ʕ´•ᴥ•`ʔ
Через неделю Гарри приходит письмо о поступлении, и он не может удержаться от того, чтобы не завизжать от счастья. А затем ему хочется сделать это вновь, потому что Луи тоже поступил, а это значит, что они смогут учиться в одном университете, что очень здорово. Что касается Лотти, она подала документы в модельную школу. Стайлс прибирается у себя в комнате, когда к нему заглядывает Джоанна. Отложив тряпку, подросток с улыбкой здоровается с женщиной, которая с любопытством оглядывает комнату. — Привет, милый. Как у тебя дела? — Всё хорошо, решил навести порядок. — Отлично, а ты не знаешь, где Луи? Я заглядывала к нему, но он как сквозь землю провалился… — Оу, нет, я не знаю. «Странно, что он не сказал мне о том, что уходит», — думает мальчик, но тут же старается отогнать эти мысли, потому что Томмо ему ничем не обязан. Они встречаются, но это не значит, что альфа должен отчитываться перед ним. Но с другой стороны парни договаривались о том, чтобы Луи предупреждал, если собирается уйти куда-то. Хотя Гарри и не хочет признавать это, но ему становится обидно, что парень снова исчез таким образом. — Хорошо. Не волнуйся, я уверена, что он скоро вернётся, — успокаивает его Джей. — Я вовсе не волнуюсь, с чего бы мне… — Я знаю, что ты его истинная пара, и я знаю о том, что вы встречаетесь, милый. Неужели вы думали, что я не замечу? — Ох, нет, мы так не думали, мы просто… Прости. Я очень люблю Луи, с ним я чувствую так много всего нового, с ним мне правда очень спокойно, я доверяю ему. Но ты… ты разочарована, что это я его пара, а не кто-то другой? — «Разочарована»? С чего бы это? Ты очень хороший омега, я и все в этом доме очень любим тебя, Гарри. Я счастлива, что вы с Луи истинные друг друга. И я бы хотела, чтобы ты всегда знал, что можешь придти ко мне за советом. Ты всегда можешь спросить меня обо всём. — Обо всём? — неуверенно уточняет Стайлс, и женщина кивает. — Мне кажется, что в последние несколько дней Луи избегает меня. И я не понимаю, почему. Всё было хорошо, когда мы были в Денвере, мы не ссорились, ничего такого. Просто… мне начинает казаться, что это из-за того, что мы с ним не… у нас была небольшая близость, всё было хорошо. Но после того, как мы побывали в клубе, что-то изменилось. Он больше не пытается прикоснуться ко мне. — Ох, милый, — с сочувствием произносит Джоанна. — Я уверена, что у вас всё будет хорошо. Может быть, ему нужно больше времени? Вам просто нужно поговорить. И… я рада, что у вас всё прошло хорошо, когда вы были близки. Я надеюсь, что это значит, что тебе становится лучше. Луи сидит в Старбаксе уже пятнадцать минут, ожидая, когда же Даниэль, наконец-то, решит появиться. Она позвонила ему три часа назад, предложив встретиться, чтобы обсудить что-то важное. Взглянув на часы, Томмо вздыхает, мысленно спрашивая себя: «Стоит ли мне вообще видеться с ней?», потому что он не сказал Гарри о том, что ушёл, боясь, что омега расстроится. Луи бы тоже расстроился, скажи Стайлс, что идёт с каким-то альфой в Старбакс. Но сейчас, думая о том, что он не сказал ему о Кэмпбелл, Томлинсон чувствует себя последней мразью, потому что это будет выглядеть ещё хуже. Потому что о любовницах не рассказывают. А Луи как раз не рассказал Гарри о Даниэль. Не выдержав наплыва мыслей, он достаёт телефон из