«I don't know where I'm at, I'm standing at the back And I'm tired of waiting…» Jason Walker — Down.
«Сентябрь 5, 2000. Воскресенье
Сегодня был просто прекрасный день. Мы с R.B. гуляли в парке, и встретили D.S. Кажется, я нравлюсь ему. R.B. не верит, мне, но откуда ей знать? Я не глупая наивная девочка, и я прекрасно понимаю все эти взгляды. После прогулки D.S. проводил меня до дома и предложил погулять вдвоём. Раньше он казался мне заносчивым и неприятным, но за это лето он так сильно изменился… И, честно говоря, мне нравится тот, кем он стал. Как знать, может быть, мы сможем быть вместе. Я была бы не против встречаться с ним. Но не думаю, что это понравится моим родителям. D.S. не очень нравится моему папе, но когда я спрашиваю об этом, он никогда не может объяснить почему. А мне D.S. очень даже нравится.— Энн».
Гарри прикусывает язык, смотря на красивый почерк матери и размышляя о том, кто такой «D.S.». Сразу понятно, что это инициалы, но чьи? А что, если S — Стайлс? Тогда Гарри не такой уж и сирота, как ему кажется. Что, если у него где-то есть отец? Но, если он есть, то почему кудрявый никогда его не видел? Из размышлений его выдёргивает стук в дверь, а затем появление в комнате Лотти. Девушка дружелюбно улыбается ему, спрашивая, можно ли зайти, и Гарри с радостью разрешает. — Смотрю, ты уже разобрал коробки, — с улыбкой замечает девушка, заметив их значительно уменьшившееся за неделю количество. Стайлс и впрямь всю неделю потратил на то, чтобы разобрать мамины вещи и красиво разместить их в большом книжном шкафу. Личные дневники заняли две полки посреди стеллажа, игрушки — самую верхнюю, потому что их не так уж и много, а парочку Гарри оставил у себя на кровати, те, что больше всего пахнут духами. Фоторамки кудрявый поставил на подоконник, чтобы любоваться ими перед сном, гирлянды, которые он нашёл в одной из коробок, повесил над креслами и журнальным столиком. Также Гарри нашёл несколько маминых oversize свитеров, которые теперь с радостью носит, а ещё тёплый плед, который постелил на кровать. Другую одежду подросток решил оставить в коробках, которые убрал в вещевой шкаф, в котором всё ещё достаточно места даже с его одеждой. Разные мелочи Стайлс расположил на полках книжного шкафа между игрушками и дневниками. Но на некоторые коробки ещё не хватило времени. Да что там, за столь желанные дневники Гарри взялся только сейчас! Комната действительно преобразилась, стала более уютной и тёплой… И здесь чувствуется то, чего мальчик так давно не чувствовал — ощущение дома и любви. — Да. Да, разобрал. Мило, правда? — отвечает Гарри и показывает руками на изменения. — Да, и вправду мило. Слушай, я собираюсь позвать друзей повеселиться у бассейна, хочешь с нами? Мама говорит, что тебе нужно развеяться, а то ты всё время торчишь в комнате. Мы не хотим, чтобы ты чувствовал себя чужим. Это и твой дом тоже, ты можешь свободно гулять по нему. Внизу есть сауна и бильярдная, мы с Физзи частенько там тусуемся, поэтому, если ты придёшь к нам, мы будем только рады. Ты дорог Луи, поэтому ты — часть нашей семьи. — Почему? — не понимает Гарри. — Вы совсем не знаете меня, но все говорят, что я — часть вашей семьи. Я не понимаю, как это возможно. Шарлотта вздыхает, подходя к парню и садясь на его кровать. — Гарри, наша семья — это стая, понимаешь? Как волчья. Это может звучать безумно, но нам нравится эта концепция. Когда ты появился в нашем доме, первое время мы были настроены немного враждебно к тебе, потому что Луи не объяснил нам, кто ты. Но понаблюдав за вами пару дней, мы поняли, что ты дорог ему. В нашей семье два альфы — Луи и наш отец. Как они скажут, так всё и будет, понимаешь? Раньше Луи никогда не приводил кого-то жить с нами. Да, он может привести кого-то на ночь, но это не так значительно. — Да, но… мы с ним просто друзья, — объясняет кудрявый. — Мы знаем, но друзья тоже могут быть семьёй. Ну же, дай мне узнать тебя получше. Всё то, что мне рассказала Физзи и то, что говорит Луи, ничего не значит, пока ты не расскажешь мне о себе сам. Ну же. Собирайся, мы идём тусить! Гарри тихо смеётся, наблюдая за тем, как девушка делает какое-то танцевальное движение. Лотти помогает ему подобрать наряд — свитшот цвета топлёного молока, тёмно-синие джинсы и белые кроссовки, — а затем она уходит, чтобы нарядиться самой. Стоит только ей исчезнуть за дверью, как к омеге