый пиджак с подкладкой из шерпы, чтобы дочь могла надеть его поверх платья. Когда Гермиона вышла из своей комнаты, красиво одетая для сегодняшнего свидания, Питер удивил девушку, заключив её в сокрушительные объятия. — Ты всегда будешь моей любимой младшей сестрой, — хрипло прошептал он. Гермиона удивлённо моргнула, и на её лице появилась озадаченная улыбка. — Ну, я твоя любимая сестра по умолчанию, поэтому я не совсем уверена, стоит ли воспринимать это как комплимент, — пошутила она. Но Питер встретил её синие глаза своими блестящими. Было очевидно, что её брат изо всех сил старался не расплакаться, и прежде чем девушка смогла спросить его о том, что случилось, он уже отстранился и заперся в своей спальне. — Питер в порядке? — обеспокоенно спросила Гермиона, увидев грустную улыбку матери. — С ним всё будет в порядке, — сказала Аня, протягивая ладонь, чтобы взять дочь за руки. Она улыбалась, но девушка не могла не почувствовать намёк на печаль и в её лице. — Я очень тебя люблю, Гермиона. Ты и Питер — весь мой мир. — Ты говоришь так, будто я ухожу куда-то далеко, — прошептала она с тревогой, в ответ сжимая руки Ани. Но её мать просто рассмеялась и крепко обняла девушку. — Лучше не заставляй Джеймса ждать, милая, — поцеловала она её в волосы и повела к камину. Гермиона нахмурилась и взглянула на мать, но Аня уже бросила в камин щепотку Летучего пороха. — Иди, — призвала она, указывая на изумрудное пламя. — Радуйся, веселись. Девушка прикусила нижнюю губу, гадая, не стоит ли вообще отказаться от обсуждения этой темы. Аня ещё раз призвала её, и с покорным вздохом Гермиона кивнула и вошла в камин. — Поместье Поттеров! Когда она вышла из огромного камина в холле, то рассеянно смахнула копоть со своего пиджака. Мгновенно выскочила Поки и взволнованно направилась к девушке. — Мисс Гермиона! Добро пожаловать! — хотя домовой эльф всегда была такой, сегодня в действиях Поки было что-то, что заставило Гермиону занервничать. — Пойдёмте, пойдёмте. Мастер Джеймс ждёт мисс в гостиной. Гермиона чуть не споткнулась, когда Поки взволнованно схватила её за руку и вытащила из холла. Они неслись по коридорам, и запястье девушки уже начало болеть от хватки Поки. Они добрались до гостиной в рекордно короткие сроки, и Гермиона, поморщившись, заметила, что её рука успела покраснеть из-за Поки. — Мисс Гермиона здесь, мастер Джеймс! — радостно воскликнула она, толкая дверь с шумным хлопком, от которого девушка вздрогнула. — Мерлин, Поки, успокойся, — поприветствовал Джеймс со смехом. К величайшему удивлению Гермионы, на глаза размером с мяч для гольфа навернулись большие слёзы. — Поки так счастлива. Действительно очень, очень счастлива! — она сцепила руки и оглянулась на своего хозяина. — Поки не может дождаться, когда мастер Джеймс… — Спасибо, Поки. Теперь ты можешь идти, — перебил её парень, а его глаза расширились от ужаса. Поки пискнула и закрыла обеими руками рот. — Поки извиняется, мастер Джеймс, — воскликнула она, а её слова были приглушены руками. Наследник Поттеров вздохнул и потёр переносицу. — Всё в порядке, — сказал он, а затем фыркнул. — Я знал, что ты будешь такой сегодня. Но ты действительно можешь идти. Гермиона, наконец, здесь, — он встретился взглядом с растерянным взглядом девушки и криво улыбнулся. — Привет. — Привет, — неуверенно ответила она, рассеянно улыбаясь Поки на прощание, когда домовой эльф запищала и исчезла с мягким хлопком. — Куда мы идём? — Не слишком далеко, — сказал наследник Поттеров, уже шагая к девушке и сжимая её руку. — Пойдём. Гермиона прикусила нижнюю губу, чтобы не задать больше вопросов. Джеймс сегодня странно нервничал, и девушка опасалась, что он уклонится от всех её вопросов, какой бы настойчивой она ни была. Таким образом, вместо этого Гермиона с любопытством посмотрела в спину парня и отметила, что сегодня он использовал Простоблеск для укладки своих волос. Что было очень подозрительно, потому что Джеймсу было удобнее носить растрёпанные волосы. Он никогда особо не утруждал себя укладкой волос во время свиданий, но Гермиона не была против. Тем не менее, одет он был