кармана штанов, набирая номер истинного. — Лу, привет, где ты? — взволнованно спрашивает Гарри. — Привет. Прости, что не сказал, я сейчас в Старбаксе. Даниэль предложила встретиться… — отвечает Томмо, нервно сминая салфетку. С одной стороны Луи чувствует себя подонком, но с другой — возможно, он испортил настроение самому важному омеге в своей жизни. — Даниэль? — голос мальчика звучит удивлённо, но в тоне слышатся нотки обиды. — Почему ты не сказал? — Я просто… Я думал, что встречусь с ней и… Гарри, она просто моя подруга, как Найл — для тебя. — Да, но я не спал с Найлом, Луи! — восклицает подросток. — Я знаю. Прости, я не это имел в виду. — Я не хочу, чтобы ты общался с ней наедине, — заявляет омега. — Я не хочу, чтобы ты вообще говорил с ней, потому что… — Хей, сладкий, тише, послушай меня, хорошо? — Гарри на том конце провода всхлипывает, и Луи хочет обнять его. — Сладкий, тебе незачем ревновать. У нас с Даниэль был просто секс, просто секс по дружбе, ничего серьёзного. Я никогда не собирался делать ей предложение и всё такое. Гарри, у меня… — альфа оглядывается, чтобы убедиться, что рядом нет никого, кто может его услышать. — После того, как мы сблизились, точнее после того, как стали встречаться… Хаз, у меня никого не было. Только ты. И я не собираюсь это менять. — Прости, я думал… Я думал, что ты спишь с кем-то. Внутри Луи что-то ломается, он без раздумий встаёт из-за столика, направляясь на выход. — Я сейчас приеду, Хаз. Я хочу, чтобы ты пошёл в мою комнату и подождал меня там. Ты позволишь мне сделать тебе хорошо? Хочу сделать тебе так хорошо, как никогда не делал никому до этого. Я хочу, чтобы ты почувствовал, насколько особенным являешься для меня. Но тебе придётся подождать меня какое-то время. — Ч-что ты хочешь сделать? — неуверенно спрашивает Гарри как раз тогда, когда Томлинсон заводит машину. — Просто доверься мне.ʕ´•ᴥ•`ʔ
Гарри невольно подскакивает на месте, когда дверь в спальню Луи открывается, а на пороге появляется сам альфа с несколькими большими бумажными пакетами в руках. Стараясь скрыть своё волнение, омега неуверенно улыбается, наблюдая за тем, как Томмо закрывает дверь и ставит пакеты на стол. Заметив недоумение во взгляде кудрявого, старший улыбается и подходит к нему, чтобы сладко поцеловать. Сегодня губы Гарри на вкус, как леденец. Но Стайлс отстраняется первым, грустно смотря на возлюбленного: — Ты встретился с ней? С Даниэль. — Нет, я уехал, когда мы с тобой поговорили. Я не хочу, чтобы ты думал, будто мне есть дело хоть до кого-то, кроме тебя и нашей семьи. Солнце, ты единственный омега, которого я хочу целовать в эти мягкие губки, — он проводит пальцем по его губам, немного смазывая блеск, — в эти щёчки, — Луи проводит по ним носом, — в шею, — ладонь опускается ниже, и так до тех пор, пока не останавливается на бедре подростка. — Ты единственный омега, которого я хочу. Ты вызываешь во мне такую невероятную бурю эмоций, ты даже не представляешь! — Но я… Луи, я думал, что сделал что-то не так тогда, в клубе. Ты всю неделю был сам не свой по отношению ко мне… — Ох, это… Хаз, ты уже взрослый мальчик. Я просто… У меня давно не было секса, поэтому я боялся, что ты воспримешь меня извращенцем, испугаешься меня… Стайлс невинно улыбается, подняв взгляд на Томлинсона и ответив: — Лу, я