Они могут свести с ума

Эту беременность своего юньмэнского супруга Лань Сичень думал, что не переживёт. Ему казалось, что от стрессов и переживаний, которые одолевали его, он кончится гораздо раньше, чем Цзян Чэн разродится. А всё дело было в его нестабильной нервной системе, которая пагубно сказалась на беременности, вызвав такие серьёзные осложнения. Шёл ещё восьмой месяц его срока, но мужчина был настолько измотан своим состоянием, что не мог осилить даже самые элементарные бытовые вещи. Ему с трудом удавалось передвигаться. Даже банальный поход на свежий воздух превращался для него в самое настоящее испытание, хотя он уже и не выходил дальше крыльца их с мужем домика. А есть молодой мужчина вообще не мог. Даже если и заставлял себя принимать пищу через силу, через мгновение она попросту вся выходила назад, так как просто не могла усвоиться организмом. Он был похож на ходячий труп. – Дядя, я не знаю что мне делать с моим супругом, – со страшной болью в голосе произнёс Глава клана Лань, сидя в зале медитаций напротив старика Лань Цижэня, – он похож на мертвеца. В последние несколько дней даже с кровати не встаёт. Есть отказывается, а если и заставляю, то его сразу начинает тошнить. Пить тоже не может. А мочился в последний раз так вообще дня три назад, – заклинатель поджал губы, понимая, что сейчас просто-напросто не сдержится и начнёт плакать, – я в отчаянии! Он просто не сможет выносить этого ребёнка. В конце концов, если оставить всё как есть, то наш малыш погибнет. В худшем случае, не станет их обоих, – всё, не сдержался, заплакал. Вытирая ладошкой слёзы со щёк, Лань Хуань начал гладить свой довольно объёмный живот. Этот жест всегда успокаивал его, только вот сейчас что-то оно не особо помогало. – Сичень, – тихо произнёс Старейшина, глядя на старшего племянника, – что говорит лекарь? – Лекарь? – Глава Лань сделал глубокий вдох. – Он ещё месяц назад сказал, что надо серьёзно задуматься над ситуацией. А-Чэну он ничего не говорит и я тоже, но думаю, ему и так всё понятно, он же не дурак. Хотя, это спорный вопрос, учитывая до какого состояния мой супруг себя довёл. – А конкретнее? – А конкретнее – он правда его не выносит до нужного срока. И сейчас я понимаю, что мы дошли до грани. Счёт возможно даже идёт уже не на дни, а на часы. Я боюсь, дядя, понимаете? Боюсь однажды вернуться в наш дом и увидеть бездыханное тело. У меня у самого от волнения низ живота тянуть начало и ребёночек пинается интенсивнее. А если вдобавок, ко всему самому страшному не выживет и мой малыш, дядя? Я тогда уже не знаю, какой смысл мне будет оставаться на этом свете. Ради кого? Лань Цижэнь вздохнул и призадумался. Конечно, в последнее время племяннички подпортили качество жизни старика, но сейчас решался действительно очень глобальный вопрос. Пожилой мужчина не питал особой любви к Главе клана Цзян. Он, конечно, вызывал у него меньшее отвращение, чем его шисюн, но всё равно они недалеко ушли друг от друга в его личном рейтинге «вредителей существованию». Но сейчас правда решался вопрос жизни и смерти. Его старший племянник, а также его внуки, их жизни были под угрозой, и ему следовало принять решение, которое должно было исправить столь сложную ситуацию. И, видит Бог, не хотел Цижэнь этого произносить, но головой он понимал, что в данной ситуации необходимо было посоветоваться с одним человеком. – Какие идеи у Вэй Усяня? Лань Хуань удивился. Дядя вспомнил господина Вэя? И даже интересуется его мнением? Причём это на полном серьёзе. – Он считает, что нужно делать родоразрешение. Только сам Цзян Чэн родить не сможет, даже если мы попытаемся искусственно вызвать естественные роды. Его организм слишком слаб для этого. Нужно проводить операцию. – Как вообще мужчина может родить естественным образом? Каким местом?! – фыркнул Цижэнь. Ему это было неприятно осмысливать. – Это крайне сложный механизм. Наш лекарь подробно мне разъяснил данную теорию, и мы попробуем применить её на практике, когда придёт мой срок рожать. Господину Вэю этот способ также не подходит, ибо его предыдущие роды разрешились операцией. Ему самостоятельно рожать опасно. – Мерзость… Глава ордена Гусу Лань сделал вид, что не услышал комментариев дяди. – Наш лекарь последнее слово всё равно оставляет за нами с А-Чэном, но поскольку, как я уже и сказал, мы ему ничего не говорим, то за мной. Но понимаете, дядя, я не могу, – и снова на его глазах выступили слёзы, – я, Глава клана Гусу Лань, достаточно сильный заклинатель, не могу принять этого решения. Я не в состоянии сделать выбор. – Я полагаю, что ты боишься, что ребёнок может быть ослаблен из-за того, что родился недоношенным и его не смогут выходить? Верно? Но ведь Вэй Усянь родил А-Цин семимесячной. – У господина Вэя не было никаких осложнений. Всю беременность он проходил в добром здравии и без каких-либо осложнений. А тут… дядя, мой муж умирает сейчас там, а я настолько бесхребетный, что даже помочь ему не в состоянии!!! – Сичень, успокойся, – мужчина поднялся на ноги и протянул ему руку, – пойдем. Найдём лекаря и Ванцзи с его этим Вэй Усранем… Усянем. Там и решим что делать. В любом случае, ты прав, нельзя это так оставлять. Если он действительно ничего не ест, если у него отказали почки, то, вероятно, и у плода сердце остановилось. Лань Хуань решительно ухватил дядю за руку. Тот помог ему подняться, ибо самостоятельно сделать это он уже был не в состоянии.