красиво, хотя и странным образом сочетал джинсы из маггловского денима и белую рубашку на пуговицах с серой тонкой магической мантией. Джеймс успокаивающе сжал руку девушки, взглянув на неё с лёгкой тайной ухмылкой на лице. — Я могу услышать, как твой мозг думает очень, очень громко, Усатик, — заметил он. Гермиона слегка нахмурилась, а затем почувствовала, как вспыхивают её щёки. — Ну, ты сегодня ведёшь себя очень подозрительно, — сухо ответила она. Это произошло снова. Нервный блеск в прекрасных светло-карих глазах парня, и голова Гермионы почти взорвалась от бесконечных вопросов. — Просто расслабься, любовь моя, — призвал Джеймс, притягивая девушку ближе, чтобы обнять её за талию. Он сделал паузу, а затем моргнул, когда его глаза заметили платье под тёмно-синим пиджаком. — На тебе красное платье, — взгляд парня снова встретились с синими глазами Гермионы. — То, с лентами, завязанными на плечах. — Э-э-э… да, — выдохнула девушка, тяжело сглатывая, когда его глаза значительно потемнели. — Мне нравится это платье, — признался Джеймс, и на его лице появилась лукавая ухмылка. — Я часто вспоминал о нём. Щёки девушки приобрели ярко-красный оттенок, она не могла не думать, почему он вспоминал именно об этом платье. Гермиона вскоре отвлеклась, когда Джеймс повёл её из холла по направлению к саду, находящемуся позади поместья. — Мы не пойдём в город? — спросила девушка, поскольку это было именно то, чего она ожидала. Джеймс улыбнулся и покачал головой, распахивая дверь и выводя Гермиону на свежий воздух. Был прекрасный осенний день, и почти все деревья в саду Поттеров стояли голыми, так как большая часть золотистых листьев покрывала пожелтевшую траву. Однако воздух всё ещё был холодным, и Гермиона бросила испуганный взгляд на свои обнажённые ноги, мысленно ругая себя за то, что не решила надеть более тёплую одежду, которая защитила бы её от холода. Теперь было очевидно, что Джеймс ведёт девушку к тому небольшому холму, на вершине которого стоял деревянный домик. Но внимание Гермионы немедленно привлекло пространство перед ним, где возвышались штабеля дров, образуя самый настоящий костер. Возле незажжённого костра лежало одеяло, а сверху аккуратно расположились подушки. Недалеко лежала гитара Джеймса, а рядом с ней стояла корзина, полная еды и напитков. — Пикник? — спросила она, и с её губ сорвался смешок. — Холодным осенним вечером? — в глазах девушки появился дразнящий блеск. — Что подумает твоя мама об этом? Джеймс смущённо улыбнулся. — Я уверен, что она могла бы начать болтать об этикете чистокровных и прочем, — ответил он. — Но мои родители в настоящее время уехали навестить родственников в Италии, — увидев вопрос в глазах Гермионы, парень засмеялся и добавил: — Я позаботился о том, чтобы они взяли с собой столько лекарства от драконьей оспы, что им хватило бы на всю жизнь. Ты бесконечно снабжала их, Гермиона! Девушка слегка впилась в Джеймса взглядом, а её щёки покраснели. — Лучше перестраховаться, — раздражённо сказала она. Джеймс просто фыркнул и вытащил свою волшебную палочку. Затем парень лёгким взмахом наложил на них обоих различные согревающие и сушащие чары. — Но в любом случае, разве ты не помнишь ту ночь, Усатик? — он направил палочку на дрова и быстро прошептал "Инсендио". Из её кончика вылился огонь и распространялся до тех пор, пока поленья не вспыхнули мерцающим пламенем, а дым не начал медленно подниматься к небу. — Ту, что у костра? Когда Джеймс усадил Гермиону на одеяло, на её лице появилась нежная улыбка. — Да, — сказала девушка. — Это был день, когда я смогла успешно превратиться в анимага. Парень фыркнул, усаживаясь рядом с ней и взмахом волшебной палочки рассеянно зажёг все волшебные огни, натянутые вокруг обширного поля. — Это не единственное, что произошло той ночью, — сказал Джеймс, его блестящие светло-карие глаза встретились со взглядом Гермионы, и в них мелькнул многозначительный блеск. Затем он без слов потянулся к её щеке и нежно поцеловал девушку в губы. — Это тоже случилось. Открыв глаза, Гермиона рассмеялась. — В ту ночь ты был чертовски пьян, — напомнила она