И живые позавидуют мертвым

Рей осталась одна на несколько дней. И все было в точности, как пообещал мертвец Кайло (она решила называть теперь его только так, чтоб не портить память о Бене — живом и… неправильном). В полной тишине и абсолютном одиночестве бродила она по огромным апартаментам наверху небоскреба. Воздух был всегда свежим, температуру в помещениях подкрутили до комфортных 22 градусов Цельсия, о чем любезно сообщало заблокированное настроечное табло. Уборкой занимались роботы-пылесосы — очень продвинутые. Эти округлые металлопластиковые многононожки взбирались на любую поверхность — даже окна и потолок — и чистили их от пыли и грязи два раза в день. Еду и чистую одежду доставляла автоматическая система, каждый раз напоминая синтезированным голосом с любезными интонациями, что грязное белье и мусор следует рассортировать по трем бакам и нажать кнопку под надписью «Забрать». Рей сортировала и нажимала. Эта же система, бывшая чем-то вроде голосового помощника и «умного дома» одновременно, предупреждала Рей об опасности, если датчики сигнализировали, что у «подопечной» (не пленницы, не заключенной, не рабыни, а подопечной — о как!) снова включилось «суицидальное поведение». Например, требовала использовать вилку по назначению, даже если Рей просто смотрела на столовый прибор слишком долго. Еда оказалась сносной — никакого ненавистного мяса, в основном то, что Рей с удовольствием ела в прошлой жизни. Но ничего слишком жирного и жареного, больше похоже на лечебное питание, чем на ресторанные блюда. Зато у Рей появились трусы и лифчик — их доставили на следующий день после ухода Кайло вместе с остальной одеждой. Совсем простые — белые хлопковые. Не совсем то, что ожидаешь увидеть в качестве униформы для женщины злодея. Рей почему-то думала, что ее ждут цепи, оргии, БДСМ всякий (она имела о нем самое смутное представление, что-то типа «система подчинения женской сексуальности мужскому доминированию, разработанная для женщин, испытывающих психологические проблемы и подвергающихся газлайтингу). А на деле ей достались тишина и пустота. Никаких книг, игр, телевидения и компьютера. Никаких личных вещей. И Рей впервые в жизни оказалась наедине сама с собой. Еще в школе она пробовала всякие модные оздоровительные практики, очищающие ум и тело, в том числе медитацию. Тогда тренер по осознанности, проводивший коллективные практики, сказал: ум Рей как обезьяна, прыгает с мысли на мысль, везде ищет, где бы зацепиться и поживиться и не желает очиститься медитацией, чтобы взглянуть сам на себя, потому что боится увидеть собственное отражение. Рей, конечно, не поняла и обиделась. А сейчас как поняла! Первые сутки ее разум и правда скакал в тесной клетке, побуждая Рей метаться, дразнить систему «умного дома», искать себе занятия. На вторые сутки показалось, что настало облегчение — но вместе с ним пришло уныние. На третьи Рей настолько устала думать, что села тихонько у огромного окна в пол и уставилась на ночной город. С такой высоты столица напоминала россыпь драгоценных камней в золоте электрического света. Неприятно кольнуло внутри, что жизнь идет дальше, социум ко всему приспосабливается, тут люди тоже привыкли, тем более новая власть железной рукой наводила порядок (это Рей и на себе почувствовала те недолгие недели, пока бродяжничала). Исчезали лагеря бездомных, пропадали гнездовья наркоманов, расселялись нехорошие квартиры и сносились гиблые дома. Утилизация человеческих отбросов была поставлена на поток. И Рей подозревала, что Кайло недоговаривает, рассказывая, что пропавшие нарики и бухарики живы и пролечены. Что же — она попробует узнать правду. Только это ей и остается. Пусть правда станет ее целью, а мечтой — не только узнать, но и передать