xxxxvi. but still they lead me back to the long winding road (The Long and Winding Road by The Beatles)
-ооо-
4 ноября 1979 года Дождь стал проливным, и Гермиона поняла, что появилась в нескольких кварталах от дома Снегга. Слёзы текли из её глаз, когда она мчалась по пустым улицам, пока не остановилась перед красивой деревянной дверью своих лучших друзей, промокшая до нитки и очень расстроенная. Девушка громко постучала костяшками пальцев по двери, в то же время мысленно ругая себя за то, что не продумала всё это до конца. Лили и Сев могли ещё отсутствовать по работе, что делало её визит пустой тратой времени. Но затем Гермиона услышала тихое шарканье, а потом резко распахнулась дверь, явив недовольную Лили. Она выглядела очень сонной, её волосы были растрёпаны, и младшая ведьма почувствовала себя ещё более виноватой. — Гермиона! — воскликнула рыжеволосая девушка от удивления, и на её недовольном лице появился настоящий шок при виде лучшей подруги. — Что, во имя Мерлина, ты делаешь на улице в эту чёртову бурю? — П-прости, — всхлипнула она, поднимая руку и беспорядочно вытирая слёзы и дождь со щёк. — Я не знала, куда ещё мне идти. Это было первое место, о котором я подумала и… — Гермиона замолчала, и ещё больше слёз потекло из её глаз. — О, Мерлин, что-то не так? Что случилось? — глубокое беспокойство Лили только заставило девушку заплакать ещё сильнее. — Джеймс, — прошептала она, — это Джеймс. Он сделал мне предложение и... и... зачем он это сделал? Изумрудные глаза Лили расширились от шока. — Ты не... — Нет, — сказала Гермиона, прерывая её, и угрюмо покачала головой. — Нет. Она могла видеть множество вопросов, возникающих в голове рыжеволосой девушки, но Лили промолчала и повела Гермиону внутрь. Затем старшая ведьма вытащила свою волшебную палочку и произнесла сушащее и согревающее заклинания, а после усадила лучшую подругу на мягкий диван в их гостиной. Лили села позади Гермионы и обняла её за плечи, терпеливо ожидая, а девушка всё продолжала плакать. Хозяйка дома не сказала ни слова, даже когда девушка вскочила на ноги и начала ходить туда-сюда, ужасно рыдая и бормоча слова быстрее, чем летающий снитч. Но вскоре она задрожала и затихла, почувствовав себя очень усталой. Лили исчезла на кухне, вернувшись с дымящейся чашкой чая. Гермиона поблагодарила, приняла горячий напиток и поставила его на журнальный столик. — Почему? Девушка направила свои слезящиеся и покрасневшие глаза на лучшую подругу, отметив замешательство на её лице. — Что почему? — выдавила она хриплым из-за постоянных рыданий голосом. — Почему ты не приняла предложение? — мягко спросила Лили. — Почему ты сбежала? Гермиона закрыла глаза и тихо покачала головой. — Все знают, что Джеймс Поттер подарит тебе мир, если ты попросишь об этом, Гермиона, — продолжила её лучшая подруга. — И я думала… я думала, что ты сделаешь то же самое для него. Сердце Гермионы болезненно забилось в груди, она не желала принимать простое заявление Лили, зная, что это не должно было случиться. — Лили, — вместо этого ответила она, — разве ты не любишь Джеймса? Разве у тебя нет к нему чувств? Рыжеволосая девушка недоверчиво рассмеялась. — Гермиона, я замужем за мужчиной, которого люблю! — воскликнула она. — Почему ты так непреклонно пытаешься свести нас? — Потому что Джеймс не должен любить меня, Лили, — яростно ответила она. Глаза Лили расширились, а слёз Гермионы стало только больше. Ей было больно смотреть в изумрудные глаза, глядевшие прямо на неё, и девушке пришлось отвернуться и невидящим взглядом уставиться на свои руки. — Но он любит, — сказала Лили, протягивая руку, чтобы утешить её. — Действительно, Гермиона, — она сжимала её, пока девушке не осталось ничего другого, кроме как снова взглянуть в эти изумрудные глаза. — Не уверена, что он тебе уже сказал, но чёртов Джеймс Поттер добровольно пришёл в мой дом, дом Сева, чтобы попросить нашего благословения жениться на тебе. Какая-то ерунда чистокровных, которой Джеймс хотел придерживаться, потому что мы твои лучшие друзья, и он хотел сделать это надлежащим образом, потому что любит тебя. Глаза Лили стали на удивление грустными. — Я действительно не понимаю, почему ты волнуешься из-за этого. Я думала, ты тоже очень его любишь. Гермиона тяжело сглотнула. — Потому что, если я скажу "да" Джеймсу, человек, которого я больше всего любила в своей прошлой жизни, причина, по которой я продолжала бежать и продолжала сражаться в этой ужасной, утомительной войне, перестанет существовать. Лили была сбита с толку её словами и ослабила хватку на руке Гермионы. — Значит, я не могу выйти