***
Гермиона весь день не могла выловить Гарри. Ему нужно было быть одному, в крайнем случае с Роном, но он все время был в компании. И там всегда присутствовала Джинни. Испытав на себе все прелести ревности, Гермиона не особо хотела провоцировать ее и отводить Гарри на глазах у всех. К тому же, разговор мог затянуться, а просто так увести его в их комнату при его друзьях было бы подозрительно. Она решила написать ему записку. Гермиона недоумевала, почему не додумалась до этого раньше. Это же так удобно. Она просила прийти завтра вечером, чтобы поговорить. Если даже был шанс, что ее перехватят, все было невинно. Она отправила записку совой, чтобы было меньше мороки. Когда птица прилетела назад, показав, что письмо доставлено, Гермиона решила, что ей надо расслабиться и сходить в Ванную Старост. Она все равно давно планировала это. — О да, ты не пожалеешь, — сообщила Дафна, когда Грейнджер рассказала, куда собирается. — Мы были там с Блейзом… — Вдвоем там, наверное, еще лучше, — отметила Гермиона. — Что есть, то есть, — Дафна ей подмигнула. Гермиона закатила глаза и вышла из комнаты. Уже был вечер, поэтому коридоры были пусты. У нее, как у старосты, были привилегии, и она наслаждалась прохладой замка. В последующие недели станет еще холоднее, потому что зима в полной мере вступит в свои права. Несмотря на первое число, снега не было, чем Гермиона искренне наслаждалась. Ей не очень нравилась зима, — когда нужно надевать кучу одежды и шагать по сугробам, утопая каждый раз. Она уже давно не была у Блейза, но у нее все время не хватало времени. Гермиона ощущала себя виноватой, но она старалась заполнить свои сутки по максимуму, чтобы не было времени размышлять, чувствуя горечь в мыслях. Мистер Грейнджер решил, что не будет устраивать похороны на публику. Этому решению удивилась некоторая часть магического общества, особенно журналистов, но отец Гермионы предпочел переживать свою потерю в одиночестве. Вдруг боковым зрением она увидела что-то белое. Повернув голову на окно, Гермиона поняла, что это снег. Он падал крупными хлопьями, ложась большим слоем на землю и скрывая ее под собой.***
Гермиона постучала в дверь и, дождавшись разрешения, повернула ручку. — Грейнджер. Снова ты, — Профессор Лэндгдон сидела за столом, вероятно проверяя домашние задания. — Кто стоит за этими нападениями? — сразу начала Гермиона. Вчера она забыла об этом спросить, к тому же скоро должен был начаться урок, и она не хотела задерживать его начало. — Какими? — Констанция недоуменно на нее посмотрела. — На Парвати. Потом на Блейза. Вы же знаете, кто это, — Грейнджер нахмурилась. — Какая тебе разница? — профессор наклонила голову. — Это мой друг, — с шипением произнесла Гермиона. — Я уже говорила Вам. Что происходит? — Родовое проклятье? — Вы опять строите дуру, правда непонятно, из кого именно. — Милая, что за неуважение к профессору? — она выгнула бровь. — Я предупреждала. Почему Вы не можете мне сказать? — П… — И не говорите, что слишком рано! — процедила она. — А почему ты не можешь просто успокоиться? — спросила Констанция после небольшой паузы. — Что даст тебе полное видение ситуации? — Я буду знать, кто вредит Блейзу. — И что? — она скучающе положила подбородок на руку. — Что ты будешь делать с этим знанием? — То есть Вы считаете, что я не способна разобраться с врагами? — Гермиона приблизилась к ней. — Я такого не говорила. — Но Вы имели это в виду. Хорошо, знаете, мне не нужно знать его имя или внешность, — она всплеснула руками. — Просто скажите, что произошло с Блейзом. И как долго это будет продолжаться. — Я не знаю, — сказала Констанция. — Правда. Я даже не уверена полностью, кто это делает. — Что? А как же Ваши старейшие? — Они… — она хмыкнула. — Они молчат. И спрашивать что-то бесполезно. Они молчат всегда. — Но… — Гермиона заправила волосы за ухо. — Блейз же может пострадать сильнее. А если он умрет? — Точно нет. Жить он будет, — твердо сказала Констанция. — Почему Вы так уверены? — У меня хорошая интуиция, — она пожала плечами. — И я больше не намерена поднимать эту тему. Гермиона открыла было рот, чтобы возразить, но слова остались в горле. Она кивнула и вышла из кабинета. В принципе ничего нового. Но хотя бы теперь она узнала чуть больше. Гермиона свернула за угол, тут же натыкаясь на Гарри. Он был взволнован. — Привет, — Гермиона подняла брови, задавая немой вопрос. Гарри кивнул, но его глаза все так же были расширены. — В общем… — он почесал голову. — Я получил твою записку. — Хорошо? — она чуть нахмурилась. — Что-то случилось? — Джинни тоже ее прочитала, — он зажмурился. — Черт. — Она подумала, что я ей изменяю, и устроила скандал. — И? — И я рассказал ей все. Гермиона замерла на мгновение, прокручивая слова в голове. — Что? — тонким голосом спросила она. — Прости, — Гарри виновато на нее посмотрел. — Но она умеет давить. — Это уж точно, — растерянно произнесла Гермиона. — Ну зато теперь она не ревнует, — сказал он. — Это уж точно, — она кивнула, растягивая губы в панической улыбке. — Прости, — протянул Гарри. — Но там еще Рон подключился. И она чуть не обиделась, что мы ей не сказали. — И вы свалили все на меня? — Нет. Смогли убедить, что иначе у нас было бы все плохо. — Слава Дьяволу. Хоть на этом спасибо, — она вздохнула. — Теперь у нас проблема в виде профессора. — Почему? Просто не скажем ей и все. — А, да. Мы скоро идем в гости, — сообщила Гермиона. — Лэндгдон сказала, старейшие хотят нас видеть. — Ну, все усложняется, но шанс выжить