Жизнь продолжается

— У тебя есть идеи? — после долгого созерцания тела наконец выдавил Майк. — Слушай, я повар, а не мясник или врач, так что знаю анатомию только примерно и прикидываю. Бей по суставам — и они… Лидер хорошо встряхнул парня. — Я не про разделку! Ты что, не понимаешь? Человек умер! — Когда Винни довольно безразлично развёл руками, футболист лишь вздохнул. — Чего это он? — А, это… Ну, он спал со Стефани, он спал с Томом. Так что причина в ком-то из них. И это не шантаж: нельзя шантажировать сведениями, которые и так уже всем известны. Ну, или можно, но это неэффективно. Майк сглотнул. — Тебе совсем не жалко… И не страшно. Ты правда был санитаром здесь и видел слишком много? Кивок. — Больше того и тех, чем стоит, чтобы остаться человеком. Прошу, не спрашивай. И отвернулся. — Ладно, чувак. А знаешь, что помогает отвлечься от мыслей и душевных ран? Физический труд! Сначала тело раздели, а потом, уже взявшись за топоры, задались вопросом — стоит ли самим раздеться, чтобы не пачкаться… или тогда всё это будет смахивать на некий сатанинский обряд. В итоге решили пожертвовать немного стирального порошка и электричества в фонд поддержки психического здоровья. И всё равно приходилось пытаться отключить органы чувств или хотя бы рассинхронизировать их, иначе тяжело было бы выносить, как под твоими собственными ударами рассекается плоть, трещат кости, брызгает кровь, как запах постепенно становится невыносимым, переполняясь тем, что должно было оставаться у Джерри внутри. Закончилось всё тем, что Майк, обязавший себя, нового лидера, остаться в комнате, сидел на полу в углу, зажимая себе нос и периодически закрывая глаза или уши, а Винни угрюмо скармливал измельчителю кусок за куском изувеченные останки. Ещё раз обернувшись, парень понял, что больше брать нечего, со вздохом поднялся и, подойдя к товарищу, похлопал его по плечу. — Ну, вот и всё. Тот поднялся, благодарно кивнул и направился на выход, и тут Винни хлопнул себя по лбу, оставив кровавый отпечаток. — Что такое? — Да не… Не волнуйся… Просто надо ужином всех накормить, а я не могу прямо смотреть на ножи и топоры… Пройдёт, конечно… — Он опустил голову, а затем улыбнулся, когда крепкая тёплая рука легла ему на плечо. — Пусть едят пирожные. Или фрукты. Мы сделали своё дело. Жизнь продолжается. Кто-то сгорел, кто-то сошёл с ума, кто-то повис в петле, но жизнь продолжается, потому что кто-то продолжает делать то, что должен. — Поэтому и нужно расписание. Майк дружелюбно улыбнулся и пожал плечами. На этот раз он был готов согласиться: вряд ли они оба не просто пришли в себя, но и снова вошли в колею, если б не оно. За ужином Винни с таким безразличным видом жевал яблоко, что подсевшая к нему Элис первым делом провела перед лицом парня ладонью и, не получив реакции, прошептала прямо в ухо: — Не спите, товарищ гроссмейстер! Ещё только миттельшпиль. — А? — он встрепенулся. — Ах… Прости. Да, видимо, мне не уснуть сегодня. И плохой я собеседник. — Но хороший партнёр. Девушка осторожно положила ладонь на запястье Винни, отчего сердце тут же забилось быстрее, а губы сложились в улыбку. Секундное молчание. — Ну, как прошло? Парень усмехнулся. — Нормальные девушки не спрашивают, «как прошло расчленение?» или «каково это — избавляться от трупа?». Мне так кажется. Винни с улыбкой пожал плечами. — Возможно. Ну, и всё-таки? — Мерзко и долго… — Вздох. — Пирожное будешь? Парень равнодушно подвинул десерт к Элис. — Эй! Сам же проголодаешься, потом ночью встанешь за едой… Угадала? Винни усмехнулся. — Не могу исключать. И тут же девушка откусила от пирожного. — А я не могу отказаться от такого подарка. Это даже лучше цветов, потому что цветы я не ем. Элис наградила Винни улыбкой и, зевнув, поднялась. Уже от дверей девушка, оглядев зал, заметила: — А Тома нигде не видно. Но кому, по большому счёту, он сдался? Неприязненным шёпотом и ограничились.