Дом семейства Харгривз.
Семья собралась на первом этаже, совершенно забыв про Ваню. Где она, с кем она, никто не знал, и особо и не гнался за правдой. Было плевать. Родственники ссорились, возмущённо крича. —…Это они с Восьмой все начали! — Что начали? О чем вы вечно шепчетесь, а я не в курсе? — Возмутилась Элисон. — Скажите мне уже наконец! Повисло молчание. Диего повернулся на брата, но он молчал, снова не зная что сказать его давней возлюбленной. Номер Два усмехнулся, наблюдая за Лютером. Тот и слова, даже при всём желании, вымолвить бы не смог. — Конец света через три дня. — Резко произнес Диего. Элисон, до этого возмущённо передвигаясь из стороны в сторону, ошарашенно замерла. На её лице читался вопрос «что?», но никто бы не смог сказать ей, что это лишь шутка. Времени было катастрофически мало. Они поступали неправильно, вводя в курс остальных только сейчас, но что сделано, того не исправишь. — Я лучше пойду выпью. Мне нужно освежиться после таких страшных новостей. — Протянул Клаус, вставая с кресла. — Клаус, ты уже давно в курсе. — Что такое вы несёте? — Растерянно проговорила Элисон, стараясь взять себя в руки. — Ну да, старики что-то говорили о конце света. Только ничего не сказали про сроки. — Подтвердил Клаус, зевая, будто всё, что происходит в комнате касалось всех, кроме него самого. — Мы вообще можем им доверять? Типа, может вы не заметили, но они оба немного… Ну, того. — Женщина покрутила пальцем у виска. — Можем. — Твердо сказал Лютер, хоть и смотрел куда угодно, но не на неё. — Я пытался помочь, доказательств увидел с лихвой. У них была зацепка, но она в буквальном смысле взорвалась. — Протезная… — Прошептал Диего, отпивая из кружки чай. — Погоди, но как клиника связана с вашим делом? — Там изготовили глаз урода, который ответственен за конец света.— Произнес Клаус, вспоминая их поход к милому доктору Ланцу. Он ушел на кухню, сразу же вернувшись с бутылкой водки. — Ладно, хорошо. Допустим, я вам поверила. — Элисон заломила пальцы.— Но почему вы не сказали? — Ну, мы все собрались… — Сказал Лютер, вздыхая. Он не знал как правильно выразиться. — Чтобы остановить конец света… В общем и в целом, давайте обсудим наш дальнейший план действий. Пятый и Восьмая куда-то пропали, и без них будет туго. — Нет, погоди! — Остановила его женщина. — Тебе что-то говорил Пятый, я это знаю. Что он увидел в будущем? — Да, что с нами случилось? — Без особого энтузиазма произнес номер Четыре, отпивая водку. — Мы умерли. — Через несколько секунд молчания сказал Лютер. — Он видел наши тела возле разрушенной академии. Элисон пошатнулась. «Но как же так? Моя дочь… С ней будет тоже самое?» — С горечью думала она, стараясь осознать ситуацию. Ничего не хотелось налаживаться. Диего резко поставил кружку на стол. — Есть ещё вопрос: где Пятый и Восьмая? — Они просто пропали. — Они не могли просто так пропасть, что-то тут не чисто. — Когда мы уезжали назад их не было, как и в машине. — Да почему вы обсуждаете это?! — Элисон паниковала. — Они оба старика, может мозги уже выжили, какая разница куда они пропали?! Мне стоит поехать к дочери. Не вижу смысла оставаться тут. — Ну и вот она, знаменитая Академия Амбрелла. — Клаус рассмеялся, совершенно забыв что сам в дерьме не меньшем. — Я-то поверил, что мы как в старые добрые сделаем общий сбор, и спасём весь этот мир, но о! Какая «неожиданность»: Все снова думают только о себе. И так было всегда. — Горько закончил он, ловя на себе удивлённые взгляды. Внезапно послышались шаги. В комнату зашла Ваня, и никто не ожидал её здесь увидеть. Только сейчас семья начинала вспоминать, что забыли позвать её. — Что тут происходит? Её голос эхом отзывался от стен. Харгривз, все кто присутствовал в комнате, молчали. — У нас тут… семейный совет. — Семейный? Оу, замечательно. — С сарказмом сказала Ваня. Элисон и остальные с удивлением заметили, что она вела себя менее стеснительно. Наоборот, она была очень уверена в себе. — А меня позвать вы не удосужились? — Я хотела тебе позвонить, но… — Но не позвонила. — Холодно ответила она, обрубая все возможности оправдаться. — Ладно. Не буду вам мешать. — Подожди, Ваня! Я