знаю, что ты возбудился тогда. И я знаю, что это происходило всю эту неделю. Ты ошибаешься, когда думаешь, что я не замечаю чего-то. И мне очень жаль, что ты проходишь через всё это из-за того, что… — Нет, Хаз, не смей извиняться. Ты не виноват. Ну, то есть, да, отчасти… но дело в том, что я боялся причинить тебе боль. — Не бойся. Лу, то, что случилось между нами в Денвере… мои кошмары вернулись, но в них кое-что изменилось. Теперь в них есть ты. Когда Майкл спускается, ты выламываешь дверь и спасаешь меня… Луи, я не хочу, чтобы ты боялся своих чувств рядом со мной, и я не хочу бояться своих — рядом с тобой. Почему бы нам просто не начать наслаждаться тем, что между нами происходит? Луи кивает, усаживая мальчика на кровать и говоря: — Я принёс китайской еды и ароматических свечей… Там, наверное, всё уже остыло. Я просто хотел хорошо провести с тобой время, посмотреть что-нибудь и поговорить. — Хорошо, тогда почему бы тебе не разогреть еду, а я зажгу свечи, пока тебя нет. Влюбленно улыбнувшись, Томлинсон оставляет влажный поцелуй на его губах, и Гарри улыбается. Внизу живота завязывается приятный узел, и мальчик издаёт тихий стон, заливаясь румянцем. На лице альфы появляется самодовольное выражение, и он говорит: — Кажется, кому-то очень понравилось то, что было в Денвере. Что скажешь? — Д-да, понравилось… — неуверенно соглашается Стайлс, сразу отгоняя мысли о Майкле. Наслаждаться тем, что происходит между ним и Луи, значит, забыть о том, что сделал Симмонс. Забыть раз и навсегда. И Гарри хочет постараться сделать это. — Попробуем сегодня что-нибудь новенькое? Луи удивлённо смотрит на мальчика, опустившего взгляд, и медленно умирает изнутри, когда Гарри вновь смотрит на него. В них столько… невинного желания окунуться в неизвестный ему мир. В мир, где секс — это нежность, доверие… — Конечно, всё, что ты захочешь, — немного растерянно произносит Томмо. — Мы можем почитать об этом, если ты хочешь. Попробуем всё, что ты захочешь. Когда Томлинсон возвращается с подносом уже горячей еды, он не может нормально вдохнуть. Во-первых, Гарри зажег свечи и зашторил окно, во-вторых, он переоделся в короткие шортики и его футболку. И это выглядит так сексуально даже при том, что мальчик вовсе не принял никакую сексапильную позу. Он просто сидит на кровати альфы в позе лотоса и листает что-то на ноутбуке. — Оу, я решил начать читать без тебя. Ты не против? — Нет, совсем нет, — Луи закрывает дверь, ставя поднос на стол. — Но я тут подумал… Мы не будем никому мешать, если?.. — Хаз, от нас только и ждут того, чтобы мы… В скором времени я должен буду поставить тебе метку. Мы почти женаты в глазах родителей, никто не удивится, если ты будешь издавать недвусмысленные звуки, находясь в моей комнате. Потому что это то, что происходит, когда альфа встречает своего омегу. — Хорошо, — тихо проговаривает мальчик, затем прочищая горло и добавляя: — я кое-что нашёл… Не знаю, это звучит безобидно. — Да? И что же это? Только не говори, что это мастурбация, — альфа подходит к нему, чтобы заглянуть в экран. — Петтинг*? Ты хочешь попробовать это?*Пе́ттинг (англ. petting) — форма сексуальной активности, предполагающая получение партнёрами удовлетворения путём возбуждения эрогенных зон без непосредственного проникающего контакта гениталий.
