Обстоятельства прошлого: «Тёмное предводительство»

      Испытываемое волнение отражалось на ощущениях в ногах. Чёрная фигура, тяжело различимая на фоне ночи, миновала последнюю ступень и медленно приблизилась к огромному камню, зафиксированному на специальном стенде. Зелёное свечение, исходящее от Мастер Изумруда, озаряло уверенное лицо, отражалось от предвкушающих алых глаз. Слабо дрожащая ладонь прикоснулась к реликвии, мощь которой пронизывала пальцы даже сквозь белую ткань перчаток. Губы прошептали тихо, надеясь привлечь чужой образ:       — Тикал, услышь меня.       В ответ последовало сплошное молчание, которое поспособствовало зарождению скепсиса по отношению к данной затее. Велик шанс, что всё совершаемое сейчас является бесполезным. С другой стороны, окончательный вывод не должен опираться на одну единственную попытку: та ничего не значила. Нужно во что бы то ни стало довести проверку теории до конца:       — Тикал, услышь меня.       Снова не последовало никакой реакции. Должного результата не предвиделось. Зубы несильно стиснулись от напряжения. Надежда должна быть, и за неё нужно срочно ухватиться. Шедоу не собирался оставлять попыток из-за повторной неудачи – твёрдо решил, что не уйдёт, пока не получит своё. Мотивирующие мысли отразились на настрое. Он опять произнёс ту же самую фразу, посчитав, что на третий раз это стоит сделать в более настойчивой манере:       — Тикал! Ну же! Услышь меня!       Навстречу соглашался идти лишь подвывающий ветер, под воздействием которого слабо всколыхнулись чёрно-красные иголки. Похоже, никто не собирался отзываться на слова мобианца. Никакой Тикал поблизости не наблюдалось. Осознание того, что последний шанс на спасение бывшего товарища оказался провальным, вонзилось невидимой стрелой прямо в сердце. Ранее приложенная рука огорчённо отстранилась назад. Взгляд обречённо опустился в пол. Ёж изначально не питал особой надежды на успех, но по какой-то причине... выявленная неудача всё равно умудрилась оставить неприятный след на его душе.       — Чёрт...       Сожалеющее слово растворилось в тёмном пространстве неуловимым шёпотом. Алые глаза поднялись с пола, перевелись на сам камень. Тот продолжал сиять, словно подавал признаки жизни. Шедоу не зря вдруг рассмотрел в нём символ надежды. Мастер Изумруд будто бы решил сжалиться над его просьбами и наконец подал сигнал. Зелёная поверхность засияла сильнее, чем обычно. В путающихся мыслях промелькнули вопросы по поводу происходящего. Они почти были заданы вслух, если бы не внезапная вспышка, которую выпустила реликвия.       Великое количество света накрыло антропоморфную фигуру, мимолётно растворив её очертания в себе. Как только всё вернулось на круги своя, СФЖ не сразу заметил стоящее рядом с камнем полупрозрачное тело, принадлежащее Тикал. Мобианец вцепился в надежду, которая собиралась преждевременно убраться отсюда, спустившись обратно по многочисленным ступенькам. Видимость оранжевой фигуры Ехидны, одетой в культурное одеяние своего племени, вновь пополнила запас почти что утратившейся веры.       — Ты спас его.       Контекст прозвучавших слов не сразу прояснился в голове ошеломлённого ежа. Только через пару секунд он понял, что это именно те слова, которые способны заживить душевную рану от ранее вонзившейся стрелы. Все дальнейшие события протекли незаметно. Тикал, больше не обмениваясь никакими словами, молча подошла к драгоценной реликвии, положила на неё уже свою ладонь и произнесла долгожданное:       — Мастер Изумруд, освободи душу своего Хранителя!       Возрослась очередная вспышка, правда, эта, в отличии от предыдущих, оказалась куда массивней. Она стремительно накрыла тела обоих мобианцев, что стояли рядом, а также всю округу в радиусе одного километра. Никто не успел выронить ни одного слова. Естественно, столь мощный источник света не мог остаться незамеченным Венисом, особенно в настоящее время суток. Первая же мысль по поводу увиденного гласила о том, что, возможно, предоставленное собрату позволение оказалось ошибочным. (Тёмное предводительство: «Из белого в чёрный... (Часть 1-ая)») Кто знает, что сотворил с камнем этот ёж? Хранитель Измерений намеревался получить ответ на данный вопрос, отчего поспешил вернуться к Священному Алтарю, положив начало своего маршрута аж с крайней восточной точки острова. *Год назад*       Какого же было потрясение Соника, когда перед его глазами вместо синей плазмы пронеслось чьё-то тело. Оно буквально выпрыгнуло перед ним откуда-то сбоку, приняв весь удар на свою спину. Этот безжизненный взгляд, который чётко промелькнул в пурпурных глазах при яркой вспышке, ёж запомнит на всю свою оставшуюся жизнь. Адское жжение пронеслось по всей красной груди, стерев белый узор полумесяца. Помимо этого, Наклз чётко ощутил удар собственного тела о каменный пол.       Окружение размылось в его восприятии, а вскоре и вовсе потухло, кануло в небытие. Ехидна был уверен, что дальше, пока разум был накрыт чёрным одеялом, следовали чьи-то слёзные мольбы, раздающиеся в голове невнятным эхом. Слышный истеричный голос казался довольно знакомым. Обратное возвращение в сознание оказалось недоступным. Значит ли это, что Хранитель Мастер Изумруда мёртв? Тогда откуда в его ушах продолжает раздаваться столь высокочастотный звон?       Мобианец удивился, когда всё же сумел открыть глаза. Он не мог точно определить, сколько времени находился в забвении – этот промежуток, казалось, прошёл в один миг. В глаза тут же ударился дневной свет. Ясное небо, виднеющееся вверху, оказало большой контраст на окружение, если учитывать настроение предыдущей локации. Мускулистая спина почувствовала, как лежит на чём-то холодном и твёрдом. Наклз не понимал, как мог очутиться в настолько далёком от Замка Реалы месте. Раз уж сменилось время суток, значит, прямо сейчас он находился на противоположном вертикальном полушарии планеты. Вопросы одним за другим скапливались в голове, которая, на удивление, перестала гудеть. Тело больше не ощущало никакой боли, ровно как и сама рана исчезла с груди.       Должно быть, на Ехидну подействовало исцеление невообразимой силы. Самое первое предположение касалось энергии Священного Сапфира, который уже использовался в аналогичных целях. Но спустя время Хранитель уже перестал что-либо предполагать, потому как неожиданно обнаружил, что стоит в центре огромной мраморной платформы, витающей в абсолютной пустоте. Одинокую её окружало сплошное голубое небо с густыми облаками, в то время как внизу, если выглянуть через округлые края, виднелась пропасть. Наклз вопросительно оглянулся по сторонам, кратко исследуя неузнаваемое место.       — Где это я?       Вопрос сам сорвался с уст, адресовавшись неизвестно кому. Местную атмосферу сопровождала одна лишь гадкая тишина. Несмотря на светлую палитру, окружение внушало не самые приятные мысли. Оно морально настраивало на одиночество, которое может продлиться невесть сколько. Действительно, что это за локация? Ехидна желал ответа и, на удивление, сумел получить его от постороннего голоса:       — Твоя душа заточена внутри Мастер Изумруда.       Инстинкты вынудили его обернуться. Вдали, в противоположной части левитирующей платформы, он заметил Ехидну Тикал, которая в ответ устремляла и свой любопытный взгляд. Хранитель бы соврал, если бы сказал, что не соскучился по знакомой соплеменнице, когда та не предстаёт перед ним полупрозрачной. Заранее подготовленные кулаки, шипы на которых ошибочно предчувствовали угрозу, опустились, обратно разложились по швам.       — Тикал? — рот удивлённо приоткрылся при виде девушки. — Ты сказала, что моя душа заточена внутри Мастер Изумруда? Но... но как?       — Мне очень жаль, но... во Внешнем Мире ты умер, Наклз.       Та тяжело вздохнула, потому как не желала нагружать собрата плохими новостями. Услышанный ответ натолкнул на воспоминание о произошедшем буквально пару минут назад. Внутри скопились разные ощущения, не лишённые странности. Восприятие перестало различать, что истинно, а что является всего лишь сном.       — Я умер... — этими двумя словами Ехидна будто пытался убедить самого себя в реалистичности происходящего. — Тогда как я прямо сейчас разговариваю с тобой?       — После смерти твоя душа грозилась затеряться. Мастер Изумруд спас её от этой участи в знак благодарности за твою верность и постоянную защиту.       Слегка опечаленный взгляд опустился в пол. Мобианец и без чужих объяснений понимал, что, скорее всего, останется здесь навсегда. Отныне судьба Хранителя обречена на страдания, которые будут преследовать его до конца существования в ограничениях этой своеобразной клетки. Смерть казалась более щадящей участью.       — Не думал, что уйду так рано... да ещё и в таком бою.       — Не спеши расстраиваться! Я смогу вызволить твою душу, если мой астральный образ тоже выберется отсюда!       По изменившимся эмоциям в глазах Наклза стало ясно, что тот нуждается в прояснении. Тикал уловила это, ведь чужой взгляд перевёлся прямо на неё. Она начала подходить ближе, несмотря на ненадобность. Голос оранжевой Ехидны отчётливо слышался на любом расстоянии – видимо, особенности этого места.       — Ты не понимаешь... — девушка обратилась к собеседнику с искренним волнением. — Я могу обрести его во Внешнем Мире только тогда, когда меня вызовет кто-то нуждающийся во мне. Так происходило и раньше. Мои силы бесполезны внутри Мастер Изумруда и действуют исключительно вне его оков.       — Чёрт.       На место печали пришло внезапное смирение. Случившееся волновало Ехидну куда меньше, чем исход битвы, наверняка идущей между его друзьями и врагом до сих пор. Пурпурные глаза устремились куда-то вдаль, за пределы парящей платформы. Это место имело своеобразный шарм: тихая обстановка, спокойствие, вечная безопасность. Правда, расклад, при котором тебя никто не сможет тронуть, не устраивал Наклза, который желал вернуться обратно на поле битвы и помочь своим.       — Кто в тебе ещё может нуждаться? — никаких утешительных прогнозов мобианцев не делал. — Никто из моих знакомых, скорее всего, и не догадается о том, что я здесь.       Тикал хотела воспрепятствовать принятому собратом итогу, но быстро передумала – с грустью поняла, что соврёт, пытаясь приободрить того. Казалось, надежды больше нет. Никто не узнает правду о том, что жизнь Хранителя Мастер Изумруда, на самом деле, продолжает существовать. Оставалось лишь надеяться, что друзья справятся с угрозой сами и вернуться домой невредимыми. Если не надеяться на своё благополучие – можно хотя бы понадеяться на них.       — Наклз, я должна тебе ещё кое о чём рассказать... — соплеменница явно сомневалась, стоит ли обращаться к скрытой за длинными дредами спине, виднеющейся у края. — Кроме тебя, в Мастер Изумруде заточилась душа твоего умершего прадяди Димитрия.       Прозвучавшая новость не зря отразилась на мобианце ударом громовой стрелы. Ехидна прекрасно помнил, какими способностями обладал Энерджак, и какую угрозу тот из себя представляет. Рот не сдержал возмущённого вопроса, вырвавшегося при обращении к Тикал:       — А его-то душу Мастер Изумруд по какой причине заточил?!       Как по щелчку пальца, посреди ясного неба ударила молния, ознаменовав резко пришедшую пасмурную погоду. Светло-голубой фон заполнили тёмно-серые тучи, со стороны которых послышалась очередь из утробных громов. Тикал поняла, что происходящее оповещало о нехорошем, и растворилась в пространстве за долю секунды, оставив своего насторожившегося собрата совершенного одного.       Обеспокоенно оглядываясь по сторонам, Хранитель не мог понять, что происходит. Судьба, словно желая объясниться, преподнесла чей-то антропоморфный силуэт, появившийся с очередным раскатом ослепляющей молнии. Нетрудно догадаться, что им нанесла визит третья заточённая в камне душа.       Впереди стояла здоровая фигура прадяди, сильно превосходящая своего племянника в габаритах. Большинство зон на теле Димитрия было покрыто чёрной тканью, поверх которой блестели золотые доспехи. К внешним сторонам его ладоней крепились массивные двойные когти, в то время как на наплечниках виднелись пришитые концы большого красного плаща. Золотистый шлем закрывал всю голову, кроме маленькой области на шее, позволяя объёмным извилистым дредам, оснащённым кольцами вдоль всей своей длины, свободно выпирать наружу. К лицевой панели, а точнее ко лбу был прикреплён маленький камушек, который источал ровно такое же свечение, что и красные глаза, витающие посреди непроглядных глазниц.       — Как неожиданно встретить здесь самого Хранителя Мастер Изумруда! — раскрыв руки в лживой приветливости, воскликнул Энерджак. — Находиться в этой однообразной тюрьме мне уже сильно наскучило, а так я хоть побеседую со своим племянником!       — Не лги мне! Я знаю, что в тебе до сих пор сохранилась божественная порча!       Димитрий сам по себе являлся неприятной натурой, а с Проклятым Духом внутри становился ещё хуже. К сожалению, маска скрывала, не позволяла разглядеть удивлённые эмоции, образовавшиеся на его лице.       — Ты разве забыл? Хоть я одержим Энерджаком, мои истинные качества и мой характер остались прежними.       Племянник нехотя всё вспомнил. С момента их последней встречи, обернувшейся поражением для врага, прошло немалое количество времени. За этот промежуток Наклз так и не нашёл в себе сил признать тот факт, что с ним тогда сражался как раз-таки сам Димитрий, а не кто-то иной. Прямо сейчас с Ехидной разговаривал его настоящий прадядя, на которого Дух Энерджака повлиял исключительно в физическом плане. Это по-прежнему был его родственник, обезумевший от столь могущественной силы. Она была дарована Димитрию, а затем отнята при смерти, которая аннулировалась по совершенно не понятным причинам.       — Зачем Мастер Изумруд заточил в себе твою душу? Ты ведь предал клан!       — Видимо, камень хотел продлить моё существование! — под слоем золота всплыла гадкая улыбка.       Никакого внятного ответа так и не последовало. Естественно, Хранитель не собирался верить недавно озвученной версии, которая, к тому же, была произнесена с долей сарказма. Энерджак явно скрывал истину и вряд ли когда-либо с ней поделится. В одно поверить несложно: Мастер Изумруд не мог самостоятельно заточить в себе душу предателя.       — Помнишь, в прошлом я предлагал тебе перейти на мою сторону, но ты отказался? Так вот... Я даю тебе шанс одуматься, племянничек.       Довольно внезапное предложение. Несмотря на все эмоции, которые сейчас бурлили внутри, Наклзу не нужно было долго думать над ответом. Существует великий шанс того, что Проклятый Дух, услышав отказ, не оставит от него и живого места. Чего тот точно отнять не сможет, так это чувство собственного достоинства. Исходя из этого, губы медленно зашевелились, произнесли прерывистое:       — Ни. За. Что.       — Что же... по крайней мере, я попытался.       Не сказать, что Энерджак сильно расстроился таким ответом. Он не предоставил оппоненту и секунды на размышления, когда подлетел к тому вплотную и совершил широкий замах правыми когтями. В наказание за медленную реакцию Ехидна заработал на своей груди неглубокий след от пореза, перечеркнувшего его белый полумесяц. Кровь потекла тонкими струйками, проложив свой путь через внешнюю сторону здоровой ладони, прижимающей жгучую рану.       Наклз явно извлёк урок – когда от прядяди последовал очередной замах, то успел отклонить корпус назад, в результате чего острия золотистых когтей промчались в сантиметре от его глаз. Последующая контратака, правда, оказалась неудачной. Димитрий ловко увернулся, а затем провёл по красному животу удар коленом, который скрасился дополнительным весом брони на чаше. Послышался болезненный стон, перемешавшийся с неминуемым кашлем.       Пришлось отстраниться, чтобы перевести дух. Ноющая область на торсе постоянно напоминала о себе, не позволяя Хранителю спокойно продолжать сражение. Несмотря на это, в его голове не находилось места ни для одной мысли о капитуляции. Мобианец осилил боль и снова попытался нанести удар по сопернику, совершив очередной выпад правым кулаком. В этот раз Энерджак перепрыгнул через оппонента, пропустив чужую атаку под собой, и приземлился уже за его спиной.       Попытка обернуться закончилась неприятным ударом ноги по лицу. Ноги не выдержали вес тела и подкосились, отчего Ехидна болезненно грохнулся на пол. Появившееся желание встать лишилось перспектив на осуществление, как только чужая стопа прижала раненную грудь тяжёлым камнем. Энерджак считал для себя проходящее сражение обыкновенной разминкой. Его массивная фигура угрожающе нависла над проигравшим мобианцем, пытаясь внушить страх и избавить пурпурные глаза от любых признаков уверенности.       — Сейчас я позволю тебе дышать дальше. Придёт время, и я вернусь снова – тогда, когда ты будешь готов к нашей следующей встрече.       На удивление, прадядя решил оставить племяннику жизнь – явно собирался сойтись на равных условиях. Он резко вспарил высоко в небо, а затем скрылся с места сражения в скоростном полёте. Вместе с собой Димитрий также унёс какие-либо намёки на пасмурное небо, которое моментально исцелилось от мрачных туч. Вернувшиеся пушистые облака, лишённые тёмных оттенков, символизировали исчезновение враждебной обстановки. Наклз, в свою очередь, заставил себя встать, стараясь игнорировать приступы агонии в рёбрах. Его гордость слегка пошатнулась после терпения поражения. Необходимо как можно скорее возобновить её до прежнего уровня.       — Он слишком силён, ведь так?       Раздавшийся за спиной голос привлёк внимание. Ехидна понял, кому принадлежали прозвучавшие слова, отчего спокойно обернулся без ожидания какого-либо подвоха. Впереди, как ни странно, была замечена Тикал, смотрящая на собрата со слегка виноватым выражением лица.       — А ты, видимо, даже не пыталась с ним сражаться.       — Извини, что бросила тебя одного. — девушка стыдливо соединила руки за собой. — Просто... для меня даже нет смысла идти против него. Мои навыки в борьбе никчёмны.       На самом деле, Наклз и не думал о том, чтобы злиться на соплеменницу за её действия. Он просто хотел убедиться, что та не пострадала. На лице мобианца даже сумело всплыть подобие улыбки, показывающей собеседнице, что всё в порядке. Сейчас его волновало другое:       — За это не волнуйся. Лучше скажи, что ты думаешь о присутствии Димитрия внутри Мастер Изумруда? Как его душа могла заточиться сюда?       — Я не думаю, что это произошло благодаря камню. Возможно, после смерти в запасе Энерджака осталось достаточно сил, чтобы самостоятельно провернуть нечто подобное.       — Мощь этого духа велика. Кто знает, на что он ещё способен... — Ехидна посмотрел в то направление, по которому недавно скрылась гроза. — Прежде чем уйти, Димитрий сказал мне, что вернётся, когда я буду готов.       Тикал задумчиво приложила палец к подбородку, размышляя над тем, как они могут выйти из этой ситуации победителями. Энерджак намного сильнее её соплеменника, который при своей нынешней боевой подготовке уступает тому почти в два раза. Решений на этот счёт существовало мало. Выход желательно найти, чтобы избежать повторной, в этот раз уже окончательной смерти. Связав все мысли, девушка пришла к определённому итогу:       — Значит, будем тебя подготавливать к этому моменту. *Спустя 3 месяца*       Концентрация сил вложилась в один удар, которым Наклз сумел проломить близстоящее каменное строение, покрытое чёрным пеплом. Шипы на здоровых костяшках отчётливо почувствовали жёсткое прикосновение, которое месяцами ранее воспринялось бы куда чувствительнее в связи с более слабой подготовкой. Ехидна подбежал к двухэтажному зданию, вцепился за его внешнюю стену и вскарабкался на самую вершину всего-то за пару жалких секунд: он явно усовершенствовал свою скорость. Оказавшись на крыше, мобианец заметил Тикал, что стояла у самого края. Та видела успехи собрата и спешила его похвалить:       — Очень хорошо, Наклз. После того как ты научился использовать силу Мастер Изумруда, находясь внутри него, тебе стало многое доступно. Например, с помощью неё и твоей фантазии ты смог воссоздать локацию, в которой мы находимся прямо сейчас!       Девушка указала на разрушенную округу города, большинство улиц которого наводняло густо пламя. Вечернее небо впитало в себя дым от неутихающих пожаров, избавившись от каких-либо намёков на ясность. В воздухе часто можно заметить витающие горсти пепла. Где бы не находиться – в нос всё равно будет ударяться запах гари. От всего этого кошмара никуда не спрятаться, ведь неустойчивые заброшенные здания, виднеющиеся повсюду, могли обрушиться в любую минуту.       Девушка не ожидала поймать на себе раздражённый взгляд собеседника. За прошедшее время тот научился сдерживать свои эмоции, подавлять их, отчего больше не был таким вспыльчивым, как раньше. Но это не отменяет того факта, что Хранитель устал... устал подвергаться многочисленным тренировкам исключительно ради того, чтобы победить в одном бою. Терпение начинало лопаться:       — Хватит! Мне уже надоело торчать в этом месте! Я хочу поскорее уничтожить Энерджака и свалить отсюда! Я ведь уже научился использовать силу Мастер Изумруда, находясь внутри него, так почему же до сих пор не могу этого сделать?       — Наклз, сам ты этого сделать не сможешь – нужно, чтобы кто-то из нас находился за пределами его заточения, где наши способности не будут ограничиваться.       Собрат недовольно фыркнул, потому как знал, что такой сценарий вряд ли когда-нибудь произойдёт. Если его тело и раньше было мускулистым, то сейчас ещё сильнее повысилось в габаритах. Именно поэтому Ехидне было неудобно скрещивать руки, тем самым скрывая зажившую рану на груди с узором полумесяца: ладони уже не помещались в подмышках.       — Ладно... всё равно я не могу уйти отсюда, пока не уничтожу Энерджака. Нельзя оставлять его в живых. Кажется, пора бросить ему вызов.       — Нет, ещё рано! — внезапно сорвалась Тикал. — Ты ещё не полностью овладел силой Мастер Изумруда!       Резко повысившийся голос соплеменницы озадачил Хранителя, чьё выражение лица ненадолго застыло на моменте недоумения. Девушка осеклась, понимая, что зря позволила себе излишнюю эмоциональность. Тут-то вскипел и сам Наклз, который, к сожалению, не понимал, что та всего лишь беспокоилась за него:       — Нам сложно ориентироваться по времени, но его прошло уже достаточно! Сколько ещё можно ждать?       — Если ты прямо сейчас кинешь вызов Энерджаку, то поверь мне... ты пожалеешь.       Не хотелось признавать, но Тикал была права. Стоит запастись терпением, если Ехидна собирается в одиночку одолеть своего могущественного прадядю. Проблема состоит в том, что длительное ожидание – последнее, к чем он был приспособлен. Мобианец стал обеспокоенно метаться из стороны в сторону, периодически перекрывая свет от заката, расплывающегося по очертаниям его массивной фигуры. Мускулистые руки завелись за затылок и яростно взъерошили красные дреды:       — Ладно! Так тому и быть! *Спустя 5 месяцев*       Совершив очередную серию ударов, Наклз умудрился проломить толстую стену высокого строения. Многоэтажное здание, лишившись основания, рухнуло на землю и тем самым напрочь захоронило под собой антропоморфное тело. Простой мобианец на его месте превратился бы в кровавую лепёшку, но только не он. Ехидна яростно вырвался из-под обломков в высоком прыжке и приземлился на вершину образовавшейся кучи. Вытерев пыль с плеч, виновник поднятого шума направился в сторону другого дома, который имел два этажа. Ожидание встреть на его крыше соплеменницу, как и во многие предыдущие разы, не оправдались.       Хранитель задумчиво хмыкнул, когда забрался наверх. Внутри заточения он мог использовать те способности, которые без использования энергии камня недоступны во Внешнем Мире. Мускулистое тело переместилось на левитирующую платформу, служащую самой первой точкой прибытия сюда. Здешняя обстановка состояла ровно противоположная горящему городу: вместо враждебного вида руин, посреди которых витали горсти пепла, это место встречало мирным ясным небом. Неподалёку нашёлся оранжевый силуэт.       — Я уже полон сил и чувствую, что готов! — подходя к смирно стоящей девушке, выдал он.       — Наклз, прошу, одумайся. — попыталась отговорить того Тикал, положив руку на собственную грудь. — Это ты так думаешь, что отныне сможешь одолеть Димитрия. Но, на самом деле, он ведь тоже без дела не сидит.       — Откуда ты знаешь, готов я или нет?       Если бы мобианец вёл этот же диалог три месяца назад, то не поскупился бы на гневный тон. Сейчас он немного изменился в духовном плане, стал более уравновешенным. Постоянные отказы от предстоящего боя, несомненно, продолжали раздражать, но уже в меньших масштабах. Хранитель думал, что своим вопросом поставит соплеменницу в тупик. Ошибся. Та не только нашла, чем ответить, но и сумела заинтриговать:       — Мы можем это проверить. С помощью силы Мастер Изумруда ты сможешь воссоздать физическую голограмму любой личности и потренировать свои навыки на ней.       — Ты имеешь в виду подобие... способностей Рубина Иллюзий, что ли? — красная бровь вопросительно приподнялась. — Почему ты мне раньше об этом не рассказывала?       — Было слишком рано для тебя. — ответила девушка. — Ты сможешь воссоздать голограмму только в случае, если по-настоящему готов к битве с Проклятым Духом.       На лице Ехидны всплыла улыбка. Он посчитал это отличным шансом доказать Тикал свою готовность и наконец избавить себя от лишних отсрочек. Здоровый кулак ударился о свободную ладонь, демонстрируя предвкушение, которое также промелькнуло и в пурпурных глазах.       — Отлично! Что мне нужно делать?       — Сконцентрируй свои мысли и представь, что перед тобой стоит тот, кого ты вообразил у себя в голове.       Кратко кивнув, Наклз отвернулся. Его взгляд устремился в центр мраморной платформы. На данный момент разум не мог спокойно сосредоточиться на ком-то одном: мысли постоянно метались между воображаемыми образами. Добиться необходимого результата мешали чувства волнения. Ехидна не мог поверить, что прямо сейчас способен вызвать образ кого угодно. Выбор предстал довольно обширный.       Над ухом прозвучал женский шёпот, дающий совет по поводу сосредоточения. Хранитель, в свою очередь, отмахнулся от слов соплеменницы – не желал особо отвлекаться. Возможно, именно это и дало свои плоды. На удивление Тикал, совсем скоро в нужном месте воплотился чей-то силуэт. Его внезапное появление из ниоткуда знатно порадовало мобианца, ведь это значило, что он справился. Издалека было сложно определить, кому принадлежала возникшая фигура, поэтому было принято обоюдное решение подойти к ней поближе.       — Эм-м... если честно, я больше склонялся к мыслям об О'Наксе, а не к нему.       К сожалению, конечный результат не оправдал абсолютно всех ожиданий, которые предполагались ранее. Процесс призыва сопровождался постоянно крутящимися в голове мыслями, в связи с чем мобианец вызвал не того, кого хотел. Ехидна размышлял над тем, что мог сделать не так, пока глядел на голограмму Хаоса, занимавшего особое место в чудовищной истории его клана. Водяное существо стояло неподвижно и не нападало, словно его тело предназначалось для позирования.       — Ты не его воображал?       