есть. — Надеюсь. — Когда это будет? — Понятия не имею, — Гермиона оттолкнулась от стены, направляясь в лазарет. — Просто постарайся не рассказывать об этом всем своим остальным друзьям. — Ну я не хотел! — крикнул Гарри вдогонку. — Ну конечно, — пробормотала Гермиона. Она зашла в Больничное крыло, стараясь выкинуть мысли о Гарри из головы. У нее до конца еще не могло уложиться, что он это сделал. Нет, он серьезно так быстро прогнулся под девушкой? Аврорам вроде должно быть все равно на личные обстоятельства, когда они выполняют работу. — О, Гермиона, привет, — Блейз отложил книгу. — Привет. Прости, что так долго не заходила. — Ничего, — отмахнулся он. — Видела, снег пошел? — Да. Еще вчера. Теперь мы официально в зиме, — Гермиона поморщилась. — До середины весны я в Хогсмид не пойду. — Я принесу тебе ком снега в общежитие, — пообещал Блейз. — Спасибо, — саркастически сказала она. — Дафна говорила, что тебе лучше. — Да. Помфри говорит, что, возможно, скоро выпустит меня отсюда. Я больше не могу видеть эту комнату, все слишком белое, — пожаловался он. — Бедный, — Гермиона погладила его по руке. — Я правда мучаюсь, — Блейз закатил глаза. Гермиона улыбнулась. Вдруг она услышала, как дверь открывается и кто-то заходит внутрь. Она посмотрела на Блейза, который не выглядел удивленным, а просто кивнул вошедшему. Она повернулась и сразу встретилась взглядом с Малфоем. На этот раз он не успел его отвести. — Привет, — Забини словно не замечал напряженности момента. Драко замер, моргнул и перевел глаза на Блейза. — Держи, — он протянул ему тетрадку. — Конспекты по Зельям, — Гермиона посмотрела на матрас, делая вид, что происходящее ее нисколько не волнует. Раз Драко решил ее игнорировать, она не будет ему мешать. — Спасибо, — Блейз взял тетрадку и положил ее на тумбочку. Гермиона заметила, что под ней лежит еще какая-то книга. Очевидно, Драко подложил ее под низ специально, чтобы она не увидела, а Блейз великодушно подыграл. — После Маггловедения я зайду к тебе, если что будет непонятно — спрашивай, — невозмутимо бросил Драко, намекая Грейнджер, что потом ее быть не должно. — Как ты сдал зачет, кстати? — спросил Блейз. Гермиона подняла брови и вопросительно взглянула на него. — Превосходно, как обычно, — он развернулся и ушел, оставив шлейф своего запаха. — Необязательно было задерживать его, — раздраженно произнесла Гермиона. — В смысле? — Нет, просто…он же сказал, что зайдет позже, тогда и спросил бы про зачет, как он поспал, поел и все остальное, — хмуро пояснила она. — Я лишь спросил его о результатах, — Блейз удивленно на нее посмотрел. — Это называется вежливость и интерес к жизни друзей. — Да он весь этот цирк устроил только потому, что было перед кем выпендриться, — фыркнула она. — Какой цирк? — Ну неужели ты не видел? — негодующе спросила Гермиона. — То, что он спрятал книгу под тетрадью, этот его намек на то, что он как обычно молодец! — Так, — протянул Блейз, усмехаясь. — Я не знаю как, но тебе нужен, — он внимательно осмотрел ее, — парень. — Что? Причем тут вообще это? — она нахмурилась. — Потому что раз ты не хочешь говорить с Драко, тебе нужно переспать с кем-нибудь другим, — объяснил Блейз, разводя руками. — Он закрытый, — Гермиона пожала плечами. — Это…сложно. — Это уж точно, — Блейз усмехнулся. — Но я думаю, тебе он доверился. Даже странно, что так быстро. — Почему ты так считаешь? — поинтересовалась она. — Не уверена, что только из-за того, что мы…состояли в отношениях, он всецело мне доверяет. — Конечно, нет, — фыркнул он. — Это было бы глупо с его стороны: каждой девушке изливать все тайны своей души. Извини, — добавил он, видя взгляд подруги. — Это понятно по его улыбке. — По улыбке? — Гермиона хмыкнула. — Все мы улыбаемся. Даже если не доверяем человеку, мы все равно можем улыбнуться. — Да, но, — Блейз задумался. — Понимаешь, я знаю Драко. Знаю его причуды и характер. Я бы сказал, что у него это наподобие рефлекса. Чтобы Драко действительно улыбнулся, должна быть подходящая ситуация. Не должно быть никого, кому он не доверяет. Он должен знать, что никто не воткнет ему нож в спину. Гермиона опустила взгляд вниз. Что ж, именно это она и сделала. Малфой был немного похож на нее в этом плане. Ему тоже требовалось время, чтобы открыться человеку, начать ему доверять. Разумеется, Гермионе требовалось гораздо меньше времени, но и ее воспитание было другим. — А непроизвольно это произойти не может? — Рядом должны быть люди, которые много значат для него, — медленно произнес Блейз. — Может, ты замечала: он будто светлеет. — Становится похожим на мальчишку, — пробормотала Гермиона. — Да. Именно, — Блейз улыбнулся. — Не знаю, почему так происходит и связано ли это с родителями, — возможно, он просто привык — однако, так происходит. Всегда.***
