За номером 404

Практически выпотрошенная туша уничтоженного неприятеля оказалась для меня неподъемной, не для текущих кондиций моих систем и узлов. Была возможность предпринять попытку и предельным усилием гидравлики столкнуть в сторону тяжёлое мертвое тело. Но Система предложила это, как самый нежелательный вариант действий, прогнозируя больше семидесяти процентов вероятности критичной поломки. Сердце зверя, упорно гнавшее кровь по моим жидкостным магистралям высокого давления, неясным образом питалось от неиссякаемой энергии ядра-прототипа. Но оно же было и самым слабым звеном. В плане выбора предпочтительных действий решающим был фактор времени. Разумеется, я мог попытаться куском металла, бывшим некогда орудийным стволом, как киркой пробить себе путь наружу через скальную породу, упиравшуюся в уничтоженного противника. Или же методично и кропотливо проделать себе путь сквозь прочные ткани массивного трупа. Возможно было вовсе перейти в режим ожидания, дожидаясь, пока мёртвый летающий ящер достаточно разложится и я смогу без усили пройти сквозь него. Но фактор времени заставлял предпринимать более активные действия. Отвернувшись от входа, я направился вглубь выработки. Программное обеспечение, пользуясь вновь всеми наличными средствами — своими датчиками и моими органами чувств, — достраивало перед взором окружение, скрытое в кромешной тьме. Испещренные следами инструментов стены, балки, усиливавшие потолок тоннеля, и усыпанный колотым камнем пол представали перед моим взглядом в виде белесых, немного размытых контуров по иссиня-черной тьме. Различать мельчайшие подробности в таком режиме не получалось, но движению ничего не препятствовало. Впрочем, бесцельный поиск так и не состоялся. Пройдя два десятка шагов, я уловил отдаленный и хаотичный шум, исходивший откуда-то из глубин штольни. Точно понять направление не получилось — даже в прямом тоннеле звук этот, многократно отраженный от стен, словно шел со всех сторон разом. Спустя пару мгновений Система сделала вывод, что это был либо подросток, либо небольшое животное. И судя по тембру голоса, этот индивид был крайне напуган. Я поторопился на звук. Вероятность того, что это вновь был враг, нулевой не являлась, но мои шансы выбраться на поверхность благодаря этому случаю значительно возростали. Кровь и плоть магического зверя исправно служила моему телу, позволяя механике двигаться, поэтому я, умиротворённый и собранный, сразу же отбросил опасения, как несущественные, и полностью сосредоточился на окружении. Левая рука висела бессмысленной и неподвижной плетью, однако совсем не мешала в движении. Я и о ней позабыл, следя лишь за тем, чтобы слишком резким взмахом случайно не зацепиться ладонью за один из выступов на стене тоннеля и не разорвать маскировку из чужой плоти раньше времени. Темнота к этому времени стала полностью непроглядной, а те остатки света от дневного светила, что пробивались в щели между тушей и скальной породой, рассеивались далеко позади. Теперь даже Система, лишённая прибора ночного видения из моей силовой брони, не могла полноценно обрабатывать видимое изображение. Не хватало всех её мощностей, потому как работать попросту было не с чем и она на ходу писала программное обеспечение для себя же. Чтобы в темноте не упасть в неприметный вертикальный провал, я принялся то и дело ударять винтовочным стволом о стены, время от времени высекая искры. Человеческий глаз видел лишь вспышку, но Сис оказалось этого достаточно, чтобы вновь начать достраивать в дополненной реальности чёткий и безопасный маршрут. Начав шуметь, я заведомо себя обнаружил, но взамен ИИ в моей голове сумел сделать некоторые выводы. Обширных знаний по геологии у меня не имелось за ненадобностью, но некоторые энциклопедические основы всё же были вложены в банки данных. Редкие искры, звуки ударов и всё больше вязнувший в весьма рыхлой породе винтовочный ствол, позволили предположить, что добывали здесь не металлические руды или горючие ископаемые. Разрабатывать же камень для строительства закрытым способом попросту нерентабельно. Когда контуры, построенные самообучавшейся Сис перед моим взором, начали всё больше напоминать кирпичную кладку, а профиль стен тоннеля стал обретать правильную сферическую форму, я понял, что предположение и недопонимание оказались обоснованны. * * * Звук человеческого голоса — вскоре это стало хорошо различимо, — становился всё громче. А благодаря непрестанно работавшему речевому анализатору у меня получалось различать отдельные слова. Неизвестный человек звал на помощь, ввиду чего мои шансы выбраться на поверхность, ощутимо упали, но всё ещё были достаточно высоки, чтобы придерживаться прежнего плана. Следуя на голос и прошагав по отводкам из основного тоннеля — в их инженерной природе сомнений теперь не осталось, — я быстро выбрался в обширную подземную полость. По глазам резанул свет, лившийся вниз из высокого, в несколько десятков метров провала. Сис не смогла активизировать затемнение на визире шлема — ни первого, ни второго, разумеется, не было, — поэтому я неуверенным жестом вскинул левую руку, укрываясь плечом от слепящих после кромешной тьмы лучей света. Обоняние быстро уловило сильный гнилостный смрад, окутавший всё пространство вокруг, но я сразу же о нём позабыл, как будто перестав ощущать, и просто держа в памяти ещё одну переменную. Зрение тем временем быстро восстанавливалось и я смог рассмотреть помещение. Оно походило на большой круглый зал, обложенный тесаным камнем, и с большой кучей дроблёной породы в центре. Слух чётко и ясно уловил те самые крики. Они принадлежали молодой женщине, сидевшей на вершине холма из колотого камня и то и дело кричавшей. Она складывала ладони рупором, направляя звук вверх, в пролом. Система мгновенно оценила её состояние и выдала взаимоисключающие выводы. Женщина звала на помощь, но выглядела при этом совершенно спокойно. Перепачканные