𝕒𝕦 𝕨𝕚𝕥𝕙 𝕒𝕥𝕖𝕖𝕫

когда тело наконец расслабляется на мягких простынях, уён думает, что все. думает, что не может терпеть больше, не может любить дальше, не будет больше молчать или же замолчит навечно. глаза слегка опухли от недавних слез, а сейчас даже плакать нет сил. жалко только юнхо, хен будет по нему сильно скучать. наверно будет винить себя, будет приходить с цветами к нему. с такими мыслями уён дописывает последнии строчки письма и относит на почту, просит доставить получателю через неделю. всю дорогу до дома, уён думает, как хочет уйти, как исчезнуть тихо без шума. парень прибирает весь дом, меняет простыни. собрав все свои вещи в ванной, поливает их бензином и зажигая маленький огонь спичкой, бросает к вещам. безэмоционально смотрит на пылающую одежду. когда от всего остается только кучки пепла, уён уходит в спальню. из-за туманого сознания, парень не замечает как оказывается на балконе, смотрит вдаль вглядываясь на открывающийся вид. позволяет себе последний раз улыбнутся. позволяет всем воспоминаниям пролететь перед глазами, первая ссора с братом, смерть родителей, новая школа, новая проблема в лице сана, первая любовь, и похоже теперь очередь первой смерти. уён считал в одной из книг, что человеку дано четыри жизни и чон верит что сейчас доживает самую первую. чон часто задумывался почему сан стал таким жестоким? он как-то пытался это выяснить и даже нашел зацепки, но все закончилось злостью чхве, избиением и парой вырванных волос. сан никак не хотел делиться чем-то сокровенным, но точно чем-то дорожил. какие бы преграды не стояли перед уёном, он все же узнал часть истории чхве. поведение старшего возможно можно было бы оправдать нелегким детством. мать бросила его еще младенцем, выбрав жизнь с молодым человеком который не желал чужого ребенка. бабушка умерла когда мальчику было десять, а дальше детдом и жизнь по наклонной. чон слышит как хлопает входная дверь и даже облегченно улыбается, умирать нужно с любимыми, хоть и с такими жестокими. — что ты делаешь? — голос сана звучит слишком спокойно, кажется он вновь под таблетками. ноги сами поднимаются на край балкона, а взгляд уёна также остается стеклянным, рубашка слегка развивается на ветру и руки разводятся по сторонам. сделав глубокий вдох, чон наконец открывает глаза заглядывая в глаза напротив. — мне есть что тебе сказать — голос немного хриплый, то ли от пролитых слез, то ли от долгого молчания. — что же? — сан почему-то осекается, но взгляд не отпускает. смотрит будто прожигает и уёну от этого только хуже. — все это было глубочайшей ошибкой, было ошибкой впустить тебя в свое сердце, было ошибкой прощать тебя после всего случившегося, было ошибкой оставаться с тобой вместе столько времени, терпеть тебя и все твои выходки — уён останавливается резко, обрывестно дыша и сдерживает эмоции. — почему терпел и не ушел? — голос сана кажется дрожит, он делает шаг вперед. не отводит взгляда и смотрит на умирающего физически, уёна. — потому что, люблю! — крик звучит слишком отчаенно, со всеми нотками боли, печали и скорби. скорби по своей такой жалкой подходящей к концу, жизни. — любил — выдыхает чон, грустно улыбается и поднимает глаза — ты сам убил, морально. физически я закончу сам. — прости — из карих глаз выпадает пара слез, сан падает на колени и дает волю эмоциям., а уён все также грустно улыбается. — не могу, не смогу чхве сан. я любил тебя слишком сильно. я устал — таковыми были его последние слова, после которых он вместе с ветром нырнул в пучину тьмы и навечно закрыл свои глаза. ему теперь не больно, он больше не плачет, больше не страдает. воздух разрезает пронзительный крик и звук выстрела. по сану плакать никто не будет, а единственный смысл жизни вылетел из рук подобно бабочке. их обоих нет, нет двух настрадавшихся душ. они теперь на небесах, лишь один парень молится, чтобы оба попали в рай и прижимает к сердцу письмо брата, в котором в самом краю аккуратным почерком выведенно. «хён, я хочу встретиться с сан-и на небесах, в раю. пожалуйста помолись за меня»