За номером 404

Обыскав просторную залу, я обнаружила невыясненное количество убитых животных и не менее десяти фрагментированных трупов людей. Найти среди останков целой верхней одежды не удалось, равно как и подходящего оружия. Попадавшиеся клинки были изломанны, а некоторые — из-за низкого качества материала, — просто изогнуты. Полезной находкой стали лишь несколько таких же поломанных копий и кирок. Подбирая эти обломки и зажимая их обратной стороной коленного сустава, я отламывала металлические части, заготавливая доступное топливо. Мне самой низкая температура подземелий дискомфорта не доставляла, но Эмилия мёрзла всё сильнее.  — Кейт, вы такая силачка! — усмехалась девушка, ожидавшая меня на насыпи. — Раз уж вы там, то заодно поищите и масляные фонари этих бедняг — попробуем сделать факелы. Я вам, конечно же верю и более не сомневаюсь в умении ориентироваться в темноте, но огонь, если случится, поможет отогнать нежеланных гостей. Боюсь, что даже ваших сил может не достать, если нам не повезёт…  — Мэм, разрешите обратиться…  — Итак!.. — перебив меня, задорно воскликнула Эмилия. — С этой самой секунды ваши солдафонские словечки категорически запрещены. Я, как дама сердца — не забыли ещё о присяге? — велю вам говорить со мной, как с равной!.. Ну-с, и о чём-то хотели спросить меня, Китти? Система быстро внесла коррективы в настройки, согласно требованиям офицера, соответственно изменяя мою речь.  — Эмилия, позвольте уточнить личность предполагаемого противника? — произнесла я.  — Личность? — скривилась девушка. — Не тратьте своё благородство на этих чудовищ, а называйте их мерзкими монстрами, кем они и являются!.. Это небольшие стайные хищники, трусливые, но опасные своей численностью. Не знаю, водятся ли в ваших краях похожие создания, но в нашей стране горняки просто зовут их жуками… Жуков многие видели, но говорят, что ещё глубже, в пещерах, водится что-то более страшное… Но это уже только слухи… Девушка опустилась на корточки, перекладывая из ладони в ладонь рукоять обломанного меча. Моё оружие — винтовочный ствол, — лежал на видном месте неподалёку от неё.  — Но, думаю, нежелательных встреч в ближайшее время нам не грозит, — сказала девушка, указав рукой в сторону завалов из мёртвых тел. — Жуки трусливы. Если бы они часто бывали в ближайших тоннелях, то виверна обязательно бы их ловила и ела… Не знаю, даже, кто омерзительней: жуки или то крылатое чудище, что согласно есть этих отвратных созданий… Их панцирей среди тел не видно, а значит жуков рядом не бывает… Я тем временем подносила обломанные древки и рукояти, которых набралось не так уж и много. Отыскала несколько наиболее чистых тряпок, раньше бывших одеждой. Опустилась рядом с принцессой, пробуя увязать поклажу в тюк. Девушка повелительно меня оттолкнула.  — Кейт, продолжайте поиски, а я здесь справлюсь. И если найдёте фонарь, не забудьте проверить, есть ли в нём кремень и кресало — они обычно сбоку на бечёвке привешены… — Эмилия улыбнулась. — Да, госпожа рыцарь, не думайте, что я совсем уж неженка и доспехи надевала только для красоты. Кое-что полезное знает и умеет даже королевская дочь… Масляных фонарей нашлось несколько, но почти все они были раздавлены, и только в последнем, вынутом мной из грудины гниющего трупа, сохранилось немного жидкого топлива. Вернувшись к командиру группы, я использовала деревянные рукояти, оборачивая их смоченными в угольно-чёрной жидкости обрывками ткани. Эмилия помогала, так как одной рукой мне не удавалось завязывать узлы. В итоге получилось два факела для экстренных целей, когда освещение будет нужно критически. После этого я насобирала с округи всё, что могло хоть немного гореть, но что мы не могли взять с собой, и с помощью Эмилия добыла огонь. Остатки масла из фонаря отправились в пламя, к щепкам и тряпкам, освещая и согревая озябшую девушку. А я, отойдя от открытого пламени на несколько метров, начала переделывать сохранённые боеприпасы от винтовки в более удобную для применения форму. Когда Эмилия увидела патроны, я сразу же распознала удивление и высокую степень любопытства, что вновь подтвердило вывод Системы — местным жителям была неизвестна подобная и уже весьма примитивная технология. Пока я, зажав патрон в кулаке, медленно расшатывала пальцами пулю в гильзе, девушка подошла ближе, взяв в руки один из снарядов. И внезапно ударила им о камень.  — Что это, Кейт? Какое-то религиозное украшение из вашей страны? Моё тело, на рефлексах обгоняя человеческое сознание и даже команды ИИ, обронило из ладони патрон и крепко вцепилось в запястье девушки. Движение было настолько стремительным, что протекавший между пальцев воздух загудел.  — Не стоит этого делать, мэм, — я неторопливо отняла у ошарашенной Эмилии снаряд. — Данный предмет — взрывной заряд в замкнутом объёме. Неосторожное обращение покалечит или убьет вас…  — Это магия?! — тотчас же воскликнула девушка, похоже, испуганная внезапностью, а не фактом возможной опасности. Система мгновенно среагировала на ключевое слово, разгоняя доступные мощности на максимальный режим и переходя в состояние повышенной готовности. Юнит за номером 404 был готов ринуться в бой. Но проходили мгновения, и ничего не происходило. А тон командира говорил, что она всё ещё удивлена, но совсем не испугана.  — Нет, мэм, — отрицательно качнула я головой, пока рука была занята, разбирая боеприпас. Выходная мощность ядра-прототипа постепенно начала падать к показателям «холостого хода».  — Это устройство в моей руке — нестабильный результат соединения… инертных по отдельности веществ. Содержимое данного контейнера при внесении огня взрывается. Эмилия улыбнулась.  — Странная и занятная вещь. Ведёт себя, как магический артефакт, но магическим не является… Не став настаивать на объяснениях, она вернулась, быстро догоравшему, опускаясь возле него на корточки и поблёскивая светлой кожей на бёдрах.  — Вы рыцарь, Кейт, но говорите, как придворные учёные мужи… Оставьте на потом эти … «штуки» и идите, погрейтесь — может быть, ваша бледность хоть немного спадёт. * * * Довольно быстро я разобрала три патрона из пяти, скрутив по отдельности пороховые заряды в узелки из тряпиц. Если возникнет необходимость противостоять хищным животным, то слепящие и обжигающие вспышки сгоревшего пороха окажутся очень полезны. Когда же с последними приготовлениями было покончено, мы без промедлений отправились в туннель, оставляя за спиной провал в потолке. Принцесса почти висела у меня на руке, опасливо вертя головой и в начале ступая несмело. Очевидно, что девушка ничего не видела и разумно опасалась темноты, выступов и скрытых провалов. Но я достаточно хорошо могла различать окружение, заранее предупреждая спутницу об опасных участках. Решив мне довериться, она стала идти уверенней и мы в целом стали двигаться быстрее. Пройдя почти час в темноте, девушка попросила привала, робко сказав, что очень замёрзла. Я сразу же остановилась, и мы принялись разводить огонь. Когда свет осветил выложенный камнем тоннель, сырой и поросший белесым грибком, мы обе зажмурились. Подслеповато моргая, девушка быстро — пока скудное топливо не выгорело, — повлекла меня к огню, призывая погреться. Система тем временем диагностировала узлы и механизмы, докладывая, что ядро-прототип работало штатно. Сердце зверя также справлялось с нагрузками. Даже спустя десяток минут девушка никак не могла согреться хоть немного, поэтому экономить мизерный запас топлива оказалось бессмысленным. Я сложила всё, что было, в огонь, а грязную ткань, увязывавшую обломки дерева, отдала Эмилии, предложив ей немного прикрыть свою наготу, чтобы уменьшить теплопотерю. Девушка сморщилась от отвращения — тряпка ужасно воняла, — но, похлопав себя по грязным бёдрам, всё же последовала моему предложению, обернув их тканью. Когда в костре практически не осталось светящихся углей, я встала на ноги.  — Мэм, позвольте внести предложение?  — Да, Кейт? — девушка посмотрела на меня с интересом.  — Нам стоит ускориться.  — Да, я понимаю, — она виновато опустила голову, отвечая подавленным тоном. — Поверьте, я иду так быстро, как только смогу…  — Прощу прощения мэм, но я имела ввиду другое. Сказав это, я подошла к поднимавшейся Эмилии вплотную и подставила предплечье ей под колени, лёгким рывком усаживая девушку себе на руку.  — Ой! — раздался громкий вскрик. — Китти, что ты творишь!  — Это оптимальный вариант ускориться, мэм.  — Но ты же так быстро устанешь… Ты ранена, в конце концов!  — Это несущественно, мэм. Лишённая точки опоры, и оказавшаяся в темноте, девушка крепко обвила руками меня за шею, прижимаясь всем телом.  — Л-ладно, Кейт, раз уж на то пошло, то несите на руках свою даму сердца, — послышался неуверенный смешок, после чего Эмилия проговорила мне почти на самое ухо. — Б-р-р… Китти, какая же вы холодная, просто ледышка… Продвинувшись на несколько километров за последующие полтора часа по большим тоннелям и соединявшим их переходам, я выдерживала один курс. Система считывала ориентацию тела в пространстве и даже без привязки к спутнику и магнитного компаса не позволяла сбиться с пути. Я же то и дело спрашивала у командира Эмилии, не замёрзла ли она и не желает ли пройтись и согреться. Девушка, осознавшая, что мы двигались куда быстрее, когда она была на руках, отвечала, что всё ещё может потерпеть. Ещё через четверть часа, сильно заикаясь от смущения, Эмилия сказала, что ей нужно помочиться. Мой уточняющий вопрос ещё больше смутил командира, и она уже едва не закричав от стыда, приказала её опустить на пол, а затем велела заткнуть уши. Я послушно выполнила указание, дожидаясь, пока Эмилия, присевшая на корточки рядом, оправит естественные надобности. Вскоре, продолжив путь, девушка неожиданно заговорила.  — Кейт, наконец-то и вы согрелись? Я уж опасалась, что вы измотаете себя до смерти… Вы не против если… если я придвинусь ближе? Н-не поймите неправильно, но, честно сказать, я дико замёрзла, а вы теперь такая тёплая… Я ответила утвердительно и сразу отметила, как едва слышный шум от дыхания девушки приблизился вплотную — Эмилия прижалась к моему лицу щекой. Система тем временем проводила экстренную диагностику всех подсистем и узлов. Самоосмотр ничего не выявил — всё работало в штатном режиме с момента замены гидронасоса на сердце зверя. Однако разогрев внешних покровов был. Причину этого выяснить не удалось. Сис сделала предположение о том, что отторжение и разложение тканей началось гораздо раньше, чем прогнозировалось. Биохимия необычного зверя оставалась неизвестной, поэтому вероятность ошибки в расчётах была велика. Ввиду этого мне следовало незамедлительно покидать заброшенные тоннели и предпринять попытку объясниться с командиром Эмилией. Было однозначно понятно, что её культуре неизвестна процедура киборгизации, а это могло вызвать крайнюю неприязнь и новые моральные травмы старшего офицера. Машины, подобные мне, если позволяла обстановка, не должны были вредить союзным войскам любыми способами, и поэтому я была обязана рассказать о принципах своего устройства нынешнему командиру. Но пока моя мобильность всё ещё сохранялась, движение имело больший приоритет перед уравновешенным состоянием Эмилии. Довольно скоро мои системы начали замечать сбои в работе некоторых датчиков. Я несколько раз инициировала запуск самодиагностики — на периферии «ощущений» начали возникать непонятные сигналы, похожие на недавнюю фантомную боль ядра-прототипа. Но проверки ничего не давали. Наоборот, отмечали лишь крайне медленный, но положительный рост выдаваемой сердцем мощности. Однако беспокоившие сигналы становились всё более частыми. Если бы это имело значение, то я бы сказала, что ощущаю прикосновения к телу, чего быть не могло, так как подавляющая часть моих органических покровов была донорской. Списав это на неполадки, равно как и недавние колебания в системе психотропных подавителей, я перестала обращать внимание на данный факт. Эмилия то и дело негромко заговаривала, понемногу рассказывая о себе, о ситуации в её стране. Человека подавляла полная темнота, поэтому девушка звуками собственного голоса пыталась хоть немного снять психологическое давление от неизвестности, неосознанно пополняя при этом мою базу данных. Так я узнала, что обычно виверны редко вырастают размерами больше, чем лошадь — такие особи считались матёрыми и чрезвычайно редкими. Эти создания в своей массе были кем-то вроде летающих волков, ворующих у крестьян овец и зазевавшихся маленьких детей, но не более. Однако то тяжеловесное создание, способное перекусить пополам ту самую лошадь, и прокусившее мой корпус, было совсем не обычным, а изменённым с помощью магии. Не так давно на юге королевства, при неясных обстоятельствах в болотистых землях неожиданно обнаружили лагерь странных созданий, которых там никогда не было. Принцесса назвала их демонами и сказала, что даже в легендах нет сказаний о ком-то похожем. Эти создания оказались откровенно враждебны к человеку и были куда более сильны, чем обычные люди. Однако ситуацию в стране спасало то, что «демоны» оказались очень зависимы от уровня элементальной энергии и не покидали своего лагеря, вместо этого преобразуя хищную фауну страны и рассылая её во все стороны. Также — при этих словах девушка заговорила смущённо, — немного ослабляло напряжённость то, что демоны были крайне похотливы и первым делом стремились взять в плен поверженного противника.  — Для чего — неизвестно, но можно представить… — говорила она. Теория магии, вскользь затронутая Эмилией, осталась для меня непонятной, но Системе хватило и того, что где-то в стране базировался сильный враг командира Эмилии Лансгрейн… Во время одного из таких монологов девушка неожиданно встрепенулась и с повышенным энтузиазмом сказала, что ей померещилось движение воздуха — видимо, мы шли в правильном направлении, попав в поток естественной тяги. А я вновь запустила процесс диагностики, потому что датчики начали сбоить с большей силой. Но как и в предыдущие разы задокументированных неполадок обнаружить не удалось. Разогрев наружных покровов, стал ещё более заметным, судя по показаниям содрогавшейся в электронных конвульсиях Системы. * * * Очень быстро надежды Эмилии на безопасный путь не оправдались. Стоило нам продвинуться в сети тоннелей к предполагаемому выходу, как мой слух уловил отдалённое дробное перестукивание и шуршание, походившее на звук кости о камень. Шум очень быстро усилился настолько, что его заметила и мой командир.  — Мерзкие твари… — зло и испуганно произнесла девушка, после чего завозилась в темноте, пытаясь прижаться ко мне ещё ближе. — Н-не волнуйтесь, Кейт… Уверяю — эти трусливые создания первыми не нападут… Мне так говорили… Голос девушки был неуверенный, надтреснутый, поэтому мне не потребовалась даже помощь Системы, чтобы уловить в нем крайнюю степень беспокойства, пограничного с паникой.  — Мэм, мне зажечь факелы? Шуршание за нашими спинами все прибывало, исходя при этом не только из отдаленной темноты убегавшего за спину, но словно и из-за самих стен. Девушка молчала некоторое время, то ли вслушиваясь, то ли собираясь с мыслями. Вскоре послышался ее дрожащий вздох.  — П-простите меня, Кейт, за то, что позорю рыцарство, облачаясь в латный доспех, но сейчас мне ужасно страшно… — дрогнувший голос одним своим тоном давал больше информации об Эмилии, чем неясные белесые контуры его лица перед моим взором.  — Там, в логове виверны, я почти что смирилась… Но сейчас, благодаря вам, я вновь хочу жить… — Эмилия незаметно для себя начинала плакать. — Простите, за то, что я такая беспомощная и бесполезная… Система уже довольно свободно оперировала новым лексиконом и без усилий распознала смысл самих слов. Но моя человеческая половина смутно уловила суть сказанного: Эмилия не извинялась за свою слабость, а боялась, что я её брошу в трудный момент. А через мгновение, перекрывая плачущим шепотом приближавшийся из темноты шорох, девушка решилась высказать свои мысли открыто.  — Умоляю вас, Кейт, не бросайте меня… Не оставляйте живой этим тварям… Боевой кибернетический организм не имел собственных абстрактных желаний, равно как и мотивации, чтобы дезертировать с поля боя. Поэтому я даже не рассматривала подобной возможности. Но Система упорно пыталась высчитать, почему Эмилия считает возможным сохранить мое существование ценой ее жизни.  — Мили, я вас не брошу, — правильные в данной ситуации слова прозвучали сухо и не искренне, но это все, на что была способна моя заторможенная психика. Благо, девушка не обратила на это внимания.  — Спасибо, Кейт. Я верю вам и никогда этого не забуду… Перестук в темноте к этому времени больше не был дробным шуршанием, а вырос в хорошо различимый топот множества ног, барабанивших по гладкому камню. Я поняла, что времени до контакта осталось крайне мало, и остановилась на месте, ссаживая на пол Эмилию.  — Приготовьтесь к бою, мэм, — тон мой был спокойным и ровным. Стоять в ремонтном ангаре, идти бой, убивать неприятеля или прекращать свое существование — для киборга все это было тождественно. Но мое безразличие неожиданно сыграли на пользу моральному духу девушки. Она твердо кивнула, приняв отсутствие эмоций за уверенность, и торопливо спросила в ответ:  — Кейт, что я должна делать? Система сразу же интерпретировала это, как частичное делегирование командных полномочий, пересчитывая возможные тактические схемы.  — Добудьте огонь и зажгите факел, мэм, — ответила я. — Держитесь ближе ко мне, но не вплотную, и наблюдайте за тылом. Защищайте себя… В темноте я вложила ей в руки два свёртка с пороховыми зарядами.  — По моей команде подожжёте это, и незамедлительно бросите в противника. Не мешкайте или погибнете.  — Х-хорошо, Кейт, — девушка кивнула, ответив дрогнувшим голосом. — Я оправдаю ваши преданность и доверие… Опустившись на корточки, она уронила на каменный пол факелы и принялась высекать искру из огнива, пытаясь поджечь летучие пары горючего масла. Система смогла заметить её неуверенность, выдавая предположение.

[Командир Эмилия испытывает недоверие, подозревая 404-й юнит в скрытых корыстных мотивах]

Впрочем, данная информация носила лишь справочный характер. Видела ли во мне Эмилия в данный момент незнакомку, желающую обязать высокопоставленных семью своей услугой с целью наживы, или же просто ненавидела без внятной причины — это не имело значения. Отношение командира к боевой антропоморфное машине было несущественным. Важным оставался лишь приказ офицера. Очень скоро огонь вспыхнул, ослепляющими отсветами заливая округу, выхватывая из темноты каменный пол и пологие стены, сходившиеся в арочный потолок над нами. Мы с Эмилией почти одновременно отшатнулись от сияния тусклого, чадящего факела, на мгновение показавшегося ярким дневным светилом. Система стремительно приводила мое зрение в норму, но девушка слепо жмурилась, утирая слезившиеся глаза. Зажав винтовочный ствол в ладони, я выпрямилась, осматривая предполагаемое место контакта. Тоннель был четыре метра в ширину и в самой высокой точке купольного потолка, позволял мне стоять, не пригибая головы. Выставляя в разные стороны руку с зажатым в ней оружейным стволом, я уточняла расстояния до преград.  — Здесь! — резко крикнула Эмилия, рывком смещаясь в сторону и направляя факел на стену, но я уже заметила угрозу. Обветшалая каменная кладка с тихим скрежетанием вспучилась, и древний обработанный камень посыпался на пол. В проломе, дребезжа твердым наружным покровом, замельтешили остроконечные сегментные конечности, проталкивая затянутое в панцирь существо. В два шага оказавшись рядом, я ударила наотмашь, обрушивая прямоугольный срез казённой части ствола на прорывавшееся в тоннель тело. Эмилия вскрикнула в унисон с раздавшимся хрустом, и навершие булавы без труда проломило панцирь, утопая глубоко в теле противника. Из раны на пол мощно хлынула выбитая жёлто-зеленая слизь, и создание подало голос, громко заверещав. Я сделала ещё один шаг, вворачивая булаву до упора во внутренности существа и с треском вминая неприятеля в стену. Снова раздался хруст и смятый противник под кодовым именем «жук» замер в проломе, закупорив его собой. Позади него мгновенно наметилось копошение — замелькали другие конечности, коловшие и рвавшие плоть трупа, — но тело застряло и перекрывало выход. От противоположной стены также послышался скрежет, и я рванула туда. Пролом появился у самого пола, и мне достаточно было просто наступить на существо ногой, размазывая в хрустящее месиво насекомоподобное создание. Эмилия, снова вскрикнула, отпрыгивая от хлынувших внутренностей и, следуя указанию, держалась позади, обхватив обеими руками горящий факел. Шум множества ног приближался. Система делала выводы.  — Мэм, ваши данные неполны, — произнесла я, проламывая булавой кладку ещё до того, как осыпался камень. Смертельно раненый враг вывалился наружу, вслед за выдернутым оружейным стволом, и упал на пол, брызнув слизью на мои ноги, мелко задрожав двумя парами ног в агонии.  — О чём ты, Кейт?! — вскрикнула девушка, не оборачиваясь. Я убила ещё одно создание, размозжив ему панцирь, после чего несильно — чтобы избыточной мощностью не расплескать тело врага, — пнула труп ногой, вталкивая жука размером с крупную собаку в неровный круг света между мной и принцессой.  — У этих созданий остроконечные ноги, которыми сложно копать, но они пришли из-за стен, по ходам, которые сами не могли сделать.  — Что ты хочешь сказать?! — девушка затравленно озиралась.  — Возможно, это социальный вид. А данные особи — каста фуражиров.  — Кейт, да скажи ты по-человечески, в конце-то концов! — девушка закричала уже в голос, теряя самообладание.  — Это разведчики, мэм.  — И что же нам делать? — Эмилия растерянно глянула на меня.  — Отступать, — безразличным тоном ответила я, срываясь с места и на ходу подхватывая девушку на руку. Та не стала спорить, давая свое молчаливое согласие. А вскоре и сама догадалась, как поступить лучше — Эмилия обхватила бедрами мою талию, соединяя ступни в замок, обвила руками шею, освещая тыл факелом. Я на бегу растоптал ещё пару жуков — для моих металлических ступней их панцири оказались весьма уязвимы, — но создания все прибывали. А Система тем временем очертила контуры неприятеля, приближавшегося по тоннелю. Отпрыгнув назад на несколько шагов и подхватив с пола второй незажженный факел, я передала его Эмилии, после чего быстрым шагом двинулась с места.  — Мэм, подожгите и бросьте полученные от меня свёртки сейчас.  — А? — растерянно вздрогнула девушка, но затем взяла себя в руки. — Д-да, секунду!.. Через пару мгновений позади нас звонко хлопнуло, и Эмилия испуганно взвизгнула мне прямо в ухо, перекрикивая даже резкий шум от близкого взрывного горения. Порох впервые за бессчётное количество лет озарил тоннель настолько ярким, ослепляющим светом, и в ответ раздалось взволнованное верещание преследователей, резко замедлившихся. Моё новое сердце тем временем справлялось с нагрузкой, надёжно укрытое внутри высокопрочного металлического остова. * * * Я гулко стучала ступнями по каменному полу, понимая, что пытаться вести себя скрытно уже бесполезно. Быстрый шаг набирал темп, обращаясь в стремительный бег, и вскоре стало видно, как в свете факела волосы Эмилии начали колыхаться от набегавшего потока воздуха.  — Н-не!.. Т-так!.. Б-быстро!.. — заикаясь, выкрикивала на ходу девушка. — Я!.. Едва!.. Д-держусь!.. Командира очень сильно трясло от быстрого бега — её подскакивавшая грудь подлетала почти до моего подбородка, с тихим хлопаньем падая вниз и ударяясь уже о мою грудь. Но топот догонявших нас «жуков» начинал отставать, а значит, действие давало положительный результат.  — Прошу прощения, мэм, — сказала я девушке и, перехватив оружие, завела предплечье под её колыхавшиеся ягодицы, немного приподнимая невесомую ношу. Возможность немедленно отразить нападение снизилась, но девушка, сидя на моей руке, как на балансире, перестала вздрагивать и подпрыгивать.  — Кейт, пожалейте себя! — крикнула она. — Твари немного отстали — отдохните хотя бы секунду, иначе вы измотаетесь! Какой в этом смысл, если нас всё равно настигнут, но спустя три минуты, а не одну? Мой стандартный ответ: «Фактор усталости несущественен», был мгновенно преобразован Системой в более верную лингвистическую конструкцию, соответствовавшую эмоциональной наполненности момента:  — Со мной всё хорошо, мэм. Я не устала. Девушка несмело улыбнулась в ответ, плотнее прижимаясь ко мне.  — Боги!.. Кейт, да вы просто поражаете меня своей собранностью!.. Знаю, ещё ничего не кончено, но я думала, что это конец… Если бы вы только знали, как же я испугалась!.. Сис, неустанно мониторившая все доступные ей параметры и окружение, сразу же отметила несоответствие. Я сохранила способность обонять, и теперь ощущала близкий запах испачканного женского тела. Но при этом моя машинная часть разума из проб воздуха выделяла чрезвычайно мало характерных для страха маркеров. Всё обстояло так, что Эмилия была напугана куда меньше, чем думала. Или она намеренно лгала. Система привычно принялась обсчитывать данные, прогнозируя возможный мотив для неискренности Эмилии в ситуации, граничащей с её смертью. Но мой человеко-машинный мозг сами мотивы командира не интересовали. Чего нельзя было сказать о поступавших противоречивых данных, заставивших задуматься о разладе в системах и падении уровня боеспособности. Однако уже в следующий момент искусственно усиленное обоняние подало новый сигнал о том, что Эмилия, испуганно хватавшая ртом воздух, возбуждена в сексуальном плане. На некоторое время я успокоилась, получая от Системы информацию о том, что для людей в критической ситуации такая реакция — эротическое возбуждение, — вполне допустима. Но затем программное обеспечение уловило следы гормонов счастья, и я немедленно отдала команду запустить самодиагностику. Сис, замечавшая малейшие нюансы, но не всегда делавшая верные выводы, среагировала в тот же момент, принявшись за тестирования… Через пятнадцать секунд после начала проверки я ощутила помехи в визуальном диапазоне, стремительно начавшие нарастать. Списав это на всё те же, что и ранее, последствия от телепортации и повреждений, полученных во время сражения с виверной, мне пришлось замедлить движение, чтобы успевать адекватно реагировать на изменение обстановки. Перед глазами рябило и мерцало, словно в лицо мне плеснули воды. Просевший каменный пол я разглядела несвоевременно. Стопа с грохотом опустилась на обтёсанный каменный блок и вместо того, чтобы понести меня дальше, рывком ушла вниз, угодив в обширную пустоту. Кладка заскрежетала, каскадом осыпаясь вниз и увлекая нас за собой. Я поняла, что заваливаюсь вперёд, не успевая сгруппироваться. В последний момент удалось извернуться, делая так, чтобы Эмилия упала сверху. Мы пролетели немногим более метра и упали на что-то белесое, с громким хлюпаньем брызнувшее во все стороны слизью. * * * Когда девушка пришла в себя после удара, я быстро зажала ей рот ладонью, призывая к молчанию. Неподалёку горел выроненный факел, поэтому она могла смотреть мне в лицо, лёжа сверху и спрашивая одними испуганными глазами. Дождавшись её понимания, я медленно отняла руку от лица девушки и прижала указательный палец к своим губам. Эмилия жест поняла и абсолютно затихла, оставив попытки подняться. Пронёсшиеся в моих подсистемах и лишившие остроты восприятия помехи с высокой вероятностью могли бы оказаться фатальными, но просевший под ногами пол позволил получить преимущество. И если бы это меня волновало, то я бы отметила — нам повезло. Обрушившаяся каменная кладка представляла из себя одновременно и потолок своеобразной камеры, вырытой снизу, под плотно подогнанными блоками. При первейшем осмотре эта полость в рыхлой породе оказалась некими яслями для молодняка «жуков» — мы с Эмилией рухнули с высоты на продолговатые белые коконы, смягчившие падение, раздавив в сплошное месиво около десятка из них. «Жуки», преследовавшие нас по верхнему тоннелю, уже добрались до пролома, но я сразу же отметила, что их возбуждение обрело иной характер. Насекомоподобные создания с заметным опасением спускались в пролом, осторожно переступая острыми ногами между коконов. Разогнувшиеся сегментные антенны созданий принялись рубить воздух и невесомо касаться предметов вокруг. Очень скоро они