Они могут свести с ума

Когда Лань Ванцзи проснулся, супруга уже рядом не было. С одной стороны, это было странно, потому что второй Молодой господин Лань всегда просыпался первым из-за своего годами отработанного рефлекса, который появился из-за чересчур строгих правил ордена, в которых было прописано, что нужно соблюдать режим сна и бодрствования. Но с другой — Вэй Усянь же беременный, а значит, его режим тоже мог измениться в такую сторону, как того желает ребёнок внутри него. И поскольку этот малыш тоже Лань, то… Поправив одеяльце на малышке А-Цин, Лань Чжань накинул на себя ханьфу, закрепил волосы украшениями, поправил лобную ленту и вышел во двор. Та картина, которую он там увидел, заставила молодого заклинателя прижаться спиной к стене цзинши, а то бы рухнул всей своей тушей на мокрую от росы травку. Вэй Ин – его обожаемый супруг, а так же Лань Сичень – любимый брат, на пару зажали с двух сторон несчастного Яблочка, который крутил мордой в разные стороны и взглядом пытался отыскать хоть кого-нибудь, чтоб ему помогли и оттащили этих сумасшедших, которые просто-напросто занюхают его до смерти, пока не разродятся. А они и правда нюхали ослиную шерсть. Только, если Глава ордена Гусу Лань ещё вёл себя прилично и нюхал его сбоку, то Господин Вэй, который в вопросах о бесстыдстве с наступлением беременности занял первое место, среди всех великих кланов (Юньмэн Цзян, Гусу Лань, Ланьлин Цзинь, Цинхэ Не и прочих близлежащих «государств»), уже нюхал животное под хвостом. Стыдно? Да, Ванцзи было стыдно до ужаса, глядя на всё происходящее. Но, что поделать?! А ещё у Второго Нефрита возник вопрос, касательно пропажи его личного имущества. – Господин Вэй! – позвал своего собрата Глава Лань и тот тут же обратил на него всё своё внимание. Лань Хуань кивнул в сторону, где стоял его младший брат. Завидев любимого, Вэй Усянь радостно помахал ему ручкой. – Доброе утро, родной. Иди, пожалуйста, сюда. Я тебе кое-что верну. Лань Чжань послушно направился в сторону этих двоих, желая не только узнать, чего надобно его милому супругу, но и помочь несчастному животному не погибнуть в цепких клешнях его семейства. – Держи. Я одолжил у тебя сегодня ночью. Вэй Ин протянул Ванцзи собственно то, что заклинатель и не мог никак отыскать. Его же собственные носки, которые он с вечера аккуратненько сложил и оставил возле кровати, чтобы утром их постирать, так как будучи в состоянии крышесносного полового возбуждения было совсем не до грязных носков . А утром их уже не было на прежнем месте. Конечно, промелькнула мысль, что любимый сам их постирать взял, но не в такое раннее время суток. – Зачем они были тебе? – не совсем понял второй Молодой господин Лань. – Я проснулся посреди ночи и долго не мог заснуть, потому что хотелось чего-то этакого. Вот, нашёл твои носочки и стал их нюхать, – Ванцзи аж передёрнуло, – так вот и заснул. Они просто так приятно пахнут... тобой! – Это ещё что, – улыбнулся Лань Сичень, – я у Цзян Чэна на рассвете его вчерашние нижние штаны одолжил. Тоже захотелось чего-то этакого. – Да, а потом мы решили прогуляться, воздухом подышать, и встретились в ослином стойле. – От хлева же до этого места идти и идти! – всё же у Лань Чжаня не окончательно мозг истлел и он сумел сложить два и два. – А, это нам Яблочко ещё ловить пришлось, – улыбнулся Усянь, – увидав нас, он начал драпать прочь сколько было сил. Не хотел даваться. – Брат, господину Цзяну нужно вернуть его одежду! – Ванцзи всё же решил если не прекратить, то хотя бы приостановить этот беременный беспредел. – Э, нет! Он теперь не просто Глава ордена Юньмэн Цзян, но ещё и мой супруг! – Сичень гордо продемонстрировал руку, на палец которой его любимый надел пару дней назад кольцо. – Так что, его вещи – это мои вещи… Ой! Что-то мне носки понюхать захотелось! Лань Чжань наспех скрутил своё нательное бельё, сунул носки к себе за пазуху и рванул со всех ног прочь от этого сумасшедшего роддома, мысленно говоря: «Яблочко, брат, прости меня! Держись! Но выживать должен сильнейший. На любой войне приходится кем-то жертвовать.»