ему. Парень украл ещё один поцелуй и отстранился. — Не был, — признался Джеймс. — Может, у меня в голове была небольшая путаница, но я всё чётко помнил. — Но ты сказал… — Гермиона нахмурилась, когда его щёки покраснели, а руки уже деловито накинули одеяло на её плечи. — Согласись, тот день сильно сбил с толку нас обоих, — сказал он. — Мне должна была нравится Лили, а ты должна была быть вне игры, потому что ты младшая сестра моего лучшего друга. Но с тёплым огнём, твоими яркими глазами и моей гудящей головой… ну, теперь, когда я как следует об этом подумал, я действительно хотел поцеловать тебя той ночью. Джеймс ослепительно улыбнулся Гермионе и нырнул под одеяло, чтобы прижаться к ней ближе. — Ты действительно что-то сделала с моим сердцем, когда я увидел, как ты заботишься о Римусе после полнолуния. Глаза девушки расширились. — Так вот почему ты в то утро вёл себя странно! — Джеймс засмеялся, взмахнув волшебной палочкой в воздухе. Бутылка вина и два бокала вылетели из корзины для пикника и приземлились в его руки. — У тебя в тот день были очень красивые глаза, Усатик, — признался он, наливая вино в бокалы. — Я думал, что они были похожи на небо в мой самый любимый день. Сердце Гермионы подпрыгнуло у неё в горле, когда Джеймс предложил ей бокал, его губы всё ещё были растянуты в той однобокой улыбке, которую она так полюбила. — Ты действительно неравнодушен к глазам, не так ли? Он фыркнул и поднёс бокал к губам, чтобы сделать небольшой глоток. — Это первое, что я замечаю, когда встречаю новых людей, — объяснил парень. — Однажды Сириус сказал, что я был безумно одержим глазами. Я на самом деле понял, что мне нравится Лили тоже, потому что её глаза заставили меня подумать о падающих звёздах на уроках астрономии, — он остановился, схватил яблоко и протянул Гермионе. — Но видишь ли, можно многое узнать о человеке, просто заглянув ему в глаза. — И ты многое узнал обо мне, просто взглянув в мои? — спросила Гермиона, недоуменно приподняв бровь. Джеймс прижал её взглядом. — Немного, — признался он, — но… но мне всегда было интересно, почему у тебя такие печальные глаза. Она грустно улыбнулась. — И сейчас? — По-прежнему немного печальные, — сказал Джеймс, потянувшись вперёд, чтобы взять её за челюсть, — но ты снова делаешь эти влюблённые глаза. — Нет, я не делаю, — слабо возразила Гермиона, прекрасно зная, что это так, потому что она смотрела на человека, который стал огромной частью её новой жизни. Парень усмехнулся, наклонился и поцеловал её, прежде чем отодвинуться, чтобы вытащить еду, которую Поки приготовила для их свидания-пикника. Первоначальная тревога девушки по поводу этого дня переросла в удовлетворённое спокойствие, когда она начала говорить с Джеймсом почти обо всём. Они не упоминали её прошлое, мракоборец в основном хотел узнать побольше о неуловимой Гермионе Грейнджер. Она потворствовала ему ответами, но не говорила слишком много о Гарри Поттере. Девушка знала, что однажды ей придётся рассказать ему о Гарри, особенно теперь, когда они приближались к уничтожению всех крестражей, но Гермиона ещё не была готова. Как она должна была сказать Джеймсу, что этой версии Гарри, этого лучшего друга, которого она любила больше жизни, больше не будет, потому что его мать была замужем за другим, а его отец был влюблён в неё? Нет, она оставит это беспокойство на другой день. Сегодня не было места для сложных вопросов. Таким образом, Гермиона отогнала эти мысли и успокоила себя, ещё глубже оказавшись в тёплых объятиях Джеймса. Луна уже была высоко над ночным небом, а мерцающий огонь угас. Снова начало похолодать, но Гермионе не хотелось слишком много двигаться, она уже привыкла к своему положению. По мере приближения ночи Джеймс начал беспокоиться ещё больше. Его хватка была напряжённой и крепкой, и он излучал эту нервную энергию, которая снова заставила девушку почувствовать себя на взводе. — Что такое? — спросила она, отстраняясь, чтобы посмотреть на парня. — Что-то не так? Его светло-карие глаза расширились, он сразу же отвёл взгляд от девушки и издал сдавленный смешок. — Всё в