Сокровище королевства Роан

      С тех пор, как Чхве Хан похоронил свою семью, неумело установив на их могилах деревянные кресты, прошло три дня.       После всего случившегося его самым ярким желанием было устроить достойные похороны для жителей деревни Харрис, но, чтобы сделать это правильно, следовало доложить обо всем правителю земель, которым она принадлежала. Поэтому, пренебрегая сном и отдыхом, уже через полтора дня он смог добраться до центрального города территории Хенитьюз — Вестона.       К сожалению, сторожащие город рыцари потребовали от него документы и он не смог предоставить их, поскольку, будучи человеком из другого мира, попросту их не имел… От захлестнувшей разум обиды на подобную несправедливость в его голову на краткий миг закралась мысль прорваться сквозь охрану силой, ведь он был намного сильнее их всех.       И всё же Чхве Хан отогнал от себя эту идею, осознав, что думает ничуть не лучше напавших на его семью ублюдков. Разозлившись на самого себя за столь ужасные мысли и заскрежетав зубами, он согласился скрыться с глаз рыцарей, чтобы тем же вечером, под покровом тьмы, перепрыгнуть через каменные стены, окружающие город.       К его удивлению, прямо там, где он должен был приземлиться, оказалось двое маленьких котят, которых он вот-вот мог задавить. Лишь чудо позволило ему вовремя заметить это, чтобы хитро извернуться в воздухе и не наступить на них. Однако, в тот же момент он умудрился подвернуть ногу и неловко припасть одним коленом на каменную плитку городской мостовой.       Чертыхнувшись про себя, Чхве Хан доковылял к одной из холодных стен и прислонился к ней спиной. Нога неприятно заныла, но не то чтобы это была невыносимая боль. Просто он был слишком измотан, чтобы в очередной раз собраться с силами — ему была необходима хотя бы минутка отдыха… возможно, даже сон.       Полторы недели в Лесу Тьмы, где он практически не отдыхал, желая поскорее вернуться домой. Затем — случившееся в деревне Харрис, последующий односторонний бой с неизвестными ублюдками и попытки хотя бы надлежаще похоронить дорогих сердцу людей. И, в конце концов, бег на максимальной скорости до Вестона, снаружи стен которого ему пришлось дожидаться позднего вечера, чтобы проникнуть в город.       Честно признаться, Чхве Хан просто смертельно устал.       Прикрыв глаза, переполненный горечи мастер меча позволил себе представить, как он вовремя возвращается в деревню Харрис и успевает спасти свою вторую семью… Его отделяла от этой несбыточной мечты лишь какая то жалкая пара часов, а может и того меньше.       «Если бы я только двигался быстрее, я бы смог их всех спасти».       За такими мыслями он и сам не заметил, как уснул, хотя совершенно не планировал этого. Это доказывало, что его уставшее тело больше не могло поддерживать измотанный трагедией разум. У него попросту больше не было сил на это, ведь даже если из-за своих переживаний он не чувствовал голода или обезвоженности, это не значило, что его тело было в порядке.       Проснулся Чхве Хан уже к полудню следующего дня, полностью дезориентированный и ничего не понимающий. Ему казалось, что он прикрыл глаза лишь на минутку, хотя на самом деле прошло больше двенадцати часов. К счастью, место, где он заснул, всё ещё находилось в тени, и даже если его кто-то и заметил, то, скорее всего, принял за нищего или скитальца, не заметив капель крови на изорванном плаще и меча, спрятанного под ним.       «Черт побери, я не должен был спать».       Собравшись с силами, он встал и, игнорируя дискомфорт в лодыжке, решил пройтись по городу. При этом мастер меча старался придерживаться тёмных переулков и не попадаться расслабленным горожанам на глаза, не желая пугать их своим не самым опрятным видом. Всё потому, что Чхве Хан не сомневался, что заметь его кто-то чересчур пугливый, решил бы позвать солдат.       Поскольку у него даже не было при себе никаких документов, подтверждающих его личность, подобная встреча была крайне нежелательной. К тому же, он самостоятельно перелез через стену, и это тоже выглядело очень подозрительно. Поэтому Чхве Хан старательно избегал людных мест, пока терпеливо добирался до центральной части Вестона, где должна была быть расположена богато украшенная резиденция графа Деруса.       — Что же это за напасть-то такая! Позавчера разгромил весь первый этаж в баре напротив, а сегодня пришел сюда. Честным людям вроде нас уже некуда идти, чтобы выпить и не встретить этого дебошира!       — Да тише будь ты! Если тебя услышит кто-то и доложит о твоих словах, тебя по головке не погладят. А если услышит сам молодой господин, в тебя обязательно полетят бутылки!       — Мы стоим снаружи, он нас не услышит… Но даже если меня кто-то услышит, это не должно стать проблемой, если это не этот чёртов старший сын графа! Все в городе страдают от его действий и разделяют мою точку зрения. Раньше ещё было терпимо, но в последнее время стало просто невыносимо!       — И все же мы не можем вот так стоять и сплетничать за его спиной! Ты сам слышал слухи — даже несмотря на репутацию молодого господина, он все ещё числится в списке возможных наследников, хоть теперь и не на первом месте. Это значит, что граф всё ещё надеется на то, что он одумается!       — Надеется… мальчишке уже восемнадцать, а он все ещё не одумался. Бессмысленно надеяться на его благоразумие, он потерян для общества! Смотри что вытворяет средь бела дня, а ведь ещё даже не стемнело!       Чхве Хан невольно остановился, услышав этот кусок разговора.       За углом стояло двое мужчин не старше пятидесяти лет: один неодобрительно кривился и ругался, а другой пытался успокоить и образумить его. Он бы проигнорировал их, но они говорили о каком-то “старшем сыне графа”, а Чхве Хан знал лишь одного такого.       Всё потому, что когда-то… когда всё ещё было в порядке, он попросил бабушку рассказать ему о правящей семье, поскольку опасался, что в будущем возникнут такие же проблемы, какие были во многих историях про богатых аристократов из его мира, где богатые принижали бедных и всячески издевались над ними, поднимая налоги до непомерных сумм.       