оказались рядом, но по неясным причинам не торопились проявлять агрессивность, хотя мы были в нескольких метрах от ближайшего «жука». Сис сделала вывод о ещё большей степени социализации этих существ и предположила, что создания обеспокоены запахом своего убитого потомства. Я сразу же обратила на это внимание и заметила, с какой осторожностью они прикасались к раздавленным коконам у моих ног. Рисковать жизнью командира и предпринимать попытку бегства, было невозможно, поэтому я вновь попросила девушку о молчании. А затем зачерпнула из раздавленного кокона пригоршню густой белой слизи с бурыми прожилками в ней. Эмилия нервно сглотнула и осторожно оглянулась назад, всматриваясь в полумрак и пытаясь рассмотреть происходящее. Очень скоро девушка вновь смотрела на меня и согласно кивала. Сохранившая присутствие духа, она быстро поняла замысел и согласилась, уже по собственной воле зажимая рот, чтобы сдержать рвотные позывы. «Жуки» не обращали никакого внимания на наши всё более активные движения посреди большой лужи слизи. Их становилось всё больше в камере — создания вползали через пролом или боковые ходы, — но никто из насекомоподобных существ нападать не спешил. Вскоре, аккуратно покрывая кожу девушки слизью из коконов и обильно покрывая ею лицо Эмилии, я выделила в копошившемся рое другой тип «жуков». Они были меньше размерами, чем «фуражиры», более медлительные, но имели внушительные передние конечности, походившие на ножи бульдозеров. Вскоре удалось рассмотреть и веретенообразные, длиной с руку многоножки, что ползали по белым свёрткам и также суетились. Видимо, это были няньки, смотревшие за приплодом. «Жуки» то и дело нас задевали конечностями, ощупывая своими антеннами, но, вероятно, принимали за коконы. Очевидно, мы пахли так же, сбивая их с толку. Эмилия же всякий раз вздрагивала, ощущая прикосновение странных созданий, но проявляла выдержку и хладнокровие. Пока уже она натирала меня маскирующей слизью, я осмотрелась вокруг, ища место, по которому мы сможем подняться и вернуться в тоннель. Потолок над головами просел большим неровным овалом, но коконы внизу оказались достаточно прочны, чтобы лопнуть лишь под весом наших двух тел, и сохраняя целостность от ударов камней. «Няньки» и «землекопы» принялись их извлекать на поверхность, поэтому чтобы подстегнуть их работу, я принялась по дуге бросать камни в интересующий меня участок. «Жуки», вероятно решившие, что возможен новый обвал, ускорили работу, освобождая при этом для нас путь. Неожиданно девушка сдавленно «ойкнула», глянув на меня со страхом и наваливаясь всем своим телом. После чего неуверенно кивнула головой себе за спину.  — Т-там!.. — послышался её сдавленный, едва уловимый шёпот. Как раз в этот момент один из жуков-разведчиков, схватив Эмилию небольшими жвалами за укрытую жёстким сапогом лодыжку, пытался утащить. Судя по его действиям, насекомоподобное создание просто видело в девушке кокон, и пыталась утянуть её в сторону, спасая от опасности. Эмилия в страхе замерла, не зная, что делать. Простейшим решением было оставить обувь «жуку», но особые застёжки не позволяли сделать этого быстро, а странное существо всё настойчивей теребило ногу девушки. Неторопливо и не привлекая внимания обхватив Эмилию рукой, я обняла её ногами, прижимая бёдра девушки к своей промежности. Прижалась так плотно, как только смогла, буквально укладывая голову командира себе между грудей, как в защитное кресло. А затем отвела в сторону согнутую в колене левую ногу, стопой, как жерлом орудия, наводясь на «жука». Девушка и на этот раз всё поняла до того, как я успела ей объяснить, и прижалась в ответ, крепко обнимая руками. Удар оказался избыточно мощным, и Сис пришлось быстро пересмотреть мои показатели, констатируя возросшую силу. «Жука» не просто смяло ударом и отбросило далеко в сторону. Его панцирь с громким треском проломился, одна из сегментных конечностей оказалась оторванной, словно тот наступил на противопехотный пиропатрон, а на землю выпали мокрые внутренности. Одного из жуков, вставшего на пути расчленённого трупа, сшибло на землю этим импровизированным тараном, но навредить уже не могло. Собратья убитого создания, оказавшиеся в зоне падения отброшенного мной разведчика резко и без промедлений засуетились, а затем неожиданно набросились на него, добивая уже и без того мёртвое тело своими острыми конечностями. Похоже, они стремились убить всё, что казалось им подозрительным в этой камере. Медленно встав на ноги, я запустила экспресс-тест всех подсистем. Показатели были в пределах допустимого, а на недавние помехи ничего не указывало. Добравшись за несколько минут до нужного склона, я подсадила наверх Эмилию и девушка неожиданно