другим. Распространить, вот. Впрочем, сияние города отвлекало от поиска правды, успокаивало разум. Поэтому Рей выработала себе режим — есть что дают, отжиматься и качать пресс два раза в день, смотреть на город с полуночи до двух, а потом спать до десяти утра. «Умный дом» услужливо сообщал ей время, соглашался поработать будильником, но наотрез отказывался включать музыку, аудиокниги или хоть какие-нибудь подкасты, даже самые завалящие. На пятый день Рей подумала, что согласна и на запись христианской проповеди в любом виде. Самое любопытное, что Кайло жил в тех же апартаментах. Иногда Рей находила следы его пребывания, которые не успели убрать роботы-уборщики. Например, сдвинутый стул, забытую чашку. Но, так как из каждой комнаты было минимум два выхода и апартаменты занимали весь этаж, Кайло просто выбирал в этом лабиринте маршрут, позволяющий не пересекаться с Рей. А в его спальню, кабинет и еще две личные комнаты автоматика Рей не пропускала. Вскоре стало кристально ясно, что Рей скучает по нему — даже такому! Что угодно, включая сидение голышом на золотой цепи у черного трона, казалось лучше одиночного заключения в башне, словно принцесса из сказки, про которую даже дракон забыл. Примерно через неделю (Рей не была уверена, шесть или семь суток прошло — черточки на стенах находили и счищали роботы) она слонялась поздним вечером по всему этажу, не зная, чем себя занять. Мышцы протестовали против четвертой порции отжиманий, ужин прошел, а до полуночи было далеко. Внезапно Рей заметила, что двери в покои Кайло открыты, и устремилась туда. В его отдельной столовой было пусто, в кабинете тоже. Рей сунула нос в еще несколько комнат и нашла своего мертвого бывшего друга в чем-то, похожем на додзе, то есть в зале для тренировок и медитаций. Первое, что ей бросилось в глаза — пол был деревянным, хоть и крашеным в черный цвет. Додзе оказалось без окон, со светлыми стенами и мягким светом снизу. От пола к высокому потолку шли четыре темные деревянные колонны, а поодаль расположилась стойка с разным средневековым оружием. Мечи какие-то, палки, катаны — Рей не была уверена, что именно видит, поскольку оружием никогда не интересовалась. Сам Кайло изменил в этот раз своей хламиде — босой, в одних черных штанах, он медленно двигался с закрытыми глазами, словно танцевал. Подобное Рей видела в фильмах про Шаолинь, которые смотрела еще маленькой девочкой по кабельному. Он наверняка услышал ее издали, потому что, не открывая глаз и не прерывая движений, спокойно проговорил: — Спроси, если хочешь. — Зачем тебе тренироваться, ты же мертв! — выпалила Рей. Она так спешила поговорить, пока не прогнал, что у нее получилось «тыжмртв». — Это вопрос? — Кайло дернул уголком рта. — Да! — Рей скрестила руки на груди, потому что в закрытой позе чувствовала себя увереннее. — Мое физическое тело необходимо поддерживать в определенном состоянии. Комплекс работы над собой включает упражнения, закрепляющие мышечную память. Даже мертвецам, — Кайло открыл чуть светящиеся глаза и бросил взгляд прямо на Рей, — умение не дается просто так и не сохраняется по умолчанию. — И что ты сейчас повторяешь? Карате? Э-э… Кунг фу? — Рей выудила из памяти слова, относившиеся к боевым искусствам. — Я много занимался боевыми искусствами, пробовал разное, — Кайло остановился и равнодушно уточнил: — Пока был живым. Поэтому взял немного там, немного здесь. Другим мои тренировки не подходят. А тебе ничего не скажут термины типа кекушинкай или вин чун. — Какое самое лучшее боевое искусство? — Рей так была Рада слышать другой голос, что в кои-то веки задушила в себе желание прочесть лекцию о токсичной маскулинности и романтизации насилия. — Самое лучшее? Пистолет, — хмыкнул Кайло. — Кулаком