xxxxxv. and darkness will be rewritten (I'll Keep You Safe by Sleeping at Last)
-ооо-
29 октября 1981 года Волан-де-Морт был твёрдо уверен, что управляет кучкой идиотов. Его приказ был прост — найти Поттеров и Долгопупсов и убить их сыновей. Это был не самый сложный приказ, который он когда-либо отдавал своим Пожирателям смерти, и всё же сентябрь вскоре перешёл в октябрь, но ни одна из семей ещё не была обнаружена. Волан-де-Морт знал, что они достаточно умны, чтобы спрятаться под заклинанием Доверия, но найти их Хранителей тайны ему пока не удалось. Несмотря на то, что волшебник стал очень настойчивым, направляя всё больше Пожирателей смерти в поисках возможной зацепки, он всё равно не смог узнать, кто были их Хранители тайны. Всё, о чём мог думать Тёмный Лорд, — это пророчество и тот факт, что, скорее всего, Гарри Поттер или Невилл Долгопупс станут причиной его падения. И, конечно, конечно, он не мог это принять. Он много работал, чтобы оказаться там, где он был прямо сейчас. Он слишком многим пожертвовал и многое потерял по пути. Обычный ребёнок не мог это разрушить. Несмотря на многочисленные заклятия Круциатуса, его последователи так и не дали ему никакой полезной информации. Волан-де-Морту не хотелось признавать это, но его отчаяние только росло. — Мой Лорд. Он сжал руки в кулаки, раздражённый тем, что его побеспокоили в один из моментов уединения. Волшебник устремил свирепый взгляд на своего наглого последователя, но затем остановился, увидев, что перед ним стоял Регулус Блэк. Юный наследник Блэков не входил в ближайшее окружение Волан-де-Морта. Обычно молодой Пожиратель смерти держался особняком на собраниях, стоя в стороне и позволяя другим, более опытным Пожирателям смерти разговаривать с Тёмным Лордом. Видеть его здесь сегодня, добровольно ищущего аудиенции, было удивительно. — Мой Лорд, я принёс вам добрые вести. Молодой волшебник выглядел нервным, но уверенным и решительным. Другие Пожиратели смерти его возраста обычно съёживались в присутствии Волан-де-Морта, предпочитая сливаться с окружающей средой и становиться максимально невидимыми. Но Регулус Блэк, очевидно, был восхитительным исключением. — Иди сюда, — наконец сказал Волан-де-Морт, жестом подзывая Регулуса подойти ближе. Наследник Блэков поспешно подчинился и остановился, как только оказался на приличном расстоянии. Не говоря ни слова, он сунул руку в карман и вытащил смятый кусок пергамента. Волан-де-Морт настороженно посмотрел на, казалось бы, невзрачную бумагу в руке парня, и на его бледном лице появилась лёгкая хмурость. — Недавно мне стало известно, что Хранителем тайны Поттеров был Питер Петтигрю, мой Лорд, — сказал Регулус. С его губ сорвался издевательский смех, а в его серебристых глазах появилось явное недоверие. — Мы выполнили Ваше поручение. Мы постоянно следили за теми, кто был близок к семье Поттеров. Откровенно говоря, простите за мою дерзость, выбор Питера Петтигрю в качестве их Хранителя тайны казался ужасно очевидным. — И всё же тебе удалось это обнаружить только после нескольких месяцев их укрытия, — прошипел Волан-де-Морт, а когда Регулус вздрогнул, он почувствовал некоторое мрачное удовлетворение. — Дамблдор и сопротивление знали, что мы ищем Хранителя тайны, — ответил Регулус. — Все находятся в состоянии повышенной боевой готовности. Вы… — Тишина, — прогудел он. Вскоре в руке Волан-де-Морта оказалась его волшебная палочка, а с губ сорвалось мягкое "Круцио". Молодой волшебник закричал от боли, и упал на колени. Тёмный Лорд поддерживал заклинание всего несколько секунд, но когда он снял его, на лбу Регулуса уже выступили капельки пота. — П-простите меня, мой Лорд, — сказал Регулус, заставляя себя снова встать на ноги. Затем он слабо протянул руку, в которой лежал скомканный пергамент. — Мне удалось узнать местонахождение укрытия Поттеров. Волан-де-Морт медленно нахмурился. Он знал о сложной магии заклинания Доверия и его ограничениях. Если Регулус силой украл заколдованный пергамент у Хранителя тайны, это вообще не сработало бы. — А что насчёт Хранителя тайны? — парировал он. Несмотря на лёгкую дрожь от Круциатуса и бледность наследника Блэков, на его лице появилась зловещая ухмылка. — Я разобрался с Питером Петтигрю. Он сопротивлялся, но в конце концов я победил, — серебристые глаза Регулуса превратились в опасную ртуть, когда парень осмелился сделать ещё несколько шагов к своему хозяину. — Вам не о чем беспокоиться, мой Лорд. Трусливый придурок добровольно сдал местонахождение Поттеров. На лице Волан-де-Морта медленно появилась дикая ухмылка. Он даже не заметил, как Регулус слегка вздрогнул и немного попятился, когда он быстро подошёл к нему. Волан-де-Морт выхватил пергамент из рук парня и взглянул на него: "Коттедж Поттеров находится в доме номер 27, Годрикова впадина." По его венам распространилось полное облегчение. — Ты хорошо поработал, — сказал он. Затем Волан-де-Морт медленно вернулся к своему креслу и снова сел. — Что ж, Регулус, — мягко сказал он, спокойно переплетая пальцы. — Возможно, мне пора нанести им визит.-ооо-