проявила несвоевременное смущение. Она попыталась прикрыть свою наготу и явно ощущала себя крайне неловко от того, что её промежность была у самого моего лица. Но всё случилось гораздо быстрее, чем она успела развить эту тему. Оказавшись наверху, Эмилия, пунцовая от смущения и пробивавшихся из пролома отблесков факельного огня, приняла винтовочный ствол, также испачканный в слизи, и намеревалась подать мне руку. Однако я схватилась пальцами за край кладки и подтянула себя наверх, выбираясь из камеры с коконами. Оба факела — и горящий, и незажженный, — остались внизу, но этим можно было пожертвовать. В отсветах догоравшего пламени я подставила ладонь Эмилии и та без колебаний сделала, то, что было нужно. Оперлась ступнёй о предложенную опору и спустя миг обвила бёдрами мою талию. Обнажённая промежность девушки прижалась к моему животу, опутанному покрытием медицинского бандажа. Прежним порядком мы направились дальше. «Жуки» не преследовали. * * * Когда после очередного поворота, ведущего из узкого перехода в просторный тоннель, впереди вспыхнуло пятно яркого света, Эмилия пришла в возбуждённое состояние. Измазанная подсохшей слизью, девушка начала радостно вскрикивать, понимая, что погоня нам уже не грозит. От радости принялась целовать меня в щёки. Я же ускорила шаг — помехи вернулись, и перед взором всё начинало плыть. Очень быстро моё нестабильное, «странное» состояние стало заметно даже Эмилии.  — Что случилось? — замерев и перестав радостно прыгать, встревожено спросила она. — Ты слышишь погоню?  — Мэм, я странно себя… ощущаю. Возможно, я не смогу далее вас сопровождать… — безразлично ответила я, при этом по-прежнему совершенно не видя никаких серьёзных неполадок в отчётах самодиагностики. Эмилия рывком извернулась, высвобождая руки, и принялась трогать меня за лицо и плечи.  — Проклятье, пальцы озябли… — проворчала она и быстрым движением стёрла слизь с моего лба, чтобы прикоснуться к нему губами. Спустя миг раздался её вскрик.  — Пресветлые Боги!.. Кейт, да ты же горишь! Я думала, ты просто разогрелась от бега, а у тебя жуткая лихорадка! Остановись немедленно, мы должны что-нибудь сделать!..  — Всё хорошо, мэм, — бесцветным голосом ответила я. Эмилия начала всё активней шевелиться, изо всех сил упиралась ладонями мне в грудь и ключицы, сперва прося, а затем уже и приказывая:  — Я велю меня отпустить, госпожа рыцарь! — почти кричала она. — Немедленно!.. Система оценивала приоритет спасения жизни командира выше, чем исполнение эмоционально окрашенных команд, поэтому я крепко держала вздрагивавшее девичье тело, не сбавляя скорости бега. Пролом, выводивший на свободу и ослеплявший ярким светом, оказался достаточен лишь для того, чтобы просунуть через него голову. Это был небольшой обвал, засыпавший вход в тоннель, и можно было его разобрать, но Система всё настойчивей сигнализировала о нараставших неполадках неясного свойства. Я к этому времени уже плохо владела конечностями, отмечая серьёзное запаздывание отклика управления — от намерения взять и отбросить камень, до самого действия с каждой секундой проходило всё больше времени. Ссаженная Эмилия, ощутив под ногами опору, несколько раз со злостью ударила меня ладонями по спине, а затем принялась теребить и трясти, в сердцах призывая отдохнуть хоть немного. Я тем временем извлекла два оставшихся патрона. Неуверенными движениями выложила для них между камней осыпи подобие лафета, укрыв его сверху тяжёлым валуном. В конце, отыскала осколок твёрдой породы, соорудив из него подобие бойка.  — Мэм, отступите на десять шагов. Закройте уши и откройте рот.  — Ч-что? — переспросила она, но, очевидно, начав замечать изменения в моём поведении, спорить не стала и сделала так, как я просила. Подняв оружейный ствол и тщательно выверившись, я с размаху ударила по осколку-бойку. В последний момент с губ сорвался неожиданный отчаянный вскрик, прорвавшийся из сознания вместе с всплеском помех, и в тоннеле оглушительно хлопнуло, заволакивая всё клубами пыли и пороховой гари. Осыпь слегка вздрогнула и осела, неспешно расползаясь в стороны и открывая сияющий зев шире. Торопливо взобравшись на каменистый склон и растолкав плечами завал ещё шире, я швырнула металлическую дубинку наружу, а затем рывком обернулась к Эмилии, протянув ей ладонь.  — Скорее, Мили, нам нужно идти! В голове стремительно нарастал пугающий сумбур мыслей, а в груди вновь разгоралась та самая боль, с которой я прошла телепортацию. Спустя миг, так и не успев вытолкнуть наружу Эмилию, свет померк для меня. Последнее, что я ощутила, было то, как тело неторопливо, словно подрубленный древесный ствол, заваливалось навзничь, падая на осыпь снаружи, словно ныряя в слепящий свет полдня.