в крови руки и ноги, в клочья разорванные остатки одежды и останки множества неопознанных тел, разлагающихся по округе, как будто совсем её не тревожили. Сис послушно замолкла, ожидая решения органической части, а я на мгновение впал в ступор, не понимая, как реагировать. Но быстро решил, что знаю о новом месте и обычаях аборигенов крайне мало. А если вспомнить, с какой храбростью сражался человек, зажатый в лапе зверя, то очень возможно, что в этом мире и юные девушки не обязаны быть стереотипными истеричками. Даже посреди пещеры, наполненной гниющими трупами. Юная особа явно не услышала моего приближения за собственным криком, поэтому я принялся громко топать металлическими подошвами ступней, привлекая внимание. Заговаривать на чужом для неё языке пока не стоило. Женщина рывком обернулась и уставилась на меня. Неутомимая Сис, обученная обдумывать всё и вся без перерыва на отдых, мгновенно опутала контуры тела незнакомки виртуальными сетками, обсчитывая уровень исходившей угрозы даже от этой на вид беззащитной особы. Я же на миг задумался, что она, должно быть, очень красива. Если бы не ментоловая свежесть спокойствия и безразличия на языке, то мне было бы любопытно рассмотреть её немного получше… Реакция почти полностью обнажённой девушки на появление незнакомца оказалась так же не той, что Сис прогнозировала. На лице юной особы на мгновение мелькнули негодование и раздражение, впрочем, не ускользнувшие от зоркого ока Системы. Затем проявилась откровенная радость, которая сразу же сменилась испугом. Губы на изящном лице задрожали, большие глаза смежили веки и по щекам незнакомки градом потекли слёзы. На всю подземную залу, прыгая вверх от стены до стены и уносясь в пролом в вышине, пронесся надрывный девичий плач. Моё появление было воспринято вполне нейтрально — человек явно сбрасывал накопившееся напряжение через эмоции, — поэтому я двинулся навстречу, намереваясь замереть у самой границы света и тени. Так как девушка не опасалась пришельца, то необходимо было скорейшим образом наладить контакт, пока неясный резерв времени не оказался исчерпан. Однако не успел я сделать и нескольких шагов, как девушка вскочила со своего места и, оскальзываясь на камнях, побежала вниз, ко мне навстречу. Обнаружилось, что она была частично одета в подобие сегментных доспехов образца позднего средневековья, но обрывки обмундирования больше показывали, чем скрывали. Тем не менее, как ни пытались остатки человеческого в моём сознании, но так и не могли заметить ничего эротического в высоко подпрыгивавшей от шагов обнажённой грудью быстро бегущей девушки. Система просто отрешённо делала выводы. Холёное тело незнакомки хотя и было измазано кровью и грязью, но я без труда смог сделать заключение, что она совершенно непривычна к долгим и изматывающим физическим нагрузкам. Её мышечные кондиции, какими бы они не оказались, были укрыты под упругим слоем жировой ткани — девушка явно уделяла своему внешнему виду крайне много внимания. Однако обрывки странной непритязательной поддоспешной одежды вносили некоторое непонимание. И ещё больше озадачивали характерные белесые потёки на внутренней стороне полных бёдер незнакомки. Эта девушка подверглась сексуальному насилию? В пещере с трупами? Юная особа, тем временем что-то отчаянно лепетавшая на бегу, набрала довольно приличную скорость по пологому склону каменной осыпи, ступая уверенно и твёрдо. А это уже намекало на то, что даже при всём своём крайне плачевном виде, она сохранила достаточно сил. И я лишь за несколько метров до девушки успел вскинуть ладонь с оружием в предупреждающем жесте — Сис подсказала, что вектор и ускорение незнакомки не менялись. Было бы весьма неуместно, если бы при первом знакомстве она с разбегу разбила себе лицо о моё тело. Девушка послушно замедлилась, сделав неуверенный жест, словно пыталась прикрыть наготу… а затем неожиданно рванулась вперёд ещё быстрей, заключая меня в объятия. Тело непроизвольно вздрогнуло, готовое отражать атаку, но невербальные признаки в её поведении характеризовали угрозу, как минимальную, поэтому мне оставалось лишь слегка развести в стороны руки, чтобы не препятствовать девушке. Та была ниже ростом, поэтому обвила меня руками чуть повыше талии и с плачем уткнулась лицом между грудей — Лаурия словно предвидел, что они пригодятся, — попросту принявшись истерить. Голосовой анализатор выхватывал из её сбивчивой речи отдельные слова благодарности. Система стремительно сопоставляла скудные данные, подвергая их перекрёстной проверке и прогоняя через органическую часть себя, но внятного вывода так и не могла дать. Словно один или несколько важнейших элементов оказались утеряны, не позволяя построить цельную картину произошедшего. Немного повертев эту мысль в сознании, я отверг её, как несущественную — делать уверенные предположения без внушительного массива данных, означало осознанно дезинформировать себя же. Поэтому я целиком сосредоточился на незнакомке. Передо мной находился потенциальный союзник — датчик «магического» излучения молчал, — который всем своим видом показывал радость от появления нового человека. * * * Девушка быстро затихла, унимая плач и всё чаще поглядывая на меня снизу вверх. А я в этот момент даже несколько пожалел, что мои груди, теперь казавшиеся не слишком большими, восстановлены в прежнем, незначительном размере. Будь они помассивнее, и неуместная неловкость выглядывающей промеж пары упругих холмов девушки сама собой снизила бы невольное недоверие. Впрочем, бесполезные замечания по поводу «оптимизации» своего тела были единственным, что пропускала всё ещё слегка барахлившая система психотропных подавителей. Девушка первой пошла на контакт, начав о чём-то рассказывать и импульсивно двигать руками по сторонам, и постоянно указывала на себя, пытаясь что-то мне рассказать. Голосовой анализатор трудился тем временем не переставая, а я сумел