30 октября 1981 года — Мастера Регулуса ждут в столовой на завтрак, — прохрипел Кикимер, заходя в спальню. — Очень хорошо, Кикимер. Спасибо, — ответил Регулус, не обращая внимания на любопытный блеск в глазах своего домового эльфа. Парень знал, что было очень подозрительно, что он уже проснулся — до того, как Кикимер пришёл разбудить его. Но после всего, что произошло прошлой ночью, Регулус был на грани. Он по-прежнему твёрдо верил, что весь этот план чертовски безумен. Наследник Блэков не был уверен, хорошо ли подумала Петтигрю, когда предложила этот нелепый план. Возможно, нахождение взаперти в доме, где не было никого, кроме её идиотского мужа и их ребёнка, свело девушку с ума. Регулус действительно, искренне хотел возразить, что всё это закончится плохо, если хотя бы один из них не сможет должным образом выполнить свою роль. "Закончится плохо" означает, что Гермиона Петтигрю — "Поттер" — умрёт, и Регулус, хоть убей, не мог с этим смириться. Но Дамблдор полностью доверял тому непродуманному плану, который предложила Гермиона, и даже добавил несколько своих собственных нелепых украшений, чтобы всё заработало. Кем был Регулус, чтобы бросать вызов лидеру сопротивления? Дамблдор, возможно, был во всех отношениях не таким сумасшедшим, как Волан-де-Морт, но всё же он был чертовски сумасшедшим. Наследник Блэков не хотел даже представлять, что с ним сделает Дамблдор, если он трусливо убежит, вместо того чтобы придерживаться своей роли. Кроме того, он был очень многим обязан Гермионе. Нет, забудьте. Он был обязан ей всем. Если бы она не была раздражающей, устрашающей ведьмой, настойчиво сующей нос в его дела, даже когда он множество раз ясно дал ей понять, что она должна просто отвалить, Регулус знал, что стал бы инферналом, плавающем в глубинах тёмного озеро в той дурацкой пещере. "Чёрт тебя побери, Петтигрю", — подумал он, поднимая пальцы к вискам, чтобы унять пульсирующую головную боль. Часть его всё ещё проклинала странные волнения в его сердце, вызванные одним лишь присутствием Гермионы. Парень давно принял то, что очарование, которое он начал испытывать к Гермионе Петтигрю ещё на четвёртом курсе, переросло во что-то большее, но, конечно, теперь это было смешно, поскольку она была замужем за чёртовым Джеймсом Поттером. "Чёрт тебя побери, Поттер", — подумал Регулус и мрачно нахмурился, вылезая из кресла, чтобы выйти из спальни. Если бы Поттер не добрался до Гермионы первым, она бы вообще не оказалась в этой ситуации! Наследник Блэков знал, что было бы лучше, если бы он держался на расстоянии, когда она начала встречаться с этим придурком, но Гермиона… Гермиона была действительно доброй и умной. Она подарила эту глупую надежду, от которой он давно отказался, когда получил самую мерзкую метку из всех возможных. Хотя Регулус, надо признать, хотел сблизиться с ней, он сказал себе, что достаточно быть её другом. С этим было трудно согласиться, но если он хотел по-прежнему быть частью жизни Гермионы, у него не было другого выбора, кроме как быть им. Другом. "Знаешь что? Чёрт тебя побери, Регулус Блэк", — прошипел голос в его голове. Отвратительное настроение преследовало парня, пока он не зашёл в столовую на площади Гриммо. Регулус скривился, недоумевая, почему в комнате всё ещё холодно, несмотря на ревущий огонь позади Вальбурги Блэк. После того, как он стал проводить большую часть своего времени в поместье Поттеров, площадь Гриммо становилась для него всё мрачнее и тяжелее. Регулусу не терпелось выбраться отсюда сегодня и снова отправиться в штаб-квартиру. — Доброе утро, мама, — холодно поприветствовал он, садясь в пустое кресло слева от Вальбурги. Его мать слегка наклонила ему голову и продолжила пить чай. — Хорошо спал, Регулус? — спросила она. Наследник Блэков моргнул. Вальбурга никогда не вовлекала его в светскую беседу; она считала это ниже своего достоинства и решала заговорить только тогда, когда в этом возникала необходимость. Она всегда была болтливой летучей мышью, произносящей резкие слова, к которым Регулус уже долгое время был невосприимчив. Но он всё ещё помнил все те насыщенные событиями трапезы, которые он разделял с матерью и братом, когда его барабанные перепонки почти кровоточили от пронзительных воплей Вальбурги. Однако с тех пор, как Орион умер, его мать стала… ну, подавленной. Это сильно поразило Регулуса, потому что он привык думать, что его родители просто терпели друг друга ради сохранения Благороднейшего и древнейшего семейства Блэков. В конце концов, Орион был главой семьи. Репутация и внешний вид были для них всем. Но, возможно, между его родителями была хоть какая-то привязанность. Регулус не был так уверен, особенно теперь, когда он проводил всё меньше времени на площади Гриммо из-за своей двойной жизни в качестве Пожирателя смерти и члена Ордена. У него действительно не было времени разбираться со своей сложной семьёй. — Ну? — повторила Вальбурга, приподняв бровь, в то время как её губы скривились в лёгкой усмешке. "Ах, да, мама, которую я знаю и люблю", — подумал Регулус, слегка поморщившись, прежде чем изобразить на лице лёгкую приятную улыбку. — Очень хорошо, мама, — ответил он. — Я надеюсь, что ты тоже? — О, очень, — она фыркнула с выражением, почти похожим на улыбку, и глаза Регулуса расширились. Затем Вальбурга подтолкнула к нему последний выпуск "Ежедневного пророка". — Ты был здесь вчера вечером, не так ли, мой дорогой? Сердце Регулуса бешено заколотилось в грудной клетке, когда он взглянул на газету. На первой полосе был изображён знакомый район, где жили Петтигрю. Наверху светилась зловещая Тёмная метка с выползающей из