Они могут свести с ума

– Ну, как ты, горюшко моё? – Вэй Ин присел на край кровати, взяв Цзян Чэна за руку. Она была холодная и это не осталось незамеченным. Усянь также отметил, что шиди был ужасно бледным. Под его глазами появились мешки, а щёки впали. Непонятно было и то, как он вообще до сих пор оставался живым? Он же на труп походил. Измученный настолько, что был не в состоянии сам передвигаться, да и вообще, в принципе, двигаться. – Вэй Ин, – тихим голосом позвал Старейшину Илин брат, – ты тоже пришёл меня навестить? – его губы попытались сложиться в улыбку, но вышло не очень. – Да, пришёл. Хочу предложить тебе уже рожать. Как ты на это смотришь? А-Чэн лёг чуть удобнее для того, чтобы у него была возможность погладить свой животик. Да, с недавних пор он перестал стыдиться это делать, ведь влюблялся в своего малыша с каждым днём всё сильнее и сильнее. – Рожать? Мне же ещё рано рожать, – его голос был очень тихим и почти безжизненным. – Шиди, – Усянь ещё крепче сжал его руку, – ты дошёл до грани! Если в ближайшее время не достать из тебя твоего ребёнка, то вы рискуете оба погибнуть. И что тогда? Представь, какого будет первому Молодому господину Ланю, если вдруг вас не станет? Ты подумал, что с ним будет вообще? Он же просто умрёт от горя и… Эй, Цзян Чэн, – два щелчка пальцами возле его лица, – не спи! Эй!!! Не отключайся, слышишь меня? Придурок! – Что такое? – на слишком громкие нотки в голосе Вэй Ина пришёл врачеватель и увидел, как тот трясёт за плечи своего брата, который вообще никак не реагирует на происходящее. – Господин Лань, нам надо начинать! Возможно, счёт идёт на секунды! – тёмный заклинатель откинул тёплое пуховое одеяло со своего брата и прижался ухом к его груди, слушая, бьётся ли вообще сердце. – Это я виноват! Если б я не стал его запугивать и на понт брать, то он бы так не среагировал и не отключился! – Вы правы, господин Вэй, – согласился с ним лекарь, – начинать операцию нужно немедленно. Я взял с собой всё необходимое, но, на всякий случай, нужно чтоб Глава клана и второй Молодой господин Лань были начеку. Нам может понадобиться всё что угодно по ходу дела. Вэй Ин сбросил с себя ханьфу, оставаясь лишь в нижних одеждах. В следующий момент он уже задрал рубаху Цзян Чэна и немного приспустил его спальные штаны, чтобы им ничего не мешало. Врачеватель же стал читать заклинание, при этом он вливал в рот несчастного Главы клана Цзян какое-то снадобье. Хорошо, что глотательный рефлекс даже в коме работает. – От пупка и до лобка плавно вниз? – то ли у лекаря, то ли у самого себя спросил Вэй Усянь, сжимая пальцами острый нож. Он смотрел на живот брата выпученными глазами, и к своему стыду, боялся к нему подступиться. Не знал, как лучше это сделать. Ведь перед ним сейчас лежал его любимый А-Чэн, а внутри него из последних сил за свою жизнь боролся его племянник или племянница. Ну как им можно было навредить? Да Вэй Ин просто не простит себя никогда, если вдруг что-то и правда пойдёт не так. Но бездействовать было нельзя. Если сейчас он не попробует, то будет только хуже. – Прости меня, я люблю тебя! – прошептал заклинатель, прежде чем острое лезвие ножа медленно проложило дорожку, как и было сказано: от пупка и до лобка. Кожа расползлась моментально, а жировая ткань чуть ли не выворачивалась наизнанку. Крови было мало, но это пока. Ведь сосуды-то повреждены, а с учётом того, что далее необходимо было разрезать оболочки, за которыми был спрятан плодный пузырь, которые его, так сказать, охраняли от воздействия внешних физических факторов. Когда и они были разрезаны, Усянь мог хорошо разглядеть сам пузырь, в котором находился плод. Он слегка