вблизи рассмотреть незнакомку. Каких-то особых примет она не имела, кроме самой своей внешности, казавшейся изящной и выверено-пропорциональной. Единственное, что бросалось в глаза так это её зубы — они были в крови, хотя полные губы незнакомки оказались целы. Сис сделал предположение о внутреннем кровотечении, но времени прошло столько, что сильная кровопотеря уже дала бы о себе знать. Ещё один невнятный факт осел в моей памяти. Чтобы не случилось недоразумения, я приподнял левую руку и подвигал ей, демонстрируя недееспособность конечности. Пока всё складывалось довольно хорошо — автохирург восстановил мою внешность очень качественно и у незнакомки даже не возникало сомнения, что она говорила не с человеком. Поэтому я загодя предусмотрел вариант, когда она случайно дёрнет меня за левую руку и просто сорвёт плоть летающего ящера вместе с бандажом, обнажая искусственный остов. Девушка всплеснула руками, принявшись извиняться, а затем без раздумий принялась драть на лоскуты и связывать в полоску остатки своей одежды, сооружая для меня перевязь. Отказываться я не стал, склонившись перед юной особой и позволив позаботиться о своей руке. Пока раскрывать свою истинную сущность, даже перед возможным союзником, не стоило. Ещё недолго послушав речи девушки, я перебил её, попытавшись завести диалог уже на языке незнакомки. Мой словарный запас был весьма скудным, а чёткости произношения можно было не ожидать, но важно было установить коммуникацию.  — Помощь? — я аккуратно ткнул указательным пальцем в ключицу девушки, спрашивая об очевидном. Та на мгновение удивилась, а затем яростно закивала, поэтому я снова заговорил:  — Выход? — и, вопросительно приподняв брови, указал рукой с зажатым в ней винтовочным стволом уже вверх. Девушка снова закивала и бегло затараторила, теперь уже реже глядя на меня, а больше осматриваясь. Размыкать же объятий она не спешила, прижимаясь всё плотнее. Впрочем, даже моему мёрзлому разуму оказалось очевидно, что это был не эротический жест. Она явно хотела защиты и потому инстинктивно или нарочно льнула к более сильному.  — Не быстро… — попросил я у незнакомки, так как девушка говорила так бегло, что окончания слов зачастую смазывались. Юная особа вновь удивлённо вскинула бровь. Я же, прислонив оружие к бедру, торопливо постучал себя между грудей пальцем:  — Моя… далеко… не здесь… Девушка на миг замолчала, силясь понять, а затем охотно кивнула и принялась говорить чётко и внятно. * * * Из рассказа, становившегося всё более понятным и информативным по причине работы речевого анализатора, познававшего всё новые термины и понятия на чужом языке, я узнал довольно много об этой пещере и ситуации в целом. Очень давно тоннели, по которым я шёл на голос, были сетями канализационной и дренажной системой древнего города. Поселения давно не существовало, но запечатанные в скальном основании ходы, вымощенные камнем, хорошо сохранились. Относительно недавно их начали разыскивать и вновь вскрывать в отчаянных поисках некого тайного убежища со «средством». Девушка не назвала конкретно, что имелось в виду, но говорила, что у древней цивилизации могло быть оружие или ресурсы, что способны помочь в некой борьбе. Её отец, правитель обширных земель, по своим мотивам не желал принимать помощи извне, потому очень рассчитывал на вариант с древними «средствами». К тому времени, когда девушка заканчивала свой рассказ, мы на пару десятков шагов отошли от смрадной пещеры, углубившись в тоннели, поэтому юная особа, на миг отстранившись, показала пальцем вверх и вперёд, указывая на пролом в потолке зала и как будто давая понять, против кого они борются.  — Лететь… Животное? — не слишком конкретно уточнил я, последовав её примеру и так же взмахнув несколько раз металлической ладонью, но девушка всё поняла и торопливо кивнула. А затем подскочила обратно ко мне и вновь обхватила руками. Мы уже почти четверть часа стояли вплотную друг другу… Кратчайший выход был сквозь пролом в потолке, но подняться по нему, преодолевая почти отвесные стены, было невозможно без альпинистской экипировки. Словно предвосхищая вопрос, девушка рассказала, что в округе летающий зверь был единственной, но далеко не основной угрозой. Она и её люди — это именно члены группы незнакомки пытались вызволить меня из пещеры, — направлялись с дозором, намереваясь узнать, почему с этого участка раскопок перестали приходить отчёты. Летающий зверь напал на них и утащил девушку в своё логово, где затем… Тут она говорила совершенно невнятно, яростным плачущим шёпотом, но я всё понял и без уточнения, показав ей жестами, что продолжать не стоит. Сознание, вновь заторможенное психотропами, едва справилось с элементарным проявлением эмпатии, но я, видимо, справился. Девушка неожиданно быстро пришла в норму и завершила свой рассказ, говоря, что нападение было лишь досадным недоразумением — просто никто не ожидал, что крылатое создание продвинется так далеко. Логические алгоритмы Системы бесплодно предпринимали попытки выяснить обоснование в отказе от союзнической помощи совместно с поиском, возможно, несуществующего оружия, но основную суть я понял. Возникло ещё больше вопросов различного плана, ответы на которые сию минуту нельзя было получить, но наличные данные позволяли действовать уже более решительно.  — Время? — спросил я, указывая на пролом. — Ожидание. Друг… Девушка поняла и ответила, что не уверенна, сколько придётся дожидаться помощи. А затем, явно опасаясь, что я могу раздумать ей помогать, сказала, что её непременно спасут — найдут даже мёртвую. Я уточнил, и тогда девушка сказала, что она… Это слово было непонятным речевому анализатору, но уже спустя пару наводящих односложных вопросов, мощнейший логистический комплекс в моей голове сумел вывести аналогию непонятному слову. Под землёй, всю в крови и без одежды, я встретил принцессу… Недремлющая Сис тотчас продолжила цепочку аналогий:

[Нецарствующий член королевской семьи — глобальный правитель — верховный главнокомандующий в военное время — старший офицер — непосредственный командир]

Вновь ставшая старшей в нашем тандеме, Система опускала малозначительные частности. Крылатый магический зверь, неизвестный язык, поиск средства борьбы в древних руинах и сам факт того, что моё перемещение в пространстве оказалось куда более значительным, чем предполагалось вначале — всё это озадачивало лишь мою человеческую половину. Сис же отодвигала это на второй план. Не успел я произнести и слова, как в сознании, вслед за выводами ИИ, проявилось единственное доступное под психотропами ощущение. Был бы я собой прошлым — сказал бы, что гайка пошла по резьбе. В мыслях быстро зарождалось чувство некого удовлетворения от выполненной задачи — машина в моей голове принесла пользу и теперь ждала новых команд. Тело вытянулось по стойке «смирно» и я отрапортовал, перемежая привычный язык и чужие слова.  — Мэм, тяжёлый штурмовой юнит за номером 404, восьмого подразделения, третьей роты, десятого батальона органо-механической бронепехоты в ваше распоряжение прибыл! Незнакомка удивлённо смотрела на меня, широко распахнув глаза и отступив на шаг. Система услужливо подсказала:

[Статус: замешательство]

Впрочем, не прошло и нескольких секунд, как девушка неожиданно улыбнулась:  — Ну, что вы, не стоит, госпожа рыцарь. Не время для формальностей… То, что она приняла меня за женщину, не стало непредвиденностью, а потому и не обеспокоило. Мой внешний вид был действительно неоднозначным, представляя контурами фигуры нечто среднее между рослой женщиной и очень худощавым мужчиной. А миловидное — со слов Лаурии, — лицо и чётко очерченная женская грудь вносили ещё больше неясности в суждение о моём поле. Но лично меня этот вопрос давно уже не беспокоил, даже если бы побеспокоиться дали возможность. Система, уловив интонации в обращение незнакомки, мгновенно подкорректировала приоритеты, запуская свои бесстрастные пальцы в мой разум. В пределах дозволенного Уставом слегка подкорректировала линию поведения, едва заметно изменила тон моего голоса, сделав его выше и мягче — преображала нужные характеристики соответственно требованиям старшего офицера.  — Слушаюсь, мэм. Готова к следующему заданию! — тотчас ответила я. Тело слегка расслабилось, став по стойке «вольно». Куда больше этой секундной запинки о том, кем же меня считать, озадачил очередной вывод Сис, сделанный на основании поведения незнакомки. Перед взглядом всплыла строка:

[Индивид, предположительно, неадекватен или в состоянии аффекта]

А спустя миг в сознании я «услышала» доводы ИИ, говорившие, что после изнасилования и вероятной потери боевых товарищей люди подобным расслабленным образом себя не ведут — так было указанно в документальном архиве. После встречной заминки, потратив время на размышление, мне пришлось отклонить замечание, отмечая, что ситуация очень неоднозначная.  — Ну, хватит уже, госпожа рыцарь, — тем временем ещё шире улыбнулась девушка. — Мы не во дворце у трона правителя… Лучше окажите любезность и скажите мне своё имя.  — 404-я, мэм, — я вновь тотчас отрапортовала, чувствуя, как новое обращение, вслед за ментоловой прохладой, без усилий вливается в мозг, прочно там оседая. «Она» до основ вытесняла «его». Девушка на мгновение замолчала, а затем заговорила.  — Простите, но это очень странное имя, — на губах её вновь появилась усмешка. — Я признательна, но оно и в самом деле забавно звучит… Я секунду вслушивалась в выводы Сис, разъяснявшие, что же желает услышать старший по званию, и сразу же уточнила.  — Никак нет, мэм! Это не имя. Это мой инвентарный номер…  — Н-номер? — девушка на мгновение удивилась, утратив всякий намёк на волнение. Я же пыталась подобрать из наличного словаря наилучший синоним.  — Это мой позывной. Моя кличка, мэм…  — А-а-а!.. — понятливо протянула девушка. — Это ваше прозвище? Действительно: у грозного воина должен быть свой псевдоним… А имя? У вас же есть имя, госпожа рыцарь? Система выдала сообщение о том, что личные имена киборгов — это не по Уставу, но не стала сопротивляться требованию старшего офицера.  — Меня зовут Кейт. Кейт Фостер, мэм.  — А я Эмилия. Эмилия Лансгрейн, — девушка на миг отступила и элегантно поклонилась, кивнув головой и встряхнув испачканными волосами. — Но папа и близкие друзья зовут меня Мили. Вам я тоже разрешаю так ко мне обращаться…  — Слушаюсь, мэм!  — Взамен же и я буду звать вас… — офицер Эмилия в задумчивости приложила палец к полным губам. — Как вам — Китти? Очень миленько, правда?..  — Слушаюсь, мэм!.. Девушка сразу же поникла, стремительно утрачивая весёлость. Взгляд её наполнился выражением тревоги, но несмелая улыбка быстро появилась опять.  — Какая же вы чопорная, Кейт. Слишком уж вы для «Китти» серьёзны… Эмилия подошла вплотную и неторопливо меня обняла. Её тонкие и испачканные в крови руки обвили талию, а лицо вновь прижалось к груди, частично открытой под бандажами. Послышался сдавленный шёпот:  — Вы такая холодная, Кейт… — пауза на мгновение, а затем снова совсем едва слышные слова. — Умоляю вас, госпожа рыцарь, помогите мне… Система стремительно сделала вывод о крайне нестабильном эмоциональном состоянии непосредственного командира, и сразу же интерпретировала слова девушки по-своему, обновляя список директив. [Задача №1: обеспечить безопасность старшего офицера.] [Задача №2: покинуть опасный участок.] [Задача №3: добраться до дружественных подразделений.] [Задача №4: поступить в распоряжение союзных войск.]  — Разрешите обратиться, мэм? — заговорила я, ощутив послабление от ИИ в сознании.  — Разрешаю, Китти, разрешаю… — девушка опять усмехнулась. — Только, прошу вас, говорите попроще, а не своим деревянным солдафонским языком. Когда выберемся — а мы же выберемся, да? — будете при дворе моего отца впечатлять дам своей прямотой. Но не сейчас… И ещё. Побыстрее, прошу вас — я, как и вы, скоро в ледышку превращусь под этими зловонными сводами… Некоторое время я молчала в ответ, дожидаясь, пока речевой анализатор обработает речь и пополнит мой лексикон, а Система интерпретирует верные выводы.  — Предлагаю немедленно покинуть данную территорию. В виду вашего свидетельства о внезапности нападения летающего противника, дальнейшее пребывание здесь может оказаться опасным, — ответила я собеседнице. Теперь уже Эмилия молчала девять секунд, старательно пробиваясь сквозь нагромождения акцента и исковерканных слов. Очевидно, она решила не обращать внимания на странности в моей речи, отдавая себе отчёт в том, что момент неподходящий. Система оповестила:

[Контакт успешно установлен]