черепа змеёй. Мысленно парень немедленно вернулся в тот день, когда узнал, что Аня Петтигрю подверглась нападению в её собственном доме, и над ним висела всё та же Тёмная метка. Регулус в то время находился на встрече с Волан-де-Мортом и другими Пожирателями смерти, и ему потребовалось собрать все свои силы, чтобы удержать себя и не сбежать с этой нелепой встречи, лишь бы убедиться, что Гермиона в порядке. — Да, — отрезал Регулус. Глаза Вальбурги загорелись смесью восторга и любопытства, но он медленно покачал головой. — Ты знаешь, что я не могу разглашать слишком много информации о моей нынешней… работе посторонним, мама. Тёмный Лорд будет недоволен. — Конечно, — фыркнула его мать, хотя в её глазах было явное разочарование. — Тем не менее, я горжусь тобой, Регулус. Ты действительно идеальный наследник Благороднейшего и древнейшего семейства Блэков. Тебе не нужно беспокоиться о Сигнусе, мой дорогой. Скоро именно ты будешь носить семейную реликвию. Регулус глотнул поднимающуюся в горло желчь, гадая, какие дьявольские планы придумывает его мать, чтобы избавиться от его дяди. Вальбурга была абсолютно уверена, что Сигнус был тем, кто стал причиной смерти Ориона; его смерть всё ещё оставалась загадкой для всех, так что, несомненно, это была работа очень тёмной, очень неясной магии. Мать Регулуса была одержима этим простым фактом и пыталась придумать различные способы захватить заветное место власти и передать его законному наследнику. Ему. — Спасибо, мама, — заставил себя сказать парень сквозь стиснутые зубы. Вальбурга сладко улыбнулась сыну и сжала его руку, прежде чем отступить к своему креслу. Пульсирующая головная боль, которую он пытался облегчить, вернулась с удвоенной силой. Регулусу хотелось, чтобы всё это закончилось, чтобы он мог остановить это глупое притворство. Вздохнув, он схватил газету и просмотрел первую страницу, чтобы отвлечься.На молодого мракоборца совершено нападение в его собственном доме
Эльфаба Твист
Регулус глубоко, судорожно вздохнул, надеясь успокоить громко бьющееся сердце. Его серебристые глаза быстро метнулись к расположенной в углу маленькой фотографии Питера Петтигрю, его большие глаза широко мигали в камеру. Внимание парня привлекли различные отрывки из газеты. "… 21-летний мракоборец Питер Петтигрю был найден после нападения, совершенного на него в его собственном доме. Его мать, Анастасия Петтигрю, к счастью, отсутствовала во время нападения…" "…Отдел магического правопорядка считает, что оно было спровоцировано Пожирателями смерти…" "...«В настоящее время мы всё ещё выясняем, почему он подвергся нападению», — сообщил Аластор Грюм, старший мракоборец Отдела магического правопорядка…" "…в настоящее время в критическом состоянии в больнице Святого Мунго…" "…20-летняя Гермиона Поттер, урождённая Петтигрю, сестра Питера Петтигрю, местонахождение которой в настоящее время неизвестно…" Затем Регулус спокойно отложил газету в сторону. Он заварил себе чай и постарался сдержать дрожь, чтобы не вызвать подозрения у матери. Но кто действительно мог его винить? Парень не мог избавиться от нервного предвкушения, которое сейчас бежало по его венам. Всё по-прежнему шло по плану. И скоро… скоро Волан-де-Морт умрёт, и Регулус наконец-то будет свободен.-ооо-
31 октября 1981 года Они появились в точке трансгрессии в Годриковой впадине, и Волан-де-Морт хладнокровно оглядел пустые улицы, насмехаясь над тем, насколько до тошноты домашним и радостным они выглядели. Различные дома, как магглов, так и волшебников, были оформлены всевозможными хеллоуинскими украшениями, и все жители блаженно не подозревали об убийстве, которое он вскоре совершит. — Сюда, мой Лорд, — пробормотал Регулус, указывая на узкую улочку, вымощенную булыжником. Напротив них возвышался гордый обелиск с вырезанными именами тех, кто, как он знал, пал во время Мировой войны магглов. Их путешествие к коттеджу Поттеров было тихим. Волан-де-Морт приказал Регулусу сопровождать его в ту ночь, желая проверить, действительно ли у парня есть то, что необходимо, чтобы в будущем стать блестящим Пожирателем смерти. Наследник Блэков спросил, не будет ли разумнее для Волан-де-Морта созвать ещё Пожирателей смерти, но Тёмный Лорд просто усмехнулся и сказал, что это будет пустой тратой времени и ресурсов. По мере приближения к коттеджу Поттеров ожидание Волан-де-Морта росло. Магия в нём беспорядочно пульсировала, ожидая высвобождения. Но его план на сегодня состоял в том, чтобы убить мальчика; его родителей он мог пощадить. Тёмный Лорд много слышал о родителях Гарри Поттера — неохотные, восторженные похвалы от одноклассников. Джеймс Поттер был блестящим мракоборцем; Гермиону Поттер считали самой яркой ведьмой своего поколения. Хотя они много раз бросали ему вызов, возможно, если бы он смог убедить их, они наконец присоединились бы к нему. В конце концов, кто мог отрицать такую силу? Наконец они остановились перед домом с каменными стенами, красивой лужайкой и окаймлёнными цветами окнами. Лицо Волан-де-Морта исказилось от презрения, когда он увидел, как явно любили этот дом. Он оторвал взгляд от фасада дома и взглянул на одно из высоких окон. С того места, где он стоял, волшебник смог увидеть силуэт матери, прижимающей к своей груди небольшой свёрток. — Дураки, — прорычал он, вынимая из мантии свою волшебную палочку, а затем