Констанция Лэндгдон сидела в своем кабинете и занималась очень важными делами. А именно: она пыталась попасть смятыми кусочками пергамента в мусорное ведро в углу кабинета. Пока в цель попало всего четыре, а остальные кучкой валялись рядом. Она решила, что когда закинет пять, сразу же начнет составлять план на следующий урок для пятикурсников. Не то чтобы Констанции не нравилась ее работа — ее всегда привлекали темные искусства, коих в ее школе, к счастью, было много; в совокупности ей также приходилось учить защиту, что было не так увлекательно. Когда ей сказали, что лучшей конспирацией, чтобы подобраться к студентам, будет профессор, долго выбирать не пришлось. К тому же прошлый учитель так кстати умер. Внезапно что-то врезалось ей в окно, отчего Констанция дернулась и повернула голову, одновременно поджигая весь мусор. Это оказалась сова. — Боже, — пробормотала она и открыла окно. Птица была ей незнакома; она отдала письмо и улетела, не дожидаясь ответа. Констанция нахмурилась и быстро открыла конверт. В нем находилась сложенная бумага, на которой было написано «Она соврала». Констанция застыла, двигая глазами из стороны в сторону и вспоминая всех, кто мог попасть под эти слова. К сожалению, у нее были основания поверить этому, хоть она и не знала отправителя. Возможно, это были старейшие, однако они обычно предпочитали подписываться. Она решила подумать об этом позже и вернулась за стол, решая все же поработать. Как по команде, в кабинет влетела Грейнджер. Она выглядела недовольной, но по мере того, как она говорила, недовольной становилась Констанция. Как только она вышла, Лэндгдон еще пару секунд скептически смотрела на дверь. Затем тряхнула головой, снова берясь за работу. Она успела проверить два шестых факультета, когда дверь отворилась вновь. Она раздраженно вскинула взгляд. — Здравствуйте, можно? — какой-то гриффиндорец широко улыбнулся. — А, Пикс, — Констанция вздохнула и махнула рукой. — Проходи. Спустя еще несколько минут потянулась остальная часть класса. Констанция никогда не делила студентов по факультетам — ей была непонятна это вражда между некоторыми. Везде были те, кто нравился ей больше и меньше. Она быстро объяснила тему и дала письменное задание. Когда ученики зашуршали пергаментами и учебниками, она расслабилась и обвела их ленивым взглядом. Такая спокойная атмосфера всегда благоприятно сказывалась на ее нервах. Вдруг она встретилась взглядом с рыжей девчонкой — Уизли. Она смотрела очень пристально, будто увидела в первый раз. Уизли нравилась Констанции. В отличие от своего немного ленивого братца, она была рассудительной, внимательной, старательной и аккуратной. По крайней мере, пыталась быть таковой. От нее всегда была такая уверенная аура, что не могло не цеплять. Так что Лэндгдон понимала Поттера. Но сейчас Уизли глядела слишком настороженно. Констанция чуть нахмурилась, и Джинерва тут же отвела взгляд. Лэндгдон продолжила смотреть, одновременно думая, можно ли залезть в ее мысли. Она была уверена, что у девчонки слабая защита, если есть вообще. Хотя, с другой стороны, Поттер всегда держал свой разум защищенным — старался — и мог научить девушку паре приемов. Тут также действовал ее собственный принцип: никогда не лезть в головы студентов (кроме Грейнджер и Поттера, разумеется). Однако все-таки то письмо не давало ей покоя, заставляя пренебрегать всеми принципами. «Неужели правда? Никогда бы не подумала, хотя так-то и правда смахивает. Интересно, а она прямо сейчас хочет кого-нибудь съесть? — Джинни опять с интересом посмотрела на профессора. Та сверлила взглядом стол. — Гарри говорил, что она неплохой легиллимент. Было глупо думать, что он мне изменяет. Да и Гермиона на такое неспособна. Да и Гарри говорил, что у нее есть парень. Может, он тоже вампир?» Констанция дернулась и перевела расширившиеся глаза на Уизли. Она беззаботно писала что-то, не подозревая, что ввела профессора в шок. Тоже. Значит, Констанция не ошиблась. И письмо не ошиблось. Грейнджер и Поттер действительно рассказали все постороннему. Ее глаза потемнели, и деснами она почувствовала удлинившиеся клыки. Она вонзила ногти в кулак, стараясь обуздать ярость, и вместо этого представила, как разрывает шею Грейнджер.***
Гермиона дописала последнее слово и поставила точку. Выдохнула и откинулась на кресло в библиотеке. Последнее эссе на завтра дописано, и солнце начало медленно опускаться за горизонт, уступая место ночи. Она сложила книги в сумку, встала, повернулась и наткнулась на Джинни. — Дьявол, — выругалась Гермиона. — Джинни. — Прости. Не хотела тебя пугать, — Джинни улыбнулась. — Ты, наверное, хотела поговорить? — предположила Грейнджер. — В общем-то, да, — призналась Джинни. — Гарри сказал, что вы какие-то одаренные. Это правда? Пожалуйста, не ври мне. Если он попросил тебя соврать мне, то…не надо. Я не сдам тебя, если что, — добавила она. Гермиона замерла на пару секунд. — Так, — протянула она. — Послушай, Джинни. Я, может, и слизеринка, но я не врунья. К тому же, я девушка. Я бы не стала врать другой девушке, чтобы прикрыть измену парня. И Джинни, неужели ты правда допускаешь, что Гарри может тебе изменить? — Гермиона чуть наклонила голову. — Нет, я верю ему, — она опустила взгляд на руки. — Просто он герой. А я так долго пыталась добиться его любви. — Джинни, он слишком тебя любит, что посмотреть на кого-то другого. — Да, поэтому, думаю, он будет грустить, когда найдет твой труп! — в проходе стояла профессор Лэндгдон. Она тяжело дышала, яростно стреляя глазами. — И твой тоже, Грейнджер! — Профессор, — Гермиона успокаивающе подняла руки, вставая перед Джинни. — Что случилось? — как часто она стала произносить эту фразу. Постоянно что-то происходит. — Это лучше ты скажи, какого лешего ты разнесла то, что нельзя было разносить? — прошипела Констанция, нависая над Гермионой. Та переглянулась с Джинни. — Послушайте, наверное, у Вас неправильная информация, — нахмурившись, сказала Гермиона. — Да что ты? Я так и знала, что от Поттера просочится всё его компании! — С чего Вы взяли? — спросила Гермиона. Она не понимала, как они могли проколоться. Они вообще не говорили об этом в «опасных» местах. — Какая разница! Просто кто-то очень