за Джеймса. Не тогда, когда я чувствую, что отнимаю у него шанс жить счастливо в этом мире, — желчь поднялась из её живота, когда девушка заметила обручальное кольцо Лили. Она мысленно отругала себя за то, что не слишком много боролась, чтобы сохранить жизнь Гарри в этом мире. Гермиона ненавидела то, что на мгновение забыла о Гарри во время свадьбы Лили, а её разум и сердце были слишком ослеплены красивыми глазами и однобокой улыбкой Джеймса. Она ненавидела то, что на мгновение забыла о Гарри во время их свадьбы, потому что хотела, чтобы её лучшие друзья были искренне счастливы. Гермиона чувствовала себя так, будто она предала Гарри, даже несмотря на то, что она приложила все усилия, чтобы следовать за ним до края земли, поклявшись сохранить его в безопасности. Однажды она подвела своего лучшего друга, когда не смогла спасти его от Пожирателей смерти. Гермиона не хотела снова его подводить. Её мысли начали метаться, девушка пытаясь придумать решение, как свести Лили и Джеймса. Сев наверняка бы стал ненавидеть её всю оставшуюся жизнь, но это перестало бы иметь значения, как только бы родился Гарри Поттер. Возможно, Джеймс больше никогда с ней не заговорит, и хотя это было бы слишком болезненно для неё, всё перестало бы иметь значение, как только бы родился Гарри Поттера. — Гермиона. Все её мысли остановились. Что-то в тоне Лили заставило Гермиону пристально взглянуть на неё. Выражение лица её лучшей подруги было серьёзным и твёрдым, но в зелёных глазах стояли слёзы. Лили сейчас очень походила на Гарри Поттера, с непревзойдённой спокойной решимостью и ясными зелёными глазами, которые просто хотели, чтобы весь мир стал лучше для всех. Лицо девушки сморщилось, а плечи затряслись от рыданий. — Гермиона, — сказала Лили, на этот раз мягче, — если этот человек любил тебя так же сильно, как ты его, я не думаю, что он был бы очень признателен, если бы ты отложила своё счастье ради него. Рыжеволосая девушка поёрзала на диване и обняла подругу. — Ты замечательный человек, Гермиона. Ты это знаешь? — она успокаивающе погладила её по спине, и младшая ведьма вцепилась в ткань её ночной рубашки так, словно от этого зависела её жизнь. — Любовь, которую ты даришь другим, прекрасна и не имеет себе равных. Я уверена, что этот человек ценил всё, что ты для него сделала. Возможно, я не знаю его лично, но если ты была его другом, я думаю, он бы хотел, чтобы ты была счастлива. Больше всего на свете в этом мире на самом деле. Ты не можешь жить своим прошлым, Гермиона. Не тогда, когда ты можешь дать так много этому миру — своему настоящему. Кроме того, ты уже говорила это раньше: ты больше не Гермиона Грейнджер. Ты Гермиона Петтигрю. Если ты полностью примешь этот простой факт, то что мешает тебе стать счастливой в этом мире? Она медленно отстранилась и посмотрела в лицо Гермионе. Из её глаз уже текли слёзы, но Лили, похоже, этого не замечала. — Живи счастливо, Гермиона. Пожалуйста. Ты заслуживаешь этого как никто другой. У девушки перехватило дыхание, а её слезящиеся глаза расширились. На лице Лили появилась добрая улыбка, а сама она уже смахивала слёзы с щёк Гермионы. На мгновение её лицо превратилось в лицо Гарри, но изумрудные глаза остались такими же. Улыбка, которую носила Лили, была точно такая же, как у Гарри в последние минуты его жизни, когда он выдохнул: "Живи счастливо, Гермиона". Лицо Гермионы исказилось, и она зарыдала ещё сильнее, уткнувшись в шею Лили.-ooo-
Когда Гермиона вышла из камина, то вдохнула полные лёгкие сажи. Во время приступа кашля появилась Поки, которая вздохнула от удивления, увидев девушку. — Мисс Гермиона! — воскликнула она, стремительно приближаясь к ней. — Поки думала, что мисс была с мастером Джеймсом! — её глаза заблестели от волнения. — Мисс Гермиона приняла предложение? Осчастливит ли мисс Поки, пообещав стать будущей хозяйкой дома? С её губ сорвался водянистый смешок, и девушка смахнула с плеч сажу. — Поки, — твёрдо сказала она вместо того, чтобы ответить на ее многочисленные вопросы. — Где Джеймс? Домовой эльф нахмурила пушистые брови. — Поки не видела мастера Джеймса, — медленно сказала она. — Поки думала, что мисс Гермиона была с мастером Джеймсом! Снаружи послышался громкий раскат грома, эхом разнёсшийся по просторному холлу. — О, Мерлин, — простонала она, уже подозревая, где прямо сейчас был Джеймс. — Всё в порядке, мисс Гермиона? — спросила Поки, внезапно забеспокоившись. — Надеюсь, скоро всё будет в порядке, — вздохнула она. — Спасибо, Поки. Теперь я должна найти Джеймса. Домовой эльф всё ещё выглядела сбитой с толку, но Гермиона не обратила