двигался, особенно, если молодой мужчина прикасался к нему пальцами и ножом. Врачеватель подал ему пелёнку, дабы промокнуть кровь, которой в брюшную полость по истечении времени натекло достаточно. Та моментально пропиталась алой жидкостью и Вэй Ин хотя бы видел, что ему нужно резать. А делать это должен был именно он – врачеватель и без того был занят. Пожилой мужчина бесперерывно произносил заклинание, которое заставляло влитое в Цзян Чэна зелье работать, и не давать телу почувствовать или запомнить боль. Ведь если недостаточно его обезболить, то можно и шок схлопотать. Хоть молодой мужчина и был без сознания, но рецепторы нервных окончаний по-прежнему продолжали работать и передавать в мозг всё то, что с ними происходит. Целью было притупить эти ощущения. – Я добрался до плодного пузыря! – не своим голосом проговорил Усянь, с которого уже рекой стекал пот. – Режьте снизу полукругом. Страшно было, да, но его руки нисколько не дрогнули. Старейшина Илин так и сделал. Разрез был совсем неглубоким и вот оно – волосистая часть головки ребёночка. Такая маленькая, совсем как у котёнка. – Ещё немного… – прошептал Усянь, принявшись специальным приспособлением пытаться зацепиться за головку малыша. Он заснул его в полость плодного пузыря, фиксируя голову сзади, и бережно потянул вверх. Головка родилась, а дальше и само тельце. – Хлопайте по попе! – начал подсказывать лекарь, видя, что заклинатель попросту застыл, глядя на малыша. – Почему он не кричит? – Хлопайте по попе и кладите его к себе на руку лицом вниз!!! Собравшись, Вэй Ин сделал всё как ему было сказано, и верно, малыш наконец закричал. – Кричит… – чуть ли не плача, прошептал Усянь. – Берите стерильный материал. Вот эти вот маленькие лоскутки! Да, их… Обхватывайте тканью пуповину возле пупочного кольца ребёнка. Именно так! Отжимайте кровь в направлении к господину Цзяну… Берите три зажима. Один надевайте поближе к пупку малыша. Сантиметров на два-три. Так, хорошо! Второй чуть подальше, сантиметров на пять от первого. Хорошо! Третий поближе к маме… Режьте между первым и вторым. Выполнив последнее указание врачевателя, Вэй Ин накинул на малыша пелёночку, а сверху и одеяльце, но так, чтобы тот не задохнулся. – Можете позвать обоих господ Ланей. Пусть возьмут пока малыша. Наша с Вами работа ещё выполнена лишь наполовину. Усянь из последних сил боролся, чтобы не упасть в обморок. Голова гудела и кружилась неимоверно, а ещё сердце колотилось как загнанная в клетку птица, желающая вырваться на свободу. А ещё до ужаса хотелось скушать овсяного печенья. Всего одну штучку. И понюхать мужа. Причём, последнего хотелось прямо как самому настоящему маньяку. Только вот к Ванцзи ему сейчас близко подходить нельзя. У Второго Нефрита одеяние белоснежное, а Вэй Ин весь перепачкан кровью: и руки, и лицо, и одежда, и даже волосы. – Лань Чжань, Цзэу-цзюнь, присмотрите за малышом, – хриплым голосом попросил заклинатель, выйдя из домика на крыльцо. Те двое тут же полетели в дом едва ли не сбивая с ног Усяня. – Чэн-ди! – Ванцзи не успел ухватить брата, прежде тот рухнул на колени перед кроватью, видя своего супруга чуть ли не выпотрошенным. – Чэн-ди, любимый! – и слезами ведь залился. – Господин Лань, нечего нам тут сырость разводить! – рыкнул на Главу клана лекарь. – Ханьгуан-цзюнь, возьмите ребёнка! Лань Чжань обнял брата со спины и попытался поднять на ноги. Тот поддался, но было очевидно, что если его отпустить, он рухнет обратно – ноги совсем не держат. Он набрал к себе в голову непонятно чего, видя супруга в таком вот состоянии. – Это твоё дитя, – Ванцзи смотрел на шокированного брата, – ты первый должен взять его на руки.