— Ну, да?.. «Лёгкие поглаживания по спине, рукам, бёдрам, ягодицам; шлепки; пощипывания сосков, рук, бёдер; укусы; страстные объятия и поцелуи; поцелуи шеи, лица, груди; посасывание мочки уха; частичное раздевание партнёра; нагревание эрогенных зон дыханием и мягкие прикосновения к ним; царапанье кожи; вылизывание; массаж» — вроде, всё безобидно… — неуверенно зачитывает Стайлс, а затем смотрит на Томмо. — Оу, ты хотел что-то другое? — Нет, просто я удивлён. Да, это безобидно. Но это не совсем ново для нас. — А вот и нет, — спорит Гарри. — В прошлый раз я не делал тебе приятно. А в этот раз я хочу попробовать… прикоснуться к тебе. — Хорошо. Хочешь сначала перекусить?ʕ´•ᴥ•`ʔ
Первое время омега чувствует себя потерянным, потому что они с Луи полностью обнажены и целуются в его постели. Альфа постепенно метит его своим кокосовым запахом, нежно проводя кончиками пальцев по спине подростка, из-за чего его кожа покрывается мурашками. — Хочешь, чтобы я начал первым? — тихо спрашивает Томлинсон. — Нет, я думаю… — Хватит думать, Хаз. Нужно, чтобы у тебя встал, если мы правда хотим сделать это. Просто расслабься и позволь себе делать то, что ты хочешь. Сладкий, я весь твой, ты можешь сделать со мной всё, что ты захочешь. В пределах разумного, конечно же. Гарри тихо смеётся, позволяя себе посмотреть вниз, на пах старшего парня. «У него стоит», — отмечает кудрявый, чувствуя волнение от вида, представившегося ему. Неуверенно улыбнувшись, мальчик хочет взять его пенис в ладонь, но Луи останавливает его, вынуждая удивлённо открыть рот. — Может быть, стоит начать с чего-то другого? Давай я первый? — Стайлс кивает. Томлинсон целует его за ухом, затем опускается чуть ниже, оставляя не очень яркий засос за челюстью парня и лаская его сосочки. Затем подросток проделывает с ним всё то же самое, пока в какой-то момент у Гарри не встаёт от того, как Луи глубоко целует его, слегка лаская головку его члена. — Постой, — внезапно произносит младший, отстраняясь от него. — Мне просто интересно. — Что тебе интересно, милый? — Твой… твой член выглядит большим, Лу. Мне будет больно, когда ты войдёшь в меня? — Нет, если ты позволишь мне подготовить тебя. Но тебе не о чем беспокоиться. Я не собираюсь делать этого, пока ты не будешь готов. А сейчас я хочу, чтобы ты расслабился и перестал думать обо всем этом. Ты хочешь, чтобы я ласкал тебя здесь? — нежно водя пальцами по стволу его пениса, интересуется Луи и улыбается, когда подросток кивает. — Тебе нравится вот так? Гарри заливается румянцем, потому что альфа обхватывает рукой его и свой собственный члены, делая движение верх-вниз. И это ощущается так хорошо, что омега забывает, как дышать, кивая, словно китайский болванчик, пока Томмо не берёт его за руку, чтобы тот помог ему. Кудрявый поражается тому, что они делают, трогают друг друга, совсем не стесняясь издавать стоны. Когда мальчик уже на пике, его начинает трясти, потому что всего слишком много, и он обнимает Томлинсона, который страстно целует его, нависая над ним. Гарри трётся текущей дырочкой о член парня, поражаясь сам себе, но все его мысли напоминают воду, стекающую сквозь пальцы. — Лу, Боже мой, — в голос стонет омега, чувствуя, как альфа сжимает его внутреннюю сторону бедра, проводя рукой вверх — к паху. — Луи, чёрт возьми, Луи… — Скажи мне, — разгорячённо просит Томлинсон. — Скажи мне, чего ты хочешь, — но мальчик лишь стонет, в смущении отводя взгляд. — Скажи мне, ну же. — Мне нужно кончить, Лу, прошу… Пары движений хватает для того, чтобы оба парня излились друг на друга. Они целуются ещё несколько минут, постепенно отходя от произошедшего, когда Стайлс вдруг крепко обнимает старшего руками и ногами. — Хей, ты чего? — смеясь, интересуется Луи. — Всё хорошо? — Я хочу быть твоим, Лу. Я верю, что ты не причинишь мне боли. Ты буквально самый лучший человек в моей жизни… я просто… я люблю тебя. — А я люблю тебя, сладкий. Ты хочешь пить или чего-нибудь ещё? Мальчик качает головой, прижимаясь к нему и утыкаясь носом в его шею. Перекатившись на бок, Луи накрывает их одеялом и целует омегу в кудрявую макушку. После всего того, что сейчас случилось между ними, Томлинсон