заглядывает удивлённый Луи, смотря на подростка и интересуясь: — Вы куда-то собрались? — Да, Лотти позвала меня в бильярдную познакомиться с её друзьями, представляешь? — с радостью в голосе отвечает Стайлс, а затем вдруг вспоминает, что не видел парня целый день. — А где ты был сегодня? — он заканчивает свой вопрос и только тогда замечает свежий засос на шее альфы. — Вау, ты был у Даниэль? — Да, скажем так, у нас было свидание с довольно-таки продолжительным продолжением, — Томлинсон забавно морщится от тавтологии. — Прости, если ты вдруг потерял меня. Хотя что-то мне подсказывает, у тебя было чем заняться. — О, да, это точно. Тебе нравится? — интересуется омега, оглядывая свою комнату. Луи с интересом делает то же самое и улыбается, говоря: — Да, очень здорово. Слушай, будь осторожен, ладно? Я имею в виду, да, у Лотти надёжные друзья, но мало ли, что они могут сделать, не зная, через что ты прошёл… Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Ты можешь сказать мне, если кто-то обидит тебя. — Да, хорошо, — Гарри кладёт свою одежду на кровать, доставая телефон, чтобы взглянуть на время. — О, кстати, у меня кое-что есть для тебя. Я не знал, когда будет лучше дать тебе его, но… погоди здесь пару минут, ладно? Томлинсон выходит из комнаты и заходит в свою. Заинтересованно смотря альфе вслед, Стайлс идёт за ним, но не решается зайти в чужую комнату, оставаясь в дверях и рассматривая довольно-таки простой интерьер. Глядя на эту комнату можно сказать «просто, но со вкусом». Но, к сожалению, Гарри не успевает хорошо рассмотреть её, потому что почти сразу перед ним возникает Луи, протягивая ему телефон. — Что? — не понимает подросток, глядя сначала на протянутый ему мобильный, а затем в глаза Томмо. — Это мой старый телефон, он в идеальном состоянии, — объясняет альфа. — Я пользовался им буквально месяц, он хорошо работает. Но потом мне подарили новый, и я забыл про этот. Нашёл пару дней назад, когда прибирался. Да ладно, каждый подросток мечтает о новеньком Айфоне, бери. Растерянно смотря на подарок, Гарри взвешивает все «за» и «против», понимая, что он и так слишком сильно задолжал этому парню. А тут ещё и Айфон… — Я не могу его принять, Луи… Это слишком дорого. Луи с улыбкой наклоняет голову вбок и, пальцами приподняв голову младшего, смотрит ему в глаза, говоря: — Для меня — нет. Он всё равно лежит без дела. И ты слишком очаровательный, Хаз. Ты заслуживаешь дорогих подарков. Я хочу, чтобы он был у тебя. У Гарри возникает какое-то странное, совершенно непонятное желание, которое он тут же подавляет, принимая телефон из рук старшего. Несколько секунд омега не может прервать их зрительный контакт, невольно улыбаясь. Они стоят достаточно близко для того, чтобы запах Томлинсона щекотал нос кудрявого, слегка кружа ему голову. «Неправильно, неправильно, неправильно», — думает Стайлс, понимая, что не должен быть здесь и сейчас. Он должен поблагодарить его и уйти. Прямо сейчас, твою мать. Но альфа странно влияет на него: дыхание омеги сбивается, ему хочется смотреть и смотреть на парня, ему хочется обнять его, потому что Луи — это уют. Кудрявый не уверен в том, почему чувствует то, что чувствует, и не уверен, хорошо ли это. Наконец-то Гарри с трудом выходит из этого неестественного для себя транса, отступая от парня на пару шагов и тихо благодаря его: — Спасибо. Мне очень приятно. Извини, мне нужно идти собираться, а то Лотти придётся ждать меня, а я не очень хочу этого. Ну, я пошёл… — Да, хорошо, — Луи улыбается такому поведению мальчика. — Хорошего вечера. Зови, если что. — Да, хорошо. Пока. Гарри быстро закрывается в своей комнате, облокачиваясь спиной на дверь и тяжело дыша. Ему хочется плакать от того, как неправильно он себя ведёт. Он неправильный, он очень неправильный, он всё портит, он всё портит… Кудрявый не хочет, чтобы Томлинсон думал, будто интересует его, как альфа, потому что это не так. Луи просто очень милый, и он делает всё это из вежливости. И Гарри не хочет, чтобы альфа думал, будто из-за Айфона он прыгнет к нему в постель. Это не так. Это всё не так. Гарри не похотливая сучка…Гарри не тот, за кого его принимал Майкл…
Гарри не шлюха…
«I shot for the sky, I'm stuck on the ground. So why do I try, I know I'm going to fall down? I thought I could fly, so why did I drown? Never know why it's coming down, down, down». Jason Walker — Down.