взмахнул ей и почувствовал в руке пульс магии. Установленные Поттерами охранные чары были довольно сложными, что его нисколько не удивило. Волан-де-Морт слышал от преданного Регулуса, что Гермиона Поттер знала очень сложные заклинания. Большая часть охранных чар, которые были расставлены по дому, несомненно, были её рук дело. Один за другим он взламывал их все до тех пор, пока не осталось ничего, кроме запертого дверного замка, который можно было открыть с помощью простой "Алохоморы". — Должен ли я сопроводить Вас внутрь, мой Лорд? — спросил Регулус, как только они услышали мягкий щелчок открывшегося замка. — Нет, — приказал Волан-де-Морт. — Оставайся здесь. Это не займёт много времени. Возможно, это было его воображение, но Тёмному Лорду показалось, что он увидел что-то особенное в блестящих серебристых глазах Регулуса. Он никогда раньше не видел у своих последователей взгляда, в котором была бы такая свирепость, ненависть и… и торжество. Волан-де-Морт ещё раз взглянул на Регулуса, но на его лице было идеальное отражение безразличия. Он исследовал его разум, просеивая воспоминания, чтобы увидеть, была ли хоть капля предательства со стороны чистокровного наследника, но всё, что он видел, это различные воспоминания о годах его жизни в Хогвартсе и предыдущих миссиях Пожирателей смерти. Что было забавно, так это его явная неприязнь к Джеймсу Поттеру. К тому времени, как Волан-де-Морт закончил, на лбу Регулуса выступил тонкий слой пота. Молодой волшебник побледнел, но все ещё держался прямо. — Оставайся здесь, — сказал Волан-де-Морт, выбрасывая подобные мысли из головы. Он ещё раз рассмотрит их, когда закончит с убийством мальчика. В конце концов, Гарри Поттер был в приоритете. — Конечно, мой Лорд.-ooo-
Последние несколько дней Джеймс спал плохо, уже большую часть времени пил только кофе, и хотя Гермиона заставляла его отдыхать, он не мог уснуть хоть на минутку. Мысль о том, что Волан-де-Морт разобьёт их охранные чары в любой день, в любое время, вызывала у парня беспокойство и паранойю. Это было чудо, что он каждое утро был чудесно собран, мог освежить свои навыки ведения боя и позаботиться о Гермионе. Однако с наступлением темноты, когда ему больше нечего было делать, Джеймс становился взволнованным, его глаза были широко раскрыты, а сам он беспощадно задавался вопросом, выйдут ли они в итоге победителями. В течение следующих дней парень также следил за тем, чтобы никуда не ходить без своей волшебной палочки. Даже когда ему просто нужно было пойти в туалет, она была надёжно зажата в руке. "Когда Джеймс Поттер — другой — противостоял Волан-де-Морту, он был беззащитен", — однажды сказала ему Гермиона. — "Убедись, что ты не совершишь ту же ошибку, что и он." Регулус Блэк заверил их, что всё идёт по плану. Джеймс получал различные сведения от шпиона через свою монету, на которую были наложены Протеевы чары, и благоговейно передавал эти сообщения своей жене. По правде говоря, никогда за миллион лет парень не мог представить, что будет охотно разговаривать с наследником Блэков каждый божий день, но, Мерлин, вот как всё обернулось. Он всё ещё не до конца доверял этому скользкому мерзавцу, но Регулус явно заботился о Гермионе — слишком сильно, к его неудовольствию. Младший брат Сириуса тоже не любил его, конечно, по вполне очевидным причинам, но Джеймс знал, что Регулус также охотно работал бы с ним, если бы это означало, что Гермиона будет в безопасности. Гермиона тоже стала более строгой, постоянно практиковалась в работе с волшебной палочкой с почти навязчивым блеском в глазах. И тем не менее, ночью, после того, как она утомляла себя постоянными тренировками, девушка проскальзывала в их кровать и позволяла своим слезам тихо капать по щекам, а Джеймс просто крепко держал её и успокаивал, пока она не успокаивалась и не засыпала. Это продолжалось несколько дней, и Джеймс постепенно терял рассудок. Миллионы мыслей "а что, если" продолжали приходить ему в голову — что, если план Гермионы не сработает? Что, если Волан-де-Морт не придёт? Что, если… что, если в конце концов Гарри Поттер всё равно останется сиротой? Эти ужасные мысли усилились прошлой ночью, когда Регулус передал, что Тёмный Лорд планирует нанести им визит сегодня вечером. И Джеймс, и Гермиона так и не уснули, их умы были слишком заняты возможными сценариями, которые могли произойти. Этот день пара прожила чисто механически. Гермиона постоянно повторяла свой план. Снова, и снова, и снова. Джеймс мог произнести его даже во сне, но потакал своей жене, прекрасно понимая, что Гермионе нужно знать, что они будут придерживаться всего задуманного, просто чтобы тридцать первого октября в этом доме не умер никто, кроме Волан-де-Морта. А прямо сейчас Джеймс был в их гостиной, нервно ожидая прибытия Волан-де-Морта. Гермиона уже была в детской Гарри, и через несколько минут парень тоже к ней присоединится. Ночь тянулась, и даже тёплый потрескивающий огонь в камине не успокаивал его обеспокоенное сердце. Что-то внезапно обожгло карман Джеймса, и это вырвало его из тревожных мыслей. Парень вытащил маленький кнат и поднёс его к глазам. "Он здесь. Приготовьтесь." Кровь хлынула в уши Джеймса, и что-то тёплое расцвело на его груди. Пальцы волшебника в очках вцепились в амулет, который Гермиона дала ему раньше, и, как и ожидалось, он уже светился зловещим зелёным светом. Это означало только одно: рядом была опасность. Джеймс мгновенно вскочил на ноги, когда почувствовал, что их охранные чары пропадают одни за другими. И когда он услышал мягкий щелчок дверной ручки, то поспешно поднялся по лестнице на две ступеньки за раз. Когда парень ворвался в детскую Гарри, его глаза уже были широко раскрыты, а сам он почти задыхался. Гермиона напряжённо посмотрела на мужа. — Пора, — объявил он. Слёзы навернулись на глазах Гермионы, но она твёрдо кивнула. Джеймс мгновенно оказался рядом с женой, изо всех сил сжав её руку, и, затаив дыхание, они вместе стали ждать прибытия Тёмного Лорда.-ooo-