чувствует, как его внутренний альфа постепенно успокаивается, но всё также жаждет поставить метку этому малышу. Совсем скоро Гарри погружается в сон, но не перестаёт прижиматься к возлюбленному, а Луи любуется им, думая об их будущем. Учитывая то, что Стайлс доверяет ему, и то, что мальчику постепенно становится лучше, возможно, через несколько месяцев у них всё наладится. Но Гарри всё равно снится кошмар. На этот раз он не в подвале, а на кухне, моет посуду, слушая аудиокнигу через один наушник. Это «Всё, чего я не сказала» Селесты Инг. Первое время всё хорошо, но затем в гостиной что-то падает, а через несколько секунд заходит пьяный Майкл. Все внутренности омеги сжимаются, когда мужчина подходит к нему, но Стайлс продолжает мыть посуду, надеясь, что всё обойдётся. Но, видимо, не в этот раз, потому что Симмонс хватает его за волосы, выключая воду и нагибая парня над кухонной столешницей. Он игнорирует все молитвы Гарри, стягивая с него штаны и бельё. Боль. Боль. Боль. Гарри чувствует её даже во сне. Чувствует на себе руки Майкла, чувствует его омерзительное дыхание, чувствует, как он движется в нём. Но, открыв глаза, Стайлс оказывается в комнате Луи, где пахнет кокосом, смешанным с его собственным запахом — миндалевым молочком и оливками. И здесь так спокойно, так тихо… Томлинсон спит, размеренно дыша куда-то в шею Гарри и обнимая его за талию. Сейчас он похож на самого беззащитного человека в этой вселенной, и Стайлс замирает, когда понимает это. Это первый раз, когда он думает так хоть про какого-то альфу. Такое чувство, словно он никогда в жизни не видел спящего Луи. Пока Гарри думает обо всём этом, проводя пальцами по волосам старшего, тот трётся носом о его ключицу и глубоко вдыхает, потягиваясь и крепче прижимая к себе кудрявого, прежде чем выдохнуть, расслабиться и посмотреть на него. — Ты чего не спишь, сладкий? — сонно спрашивает Томлинсон и переводит взгляд на часы. — Время два часа ночи, ты знаешь? — Прости, я не хотел тебя будить. Просто мне приснился кошмар, а потом… я люблю тебя. Луи немного стеснительно улыбается и клюёт мальчика в губы, чтобы потом шепнуть в них о том, что тоже любит его. — Тебе хорошо здесь? Со мной? — тихо спрашивает Томмо. — Да, мне очень хорошо здесь. Но с тобой здесь всегда лучше, — отвечает Стайлс, наблюдая за тем, как парень переплетает их пальцы. — А тебе со мной? — Мне невероятно хорошо с тобой, милый. Так хорошо, что я хочу поставить тебе метку, хочу сделать тебя своим и… я хочу сделать тебя самым счастливым омегой в этом мире. — Звучит заманчиво, — тихо произносит Гарри и привстаёт на локоть, смотря альфе в глаза. — Почему бы тебе просто не сделать это? Луи тихо смеётся, оставляя поцелуй на одном его сосочке и проводя большим пальцем по другому. — Чтобы поставить метку, нужно, чтобы ты доверял мне абсолютно во всём. К этому нужно готовиться, Хаз. Если ты не будешь доверять мне, ничего не получится. И обычно метку ставят, когда омега очень возбуждён, потому что тогда боль не такая острая. Тебе было бы неплохо почитать об этом. У нас есть пара книг. — То есть ставить метку — больно? — немного испугавшись, уточняет кудрявый, чувствуя, как Томлинсон нежно гладит его животик. — Да, но ты ничего не почувствуешь, если доверишься мне. Если не до конца доверять альфе, то метка просто не приживётся и вскоре исчезнет. Но если ты доверишься мне, то у меня получится поставить тебе метку. Именно поэтому… поставь Майкл тебе метку, ты бы не принадлежал ему, потому что она считалась бы простым укусом. — Эй, — Гарри успевает поймать руку Томлинсона, прежде чем он прикоснулся к его бедру. — Думаешь, что я ничего не замечаю? — Думаю, что ты плохо на меня влияешь, — парирует Луи, и они тихо смеются. — Но я очень люблю тебя за это. — А я люблю тебя, Лу. А ещё я очень голоден и хочу одеться. — Что же, в таком случае, я хочу накормить тебя, пока ты сидишь у меня на коленях абсолютно голый. Стайлс щурится, тыкая его в грудь и шепча, что этого ни за что не случится. Но через полчаса именно это и происходит, потому что этому альфе невозможно отказать, когда он так заботится о тебе. Гарри отчаянно влюблён в этого парня.