на это внимания, побежав к задней части поместья. Она распахнула заднюю дверь и чуть не отступила от сильного ливня. Однако Гермиона не испугалась, вытащила свою волшебную палочку из кармана и создала небольшой щит над головой, который послужил ей зонтиком. Гермиона шлёпала по мокрому полю, её ботинки хлюпали на протяжении всего пути. Она споткнулась и почти упала, но продолжала бежать, и бешено бьющееся сердце девушки заставляло её продолжать, несмотря на мысль о том, что она всё провалила. Гермиона подошла к домику и увидела, что маленький пикник, который Джеймс приготовил для неё, всё ещё был на месте. Костёр оказался давно потушен проливным дождем, а в небо поднимались клубы дыма. Одеяла и подушки были уже залиты дождем, но Джеймс… Джеймса нигде не было. Девушка начала паниковать, а её глаза бешено оглядывались в поисках волшебника в очках. Внезапно её внимание привлекла белая фигура, и когда Гермиона подбежала ближе. Её охватило облегчение, потому что она узнала Джеймса в его анимагической форме. Олень тоже заметил появление девушки, потому что тут же попытался уйти от неё рысью. — Нет, подожди! — закричала Гермиона, когда на мгновение олень обернулся, всё ещё готовый убежать от неё. — Джеймс, пожалуйста, позволь мне сказать! К счастью, он остановился, но не обернулся полностью. Слёзы снова стали наворачиваться на глаза девушки, и она попыталась заговорить, составить слова, несмотря на спутанный разум. Гермиона задыхалась от переполняющих эмоций, и слова Лили и Гарри многократно эхом отзывались в её голове. "Живи счастливо, Гермиона". — Мне очень жаль, Джеймс, — прошептала она в поражении. Олень издал странный звук, похожий на фырканье, и снова попытался убежать, но Гермиона окликнула его по имени, заставив остановиться. — Мне жаль, что я сбежала, — продолжила она, поднимая руку, чтобы вытереть глаза. — Я… я испугалась. Очень испугалась. Гермиона медленно подошла к нему, но её зоркий взгляд не отрывался от Джеймса. Даже пока парень был в своей оленьей форме, можно было заметить, как напряжены у него плечи. — Ты должен понять, что я знаю будущее, Джеймс, — сознательно продолжила девушка. — Я знаю, чем всё закончится, если я не вмешаюсь. И… и я чертовски уверена, что то, что я влюбилась в тебя, обернётся чёртовой катастрофой, — Гермиона угрюмо закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Но я всё равно влюблена в тебя, и меня до сих пор очень смущает, почему, во имя Мерлина, ты испытываешь ко мне те же чувства. Джеймс медленно вытянул шею и встретился с девушкой глазами. — Мне страшно, — повторила она снова. — Я боюсь, что если я продолжу, то возникнут последствия, которые будут для меня слишком болезненными, чтобы вынести их. Я боюсь, что если я продолжу, то лучшее будущее, на которое я надеялась, не случится, потому что… потому что мой лучший друг… — Гермиона подавила рыдание и убрала волосы со лба. — Но что меня пугает больше, так это будущее без тебя. Она могла поклясться, что олень перестал дышать, но Гермиона ещё не закончила. — Я знаю, что будущее не определено, — продолжила она. — Но… но теперь я понимаю, что, несмотря на всю неопределённость и сомнения, которые я испытываю сейчас, единственное, что я знаю наверняка, так это то, что я люблю тебя. Гермиона осмелилась сделать ещё несколько шагов, и на её лице появилась слабая улыбка. — Так что да, да, чёрт, да, я выйду за тебя замуж, и буду заботиться о тебе, и просыпаться рядом с тобой, и построю с тобой дом. Я так устала от того, что больше не счастлива. Я люблю тебя, Джеймс. Да, я выйду за тебя замуж. Казалось, что всё замерло, и Гермиона могла слышать только своё громко бьющееся сердце и прилив крови к ушам. Даже Джеймс не двинулся с места, и девушка тоже не осмелилась пошевелиться, чтобы не прогнать его и не потерять свой шанс навсегда. Но затем Джеймс снова принял человеческий облик, а его светло-карие глаза были яркими, блестящими, большими и такими, такими красивыми. Гермиона рассеянно задалась вопросом, где же его очки, но парень внезапно за три больших шага оказался прямо перед ней. Теперь девушка могла видеть только его пристальный взгляд да слышать тяжёлое дыхание. — Скажи это снова, — выдохнул Джеймс. Мягкий смешок сорвался с её губ. — Какую часть? — спросила она. — Я много чего сказала и... — Гермиона! — перебил он её с раздражением. — Скажи это ещё раз. Последную часть. Громко и чертовски ясно, как будто ты действительно имеешь это в виду, милый Мерлин. Девушка широко улыбнулась. — Да, — повторила она. — Я выйду за тебя. Джеймс дёрнул Гермиону к себе и накрыл страстным поцелуем, подавляя