перескажу тебе! — Элисон пошла за ней, держа в руке кофе. Женщина с недоумением заметила ухажёра Вани, Леонарда. Ваня резко повернулась к ней. В глазах виднелось раздражение. — Не утруждай себя. — Но это не справедливо! — Быть вашей сестрой — вот что несправедливо. Сколько я себя помню, вы меня игнорировали. — Но это не так… - Номер Один непонимающе смотрел на Ваню. Было очень непривычно видеть ее такой. — Не смей меня перебивать, Лютер! Мне всегда казалось, что вы меня ненавидите. И все время я винила отца, но он мёртв. Получается, это вы тут говнюки. С этими словами она вышла, оставляя ошарашенную семью стоять в растерянности. Разве это — Ваня? Милая, стеснительная Ваня? Которая боялась вставить своё слово, сказать что-то не так, выразить своё мнение. Её изменения были бы очень кстати, если бы не обрушились кармой на семью. Они ведь и правда относились к ней, как к дерьму, но не каждый готов был это принять, не хотелось портить своё самолюбие. Нарушила их молчание появившиеся в дверях Юдора Пейдж. — А что я тут делаю? — В растерянности сказала она, смотря на Диего.***
— Знаешь, номер Пять, сколько я не работала в этом месте, подобных тебе ещё не встречала. Куратор щебетала через чур заигрывающе. Восьмая сжимала кулаки, идя сзади. Все время Куратор восхваляла Пятого. Он улыбался. «Он надевает маску? Или ему действительно это льстит?» Эта женщина казалась им обоим мерзкой, отторгала от себя всеми действиями. Но ему нужно было играть роль послушного мальчика, иначе план не сработает. Это было так. А что, если ему приятно такое внимание? Восьмая, тряхнув головой, убрала из головы абсурдные мысли. — Хейзел и Ча-Ча талантливы, безусловно, но очень ограничены. А ты…такой пыл и предприимчивость, они очень напоминают мне себя, уж если ты позволишь такое дерзкое сравнение. Восьмая сзади фыркнула. Пятого чуть не стошнило. А Куратор всё продолжала в своей слащавой манере, цокая каблучками. — Знаешь, в перспективе ты бы мог стать замечательным приемником. Куратор обернулась на Восьмую, улыбнувшись ещё шире. — Восемь! Ах, эта Восемь… Какой холод, какая жестокость! Ты всегда работала идеально, не оставляла никого в живых. — Куратор подмигнула ей. Пятый внимательно слушал женщину, внимая каждому слову о прошлом Восьмой. — Я до сих пор вспоминаю, как ты убила того… Как там его… Джона Хилтона, точно! Помнишь? Восьмая закатила глаза, слишком часто эту историю вспоминает эта женщина. Однажды на задании, она потеряла всё огнестрельное оружие, а ножи находились на большой дистанции. Из-за того, что Восемь была, мягко говоря, не в духе, она в прямом смысле пригвоздила мужчину к полу, а после огромной кувалдой била все его тело. Даже когда Джон Хилтон был уже мертв, она в ярости добивала его, превращая кости в порошок. После этого, Куратор просто не упускает момента чтобы её «подколоть». — Знаете, — Пятый натянул улыбку от уха до уха, засунув сжатые в кулаки руки в карманы.— Я бы первым делом хотел обсудить безопасность нашей семьи. — Ох, какая прыть! Я правда не понимаю, зачем тебе нужна эта семья, но предпочту не задавать вопросы. Ты такой нетерпеливый, у нас ведь ещё так много времени, чтобы обсудить это. Куратор завернула за угол, уводя за собой Пятого и Восьмую. — Это сектор портфелей. Девушка и парень посмотрели на них, уже по привычке идя к двери, чтобы взять один. На секунду переглянувшись, у них произошел немой диалог, где они сообщали друг другу степень тошнотворности ситуации. — Ох, солнышки… Портфель вам больше не нужен. Мыслите шире! Теперь вы управленцы! Куратор положила руки Пятому на плечи. Восемь, холодно проследив за движением, перевела взгляд на лицо парня. Он выглядел так, будто продумывает план убийства. — Смотрите, на этом этаже у нас сидят менеджеры проектов, и каждый из них отвечает за одно крупное событие. — А не слишком ли их много? — Спросила Восьмая, стараясь сосредоточиться. — Великолепно, да? Быть частью чего-то важного…— Мечтательно произнесла Куратор. Она повела их дальше. — Когда кто-то совершает ошибку, выбирая иной путь, который может идти вразрез со временем, в комиссию об этом сразу