У Гермионы чуть не перехватило дыхание, когда она услышала, что внизу раздались шаги. Её хватка на руке Джеймса усиливалась с каждой секундой, беззвучно передавая, как сильно она боялась. Но нет, нет, для страха не было времени. Волан-де-Морт питался страхом своих врагов. Гермиона должна заставить его понять, что вторжение в этот коттедж — её дом — было ужасной ошибкой. Сердце девушки билось в такт шагам Волан-де-Морта, становясь громоподобным и оглушительным, пока он поднимался по их лестнице. А стоило дверной ручке повернуться, Гермиона услышала сдавленный вздох Джеймса, стоявшего рядом с ней. Волан-де-Морт ловко открыл дверь, и первой появилась его бледная рука с длинными тонкими пальцами, а затем и он сам вошёл внутрь, всё ещё закрывая лицо тяжёлой мантией. Джеймс встал чуть впереди Гермионы, когда с её губ сорвался прерывистый вздох. Девушка могла поклясться, что перестала дышать, когда он снял капюшон и показал своё лицо. Гермиона уже была готова встретиться с красными глазами и змеиным носом, потому что это был Волан-де-Морт, с которым она была знакома. Но напротив неё стоял очень бледный волшебник с аристократическим носом и гордым подбородком. Его тёмно-карие глаза были впалыми и широко раскрытыми, блестя в тёмной комнате в явном веселье, когда он увидел пару. Его густые волосы цвета вороного цвета, определенно опрятнее, чем у мужа Гермионы, имели несколько седых прядей. Его внешность намекала на то, что в юности он был красив, но эксперименты с Тёмными искусствами оставили на теле неизгладимые следы. — Добрый вечер, — холодно поприветствовал Волан-де-Морт богатым баритоном. Его приветствие вызвало ужасную дрожь у Гермионы. У этого человека была своя цель, и, судя по тому, как он расплылся в угрожающей улыбке, он не покинул бы их дом, не получив того, чего хотел. — Пожалуйста, — продолжил он, — я не желаю вам обоим зла. Отдайте мне своего сына, и я пощажу вас. — Чёрта с два! — яростно сплюнул Джеймс. Глаза Волан-де-Морта ожесточились, очевидно, он был возмущён неповиновением парня, но Гермиона видела, как он тщательно скрывал под маской безразличия те эмоции, которые испытывал. Затем его взгляд упал на девушку, и волшебник продолжил: — Отдайте мне своего сына, и я пощажу вас обоих. Гермиона сделала глубокий, дрожащий вдох и собрала всю свою гриффиндорскую храбрость. — Мы никогда не отдадим тебе Гарри, — решительно ответила она. — Никогда. Волан-де-Морт крепко поджал губы. — Тогда вы не оставляете мне выбора, — только его руки были пусты, и вот он уже крепко сжимает свою волшебную палочку. Но Гермиона отреагировала быстро и оттолкнула от себя Джеймса. Её муж упал на пол и застонал от боли, и в то же время зелёное заклинание просвистело прямо над тем местом, где некоторое время назад было лицо парня, ударив вместо него в одно из окон и разбив стекло. Холодный, резкий ветер ворвался сквозь зияющую дыру, и Гермиона невольно задрожала. За атакой Волан-де-Морта последовала оглушительная тишина, и девушка начала громко и поверхностно дышать. Она сдерживала свои эмоции, почти рыдая от облегчения, что смогла быстро отреагировать. Если бы она этого не сделала, тогда Джеймс… Джеймс был бы… "Сосредоточься", — прошипел голос в её голове. Гермиона подавила свой страх и напряжённо стала наблюдать за тем, как Волан-де-Морт сделал несколько шагов к кроватке Гарри, уже собираясь бросить "Аваду" . Но потом волшебник замолчал, нахмурив брови, а его карие глаза расширились и загорелись гневом, когда он взглянул на молчаливую Гермиону. — Этого не может быть! — прорычал он. В три быстрых шага Волан-де-Морт достиг пустую кроватку, но маленького мальчика нигде не было видно. — Где мальчик? — прогремел Тёмный Лорд, бросив взрывное заклинание в куклу в кроватке Гарри, сумев сломать её напополам. — Ты никогда его не найдёшь, — сплюнул Джеймс, медленно вставая с пола. Его светло-карие глаза вызывающе блестели, когда он пристально ответил на яростный взгляд Волан-де-Морта. — Он в безопасности, где-то далеко от тебя, — парень медленно повернулся к Гермионе, но его светло-карие глаза не отрывались от Тёмного Лорда. — Где мальчик? — снова спросил разъярённый волшебник. Гермиона глубоко вздохнула и пронзила его самым мрачным взглядом, на который только была способна. — Ты никогда не найдёшь Гарри, — твёрдо сказала она. — Ты никогда не коснёшься его. Ты никогда не причинишь ему вреда. Никогда! Я не позволю. — Дура, — прорычал Волан-де-Морт, оскалившись на бурлящую девушку. — Думаешь, ты сможешь со мной справиться? — Ты больше никого не убьешь, — продолжила Гермиона, а её сердце сжалось от чистого предвкушения и страха — и всего, что было между ними. В её голове проносились различные воспоминания — и Гермионы Грейнджер, и Гермионы Поттер — и совершенно ясным в воспоминаниях был Гарри — — прошлый и настоящий — зелёные глаза превращались в синие. Гермионе даже было наплевать, текут ли слёзы из её глаз, потому что Волан-де-Морт наконец-то был здесь, в их власти, а этот чёртов ублюдок даже не подозревал об этом. — Если кто-нибудь сегодня умрёт, так это ты, Волан-де-Морт. Она выплюнула его имя с такой страстью, с таким отвращением, что опасный волшебник только рассердился ещё больше. — Ты правда думаешь, что сможешь убить меня так легко, девчонка? Несмотря на помутнённый из-за слёз взгляд, Гермионе удалось выдавить лёгкую, почти маниакальную улыбку. — Ты такого высокого мнения о себе, — продолжила девушка, а её рука уже проскользнула в карман, чтобы вытащить надёжную сумку, на которую было наложено незаконное заклятие Незримого расширения. Волан-де-Морт бросил тёмное заклинание в Гермиону, но на этот раз она была готова, воздвигнув мощный щит, отражающий его заклятие. Фиолетовый поток света отразился, и Волан-де-Морт спокойно отошёл в сторону, даже не отведя от Гермионы взгляда. Джеймс тоже бросил мощный щит в сторону своей жены, когда Волан-де-Морт продолжил бросать в девушку шквал разноцветных тёмных заклинаний. — Ты не знал? Мы уже раскрыли твой секрет, — закричала Гермиона, перекрывая шум, который создавал волшебник, и извлекла из сумки диадему, швырнув её на пол к его ногам. Внезапно атака Волан-де-Морта остановилась, а его глаза расширились от ужаса, когда он узнал диадему Кандиды Когтевран. — Её найти было легче всего. Гермиона вытащила ещё один разрушенный крестраж, чашу Пенелопы Пуффендуй, и тоже бросила её на землю. — Я должна особенно поблагодарить Регулуса Блэка. Знаешь, он был тем, кто больше всего хотел убить тебя, — Волан-де-Морт недоверчиво вздохнул, когда девушка достала дневник. — Тебе следует четко выбирать, кому из последователей доверять, Волан-де-Морт. Регулус очень нам помог. Ты знал, что это именно он украл его? Прямо под носом твоего драгоценного Малфоя? Затем Гермиона вытащила медальон Салазара Слизерина и швырнула его на землю рядом с другими разрушенными крестражами. Из-за слёз девушка плохо видела Волан-де-Морта, но она знала, что они играют в опасную игру. Однако волшебник выглядел искренне напуганным, наблюдая за тем, как Гермиона один за другим доставала его разрушенные крестражи. По правде говоря, ей даже казалось, что Волан-де-Морт перестал дышать. — А этот чуть не стоил мне жизни, но мне сказали, что я очень упряма. И, наконец, Гермиона вытащила кольцо Мраксов с трещиной в чёрном камне и бросила его к другим крестражам. — Ты проиграл, Волан-де-Морт, — сказала она, и голос девушки был чуть громче шёпота. — Мы уничтожили все твои крестражи. Ты больше не непобедим. И сегодня вечером ты умрёшь. В глазах Тёмного Лорда опасно вспыхнул гнев, когда он поднял свою волшебную палочку, чтобы бросить ещё одно заклинание в Гермиону. Девушка даже не успела подумать, когда к ней со свистом полетела Авада, и, чтобы избежать заклинания, пригнулась так быстро, как только могла, исключительно из-за своих усиленных войной инстинктов. В ответ она бросила метко направленную Сектумсемпру, но, как и следовало ожидать, Тёмный Лорд смог ловко отразить её с помощью своего мощного щита. Слишком отвлечённый своей ослепляющей яростью и явным намерением в этот раз убить Гермиону, Волан-де-Морт не смог заметить, как крыса-переросток вылетела из-под шкафа в детской Гарри и бесшумно трансформировалась. На мгновение его синие, наполненные слезами глаза встретились с глазами Гермионы, и, решительно кивнув, он взмахнул своей волшебной палочкой и прорычал громкое: "АВАДА КЕДАВРА!" Гермиона знала, что это невозможно, но она могла поклясться, что время действительно замедлилось, когда зелёный свет летел через небольшое пространство между её братом и злым волшебником, прежде чем ударить Волан-де-Морта прямо в спину. Затем волшебник опрокинулся на пол и присоединился к своим разрушенным крестражам, больше не двигаясь. Первое мгновение никто из троицы не двигался с места. Питер громко дышал, а его рука все ещё крепко сжимала волшебную палочку, чтобы Волан-де-Морт каким-то чудом не встал на ноги. Джеймс придвинулся ближе и пнул неподвижное тело на полу, позволяя Гермионе увидеть глаза Волан-де-Морта. Стеклянные и пустые. Мёртвые. Мёртвые. Мёртвые. Мёртвые. Это осознание поразило её с такой силой, что с губ девушки сорвались рыдания, и маска храбрости, которую она носила на протяжении всего вечера, разбилась от могучей силы её эмоций. В то же время Гермиона услышала множество хлопков в их доме, и несколько мракоборцев, включая Сириуса и Римуса, ворвались в детскую Гарри. Среди них был и Регулус с дикими и обезумевшими серебристыми глазами, неспособный сдержать вздох при виде лежащего на полу Волан-де-Морта. Сириус осторожно подошёл к Волан-де-Морту и трижды ударил его ногой. Когда тот не двинулся с места, другой мракоборец наклонился и прижал палец к шее, пытаясь нащупать пульс, прежде чем издал весёлый крик. — Он умер! — воскликнул он. — Волан-де-Морт мёртв! Эти громкие слова побудили Питера поспешно потянуться к Гермионе, и попутно парень немного споткнулся о тело Волан-де-Морта из-за своей неуклюжести. Питер обнял сестру и крепко прижал её к себе, и они оба начали громко рыдать на весь