её смех. Девушка встала на цыпочки и обняла его за шею. Теперь она оказалась без защиты своего самодельного зонта, и сильный холодный дождь омыл её тело. Гермиона, смеясь, отстранилась. — Чёртов дождь! — воскликнула она. — Нам следует пойти внутрь. Джеймс ухмыльнулся и несколько секунд смотрел на девушку, осторожно убирая влажные локоны, прилипшие к её лицу. Затем, вместо того, чтобы потянуть Гермиону к поместью Поттеров, он повёл её в соседний домик. Сейчас в нём не было оборотня, поэтому они легко вошли внутрь, как только Джеймс открыл дверь. Пока они шли, на стенах загорались лампы. Гермиона подошла к камину и быстро заколдовала его, чтобы сделать комнату тёплой и жаркой. Она с удивлением отметила, что с неё всё ещё капает вода, и тут же скинула пиджак, тяжёлый и холодный от дождя. Когда Гермиона повернулась, чтобы посмотреть на Джеймса, её улыбка дрогнула. У него был тот пристальный взгляд, отражающий мерцающий огонь позади неё. Парень тоже скинул свою серую мантию, обнажив белую рубашку на пуговицах и джинсы. Рубашка обтягивала его мускулы, и они были хорошо видны сквозь тонкую ткань. Джеймс медленно подошёл к девушке, и она не смогла отвести от него взгляда. Её сердце громко стучало при каждом его шаге, и к тому времени, как он подошёл к ней, Гермиона поняла, что фактически оказалась зажата между стеной и завораживающим мужчиной. Он протянул руку и взял девушку за затылок. Его губы снова прижались к её и Джеймс начал двигаться ещё более яростно и настойчиво. Глаза Гермионы закрылись, и она выпрямилась, положив руки ему на грудь. Между её бёдер стало скапливаться тепло, и девушка прижалась к волшебнику ближе, желая почувствовать его сильнее. Джеймс прервал поцелуй, но его губы не оторвались от её кожи. Он медленно покрывал поцелуями подбородок девушки, пока не достиг шеи. Парень прикусил особенно чувствительное место на стыке шеи и плеча, отчего у Гермионы перехватило дыхание, и она сжала ткань его рубашки. — Скажи мне, Гермиона, — выдохнул он. Одна из его рук ухватилась за конец ленты, повязанной на её правом плече. — Скажи мне, что будет, если я потяну за неё. Гермиона сглотнула, а её пальцы запутались во влажных растрёпанных волосах парня. — Почему бы тебе не потянуть, чтобы узнать самому? — прошептала она в ответ. Джеймс резко вдохнул и быстро встретился с ней взглядом. Его зрачки расширились от желания, и глаза стали почти тёмно-коричневыми, опасными. Хватка за ленту усилилась, и когда Гермиона не сделала ничего, чтобы остановить его, парень дёрнул конец одним движением. Правая сторона платья распахнулась, обнажив чёрный бюстгальтер. Щёки девушки потемнели, когда Джеймс посмотрел на её грудь и с придыханием выругался. Затем он снова поцеловал её. Поцелуи парня стали ещё более голодным, и другая его рука дёрнула вторую ленту. Гермиона задрожала, когда Джеймс провёл кончиками пальцев по её закрытой тканью бюстгальтера груди, прежде чем беззастенчиво обхватить её ладонью. Тихий стон сорвался с губ девушки, как только его большой палец коснулся её отвердевшего соска, и Гермиона снова вздрогнула. — Холодно, любовь моя? — спросил Джеймс, отрываясь от её губ, чтобы позволить девушке сделать несколько глотков воздуха. — Н-немного, — пробормотала она. Гермиона мягко рассмеялась, смяв его рубашку обеими руками. — Твоя рубашка холодная и мокрая. Не спрашивая его разрешения, она начала расстёгивать пуговицы. Джеймс с радостью помог ей, сразу же сбросив рубашку, как только была освобождена последняя пуговица. Гермиона с благодарностью восхитилась его подтянутой грудью с небольшим количеством волос. Обучение мракоборцев действительно пошло Джеймсу на пользу. Девушка протянула руку, чтобы положить ладонь ему на грудь, но Джеймс поймал её запястье, чтобы не дать ей это сделать. Глаза Гермионы метнулись к парню, и под всем многообразием эмоций в его светло-карих глазах она увидела напряжённый безмолвный вопрос. Это была последняя черта, которую нужно было пересечь. И Джеймс знал это. Он был очень осторожен со своими действиями в прошлом, пытаясь обуздать очевидное желание в своих глазах каждый раз, когда целовал девушку и притягивал её к себе. Каждый раз, когда Гермиона целовала Джеймса, она чувствовала тяжёлые удары по своим бёдрам, и это уже многое говорило о том, как сильно он хотел её, всю её, и терпеливо ждал, пока девушка даст ему своё разрешение. Но факт был в том, что это линия была давно стёрта, она медленно исчезла с каждым поцелуем, каждым прикосновением и каждым признанием в любви. Гермиона давно знала, что она тоже хотела его всего, но была слишком