Love for you is my salvation

      Луи заходит к Гарри в двенадцать ночи, когда все спят. Но омега сидит на кровати, смотря какой-то сериал по телевизору. Заметив Томлинсона, мальчик удивлённо наблюдает за тем, как парень закрывает после себя дверь и подходит к нему, держа что-то за спиной.       — Лу, что-то случилось? — взволнованно спрашивает кудрявый, поправляя на себе мамин свитер.       — Только не кричи, хорошо? — просит альфа и показывает ему авиабилеты в первый класс.       — Что… — едва он успевает прочитать «Колорадо», на лице появляется улыбка. — Боже, мы правда… Я хотел спросить тебя, полетишь ли ты со мной… Боже, Луи, спасибо-спасибо-спасибо!       Гарри встаёт на колени прямо на кровати и обнимает старшего, потому что он правда так много делает для него. Сам того не заметив, Томлинсон обнимает его в ответ, случайно запустив ладонь под широкий свитер мальчика. Но, как только он касается голой кожи живота омеги — отдёргивает руку, как от огня. Стайлс стеснительно улыбается, взглянув вниз — на ладонь Томмо. Ему было на удивление приятно, что очень странно и страшно признавать. Что, если он признается самому себе в том, что Луи всегда делает ему приятно любыми своими действиями, а потом будет жалеть об этом, когда тот поступит с ним так же, как Майкл? Гарри старается отогнать эти мысли, потому что невозможно и дальше так жить. Он живёт здесь третий месяц, и это самая прекрасная семья (сразу после его мамы).       — Всё в порядке. Я доверяю тебе, — произносит подросток, посмотрев в светло-голубые глаза шатена, но затем осторожно спрашивает: — Но я думаю, ты делаешь всё это как раз для того, чтобы я доверял тебе. Ты же не хочешь залезть ко мне в штаны?       — Нет, — усмехнувшись, отвечает Луи. — В плане, да, ты очень сексуальный, но я бы ни за что не стал пользоваться твоим доверием, чтобы заняться с тобой сексом. Тем более, зная, что ты не хочешь этого.       — А если бы… — Гарри проглатывает ком страха и неуверенности, вставший в горле. — А если бы я хотел заняться этим с тобой… что бы ты сделал? Я имею в виду… как бы это было? На самом деле, а не только на словах… Мне просто интересно.       Удивлённо посмотрев на покрасневшего мальчишку, Томлинсон прикусывает губу, обдумывая свой ответ. Это не первый вопрос, который кудрявый задаёт ему ради интереса, и, честно говоря, Томмо даже привык к ним, хотя иногда они вгоняют его в ступор. Положив руки на талию омеги, альфа приближается к его уху, шепча:       — Это было бы очень нежно, приятно и хорошо, — дыхание Стайлса невольно сбивается, и старший решает продолжить: — Я бы расцеловал все твои эрогенные зоны, сделал бы всё, о чём бы ты ни попросил. Тебе бы понравилось.       Триггера не случилось, потому что всё то, что сказал Луи, никогда не происходило в жизни Стайлса. Майкл никогда нигде не целовал его, он никогда не был нежен с ним, говоря, что мальчик не заслуживал этого. Отстранившись от него, Гарри замирает с приоткрытым ртом, потому что внутри него всё переворачивается от слов Луи. Это так странно, потому что… всё так кардинально отличается от его старой жизни… Томлинсон не похож на того, кто причинит ему боль, и кудрявый хочет быть с ним. Ему хватит даже самого маленького количества дней до тех пор, пока альфа не найдёт свою истинную пару.       — Лу? Я говорил с миссис Грейсон около недели назад… Я о том, что ты мне очень нравишься… она сказала, что мы могли бы обсудить условия, при которых могли бы быть вместе, — вспоминает подросток. — Не знаю, может быть, ты не захочешь, но…       — Я очень хочу, Хаз. Я просто до безумия хочу, понимаешь? Но я боюсь напугать тебя чем-то, потому что я не до конца знаю причины, по которым ты можешь почувствовать себя неловко.       — Я подумал об этом… Что, если мы попробуем встречаться, но без… Луи, я не могу заниматься сексом, понимаешь? — Луи кивает. — Я не против того, чтобы ты прикасался ко мне, но не к определённым частям моего тела… не к груди и не к бёдрам. И я бы хотел, чтобы ты предупреждал меня, когда внезапно уходишь на сутки или… если ты хочешь что-нибудь сделать. Я имею в виду… поцелуи и всё такое. Я чувствую себя хорошо с тобой, но, когда ты не говоришь, что собираешься сделать, я словно под прицелом, понимаешь?       — Конечно. Я очень рад, что мы обсудили твои условия, но у меня они тоже есть. Пока что моё единственное правило: будь собой рядом со мной и не стесняйся своих чувств, хорошо? Для меня это очень важно — знать, что ты чувствуешь себя хорошо или не очень, — отвечает Томлинсон, и Гарри согласно кивает. — А теперь, можно я поцелую тебя?       От волнения сердце омеги начинает трепетать, а на лице появляется стеснительная улыбка, но мальчик разрешает, готовясь вот-вот ощутить губы Луи на своих. Ему не терпится узнать, каково это, когда человек, к которому ты испытываешь симпатию, целует тебя. Хочет узнать, каково это, когда губы соприкасаются… И Гарри прикрывает глаза, потому что Луи слишком прекрасен, чтобы смотреть на него сейчас, когда он собирается поцеловать его. Но этого не происходит. Томмо оставляет нежный поцелуй на его щеке, и Стайлс чувствует себя глупо.       — Я думал, что ты… поцелуешь меня. В губы, — тихо и неуверенно бормочет парнишка, заливаясь ярким румянцем.       — Оу, да? И почему же ты так подумал? — поглаживая его по талии, нагло интересуется Луи, наклонив голову в бок.       — Видимо, я забыл, что ты засранец, — забыв о смущении, язвит омега, смеясь и толкая его в плечи.       — Видимо, ты забыл о том, что говоришь со своим парнем, — воркует Томлинсон и оставляет поцелуи на тонких пальчиках парня. — Ты такой худенький… Почему ты не набираешь вес? Ты живёшь у нас уже два месяца, Хаз.       — Это… неважно, ладно? Всё хорошо, — растерянно отвечает Гарри, стараясь спрятать пальцы в длинных рукавах, но Луи останавливает его.       — Хаз, милый, у тебя есть какие-то проблемы с питанием? Быстрый метаболизм или?.. ты намеренно остаёшься в этом весе? — как можно аккуратнее спрашивает Томмо, переплетая их пальцы. — Всё нормально, ты можешь сказать мне, я пойму.       — Я четыре года питался чёрт знает как, Луи. Я не ел по два-три, а то и по четыре дня, пока Майкл не решал, что меня можно побаловать за что-нибудь. А потом я оказываюсь здесь — в совершенно новом для меня мире, где много любви, заботы и поддержки, еды и сока — всего, понимаешь? Мой желудок не привык быть полным. И после еды я чувствую тошноту, понимаешь? Я делаю это не специально, правда. Мне очень стыдно, потому что здесь всё так вкусно…       — Ох, детка, ты мог бы сказать нам. Ты можешь есть столько, сколько тебе нужно, чтобы чувствовать себя хорошо. Мы вылетаем уже послезавтра, поэтому…       — Вылетаете куда? — вдруг спрашивает Шарлотта, и Гарри вскрикивает от неожиданности, отскакивая от альфы.       — Что ты здесь делаешь? Как давно ты здесь стоишь? — спрашивает Стайлс, стараясь перевести дыхание.       — Достаточно, чтобы понять, что вы собрались сбежать, голубки, а у тебя, Гарри, пищевое расстройство, что не круто, — Лотти морщится, а затем начинается: — Вы встречаетесь? Как давно? Почему вы никому не сказали?       — Во-первых, это не твоё дело, — вмешивается Луи, — во-вторых, не зови нас голубками. Мы никому ничего не обязаны.       — Ой, да ладно вам. Куда вы собрались? Можно с вами? — девушка подходит к ним, ложась на кровать Гарри и подпирая голову рукой. — Я обещаю, что никому ничего не скажу, если вы возьмёте меня с собой. Обещаю-обещаю.       — Нет, — упрямится Томмо. — Что ты вообще здесь забыла?       — Мне не спалось, и я решила поболтать с Гарри. А ты что здесь забыл, если вы не встречаетесь? — она хитро улыбается брату, и он готов взвыть от отчаяния.       — Лу, ничего не случится, если она полетит с нами, — тихо говорит Стайлс.       — Шарлотта — катастрофа, мы не можем взять её с собой!       — Ничего не произойдёт, — уверяет их Лотти. — Мы с Найлом не будем вам мешать, правда.       — С Найлом? Исключено! — возмущается Луи. — Тебе ещё семнадцать, ты не можешь встречаться с ним.       — Перестаньте, вы, оба, — закатив глаза, фыркает кудрявый, и Томлинсоны замолкают, смотря на него. — Лу, пускай она и Найл летят с нами. Ни — мой лучший друг, а Лотти — хорошая подруга. Уверен, что, если они говорят, что не будут заниматься ничем плохим, то это правда. Вместе будет веселее, вот увидишь. Лотс, пообещай, что ничего не случится.       — Обещаю. Так вы встречаетесь, да? — Шарлотта широко улыбается, глядя на них.       — Только не говори никому… — тихо просит Гарри. — Мы только что решили и… Луи скоро встретит свою пару.       — Что же, тогда у нас, считай, двойное свидание.       — Ну уж нет, — фыркает Томмо. — Я буду следить за тобой и Найлом, ясно? Мне не нужно, чтобы ты принесла щенков раньше меня.       — Иу, — изрекает девушка, сморщив носик.       Гарри не удаётся сдержать смех, и Томлинсоны набрасываются на него, чтобы защекотать. К счастью, у них получается никого не разбудить. Успокоившись, они садятся смотреть «Призраки дома на холме». Луи обнимает кудрявого, а Лотти устраивается рядом с братом, положив голову ему на плечо. Стайлс так счастлив сейчас, а тот факт, что альфа шепчет: «Я сейчас поцелую тебя» и оставляет поцелуй у него на виске, вызывает глупую улыбку.       Днём Гарри, Луи и Лотти собирают по портфелю одежды, чтобы не брать слишком много вещей и не возиться с ними. У них вылет завтра в шесть утра, но они стараются вести себя нормально, потому что Томмо не хочет, чтобы кто-то знал о том, что они улетают. Именно поэтому ближе к вечеру он решает пойти снять деньги с карты. Конечно, в идеале было бы неплохо ещё и одноразовые телефоны купить, но зачем сходить с ума? Когда альфа возвращается, то встречает Найла прямо в холле.       — Привет! — с улыбкой говорит Хоран, и они пожимают друг другу руки.       — Ага, — заметив Лотти, которая спускается со второго этажа, Луи хмурится. — Есть разговор.       Они с Найлом удаляются в бильярдную, и Шарлотта прикусывает губу, надеясь, что брат не разрушит её личную жизнь. Как только дверь за ними закрывается, Томлинсон хватает подростка за грудки, смотря ему в глаза и спрашивая:       — Думал, я не узнаю, что ты с моей сестрой мутишь?       — Воу-воу, тише, успокойся, — испуганно тараторит Найлер, вырываясь из хватки друга. — Лотти очень классная, я бы не сделал ей больно, окей? Чего ты так взъелся на нас? Когда ты решил приударить за Гарри, я тебе ни слова не сказал, так что…       — Это совершенно другое дело! — спорит Томмо. — Лотти не может встречаться с тобой до восемнадцати лет. Таковы правила. Если она залетит, то я лично тебя прикончу, ясно?       — Эй, я знаю, что такое контрацепция, расслабься. Мы не собирались спать друг с другом, пока не достигнем совершеннолетия, всё окей. Слушай, я хотел тебе сказать, но Шарлотта побоялась, что ты или родители реально запретите нам быть вместе. Я люблю её, чувак.       Вздохнув, Луи смиряется с этим фактом, прося Найла быть осторожнее с девушкой. Они выходят из бильярдной, встречаясь с Физзи и Гарри, которые как раз идут туда.       — Привет, пойдёте купаться? — спрашивает Фелисите.       — Нет, спасибо, — отвечает старший из альф и с улыбкой смотрит на Стайлса.       Мальчик стеснительно улыбается ему, желая прикоснуться к нему, но стараясь быть менее очевидным. И тем не менее Луи замечает это, как бы невзначай потрепав его кудряшки. Томлинсону нравится то, какими глубокими становятся ямочки на щеках подростка, и ему нравится тот факт, что он хочет поцеловать его в них (в губы, в шею, в ключицы и в грудь, в тазобедренные косточки, в животик).       Кажется, это ненормально, что Томмо чувствует давление в паху из-за мыслей обо всём этом, поэтому он как можно быстрее ретируется в ванную комнату, чтобы избавиться от несвоевременного стояка. Но всё становится лишь хуже, потому что возбуждение всё никак не спадает, потому что Луи отказывается представлять Гарри, хотя ему это сейчас так необходимо. Но уже через десять минут приходится сдаться, потому что ничего не помогает, даже холодный душ. Через какое-то время, когда Томлинсон выходит из ванной, то видит Стайлса, очевидно, пытающегося приманить Тео, который вновь забежал в комнату альфы.       — Ты можешь зайти, если нужно, — говорит парень, привлекая внимание младшего.       — Это же твоя комната…       — Да, но ты уже в ней был, — с улыбкой напоминает Луи. Они вместе заходят в комнату, и Тео юркает под кровать Томмо, вызывая со стороны кудрявого тихое хныканье. — Я смотрю, он очень тебя любит.       — Он любит, я уверен. Просто ему хочется поиграть. Но его игры порой граничат с издевательством.       