Тикал скрывала свои эмоции, связанные с ужасными воспоминаниями – прекрасно понимала, что перед ней стоит ненастоящий Хаос. Красная голова медленно кивнула, тем самым подтверждая ответ на заданный вопрос. Заинтересованный взгляд пурпурных глаз прошёлся по всему телу, внутри которого постоянно переливалась вода, преломляющая попадающий внутрь свет. Возникал логичный вопрос:       — Почему он не нападает на меня? Если не ошибаюсь, я вызвал его гневную версию.       — Это твоё воображаемое воплощение. Он нападёт только тогда, когда ты этого захочешь.       Объяснение подобного рода имело смысл. Хранитель не побоялся подойти к так называемому Хаосу вплотную. Глядя в зелёные глаза, в которых невозможно распознать какие-либо эмоции, Наклз не чувствовал угрозы. Он вспомнил, по какой причине вызывал эту голограмму, поэтому спешил предупредить соплеменницу:       — Тогда тебе лучше уйти отсюда.       Та поняла намёк и без лишних вопросов растворилась в пространстве, оставив собрата наедине с его материальным воображением. В целях предостережения Ехидна отошёл на пару метров и обрёл боевую стойку. Хаос был его билетом на сражение с Энерджаком, так что победу нужно одержать в любом случае. Уверенный взгляд сконцентрировался на предполагаемом сопернике. Рот задвигался, осмелившись прошептать:       — Нападай.       Сказанное слово запустило процесс борьбы. Ожидаемо, существо сорвалось с места и побежало в сторону оппонента, попутно удлиняя свои густые руки. Наклз, в свою очередь, быстро среагировал и отпрыгнул назад, тем самым увернувшись от хлёста чужих конечностей, не успевших дотянуться до его груди. Те, столкнувшись с неудачей, вернулись в исходное положение. В этот раз уже мобианец бросился в атаку. Настигнув свою цель, он попытался совершить правый хук, который, по идее, должен был размесить безэмоциональное лицо. Задумка провалилась, ведь голограмма вовремя обрела форму маленькой жидкой лужицы, в состоянии которой проплыла под ногами в трёхцветных ботинках, а затем за секунду вернулась в своё привычное состояние уже за красной спиной.       Стоило обернуться, и по упитанной щеке тут же пронёсся неслабый шлепок. Хаос моментально ухватился за шею мобианца и без какого-либо труда возвысил того над полом. Естественно, существо не позволяло жертве выбраться из своей водянистой хватки, которая становилась грубее с каждой секундой. Пурпурные глаза не выдерживали такого давления, аж начали вылезать из орбит. Возможностей, чтобы наполнять лёгкие воздухом, почти не осталось. Особенный ужас вселяло лицо голограммы, которая совершала нечто подобное с совершенно невозмутимым выражением.       Наклз знал, что может с лёгкостью отозвать действия своей же фантазии. В то же время он прекрасно понимал, что в таком случае попросту провалит весь прогресс своей пятимесячной подготовки – что самое главное, утратит свой заветный долгожданный билет. Поэтому, пока запас кислорода полностью не истощился, Ехидна начал искать другой выход из ситуации. Он не зря продолжил сопротивляться, не зря выбрал этот путь, потому как в голове всё же успела родиться кое-какая идея.       Хаосу пришлось ослабить свою хватку, так как внезапно словил затылком мощный удар от чьей-то ступни. Воспользовавшись моментом, Хранитель высвободил горло от водяных оков, а затем треснул соперника правым кулаком по лицу, коим отбросил того аж к противоположной части левитирующей платформы. Дыхание начало сопровождаться сбитым темпом, пока приводилось обратно в норму. Глаза с облегчённым выражением перевелись на спасителя, который стоял неподалёку.       В этот раз вышло сделать именно то, что задумывалось. Прямо сейчас мобианец смотрел на безжизненную голограмму Ежа Соника, которая вскоре бесследно исчезла. Наклз обрадовался результату, потому как наконец-таки умудрился сконцентрировать свои мысли, сохранить трезвость головы даже в критической ситуации. Он не смел долго отвлекаться: враг ещё не был побеждён. Внимание снова перевелось на Хаоса, а шипастые костяшки угрожающе стукнулись между собой. Ехидна столкнулся взглядом с жидкой лужицей, которая подплыла ближе, а затем вернула себе прежний облик прямо перед его лицом. Очередная попытка произвести шлепок по щекастому лицу не увенчалась успехом. Хранитель ловко подловил задействованную конечность и легко перекинул её обладателя через себя. Ударившись головой об мраморную поверхность, Хаос вновь превратился в маленькую лужу, в форме которой он поспешил отдалиться от своего оппонента.       Когда водяное существо отстранилось на приличное расстояние, оно вернуло себе прежний вид тела, что, кстати, было сделано зря. Почти мгновенно его лицо оказалось под натиском тяжёлого кулака Наклза, от атаки которого пришлось крайне тяжко. Голограмма свалилась с ног и с характерным звуком плюхнулась на твёрдый пол. Над ней сверху тут же нависло массивное антропоморфное тело, заблокировавшее любую возможность подняться. Ехидна, не церемонясь, начал активно колошматить вражеское лицо – старался изуродовать его настолько, насколько это возможно. Кулаки умудрялись разбивать достаточно широкие водяные кратеры, пересекающие друг друга с каждым новым ударом. Иногда белые шипы полностью просачивались сквозь пульсирующую массу, достигая каменной породы под ней.       Спустя минуту яростного избиения мобианец усмирил свой порыв, понимая, что уже одержал победу. Он спокойно встал, оставив после себя одни жидкие полупрозрачные останки, которые в конце концов тоже испарились. Наклз был мокрым, в том числе на ткани варежек и ботинок – вода, которая извергалась от Хаоса, попала на его тело, смыв весь пот. Это, определённо, был нелёгкий поединок. Ехидна интуитивно определил, что рядом уже стояла Тикала, которая наверняка являлась полноценной свидетельницей происходящего. Глаза сами выцепили её фигуру, словно изначально знали, где та находилась.       — Думаю, у тебя больше не осталось вопросов насчёт того, готов ли я теперь к битве.       — Твой находчивый выход из ситуации действительно поразил меня. — честно призналась девушка. — Это означает, что даже в критических положениях ты способен действовать рационально.       Услышав восхваления собеседницы, Наклз самодовольно улыбнулся – всё-таки приятно было слышать такое в свою сторону. Он начал потирать кулаки в предвкушении встречи со своим прадядей, надеясь навсегда покончить с ним. Взгляд устремился за пределы платформы, столкнулся с фоном неба, будто ожидал заметить вдалеке вражескую фигуру. Даже не верилось, что спустя столько времени этот момент наконец-таки настал. Однако, ликовать было рано:       — Но, как я говорила ранее, Энерджак тоже не просиживается на одном месте и, скорее всего, постоянно тренируется. Так что ты ещё не совсем готов.       — Ты издеваешься?! Я, возможно, тренируюсь уже несколько месяцев! — на место положительным эмоциям резко взошло непонимание, смешанное с глубоким возмущением. — Я уничтожил чёртову голограмму Древнего Божества! Я придумал изворотливый выход из сложной ситуации! И после этого ты мне говоришь, что я ещё не готов?       Тикал поспешила утихомирить чужой пыл. Факт долгого провождения взаперти моментами напоминал о себе, сказываясь на рассудке Хранителя. Тот даже не знал, сколько времени провёл здесь, и сколько ещё осталось провести. Единственная, кто могла поддерживать с мобианцем диалог, всё понимала и не спешила сердиться. Сейчас её главная задача – успокоить своего собрата и настроить его на лучшее:       — Наклз, думаешь, я хочу, чтобы ты ежедневно изнурял себя тренировками? — женский голос стал звучать более невинно. — Просто Димитрий тоже это делает.       — Если судить по твоей логике, получается, как бы старательно и целенаправленно я не тренировался, он всё равно будет всегда на шаг впереди меня?       — Нет, рано или поздно ты усовершенствуешься настолько, что станешь превосходить его! Рано или поздно твой прогресс обгонит его! — девушка тоже сорвалась на крик, сделав это невзначай. — Конечно, если ты сам этого захочешь. Главное, не торопить события. Прошу, пообещай мне!       Взгляд пурпурных глаз разочаровано отвёлся в сторону, устремился куда-то за пределы мраморной платформы. Ранее представленная фигура прадяди, витающая среди далёких белоснежных облаков, тут же растворилась в воображении мобианца, словно отдалилась на пути к желанию сразиться с ним. Ехидна не мог в очередной раз дать одно и то же обещание:       — Уж не знаю, Тикал... чувствую, рано или поздно я всё же сорвусь. *Спустя 7 месяцев*       Удерживая чужое тело в крепком хвате своих здоровых рук, Энерджак на полной скорости летел в сторону виднеющегося впереди многоэтажного здания. По достижению цели он впечатал тяжёлого Ехидну спиной о внешнюю стену, чуть не проломив ту насквозь. Димитрий не переставал душить племянника за горло, прижимая к рыхлой каменной поверхности, и не давал тому ни единого шанса на высвобождение. За золотистой маской в этот момент расплывалась широкая улыбка, скрытая от чужого обзора.       Хранитель вцепился руками за правое предплечье прадяди и попытался хотя бы немного ослабить его хватку – хотел сделать так, чтобы воздух поступал в лёгкие в большем количестве. Подобная картина позабавила врага, который любил наблюдать за чужой безысходностью. Прошло пару тщетных попыток, и Наклз смирился со своим явным поражением, перестав прикладывать какие-либо усилия. Послышался смиренный вздох.       — Ты сильно поторопился, кинув мне вызов прямо сейчас. Согласен, в этой схватке ты проявил себя намного лучше, нежели в прошлой. Ты даже научился использовать энергию Мастер Изумруда – похвально. Жаль, тебе это всё равно не дало шансов на победу. Я до сих пор превосхожу тебя по всем критериям.       Проигравший не желал выслушивать весь этот говор, но, к сожалению, не имел особого выбора. На этот раз из его уст раздался гневный рык. Мобианца насильно удерживали и вряд ли позволят освободиться тогда, когда ему этого захочется. Он, пытаясь набрать в себя побольше кислорода, осмелился ответить:       — Свой страх ты скрываешь за пафосными фразами... но я-то всё равно знаю, что у меня были все шансы тебя одолеть.       Димитрий решился отпустить горло племянника, из-за чего тот устремился вниз в недолгом падении. Наклз вовремя выпрямил конечности в разные стороны и весь оставшийся путь до земли провёл в аккуратном планировании. Получилось достигнуть ногами поверхность без каких-либо увечий. Энерджак, в свою очередь, имел куда больше превосходства в плане полёта: он опустился вниз в плавном движении и приземлился недалеко позади оппонента.       — Я дам тебе последний шанс! — выкрикнул он из-за дредастого затылка. — В следующий раз, когда ты опять кинешь мне вызов, из нас только один останется в живых!       Проклятый Дух недолго простоял на испорченной почве. В конце концов его фигура воспарила высоко вверх, а затем, слабо различаясь на фоне горячего неба, скрылась в ярких лучах заката. Так враг и покинул руины города, среди которых бушевало бесконечно действующее пламя. Крик, вырвавшийся из неровно дышащей груди, раздался на всю округу. Ехидной чувствовалась горькая обида за собственное поражение. Ради этого он тренировался столько времени? Чтобы в конечном итоге потерпеть неудачу?       — Я же говорила, твоя самоуверенность тебя погубит.       Знакомая на ощупь ладонь легла на красное плечо. Стоящая позади Тикал подобрала не самые удачные слова для утешения. Это стало ясно по реакции собрата, который в очередной раз проявил гневные эмоции и сорвал себя с её хвата.       — И что ты предлагаешь? Тренироваться к схватке с ним до конца своей жизни?!       — Нет. — коротко ответила девушка на чужие возмущения. — Тебе повезло, что он дал тебе ещё один шанс.       — Ну да, конечно... "повезло". — саркастично произнёс мобианец. — И зачем он мне? Чтобы снова потратить на нескончаемую подготовку?       — Опять же, нет. — голос соплеменницы неожиданно стал серьёзнее. — Он нужен тебе для того, чтобы расширить свой потенциал для взаимодействия с Мастер Изумрудом. *Спустя 8 месяцев*       С недавних пор Тикал редко видела оптимистичный настрой в глазах своего собрата. Наклз, ровно как и в прошлые разы, желал как можно скорее приступить к делу. На самом деле, этот момент должен был наступить позже. Девушка, видя, как её нетерпеливый собрат преждевременно бросается в бой, не осмелилась затягивать данный процесс – боялась, что не успеет обучить всему нужному к моменту, когда тот снова сорвётся. Очередное приготовленное испытание не будет предназначено для тестирования физических навыков, но при этом не менее важное:       — Чтобы овладеть ещё более могучей силой Мастер Изумруда, тебе придётся просмотреть свои самые горькие воспоминания из прошлого. Сила реликвии нашего народа многогранна. Она полностью поддастся только тогда, когда ты будешь готов принять тяжёлую боль, заметно отпечатавшуюся на твоей душе в прошлом.       Мобианец не посчитал это серьёзным испытанием. Ехидна всё перетерпит, раз уж это необходимо – сделает всё, если ему раскроется более широкий потенциал для использования камня. Такое решение было принято без сомнений. Нельзя отступать прямо сейчас.       — Меня уже ничего не остановит. Я готов! — тот слабо ударил кулаком по собственной груди, словно отдал честь. — А что мне, собственно, нужно делать?       — То же самое, что и в прошлый раз. Мысленно используй силу Мастер Изумруда.       Однажды энергия камня уже использовалась Хранителем, чтобы вызвать голограммы Соника и Хаоса. Что мешает сделать то же самое, но при этом сконцентрировать мысли на горьком прошлом? Глаза, преисполненные уверенности, прикрылись веками. Последовала первая попытка. На удивление, она сразу оказалась удачной. Мобианца, как только им было включено воображение, моментально окутал не понятно откуда взявшийся белый вихрь, унёсший его с собой в неизвестность. Прошла всего секунда, и вот Тикал стоит в центре левитирующей платформы уже в полном одиночестве.       Наклз в это время словно оказался в потустороннем мире. Расслабившееся тело витало посреди тянущейся в бесконечность невесомости, в то время как пространство вокруг заполнял сплошной белый фон. Мастер Изумруд способен творить чудеса с головами тех, кто заточён внутри него. Именно такое место мобианец и представлял – прежде чем столкнуться с горькими воспоминаниями, пожелал окунуться в спокойную атмосферу, которая в его фантазии выглядела именно так.       Сознание погрузилось в странное подобие сна. Наконец, произошло то, ради чего Ехидна находился здесь. В глазах начали пролистываться некоторые события из прошлого, в своё время оказавшие особое влияние на развитие его личности. Всё показывалось обрывками. Хранитель увидел Энерджака, который тянул к нему свою руку. Вначале прадядя дал племяннику шанс принять его своим хозяином – равносильно тому, чтобы принять судьбу жалкого подчинённого. Наклз прекрасно помнил последствия своего отказа: Проклятый Дух вынудил его претерпеть многочисленные трудности, телепортировав с поверхности луны на дно океана, а также отправив на край атмосферы планеты. Когда последнее предложение присоединиться тоже было отклонено, Энерджак буквально начал разбирать мобианца на атомы. Подобные процедуры никак не могли не оставить болезненный след в его памяти...       Далее показалось следующее воспоминание. В нём уже сам Наклз принимал на себя роль Энерджака. Он видел от первого лица, как ему отчаянно противостоял Соник, пребывающий в своей Супер Форме. Особых успехов в битве ёж не достиг, зато заработал время Локку, чтобы тот подбежал к своим собратьям – ныне покойным Джули-Су и Ремингтону, вымершим вместе с остальным кланом. Все трое узнали, что для отмены поставленного Финитевусом заклинания на Мастер Изумруде, блокирующего его свойства, кто-то обязан пожертвовать собой. Сняв заклятие, они смогут освободить тело Наклза от одержимости Проклятым Духом. Будучи преисполненным решимости спасти своего сына, Локк принял на себя эту ношу и подошёл к могущественному камню. Был проведён обряд, в результате которого заклятие на реликвии разрушилось, а бывшего вождя настигла ожидаемая судьба.       Благо, всё было проделано не зря. Хранителю удалось вернуть свою вменяемость, наличием которой, к сожалению, не мог похвастаться Димитрий. С тех пор ему приходилось нести на своей душе тяжёлую ношу, связанную с потерей родного отца. В случившемся он, находясь под контролем гневных эмоций, начал винить своего изуродованного собрата. Только потом, когда ситуация больше прояснилась в пурпурных глазах, мобианец смирился и отпустил черномага, дав тому шанс исправиться.       Ехидна не ожидал, что, повторно испытав эти события, почувствует себя настолько паршиво. Он думал, что перенесёт это куда легче, но ошибался. Слёзы были готовы выползти из глаз в любой момент и покатиться по дрожащим мясистым щекам. Понимание, что всё было пережито не просто так, останавливало от излишнего проявления эмоций. Жизнь неминуемо сопровождается болью, поэтому кажется, что хорошего в ней проявляется мало. Душевную боль, какой бы горькой она не казалась, нужно постараться побороть и двигаться дальше, иначе каждому грозит ментальный застой на одном месте. Видимо, именно осознание этого ждала реликвия от своего Хранителя, и тот справился.       Лицезрев второе воспоминание, Наклз, как и ожидалось, очнулся на прежней точке – там, где был поглощён белым вихрем. Так называемый сон, если судить по ощущениям, продлился всего минуту. У округлённого края была замечена Тикал, что стояла и молча смотрела на пропасть. Она прекрасно знала, что столкнётся с изменившимся настроением собрата, когда тот решит подойти:       — Готово. Я смог.       — Я не хотела, чтобы тебе приходилось вспоминать эти события снова. — девушка тяжело вздохнула, нехотя уловив грусть в голосе собеседника. — Поверь, это было сделано не зря.       Только сейчас мобианец заметил, что за весь этот короткий диалог соплеменница ни разу не перевела на него взгляд. Та продолжала вглядываться в пустоту за пределами, при этом не скрывая явную настороженность на лице. Ехидна не хотел оставлять это дело просто так и решил поделиться своими наблюдениями:       — Ты чем-то обеспокоена. Что случилось?       — В мире происходит что-то плохое, Наклз. — не скрывая ответа, произнесла та. — Я чувствую негативную энергию, бушующую во Внешнем Мире.       