К его удивлению, бабушка отреагировала очень сурово, когда он предположил нечто подобное. Она даже изменила самой себе и впервые на его памяти нахмурилась так, словно Чхве Хан страшно оскорбил её своими сомнениями в графе и его семье.       — Я знаю нынешнего графа Деруса ещё со времен, когда он был всего лишь юным наследником своей семьи, — тогда начала объяснять она. — Этот человек был в меру добрым и ответственным ещё тогда, а со временем стал лишь лучше, никогда никого не принижая и всегда помогая тем, кто приходил к нему за помощью.       Пожилая женщина, когда-то бывшая старейшиной деревни Харрис, но сдавшая свои полномочия около тринадцати лет назад, горьковато улыбнулась своим воспоминаниям. Было видно невооруженным глазом, что она скучала по тем временам.       — Может быть он действительно не такой сильный и харизматичный лидер, как нынешний Король королевства Роан, — с добротой вздохнула женщина. — Но, по крайней мере, наш граф не уступает ему в надежности и верности своему делу. Даже когда мы переживали довольно тяжелые времена, он не поднимал налоги, а заботился о том, чтобы все живущие на его территориях люди не умирали с голоду. И хотя тогда мы жили не в роскоши, свежий кусок хлеба для каждого был всегда.       Чхве Хан был сильно удивлен такими словами, но всё же решил расспросить о семье столь благонадежного человека. Он слышал дурные слухи от других жителей деревни и опасался того, что следующее поколение семьи Хенитьюз может оказаться намного более проблемным, чем нынешний граф.       — Ты ведь говоришь о его старшем сыне, молодом господине Кэйле, верно? — тепло улыбнулась бабушка. — Я тоже слышала, что в последнее он пристрастился к алкоголю. Но кто в его возрасте имел хорошую алкогольную выдержку, мальчик мой? Дай ребенку подрасти и поднабраться опыта, потом его не перепьёт никто.       При этом её взгляд был переполнен нежной грустью, которую мастер меча никак не мог понять, пока однажды не узнал, что первая жена графа Деруса — а значит и мать старшего сына графа — довольно часто путешествовала по региону и любила заводить дружеские отношения с действующими главами деревушек.       — Это была одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал, Чхве Хан, — делился своими впечатлениями тридцатитрехлетний Дерек, один из самых близких знакомых Чхве Хана в деревне Харрис. — Одетая в изысканные одежды, бойкая и острая на язык молодая женщина, не чурающаяся заводить дружбу с людьми намного ниже неё по статусу.       — Если она была такой потрясающей, то почему вы всегда говорите о ней в прошедшем времени, — задал вопрос мастер меча, каждый раз чувствуя какую-то недосказанность в словах людей, упоминающих самую первую графиню. — Что с ней случилось? Откуда появилась графиня Виолан, о которой вы стараетесь говорить как можно меньше?       На лице Дерека появилось довольно неловкое выражение лица, словно это не он секунду назад с таким страстным восхищением говорил о первой графине.       — Это… это всё потому, что однажды пришла весть, что наша любимая графиня заболела и покинула этот мир, — с поникшей улыбкой объяснил он. — После этого вся территория Хенитьюз горевала в течение нескольких месяцев, а многочисленные фестивали были отменены на полгода вперёд.       — В таком случае, когда позже появилась графиня Виолан, он пришел в себя? — постаравшись представить случившееся, предположил Чхве Хан.       Он также вспоминал слегка сутулые плечи бабушки, которые та невольно расправляла каждый раз, когда слышала, как кто-то говорил гадости про старшего сына графа — было ясно, что из-за былой дружбы со всеми любимой графиней, она особо яростно защищала её единственного сына.       — Нет, граф Дерус не пришел в себя ни через год, ни через два, — невесело покачал головой знакомый. — И хотя через какое-то время его смогла заинтересовать графиня Виолан, наш граф смог стать самим собой лишь ещё через несколько лет. А пока он горевал, все дела, связанные с праздничными мероприятиями взяла на себя графиня Виолан.       — В таком случае графиня Виолан хорошая женщина, — осторожно произнес Чхве Хан, наблюдая за сложным выражением лица Дерека. — Она дала графу время, чтобы прийти в себя. Наладила экономические дела и взяла под свою опеку чужого для себя ребенка…       — Забеременела сначала одним, а затем другим ребенком и всячески старается сместить старшего сына графа с поста наследника, чтобы заменить собственными детьми, — перебил его молодой мужчина, удивив мечника своим пылающим гневом взглядом. — Потому что даже если молодой господин Кэйл имеет дурные привычки, невозможно, чтобы абсолютно везде говорили об этом, ведь среди дворян дела так не работают. Тут точно замешан кто-то извне, заинтересованный в существовании слухов, способных испортить репутацию первенца графа.       В последствии Чхве Хан узнал, что высказанная устами Дерека теория была довольно популярна в таких небольших и отдаленных деревеньках, как та же деревня Харрис, где было небольшое, но сплоченное население.       Поскольку такие люди сильно зависели от благосклонности правящей семьи, когда появлялись дворяне, проявляющие заботу о них, жители деревушек начинали сильнейше привязываться к ним. Из-за этого смена власти больше всего ударяла по столь преданным кому-то людям, потерявшим свой ориентир, даже если при этом для них мало что изменилось экономически.       В случае семейства Хенитьюз, графиня Виолан и её дети стали теми, кого они мало поддерживали и даже недолюбливали, а плоть и кровь первой графини, которую они глубоко уважали и любили при жизни, превратилась в надежду на лучшее будущее. И то, что фигуру молодого господина Кэйла окружали одни лишь дурные слухи, рождало в них ещё больше подозрений по отношению к графине Виолан.       Но, честно признаться, Чхве Хан особо не вдавался в подробности всего этого, поскольку считал, что его это никогда не коснется. Его целью было зажить спокойной жизнью в деревне Харрис, будучи окруженным новой семьей и множеством друзей. Он даже не был против нянчиться с детишками своих знакомых или помогать кому-то с чересчур тяжелой работой.       