И живые позавидуют мертвым

Первое испытание ожидало Рей почти сразу. Но вначале Бен - нет, Кайло, теперь этот живой мертвец Кайло, а Бена не существует! - позволил ей напиться, помыться и переодеться — просто отвел в громадное помещение, которое комнатой назвать язык не поворачивался. Там были окна в четыре человеческих роста, выходящие на ночной город, кровать размером со спальню Рей в родительском доме и раздвижные двери в поистине королевскую купальню из черного мрамора. А еще Рей поняла, что она находится в Башне Верховного Лидера, бывшей Сенатской, на самом верху. Для пленницы — назвать себя иначе Рей не могла — заранее приготовили одежду. Черные штаны и нечто вроде китайского жакета с воротником-стойкой — все из плотного шелка с петлями вместо застежек. Ходить полагалось в спортивной обуви типа теннисок, тоже черной. И никакого белья — Рей порадовалась, что шелк плотный и не просвечивает, а еще что от голодной жизни у нее пропала менструация. Она всегда мечтала освободиться от этого атавизма, унижающего женщину… Как странно исполняются порой мечты. Почему-то Рей была уверена, что подглядывать Кайло не будет, а если внутри и есть какие-то видеокамеры, то исключительно чтоб предупредить хозяина, если строптивая пленница решит покончить жизнь самоубийством. Впрочем, ничем зарезаться тут бы не вышло, повеситься тоже не на чем было, а топиться в ванной или пытаться разбить голову о стену… Рей еще не настолько отчаялась. Полотенца здесь тоже были черные — удивительно, что шампунь, он же гель для душа в черном флаконе — бесцветный и без запаха. Когда Рей заплела косу на мокрых волосах и вышла, ежась от прохладного воздуха, Кайло стоял там же, где она его оставила, и казалось — даже не пошевелился. Рей немедленно уставилась на его шею и грудь — он дышал, но как-то медленно, в странном неровном ритме. Ей захотелось плакать. Зачем это все? Почему он? Почему она? — Идем, — Кайло вежливо повел рукой вперед, но пошел первым, даже не обернувшись. — Я никуда не пойду! — Рей села на пол и скрестила ноги. — Пока ты не объяснишь, что происходит и зачем ты меня… искал! Кайло остановился, оглянулся, бросил на нее оценивающий взгляд. Затем слегка дернул уголком большого рта, будто отвык улыбаться, напомнив этим прежнего Бена. Вернулся, наклонился, подхватил Рей под мышки и медленно поволок, будто мешок с картошкой, по мраморным плитам пола. Не взял на руки, не закинул на плечо — поволок! — Отпусти, отпусти! — Рей попыталась его пнуть, но только ушибла ногу. Силы Кайло и раньше было не занимать, а теперь Рей чувствовала, будто воюет с каменной статуей. Наконец она сдалась: — Отпусти, я сама пойду, слышишь? — Урок первый, — Кайло отпустил ее и выпрямился, как ни в чем не бывало. — Если не готова силе противопоставить силу, даже не начинай. Легко выпендриваться перед человеком, который по каким-то причинам не может дать достойный ответ. Помнишь твой активизм, когда вы протестовали против глобального потепления и использования двигателей внутреннего сгорания? Рей покраснела. Конечно, она помнила, как они усаживались на проезжей части точно так же, некоторые даже приклеивали себя к асфальту, чтоб не дать машинам проехать. Активистов от разъяренных водителей охраняла полиция… — Как ты думаешь, — вдруг проговорил Кайло, — сколько скорых не успело помочь больным из-за таких, как ты? Сколько женщин родили дома или в дороге? Сколько людей опоздало на поезд или самолет? — Я не… не… — Рей не могла ответить. Она никогда не задумывалась над этой стороной активизма. Да и скорую бы они пропустили… наверное. Кайло наклонился к ней с высоты своего роста и заговорщически произнес — С момента, как Верховный лидер разрешил полицейским бить активистов и увозить их в отделение, скорые приезжают вовремя. — Но глобальное потепление этим не остановить! — вскинулась Рей, которой, кажется, подвели ее любимого «конька», чтоб она могла его оседлать. — Глобальное потепление поднимет среднюю температуру и уровень моря. Льды растают, фрукты будут расти далеко за экватором. Почва станет плодороднее, — Кайло снова дернул ртом в безуспешной попытке улыбнуться. — И отправленные в исправительное учреждение активисты не узнают, как жестко Верховный Лидер ограничил поездки на дорогих автомобилях и частных самолетах. Уровень выхлопов заметно упал, есть новые данные… — Которые ты подтасовал! — перебила его Рей. — Думаешь, я лично ночью правил цифры в отчете перед его публикацией? — Кайло фыркнул, словно огромный зверь. — Думай себе на здоровье. Активизм мертв, но вы добились чего хотели. — Я не поняла! –Рей не видела логики в разговоре. — Встань с пола, поправь одежду. Мы поговорим в столовой. При бунте в следующий раз тебя понесут мои подручные, — Кайло