дом. Затем синие глаза Гермионы нашли Джеймса. Её мужа ужасно трясло, а из его светло-карих глаз текли слёзы, но улыбка на лице волшебника в очках была широкой и ослепляющей. — Г-Гарри, — пробормотала она. — Я должна… мой сын… Джеймс понял, что она пыталась сказать. Он потянулся к Гермионе и Питеру, и вместе с ними трансгрессировал подальше от дома. Они появились в нескольких метрах от дома Снегга. Гермионе был виден фасад, но обычные цветы, обвивавшие белые кованые ворота, были увядшими, словно создавая иллюзию запущенности и заброшенности. Девушка взглянула на окна, но, как она ни пыталась, не смогла уловить внутри никакого движения. С точки зрения постороннего, всё выглядело так, будто в доме никто не жил уже несколько недель. Но Гермиона… Гермиона знала, что Дамблдор проделал свою изящную маленькую уловку и с домом Снеггов. Она знала, что внутри был её сын, которого защищают её лучшие друзья. Девушка знала, что её умный, здоровый мальчик ждёт её, и ей нужно было увидеть его прямо сейчас. — Вот, — сказал Джеймс, поспешно сунув в руку жены смятый кусок пергамента, когда полные отчаяния синие глаза Гермионы встретились с его взглядом. Она не могла разобрать слов, но магия заклинания Доверия работала, и мощная защитная мантия, покрывавшая дом, спала. Гермиона тут же вырвалась из объятий Питера и уже громко стучала в входную дверь, не заботясь о том, поднимал ли её громкий шум всю округу. Дверь распахнулась, и за ней появился разъярённый Сев. Его волшебная палочка уже была крепко зажата в руке, готовая выпустить заклинание, чтобы защитить свой дом, но глаза парня расширились, когда он увидел Гермиону. Он быстро заглянул ей через плечо и заметил ещё двоих волшебников, стоящих позади девушки. — Как… — Сев тяжело сглотнул, пронзив Гермиону своими тёмными глазами. — Откуда я знаю, что это действительно ты? С губ девушки сорвался сдавленный смех, и её ум заучки уже хотел указать, что они совсем недавно были спрятаны под заклинанием Доверия, и что её присутствие означало, что она уже могла прочитать заколдованный пергамент с их адресом. Но Гермиона смогла сказать только: — Уйди с дороги, чёртов ворчун. Мой сын… Гарри… Мне нужно его увидеть. Пожалуйста. Пожалуйста. В глазах Сева засветилась надежда. — Всё сделано? — спросил он, затаив дыхание. — Волан-де-Морта… его… его действительно больше нет? Гермиона энергично кивнула и протолкнулась мимо Сева. К счастью, он впустил её, и девушка начала слепо искать Гарри. Она вошла в их маленькую кухню, заметив, что Лили, предупреждённая и напряжённая, стояла в углу, а Гарри был крепко прижат к её груди. Костяшки пальцев рыжеволосой девушки уже побелели от того, насколько крепко она сжимала свою волшебную палочку, но как только её изумрудные глаза метнулись к Гермионе, по щекам ведьмы потекли слёзы. Ребёнок на руках Лили начал извиваться, весело что-то бормоча, когда узнал свою мать. — Мама! — воскликнул он, уже протягивая руки к Гермионе. Лицо Гермионы сморщилось, когда она начала бежать через кухню, пока не оказалась перед своей лучшей подругой и сыном. Лили немедленно передала его, отступив в сторону, когда девушка начала громко плакать Гарри в волосы. Ребёнок выглядел удивительно смущённым при виде слёз матери, но уже был занят, запутавшись в её невероятных кудряшках. Затем Гермиона почувствовала, как сильная рука обнимает её и её сына. Затуманенные глаза девушки встретились с красивыми светло-карими её мужа. У Джеймса было мягкое выражение лица, и он беззастенчиво позволил своим слезам падать, когда на его лице появилась лёгкая улыбка. — Гарри в безопасности, — мягко объявил он. Гермиона крепче сжала Гарри. Её сердце угрожало вырваться из груди из-за переполняющих её эмоций, но она обнаружила, что широко улыбается своему милому, милому мальчику. — Гарри в безопасности.-ооо-
3 ноября 1981 года Гермиона глубоко, удовлетворённо вздохнула и засияла, глядя на пейзаж в саду Поттеров. Стояло уже ужасно холодное зимнее утро, но снега ещё не было. Девушка укутала себя и Гарри, пока им не стало тепло и уютно, и даже наложила на них несколько согревающих чар для дополнительного комфорта. Она взглянула на ребёнка в своих руках, и её улыбка стала нежной, когда Гарри в ответ моргнул своими широко раскрытыми синими глазами. Затем её сын одарил Гермиону липкой улыбкой с намеками на свои немногочисленные молочные зубы. Гарри медленно сжал её кудри и радостно потянул за них, не обращая внимания на гримасу боли, появившуюся на лице его матери. — Я начинаю думать, что ты любишь меня только из-за моих волос, — вздохнула она с лёгким раздражением. — Да! — счастливо ответил Гарри. Гермиона фыркнула и прижала Гарри к груди, удивляясь ощущению, что она всё ещё жива и снова держит своего ребёнка на руках. Хотя отправка Гарри к Снеггам была необходимой частью плана, на случай, если что-то пойдёт не так, и они не смогут убить Волан-де-Морта, когда он найдёт их в коттедже Поттеров, Гермиона всё равно ужасно скучала по Гарри. Она так привыкла, что он рядом с ней, привыкла заботиться о нём, смотреть, как он делает все свои первые действия, поэтому первые несколько дней отсутствия Гарри были одним из самых печальных дней Гермионы. Мысль о том, что она может больше никогда не увидеть его, мучила девушку, пока они с Джеймсом готовились к визиту Волан-де-Морта. В то же время та же самая