После Леса Тьмы, чем бы он не занимался, его всё устраивало. Даже заниматься ручной стиркой или помогать просеивать поля не казалось таким уж сложным делом. Наоборот, это было очень расслабляюще и помогало восстанавливать нечто очень важное в нём — что-то, что впало в анабиоз за десятилетия отчаянного выживания.       «Я не должен был слишком сильно расслабляться».       «Какой же я дурак».       Скрипнув зубами, Чхве Хан глубоко вдохнул и выдохнул, попытавшись не поддаваться эмоциям и обдумать свою нынешнюю ситуацию спокойно, ведь ему срочно требовался план.       Его изначальная идея добраться до Вестона и встретиться с графом Дерусом разбилась вдребезги ещё вчера, когда его не пустили в город при входе. Такая же ситуация обязана будет повториться при его попытке попасть и в резиденцию в центре. Его точно не пустят, а слова либо не воспримут всерьёз, либо решат проверить, пока самого Чхве Хана задержат за проникновение в город без документов.       На проверку уйдет около двух недель в пути — даже Чхве Хану потребовалось полтора дня без отдыха и сна, чтобы преодолеть расстояние от деревни до центрального города территорий Хенитьюз. Обычным людям, даже рыцарям, потребуется неделя, чтобы добраться до деревни, а оттуда столько же, чтобы вернуться с вестями в Вестон.       Лишь тогда Чхве Хану позволят встретиться с графом, чтобы он рассказал обо всем со всеми подробностями.       «Это слишком долго. Я не смогу больше найти никаких зацепок, связанных с теми ублюдками».       Помимо желания правильно похоронить своих родных, Чхве Хан обязан был отомстить за них тварям, отдавшим приказ устроить резню в деревне Харрис. Хотя из-за того, что он не сдержался и прикончил всех, у него даже не было возможности узнать кем именно были подосланные убийцы, мастер меча старался не падать духом.       Несмотря на то, что убийцы были хороши, они точно оставили какие-то следы. Чхве Хану, прожившему на множество десятков лет больше, чем они, просто требовалось отыскать их и отомстить. Это должно было быть легко.       «Даже если нет, я потрачу всю свою жизнь, но найду их».       Но неосознанно сжавшиеся в кулаки ладони и прокушенная до крови губа никак не могли помочь ему в нынешней ситуации. Это всё ещё были планы, до которых стоило дожить. Сейчас требовалось решить проблему с похоронами и как можно быстрее.       «У меня есть важные новости для графа, но меня здесь никто не знает. Никто не заступится за меня, попросив срочно выслушать, но… Но что если о встрече буду просить не я, а его любимый старший сын?»       Даже бабушка говорила, что граф Дерус обожал своих детей. Хотя она помнила не нынешнего графа, а его версию тринадцатилетней давности, Чхве Хана это знание воодушевило. К тому же, даже если с графом он всё же не сможет встретиться прямо сейчас, он может передать информацию через молодого господина Кэйла, который, судя по словам мужчин, находился в ближайшем отсюда баре.       — Ч-что?! Как он здесь оказался?       — Дурак, теперь о нас доложат графу, а всё из-за твоего поганого рта!       — Но… но я не знал!       Обретя некоторое подобие плана, Чхве Хан покинул переулок, проигнорировав икнувших от испуга мужчин, которые до этого наговаривали на старшего сына графа. Они абсолютно не ожидали, что кто-то мог спрятаться в тени настолько хорошо, что они не заметили никого поблизости. Впрочем, мастер меча проигнорировал их вскрики, направляясь прямо к дверям упомянутого ими бара.       Хотя незаметно проникнуть не получилось, поскольку только двери приоткрылись и послышался тихий перезвон колокольчиков над головой, никто не обратил внимания на неопрятного, одетого во всё черное мечника. Всё потому что внимание каждого в баре было приковано к центру помещения, где расслабленно восседал юноша в изысканной одежде.       Первое что бросалось в глаза — это его красные, словно сама кровь волосы. Хотя, признаться честно, только это и мог разглядеть Чхве Хан, поскольку парень сидел к нему спиной. Он опирался на спинку стула и балансировал на задних ножках несчастного предмета мебели, в то время как в его приподнятой в воздух правой руке находился бокал с недопитым вином.       Странным образом в баре стояла полная тишина, прерываемая тихими перешептываниями и нервными взглядами в сторону размеренно смакующего вино юноши. Он сидел в полном одиночестве за огромным столом, обычно выставляемым для больших компаний, а всё пространство перед ним было обставлено пустыми, полупустыми или пока не тронутыми бутылками разнообразного алкоголя.       Несмотря на такое спокойное поведение, в воздухе витала напряженная атмосфера, от которой душно стало бы любому, кроме Чхве Хана. Ему было всё равно на пришибленное поведение людей вокруг — даже больше, он не обратил на них никакого внимания, занятый мыслями о том, с чего начать разговор с молодым дворянином.       Прямо на глазах у шокированных его смелостью людей, он прошел весь путь к центру бара и обошел до отвала забитый алкоголем стол.       — Молодой господин Кэйл, не могли бы Вы уделить мне немного Вашего внимания?       — Хм-м? — юноша тихо замычал, переводя осоловевший взгляд красновато-карих глаз с недопитого бокала вина на место, где стоял Чхве Хан. Секунду посмотрев на грязного, перепачканного в саже и пыли незнакомца, Кэйл брезгливо дёрнул уголком губ и вернулся к осмотру бокала.       Чхве Хан чуть не нахмурился с того, как этот пьяный мальчишка презрительно осмотрел его, а затем проигнорировал, словно бокал вина был намного интереснее, чем окликнувший его человек. Подавив желание выхватить алкоголь из рук юноши, чтобы привлечь его внимание, он снова терпеливо заговорил с ним.       — Это займёт всего ничего от Вашего времени, молодой господин Кэйл, — он старался придерживаться как можно более спокойного и вежливого тона. Не то, чтобы это было сложно, ведь по своей натуре Чхве Хан был довольно вежливым… первые семнадцать лет и ещё два года в деревне Харрис. — Я просто хочу рассказать Вам о случившейся два дня назад трагедии в деревне Харрис. На людей напали неизвестные убийцы и…       — Как громко! — перебив его, вслух пожаловался старший сын графа, после чего выверенным движением преподнёс бокал к губам и опустошил содержимое буквально за один долгий глоток.       «Громко? Слова о нападении на мою семью для него всего лишь громкие?»       Пока мастер меча временно онемел от захватившего разум негодования, покрасневший от выпитого алкоголя парень пьяно сощурился и потянулся за одной из оставленных на столе бутылок с вином. Не было ничего удивительного, что стул не выдержал такого насилия над собой и его передние ножки с шумом соприкоснулись с полом.       Когда это произошло, Кэйл лишь слегка удивленно вздохнул, словно не ожидал такой подставы от верного предмета мебели. Впрочем, его удивление не продлилось долго, поскольку он успел обхватить тонкими пальцами горлышко желанной бутыли и тут же преподнёс её к губам, жадно поглощая глоток за глотком.       — Молодой господин Кэйл, Вы возможно не расслышали, — сухо произнес Чхве Хан, ощущая как самообладание начинает потихоньку рушиться. — Речь идёт о части владений Вашей семьи рядом с Лесом Тьмы. На деревню напали и убили всех, кто там жил, там больше нет никого. Это произошло два дня назад и…       Он не договорил, внезапно уворачиваясь в сторону от полетевшей в него опустевшей бутылки. На фоне раздался звук разбитого стекла и тихих проклятий. При этом человек, только что запустивший в него предмет, даже не удосужился взглянуть на последствия своих действий, словно это и не он вовсе кинул его.       — Что непонятного в моих словах, парень? — раздраженно произнес Кэйл, при этом одной рукой запутываясь пальцами в своих огненных локонах, а другой наливая в опустевший бокал новую порцию вина. — Угх-х… моя бедная голова гудит так, словно я не спал целую вечность. Я пытался немного унять эту боль, но тут приходишь ты и начинаешь нести какую-то околесицу, которая мне даже не интересна.       — Околесицу? — с недоверием повторил Чхве Хан, вспоминая разбросанные повсюду трупы своей семьи и смрадный запах паленой плоти. Почти не думая, он резко спросил: — И что же в моих словах заставило тебя подумать, что я несу чушь?       Кто-то позади него ахнул, когда мастер меча перешёл на столь грубый и неформальный тон, однако, ни Чхве Хан, ни старший сын графа не обратили внимания на этот незначительный шум со стороны.       — О, мы уже столь близки, что общаемся на “ты”? — позабавлено усмехнулся Кэйл, откидываясь на спинку стула и пригубив ещё вина из бокала. — Что же, так даже лучше… ха-а… Раз ты не такой, как все эти простецы, которые даже подойти не могут ко мне не дрожа, тогда и правду ты должен выдержать.       Юноша остановился, чтобы отдышаться и, чуть склонив голову на бок, рукой ослабить ворот богато украшенной рубашки у самого горла. Судя по всему, ему было сильно жарко, ведь не только его лицо покраснело, но и не прикрытая одеждой часть шеи и ключиц. Даже волосы у лба были слегка влажными и вились на концах, а губы то и дело приоткрывались для более глубокого вдоха.       Будь на месте Чхве Хана кто-нибудь другой, он бы непременно подметил красоту восемнадцатилетнего юноши, чьи тягучие движения легко очаровывали. Становилось ясно, отчего о первой графине Хенитьюз помнили даже спустя шестнадцать лет от её смерти, ведь если сын перенял хотя бы половину генов своей матери, то трудно было представить, насколько же запоминающейся внешностью обладала графиня.       Однако, даже несмотря на такую прекрасную обертку, характер у Кэйла Хенитьюз точно был таким же поганым, каким его описывали в слухах или даже хуже — ведь то, что юный аристократ произнес следующим, превзошло любые слухи.       — Я буду предельно откровенен с тобой и… ха-а… расскажу об одной забавной вещи, которую тебе, да и всем в округе, стоило бы уже давно узнать, — лениво покинув насиженное место, чтобы добраться до очередной бутылки с вином, Кэйл расслабленно отсалютовал ему бокалом и с безразличием улыбнулся. — Дело в том, что даже если умрут десятки таких букашек, как жители деревни Харрис, территорию семьи Хенитьюз это никак не коснется. Понимаешь? А теперь можешь уходить, твоё присутствие мешает мне наслаждаться отдыхом.       Услышав подобное, в голове Чхве Хана набатом застучал ускоренно забившийся пульс, заставив его дёрнулся в попытке схватиться за всё ещё скрытый плащом, висящий на боку меч. Красноволосый юноша, однако, уже успел перевести свой взгляд на наполнившийся новым содержимым бокал, которым он слегка потрясывал в воздухе и внимательно наблюдал за тем, как вино размеренно плескалось из стороны в сторону внутри.       Казалось, что его совсем не беспокоили только что сказанные слова.       — Ты правда так считаешь? — чересчур тихим голосом спросил мастер меча, пока в голову лезли воспоминания о близких людях, с преданностью в голосе рассказывающих о правящей семье, так всегда заботящейся о деревне Харрис. — По-твоему их жизни вообще ничего не стоят?       — Не стоят? — удивленно откликнулся старший сын графа, но затем его взгляд наполнился насмешливым пониманием и он утомленно вздохнул. — Ах, это… нет, конечно же, они по своему ценны, просто недостаточно, чтобы это хоть как-то повлияло на благополучие наших земель. Смотри, — он кивком указал на свой бокал. — Может быть не весь стакан вина в моей руке, а лишь пару его капель, но это и есть цена всех их жизней. Разве этого не достаточно для простецов?       После сказанного Кэйл кривовато улыбнулся и снова посмотрел в сторону слегка склонившего голову Чхве Хана. Он приоткрыл рот, будто хотел что-то ещё добавить, но вместо этого покачал головой, отвернулся и пригубил ещё немного вина.       За этими действиями внимательно наблюдали переполненные необъяснимыми, но совершенно тёмными эмоциями глаза, скрытые за густой челкой. Но, несмотря на этот напряженный взгляд, рука, сжимавшая до побелевших костяшек рукоять клинка, отпустила его и расслабленно повисла вдоль тела.       — Какая… какая интересная мысль, — слова сами по себе сорвались с губ, которые начали расползаться в легкой, отдающей нарастающей в душе горечью улыбке.       Без единой связной мысли в голове, Чхве Хан шагнул вперёд.       — Мне крайне любопытно узнать, изменишь ли ты своё мнение-!.. — ещё несколько шагов, затем недавно освободившаяся рука подхватила что-то увесистое со стола. — Или нет!       Когда молодого дворянина внезапно схватили за горло и притянули к себе, крайне удивленные — на четверть кристально трезвые красновато-карие глаза, стали долгожданным ответом на его вопрос.       — Проверим? — уже занося руку в воздух, пробормотал Чхве Хан в это озарившееся легкой паникой лицо.       — Стой, что ты хочешь сде-!..       Затем последовал крик полный боли. ***       Многим позже Чхве Хан осознал, что поддаваться охватившему его гневу было наихудшей идеей, которая только могла прийти ему в голову.       Нет, он не сожалел о том, как беспощадно избил Кэйла Хенитьюз до состояния, когда аристократ не мог даже встать с пола без посторонней помощи. Однако, как потом мастеру меча объяснили, он очень рисковал, ведь за подобное его вполне могли объявить преступником, за чью поимку было бы обещано огромное вознаграждение.       — Не знаю причин, но ты большой везунчик, — присвистнула Розалин, когда спустя много времени он рассказал ей об этой истории. — Граф Дерус имел все права на то, чтобы потребовать твоей казни не только в тот же день, но даже после твоего становления национальным героем. Хотя наследный принц вряд ли бы допустил подобное, другие аристократы знатно попили бы его кровь, желая добиться твоей дискредитации в глазах народа.       Услышав это, Чхве Хан слегка нахмурился: его не волновало ни мнение народа, ни желания других дворян, какими бы они не были. Но, возможно, его немного взволновал тот факт, что он мог причинить массу неудобств Альберу, который с каждым днём всё больше сходил с ума от окружающих его завалов важнейших документов, с которыми ему срочно следовало разобраться.       — Ты же просто отделался тем, что тебя заставили денек провести в тюремной камере, после чего выслушали и отправили восвояси, запретив на ближайшие десять лет посещать территории Хенитьюз, — всё не унималась магесса, с недоверием качая головой. — Я просто представить не могу, что за жаркие игрища там были, пока граф и графиня решали твою судьбу.       — Почему ты говоришь об игрищах? — заинтересовался формулировкой Чхве Хан. — Там не было никого, кто стал бы заступаться за меня.       — Ох, ты правда так считаешь? — улыбнулась Розалин, лукаво посмотрев на своего неразборчивого в политическо-семейных делах товарища. — Если в семье Хенитьюз всё обстояло именно так, как ты мне только что рассказал, то я примерно могу предположить, почему тебя не наказали так, как должны были.       Мечник лишь приподнял брови, намекая подруге, что он готов внимательно её выслушать.       Таким образом Розалин поделилась мыслями о том, что потерявший место наследника Кэйл всё ещё имел шанс реабилитировать себя в глазах отца. Но это было не угодно графине Виолан, из-за чего после так удобно подвернувшегося инцидента с Чхве Ханом, она встала на сторону избившего её пасынка человека.       Однако, не желая создавать конфликт, графиня предложила компромисс, который устроил бы обоих супругов: Чхве Хан будет наказан, но избежит казни за совершенное преступление. К тому же, он действительно принес им важную новость, о которой они бы узнали довольно не скоро, ведь деревня Харрис находилась далековато от всех прочих поселений на их территории.       Поэтому наказание было, но то, что мастер меча избежал летального исхода говорило о том, что семья Хенитьюз признавала вину своего старшего сына в происшедшем. Такое решение должно было опустить ещё больше репутацию молодого господина Кэйла и, вполне вероятно, что в этот раз окончательно лишило его возможности вернуть себе звание наследника.       — Чхве Хан, ты злишься? — разъяснив всё это, удивилась Розалин, когда заметила на лице мастера меча проступающее недовольство. — Ты действительно удивительный человек. Этот парень оскорбил твою семью, но ты всё ещё недоволен тем, что творится в его собственной? Поразительно.       — Нет, — помедлив, отрицательно покачал головой Чхве Хан. — Всё, что творится в его семье, меня не касается, просто… — он невольно вспомнил кривоватую усмешку на лице красноволосого. — …Мне действительно не нравятся все эти натянутые отношения между родными людьми.       «Если бы бабушка узнала об этом, то сильно бы расстроилась».       Хотя его не волновала судьба заслуженно избитого им дворянина, он всё ещё чувствовал неприятную горечь на кончике языка, когда думал обо всём, что было связанно с тем случаем. К счастью, из-за множества других дел он действительно редко вспоминал об этом, но забыть всё равно никак не мог.       Во многом это было связано с проклятыми словами того дрянного сына графа, который сравнивал жизни дорогих Чхве Хану людей с парой капель алкоголя в своём бокале. Такое простить было просто невозможно, даже если бы он избил этого красноволосого поганца ещё парочку раз. Нет, такое просто не могло забыться.       «Но я действительно не был готов к тому, что снова увижусь с ним во время войны».       Просто тот факт, что этот дворянин дожил до сегодняшнего дня, являлся чем-то невероятным, а уж то, как он сейчас удобно устроился на широком диване — прямо напротив всё ещё стоящего на ногах, уставшего после долгого путешествия мастера меча — и вовсе казалось необъяснимой загадкой.       Подсознательно Чхве Хан сжал кулаки покрепче, продолжая недобро разглядывать слегка повзрослевшего, но всё ещё молодо выглядящего аристократа, чьи волосы теперь отросли до лопаток и были подвязаны лентой, а одежда выглядела даже ещё более роскошной, чем раньше.       Было невозможно, чтобы Кэйл не заметил этот взгляд, но он отлично преуспел в его игнорировании, продолжая вести себя всё также расслабленно, даже чутка лениво перед появившимся в комнате гостем. Только глаза его были насмешливо-холодны и — в отличие от их первой встречи, когда всё его внимание было приковано к бокалу вина в своих руках — ни на секунду не переставали следить за мастером меча.       — Судьба бывает довольно забавной, ты так не считаешь? — прервал затянувшуюся тишину молодой дворянин, чтобы затем, не став дожидаться ответа, растянуть уголки губ в чем-то смутно напоминающем лёгкую усмешку. — Я это понял лишь со временем, но она любит ставить людей в то же положение, в котором они уже побывали однажды.       Ситуация трехлетней давности действительно начала повторяться: старший сын графа снова пил весь день и расслаблялся, а мастер меча, измотанный после долгого и утомительного путешествия, вновь стоял перед ним и разглядывал его. Однако, на этом со схожестями было покончено, ведь Чхве Хан больше не был безымянным бродягой, о котором никто и ничего не знал.       Уже с момента, когда ему почти удалось предотвратить теракт в столице, он был известен повсюду как “самый молодой мастер меча” и “герой” королевства Роан. И хотя Чхве Хан не гордился этими званиями, теперь у него хотя бы были документы, подтверждающие его личность.       С другой стороны, ситуация с Кэйлом Хенитьюз была абсолютно неизвестна Чхве Хану. Был ли он всё ещё потерявшим право на наследие первенцем графа Деруса, знаменитым одним лишь своим поганым характером, или же стал наследником своей семьи, внезапно изменившись к лучшему за эти годы?       Чхве Хан понятия не имел и, признаться честно, даже не хотел.       — Меня не интересуют бессмысленные разговоры, — успокоив пришедшие в хаос мысли, сухо произнёс он. — Судя по всему, ты должен знать причину, из-за которой наследный принц сказал мне прийти сюда. Я слушаю.       Чхве Хан не стал бы отрицать того, что встреча с этим человеком невольно заставила его вспомнить старые обиды, но сейчас была война. И хотя он не знал, для чего мог понадобиться такой неприятный дворянин, как Кэйл Хенитьюз, он доверял решениям кронпринца.       «Таша не привела бы меня сюда, если бы эта встреча была бессмысленной».       В противовес его мыслям, молодой дворянин — всё ещё слегка румяный от выпитого, — недовольно цокнул языком и перевёл взгляд на бутыль в своей руке, прежде чем окончательно опустошить её несколькими большими глотками. Выглядело всё так, словно он был чем-то раздосадован, но для аристократов, которые вели дело с Альберу Кроссманом, такое состояние было нормой.       — Я знал, что этот убл- …кхе, кхе! — Кэйл притворно закашлялся в кулак, обрывая фразу на полуслове, из-за чего Чхве Хан недоверчиво взглянул на него. — …Его Высочество наследный принц ничего не рассказал тебе, но это всё равно неприятно. Что именно тебе сказали, чтобы ты пришел сюда?       — Мне сказали забрать и защищать сокровище королевства Роан, — удачно подавив раздражение, в очередной раз за этот день повторил мастер меча.       В ответ на его заявление уголки губ молодого мужчины чуть нервно дёрнулись, а опустевшая бутылка вина выпала из ослабевших пальцев и разбилась об пол. Чхве Хан приподнял брови, но Кэйл умело проигнорировал намёк, словно это не из-за него пол у дивана стал усыпан острыми осколками стекла.       — Какое оригинальное задание, — невозмутимо произнёс он, начав постукивать пальцами по подлокотнику. — Это всё, что тебе сказали? Никакой другой информации?       Чхве Хан вспомнил слова о том, что без данного сокровища они не смогут выиграть войну, но предпочел отрицательно покачать головой. Такие слова казались ему слишком важными, чтобы делиться ими с Кэйлом Хенитьюз. Нет, точно не с ним.       — …Значит перед тобой помахали сверкающей косточкой, и ты тут же полез выполнять приказ, — едва слышно заключил молодой аристократ, но мастер меча обладал довольно острым слухом и услышал его.       Чхве Хан вмиг потяжелевшим взглядом посмотрел на красноволосого поганца, но тот, даже заметив перемену в лице собеседника, не попытался изменить ситуацию к лучшему и просто прохладно улыбнулся.       — Приношу свои извинения, уважаемый мастер меча, — обращение, насквозь пропитанное дразнящей и раздражающей слух интонацией, вновь резануло по ушам, из-за чего Чхве Хан не сдержался и чуть нахмурился. — Я не хотел тебя обидеть этим, на самом деле это очень хорошая и удобная черта характера. Хотя лично у меня такой нет… но это лишь моё упущение, верно?       — Возможно, тебе просто стоит говорить по делу, — стараясь не обращать внимания на насмешливые комментарии, сухим тоном предложил мастер меча. — И не чесать языком понапрасну.       — А не то снова нападешь на меня, да? — с иронией посмотрел на него Кэйл, у которого по прежнему не было ни меча рядом, ни даже способного защитить его рыцаря. — Это же так благородно, когда национальный герой избивает того, кто даже сдачи дать ему не сможет.       Настроение Чхве Хана испортилось ещё сильнее — сдерживаться уже не было сил, поэтому он в два шага преодолел расстояние между ним и Кэйлом. Последний, только увидев начавшего двигаться в его сторону Хана, чуть вздрогнул и напряженно посмотрел на него, пусть и не стал бессмысленно вскакивать с места, пытаясь сбежать.       Не сказать, что такая реакция понравилась мечнику, но это хотя бы доказывало, что сколько бы дворянин не храбрился, он всё ещё помнил их первую встречу. Затем Чхве Хан наклонился вперёд и, не прерывая зрительного контакта с Кэйлом, положил свою руку тому на плечо, прежде чем тихим голосом спросить:       — Даже если так, то что?       Хотя он не собирался начинать драку — точно не сейчас, но поставить на место испытывающего его терпение поганца показалось неплохой идеей. Но, к сожалению, его намерение быстро дошло до разума молодого аристократа, в чьих глазах лишь на мгновение промелькнула тревога, затем сменившаяся прежней безмятежностью, опасно граничащей с самоуверенностью.       — Тогда ты заработаешь себе кучу проблем, ведь… Угх! — усмехнулся было Кэйл, но сразу же болезненно застонал и схватился за запястье мечника, чья хватка значительно усилилась. Метнув в него неодобрительный взгляд, он повысил голос. — …Ведь потом тебе придется самому объяснять наследному принцу почему у его ценного союзника сломано плечо!       — Ценный союзник? Ты? — не особо веря в услышанное, позабавлено переспросил Чхве Хан, при этом даже не подумав убрать руку с дёрнувшего плечом дворянина, попытавшегося таким образом освободить захваченную конечность, но не преуспев. — Да какой с тебя может быть толк-!..       Бабах!       С оглушающим грохотом раскрылась прежде запертая дверь, после чего в проёме появилась Таша с подносом, на котором на мягкой подушке возлежал уже активированный магический шар видеосвязи.       — Хэ-э-эй, скучали по мне? — с широкой улыбкой на лице зашла в комнату тёмная эльфийка. — Я подумала, что было бы неплохо устроить вам дополнительную встречу с наследным принцем и принесла магический ша-а-?..       Заметив напряженную атмосферу в помещении, она удивленно замолчала. В полном молчании женщина перевела взгляд на усыпанный осколками пол, и, как вишенка на торте, на неестественную позу двух соратников, один из которых силой удерживал другого за плечо, в то время как другой — не иначе как воспользовавшись моментом, старательно пытался выдернуть оказавшуюся в плену конечность.       — Чем вы вообще занимаетесь? — озадаченно поинтересовалась Таша, когда на неё уставились два взгляда: один донельзя мрачный, а другой раздраженный из-за ситуации, в которой он оказался.       — Судя по всему, вспоминаем прошлое, — не смог не съязвить Кэйл, прежде чем ещё раз попробовать скинуть с себя руку мечника, но при этом снова потерпев неудачу.       — Герой? — слегка нахмурилась Таша, взглядом спрашивая у Чхве Хана что тут происходит.       — Я просто поприветствовал его, — легко ответил вышеупомянутый мастер меча, спокойно убрав руку с плеча дворянина и выпрямившись.       — Это было до неприличного сильное приветствие, — цокнул языком Кэйл, разминая начавшее ныть плечо и выпрямляя смятую чужой хваткой одежду. Только тогда он взглянул на магическое устройство в руках Таши. — Ваше Высочество, даже если Вы притворитесь, что Вас здесь нет, дела сами по себе не решатся.       — Я знаю, просто думаю, — послышался голос наследного принца, который с крайне сложным выражением лица наблюдал за всем происходящим в комнате и никак не мог избавиться от ощущения нарастающей головной боли. — Вы оба хоть понимаете как много у меня проблем из-за вас?       Чхве Хан действительно мог недолго думая назвать около трёх причин, из-за которых у кронпринца были бы сейчас проблемы из-за него — не говоря уже о том, сколько бы их набралось, удели он время на осмысление всех своих поступков в течение последних трёх недель.       Но одного он всё же не понимал: какие проблемы могла создавать такая бесполезная личность, как Кэйл Хенитьюз, чтобы из-за них болела голова у самого кронпринца?       — Я прекрасно могу понять, что проблем с одним конкретным мастером меча у вас должно быть немерено, но я-то тут причем, Ваше Высочество? — вежливо поинтересовался Кэйл, не скрывая слабого оттенка недоумения в голосе.       Мечник чуть поморщился оттого, что его мысли совпали с думами молодого дворянина и бросил короткий, переполненный неприязнью взгляд в сторону, чтобы тут же встретиться с красновато-карими глазами, которые отвечали ему не менее презрительным взглядом.       «Этот избалованный ублюдок…!»       — Ха-а… — послышался ещё один тяжелый вздох от Альберу, прервавший мысли Чхве Хана. — Кэйл, Вы сами должны понимать, что от Вас нет никаких проблем лишь с того момента, как я попросил Ташу не выпускать Вас из Города Смерти. До этого всё, что делали Вы в течение месяцев — это приносили проблемы.       — Понятия не имею, о чем Вы говорите, Ваше Высочество, — раздраженно дёрнув уголками губ, произнес Кэйл. — В конечном итоге, я всегда приношу пользу нашей стороне, поэтому не понимаю вашего недовольства и нахожу Ваш запрет оскорбительным.       — Оскорбительным? — наследный принц недобро усмехнулся. — Оскорбительно было узнать, что несмотря на мою просьбу не покидать приставленную к Вам охрану, Вы проигнорировали мои слова и отправились непонятно куда, умолчав о своих планах.       — Не умер же, — легкомысленно пожал плечами Кэйл, оглядывая комнату в поисках ещё одной бутылки с алкоголем, но не находя: одни были выпиты досуха и валялись на полу, а самая последняя даже разбилась на осколки. Слегка расстроившись, он вновь посмотрел на магическое устройство.       За этой пантомимой с крайне тяжелым взглядом наблюдал Альберу. Он попытался открыть рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого покачал головой и посмотрел на всё ещё стоящего на ногах Чхве Хана — судя по всему, тот решил, что даже несмотря на собственную усталость, это выше его достоинства сесть рядом с неприятным ему дворянином, который нагло расселся по центру и положил руки на спинку дивана.       — Вы оба сводите меня с ума, — не удержавшись, высказал свои мысли кронпринц и потер пальцами саднящие виски. — У меня действительно дурная карма, раз уж меня окружают такие личности, как вы. Один попросту не слушает, — раздражённый взгляд в сторону Кэйла. — …А другой внимательно слушает, но всё равно делает всё по-своему. Верно, Чхве Хан?       — Не уверен, — отозвался Чхве Хан, тут же вспоминая обо всем, что произошло в течение последних недель. — На самом деле, я всегда стараюсь выполнить всё так, как мы изначально задумывали. Просто потом начинает происходить нечто непредвиденное и становится бессмысленно следовать первоначальному плану. Тогда уже я начинаю действовать по ситуации.       Таша с трудом подавила смешок, услышав подобное объяснение. Хотя, даже больше чем сказанное, женщину развеселило застывшее выражение лица её племянника, которое показывало, что не будь он кронпринцем и уважаемым всеми человеком, давно бы перепрыгнул через стол с осточертевшими документами и телепортировался в Город Смерти, чтобы надрать задницу “действующему по ситуации” мастеру меча.       — Это просто замечательно, Чхве Хан, — не имея такой возможности, Альберу только и оставалось, что фальшиво улыбнуться и подпереть рукой подбородок. — Я даже не могу сказать, что у тебя плохо это получается… просто казна королевства Роан больше не в состоянии покрывать расходы за все разрушения, которые потом появляются в ходе твоих действий.       — Я никогда не рушу ничего из принадлежавших нашему альянсу вещей, — слабо возразил Чхве Хан, уже понимая о чем собирался с ним поговорить наследный принц.       — А что насчёт захваченных территорий? — резко спросил кронпринц, взглядом приказав мечнику помолчать. — Это земли, которые принадлежат нашим союзникам, Чхве Хан. Даже если они временно принадлежат вражеским войскам, это не значит, что ты можешь разрушать целые города и не оставлять там ни одного целого жилого дома.       — По-другому они бы не покинули тот город…       — Верно, но твои идеи всё же невероятно разрушительны, ты так не считаешь, Чхве Хан? — с подрагивающей от гнева улыбкой спросил Альберу. — Я просто постепенно начинаю сомневаться в том, что тебе знакомы такие слова как “компенсация” и “бессмысленные разрушения”.       В обычном состоянии Альберу не стал бы так распаляться, но он лишь час назад вернулся с собрания, где его с первых минут обвинили в том, что порядка трех недель назад, мастер меча королевства Роан разрушил все жилые дома одного из городов королевства Каро, захваченных Неукротимым Альянсом.       И, хотя Чхве Хан отлично справился и отвоевал захваченный город, причиненные им разрушения были чрезмерными. Сбежавшим или чудом уцелевшим гражданским просто некуда было возвращаться — это был полностью разрушенный город-свалка, где от домов остались лишь жалкие воспоминание.       Каким-то чудом Альберу удалось сторговаться с рассерженной стороной о том, что королевство Роан заплатит лишь за четверть от стоимости реставрации этого места. Этого было невероятно трудно добиться и, самое главное, для этого потребовалось вдоволь намучиться с упрямым как мул наследным принцем королевства Каро.       — Я понял, — кивнул Чхве Хан, хотя по его виду было ясно, что особых угрызений совести он не чувствовал — оно и понятно, ведь мечник шел туда, чтобы уничтожить или прогнать врага, в то время как забота о сохранности захваченного города была для него всего лишь второстепенным делом. — В следующий раз я постараюсь придумать что-то менее разрушительное и…       — А следующего раза и не будет, уважаемый мастер меча, — позабавлено фыркнул вновь покрасневший щеками Кэйл, откуда-то уже успев найти новую бутылку алкоголя и даже выпив чуть ли не половину от неё. — Не для красоты же я тут сижу, право слово.       Вспомнив об этой находящейся неподалеку неприятности, Чхве Хан кинул на него полный неприязни взгляд, приказывающий ему заткнуться, а если можно, то даже исчезнуть из комнаты. На это красноволосый отсалютовал тому бутылкой, снова открывая рот, чтобы что-то сказать.       — Это правда, — заметив это, встрял в разговор Альберу, не желая становиться свидетелем очередной неприятной сцены между этими недолюбливающими друг друга проблемными личностями. — Начиная с завтрашнего дня я бы очень хотел, чтобы ты, Чхве Хан, стал личным рыцарем Кэйла Хенитьюз и ни на секунду его не покидал, куда бы этот человек не решил пойти.       Чхве Хан посмотрел на наследного принца, словно тот сошел с ума и потребовал от него невозможного.       Шутки в сторону — ему даже поверить в услышанное было трудно, не то, чтобы всерьёз воспринять услышанное, а затем сказать “ах, так вот зачем я сюда прибыл” и с радостью приняться за выполнение нового задания.       «Личным рыцарем для кого? Этого дрянного сына графа? Я?»       Затем, встретившись взглядом с переполненными веселыми искорками глазами Таши, ему вспомнились её смех и смешки про некое “сокровище”, от которого Чхве Хан придёт в восторг. Что ж, похоже она полностью прогадала с тем, что должен был ощутить мечник при осознании что, а точнее кого именно ему скажут оберегать, словно это была наиценнейшая драгоценность.       — Так значит, Вы меня отстраняете, — сухо произнёс Чхве Хан, с немым разочарованием посмотрев на наследного принца, решившего приставить того к самому бесполезному и ничего не умеющему человеку во всем мире, лишь бы избежать разрушительной мощи мастера меча.       — Это временная мера и, как только понадобится твоя помощь, я сразу же позову тебя обратно, — объяснил Альберу, тяжко вздохнув от ожидаемой перемены в настроении мечника. — Пока что отдохни от битв на передовой и проследи за Кэйлом, чтобы тот не ввязался в какую-то очередную опасную передрягу.       «Да что с ним станется? Единственная опасность, которая может его ожидать — это что он стукнет сам себя пустой бутылкой по лбу, когда будет пьян в хлам».       Разочарованию Чхве Хана от внезапного отпуска не было предела.       — Ваше Высочество, я, вообще-то, здесь и всё прекрасно слышу, — вновь подал голос Кэйл, при этом немного раздраженно поигрывая в руках бутылкой. — Меня, конечно, несомненно радует, что Вы так сильно заботитесь обо мне, что желаете приставить к моей скромной персоне такого сильного и глубокоуважаемого мастера меча, но не кажется ли Вам, что это слишком?       На это кронпринц только неодобрительно покачал головой и не стал понапрасну тратить время на пререкания с острым на язык дворянином, вместо этого продолжив разговор с угрюмо притихшим мечником.       — Чхве Хан, если тебя это успокоит, то можешь отбирать у него весь алкоголь и выкидывать куда только глаза глядят, — проигнорировав недовольное выражение лица Кэйла, он спокойно добавил: — Но Богом Смерти заклинаю тебя, не спускай с него глаз и не позволяй убегать куда-то, где ты не сможешь его больше найти. Для тебя это не должно быть сложным, просто следуй за ним и защищай, если того потребует ситуация.       Несмотря на то, что Чхве Хану очень сильно хотелось отказаться от этой просьбы — самой искренней просьбы, которую он когда-либо слышал от кронпринца — что-то в глазах Альберу заставило его остановиться и легко качнуть головой, чтобы выразить своё согласие.       Интуиция подсказывала, что так будет правильно.