Хранитель встал рядом, не боясь вида пропасти. Он также направил свой взгляд через край, но, в отличии от Тикал, начал смотреть не вниз, а вперёд, почему-то думая, что сможет заметить горизонт. Подобная новость побудила интерес, смешанный с лёгким волнением. Последние пару лет на Мобиусе наконец выдались спокойными. Что могло серьёзного произойти так внезапно?       — Что за "негативная энергия"?       — Не знаю... раньше я такую никогда не ощущала. — девушка обеспокоенно посмотрела на собрата. — Наклз, боюсь, сейчас там происходит страшное. (Фанфик: «Кошмар на улицах ночи»)       В этот раз были найдены поводы для беспокойства. Сам мобианец находится в безопасности, но про его друзей трудно сказать то же самое. Волнение по большей части испытывалось за них – за то, что может случиться. Они обязаны справиться со всеми напастями – всегда так делали. В то же время подобные убеждения не особо успокаивали. Самым обидным для Ехидн являлся тот факт, что они ничем не могли помочь. Оба смирились – понимали, что здесь нет их совместной вины. Но желание поучаствовать в происходящих событиях от этого никуда не делось... *Спустя 10 месяцев*       Задумчивую красную голову придерживала здоровая ладонь, позволяющая той спокойно расслабиться и при этом не упасть. Занятый локоть в это время находил для себя опору в лице колена, соприкасающегося с поверхностью мрамора. Наклз молча сидел в центре однотипной левитирующей платформы, прикрыв глаза веками – так было удобнее размышлять над различными мыслями. Над некоторыми из них рассуждения велись уже ранее, над другими – только сейчас. Удивительно, насколько мобианец сейчас спокоен, учитывая, что его ждёт через несколько минут...       С недавних пор он привык к долгому пребыванию в одиночестве. Он также привык, что от личных мыслей иногда приходилось отвлекаться. На то имелась, по крайней мере, одна причина, которая тоже была заточена внутри древнего камня. Нынешний случай не стал исключением. Ехидна, не открывая глаз, почувствовал, как к нему спереди приближалась его соплеменница. У той имелся вопрос:       — Почему ты сидишь тут, а не тренируешься? Разве ты недостаточно передохнул?       Хранитель соизволил раскрыть веки и посмотреть на собеседницу. Уставший взгляд собрата наталкивал на мысль, что его всё попросту достало. Даже в сидящем положении он достигал больше половины роста Тикал, чувствуя себя излишне большим. Мобианцу даже не пришлось вставать, чтобы твёрдо поставленный им ультиматум показался весомым:       — С сегодняшнего дня мои тренировки будут прекращены.       — О чём это ты?       Наконец, антропоморфное тело, способное похвастаться наличием мышц, поднялось с пола. Ехидна уверенно взглянул в глаза девушки, насторожив ту. Шипастый кулак твёрдо ударился о ладонь. Он явно контролировал свои эмоции, но при этом желал кое-кого избить.       — Пришло время опробовать все выученные умения.       К своему же собственному ужасу, Тикал поняла смысл произнесённых слов. Она надеялась, что ошиблась насчёт намерений собрата. Но эмоции в его взгляде явно говорили об обратном:       — Ты что... опять кинул ему вызов?!       — Мне уже надоело ждать, Тикал. — Хранитель не чувствовал, что поступил неправильно. — С Димитрием нужно покончить раз и навсегда. Его нужно искоренить из реликвии нашего народа! И побыстрее!       Возмущения соплеменницы никуда не улетучились. Она схватилась за голову в лёгкой панике и резко отвернулась. Последнее, что ей хотелось, так это потерять единственного оставшегося члена из своего рода. На девушку нахлынул страх, уступающий место разочарованию. Неужели после всех ранних упрёков собрат всё равно не послушался её и поступил по-своему?       — Почему?! Ты ведь ещё не до конца подготовлен к битве с ним! К тому же, ты обещал, что не пойдёшь против него преждевременно!       Ехидна в некоторой степени понимал эмоции Тикал – понимал, что та беспокоилась за него, поэтому и отговаривала от битвы всё это время. Но этот выбор он сделал сам, потому как не видел смысла ждать чего-то ещё. Надоело. Исход будет только один: либо мобианец выиграет, либо проиграет и в таком случае упокоится вместе со своим кланом.       — Я овладел некоторыми навыками, которые должны помочь мне при схватке с ним. — его лицо оставалось невозмутимым. — Если я проиграю, значит, мне уготовлена такая судьба. Я больше не намерен ждать.       — Твоя самоуверенность не знает границ! — гневно воскликнула соплеменница, взъерошив волосы.       Слова, подобранные для утешения, не сработали на девушку. Та окинула взглядом бесконечное пространство вокруг витающей платформы, чувствуя опасность, которая скоро нагрянет к ним. В основном внимание концентрировалось на ясном небе, вид которого пока что не предвещал появления угрозы. Факт того, что Димитрий скоро явится, не позволял дышать спокойно.       — Мастер Изумруд создаёт ментальную связь между всеми, кто находится в заточении внутри него. И я связался с ним. Мне стало ясно, что через минуту он уже будет здесь и в этот раз не отступит. — Ехидна устремил взгляд куда-то вдаль, ожидая появление худшего. — Тебе я советую уйти отсюда, пока не стало поздно.       Тикал хотела что-то ответить, вновь сославшись на собственное возмущение, но в последний момент передумала – поняла, что это будет лишним. Ничего уже не исправить. Отныне повернуть назад нельзя. Своим присутствием она будет только мешать. Девушка всё-таки последовала чужому совету, каким бы нежеланным он не казался. Её оранжевая фигура мигом растворилась в пространстве, оставив Наклза одного перед лицом опасности, как и в предыдущий раз. Правда, сейчас условия предстоящего сражения должны оказаться равными.       Прошла минута, прошла вторая... На протяжении короткого времени Хранитель стоял с повторно опустившимися веками. Его чутьё сработало точно так же, как в случае с прибытием Тикал. Послышался раскат грома, после которого Ехидна неспеша раскрыл глаза. Перед ним предстала изменившаяся картина окружения. Ясность неба сменилась на знакомую пасмурность. У противоположного конца мраморной платформы стоял Энерджак, явившийся сюда собственной персоной. Он появился одновременно с секундой удара грозы – так же внезапно.       Мобианец перестал испытывать волнение в присутствии прадяди, иначе он не сможет использовать энергию Мастер Изумруда, которая напрямую зависела от эмоций. В какой-то степени даже не верилось, что они наконец сойдутся в финальном поединке. Этот момент приближался слишком долго. Враг, будучи облачённым в золотистые доспехи, стал неспешно перебирать ногами, приближаясь к своему племяннику короткими шагами. Тот, в свою очередь, продолжал стоять на прежней позиции в твёрдой уверенности, ни в коем случае не уступая место страху.       — В этот раз я не стану щадить тебя, Хранитель. — остановившись перед мобианцем в двадцати метрах, предупредил Проклятый Дух. — Ты наверняка хорошенько подумал перед тем, как вновь бросать мне вызов. Не глупый ведь.       — Не волнуйся, в этот раз просить пощады будешь ты.       Проявление столь наглой смелости казалось глупым в красных глазах, теряющихся в прорезях маски. Энерджак боялся разочароваться, что племянник, оказавшись жертвой наивности, вызвал его на бой преждевременно, В таком случае он не увидит достойного сражения, которого так жаждал всё время.       — Откуда такая уверенность? Ещё несколько месяцев назад ты потерпел фатальное поражение. Твоё счастье, что тогда я оставил тебе жизнь.       — В этот раз всё будет по-другому.       На этот раз Димитрий не сумел сдержать смех, который, наверное, раздался на целый километр отсюда, растворившись трёхкратным эхом. Очередное проявление уверенного характера уже казалось омерзительным, особенно в такой ситуации. Совершился переход на крик:       — Какой же ты наивный идиот! Я-то думал, раз уж тебя избрали Хранителем Мастер Изумруда, то ты окажешься мудрее, нежели себя презентуешь! — враг всё же сделал для себя разочаровывающий вывод. — А ты такой же жалкий, как и твой отец.       Последняя фраза явно оказалась лишней. Услышав её, мобианец почувствовал, как у него в голове что-то щёлкнуло. Никто не смел порочить память Локка, особенно вот так нагло. Сказав нечто подобное, Энерджак развил в оппоненте ещё большую ненависть по отношению к себе. Тот, несмотря на испытываемые эмоции, сумел ответить спокойно, но при этом не без угрозы:       — Зря ты это сказал.       В следующую же секунду платформа осветилась яркой вспышкой, разросшейся, казалось бы, на всю пустоту в окружающем пространстве. Высокочастотный гул начал резать слух. Красная шерсть на теле Ехидны, ровно как и пурпурные глаза, окрасилась в светло-зелёный цвет – в цвет Мастер Изумруда. Костяшки на кулаках обзавелись дополнительным рядом шипов, которые также сменили свой окрас, подстроившись под палитру общего образа. Ноги отделились от поверхности платформы, вошли в состояние полёта впервые за долгое время.       Рука, покрытая золотым покровом, отстранилась от глазных прорезей на маске. Смысла прикрываться от слепоты больше не было: состояние окружения вернулось в норму. Энерджак сразу же распознал эту силу, которую лицезрел перед собой. Став свидетелем того, как правнук внезапно приобрёл её, он убедил себя, что зря спешил разочаровываться в зрелищности предстоящего сражения.       — Хаос Форма... Теперь я понимаю, откуда взялась твоя спонтанная смелость. — но, естественно, враг не смел отступать даже при таких обстоятельствах. — Вот только я боюсь, Наклз, этим ты вряд ли сможешь что-либо изменить. Наверное, пора тебе...       Не успел Димитрий закончить свою мысль, как к нему в ту же секунду подлетел его усовершенствовавшийся оппонент. Массивный кулак прилично влетел в закрытое лицо, обладатель которого толком ничего не успел понять. Удар несущественно промял золотой шлем носителя Проклятого Духа, в то время как его тело неконтролируемо отлетело аж к краю округлой арены.       Враг быстро вернул контроль над телом, сумел устоять на ногах после приземления. Не успел он осознать, как умудрился пропустить предыдущую атаку, как в него тут же влетела зелёная излучающая сфера. В этот раз покрытое доспехами тело просто навсего снесло с границ платформы. Присутствующая способность к полёту помогла Энерджаку не сгинуть в пропасти и быстро вернуться на основное место битвы. Он облетел каменное основание арены снизу и приземлился на неё у противоположной от племянника стороны. Сияющая зелёная фигура не переставала различаться впереди. В этот раз маска скрывала лицо со слегка удивлёнными эмоциями:       — Поразительно. Я уже давно не ощущал, какого это... мимолётно терять контроль над ситуацией.       Не собираясь останавливаться на достигнутом, Хранитель снова сорвался с места и устремился в сторону прадяди. Тот, игнорируя грозный вид оппонента, решительно устремился во встречную атаку. Мощное столкновение двух тел произошло в самом центре арены, вызвав не ней неслабую тряску. Больше урона досталось Наклзу: именно его в итоге отбросило назад. Димитрий устремился вслед за племянником, попытавшись ударить. Задействованная рука, на которой красовались двойные золотистые когти, была успешно заблокирована. Враг не растерялся и, пока они оба до сих пор находились в движении, со всего маху врезал свободным кулаком по незащищённой груди. Раздался громкий болезненный стон. Мобианца пробрали жуткие ощущения, словно по его костям прошлась трещина.       Схватившись за чужой красный плащ, Ехидна отбросил его носителя от себя. После этого он наконец-таки приостановился на одном месте и положил руку на солнечное сплетение. Волны боли немного подавились, когда в ход была пущена способность исцеления. Димитрий решил воспользоваться занятостью племянника и, пока тот находился в неведении, подобрался ближе, ухватился за его шею, а затем мощно подбросил вверх. Хранитель полностью восстановил себя только тогда, когда оказался высоко в невесомости, в окружении серых облаков, среди которых не переставали появляться яркие ветки бесшумной молнии. Под внимание тут же попала фигура прадяди, несущаяся к нему снизу на всех парах.       Наклз не растерялся и пустил тому навстречу ещё одну зелёную сферу. Скорость почти достигла своего пика, поэтому Энерджак не успел вовремя сместиться с траектории летящего снаряда. Излучающая масса, сконцентрированная в форме большого шара, застала противника врасплох и взорвалась прямо об его доспехи, слегка повредив их. Всплеск зелёной энергии отбросил одержимое Проклятым Духом тело в обратную сторону. В результате он проделал собой глубокую выбоину в мраморной поверхности арены.       На этом страдания не закончились. Распахнувшиеся после волны шока глаза заметили вверху Наклза, который стремительно нёсся прямиком вниз, не забыв при этом выпрямить кулаки перед собой. Издалека казалось, что это падал небольшой зелёный метеорит, издающий яростный крик. Не успел враг что-либо предпринять, как мощь шипов на чужих костяшках заново повредила его доспехи в области солнечного сплетения. Оказавшись сверху прадяди, мобианец стал яростно избивать того по защищённому лицу. Прошло пять-шесть ударов, прежде чем терпение Димитрия кончилось, и он отбросил от себя племянника, задействовав Громовую Стрелу.       Новообретённая способность к полёту пригодилась, чтобы Ехидна смог приостановить себя в невесомости. Он оказался аж у края левитирующей платформы, устремив взгляд вперёд. Оппонент приложил некоторые усилия ради того, чтобы встать – это наталкивало на мысль о ближующемся успехе. Димитрий быстро отдышался, после чего громко выкрикнул издалека:       — Это удивительно, Наклз! Я даже успел растеряться на секунду!       Мобианец предпочёл ничем не отвечать, концентрируясь на процессе сражения. Проклятый Дух мог в любой момент пуститься в повторную схватку с племянником, если бы, к собственной неожиданности, не почувствовал позади себя чьё-то постороннее присутствие. Неудачный замах мечом по спине, прикрытой красным плащом, можно объяснить тем, что Димитрий вовремя отскочил в бок и тем самым миновал попадание острого лезвия. Внимание тут же перевелось на нового противника. Обладателем холодного оружия оказался какой-то антропоморфный ёж, также облачённый в сияющие доспехи. На его спине виднелась почти что идентичная красная накидка, в то время как во хвате левой руки находилась рукоять Калибурна.       — Это ещё что за фокусы?       — Да так... всего лишь образ, который я представил по описаниям одного моего друга! — негромко выкрикнул издалека Ехидна, подходя ближе. — Ты разве не узнал его?       Третья персона, также находящаяся на территории платформы, молчала и, судя по всему, пока что не спешила прибегать к новым действиям. Димитрий смотрел на эти иголки, покрытые несколькими слоями металла, и, возможно, начинал понимать, кто именно перед ним стоит, навострив свой меч. Именно с этим ежом у врага связано много воспоминаний. Жаль, чрезмерная узкость глазных щелей в рыцарском шлеме не позволяла взглянуть в чужие изумрудные глаза.       — А как он здесь оказался?!       Лёгкая тревога, улавливаемая в голосе Энерджака, оповещала о высоковероятной возможности победы. Фигура игольчатого рыцаря, так и не дав ответа на поставленный вопрос, бесследно растворилась прямо перед красными глазами, погрузив их обладателя в более глубокий ступор. Пытаясь скрыть чувство удивления, тот спросил самого себя:       — Какого чёрта?       Стоило обернуть голову в сторону племянника, который был ненадолго утерян из виду, как лицо тут же настиг неприятный сюрприз. Зелёные шипы на костяшках в очередной раз промяли золотистую маску, а вместе с этим и выбили её носителя из колеи. Вторую совершённую по себе атаку он уже пропускать не собирался. Увернувшись от ожидаемого выпада, Энерджак ловко прошиб локтём боковые рёбра оппонента. Конвульсии от нахлынувшей боли вынудили Наклза опуститься на колени, чем сильно подставил себя. Благо, на такой случай тоже имелся собственный план.       План, подразумевающий удар коленом о челюсть Ехидны, пока тот находился в уязвимом положении, мог бы свершиться, если бы в бок Димитрия внезапно не влетел чей-то огненный шар. Его доспехи тяжело воспламенялись, так что никаких особо тяжких последствий не было, если исключить факт возвращения племянника в строй. Энерджак устремил взгляд на того, кто являлся виновником такого сценария, и распознал Кошку Блейз. Одна секунда, и вот она тоже покидает арену, растворившись в пространстве. Свидетеля увиденного уже начинали раздражать подобные трюки:       — Как ты это делаешь?!       Естественно, мобианец не спешил делиться подробностями своей новообретённой силы. Тот вспарил невысоко над поверхностью и пустил в Энерджака уже третью за сегодняшнюю битву сферу, которая по пути успевала искажать пространство вокруг себя. Димитрий, в свою очередь, ринулся снаряду навстречу и при достижении умело облетел его сбоку. Избежав взрывного столкновения, он только сильнее ускорился к своей цели.       Заметив, что прадядя не замедлил ход, Ехидна стал набирать больше высоты. Проклятый Дух не растерялся и тоже сменил траекторию полёта, начав приближаться к оппоненту уже снизу. Он почти достиг племянника – только собирался совершить лобовую атаку, как внезапно ощутил, что больше не может двигать собственными конечностями. Поверх доспехов налезла какая-то светло-зелёная аура, послужившая своеобразными оковами. Как вскоре выяснилось, их наложила голограмма Ежа Сильвера, пребывающая в невесомости позади своей жертвы. Удивительно, что Мастер Изумруд способен переносить внутрь себя не только образ, но и способности воображаемой личности.       Воспользовавшись помощью, Наклз подлетел к Димитрию вплотную и попытался сокрушить того кулаком по лицу. Воля противника оказалась куда крепче, нежели влияние чужого психокинеза: тот сумел вырваться из невидимых оков и, вернув контроль над телом, вовремя заблокировал прилетевшие костяшки. Трение шипов о поверхность металла воспроизвело слабый всплеск искр. Когти, красующиеся на свободной руке, были пущены в ход, став причиной чужого вскрика. Как результат, отныне на зелёной груди мобианца виднелся неглубокий кровавый след, который быстро залечился свойствами Хаос Формы.       Поскольку случившееся никак не повлияло на позицию Ехидны в происходящей потасовке, он продолжил вести доминирование и доказал это, в очередной раз промяв золотистую маску оппонента в области лба. Нанесённые увечья вызвали временное потемнение в глазах прадяди. Хранитель посчитал это прекрасным шансом покончить со всем и незамедлительно нанёс ещё один удар по вражескому лицу. Этот выпад отличался от предыдущих: он был совершён с такой мощью, что соперника наконец удалось сокрушить.       