мысль подпитывала храбрость, в которой Гермиона отчаянно нуждалась, когда она столкнулась с Волан-де-Мортом в их доме, намереваясь убить его раз и навсегда. — Что ты делаешь на улице, милая? Здесь холодно! Гермиона и Гарри пристально посмотрели на новоприбывшего. Улыбка девушки стала шире, когда она увидела ошеломлённую Аню, стоящую в нескольких метрах от них. — Мы очень долго были заперты внутри, мама, — со смехом объяснила она, — Мы с Гарри просто наслаждаемся внешним миром. Взгляд Ани стал нежным, когда она подошла к дочери и внуку. Затем она обняла Гермиону за плечи, и на мгновение трио просто удовлетворённо смотрело на сад, над которым Юфимия Поттер очень усердно работала. — Джеймс и Питер всё ещё не вернулись? Мать взглянула на девушку и покачала головой. — Я уверена, что это работа мракоборцев, — сказала Аня. Она фыркнула, и уголки её губ задергались от восторга. — Ты неделю не выходила из укрытия, но твой муж уже усердно выполняет свою работу. — Джеймсу Поттеру не суждено оставаться на месте, — отметила Гермиона с сияющими глазами. — Я даже не удивлена. — А вот твой брат… — Аня замолчала, но в её ясных синих глазах было видно веселье. — Скажем так, он всё ещё не пользуется своей новообретённой славой. Гермиона широко улыбнулась, вспомнив сегодняшний утренний выпуск "Ежедневного пророка". Как и ожидалось, когда Поттеры вышли из укрытия после смерти Волан-де-Морта, весь волшебный мир собрал всё по кусочкам. Хотя никто из них не знал точно, что произошло — и почему они стали мишенью — все обнаружили, что это Питер Петтигрю убил Волан-де-Морта. СМИ обсуждали этот факт, постоянно преследуя Питера и требуя у него интервью, поскольку теперь его провозглашали самым храбрым героем волшебного мира. Это было совершенно смешно, особенно потому, что Питер выглядел одновременно смущённым и испуганным. Питер однажды начал настаивать, что это не только его заслуга, что его сестра стояла за всем планированием, которое привело к смерти Волан-де-Морта, но Гермиона просто улыбнулась, когда её попросили об интервью, отвечая, что она вместо этого предпочла бы проводить больше времени со своей семьёй. Иногда она намеренно показывала Гарри, чтобы они отступили. СМИ вскоре оставили девушку в покое и вместо этого ухватились за её брата, решив сделать сенсацию из его подвига. Гермиона всё ещё смеялась над некоторыми статьями, в которых обсуждалась окончательная смерть Волан-де-Морта, приукрашенная нелепыми сценами, которых, конечно, конечно, никогда не было. — Все скучали по тебе и твоей семье, Гермиона, — сказала Аня, нежно сжав руку дочери. — Я тоже по всем скучала, — ответила девушка, после чего тихо вздохнула. — Я просто... Я просто рада, что всё закончилось. Я знаю, что вокруг всё ещё суетятся негодяи-Пожиратели смерти, но, теперь Волан-де-Морта больше нет, и я думаю... Я думаю... — она закрыла глаза и сделала ещё один глубокий вдох. — Я думаю, я наконец обрела покой. Глаза Гермионы распахнулись, когда Аня коснулась её щеки. У её матери были слёзы на глазах, но улыбка на её лице была яркой и тёплой. — Ты через многое прошла, милая, — сказала она. — Ты заслуживаешь этого. Ты заслуживаешь всего. Взгляд Гермионы стал мягким, и она крепко обняла мать. — Знаешь, — медленно начала девушка, — я сначала разозлилась, когда зелье сделало меня Петтигрю. — И почему это? — удивлённо спросила Аня. Гермиона грустно улыбнулась. — Это… ну, достаточно сказать, Питер Петтигрю, которого знала Гермиона Грейнджер, не был таким храбрым и добрым, как мой брат, — неопределённо ответила она. — А теперь? — заметила её мать. Улыбка девушки стала яркой. — Теперь? Мерлин, я бесконечно благодарна всем звёздам, что я родилась Гермионой Петтигрю, — ответила она с мягким смехом и слегка отстранилась, чтобы поймать взгляд Ани. — Ты была очень доброй и милой, мама. А Питер был отличным старшим братом. Наше детство было не совсем приятным, но ты исправила это, наполнив наш дом любовью. Гермиона снова обняла Аню и почувствовала, как её глаза затуманиваются от волнения. — Если по какой-то странной причине я буду вынуждена принять это тёмное зелье ещё раз, я надеюсь, что я всё ещё буду рождена Петтигрю, и ты будешь моей матерью, а Питер — братом. — О, милая, — слёзно вздохнула Аня. — Я тоже рада, что ты Петтигрю. Девушка засмеялась и крепче прижалась к матери. В то же время Гарри начал извиваться в другой её руке, раздражённый тем, что его зажали между двумя ведьмами. Гермиона и Аня отодвинулись другу от друга и засмеялись над извивающимся малышом. Его бабушка вырвала его из объятий матери и прижалась к Гарри, снова сладко воркуя над ним, пока тот не начал хихикать. Гермионе было приятно наблюдать за их взаимодействием. К тому времени Аня посадила Гарри на стол в саду, и ведьмы стали обмениваться историями, в основном о том, что случилось с волшебным миром, пока Гермиона и её семья скрывались. — Что ты собираешься делать сейчас, Гермиона? — спросила её мать. — Теперь, когда Волан-де-Морта больше нет, а твоя семья в безопасности, что ты хочешь делать сейчас? Младшая ведьма моргнула на вопрос Ани, обдумывая, что ответить. — Что ж, — начала Гермиона, переводя взгляд на горизонт, — если честно, я… я не знаю, — глупый смех сорвался с её губ, а глаза наполнились слезами. — Но это не имеет значения. Теперь у меня есть всё время, чтобы понять это.