напугана, чтобы перестать ходить по краю, потому что всё ещё жила в прошлом, решительно настроившись сохранить Гарри в живых и дать ему счастье, которого он заслуживает, даже несмотря на то, что из-за её присутствия здесь будущее было чертовски неопределённый. И поэтому с лёгкой нежной улыбкой Гермиона снова попыталась протянуть руку вперёд. Хватка Джеймса на её запястье ослабла, и его рука соскользнула обратно на бок. А когда девушка положила руку прямо туда, где было его сердце, он резко вдохнул. — Отведи меня в постель, Джеймс. Ровное биение сердца под её ладонью стало сильнее и быстрее. Парню не нужно было повторять дважды, и он начал действовать, дёрнув Гермиону к себе и подняв её вверх. Девушка инстинктивно обвила волшебника руками и ногами, не сводя глаз с его лица. Джеймс держал её за талию крепко и надёжно, начав медленный путь к спальне домика. Он снова целовал её, бесчисленное количество раз останавливался, чтобы просто прижать Гермиону к стене и провести языком по изгибу её шеи. По пути девушка избавилась от бюстгальтера, небрежно отбросив его в сторону, поскольку их разум заняли мысли о касании их кожи. Наконец, слава Богу, Джеймс распахнул дверь спальни и вошёл внутрь. Гермиона медленно выскользнула из его объятий, и у парня вырвался стон, когда она коснулась его своей грудью. Волшебник окончательно стянул с неё платье, которое легко беспорядочной кучей у ног девушки, и Гермиона отступила в сторону, оставшись теперь в одних только трусиках. — Чёрт, Гермиона, — прохрипел он. Его губы прижались к её уху, и от горячего дыхания по спине девушки пробежала дрожь. — Ты хоть знаешь, что со мной делаешь? Она захныкала, когда зубы парня слегка задели чувствительное место возле мочки её уха. Губы Джеймса снова захватили её, и он толкнул их обоих на кровать, пока пара с раздражением не упала на неё, не желая прерывать поцелуй. Джеймс раздвинул колени девушки и провёл пальцами по внутренней стороне её бедра. Напряжение внизу живота Гермионы усилилось, и она тихонько зашипела, когда парень коснулся кончиками пальцев края её трусиков. Джеймс ухмыльнулся ей в шею, и в отместку она крепче сжала взлохмачённые волосы на его затылке. — Очень нетерпеливо, — прохрипел он с тихим смешком, а его тёмные глаза ненадолго встретились со взглядом Гермионы. Джеймс бросил девушке жгучий поцелуй и продолжил свой путь вниз, пока не захватил один из её напряжённых сосков. Она издала прерывистый вздох, и её спина непроизвольно выгнулась, когда парень коснулся соска языком. В то же время Джеймс просунул палец в её трусики и пробормотал мягкое проклятие ей в грудь: — Чёрт возьми, Гермиона, ты очень готова ко мне, не так ли? Он отстранился, чтобы стянуть её трусики, и Гермиона нетерпеливо стряхнула их так, что они упали на пол. Джеймс поцеловал девушку, одновременно входя в неё пальцами. Она ахнула, но парень продолжил упорно трудиться, чтобы удовлетворить её. Гермиона заёрзала, когда подушечка его большого пальца коснулась чувствительного пучка нервов, но этого девушке было недостаточно. Она вцепилась в его брюки, и её ладонь скользнула по его очевидной выпуклости. Джеймс застонал, и Гермиона восприняла это как поощрение расстегнуть пуговицы. Из-за своего странного положения она начала с ними возиться, разочаровано вздыхая. Джеймс ухмыльнулся девушке в губы и сделал это вместо неё. Он упёрся руками по обе стороны от Гермионы, позволяя ей стянуть его брюки. Она сглотнула, увидев его толстый член, и покраснела, застенчиво глядя в лицо парня. — Посмотри на это, — хрипло ответил он. — Я тоже очень готов к тебе. Джеймс скинул свои брюки, и они присоединились к её трусикам на полу, а сам снова встал должным образом. И на мгновение они замерли. Грудь вздымалась, дыхание смешалось, глаза сияли, сердце Гермионы сжалось от выражения лица Джеймса. Его щёки покраснели от напряжения и желания, а светло-карие глаза стали почти тёмно-карими. Его губы распухли от их яростных поцелуев, а на лбу уже выступили капельки пота. Несмотря на темноту, окружавшую их в спальне, лицо парня было открытым и сияющим, как яркое солнце в ясный голубой день. Гермиона медленно подняла руку и зарылась пальцами в его растрёпанные волосы. — Я люблю тебя, Джеймс, — тихо и благоговейно выдохнула она. Её синие глаза слегка заслезились, потому что девушка не верила, что почти испортила этот шанс быть счастливой с кем-то вроде него. Джеймс утихомирил бурю в её разуме, успокоил свирепые волны в её сердце и унял боль, которую ей причинили в прошлой жизни. Как она могла постоянно отрицать, что для счастья в этой второй жизни ей