Проклятый Дух моментально достиг мраморной поверхности платформы и проделал в ней ещё одну выбоину своей спиной. По доспехам поползли заметные трещины, а когда-то величественный красный плащ отныне напоминал обыкновенную дранную тряпку. Голограмма серебряного ежа испарилась на фоне пасмурного неба, никак не отреагировав на увиденное. Наклз тем временем неспеша опускался вниз, в конце концов приземлившись перед лежащим телом прадяди. В этот раз именно он находится в выигрышном положении. В этот раз именно он взял на себя роль победителя.       Димитрию довелось приложить заметные усилия, чтобы подняться. Подобное достижение было в ту же секунду обесценено племянником, не постеснявшимся в очередной раз разгромить его лицо. Естественно, ноги не выдержали этого и снова подкосились, уронив массивное тело обратно на пол. Энерджак больше не смел вставать: отсутствие сил не позволяло. Он посмотрел на Хранителя Мастер Изумруда, заметно усовершенствовавшегося с моментов их предыдущих встреч, снизу вверх, подмечая величественность, превзошедшую его собственную. Проигравшему было сложно не признать:       — Отец гордился бы таким приверженцем к своему долгу, как ты, Наклз...       На последнем вздохе прозвучали слова, которые стали последними. После них золотая маска Димитрия окончательно треснула. Она слетела с его лица и со звоном ударилась о мраморный пол, разлетевшись на две половинки. Вместе с ним разбился и красный камушек, до этого красующийся на лбу. Впервые за долгое время мобианцу подвернулась возможность увидеть настоящее лицо своего прадяди. Но этот момент продлился недолго. Его бездыханное тело замертво прильнуло к полу, после чего так же, как и те бездушные голограммы, бесследно исчезло.       Небо вернуло себе былую ясность. Небольшая куча белоснежных облаков, избавившись от серых самозванцев в своих рядах, продолжила неторопливо двигаться в одном общем направлении и при этом глядели на одиноко парящую платформу свысока. Шерсть мобианца вернула свой привычный красный оттенок, цвет глаз обратно сменился на пурпурный, дополнительный ряд шипов на костяшках исчез. Ехидна, скрестив руки на груди, стал молча любоваться голубым небосводом, который служил своеобразным призом за его победу.       — Ну что? Всё ещё думаешь, что я был слишком самоуверен?       Присутствие соплеменницы как-то само определилось. Наклз понял, что она стоит рядом, даже не посмотрев на неё. Его голос был спокойным, не нёс в себе никаких агрессивных нот, что поразительно, учитывая пережитое за последние десять месяцев. От заданного вопроса девушка виновато опустила взгляд, который, к её счастью, ушёл из-под внимания собеседника.       — Я была не права. — признала та. — Ты и вправду был готов к битве. Возможно, мы слегка затянули твою подготовку...       Смысла держать злобу на Тикал не было. Даже если бы Энерджак пал раньше, жизнь Хранителя всё равно бы не избавилась от ограничений в лице камня. Случившееся не являлось столь важным, ведь дальнейший итог можно было составить только один:       — Уже нет разницы. — безвыходность, пробив барьер спокойствия, отлично улавливалась в голосе мобианца. — В любом случае, отныне я навсегда буду заперт здесь. Моё будущее безвозвратно сломано. *Спустя 11 месяцев*       Вид пылающей местности, набитой полуразрушенными зданиями, никак не изменился за всё это время. Тикал стояла на одной из крыш и наблюдала за периферией города, что тянулась вдалеке бесконечной линией, страдающей от бушующего пламени. Она часто задавалась вопросом, почему воображение собрата нарисовало именно такую местность. Неужели ему так часто представляются поля войны? На это как-то повлиял личный опыт? Если взглянуть на историю клана, не трудно догадаться, почему его фантазия склонна ко всему, что связано с болью, вымиранием, раздором...       Девушке было жалко за судьбу Хранителя, ведь его будущее свернуло не по правильному пути... совсем не по правильному. Локк хотел, чтобы его сын провёл долгую и счастливую жизнь, а не просиживался взаперти реликвии их народа. К сожалению, отныне желание покойного отца не сможет исполниться. Все шансы вернуть что-либо утерялись в непроглядной бездне. И всё же в её пучине виднелся лучик надежды, который проявил себя в роли внезапного голоса в голове:       — "Тикал, услышь меня".       Невнятные чувства отразились на выражении лица, исказив их в лёгком непонимании. Слух сосредоточился на окружении. Она подумала, что услышанная фраза исходила откуда-то поблизости.       — "Тикал, услышь меня".       Понимание происходящего доходило до неё медленно. Вариант, что к девушке пытался дозваться кто-то из Внешнего Мира, рассматривался в последнюю очередь – казался слишком невероятным. Было трудно поверить, что столь долгожданный момент наконец настал. Окончательно в этом убедиться помогла та же фраза, которая перетекла в зов:       — "Тикал! Ну же! Услышь меня!"       От резко повышенной громкости аж голова закружилась. Тикал потёрла виски, пытаясь заглушить её, но, естественно, подобное не возымело пользы. Это точно оно! Её кто-то вызывает во Внешний Мир! Неужели свершилось чудо? Спустя столько времени? Появился шанс исправить судьбу обречённой души, и её обладатель должен узнать об этом в первую очередь. **********************       Бесчисленные тренировки наконец завершились. Основная цель, к которой прокладывался тяжёлый путь, была достигнута. Ничто не мешало взять желаемый отдых, который проводился за любованием ясным небом. Спутником всей оставшейся жизни, скорее всего, окажется безделье. Проще смириться с этим и не вспоминать о временах на воле, иначе существует угроза неминуемо соскучиться по ним.       — Наклз, иди сюда!       Мускулистые руки выбрались из-под затылка и тем самым лишили красную голову мягкой лежанки, оставили ту уязвимой перед неприятной поверхностью твёрдого мрамора. Ехидна поднялся с лежащего положения, увидев неподалёку бегущую к нему соплеменницу. Новость, которую та хотела донести, оказалась крайне неожиданной:       — Не поверишь! Меня кто-то пытается вызвать во Внешний Мир! — произнося это, девушка легко одолевала слабую отдышку, вызванную волнением. — Это твоё спасение!       Сначала мобианец не поверил в донесённое известие. Столь радостный сценарий казался ему чем недосягаемым, из-за чего происходящее стало восприниматься как сон. Он не верил, что получил шанс оказаться на свободе. Тикал упоминала, что ради этого ей нужно всего лишь послать свой астральный образ во Внешний Мир, что, в свою очередь, возможно только при условии, которое было озвучено пару секунд назад. Выходит, всё получится? Ехидна слабо совладал с эмоциями, хоть в последний год и учился их контролировать. По всему видимому, неудачная судьба отменяется.       — Это... правда?       — Конечно, Наклз! Скоро ты вернёшься к прежней жизни! — девушка была настолько рада за соплеменника, что даже не постеснялась его обнять.       Хранитель в это время, пока его обхватывали чужие руки, стоял, как вкопанный, и больше не мог выдавить из себя ни слова. Подобные ощущения он не испытывал никогда, хотя сталкивался с разным. Его отрезвили сменившиеся ощущения на груди – то фигура ранее прижимающейся Тикал потихоньку исчезало в пространстве. Её голова с золотой фероньеркой на лбу перестала прислонять к белому полумесяцу, изображённому на солнечном сплетении.       Ехидна понимал, что видит девушку в последний раз, ведь вытащить её отсюда таким же образом не получится. Они много обговаривали подобный сценарий за всё то время, что проводили здесь вместе. Всё постоянно сводилось к убеждениям соплеменницы, что пытаться высвободить её тоже поздно. Так она и покинула мобианца, не успев даже попрощаться напоследок – ушла его высвобождать...       Тикал, пожертвовав столь недостающей ей компанией, сделает так, чтобы скоро собрат оказался дома – там, где его ждут друзья и близкие. Скоро он окажется на свободе – там, где границы мира не ограничиваются одной мраморной платформой. Скоро он вернётся к нормальной жизни – к той, при которой не придётся изнурять себя ежемесячными тренировками. Скоро это всё вновь вступит в его жизнь. Уже совсем скоро... *Во Внешнем Мире*       Яркая вспышка, испускаемая реликвией, наконец-таки потухла, вернув ночным окрестностям их прежний облик. Руки перестали прикрывать прищурившиеся глаза, так как те больше не нуждались в защите от света. Знакомый астральный образ исчез. Его место заняла сидячая фигура другого Ехидны, чья массивная голова была опущена вниз. Мысли ежа имели возможность самостоятельно нарисовать в голове представшую впереди личность. Все догадки сводились к одному ответу, который точно являлся правильным. В происходящее сложно верилось, пока обладатель вернувшейся души не соизволил встать и показать своё слегка растерянное лицо. Результат увиденного не мог не поразить:       — Невероятно... ты действительно оказался жив.             Продолжение следует...