глупый в плане конспирации и защиты разума! — Констанция зло взглянула на Джинни. — Я думала, Гарри научил Рона ставить блоки, — пробормотала Гермиона. — Кого? — Констанция расширила глаза. Грейнджер быстро на нее посмотрела, собирая все кусочки в паззл. — Джинни, — невозмутимо проговорила она. — Ты сказала «Рона», — профессор прищурилась. — Нет, — влезла Джинни, правильно истолковав намек Гермионы. — И братцу рассказала?! — воскликнула Констанция. — Чертова Моргана! — Я же говорила, что она легиллимент, — сказала Грейнджер Джинни. — Ты думала об этом рядом с ней? Уизли нахмурилась и посмотрела вверх. — Нет. — Нет! Прямо на моем уроке! — вставила Констанция. — Вы! Ты! — она ткнула пальцем в Гермиону. — Ты рассказала им? Гермиона молчала, размышляя, что говорить, но профессор уже сама успела сделать вывод. — Ну нет, конечно, — пробормотала она. — Поттер просто не смог бы не просветить своих друзей, — она сжала переносицу. — Ладно, Грейнджер, отойди. Через минуту Уизли ничего не вспомнит. Завтра приведи Рональда. — Что? — Джинни сделала шаг назад. — Еще чего. Я не позволю Вам этого сделать! — Тебя особо не спрашивают, — невозмутимо сказала Констанция. — Но ты мне нравишься, так что лишнего не уберу. А эту фразу — точно, — под нос буркнула она. — Мы с Роном будем сражаться с Гарри и Гермионой, — твердо проговорила Джинни. — И Вы не посмеете удалить мои воспоминания. А если и так, мне расскажут все заново. И потом еще раз. А я потом запишу это все и отправлю своим братьям-шутникам. И поверьте, они не превратят Вашу жизнь в рай. Я не позволю Вам взять в свои руки жизнь дорогих мне людей, — и это прозвучало искренне. Гермиона знала, что если что, она поможет Джинни сохранить память или покажет ей все снова. — Вы просто не имеете права. А мы можем помочь. Мы с братом знаем многое… — Все, я поняла, что за мысль ты хочешь донести, — раздраженно сказала Констанция. — С Поттером у меня будет отдельный разговор. Джинни и Гермиона опять посмотрели друг на друга, а когда повернули голову в сторону, где стояла профессор, там уже никого не было. — Теперь я понимаю, как ты смогла его уговорить, — усмехнулась Грейнджер. — Не завидую ему, — покачала головой Джинни. Когда на следующий день Гермиона встретилась с Гарри, она не нашла на нем никаких повреждений. По его словам, Констанция решила опять устроить допрос, только теперь она использовала более…убедительные методы, чтобы разъяснить, что это тайна. Со скрипом она согласилась взять двух членов семьи Уизли, правда Гермиона подозревала, что после всего, она планировала подправить им память. Констанция дала каждому по серебряному кинжалу, кончик которого к тому же был вымазан в чем-то. Профессор сказала, что это может убить вампира, но нужно попасть ровно в сердце. Зима сразу начала набирать обороты: все деревья были засыпаны снегом, из-за чего Запретный лес выглядел очень странно сверху. Дорожки, конечно, расчищали, но по бокам лежали огромные сугробы, в которых мог бы спокойно полностью уместиться человек. Гермиона жила ниже уровня земли, поэтому в ее пейзаже особо ничего не поменялось, однако она знала, что наверху был слышен ветер. В этом году вообще было много вьюг, из-за которых создавалось впечатление, что Хогвартс стоит на белом куске бумаги. Гермиона успела еще один раз выбраться в маггловский Лондон за сигаретами, прежде чем МакГонагалл бы написала отцу. Она не сидела на месте, крутилась как белка в колесе, пытаясь игнорировать мамино кольцо, которое было продето через цепочку и висело у нее на шее, и постоянное присутствие Драко. Его нельзя было не заметить; даже если она смогла абстрагироваться от запаха, он все время возникал у нее на пути. Его огромная черная мантия и белые волосы, которые были слишком заметны из-за его высокого роста. Когда Констанция отправила им всем письма с датой, когда они идут, Гермиона была удивлена, узнав, что прошел почти месяц. Со стороны профессора была немного эгоистично назначать встречу за несколько дней до Рождества, но Гермиона все равно решила остаться в школе. Месяц назад она считала, что когда-нибудь обязательно приедет домой больше, чем на пару часов, однако, видимо, этот день еще не настал. Как бы она ни пыталась себя отвлечь, мама все равно слишком часто приходила на ум. Она и гриффиндорцы больше не обсуждали эту тему, не собирались вместе. На все возможные вопросы ответ может дать Гарри. Профессор вообще старалась избегать их. Наверное, теперь она боялась, что они (то есть Гарри) расскажут кому-нибудь еще.***
Гермиона вышла из гостиной и направилась к тому месту, где Констанция назначила им встречу: в ее кабинет. Он был самым безопасным, к тому же там было все, что могло пригодиться. Констанция уже была там; через пару минут подошел Гарри, за ним шли Джинни и Рон. Профессор их проигнорировала, повернулась к столу и взяла в руку коробку. Открыв ее, она достала оттуда перо. — У нас двадцать секунд, — бросила она. Гермиона первая поняла, о чем она говорит, и крепко схватила ее за локоть. Она знала, что профессор еще злится, но она все же смогла заслонить эту эмоцию другой: как объяснить остальному клану, почему их пришло пятеро, а не трое. Гриффиндорцы не заставили себя долго ждать и тоже взялись друг за друга. Последним встал Рон — замыкая круг, он дотронулся до Констанции. И вовремя: через пару секунд перо засветилось, и они исчезли. Гермиона открыла глаза. Они оказались в лесу, насколько она могла судить, Запретном. Вокруг стояла мертвая тишина, даже