Спустившись в бильярдную, Гарри замечает Лотти, двух незнакомых парней и… Найла. Шарлотта с улыбкой зовёт его, чтобы он подошёл ближе, и начинает всех знакомить: — Знакомься, это мои друзья: Найл Хоран, Люк Хеммингс и Эштон Ирвин. Ребята, это Гарри Стайлс, прошу любить и жаловать. Хоран внимательно смотрит на омегу, подавляя в себе желание крепко обнять его, потому что он знает, что с ним случилось. И блондин злится на парня, злится, что он не сказал ему. Но в то же время альфа не может сделать этого, понимая, что омега боялся говорить что-либо. Пока Гарри знакомится с друзьями Шарлотты, Луи валяется в расправленной постели, думая о том, как провёл последние сутки. Ему нравится то, что у него есть, но в последние недели деньги, машины и омеги перестали приносить Томлинсону привычное удовольствие. Если раньше Даниэль казалась ему потрясающей, как не посмотри, то сейчас уже и смотреть не нужно, чтобы понять, что она абсолютно неинтересная. Да, у них потрясающий секс, но после него у Луи нет никакого желания оставаться с девушкой, ему не хочется говорить с ней… раньше было не так. Даже их свидание прошло в тишине и напряжении. И лишь дома альфа смог свободно вздохнуть и выкинуть из головы любые заботы. Достав телефон, парень смотрит на время, понимая, что Гарри и Лотти веселятся уже полтора часа. Зайдя в Instagram, Луи открывает истории сестры, чтобы посмотреть, как обстоят дела. А обстоят они, кажется, очень даже хорошо. Стайлс выглядит очень весёлым, общаясь с Найлом, а уже в следующем видео танцуя с Люком, омегой, весёлый вальс под какой-то ремикс. Шарлотта старается снимать себя так, чтобы на заднем плане всегда показывался Гарри, и Томлинсон благодарен ей за это, потому что так ему намного спокойней. Конечно, Луи может спуститься к ним, но ему не хочется, чтобы омега чувствовал на себе контроль. Гарри — свободный омега, он может хорошо проводить время в компаниях. И Томмо надеется, что с ним всё в порядке, что он не испытывает страх, находясь сейчас там. Через время Луи проваливается в неглубокий сон. Но вскоре его будит стук в дверь, и он открывает глаза, смотря на время и позволяя зайти в комнату. Уже третий час ночи, кого там могло принести? Увидев Стайлса, зашедшего в комнату, Томлинсон удивляется, но скрывает это. — Хаз, что ты здесь делаешь? Почему ты не спишь? — Я… я спал, но… каждую ночь мне снятся кошмары и… я не могу уснуть. — Оу, хорошо, ты хочешь… поговорить об этом? — интересуется альфа, принимая сидячее положение. — Да, думаю, что да… Я могу сесть рядом? — мальчик выглядит очень уязвимым, стоя перед старшим в одной лишь футболке и шортах — слишком много оголённой кожи, наверное, стоило бы переодеться. — Конечно. Иди сюда, — Луи хлопает по месту рядом, и кудрявый быстро преодолевает расстояние между ними, прикрываясь одеялом. — Что тебе снится? — Мне снится, что я всё ещё нахожусь там… И Майкл всё время причиняет мне боль. Он бьёт меня и трогает везде… — Томмо хмурится, потому что ему больно слышать это, но потом он замечает на руках Гарри шрамы. Но альфа решает, что не будет спрашивать о них, пока омега сам не решит открыться ему. Потому что он боится спугнуть его, боится, что Стайлс лишь больше замкнётся в себе. — Мне спокойнее здесь, правда, но мне продолжают