просто нужно оставаться рядом с Джеймсом? Глаза Гермионы закрылись, когда парень снова наклонился, прошептав в ответ мягкое "я люблю тебя", прежде чем его губы накрыли её. У девушки вырвался поражённый вздох, когда он медленно вошёл в неё, позволив потянуться к нему. Гермиона замерла, когда Джеймс намеренно отступил, только чтобы прерывисто вздохнуть, а затем мощно толкнулся бёдрами. Стоны отрывисто срывались с её губ с каждым толчком, и девушка царапала его спину. Джеймс бормотал что-то бессвязное, целовал каждую часть её тела, которую могли коснуться его губы. Рука парня скользнула между бёдер Гермионы, и он стал массировать её клитор. Её стенки задрожали, сжимаясь вокруг него, и внизу живота девушки возникло усиливающееся давление. С каждым толчком Гермиона приближалась к пику и уже умоляла о неизбежном освобождении. — Открой глаза, Гермиона. Посмотри на меня. Он остановил все движения и подождал, пока девушка откроет глаза. Вскоре синие глаза встретили светло-карие, и Джеймс напряжённо начал наблюдать за ней, снова толкнувшись. Гермиона тихонько вскрикнула, а её глаза закатились. Пальцы парня впились в её бедра, и девушка снова взглянула на волшебника. — Посмотри на меня, — повторил он, проводя большим пальцем по пучку нервов и сильнее толкаясь внутрь неё. Через два глубоких толчка по её телу прокатилась волна удовольствия. Гермиона плотно закрыла глаза и снова вскрикнула, отчаянно цепляясь за Джеймса. Он замер, когда она задрожала, и только когда грохочущие волны удовольствия перешли в мирное насыщение, девушка снова встретилась с ним взглядом. Она чувствовала себя невероятно уставшей, но очень живой. Гермиона коснулась щеки Джеймса, тихо наблюдая, как он продолжал раскачивать бедра для собственного удовлетворения. Ему не потребовалось много времени, чтобы достичь оргазма, и парень уткнулся лицом в её шею, чтобы подавить свои стоны. Девушка чувствовала, как он дёргается внутри неё, и просто обнимала его, успокаивающе поглаживая его по спине. Всё напряжение его тела покинуло Джеймса, когда он рухнул на кровать рядом с Гермионой. Он уткнулся носом в её шею и обнял девушку за талию, лениво притягивая её ближе, пока она полностью не прижалась к нему. — Я люблю тебя, — прошептал Джеймс, целуя её в висок. — Я люблю тебя, Гермиона. Она робко улыбнулась и обняла его крепче. — Я тоже тебя люблю.-ооо-
5 ноября 1979 года Солнечный свет струился через пыльные стеклянные окна домика, омывая спящее лицо Гермионы и побуждая её открыть глаза. Девушка несколько раз неуверенно моргнула и нахмурила брови, слегка сбитая с толку, потому что поняла, что она была не дома, не в собственной спальне. Гермиона замерла, когда тёплое дыхание коснулось её макушки. Она взглянула на руку, обхватившую её голый живот, на пальцы, лежащие вдоль изгиба её груди. Лёгкий румянец обжёг щёки девушки, когда к ней вернулись воспоминания о прошлой ночи. Она почувствовала себя ужасно уставшей, но насытившейся, и на её лице появилась небольшая ухмылка. Гермиона слегка поёжилась от тёплого дыхания Джеймса. В тот же момент рука вокруг неё сжалась, и парень беззастенчиво обнял её грудь своей тёплой ладонью. Девушка мягко рассмеялась и схватила Джеймса за запястье, чтобы снова прижать его руку к своему животу. — Чёрт побери, я уверен, что однажды я умру от удушья из-за твоих чудовищных волос, Усатик, — его голос всё ещё был хриплым после сна. Парень откинул её волосы, чтобы обнажить шею Гермионы, и поцеловал её прохладную кожу. — Привет. Она покраснела ещё сильнее, посмотрев на него через плечо. — Привет, — сказала она в ответ и тяжело сглотнула, заметив, каким ужасающе красивым Джеймс Поттер выглядел утром. Его волосы торчали в разные стороны, а светло-карие глаза казались яркими, как солнечный свет, струящийся через окна в маленькую спальню. Снаружи всё выглядело так, будто вчера вообще не было шторма. Гермиона легла на кровать и полностью посмотрела на Джеймса. Его рука мгновенно схватила её за подбородок, и он коротко поцеловав девушку в губы, прежде чем отодвинуться и просиять. — Хорошо спала, любовь моя? — спросил Джеймс. Она улыбнулась и кивнула. — Думаю, ты ещё и довольно устала, — его улыбка превратилась в лукавую ухмылку, и, несмотря на смущение, Гермиона закатила глаза от того, насколько напыщенно выглядел парень. — Не слишком ли рано для появления твоего эго? Джеймс демонстративно задумался, заставив девушку снова закатить глаза. — Нет, — сказал он с громким хлопком. Волшебник снова усмехнулся и приблизился лицом к Гермионе. — Не тогда, когда самая умная и красивая девушка, которую я когда-либо