сообщают. После, эти отчёты сортируются и передаются менеджерам события. Те определяют, нужно ли кого-то удалить из уравнения, чтобы событие произошло без помех. С этой целью менеджеры отправляют через пневматическую трубу указание киллерам, которым когда-то были вы. Она смотрела на систему с упоением. На трубы, сообщения, что лились по ним, будто дождь в очень пасмурную погоду. Даже на стены она смотрела со слепым обожанием, будто комиссия — её родное дитя. — Есть ли у вас вопросы? — Да. — Резко ответил Пятый. — Кто из комиссии занимался нами? — А, ты про Апокалипсис? Не бери в голову. Хотя…я могу показать тебе, кто причастен к такой нелепой ситуации. Уже через пару минут они были в кабинете, в котором, судя по всему, они и должны были работать. Первым делом Куратор увела их к столу, на котором сидела отвратительная на вид женщина. Улыбалась она нервно, чересчур мерзко. Восемь осмотрела её, и развернулась, так как интереса это у неё не вызвало. — Пятый, Восьмая, познакомьтесь, это Дотт. Именно она первая донесла на вас в комиссию. Пятый с ненавистью в глазах, но улыбкой на губах посмотрел на неё. — Хорошо, ваши места вон там. — Куратор показала в разные части кабинета. Восемь недовольно посмотрела на Пятого, как бы говоря «она опять нас разъединить хочет?». — Но вы конечно, заставили нас попотеть. Одурачили двух наших лучших, так сказать, временных киллеров. И если это не показатель лидерства…—Когда женщина произнесла слово «лидерство», то все люди сидящие в классе тут же остановились, уставившись на Куратора. — …То я даже не знаю, что это. Садитесь. Восемь села на первый ряд первую парту, а Пятый на средний и третью. На партах были таблички с их именем и фамилией. Несмотря на то, что между ними все лишь ряд, все равно было далековато друг от друга. — Как я понимаю, ты любишь принимать вызовы, — Обратилась к Пятому Куратор. — Поэтому, первый твой кейс будет повышенной сложности. Вот, возьми. Папка с информацией вложилась в руки Пятому. Он аккуратно ощупал её, будто ожидал подвоха. — А у Восемь будет обычное задание. — Замечательно. — Желчно улыбнулась девушка, раздражённо поморщившись после. — Я не сомневаюсь в твоих способностях, Восемь…— Снова сладко улыбнулась Куратор. — Но ты привыкла к насилию, а не к вычислениям. Давай не будем напрягать тебя на первый раз, а следующее задание будет труднее. Восемь закрыла глаза и досчитала до десяти. Ненависть бурлила в крови к этому месту и к этой женщине. На самом деле, было больно вспоминать о всех ужасах, что она натворила. Не смешно вспоминать о её жертвах, не смешно думать, что она лучшая, раз делала это с такой жестокостью. — Садись, моя хорошая. — Мужской голос раздался позади неё. Восьмая обернулась, сканируя мужчину взглядом. Ему было лет пятьдесят, и на вид он был каким-то маньяком с похотливой улыбкой. Куратор ушла, Пятый сидел за работой. Его место было прямо за местом Восьмой. Его взгляд блуждал по её телу. — Пошёл нахрен. Не обращая внимания на дальнейшую реакцию и хмыкнувшего Пятого, она села. Восемь взглянула на задание всего один раз. Оно было через чур лёгкое, даже незначительное. Девушка потратила всего минут пятнадцать. Вывод был один: убить девушку, к которой должен бы приставать мужчина Генри Смит, чтобы тот не подрался с Джеком Вонди. И тогда Генри не убьет случайно Джека. Тогда его не посадят, а его жена не совершит самоубийство, узнав что её муж ей изменяет, а сейчас в тюрьме. Тогда любовник жены Генри не заплатит чтобы выпустили Генри, чтобы потом его избить. И тогда, Генри, который был миллионером, не потеряет компанию. Все было слишком абсурдно. Слишком легко. Восемь откинулась на спинку стула. Пятый все сидел над папкой, хмуря брови. Она чувствовала прожигающий взгляд того мужчины, что сверлил ей спину. Посидев немного, она обомлела: его нога гладила ножку её стула, видимо принимая это за её конечность. «Заебал.»