повернулся к ней спиной и пошел по коридору. Рей пришлось догонять. В столовой был огромный длинный стол. Впрочем, всего два стула здесь стояли прямо друг напротив друга, и кричать «передай соль» не придется. Рей села, надеясь, что Кайло не слышит, как громко урчит ее живот. Перед ней был ее любимый салат с креветками и авокадо. Рей так удивилась, что даже потыкала пальцем в край тарелки. Она ожидала чего-то вроде жареных скорпионов, обезьяньих глаз или сырого мяса. — В зеленом чае, — Кайло сел напротив и кивнул на запотевший стеклянный чайничек, — никаких посторонних примесей. Зачем мне игры в доверие, если я в любой момент могу применить насилие? — Ты мне ответь, — проворчала Рей. — А почему тебе не поставили прибор? — Я ем специальную смесь, — равнодушно сообщил Кайло. — Тебе лучше не знать, из чего ее делают. — А то что? — Рей едва удерживалась от того, чтоб наброситься на еду, пахнущую так заманчиво, и хамила, чтоб скрыть это. — Стошнит, — Кайло перевел взгляд непроницаемо черных глаз на очередное огромное окно без всяких занавесей, где сияла россыпь городских огней и мигала навязчивая реклама: «Стань сильнее, быстрее, умнее! Пройди перерождение!» — Ты еще скажи, — Рей все-таки уколола серебряной вилкой самую маленькую креветочку и медленно поднесла ко рту, — что это я виновата в том, что с тобой произошло. — Нет, — Кайло вернул обжигавший холодом взгляд на Рей. — Виновата моя гордыня. Я хотел сделать нечто значительное. Сделал. — Вот это вот? — она, забывшись, махнула рукой, и креветочка улетела с вилки под стол. Рей проводила ее глазами и печальным вздохом. — Более того, — Кайло чуть наклонился. Сейчас, когда он стал живым мертвецом, Рей наконец заметила, насколько он был красив, раз даже иссушающая маска смерти лежала на его чертах мягко, почти нежно. — Мы построили мир о котором вы, активисты, и мечтать боялись. — Ты играешь словами, — Рей обвиняюще ткнула в его сторону вилкой и все-таки сунула креветку побольше в рот. — У тебя научился. Жаль, что после смерти, — Кайло пожал плечами. — И тем не менее. Новый мир справедлив. Здесь у всех равные возможности. Кто проходит перерождение, тот приобретает невероятные силу, скорость, повышает уровень интеллекта. Карьера открыта — никакого кумовства и взяток. Мертвецам не нужны деньги… — Только плоть, — Рей задвигала челюстями быстрее. Ей было стыдно, что разговоры о зомби-каннибалах только подстегивают ее аппетит, но она оправдывала себя тем, что для побега понадобится много сил. — Основным компонентом кормосмеси является синтезированный искусственно выращенный белок. Его главная особенность в том, что он делается из клонированных человеческих клеток, — ответил Кайло. — Тогда куда вы деваете преступников? –Рей не сдавалась. — Отправляем на работу. В основном после перерождения и после того, как у них заберут образец ДНК. Потому что на клетках одного человека кормосмесь производить нельзя, — Кайло будто лекцию читал. — А слухи про пожирателей плоти вранье, да? — Рей расправилась уже с половиной салата. — Нет. В любой системе бывают сбои, главное, что она способна с ними справиться. Голодные мертвецы — это единичный случай. — Казалось, что Кайло заранее заготовил аргументы на все ее провокационные вопросы. Но больше всего Рей бесило, что он был совершенно спокоен. Ни краски гнева на скулах, ни сдавленных ругательств и закушенных губ… Ничего не будет как раньше, вдруг поняла она, и сердце отозвалось острой болью. — Вы хотели ограничений по использованию топлива, гуманного обращения с животными, — Кайло продолжал сверлить ее взглядом, — уважительного отношения к женщинам, лечения больных, гарантированного дохода для бедняков, равного доступа к образованию и благам… теперь все это есть, так или иначе. Но тебе не понравится, потому что достигнуто абсолютным ужесточением законов и монополией государства на насилие. — Насилия быть не должно! — парировала Рей, чья вилка уже скребла по дну фарфоровой тарелки. — Вся человеческая природа есть насилие. И после смерти это не меняется. Ты сама увидишь позже, — Кайло встал. — Можешь ходить, где вздумается. Двери тебя не пропустят, стекла бронированные, всюду умные датчики, которые сообщат на пост охраны, если будешь делать глупости. — Что, даже не захочешь отведать моей плоти? — Рей, сама себе удивляясь, оттянула дурацкий стоячий воротник. — Я высокоранговый мертвец, — Кайло оскалился, отворачиваясь. — А это значит в первую очередь дисциплину. — А во вторую? — спросила Рей ему в спину. — Во вторую очередь это означает силу, перед которой ты склонишься, — ответил Кайло, не поворачивая головы. — Не любила живого, значит, начнешь уважать мертвого. И за ним закрылись тяжелые автоматические раздвижные двери в конце зала.