Цена любви

Вечер плавно опускался на Корусант, ведя за собой уставших военных и гражданских, идущих с работы домой. В числе таких счастливых был сейчас и Раш Кловис, не подозревая, что скоро станет ещё счастливее. И стал, когда увидел свет в своём окне. Несложно понять, что это значит. Она пришла, она решилась, она теперь с ним. Стоило только открыть дверь, как почувствовал из квартиры знакомый, родной аромат духов, а следом ему на шею бросилась та, что принесла его с собой. — Раш, как хорошо, что ты вернулся! Я так долго ждала тебя! — Падме, я уже и надеяться забыл, а ты пришла, теперь мы будем вместе, я, ты и наш ребёнок! Эти два восторженных возгласа вылетели в один момент и объятия стали ещё крепче, перейдя в страстный, долгий, выстраданный поцелуй. Они заслужили это счастье. — Пойдём на кухню, — сказала наконец Падме — Это ещё не весь сюрприз. И взяв Раша под руку, повела его в указанном направлении. Там его ждала настоящая роскошь: стол, накрытый яркой скатертью, посреди которого стояло большое блюдо с запеченным фаршированным окороком, рядом немного меньшее с салатом из морепродуктов, а вокруг несколько тарелок с сыром и колбасой. — Не было времени сходить в магазин, — сказала Падме немного виновато — Обошлась тем, что было в холодильнике. — Падме, — произнёс Раш в полном восторге — Это просто божественно! И в качестве завершавшего штриха, Кловис достал из бара бутылку белого вина и ещё одну с соком для Падме, вовремя вспомнив, что ей нельзя алкоголь. И вспомнив почему именно его ей нельзя, улыбнулся ещё шире и подойдя к стоявшей возле стола Амидале, чуть наклонившись, прижался лицом к её животу и поцеловал. — Я люблю тебя, — произнёс он с нежностью, но тут же поправился — Нет, я очень люблю вас. — Я тоже люблю тебя, сильнее всех в этом мире, — улыбнулась ему девушка, опустив ладони ему на голову и проводя пальцами по тёмным коротким волосам, так непохожим на волосы Энакина, к которым она успела привыкнуть прежде, но сейчас даже не вспомнила ни о самих волосах, ни об их обладателе. — А завтра я познакомлю тебя с семьёй, — ответил Раш, поднимая лицо к Падме. — Счастлива буду войти в твою семью, — произнесла девушка, погладив его по щеке. Они были так счастливы сегодня, что совсем забыли о том, что вокруг существует и другой мир, в данный момент он сжался вокруг обоих до размера кухни и всем, что его насыщало, были ароматы чудесного ужина и атмосфера взаимной любви. Но счета не ждут, они предпочитают быть оплаченными и желательно, чтобы вовремя, а то за просрочку платежа проценты бывают чересчур велики. Подчас даже выше, чем была сумма этого счёта.