и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто кулаком. Но с огнестрельным оружием я тренируюсь не здесь. — В поговорке было «добрым словом и пистолетом», — Рей опознала цитату, которую Кайло извратил. — А доброе слово в конце, когда противник повержен, — Кайло приподнял и опустил одно плечо. Кажется, он давно не тренировал нормальную человеческую мимику и движения типа «улыбаться», «пожимать плечами», отчего мертвое тело их просто забыло. — Эм-м… Могу я посмотреть, как ты тренируешься с пистолетом? — спросила она, чтоб не молчать. Тем более что ей и правда было интересно, а еще это давало шанс хоть ненадолго выйти из тюрьмы. — Ты выходила на протесты против огнестрельного оружия не менее пятидесяти раз, — хмыкнул Кайло с почти живой язвительностью. — Думаешь, я поверю в твой интерес? Больше похоже на попытку сбежать. — А ты злопамятный, — Рей показала язык. — Разве эмоции не умирают вместе с человеком? — Не совсем. — Кайло в задумчивости постучал пальцем по губам, и Рей поймала себя на том, что пялится на его мышцы. Она никогда раньше не обращала внимания, что Бен хорошо сложен. А злобный мертвец Кайло, захвативший его тело и личность, довел тело до совершенства, добившись четкого рельефа и высушив чрезмерные бугры. Но вот следы от пуль не убрал… Тем временем мертвец продолжил: — Эмоции умирают по очереди вместе с клетками мозга. В конце остается главное. То, чего человек всегда хотел, что любил, чего жаждал. Или кого. Верховный лидер научился перезапускать мозг с помощью уникальной вакцины и кое-каких манипуляций. У перерожденного существа остается одно желание. То, о чем он думал перед смертью. Я думал о тебе. Рей почувствовала, что от такой откровенности у нее задрожали колени. Тоненьким дрожащим голоском она уточнила: — Это что получается… Ты меня… любишь? — Любил, — поправил Кайло, снова попытавшись улыбнуться. — Теперь я так не могу. Мертвецы высокого ранга умеют обладать. Я обладаю тобой в юридическом смысле — я оформил документы. Могу обладать в физическом… — А разве вы можете?.. — перебила его Рей, которая из беллетристики помнила, что вроде бы у вампиров крови нет, значит и не встанет. — Видоизмененная кровь циркулирует по телу, так что да, можем, — ответ Кайло ее расстроил и почему-то взволновал одновременно. — Для этого разум должен дать команду телу. Стандартный процесс возбуждения неприменим, эрекция происходит иначе. Но тебе не обязательно вникать. Я не собираюсь разыгрывать сцену из книги ужасов, где голодный зомби дерет орущую девицу во все дыры. — Это пока, — Рей вздернула подбородок. Кайло опять попытался улыбнуться и в этот раз почти преуспел: — Похоже на приглашение. — Это не оно! — Рей вспыхнула. — Ну ладно, ты оформил на меня документики и не собираешься т…того-этого… — Ты хотела сказать трахать? — Кайло поднял бровь. Воистину, запасы сарказма у мертвеца были неисчерпаемы, несмотря на декларируемое отсутствие эмоций. Точно врет. — Я хотела сказать, что не понимаю, зачем ты меня похитил и чего добиваешься! — Рей разозлилась окончательно, ощущая себя при этом восхитительно живой. — Я же сказал. Бен мечтал о тебе, значит, мертвец, который из него получился, будет тобой обладать. Как вещью. Мне достаточно знать, что ты здесь, со мной, — Кайло снова стал смертельно серьезен (какой каламбур). — Однако есть еще кое-что. Бен страстно желал в первую очередь не залезть к тебе под юбку, хотя и совсем такие фантазии не отметал. Он надеялся тебя переубедить. Показать, что он не отвратительный преступник просто по факту рождения в белой обеспеченной цивильной католической семье и служения в армии. Так что я, можно сказать, выполняю его последнюю волю. — А потом? — Рей поняла, что ей безумно не хватает Бена, что она горько жалеет обо