ветер предпочел убраться в другое место. Гермиона закусила губу, невольно думая, что все обитатели леса были просто съедены. — Ведите себя уважительно, — предупредила Констанция. Джинни переглянулась с Роном и взяла Гарри за руку. Никому еще не доводилось встречаться с вампирами. Кто знает, что от них ожидать? Лэндгдон тихо проговорила слова на незнакомом языке (скорее всего, это был греческий), и деревья перед ними исчезли, являя небольшую поляну. С левой стороны был виден вход в пещеру, хотя Гермиона была уверена, что это иллюзия или, по крайней мере, внутри находится большой замок. В центре расположилась небольшая кучка людей. Они встали очень странно: в три ряда, но потом до Грейнджер дошло, что они кого-то охраняли. — Констанция, — с первого ряда вперед шагнула женщина. — Я вижу, ты привела с собой спутников. Много спутников, — она выразительно посмотрела на нее. — У нас произошли некие…трудности, — Констанция улыбнулась. — На них просто не нужно обращать внимания. — Тебе было сказано привести только избранных, — вставил мужчина с густыми седыми нахмуренными бровями. — Неужели ты не могла решить эти трудности? — Я узнала об их появлении не так давно, Рудольф, — резко ответила Констанция. — Но ты допустила их появление, — отметил другой мужчина, очень похожий на Рудольфа. Видимо, они были братьями. — Знаешь, Кастор, — раздраженно начала она, — попробуй сам уследить за этими детьми. Они делают все с точностью наоборот! — Не спорю, — спокойно произнес Кастор. — У меня у самого были дети. После этих слов запал Констанции сдулся. Она вздохнула и сосредоточила свое внимание на женщине. «Наверное, она у них главная», — решила Гермиона. — Старейшие хотели видеть избранных. Они здесь. — Люди сделали тебя мягкотелой, Констанция, — с отвращением произнесла женщина. — Я исполняла задание, пока ты тут прохлаждалась среди своих, — прошипела Лэндгдон. — Я главный командир, — в тон ей сказала женщина. — У меня были свои заботы, поверь. — Можешь не выпендриваться, Клодия. Мы не в школе. — Ты не смогла справиться с кучкой подростков, — фыркнул Рудольф. — Мы не кучка, — вдруг сказала Гермиона. Все взгляды обратились на нее. — Мы выиграли войну. Мы знаем многое, мы видели многое, так что какой-то вампир нас не напугает. — Грейнджер, — Констанция предостерегающе покачала головой. — Я согласен, — сказал Гарри. — Мы убили Волдеморта, самого сильного темного мага за последние несколько веков. — А что делали вы? — Гермиона подняла бровь, пытаясь казаться насмешливо. Она не совсем понимала, зачем начала провоцировать тех, кто по природе сильнее ее. Но ей надоело смотреть на эти их претензии. Они выставляли людей ничтожеством, хотя являлись им сами. — Вы решили просто отсидеться. — О, а вот и наши избранные, — с улыбкой сказал Кастор. — А я то думал, что вы такие молчаливые? — Знаешь, я могу вырвать тебе сердце в одну минуту, — зло проговорила Клодия, проигнорировав предыдущую фразу. — А я могу всадить тебе в сердце этот кинжал за секунду, — буднично дополнил Гарри, наполовину вытаскивая его из ножен, которые находились под рукавами куртки. — Ты дала им оружие, что может убить нас? — Рудольф выпучил глаза. Остальные вампиры все так же сохраняли молчание, только теперь встали в боевую стойку. — О, Констанция, ты совершила очень большую ошибку, — яростно сказала Клодия и через секунду оказалась рядом с Гермионой. Она подняла руку вверх, обнажая когти, как у птицы, и на скорости впечатала ее в живот Грейнджер. Она попыталась увернуться, но все произошло слишком быстро, поэтому вампирша сильно задела ее бок. Гермиона вскрикнула. — Гермиона! — Джинни подбежала к ней, вырываясь из хватки брата, и всадила кинжал Клодии в живот. Она зашипела, вытащила нож из себя и попятилась, затем подняла руку еще раз и дернула двумя пальцами. Остальные вампиры тут же появились рядом. Начался бой. — Ты в порядке? — спросила Джинни. Гермиона зажмурилась, прижимая руку к ране. Она убрала руку, всю покрытую кровью, и передала свою сумку Уизли. — Найди там экстракт бадьяна, — прошептала она. Она быстро скинула с себя куртку, накладывая согревающие чары, и приподняла свитер. — Рана не очень глубокая, — Джинни взяла себя в руки, переключаясь на воина, которым была всегда на войне. — Царапин четыре, швы не нужны. Сзади послышался крик. Джинни обернулась и увидела девушку. Она неслась к ним, с суровым выражением лица. — Инкарцеро! — Рон среагировал быстрее, обездвиживая вампира. — Джинни, уходите оттуда! Она кивнула и повернулась к Гермионе. Достала из сумки нужное зелье и аккуратно полила на рану. Гермиона зашипела. Джинни достала из сумки ткань и соорудила повязку. — Будь осторожней, — предупредила она. — Все будет в порядке, — пообещала Гермиона. — Сектумсемпра! — Сзади раздался глухой стук и стон. — Смотри по сторонам, Джинни. Они быстрые.***
