Освободи меня

Место было воистину жутким и кровавым, но Рэмзион уничтожал все на своем пути. Его сила удивляла и ужасала не меньше этого гиблого замка. Хантер, конечно, проигрывал ему в магии, но не уступал в реакции и скорости. Элмар же толком и не понимал, зачем он тут нужен вообще. Чтобы Софи не воспользовалась им как хозяином ошейника? Они ведь для этого отослали его с поля боя. Чувствовать себя обузой было отвратительно, оттого и рубил он слетающихся пауков с особым остервенением, вымещая на них все свои претензии к судьбе. Когда бесконечный поток монстров иссяк, они наконец смогли перевести дыхание. — Так это и есть тот барьер, о котором говорил хвостатый? — спросил Рэмзион, наступая ботинком на череп фикси. — Да, — процедил Хантер. — И ты мог бы проявить уважение и не ступать на кости мертвых. — Извините, ваше величество, — едко ответил демон, выпуская шидэ. — Мне жаль, что я потревожил покой мертвых. Куда мне ступать, тут все в трупах! — взвился он яростно. — Хватит! — бросил Элмар. Он уже устал слушать их бесконечные перепалки, которые не останавливались ни на минуту. Кажется, это был их способ отвлечься и не переживать за то, что творилось в другом месте, где они оставили своих родных, свой дом, свою страну. На удивление, оба правителя послушали его и замолчали. Рэмзион виновато отвел глаза и повернулся к барьеру. Видеть вину в его взгляде было отрадно, но даже это не могло унять беспокойство за Арона. Элмар был уверен в парне, уверен в том, что тот добьется своего, что выживет, на какой бы стороне ни сражался. — Элмар, а ты веришь в невиновность Арона? — внезапно спросил Рэмзион, осматривая барьер. Пыль от трехголовой статуи тошнотворно пахла даже для него, а уж подумать, как такое количество крови переносит Хантер, было страшно. У этого вампира действительно железная выдержка настоящего правителя. Он смог справиться со своей сущностью. А Элмар не смог. — Видно будет, когда все закончится, — уклончиво ответил он. — Знаешь, я сейчас подумал, что мы вроде как родственниками стали, — хохотнул Рэмзион, прощупывая бреши в барьере, но граница была плотной, нерушимой. — И вот тебе мой совет, как родственника. Если вы все же будете вместе, следи за племянником в оба. У этой семьи будто проклятье какое-то, они вечно влипают в неприятности! Элмар хмыкнул. — Не думаю, что твой совет пригодится. — Планируешь оставить его и питаться кровью Дариона? — обернулся Рэмзион, выглядя удивленно. Словно это было самое нелепое решение, будто Рэмзион в самом деле рассматривал вероятность связи между своим племянником и безродным оборотнем-калекой. — Тебе-то какое дело? — вмешался Хантер. — Арон сам может решить, с кем ему быть. — Так он уже сделал свой выбор. Все в нашем роду влюбляются в кого-то не того, — пожал Рэмзион плечами. — Ладно. Оставим лирику. Что с этим барьером вообще не так? — нахмурился он. — У него нет изъянов. — Это сплав крови и магической сетки. Ее невозможно пробить, — нахмурился Хантер. — А еще тут символы сжатия, — указал Элмар на границу барьера. — За этим барьером явно скрывается большое помещение. — Тебе его не разрушить, — произнес Хантер. — Ты явно недооцениваешь меня, кровосос. Отойдите в сторону, — отбросив маску шута, Рэмзион призвал магию в руки. Элмар отступил на пару шагов в сторону, как и Хантер. Вокруг Рэмзиона образовался плотный кокон желтого вихря. Его концентрация поражала, но несложно было догадаться, о чем сейчас думает Рэмзион. Демон, использовав несколько разрушительных и энергозатратных символов, шагнул вперед и одновременно с шидэ нанес удар по барьеру. Стены задрожали, с потолка посыпалась штукатурка. Элмар прикрыл глаза рукавом, но пыль довольно быстро улеглась вместе со звонким звуком разбивающегося стекла. — Ну вот. А вы не верили, — самодовольно скривил Рэмзион губы в улыбке. — Всего-то осушил половину своих сил, — небрежно бросил он и переступил порог барьера. Элмар лишь покачал головой на его позерство, замечая, что