сниться кошмары. Словно морально я остался там, словно я не здесь, словно я возвращаюсь ко всему тому, что со мной происходило, понимаешь? — Да, да, я понимаю. Может быть, тебе нужно как-то отвлекаться на что-нибудь хорошее? — предлагает Луи. — Например, на друзей. Как всё прошло на вашей с Лотти вечеринке? — Не знаю, кажется, хорошо. Найл немного сердится на меня за то, что я молчал обо всём, но он пообещал, что не станет давить на меня. Люк и Эштон очень классные, мне не было некомфортно. Разве что совсем немного под конец, потому что Найл и Лотти пошли купаться, а Люк и Эштон были заняты вылизыванием ртов друг друга. Оба парня забавно кривятся, но потом смотрят друг на друга, успокаиваясь, но продолжая улыбаться, пока Гарри не начинает говорить снова: — Я никогда раньше не был на вечеринках, не думал, что это может быть так весело… А ты? Ты был в клубах или ещё где-нибудь? — интересуется Стайлс. — Да, очень много раз, — отвечает альфа, и мальчик строит обиженное выражение лица. — В этой жизни есть хоть что-то, что я делал, а ты — нет? — мило бормочет подросток и ему становится грустно от одной неприятной мысли. Какое-то время, пока Томлинсон обдумывает вопрос, Гарри неуверенно добавляет: — Разве что… никогда не получал удовольствия от секса. Луи кривится, взглянув на парня, и кудрявый понимает, что этого и вправду не стоило говорить. — Это очень грустный факт, милый, — Томмо старается быть тактичным. — Может быть, есть что-то менее… травмирующее? Гарри задумчиво смотрит на него и разочарованно улыбается, когда понимает, что ему нечего сказать. Они с Луи слишком разные: их жизни, их окружение и материальное положение слишком отличаются. Какое-то время омега молчит, а Томлинсон думает, что этот парнишка очень милый. Но тишину прерывает внезапный вопрос, заданный Стайлсом: — Ты когда-нибудь думал о том, что всего того, что ты делаешь, недостаточно? Я имею в виду… ты когда-нибудь старался изо всех сил, чтобы добиться чего-то, но в итоге даже не сдвигался с места? — Не знаю, — честно отвечает Луи. — Я всегда добиваюсь желаемого. А ты? — Я… я пытаюсь отпустить всё то, что со мной случилось. Ну, знаешь, правда пытаюсь, но… этого недостаточно? Я стараюсь улыбаться и стараюсь заставить себя радоваться чему-то… стараюсь не чувствовать себя мишенью среди альф. Но это всё так… у меня не получается. И я хочу разобраться с мамиными дневниками, узнать, что случилось, узнать, кто мой отец… Но что из всего этого выйдет? Что, если я не нужен своему отцу? Томлинсон обдумывает всё, что сказал Гарри, и отвечает: — Ты пережил много ужасных событий, Хаз. Это нормально, что сейчас ты не можешь прийти в себя и быть таким, каким был до этого. И никто не станет осуждать тебя за это, понимаешь? Моя семья приняла тебя, как родного, и это неплохая возможность для тебя, чтобы начать всё с чистого листа. Мы с мамой нашли для тебя неплохого психолога и хотим, чтобы ты начал ходить к нему. И, если ты правда хочешь найти родного отца, я помогу тебе. Но не советую строить надежды о… — Да, я понимаю, но… прости. Я не знаю, зачем начал говорить все это. Думаю, мне всё же стоит поспать. Луи кивает, не собираясь убеждать его остаться, но он был бы не против поболтать с ним ещё немного. Кажется, Гарри очень нравится ему.