 — Но куда нам идти? — Эмилия взмахнула рукой в сторону тёмного провала старинного дренажного коллектора у неё за спиной. — Единственный путь — это по прямой через старые тоннели в надежде, что найдётся выход с той стороны. На другом склоне плато также ведутся раскопки, но… Идти предстоит далеко — не меньше нескольких дней, уж точно. А вдвоём и без оружия глубоко в эти тоннели лучше не заходить даже под страхом смерти. Говорят, что там обитает много всякой мерзости. И печальные случаи это, увы, подтверждают…  — Нет, мэм, — я в отрицании покачала головой. — Мы пройдём по тоннелю и свернём в первое же боковое ответвление, направившись в соседний ход. По нему выдвинемся в обратную сторону, к месту вашего столкновения с летающим зверем на поверхности.  — Но там же кромешная тьма, Кейт!.. Мы сгинем в тех переходах ещё скорее!  — Я способна удовлетворительно ориентироваться при отсутствии освещения, мэм… Услышав ответ, Эмилия нахмурилась.  — Вы говорите серьёзно, госпожа рыцарь? Если вы просто пытаетесь произвести на меня впечатление, то не стоит — я обязана вам в любом случае…  — Прошу прощения, мэм, но я действительно обладаю таким… умением.  — Да? — в голосе её неожиданно появился интерес. Девушка немного отступила, скрываясь, как она считала, в темноте. — Тогда докажите: скажите, что я сейчас делаю? Сис потратила на выяснение ответа на данный вопрос доли мгновения, обрисовав всё знакомыми белесыми линиями.  — Вы зажмурили левый глаз, показываете язык, и правой рукой раздвинули половые губы влагалища, — бесстрастно ответила я.  — Кейт, вот про последнее можно было и потактичней!  — Виновата, мэм! В ответ раздался смешок.  — Простите, госпожа рыцарь, за то, что не кажусь вам королевской особой, но всё это… В голове настоящая каша и уже сложно понять, что делать можно, а чего не стоит… Не так я себе представляла командование Орденом Расцветающих Маков, — сказав это, она ненадолго замолкла, но мне было отлично видно, что девушка собиралась сказать что-то ещё, словно собираясь с силами. Подтверждая предположение, Эмилия заговорила.  — Есть кое-что, о чём бы я хотела вас попросить, госпожа рыцарь.  — Да, мэм?  — Кейт… Вы же заметили, верно? Вы не могли бы, если вас не спросят о том напрямую, не распространяться о моём грехопадении? Очень вас об этом прошу!.. Отец будет в отчаянии, когда узнает что его дочь была… Разумеется, я осознавала те моральные и этические трудности, возникавшие в ситуации, когда представительница королевской семьи оказывалась изнасилована. Но ощутить эмоциональной наполненности момента не получалось — ментоловый привкус бесстрастности на языке всё уравнивал, делая выбор незначительным. Утаить или сказать правду — это было не существенно.  — Я поняла вас, мэм. Я не стану это разглашать без вашего приказа.  — Кейт, вы обещаете?  — Простите, мэм. Уточните приказ. Девушка вздохнула.  — Госпожа рыцарь, прошу вас, дайте мне слово, что даже на смертном одре не расскажете о моём… о том, что меня изнасиловали… На краткий момент Система направила все свои мощности на обработку семантических конструкций нового для меня языка.  — Даю вам слово, мэм. Об этом никто не узнает. Эмилия с заметной дрожью облегчения вздохнула, находясь по-прежнему в тени и, видимо, позабыв, что я могу хорошо её видеть. Но быстро оправилась и уже с открытой улыбкой подошла, встав справа, и взяв меня под руку.  — Итак, Китти, и как же вы планируете покинуть это место и вернуть королевскую дочь в лоно семьи? * * * Поведение командира Эмилии было вызывающим и озадачивающим, но новая информация всё-таки не давала повода принять решение об отстранении старшего офицера от руководства в виду её невменяемости. Система бесстрастно лавировала на грани логических взаимоисключений, перекладывая парадоксальность некоторых предположений на органическую часть моего мозга. Возможность подчиняться командиру и одновременно подозревать в нём потенциального неприятеля исчезали в дебрях абстрактного мышления остатков человеческого сознания. Все необоснованные предположения отходили на второй план, оставшись фоновым списком задач и не препятствуя выполнению основных директив.  — Мэм, у вас есть предположение, что это за место? — в сторону наполненной трупами залы я указала кивком головы, так как правая рука была занята.  — Логово убитой вами виверны. Чем же ещё эта клоака может быть? — девушка неопределённо дёрнула плечами. — Неужели вы ничего не знаете об этих надоедливых тварях? То, как легко вы с ней расправились, говорит об обратном…  — Я прибыла издалека, мэм…  — Мили, — перебив, напомнила девушка. — Зовите меня Мили.  — Я не из этих мест, Мили, — повторила я, «вслушиваясь» во внутренний монолог Системы.  — Да уж, сразу не скажешь, но если присмотреться… — девушка замолчала на мгновение, оборвав речь подозревающей интонацией. — На вас надет какой-то странный кожаный доспех… Он настолько прочен, что выдержал атаку преображённого зверя? Он зачарованный? Какая тонкая работа, однако… Я же в этот момент, если бы была способна, то назвала бы себя удивлённой — Сис впервые забила тревогу! Взаимоисключений стало куда меньше, но выводы ИИ не стали от этого более внятными, оттого электронная часть моего мозга пребывала в настоящем смятении. Принцесса упомянула о «зачаровании» — фольклорном и псевдонаучном воздействии на материю, — но произнесла это очень уверенно. Однако ни слова не произнесла по поводу самого убийства летающего противника — стрельба и взрывы её не впечатлили. Так же она не удивлена тому, как я появилась высоко в небе, для стороннего наблюдателя возникнув из пустоты. Либо командир Эмилия самого боя не видела, либо намеренно недоговаривала. ИИ, перегруженный противоречивыми фактами, тем не менее, перекрёстно друг друга подтверждавшими, оказалась не способной сделать окончательный вывод. Всё, что Сис могла сказать с высокой долей уверенности, было лаконичным:

[Командир Эмилия лжёт]

Я внесла поправку о том, что ложь могла быть и из благих побуждений — изнасилованная женщина не имела причин безосновательно говорить неправду тому, от кого стоило ожидать помощи. Система, предназначенная для наиэффективнейшего устранения противника, иногда упускала подобные мелочи, поэтому сразу же принялась пересчитывать варианты. Вскоре она выдала новый вердикт:

[Офицер Эмилия лжёт умышленно, намереваясь заручиться поддержкой 404-й и — предположение, — для отстранения от власти неэффективного руководителя]

«Действия?» — уточнила я мысленно.

[Полное подчинение командиру Эмилии]

Сис, устранившая раздражающий фактор неопределённости, мгновенно вычеркнула девушку из потенциальных противников. Установки в сознании киборга и раздел Устава для боевых машин никоим образом не предусматривали вмешательства в дела руководства по собственной воле. Я сразу же перестала обращать внимания на несоответствия, ранее озадачивавшие, и направилась к центру залы, вздымаясь на насыпь.  — Никак нет, мэм. Это не защитное обмундирование, а медицинское приспособление.  — Кейт! — воскликнула девушка. — Вы ранены? Почему же вы молчали?!  — Никак нет, мэм. Моя потенциальная боевая эффективность — на уровне тридцати пяти процентов… Но девушка словно не слышала.  — Боги!.. — очередной её вздох был ещё громче. — Я только сейчас заметила, какая же вы бледная! С вами точно всё в порядке?  — Так точно, мэм. Со мной… всё хорошо. Эмилия нахмурилась, зашагав вслед за мной.  — Кажется, вы говорите неправду… И я вам благодарна за это, госпожа рыцарь. Ума не приложу, что я должна сделать сейчас, чтобы облегчить ваши страдания. Прошу вас, потерпите ещё немного… Она подошла совсем вплотную.  — Что вы ищете, Кейт? — выглянув сбоку, произнесла девушка и неосознанно взяла меня под левую руку, но тотчас отдёрнула ладонь. — Простите!.. Простите, госпожа рыцарь! Я совсем позабыла о вашей ране!.. Я не хотела причинять вам боль…  — Никак нет, мэм. Болевые ощущения отсутствуют, — ответила я, вытаскивая руку из перевязи и поднимая плечо горизонтально. Предплечье и кисть безвольно повисли.  — Кейт, прекратите!.. — девушка неожиданно проявила недовольство. — Довольно!.. Я уже поняла, что вы презрите телесные муки!.. И если вам не жаль себя, то пожалейте хотя бы меня! Нападение проклятой виверны, а теперь и вы бравируете в совершенно неуместный момент. Я не хочу, чтобы моя спасительница ещё больше себя покалечила!..  — Виновата, мэм! — тело, покорное начальственному тону, развернулось, вновь вытягиваясь по стойке «смирно».  — Нет, ну, правда — хватит уже, Кейт… — речь Эмилии смягчилась и девушка робко улыбнулась. — Простите, если задеваю вашу гордость, но просто пообещайте, что до тех пор, пока не настанет момент боя, вы останетесь не рыцарем, а обычной девушкой. Хорошо?  — Вы не обязаны спрашивать моего мнения, чтобы отдать приказ, мэм, — отрапортовала я, следуя установкам Системы.  — Я не приказываю, а прошу об услуге… — грустно ответила девушек, а затем неожиданно замолчала. Спустя несколько секунд послышался её смех. — Я поняла вас, Кейт!.. Вы просто изображаете из себя неотёсанную недотёпу, пытаетесь поддеть меня и отвлечь от случившегося, верно? Девушка засмеялась ещё громче.  — Какая же вы коварная, Китти… И за это вам тоже спасибо. Я понимаю, что болтаю без умолку всякие глупости вместо того, чтобы хоть как-то помочь, поэтому благодарю за снисхождение и попытки шутить и меня приободрить.  — Это не шутка, мэм. Вам не нужно спрашивать моего мнения. Требуется просто отдать приказ. Девушка резко замолчала и недоверчиво отступила на пару шагов, словно пытаясь рассмотреть меня получше в скудном свете, струившемся через пролом. Улыбка быстро пропала с её лица, сменившись хмурым взглядом.  — Кейт, вы обо всём говорите с таким серьезным лицом, что вас чрезвычайно трудно понять… То есть даже если я попрошу вас, к примеру, присягнуть мне на верность, вы и дальше будете настаивать, говоря, что серьёзны.  — Уточните приказ, мэм. Девушка ещё больше нахмурилась. С кривой улыбкой она воздела ладонь и торжественно заговорила:  — Дева-рыцарь Кейт Фостер, наследная принцесса дома Ландгрейн, Эмилия Ландгрейн дарует вам честь присяги на верность!.. — после чего сбилась с серьёзного тона и весело усмехнулась. — Ну, вы всё ещё будете стоять на своём? Система торопливо сверялась с Уставом, не обнаружив пунктов, запрещавших старшему офицеру реквизировать боевую машину для выполнения особых задач.  — Номерная, 404-я готова к выполнению задач, мэм!  — Нет, вы серьёзно? — Эмилия даже хмыкнула от удивления, похоже, забыв, что вокруг был смрад и тлен. — Даю вам последний шанс отступить, иначе воспользуюсь подобной любезностью… Я молчала, ожидая распоряжений.  — Что, же, госпожа рыцарь, вы сами дали присягу. Я вас не вынуждала… — девушка опустила ладони в латных перчатках себе на бёдра. — но не всё так просто… Докажите, что верны слову — выполните самую мою нелепую прихоть. И тогда я поверю окончательно… Я всё ещё молчала, ожидая. Эмилия тем временем заметно покраснела и Сис сразу же распознала в ней смущение и замешательство. Спустя мгновение, девушка заговорила.  — Кейт, я приказываю вам меня поцеловать… Система, озадаченная тем, для какой же боевой задачи может понадобиться соприкосновение губами, вывела перед моим взором несколько изображений процесса. Эмилия к этому моменту и вовсе оказалась пунцовой до самой шеи.  — Прощу прощения мэм. Я не обучена… производить поцелуи, — что-то об этом сохранялось в глубинах моего подсознания, но лишь на уровне тончайших, едва заметных намёков. Эмилия вздрогнула, и взглянула на меня с облегчением.  — Вы нарушаете слово или вновь шутите?.. Да, ваши волосы, похоже, сгорели, но даже так любой скажет, что вы весьма хороши собой… Я ни за что не поверю, что вы не пользовались популярностью и ни разу… Девушка так и замолчала, недоговорив и опять заливаясь краской смущения.  — Никак нет, мэм. Я не обучена… не умею целоваться. Обновите приказ.  — Н-но вы же девушка?..  — Никак нет, мэм. Я несостоятельна, как женщина.  — О ч-чём вы? — неуверенно пробормотала Эмилия.  — Я не способна производить потомство, мэм.  — О, Боги! — воскликнула девушка. — Простите, ради всего святого! Я не хотела вас оскорбить!..  — Никак нет, мэм. Этот факт не стоит внимания… Девушка снова замолкла, а затем неожиданно спрятала лицо в ладонях.  — Тогда… В таком случае позвольте мне вас поцеловать!.. В таком месте, в такое время — если вы согласитесь, то это будет достаточным доказательством!.. — послышалось её бормотание. Непосредственный руководитель имеет право распоряжаться с вверенной ему техникой так, как сочтёт нужным, поэтому я без промедлений слегка согнула ноги и оперлась правой рукой о коленный сустав, чтобы оказаться на высоте роста Эмилии… Прикосновения к своему лицу я не почувствовала, но девушку результат, судя по всему, удовлетворил — она отступила, чрезвычайно смущённая.  — Ваши губы такие мягкие и холодные, Кейт… — мечтательно заговорила командир, но затем встряхнула головой, словно опомнившись. — Х-хорошо. Вы доказали, что держите слово. И должна признать, что это был мой первый поцелуй, поэтому будьте благодарны, ясно?  — Так точно, мэм. Позвольте замечание?  — Ч-что? — оробевший голос девушки окрасился испуганной интонацией. — Н-неужели в-вам не понравилось?..  — Мэм, нам пора уходить… После моих слов румянец с лица Эмилии перешёл на самые плечи несмотря на явный озноб, проявлявшийся в дрожавших пальцах юной особы.  — Д-да, конечно, вы правы!.. Не стоит больше задерживаться… — она помолчала, а затем неожиданно подбежала вплотную, хватая меня за правую руку. — Заклинаю всеми богами, Кейт! Молчите об этом, иначе отец сперва убьёт меня, а затем лишится рассудка!..  — Да, мэм. Позвольте приступить к выполнению задания?  — Позволяю, — Эмилия со вздохом улыбнулась. — Выведите нас отсюда поскорей…