Они могут свести с ума

Лань Хуань прикоснулся к идеально гладкой щеке А-Чэна. Он медленно провёл пальцами по белоснежной коже и отметил, что та холодная. Надо бы зайти в цзинши, а то замёрз совсем его дорогой и любимый Ваньинь. – Господин Цзян, – тихо позвал его Молодой Нефрит. Он любил иногда такие официальные обращения к своему возлюбленному. От них порой бросало в дрожь и по телу пробегала толпа мурашек. А уж если он называл так своего диди во время секса, то там вообще с головой накрывало. Вот, как и сейчас. Цзян Чэн улыбнулся краешком губ. Он в принципе, крайне редко показывал улыбку или некое подобие её. Но Первый Молодой Нефрит был удостоен чести изредка её лицезреть. То была плата за его любовь. – М? – Глава ордена Юньмэн Цзян внимательно слушал лежащего на его коленях заклинателя. – Я… – Лань Хуань растерянно захлопал глазками, подбирая слова. Этот вечер принадлежал только им двоим. А ведь впереди ещё и ночь, ночь, во время которой их точно никто не побеспокоит. Лань Цижень крепко спит в своих покоях и разбудить его сейчас нереально. Лань Ванцзи тоже не до брата, ведь он отыскал своё сокровище и, кроме Вэй Усяня, ему ни до кого нет дела. – Я слушаю, – нагнувшись к лицу Сиченя, Цзян Чэн запечатлел на его губах робкий поцелуй. Всё же, хотелось узнать о желаниях возлюбленного. Обычно он за словом в карман не лезет, а тут даже не знает с какой стороны подойти, чтобы правильно сказать. – Пойдёмте в цзинши, там тепло. Я замёрз, да и у Вас руки холодные. Ну, явно же не это хотел сказать Первый Молодой Господин Лань, ну не подбирал бы он так слова, чтобы просто позвать Главу клана Цзян в свой дом! Не на том уже уровне их отношения, когда нужны робость и осторожность. Это когда хочешь подойти к человеку, который тебе нравится, чтобы признаться в своих чувствах – вот где думаешь, как сказать, чтобы не спугнуть, но когда ты с человеком уже время от времени разделяешь постель, о каком страхе может идти речь? – Пойдём, конечно, — Цзян Чэн сделал вид, что поверил в сказанное, ибо больше ему ничего не оставалось. Глава ордена Цзян помог возлюбленному подняться на ноги, подождал, пока тот поправит на себе одежду, ибо выглядел он в данный момент «непристойно» – как гласит одно из правил клана Лань. Он также пропустил Сиченя первым в свою комнату, а там уже можно было позабыть обо всём. Тем более, что мягкие губы накрыли его собственные, а шею обвили руками, не давая возможности воспротивиться нежной ласке. Лань Хуань целовал так, что голову покидали любые мысли, кроме тех, что связаны непосредственно с ним самим. А-Чэна прижали к стене, дабы он точно уже не смог двигаться. Его губы уже опухли, но из сладкого плена их никто не отпускал и не собирался. Одежда молодого заклинателя вскоре оказалась на полу. Он стоял перед любовником абсолютно обнажённый. Такой красивый... У него просто потрясающее рельефное тело. Кубики пресса так сексуально выпирали, и каждый из них вылизывал Сичень своим горячим языком. Первый Молодой Господин Лань прижался щекой к бугорку, набухшему ниже живота. Нижние штаны – единственный предмет одежды, что сохранился в данный момент на теле Главы клана Цзян — тонкая ткань которых сейчас и скрывала самую интимную часть его тела. Об неё и тёрся сейчас своим лицом любовник, вырывая из груди тихие сладкие стоны. – Господин Цзян, Вы пахнете лотосами, – прошептал Сичень, целуя отчётливо просвечивающийся ствол члена, – этот запах сводит меня с ума! Молодой заклинатель ухватился зубами за завязку нижних штанов Цзян Чэна и потянул их вниз. Освобождённый член мужчины словно отпружинило. Он врезался в лоб Первого Нефрита, оставляя след выделившейся смазки на лобной ленте. И не успел Ваньинь опомниться, как ему устроили страстный глубокий отсос. Его член погружался в горло любовника с невероятной страстью. Сичень принимал его полностью, заглатывая до самого основания и подолгу не отпуская. Он делал это очень умело, настолько, что создавалось впечатление, будто бы через это горло прошла сотня мужских пенисов, а то и больше. Но нет! Глава клана Цзян был у Первого Ланя единственным. Не так в Облачных Глубинах воспитывают. Близость может быть лишь с супругом или, в крайнем случае, с тем, с кем уже помолвлен. Да, они нарушили запрет. Но что поделать, когда сердце потребовало отдать себя другому человеку и пожелало остаться с ним навсегда? Да и после того, как однажды этих двоих застукал Лань Цижень, причём увидел он всё в самых ярких подробностях, пришлось согласиться на помолвку. Правда, о ней пока решили не распространяться по другим кланам. Пусть пока это будет тайной. Ну, по крайней мере, до того момента, как заклинатели решатся сыграть свадьбу. Точнее, пока на это не решится Цзян Чэн, Лань Хуань же готов хоть завтра. Но пока они договорились, что всё останется как прежде. Опять же, это слова Цзян Чэна. Сичень молча согласился, ибо не хотел гневить возлюбленного и боялся, что вообще его потеряет. Но нет, этого не произойдёт. Глава клана Цзян готов был жизнь за Хуаня отдать, правда, вреднючий характер не позволял искренне сказать о своих чувствах. Вскоре влюблённые переместились на кровать. Сичень широко развёл в стороны стройные ноги, позволяя А-Чэну проникнуть между бёдер и погрузиться в горячее и влажное нутро. Там всегда было довольно тесно поначалу, и это-то и понятно, ведь дырочка-то не достаточно разработана, так как возможности заниматься сексом часто просто нет. Но ничего, так даже лучше. – Господин Цзян... Они меняли позу за позой. Сейчас Лань Хуаня погладили по спине и потянули на себя. Достаточно его сегодня подержали стоящим в коленно-локтевом положении, нужно и сверху дать возможность побыть. Тяжело дыша, молодой заклинатель самостоятельно скакал на члене любовника. Глава клана Цзян же лениво разлёгся, закинув одну руку за голову, а второй гладил себя по груди. Эти двое уже сильно вспотели. Настолько, что простыни под ними впору было выжимать. Там уже перемешались и пот, и сперма, но останавливаться не думали ни один, ни второй. Лишь кончая в четвёртый раз за эту ночь между плотно прижатых друг к другу тел, первый Молодой Господин Лань обвил шею любимого руками и, заикаясь, начал шептать ему на ухо. Дыхание было сбито. От недостатка кислорода, вперемешку с ошеломительным оргазмом, картинки перед глазами расплывались. Было трудно на чём-то сфокусироваться, невозможно было думать. Только одна-единственная мысль сейчас затаилась в голове Первого Нефрита. Слегка прикусив мочку уха Цзян Чэна, он оставил на месте укуса поцелуй. – Господин Цзян, – жаркое дыхание обожгло и ухо, и разум, – я…я…я… – от сильного толчка Сичень оторвался от тела любовника и хотел было завалиться на спину, но его удержали сильные руки и вернули в прежнее положение. – Да? – на и без того покрытой засосами шее Молодого Ланя, добавилась ещё парочка. – Я…я… – Я тебя тоже люблю, – всё же, А-Чэн решил подсказать любовнику, а то совсем у него сегодня беда с подбором слов. – Нет…я… Нет?! – … – Я хочу такой же животик, как у господина Вэя.