бесследно для демона подобное не прошло, и направился следом за ним вместе с Хантером. Внутри и в самом деле был склеп, размеры которого казались безграничны. Элмар шокированно смотрел на постаменты с открытыми гробами. Рэмзион присвистнул. — Ничего себе. Тут были десятки, сотни тысяч гробов. Длинные ряды армии самых разных существ, призванных душ. — О боги, — выдохнул потрясенно Хантер, осматривая бесконечные ряды. Эхо разносилось по пустому помещению и тонуло где-то в глубине. Зал оказался настолько огромным, что не было видно его конца. — О, разве это не Вуд? Поверженный генерал водного народа, которого убили свои же, — указал Рэмзион на один из гробов. — А тут маар Ликс из народа айнурис. Тоже весьма знаменитая личность в истории. Его убила собственная дочь. Кажется, тут собрались знатные господа. — Хватит разговоров. Сожжем их, и все. Ее армия превратится в пепел, — произнес Хантер, выводя символ огня. — И то верно. Я начну с левого края, волк по центру, а ты справа, — отдал указание Рэмзион. Никто не стал возражать. Элмар и сам уже вывел символ огня, но не успел его активировать. Внутри возникло какое-то царапающее чувство. Волк тихо заскулил, ведя себя так странно. — Стойте! — выкрикнул он, успевая остановить обоих. — Что такое? — раздраженно бросил Рэмзион. — Не знаю, я… Элмар чувствовал себя глупо, но волк тянул его куда-то вперед. Элмар сдался и пошел, не слыша уже пошлых шуточек демона и вопросов вампира. Он шел и шел, минуя гробы и застывшие лица, скелеты, кости. Волк царапал изнутри, он хотел на свободу, причиняя уже ощутимый дискомфорт. Да что за ерунда?! Элмар потер грудь, но не остановился. — Ты далеко собрался? — донесся недовольный голос демона в тишине страшного места. Элмар остановился. Нужно было активировать символ и уходить отсюда, но предчувствие дурного не отпускало, оно тянуло его. Влево. На три ряда дальше. Пока он не остановился над постаментом и черным гробом, в котором лежал Арон. — Эй, ты там знакомого увидел? — Элмар, у нас нет времени. Мы должны уничтожить тут все! Голоса были какими-то смазанными. Сознание будто отключилось на мгновение. Волк громко выл. Элмару завыть хотелось тоже. В голове белый шум и отрицание. Элмар дрожащей рукой потянулся к такому знакомому лицу, но натолкнулся на оболочку магии, которая останавливала разложение. Пробив ее, он все же прикоснулся к холодной коже. Сердце сжалось с такой силой, что стало больно. Он мертв. Арон уже мертв. — Да твою же… — раздался за спиной вздох Рэмзиона. — Это… Элмар никак не мог прийти в себя. Арон все это время был мертв? Хаос в мыслях был таким болезненным, жутким, но, несмотря на боль за грудиной и притихшего волка, Элмар вспышками зацепился за промелькнувшие мыслями. Софи. Магия Хроноса. Способность воскрешать. — Рэмзион! Элмар обернулся, замечая, как демон оседает на пол, схватившись за сердце. Через мгновение они заметили, как капли слез упали на пол. Райн. Его воскресили? — Он вернул его, — сорванным голосом прошелестел Рэмзион, поднимая голову. Внезапно все части головоломки выстроились в одну цельную картину, от которой мурашки пробежали по коже. Арон не собирался возвращаться, он намеревался убить Софи. И уйти следом за ней. Время вдруг стало главным врагом, оно побежало назад, отсчитывая минуты «до», словно запуская маховик к тому моменту, когда ничего уже нельзя будет изменить. Элмар почувствовал, как оно ускользает от него. У него не было даже минуты, чтобы все обдумать, — инстинкты сработали быстрее. Он аккуратно поднял тело Арона на руки, чувствуя, как ненормально колотится собственное сердце, как завывает волк внутри него. Из памяти стерлись минуты после. То, как он бежал к выходу. Как Рэмзион активизировал символ и выпустил огонь. Как огонь позади поглощал тела, перебрасывался с одного ряда на другой, превращая весь зал в настоящий ад. Хантер расчищал дорогу, помогая им вернуться к выходу, он сражался с проснувшимися защитными силами на пару с