Гермиона отлетела назад, прямо в большой сугроб. Снег забрался ей за шиворот и в ботинки. Она резко вскочила, дергая конечностями, чтобы согреться. Палочка упала куда-то в сторону, поэтому Гермиона прищурилась, пытаясь отыскать ее в тени. — Люмос, — проговорила она и тут же увидела огонек. Он был значительно дальше места ее падения. Неужели за полгода она успела растерять все свои инстинкты, в том числе и тот, что палочку нужно сжимать в руке до смерти. Это оружие, преимущество, оно всегда должно быть наготове. Пригнувшись, Гермиона подбежала к кусту, сунула в него руку и тут же почувствовала знакомый рельеф. Она вытянулась, держа палочку наготове, и ее взгляд тут же приковался к человеку впереди. — Что за хрень тут происходит?! — Малфой? — Гермиона в ужасе выпучила глаза. — О Дьявол. — Нет! Малфой! — он осмотрел ее, сразу замечая темные пятна на одежде и ссадины на ее лице. — Тебе надо уходить, — Гермиона махнула рукой в сторону замка и направилась в обратную сторону. — Что ж, ты, видимо, плохо меня знаешь, если думаешь, что я послушаюсь, — он осклабился. — Нет, Малфой, — она повернулась, — я хорошо тебя знаю, поэтому говорю, что надо сваливать. Если не хочешь пострадать. — Я уже пострадал, — фыркнул он. Она закусила губу и подавила в себе желание потянуться за сигаретой в сумку. — Малфой, просто уйди. Пожалуйста, — она посмотрела ему в глаза. — Что происходит? — он наклонился к ней ближе, заинтересованно подняв брови. Гермиона цокнула и отвернулась, продолжая идти. — Что ты тут делаешь? — В отличие от твоей шаманской жизни, я занимаюсь делом. — Каким, интересно? — Ищу кое-что, — сухо произнес Драко. — Слизнорт попросил тебя, — догадалась она. Она видела, как профессор подозвал Драко к себе. Она не слышала весь разговор, но речь там шла о цветке, распускающемся в полнолуние зимой. — Подслушивать плохо, — заметил Малфой. Вдруг рядом с ними пролетело лассо, со свистом рассекая воздух. — Протего Тоталум! — воскликнула Гермиона. — Твою ж мать, Малфой, беги отсюда! — Грейнджер! Объясни, что происходит?! — он растерянно озирался по сторонам. В любое другое время Гермиона все бы отдала, чтобы увидеть Драко Малфоя растерянным, но не сейчас. Сейчас надо было просто спастись. — Не время объяснять! Уходи! — она заблокировала летящую в него ветку. Обернувшись, она увидела, как Гарри сражается с небольшим торнадо. За ним она увидела Джинни, которая испуганно смотрела на атаку нечистых сил. Смерч не трогал Поттера, стараясь добраться до Джинни, но Гарри не давал ни малейшей попытки навредить ей. — Гермиона! Пригнись! — раздался крик Рона, и Грейнджер на автомате выполнила команду, видя, как в воздухе, где был уровень ее головы, пролетел горящий шар. — Агуаменти! — огонь погас. — Нет, Грейнджер, ты уж потрудись… — начал Драко раздраженно. — Дьявол, Малфой, ты хочешь сдохнуть? — Гермиона послала парализующее заклинание в какое-то существо, подошедшее к Рону сзади. — Сейчас немного неудобное время! — Локомотор, — Гермиона замерла, смотря на Малфоя, который держал что-то палочкой над ней. — Да уйди ты оттуда, Грейнджер! — рявкнул он. Она сделала несколько шагов к нему и повернулась. — Дерево? — она нахмурилась. Дело начинает приобретать совершенно другой оборот. — Спасибо, — пробормотала она. Малфой лишь фыркнул. — А этот что тут делает? — рядом оказалась Констанция. На ее бледном лице сильно выделялась кровь, волосы были растрепаны, но видимых повреждений не было. — Вы не ранены? — спросила Гермиона. — На мне быстро все заживает, — отмахнулась она. — Вы, — произнес Драко. — Здесь замешаны вы, — Малфой начал подходить к ней походкой хищника. — Вы никогда мне не нравились, а сейчас Вы устроили бойню рядом с Хогвартсом. — Мальчик, выдохни. Все не так, как ты думаешь, — произнесла Констанция, не двигаясь с места. — Малфой, стой, — Гермиона встала между ними. — Это правда. Это не ее вина. Ну, может быть, чуть-чуть. — Грейнджер, да оглянись вокруг! — воскликнул он. — Какой-то хаос! Стихии…они бушуют! — Малфой, успокойся! — Гермиона посмотрела ему в глаза. Он начинал истерить. — Стихии — это не она. Это я. — Что? — пробормотал он. Гермиона вытянула руку, буквально чувствуя, как вены чернеют. Магия потекла по крови, превращаясь в огонь, который начал греть кожу изнутри. Она сделала вдох, и жар начал появляться в ее руках. Она чуть дернула пальцем, ощущая огонь. Малфой смотрел на это с широко раскрытыми глазами. Гермиона перевела взгляд на свою руку. В ней горело пламя. — Что это? — спросил он. Панические нотки пропали из его голоса. Гермиона могла бы подумать, что он применил окклюменцию, но в его глазах плескалось любопытство. — Почему? — Я могу ими управлять. Стихиями, — она смотрела на его лицо, освещаемое лишь ее огнем. — Как? — Такая родилась. Гарри тоже так может. Мы должны… спасти мир. Новое пророчество. Малфой посмотрел на нее. — Еще одна война, — понял он. Гермиона едва заметно кивнула. — Прости меня, — вдруг сказала она. — Я…я уже дала тебе время на остыть. Я больше не могу. Сзади показалось какое-то движение, и она перевела туда взгляд. Большой ствол летел прямо на Малфоя. Она сжала кулаки, чувствуя ярость. Они пытаются забрать у нее то, что принадлежит ей. Гермиона резко подалась вперед, прижимаясь своими губами к его, и вытянула руки за его спиной. Драко мгновенно зарылся ладонью в ее волосы, добираясь до кожи головы, отчего она чуть не застонала. Он подвинул ее к себе за талию и скользнул языком в ее рот. Вокруг них вырос щит, и дерево, врезавшись в него, тут же стало кучкой пепла. Гермиона положила руки ему на шею, и Малфой едва слышно зашипел. Ее ладони были горячими, потому что огонь еще не до конца растворился в крови. — Прости, — прошептала она ему в губы, забираясь пальчиками под его куртку и слегка скользя по его позвонкам. Она аккуратно положила руки на его лицо. Оно тоже было горячим. Они отстранились друг от друга, соприкасаясь лбами. Гермиона погладила его скулу, чуть целуя его. Драко схватил ее нижнюю губу зубами, оттягивая и отпуская. Он поймал вылезшую из пучка прядь, которая начала закручиваться от влаги и пота, и заправил ей за ухо. — Потом помилуетесь, голубки! — крикнула