— Раздражённо подумала она, поворачиваясь к нему лицом к лицу. — Слушай, ты знаешь, сколько раз нужно прокрутить голову человеку, пока она не оторвётся от тела? Тридцать шесть раз. Ты знаешь, сколько во мне силы? Дохера. Знаешь, что случается с мальчиками, которые не соблюдают личное пространство другого человека? Сложи два плюс два, может получится. — Спокойно произнесла она, но её взгляд пугал. Её глаза смотрели холодно, пусто и раздражённо одновременно. Он замотал головой. Мужчина словно вжался в свой стул. Недовольно кивнув, она отвернулась. Тем временем Пятый зло сжал зубы, слыша как его вновь окликнула надоедливая соседка. — Приветик, Пятый! Дотт, помня его достижения, не опускала руки. Она окликивала его раз пятнадцать, не понимая, что он её слышит, просто игнорирует. — Мне нужна полная тишина. Эта идиотка не понимала человеческих слов, от слова вообще. — Я так подумала, у нас скоро обед, может ты хочешь пойти с нами? Он глубоко вздохнул, резко дёрнув на себя ящик от дикого желания прикончить надоедливую соседку. Ящик загрохотал, привлекая внимание среднего ряда. Дотт быстро отодвинулась, пропищав: — Я поняла, хорошего дня тебе, пока! Она выскочила из кабинета. Пока эта надоедливая жаба выбегала из кабинета, у Восьмой происходила какая-то драма. Она думала что этот мужик наконец отстанет, но она чувствовала его взгляд до сих пор. Он просидел в оцепенении всего пять минут, а после вновь переключился, позабыв об её угрозе. Он сделал просто самое отвратительное действие, что могло быть. Он оторвал бумажку от какого-то ненужного документа. Написал «жду в мужском туалете на обеде, сладкая», и сунул её в штаны. Поерзав своим маленьким половым органом по несчастному куску бумаги, он вытащил её, кинув на парту вперёд. Сначала девушка не поняла что это. Она кинула взгляд на бумагу, читая содержание, и сразу подметила белые капли. «Сука, если я его убью, прошу не осуждать.» Она взяла белый платок, что лежал на краю у каждой парты. Обмотав им пальцы, она взяла бумагу в руки. Бах! Резкий удар в челюсть. В кабинете повисло молчание, а мужчина мычал, пока она открывала ему рот, а после запихивала в него его записку. — Ты блять, словами не понимаешь? — Прошипела она, напоследок схватив его за волосы и крепко ударить носом об парту. Кровь брызнула из носа мужчины, капая на важные документы. Всё это привлекло внимание всех в классе. Пятый, напряжённо приподнявшись, старался понять в чём дело, а когда понял, то расслабленно откинулся на спинке. Остальные сотрудники комиссии смотрели на девушку, как на врага народа, исподлобья. Нет, ну надо же устроить драку в первый день работы на новом месте! Восемь схватила свою папку, выходя из кабинета. Пятый посмотрел на старикашку, сидящего за ней. Тот лежал, жалобно скуля. Пятого чуть не стошнило от омерзения. Он взял свою папку, выходя следом за Восьмой. — Неплохо ты его. — Легко догнав её, заметил Пятый. Восемь же метала молнии во всех и каждого, кто попадался на пути. — Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал? — Выбесил. Малолетка недоделанная! Этот идиот хоть знает, что на 8 лет меня младше?! — Так стоп, успокойся. Пятый остановил её, поворачивая к себе за плечи. — Много придурков бывает. Мы ещё нагадим ему так, что мало не покажется, не переживай. Она вздохнула и скривила губы в улыбке. — Хорошо. — Над их головами разнёсся звонок, после женщина с механическим голосом оповестила о том, что все желающие могут пройти в столовую. Восьмая тряхнула рукой. — Я пойду на обед, потому что я не ела уже дня… два? — Иди быстрей. Улыбнувшись друг другу снова, они разошлись.***
В полной тишине Пять продвинулся к отделу с трубами, желая как можно скорее закинуть в одну из них послание для какого-то несчастного. Но его руку перехватили, выхватывая капсулу. —Мне жаль, но регламент подобного не одобряет. — Ухо ему опалило дыхание Куратора. Пятый поморщился. — Знакомься, Пятый, это Глория. Пожалуй, единственный незаменимый винтик в нашей машине. —Что ты, милая! — Засмущалась пожилая женщина, подходя к ним маленькими шагами. — Вот и ты, опасный наш! Хорошо, что мы решили расторгнуть контракт на твою жизнь. — Посмеялась женщина, достав их капсулы задание, протянув его Куратору. — Карл Уэбер? За что ты так несчастного? Пятый вздохнул, понимая что это все придется объяснять. — Карл Уэбер — мясник в лавке, где капитан Эрнест Леман ежедневно приобретает жаркое. После смерти Карла лавка перейдёт в руки его сына Отто, который никогда не моет руки, что, к слову, просто омерзительно. — Фу! — Поддакнула Глория, вновь закручивая капсулу. — Ну и если это случится… — Он замолчал, надеясь, что Куратору хватит её куриных мозгов, чтобы поймать цепь. — То именно он подаст капитану его жаркое. Отчего тот получит отравление и опоздает на работу? — Верно. Чтобы наверстать время, Гендрбург полетит сквозь грозовой фронт с влажностью. — Что приведёт статическое электричество в движение, вспышка от двигателя, и.