Рэмзионом и вовремя заставил дверь замка распахнуться, выпуская их наружу. Все было в такой суматохе, стремительно, быстро, но каждое мгновение отнимало у Элмара надежду. Успеть. Остановить. Замок начал разрушаться, он опадал, оседал на землю пеплом. Один из осколков ранил Рэмзиона, почти разрывая ему руку до мяса, но тот успел использовать символ перемещения и забросить их в Ньюгрэтхем. Волнение было непреодолимым. Полная луна действовала оглушительным молотом, здесь, в месте особой концентрации магических сил. Рэмзион упал на землю сразу после перемещения. — Идите, — прохрипел он, выглядя так, будто сейчас отдаст богам душу. Там, на вершине, вспыхнул черный смерч, закрутившийся, уносящийся в небо. Что-то происходило. Там растерянные солдаты Ночных Глубин смотрели, как вражеская армия осыпается пеплом прямо под ноги. Им не хватало времени. — Я не могу вас перенести ближе, — виновато произнес Рэмзион. Элмар оценил расстояние. С больной ногой ему не преодолеть путь, не успеть. Минуты уходили. Надо было торопиться, бежать со всех ног. — Мне нужна твоя вампирская скорость, — пытаясь не скатываться в панику, Элмар обратился к Хантеру. — Я понял, — кивнул напряженно вампир, бережно забирая парня на руки. У Элмара все внутренности скручивались в узел от необходимости отдать Арона. Хантер рванул вверх, передвигаясь со скоростью, недоступной большинству существ. Догнать его мог только волк, поэтому Элмар больше не сомневался — обратился, ломая себя в обращении. Пару секунд он не мог подняться, перед глазами мутнело от боли, но он все равно побежал, вкладывая все силы в один рывок. Он бежал и бежал, вскарабкиваясь по холму на поляну, подавляя жуткую боль. — Там барьер! — прокричал Хантер, притормаживая за секунду до встречи с невидимым, но мощным заслоном. Элмар не мог остановиться. Он увидел Арона и Софи. Увидел занесенный кинжал. И бросился в последний свой прыжок. Что позволило ему пробиться внутрь, было непонятно, но он держал в сознании одну лишь цель — остановить. Он прыгнул с разбега, напал на Арона, откидывая его в сторону от Софи и угрожающе зарычал на своего мальчишку. — Элмар, — догадалась Софи. Арон засмеялся. Истерично. Громко. Будто из него ушли последние силы.

***

— Белый, — истерично рассмеялся Арон. Нелепее и придумать нельзя. Он бы взорвал тут все, сжег все подчистую от ярости, от злости на то, что помешали сделать последний шаг, но у него не хватало сил. Было сложно даже подняться, дышать. У него был лишь один шанс убить ее и освободиться. С трудом встав на ноги, он повернулся к белому волку. Белый. Большой, красивый, белый волк. За что? Вопрос, который бился о черепную коробку. Почему он не позволил ее убить, почему остановил, почему сейчас в глазах волка столько упрека. — Я не мог поступить иначе, — шагнул Арон ему навстречу. Волк смотрел на него спокойно, как смотрят на возмущение детей. — Слышишь, ты! Я не мог! Да, я предал тебя. Слышишь? Предал?! Что тебе надо еще от меня? По щекам побежали слезы. Боги, как же он устал. — Арон! — оклик Джейми пронзил стрелой. Он не хотел оборачиваться. — Арон… пожалуйста, — взмолился папа. Арон услышал смех Софи за спиной и все же повернулся на шум. Там, у барьера, Джейми сидел на земле, держа на руках тело своего сына. Слезы на его щеках ранили душу. «Прости» прожигало изнутри. Он так не хотел, чтобы это случилось. Арон пошатнулся от раздирающей в клочья картины. Он ведь всеми силами пытался избежать этого. Они не должны были терять его во второй раз. Арон перевел взгляд чуть левее, где стоял Дарион, смотря на тело сына. Изнуренный, едва живой воин с мечом в руке. Ну зачем? Арон чувствовал, как задрожали губы. — Верни его, — обратившись с мученическим стоном обратно, попросил Элмар у Софи. — Я не могу, — Софи повернулась к оборотню, покачала головой. Дарион подошел ближе к барьеру и несколькими сильными, разъяренными ударами пробил его. Едва не упал после, облокотившись на вонзившийся в землю свой