Констанция. Гермиона дернулась, чтобы отстраниться, но Малфой удержал ее, в последний раз прислоняясь к ее губам. — Петрификус Тоталус! — Грейнджер повернула голову, видя, как на Рона нападает вампир. Он был молодой, захотел вкусить крови. Уизли никак не мог поразить его заклятьем, потому что тот постоянно уворачивался. — Сектумсемпра! — Гермиона подбежала к Рону, который начал бледнеть, потому что вампир укусил его в шею. — Ты в порядке? — спросила она, накладывая на него чары, останавливающие кровь. Затем быстро, пока все раны на кровопийце не успели срастись, она быстро достала из кинжал из ножен на ноге и вонзила в парня. Он замер, а потом закричал. Гермиона толкала нож все дальше, пока он, наконец, не дошел до сердца. — Не надо, — просипел вампир, прежде чем она проткнула его сердце насквозь. — Смертная! — раздался злой крик. Гермиона обернулась и увидела другую вампиршу, бегущую к ней. — Да как ты посмела тронуть одного из нас? Высшее существо! — она оказалась напротив Грейнджер, скаля зубы. — Вы начали первыми, — отрезала Гермиона, принимая боевую стойку. Рядом начал кашлять Рон, и она вспомнила, что его рану надо еще полить экстрактом бадьяна. — И вампиры считаются низшими существами, — она усмехнулась, а женщина скривилась в яростной гримасе. — Ты заплатишь за это, мразь, — прошипела она и накинулась на Гермиону. Та отскочила в сторону и взмахнула ножом, но вампирша увернулась. Она не была старейшей — они, кажется, вообще не участвовали в битве, — но двигалась ловко. — Экспульсо! Орбис! — заклятье взрыва задело ее, оставляя на бедре вампирши большой ожог. — Сукин ты сын! — завизжала она и начала метаться из стороны в сторону, чтобы в нее не угодило что-нибудь еще. Гермиона обернулась и увидела Малфоя, серьезно стоящего с палочкой в руке. — Я займусь ею, — произнес он, направляясь к женщине, чья нога начала заживать. Она была чистокровным вампиром, поэтому вся сила, которая была у Констанции, у нее увеличивалась в два раза. — Нет, Малфой, ты не знаешь, что это такое, — сказала Гермиона. — Это тебе не боггарты или дементоры. — Грейнджер, не надо делать из меня беспомощного, — он посмотрел на нее. — Я пережил войну. — Как и я. — Твое окружение было другим. — Гермиона, ты нужна мне! — она еще мгновение вглядывалась в Драко, прежде чем развернуться и направиться к Джинни. Та сидела у Рона, накладывая на него всевозможные заклинания. — Почему ничего не помогает? — тревожно спросила она. — Кровь останавливается только на время. — Потому что это укус вампира, — ответила Гермиона и села рядом. Она начала шарить рукой по траве, ища свою сумочку. Она бросила ее, когда на нее начала двигаться вампирша. — Здесь помогут лишь зелья, — наконец отыскав сумку, она достала экстракт бадьяна и полила его на рану. Рон заскулил, но укус начал затягиваться. Она достала Крововосполняющее зелье и сунула в руки Джинни. — Ему надо выпить один глоток. Один слышишь, Джинни? — та кивнула. Гермиона поднялась на ноги и побежала к месту, где оставила Малфоя. Его там уже не было. Зато были следы крови на деревьях и снегу. — Малфой, — позвала она, озираясь по сторонам. Вдруг он вышел из-за дерева, направляясь к ней совершенно спокойной походкой. Гермиона выдохнула. — Ты в порядке? — Драко кивнул, а Грейнджер нахмурилась. Его одежда была слишком чистой. Даже если учесть то, что он смог убить вампиршу, он не мог сделать это сразу. — Она мертва? — спросила Гермиона, и он опять кивнул, подходя к ней. Малфой слегка улыбнулся и положил руку ей на талию. Гермиона непонимающе посмотрела на него, а потом на его ладонь. Вторую руку он положил ей на шею и придвинул ближе к себе. Грейнджер дернулась, но он держал крепко. «Чтобы Драко действительно улыбнулся, должна быть подходящая ситуация. Не должно быть никого, кому он не доверяет. Он должен знать, что никто не воткнет ему нож в спину». Кто это говорил? Кажется, Блейз. Это было, когда он лежал в лазарете. Это не Драко. — Эверте Статум, — произнесла Гермиона. Малфой рассеялся. Она оглянулась по сторонам, видя, как к ней начали подходить другие Малфои. — Гарри! — позвала она, но никто не откликнулся. Она оказалась на поляне одна. — Остолбеней! Петрификус Тоталус! — один за другим парни рассеивались, но на их место приходили новые. — Инсендио! Огонь вырвался из ее палочки мощной струей, которую она тут же подхватила руками и начала развивать. Она обвела рукой по кругу, сжигая всех двойников. — Что вам нужно? — закричала Гермиона, когда они начали материализоваться из воздуха. Некоторые стали рябить, принимая форму чудовищ, кошмаров и монстров из снов. — Дьявол, — она продолжала их уничтожать, но они появлялись снова. Они рассеивались, а потом все равно появлялись. Просто армия Малфоев. Это были иллюзии. Гермиона замерла, пораженная своей догадкой. Один из Малфоев коснулся ее руки, и она почувствовала жар, охвативший конечность. Но иллюзии не могут касаться. Они же ненастоящие. — Да отвали! — Гермиона пригляделась, пытаясь найти настоящего Драко. Он все равно должен был быть здесь, потому что без него вряд ли получилось бы такое количество двойников. Которые к тому же могли причинять физические увечья. «На поле боя у вас не будет времени разглядывать и выискивать иллюзии». — Делео! — крикнула Гермиона. Белая светящаяся нить вылетела из палочки и будто проткнула всех парней. Они тут же исчезли. Затем она пролетела в дерево, и полянка исчезла. Точнее, на нее добавились люди, кровь и все остальное, что здесь