***
На улице Петру ждёт Баки. — Ну и как прошел твой важный разговор? — Замечательно, меня считают истеричкой, а по официальной версии Стив чуть ли не мой любовник, — фыркает Петра. Барнс вопросительно изгибает бровь. — Вот это ты шутишь. А теперь серьёзно давай. — Ну так я серьезно. Правда, потом я объяснила им, кто мне Стив на самом деле, но я все же истеричка. Просто, как ты понимаешь, это разрешение вовсе не обычное. Есть некий проект, о котором я не могу рассказать ничего подобного, но сегодня шёл отбор именно в него, и эта штука меня пугает. Я просто постараюсь не подпускать Стива к испытаниям, как можно дольше, пока все не будет отработано на сто пятьдесят процентов. Баки молчит, обдумывая информацию. — Главное, что он не отправится на передовую завтра, — говорит Джеймс спокойно, но на самом деле у него сейчас чертовски много эмоций внутри. — Не отправится. Это я могу обещать. Максимум, тренировочный лагерь под руководством полковника Филиппса. — Хорошо. Ладно. Не переживай, главное. Вы же со Старком работаете над проектом, значит, с ним всё будет в порядке. — Я надеюсь, Баки. Спасибо, — говорит девушка, сжав его ладонь. — Всегда пожалуйста, а теперь идём. Хочу провести этот вечер с тобой. Только с тобой, — отвечает Джеймс и ведёт её в сторону. Они гуляют, говоря обо всём и ни о чём одновременно, Баки рассказывает о том, как проходит служба, даже о забавных случаях с сокомандниками, а Петра рассказывает о изобретениях, о взрыве в лаборатории Старка, что она учинила не так давно, об обучении рукопашному бою, об обучении стрельбе, которое она начала не так давно под руководством все той же Пегги, а потом упомянула о том, что выучила новый, почти убийственный приём, а именно захват бедрами. Услышав это, Барнс ухмыльнулся. — Покажешь? — Да. И, конечно, они оба говорили не о ситуации в драке. Они заходят в квартиру Петры и Стива, в которой сейчас не было никого. Стива забрали буквально через час после того, как Эрскин провел с ним беседу. Баки действует уверенно и без напора, он говорит, что они могут остановиться, если Петра ещё не готова, но девушка лишь качает головой, позволяя мужчине расстегнуть её платье, которое секунду спустя лежит зелёной лужицей на полу. Черный лифчик спустя пару секунд оказывается там же. Паркер хочет прикрыться, но Баки мягко отводит её руки в сторону от груди и качает головой. — Даже не думай об этом. Ты красивая. Петра лишь прикусывает губу и неуверенно расстёгивает пуговицы рубашки Джеймса. Когда девушка избавляет его от данного предмета гардероба, он мягко берет её ладони в свои и целует внутреннюю сторону запястья, смотря девушке в глаза. Позже он мягко целует её в губы, подталкивая к кровати. Они опускаются на неё, а Баки с губ переходит на шею и грудь девушки, стараясь не оставлять видных следов на нежной коже девушки. Петра не знает, куда ей деть руки, поэтому сжимает ими ткань простыни. Так проходит пара минут, а потом девушка притягивает Барнса к себе для поцелуя, касается его затылка и плеч, проводит ладонью по плоскому животу. Она пытается расстегнуть ремень брюк, но терпит неудачу. Баки помогает ей избавляясь от ещё одного предмета гардероба. Такая же участь постигла и их нижнее бельё. — Мы все ещё можем остановиться, — говорит Баки, лаская девушку пальцами. — Я убью тебя, если ты остановишься, — выдыхает она, а Барнс в ответ на это вынимает из неё пальцы, из-за чего она расстроенно хнычет. — Баки. Джеймс же заменяет пальцы членом, внимательно наблюдая за выражением её лица. Она кривится от непривычного чувства наполненности, и Джеймса останавливается, давая ей привыкнуть. — Двигайся, — через пару секунд просит Петра, и Баки делает это. Пару минут спустя они оба полностью удовлетворенные почти засыпают. Петра лежит на груди Баки, вырисовывая тонкими пальцами что-то непонятное на коже. — Я люблю тебя, — тихо говорит Джеймс. Ответом ему служит лишь размеренное дыхание спящей девушки.1.9.
24 ноября 2020 г. в 18:22
Петра проходит в комнату, где обосновалась большая часть их группы, что работала над сывороткой. Паркер понимает, что им нужно сделать всё для успешной работы проекта, но сейчас её куда больше волнует благополучие брата.
— Добрый вечер, Пегги, и снова здравствуй, Говард. Профессор Эрскин, у вас найдется минутка? — спрашивает Петра, стараясь не начинать разговор с криков.
— Здравствуй, — отвечают ей. — Да, Петра, что-то случилось? — спрашивает мужчина спокойно.
— Пока ещё ничего, но у меня лишь один вопрос: По каким, мать вашу, соображениям, вы подписали Стивена Гранта Роджерса? — отнюдь не спокойно спрашивает девушка.
— Я посчитал его подходящим кандидатом. В нем есть внутренняя сила. А что вас не устраивает? — спрашивает Эрскин, и в его интонации проскальзывает нечто надменное. Он будто говорит: « Ну давай, поучи меня, девочка, как мне работать».
— Да, Петра, что ты так реагируешь? — спрашивает Говард. — У нас ещё фамилий двадцать в списке, а ты вцепилась в Роджерса? Любовничек твой что ли? — говорит Говард, пытаясь все в очередной раз к шутке свести, но Паркер вот вообще не до юмора.
— Так, рот закрой, Старк. Мистер Эрскин, вот не надо мне про личные качества Роджерса говорить. Я знаю о них куда больше вашего. Просто, вы же его видели. Я переживаю.
— За успех работы не волнуйтесь, мисс Паркер, все будет в порядке.
— Да плевать я на успех хотела! — кричит Петра, эмоции у нее зашкаливают. — Вы мне можете со стопроцентной уверенность сказать, что он не пострадает? Тем более, вы же видели его показатели.
— Всё будет в порядке. К тому же, наша работа нацелена на улучшение этих показателей. В любом случае, все пройдет благоприятно, — говорил Эрскин, никак не реагируя на срыв Петры, а вот девушка понимает, что погорячилась.
— Просто я не хочу, чтобы кто-то пострадал.
— Не кто-то, а твой обожаемый Стив, — говорит Пегги с упрёком.
— Да, обожаемый. Он мой брат, и я буду делать все, чтобы он был в порядке и плевать мне, что вы тут подумали.
— И Старк, извиняться не собираюсь, так как та твоя шутка неуместна. А теперь я так понимаю, вы меня отстраните? — уже спокойно, но твердо говорит Паркер.
— Вовсе нет. Теперь у вас куда более сильная мотивация на успех, мисс Паркер.
— Уж не сомневайтесь. А теперь прошу меня простить, меня ждут, — говорит Петра, уходят.
Вслед лишь Говард ухмыляется и машет ей на прощание.