порядке, Гермиона, — успокоил он. Она прищурилась и хотела было продолжить, но из-за серых облаков внезапно послышался громкий рокот. Её синие глаза устремились к небу, и Гермиона с тревогой отметила, что кучево-дождевые облака теперь закрывают прекрасную луну, заслоняя её свет и сияющие вокруг неё звёзды. — Нет, — простонал Джеймс, впадая в панику, когда вспыхнула молния, за которой последовал раскат грома. — Они сказали, что сегодня дождя не будет! Гермиона весело взглянула на него. — Мы можем просто продолжить наше свидание внутри, — деловито предложила она, но Джеймс яростно покачал головой. — Нет, нет, нет, я прекрасно спланировал этот вечер, — сказал он, вскакивая на ноги, когда с неба пошёл лёгкий дождь. Его беспокойство увеличилось в десять раз, и Гермиона забеспокоилась. Затем Джеймс посмотрел на неё с такой серьёзностью, которая заставила девушку нахмуриться, и она занервничала из-за того, что у него вновь появилось такое выражение лица. — Думаю, у меня действительно нет другого выбора, кроме как сделать это сейчас. Он выглядел поразительно побеждённым, но что любопытно, так это то, как яростно парень покраснел. Джеймс выглядел совершенно взволнованным и настолько непохожим на свою напыщенную личность, что у девушки снова появились первоначальные неприятные предчувствия по поводу сегодняшнего. Гермиона настороженно посмотрела на парня, когда он упал на оба колена и серьёзно посмотрел в её синие глаза. — Гермиона, — начал он, — я люблю тебя. Глаза девушки расширились, она явно не ожидала такого раздражённого признания его чувств к ней. Нервный смех сорвался с её губ, когда парень крепко сжал её руки в своих. — Ну, мы установили это несколько месяцев назад, — пошутила Гермиона, пытаясь развеять неприятное напряжение, которое, казалось, охватило их обоих. — И я... я тоже тебя люблю, Джеймс. Ты это знаешь. Его напряжение немного спало, а на лице промелькнула нежная улыбка. — И, Мерлин знает, что я тебя совсем не заслуживаю, — сказал Джеймс , придвигаясь ближе, чтобы прижать ладонь к щеке девушки. Он смахнул капли дождя, попавшие на её мягкую щёку. — Но видишь ли, несмотря на твоё сложное прошлое, я думаю, что нам действительно суждено быть друг с другом. Разве ты не согласна? Девушка тяжело сглотнула и робко улыбнулась, не зная, к чему он клонит. — Я люблю тебя, Гермиона, — повторил он, его голос стал сильнее и громче, а в глазах появилась стальная предельная уверенность. — И я знаю, я знаю, что будущее неопределённое. Мы находимся в разгаре войны, и может случиться всё что угодно. И ты... ты очень полна решимости уничтожить Волан-де-Морта, даже если это будет стоить тебе жизни. И это меня пугает, чёрт побери, потому что я не хочу потерять тебя в этой войне, Гермиона. Не тогда, когда я наконец нашёл свой путь к тебе. Её сердце замерло, и девушка с ужасом наблюдала, как Джеймс порылся в кармане мантии и вытащил маленькую чёрную бархатную коробочку для колец. Глаза Гермионы наполнились слезами, когда он осторожно открыл коробочку и показал красивое кольцо с сапфировым камнем, окружённым бриллиантами в форме листа, разбросанными по серебряной полосе. — Джеймс, я… — паника подавляла любые слова, которые Гермиона хотела сказать, поднимаясь из самых глубоких уголков её сердца и плотно обвиваясь вокруг неё, пока девушка едва не перестала дышать. — Гермиона, ты выйдешь за меня? — мягко спросил он, и его светлые-карие глаза засияли так же ярко, как сапфир. — Я хочу провести своё будущее рядом с тобой. Ты позволишь мне это сделать? Я хочу заботиться о тебе, просыпаться рядом с тобой и построить с тобой прекрасный дом. Пожалуйста, Гермиона, ты позволишь мне сделать это? Её грудь начала болеть, а из глаз скатилось ещё больше слёз. — О, Джеймс, — прошептала она. В его глазах появилось замешательство, которое превратилось в чистый ужас, когда Гермиона отдёрнула обе руки. — Мне очень жаль, — воскликнула она, уже вставая на ноги. — Я… мне нужно подумать. Ясно. Я… мне нужно. Девушка медленно попятилась, прежде чем повернуться и трансгрессировать на месте, но в её сознании запечатлилось огорчённое лицо Джеймса.