***

Энакин выпалил это предложение не думая ни секунды. Алкоголь бродил в его крови, притупляя боль от поступка Падме, но усиливая обиду самолюбия. Именно это всё в сумме и заставило Скайуокера предложить Тано стать его женой. Он не думал тогда, что она может при этом почувствовать и что этими словами потревожит старую рану Асоки. Со временем она немного затянулась, однако, не перестала болеть и сказанное Энакином снова заставило её вспомнить о старой боли, с которой девушка давно уже свыклась. Но свыклась не значит смирилась и потому ответила она не думая: — Да, я согласна, Энакин, я давно уже люблю тебя, всегда любила, а Падме...она ещё пожалеет о том, что сделала, попомни мои слова. Скайуокер смотрел на неё во все глаза. И сам себе не верил. Он предложил это просто на эмоциях, отыгрываясь за обиду, но реакция Асоки на это побила все рекорды неожиданного. Её лицо зарумянилось, словно осветившись изнутри, глаза тоже мигом засияли мягким нежным светом, губы тронула чувственная улыбка, невиданная им доселе. А голос... Глубокий, чарующий, словно у взрослой женщины, познавшей все грани жизни, а не юной девушки, почти, что ребёнка. О, она верила ему в этот момент, искренне верила, принимая сказанное сгоряча за чистую монету и не сомневалась в том. А Энакин при этом знал, что пожалеет завтра утром о неосторожных словах. И придётся честно всё обьяснить Асоке. Но сейчас, видя её чистый, преданный взгляд, полный такой искренности он просто не смог этого сделать. Хотя, Энакин понимал, что точно так же он сам смотрел и на Падме, когда она говорила, что не любит его и уходит. Даже не видя себя со стороны он знал, что это так. Но Падме это не смутило. Она всё равно сказала то, что хотела и сделала то, что собиралась. Падме смогла это сделать, а он нет. Он не будет. Не уподобится ей. И потом, в отличие от неё, Энакин - мужчина, которому следует держать своё слово. И то, что он был не в лучшем состоянии, когда давал его, никоим образом не освобождает Скайуокера от его выполнения. Иначе он просто перестанет уважать сам себя и другие тоже не смогут больше этого делать. Но, странным образом, сейчас, когда в крови молодого мужчины ещё бродили остатки хмеля, женитьба на Асоке вовсе не казалась ему таким уж скверным делом. Наоборот, она сулила ему много хорошего. Асока всегда была ему близким другом и понимала его лучше, чем кто-то другой. К тому же, она явно любит его, иначе её взгляд сейчас был бы совсем иным. И потому уж точно никогда не предаст и не бросит, как это сделала Падме. С ней было хорошо, спокойно, надёжно, а большего его исстрадавшаяся душа сейчас и не желала. Просто успокоиться и мирно заснуть, прижавшись к теплому, родному плечу. Что Энакин в конце-концов и сделал, взяли своё усталость и нервное перенапряжение. Ей-Богу, уж лучше тысячу дроидов в один заход искромсать, чем один раз с женой расстаться. И постепенно его отяжелевшая голова склонилась на плечо Тано, веки немедленно налились свинцом и глаза сами собой закрылись, погружая Скайуокера в крепкий, успокаивающий сон. Асока заметила это, но не стала будить Энакина и даже перекладывать его, а просто уселась поудобнее, чтобы он не свалился и поддержав его обеими руками, молча смотрела на его спящее лицо, пока не заснула сама, припав щекой к его макушке. Поза была, прямо сказать, неудобной и потому оба проснулись ужасно разбитыми и не в лучшем настроении. А Асока ещё и злой, что требовало немедленного выхода, но сперва следовало убрать отсюда Энакина, чтобы не мешался? «Интересно, а он хоть помнит, что вчера мне предложил?» - подумала Тано, помогая ему собрать свои вещи и перевезти их в храм. Энакин ничего ей не сказал на эту тему, просто молча паковал свои немногочисленные пожитки, уместившиеся в одной коробке и пошёл на выход, оставив ключи под ковриком у двери. Не хотелось лично встречаться с Падме, даже затем, чтобы просто отдать их ей лично. И уходя, он в последний раз посмотрел за порог квартиры, где прожил несколько счастливых лет, которые больше не повторятся. От этого было горько и больно, но уже не так, как вчера, было то, что должно было вытеснить горькие мысли из сознания. Новая любовь, новые отношения, новая свадьба. - Шпилька, подойди сюда, - позвал он, хотя заметил, что Асока уже спустилась вниз на пролёт. Однако, незамедлительно явилась на зов. - Что вам угодно, учитель? - спросила она с обычной иронией. - Во-первых, вчера мы перешли на Ты, - начал он, странно посмотрев ей в глаза - Во-вторых, ты помнишь, кто мы теперь с тобой друг другу? Асока помнила, и очень хорошо, более того, знала, как долго ещё эти воспоминания будут греть ей душу холодными одинокими ночами, но, чтобы проверить ситуацию, сделала удивлённый вид, и невинно произнесла: - Нет, вообще не помню, что вчера было, спала, как прибитая. «Ну да, прибитая и ставшая зомби,» - подумала она при этом - «Потому всю ночь ворочалась и стонала». - Тогда сейчас я тебе напомню, - всё тем же странным голосом продолжил Скайуокер и прежде, чем Асока успела понять, о чём это он, решительно притянул её к себе обеими руками и тотчас поцеловал. Решительно, властно, утверждая своё право на это и главное, саму возможность разжигать в другом сильные чувства и иметь право получить их. Тогрута опешила и не сразу смогла ответить, сделав это, не в пример ему, нежно и ласково, с давно уже сдерживаемым чувством, которое теперь без сожаления отдавала, только бы взяли. Вот только недолго она радовалась подаренной ей возможностью. Совсем скоро подарок судьбы вовсе перестал быть для неё таковым. Стоило лишь увидеть, куда во время поцелуя был устремлен взгляд Энакина.