встречал, согласилась выйти за меня замуж. И вчера вечером бессмысленно трахнула меня в качестве дополнительного бонуса! Сначала я думал, что это будет худший день в моей жизни, но нет, я рад, что всё закончилось так, как я надеялся. Её улыбка дрогнула. — Мне жаль, Джеймс, — пробормотала Гермиона. Он вздохнул и притянул девушку к себе, пока её голова не прижалась к его шее. — Честно говоря, прошлой ночью ты чуть не устроила мне сердечный приступ, — предостерёг он. — И по правде говоря, я до сих пор не могу понять, почему ты сбежала, когда ясно дала понять, что очень любишь меня, Гермиона. Почему ты всегда убегаешь, правда, — хватка Джеймса усилилась, а с губ сорвался ещё один вздох. — Но... я тоже частично виноват. После того, как ты сказала мне, что любишь меня, я просто предположил, что мы наконец на одной волне в этих отношениях. Я должен был... я должен был сначала поговорить с тобой, прежде чем задать тебе такой вопрос. Это... — Прекрати. Джеймс вздрогнул. — Что? — нервно спросил он. Гермиона медленно наклонила голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Прекрати, — сказала она, на этот раз её голос был чуть громче шёпота. Глаза девушки светились непролитыми слезами, и она еле сдержала улыбку, увидев, насколько запаниковал Джеймс. — Это... — Гермиона остановилась и глубоко вздохнула. — Я должна была сначала рассказать тебе всё. О... моей прошлой жизни. О нём — моём лучшем друге. Это было несправедливо по отношению к тебе. Я постоянно отталкивала тебя, потому что не могла полностью отпустить его, и это не… — она хмуро нахмурилась. — Ты должен злиться на меня, Джеймс. — Я действительно злюсь на тебя, — заметил он. Когда Гермиона приподняла бровь, его щёки покраснели. — Ну, злился до этого, но ты очень отвлекала меня прошлой ночью, так что прости меня, если мои чувства не такие, как ты ожидала. Девушка фыркнула, и из её глаза скатилась слеза. Джеймс протянул руку и нежно смахнул её слезу. — Так что насчёт него, — смиренно продолжил волшебник, — что именно в нём заставило тебя по-настоящему бояться быть со мной? — Потому что, — начала Гермиона, — если я добровольно решу быть с тобой в этом времени, его вообще не будет. Светло-карие глаза парня испуганно расширились. — Что? — выпалил он. — Почему? Гермиона пронзила его своими синими глазами. Вот и всё — правда, которую она хранила при себе, потому что всё ещё хотела, чтобы в этом времени родилась её собственная версия Гарри Поттера. Но после разговора с Лили прошлой ночью и ужасной, ужасной мысли о том, что она могла навсегда потерять Джеймса, девушка знала, что, наконец, настало подходящее время, чтобы сказать ему. — Он твой сын, — просто сказала Гермиона. Джеймс трижды моргнул. — О, — пробормотал он. Парень моргнул ещё раз, на этот раз на его лице появилось явное недоверие. — О. — Да, — добавила она, слегка улыбнувшись выражению его лица. Джеймс тяжело сглотнул, и теперь его красивое лицо испортилось хмурым взглядом. — А мать? — Это... — Нет, подожди, — простонал он, поднимая руку и массируя висок. — Я не уверен, готов ли я это знать, — недовольно вздохнул парень и встретился глазами с Гермионой. — Неудивительно, что ты всегда волновалась, потому что твой лучший друг — мой чёртов сын.. Девушка грустно улыбнулась его реакции. — Ты не… ты не должен был полюбить меня, Джеймс, — мягко ответила она. — Я из чёртового будущего. Я знаю всё, что должно произойти. Я работала изо всех сил, чтобы не дать Волан-де-Морту начать сеять хаос в будущем. Я... я уже предотвратила предполагаемые смерти, ты можешь в это поверить? Но чего я не ожидала, среди всего, что я изменила в этом чёртовом времени, так это того, что я влюблюсь в тебя. И что ты полюбишь меня в ответ. Это не было частью плана. План состоял в том, чтобы сделать этот мир лучше для него — для моего лучшего друга — но я думаю ... я думаю ... Моим лучшим другом был... Он был... Девушка остановилась, когда Джеймс коснулся её влажной щеки, глядя на неё с беспокойством в глазах. — Всё в порядке. Ты ещё не готова говорить о нём, — сознательно сказал он. Гермиона плотно закрыла глаза. — Мне очень жаль, — прошептала она. — Я расскажу тебе о нём. Скоро. Всё. Обещаю. Обещаю. — Всё в порядке, любовь моя. Но я просто хочу знать одну вещь, — настаивал Джеймс. Когда Гермиона открыла глаза и встретилась с его стальным взглядом, он продолжил: — Я хочу знать, что ты не пожалеешь об этом. Совсем. Я был очень терпелив с тобой, потому что люблю тебя, Гермиона. Но... но... но... если ты чувствуешь, что в конце концов пожалеешь об этом, возможно, предложение выйти за меня замуж