меч. Арон хотел было подбежать, но не стал. — Верни моего сына, — попросил хрипло Дарион, медленно, на грани сил поднимаясь. — Я не могу, — вновь повторила Софи. — Нельзя вернуть того, кто не хочет жить, лорд Дарион. Мне жаль, Элмар, — она снова обратилась к оборотню. — Единственный способ помочь мальчику — уничтожить его тело. Только так вы сможете освободить его. Он не хочет возвращаться. — Нет, — отрицательно замотал головой Дарион. Арону было больно за родителей, но Софи в этот раз была права. Он лишь хотел убить ее, уйти вместе с ней. — Прошу вас. Отпустите меня, — попросил он тихо, смотря на родителей. Сколько можно? Он устал от этого мира. Он хотел туда, в пустоту, раствориться навсегда. Исчезнуть. Чтобы больше не было боли, не было одиночества, тоски, вечного сражения с другими, с собой, с теми, кого он так любил. — Я не хочу, — нервно сглотнув, Арон посмотрел на Джейми, в глазах которого стояли слезы. — Жить. Не хочу. Я больше не могу так, — взглянул он на Дариона. — Даже если вы меня вернете, это уже буду не я. Понимаете? Все это, — он обвел руками последствия магии Хроноса, — не исчезнет. Я буду помнить. Что делал я, — голос дрогнул, — что делали со мной. Не исчезнет. Ваш сын… — Комок в горле мешал говорить, но Арон продолжил, пытаясь донести самую главную мысль: — Ваш сын умер уже давно. Не мучайте меня больше, пожалуйста. Освободите меня. — Верни его, — оборвал его речь Элмар, обращаясь к Софи, словно плевать хотел на просьбы и мольбы. — Мне нужен фамильяр, — произнесла Софи. — Нет! Убейте ее! — дернулся Арон, но был остановлен путами Элмара. — Я смогу, — решительно произнес Дарион. — Тебе придется принять другую форму, — прямо заявила Софи. — Твой всадник справится? — Да, — закивал Джейми. — Не делайте этого! — Разорвав путы, Арон вновь попытался добраться до Софи. — Вы должны убить ее! Не слушай их. Софи! Ты умрешь, — воззвал он к ее разуму. У нее не осталось сил. Этот бросок в мир мертвых мог стоить ей жизни. — Я впервые чувствую, что поступаю правильно, — улыбнулась она ему. — Нет! — взревел Арон, когда задрожала земля под ногами, когда в поднявшимся вихре на месте Дариона появился черный дракон. — Нет! — замотал он головой, вновь бросаясь вперед, в ужасе от того, что отец может пострадать. Элмар трансформировал одну лапу и уложил его на землю, придавил надежно. — Смотри на меня, — попросил мягко. — Никто не пострадает. Арон не мог больше сопротивляться, силы покидали его. Слезы вдруг стали стекать по щекам. Вокруг закружилась тьма, казалось, небо вот-вот обрушится на них. — Я не могу, — содрогаясь от страха, Арон схватился за оборотня. — Нет, можешь, — Элмар склонился ниже, почти касаясь его губами. — Тебе не все равно. Ты — сын своего отца. Потомок великих воинов. У тебя сердце твоего отца-омеги. У тебя сила твоего отца-демона. Ты непобедим, Арон. Просто… не сдавайся. У тебя еще вся жизнь впереди. Арон почувствовал, как холод сжал его сердце. На секунду он представил, что у него и в самом деле есть шанс. Вокруг стало темно, поднялся ветер и стало жутко холодно. Нечто окружало их, подбиралось все ближе и ближе. — Зачем ты вмешался, ты был бы свободен, понимаешь? Ты должен меня ненавидеть, — напомнил Арон, крепко держась за оборотня. Он смотрел лишь в его глаза, потому что все остальное начинало пугать. Что-то надвигалось, утягивая его куда-то в темноту. Хотел ли он вернуться? — У нас будет время выяснить этот вопрос. Элмар выглядел так, будто тоже готов вцепиться в него, не отпускать. Хотел ли он вернуться? — Все на свете можно исправить, Арон. Все, кроме смерти, — произнес Элмар. Его пальцы сжимали так крепко. Он словно спешил, чтобы успеть все сказать, уговорить, удержать. — Ты сможешь. Хотел ли он вернуться? Голос Софи прозвучал откуда-то изнутри темноты, в глубине. В последний раз заглянув во встревоженные, взволнованные глаза оборотня, Арон уже знал ответ на свой вопрос. Он из последних сил оттолкнул Элмара и скользнул в родную тьму.