всем сказанном. И ничего не вернуть. — Зависит от тебя, — пока она занималась самобичеванием, Кайло успел приблизиться. — Как тебе у меня в гостях? — Отвратительно, — Рей не видела смысла врать. — Может, хотя бы книгами обеспечишь? Знаешь, такими, из бумаги, их еще читают! — Книги надо заслужить, — Кайло стоял рядом и разглядывал ее нечеловечески мерцающими глазами, но не пробовал коснуться. — И что я должна сделать? — немедленно спросила она. — Уже торгуешься? — Кайло направился к выходу. — Мне просто интересно, — Рей и сама удивилась, как легко этот мертвец вгоняет ее в краску. — Например, надеть платье и составить мне компанию в… одно место, — Кайло глянул на нее через плечо. — Прямо сегодня. И не делать глупостей. Слишком сложно? — Зависит от платья, — Рей попыталась скопировать его интонацию. — Если оно заканчивается хотя бы на ладонь ниже задницы, я готова. — Ловлю на слове. У главного выхода через двадцать минут. Платье возьми в автоматической доставке, — ответил Кайло, прежде чем уйти. Платье оказалось черным, длинным, облегало верх, расширяясь от бедер. Спереди абсолютно закрытое, а сзади обнаженная спина. К платью полагались туфли — черные на шпильках типа «Мэри Джейн». Рей порадовалась, что у нее бесшовные трусы, сумела влезть в платье (без лифчика) и встать на шпильки. Волосы она, подумав, распустила. И успела к главному выходу из апартаментов вовремя. Кайло был хорош и ужасен одновременно. В черном удлиненном кителе из грубой ткани с двумя рядами начищенных пуговиц, черных брюках и высоких сапогах. Руки в черных кожаных перчатках. Только волосы остались неубранными — они мягкими волнами обрамляли бледное спокойное лицо. Рей пошатнулась на непривычных каблуках, и Кайло галантно поддержал ее. Перед ним двери раздвинулись, и они вместе прошагали к лифту. Рей скорее висела на руке Кайло, чем шла, но он не выказывал никакого недовольства. Лифт привез их на огромный полупустой паркинг. Рей в тоненьком платье ежилась от сквозняков, пока Кайло уверенно вел ее к огромной черной машине — шестиколесному джипу, наверняка бронированному. Вокруг ждали команды выдвигаться мотоциклисты в черном, с непрозрачными шлемами и автоматами за спиной. Он усадил ее внутрь, на сиденье из мягкой черной кожи, закрыл дверь и обошел джип, чтобы сесть рядом. — К главному зданию Национальной библиотеки, — скомандовал водителю в фуражке, который кивнул и поднял «шторку», отделив себя от пассажиров. Мотор заурчал, и машина мягко тронулась. — Зачем нам туда? — не утерпела Рей. Однако ответ был: — Увидишь. Рей надулась, почувствовала себя глупым ребенком и надулась еще сильнее. Чтобы отвлечься, стала смотреть в окно, пусть и затемненное пленкой, но не на сто процентов. Улицы оказались пусты — то ли комендантский час снова объявили, то ли дорогу предварительно расчистили те самые автоматчики. Вечерние витрины сияли, но на всех магазинных дверях, какие Рей могла разглядеть — таблички «Закрыто до завтра». У перекрестка машина остановилась, и тут щелкнули замки и со стороны Рей открылась дверь. Внутрь сунулся очередной безликий автоматчик, на этот раз в кожаном плаще. Он коротко пролаял что-то на незнакомом языке, Кайло в том же тоне непонятно ответил. Автоматчик кивнул и хлопнул дверью. А у Рей замерло сердце — она поняла, что второго щелчка дверных замков сейчас не было. Может, водитель забыл закрыть, или автоматика не сработала. Неважно — это шанс! На очередном перекрестке Кайло отвлекся — его внимания требовало что-то в планшете. Рей не стала присматриваться. Просто положила как бы невзначай руку на дверную ручку. И дернула за нее, как только машина остановилась, со всей дури. Дверца распахнулась, Рей вывалилась в слякотную холодную темноту. Вслед ей раздался смешок.