Альфа не знает, зачем делает это, но он тыкает мальчика в рёбра, вызывая у него тихое «Эй». Гарри пытается ответить старшему тем же, но он отскакивает, и это перерастает в догонялки по комнате, пока Стайлс сам же не запинается о собственный ноги и не падает на кровать Томлинсона, а тот, не устояв на ногах, валится на него сверху. Они тихо смеются над собственной глупостью, пока их взгляды не встречаются, а до носа омеги не доходит аромат Луи, усиленный после недавних событий в душе. Смутившись, кудрявый отводит взгляд, но старший просит вновь посмотреть на него.       — Хочешь сходить со мной на свидание, когда мы прилетим в Денвер? — тихо спрашивает Томмо, убрав кудряшку со лба истинного.       — Хочу, — Гарри красиво улыбается, взглянув на губы напротив. — А мы посмотрим фильм «Леон»? Я нашёл диск в одной из коробок.       — Конечно, милый. Можем взять с собой ноутбук.       — А ты… Расскажешь мне о том, чем можно заниматься на свидании? Я же никогда на них не был…       — Хорошо, — Луи слезает с подростка, и они устраиваются на кровати. — Сначала определяются с местом, где хотят провести время. У тебя есть какие-то пожелания? Можем посетить площадь Лаример* или пойти в центральный аквариум…

*Широкие тротуары, здания из красного кирпича и ресторанные дворики. Витрины бутиков, заманивающие вас и ваш кошелек. Мерцающие огни ночного города. А с булочных веет невероятно аппетитным запахом свежеиспеченных пирогов. Именно так выглядит площадь Лаример, первый исторический район города. Фотографии прикреплены в комментарии к части.

      — А можно побывать и там, и там?       — Да, конечно. Мне было бы интересно, — Гарри согласно кивает, мило улыбаясь. — А вообще на свиданиях обсуждают увлечения или кто где родился… Что-то из школьных лет или вроде того. Мы можем говорить о чём угодно, понимаешь? Но самое главное — быть честным с самим собой и своей парой. Если тебе что-то не нравится, то ты всегда можешь сказать.       — Хмм, мне не нравится, что ты меня обманул, когда сказал, что хочешь поцеловать меня. Я всё ещё нецелованный, — улыбка мальчика становится хитрой.       — Я обязательно поцелую тебя на нашем третьем или четвёртом свидании, хорошо?       — Нееет, так неинтересно. Мне просто хочется узнать, каково это. Не будь жадиной.       — Ты хочешь, чтобы я сделал это прямо здесь и сейчас?       Гарри нервно ёрзает на месте и вновь кивает. Совсем скоро Луи найдёт свою пару, а это значит, что у них может и не быть третьего, а то и второго свидания. Мальчику не хочется упустить возможность впервые поцеловаться, тем более с таким заботливым альфой. Луи с улыбкой приближается к губам кудрявого, внимательно наблюдая за языком его тела, чтобы вовремя остановиться, но, видимо, Гарри правда хочет этого. Аккуратно приобняв его, Томмо нежно накрывает его губки своими, делая это достаточно медленно для того, чтобы Стайлс смог ответить взаимностью. И когда это происходит, когда они целуют друг друга, когда Луи проводит языком по верхней губе подростка, он поражается вишнёвому вкусу. Ощущение языка Томлинсона на губах смущает Гарри, но он не отстраняется, стараясь повторить за ним. Но ему кажется, что это выглядит глупо, именно поэтому он всё же отстраняется.       — Тебе… — неуверенно произносит Луи. — Тебе понравилось?       — Да, это было интересно, — стеснительно смотря на него, отвечает Стайлс.       — Мне показалось, или я почувствовал вишню? — уточняет альфа уже более уверенным тоном.       — Оу, да, это вишнёвая помада. Физзи подарила мне её. Это же не странно, что я крашусь?       — Нет, вовсе нет. Мне очень понравилось. Слушай, Хаз, ты же не против того, чтобы мы скрывали наши отношения? Просто я не хочу, чтобы что-то случилось. Я имею в виду, мы семья, родители желают счастья нам обоим, но если они подумают о том, что ты — моя истинная пара, то у тебя не получится встречаться с кем-то ещё, если ты захочешь этого.       Омега удивлённо смотрит на него, но мгновением позже кивает, отвечая:       — Да, конечно. Мы можем никому не говорить, если ты хочешь. Но что значит «встречаться с кем-то ещё»? Я же встречаюсь с тобой…       — Да, но, когда я встречу свою пару…       — Оу… да.       Луи не собирается говорить Гарри правду, он не собирается признаваться ему в том, что он — его истинный альфа. Пускай мальчик побудет свободным, пускай побудет обычным подростком.