… — И конечный исход всего этого. — Пятый занёс кулак вверх, демонстрируя взрыв, резко опустив его, разжав ладонь. — Бам. — Бам! Точно-точно! — Захлопала в ладоши Глория. — Это гениально, Номер Пять. — И всего за сорок минут. Чудесно. — прошептала Куратор, взяв его под руку. — Пойдём, я проведу тебя к офису. Там она неплохо так унизила чуть ли не каждого сотрудника, и это продолжалось бы, если бы не гудок на второй обед. Все с облегчением вздохнули, покидая кабинет за считанные секунды, оставляя его в полной тишине. Быстро вскочив на ноги, он взяв руки папки со стола Дотт, запихивая их под футболку. И лишь напоследок решил посмотреть на лист в её пишущей машинке. И не зря. У него из лёгких будто вышибло воздух, в голове всё громче стучала кровь. «Твою мать…» Он резко развернулся, будто ища кого-то среди пустого класса. Пятый, тяжело дыша побежал.Ликвидировать Восемь Харгривз.
***
Тем временем Восемь просиживала время в столовой, равнодушно осматривая каждого. Внезапно она увидела Пятого, который телепортнулся к ней. Весь его вид говорил о том, что должно случиться что-то плохое, или уже случилось. — Пять? — Короче! — С ходу начал он. — Тебя хотели устранить, я нашел это на парте Дотт. Но я перехватил это, и отправил сообщение убить Ча-Чу Хейзел, а Хейзел Ча-Чу. Короче, все очень хреново, потому что когда я выходил меня заметила эта Глория, которая отправляет капсулы, а Глория доложит Куратору, и теперь мы под подозрением. — Протараторил он. — Что… Значит, я могу как-то помешать апокалипсису? — Голова напряжённо загудела от потока новой информации. — Не знаю, но нам нужно хоть что-то придумать!***
— Боже, зачем мы только всё это делаем? Разве нельзя убить кого-то, кого хочется, чисто ради интереса! — Регламент запрещает нам так делать. Ча-Ча закатила глаза. Она путем обмана завела мужчину в лес, получив сообщение от комиссии. Может, без него будет лучше. Он ведь не годился для такой работы. Часто отпускал жертв, часто говорил о долге и жаловался на то, что такая неблагодарная работа того не стоит. Но всё же… Он уже стал родным. Его возмущения насчёт работы, доброе сердце. Убить его, значит лишить себя самого привычного напарника. — А что нам вообще разрешают в этом чёртовом регламенте? Может вообще стоит нарушать его, а не слушать. Например, попробовать остановить это всё. — Что «всё»? — То, что происходит в мире. Ча-Ча не поняла сути его слов, или просто не хотела понимать. — Если ты не забыл, этого мира скоро не станет. — Но мы ведь можем это исправить? — Нет, Пятый и Восьмая…даже Пятый и Восьмая не смогли, с чего вдруг должны смочь мы? — Нам стоит только захотеть. Всё же нет, она не убьёт его сейчас. А вот заткнуть бы его не помешало. — Ладно, зря мы, видимо, приехали сюда. Собирайся, нужно ехать обратно. — Ладно… — Хейзел начинает что-то замечать, но старается игнорировать. У самого скребут кошки, он не знает, что делать. Эта женщина стала ему как сестра, и вот так убить… Это всё неправильно. Но надо. Возможно, с её смертью, он сможет пожить наконец-то своей жизнью, а не комиссии. Они подъехали к гостинице за то же время, что ехали оттуда. Вернулась женщина полностью измотанная собственными отравляющими мыслями, и напарник, на её радость, заметил это. — Слушай Ча-Ча, может передохнёшь? А я быстро сгоняю в тот магазинчик китайской еды, что неподалёку… Возьму пару коробочек, роллов может. Я мигом, окей? Она с подозрением смотрела на него несколько секунд, но уже скоро смотря с едва заметной улыбкой. — Да, конечно. Спасибо. — Можно ключи? — А…да, держи.