кажется большим шагом. Или, что ещё лучше, может нам стоит немного отдохнуть друг от друга и как следует подумать о том, что мы на самом деле чувствуем. Я имею в виду, что это не... — Прекрати, — слабо вскрикнула она ещё раз. Джеймс замолчал, а его глаза расширились от неподдельной нервозности. — Когда я убежала прошлой ночью, я пошла к Лили, и она заставила меня понять много вещей. Одна из них заключается в том, что если я действительно хочу быть по-настоящему счастливой в роли Гермионы Петтигрю, я должна отпустить своё прошлое, — девушка приложила руку к щеке Джеймса и слегка улыбнулась ему. — Обещаю, скоро я расскажу тебе о нём. Всё о нём. И я тоже могу пообещать, что больше не буду отталкивать тебя. Когда я нахожусь рядом с тобой, я самая счастливая в этом мире, Джеймс Поттер. Я должна остановиться... я должна перестать сдерживаться. — Да, ты должна, — вздохнул он, — ты заслуживаешь счастья, Гермиона. — И ты, — сказала она, сладко улыбаясь парню. — Мерлин знает, почему ты нашёл его со мной. Облегчение на его лице выглядело почти смешным, и Гермиона не могла удержаться от смеха. — Хорошо, ладно, — пробормотал Джеймс. — Итак, для справки, ты всё ещё хочешь быть со мной? — Да, — твёрдо сказала Гермиона без всяких колебаний. Уголок губ парня дёрнулся. — И… ты всё ещё хочешь выйти за меня замуж? — осторожно спросил он. — Да, — ответила девушка, и её решимость возросла в десять раз. — Ты не думаешь, что мы слишком спешим? — спросил Джеймс. — Я могу попытаться спросить тебя ещё раз через несколько недель… месяцев, если тебе нужно больше времени. Может быть, устроить свидание получше, потому что прошлая ночь была ужасна из-за чёртовой бури. И тот маленький факт, что ты сбежала почти сразу после того, как я задал вопрос. Может, нам стоит... — Прекрати, — в который раз вздохнула Гермиона. Она широко улыбнулась застенчивому волшебнику. — Я хочу выйти за тебя замуж, Джеймс. Теперь мы находимся в разгаре войны с неопределённым будущим, потому что мне удалось изменить его курс. Если... если всё будет по-прежнему плохо, тогда я лучше проведу оставшиеся счастливые месяцы рядом с тобой. Его улыбка была почти ослепляющей, как солнце на улице. — Хорошо, и… Мерлин, у меня даже не было возможности надеть тебе кольцо на палец, — заметил Джеймс. Парень внезапно сел, его глаза уже осматривали комнату в поисках волшебной палочки. Его щёки вспыхнули, когда он посмотрел на Гермиону. — Может, ты видела где-нибудь мою палочку? Мои чёртовы очки разбиты, и я ни черта не вижу. Девушка фыркнула и тоже села, прижимая одеяло к груди для некоторого подобия приличия. Недалеко от них на полу она увидела палочку Джеймса, и Гермиона наклонилась, чтобы поднять её и отдать парню. — Акцио мантия, — сказал волшебник. Его серая мантия, ещё немного влажная от прошлой ночи, уже неслась к парню. Он ловко поймал её и порылся в карманах. Наконец Джеймс вытащил коробку для колец и открыл крышку, осторожно вытаскивая кольцо из подушечки. Его сверкающие глаза встретили взгляд девушки. — Ты выйдешь за меня замуж, Гермиона? — поддразнивающе спросил он. Но ведьма заметила нервный блеск в его глазах, как будто он боялся, что девушка выскочит из комнаты и снова оставит его стоять как дурака. — Да, — яростно ответила она, чтобы не придумать ещё один глупый предлог, который мог причинить ему боль. — Да, выйду. Джеймс широко улыбался, надевая ей на палец сапфировое кольцо. Оно идеально подошло девушке, и когда она подняла руку, чтобы полюбоваться кольцом, тёмно-синий драгоценный камень красиво блеснул. — Оно очень красиво, — сказала Гермиона, прижав руку к сердцу. — Я рад, что мама не заставила меня использовать кольцо Поттеров, — сказал Джеймс, поморщившись. — Оно чертовски ужасно. Ты бы его видела. Я не знаю, как кто-то мог носить его, когда камень на нём размером с сустав. — Ну, я рада, что ты дал мне это кольцо вместо него, — со смехом ответила девушка. — Оно соответствует твоим глазам, — сказал Джеймс, схватив другое её запястье, на котором находился сапфировый браслет. Парень поднёс её руку к своим губам и нежно поцеловал. Улыбка Гермионы стала нежной, и она обвила рукой шею волшебника, чтобы поцеловать его. Одеяло упало ей на колени, когда она крепче прижала парня к себе. Джеймс тихо застонал и уложил девушку на кровать, уперев руки по обе стороны от её головы, чтобы не раздавить её. — Надеюсь, ты ещё не голодна, Усатик, — хрипло ответил парень, целуя её подбородок. — Я пока не собираюсь позволять тебе уходить. Гермиона издала звук, который был смесью смеха и вздоха, и в ответ безмолвно охватила ногами его бёдра.