было, когда она пришла в первый раз. — Грейнджер! — Гермиона повернула голову и увидела Драко, которого удерживали магические путы. Они привязывали его к дереву. — Беги! — Констанция рассказала тебе об этом. Что ж, она времени зря не теряла. — Из тени леса вышел высокий юноша с черными волосами и глазами. Он был бледен, в руках вращал волшебную палочку, а на его палеце блестел перстень. Он был красивым, бесспорно, однако это была злая красота, напоминавшая ей кого-то. — Кто ты? — Гермиона заняла оборонительную позицию. Она окружила себя щитом, чтобы ее нельзя было ударить сзади. Держа палочку в правой руке, левой она зажгла огонь. — Впечатляет, — он холодно улыбнулся. — Она неплохо поработала. — Гермиона! Что происходит? — Гарри выбежал со стороны. Рядом с ним была лишь Констанция. — Джинни осталась с Роном, — ответил он на ее немой вопрос. Лэндгдон остановилась, глядя на юношу, облокотившегося на дерево. — Нет, — пробормотала она. — А вот и она! — парень усмехнулся и сделал пару шагов вперед. Сзади него стояло несколько вампиров, готовых, если что, броситься в бой. Гермиона поняла, что колдовал именно он, так как ни у кого больше не было магии. Но почему же тогда вампиры не были против него? Гарри и Констанция в свою очередь встали к Гермионе. — Клаус. — А я уж думал, не вспомнишь, Кост. — Я же просила не звать меня так! — зашипела Констанция, обнажая клыки. — Да ладно тебе, Кости, мы не виделись чертову вечность, — Клаус раскинул руки. — Не хочешь обнять брата? — Кого? — Гарри пораженно посмотрел на Гермиону. — У нее есть…брат? Я думал, ее мать умерла ради ребенка, ну, как ты рассказывала. — Я тоже так думала, — ошарашенно пробормотала Гермиона. Теперь все сходилось. Загадочный вампир, который вдруг шастает по Хогвартсу и проходит туда с помощью магии, какой-то волшебник, который издевается над Блейзом, и эта схожесть. Сейчас они были как две капли воды. — Ты сам свалил путешествовать, не попрощавшись, — Лэндгдон фыркнула. Гермиона впервые видела ее настолько…неспокойной. Обычно она была просто сама невозмутимость. — Ты отказалась ехать со мной, — парировал он. — Я обиделся. — Ты всегда был неженкой, — Констанция подошла к нему и спустя мгновение заключила в объятие. — Ничего подобного, — пробурчал Клаус, обнимая ее. От него веяло холодом, причем не таким, как у Малфоя. Это был злой холод, с колючками. С инеем. Однако, общаясь с сестрой, его манера немного менялась. — Какими судьбами? — спросила Констанция. — Только не говори, что соскучился. — И не подумаю, — он закатил глаза. — Ты же знаешь, я не люблю всю это сентиментальность. — О, да ладно! — она еще раз обняла его, целуя в щеку. Клаус состроил гримасу и передернул плечами, на что Констанция засмеялась. — Всегда любила делать так в детстве. — Я всегда это знал, — он поднял бровь. — Я узнал, что ты все же нашла избранных, — Клаус посмотрел на Гермиону и Гарри. Они стояли молча, не вмешиваясь в эту хрупкую семейную идиллию. — Да. Было непросто. Но девочка даже помогла мне тем, что стащила мою книгу, — Констанция усмехнулась. — Ты всегда плохо следила за своими вещами, Кост. Признай это, — он засунул руки в карманы. — Нет! Я всегда была более аккуратна, чем ты! — Но ты все равно умудрилась потерять невероятно важную книгу. — Я подозревала, что она у девчонки, — она вздернула нос и стала похожа на маленького ребенка. — Пока ты тут с малышней возилась, я посетил много стран. Был даже в России, — Клаус поднял руку вверх, показывая кольцо. — Ты знала, что они используют перстни, а не палочку? — Разумеется. Я была отличницей. — Это гораздо удобнее, — продолжал он, — просто надел и все. — Рада, что ты, наконец, решил выучить историю волшебных стран, но все же, что ты делаешь здесь? — Старейшие позвали меня, — сказал Клаус. — Я рассчитывал, что готовить избранных мы будем вместе. — Но ты уехал. И адреса не оставил. — Забыл, — он улыбнулся. — Ладно. Теперь ты хотя бы сможешь разъяснить, что меня не поработили люди. Так обычно не встречают гостей, — обратилась Констанция к вампирам. — Ты привела за собой больше, чем двух людей, — прошипела Клодия. — И что? Мы не нападали. — Тебя изменили смертные. А эта девчонка, — она кивнула на Гермиону, — она убила одного из нас. — Он хотел убить моего друга! — Грейнджер сделала шаг вперед, игнорируя взгляд Гарри. — Мы пришли с миром, а вы развязали войну и даже взяли пленника! — Это просто подстраховка, — вмешался Клаус. — Значит, есть от чего. — Вы должны примкнуть к нам, — вперед вдруг вышел старейший. Он был бледен, как и остальные, его черные волосы чуть ниже плеч сильно выделялись на фоне снега. Он был в одном костюме, и вряд ли ему было холодно. От других он отличался только зрачками. Они были овальными, как у кошки. Все вампиры тут же наклонили головы, кроме Клауса. Он лишь почтительно кивнул. — В каком смысле? — спросил Гарри. — В прямом. Сражайтесь за нас. Будьте нашей армией. Клаус безусловно сильный маг, но вас двое — или даже больше. И вас выбрала сама природа. — Почему мы обязательно должны быть вашими…воинами? — Гермиона нахмурилась и бросила взгляд на Драко. Его куртка была немного порвана, а на штанах были большие пятна крови. Больше повреждений видно не было, потому что руки закрывал ствол дерева. — Мы можем быть просто союзниками. — Точнее могли быть, — вставил Гарри. — Вы напали на нас первые. — Видите ли, мы не любим делиться. К тому же, мы будем перемещаться. — О, тогда все просто! — громко сказала Гермиона. — Наш ответ… — Подумай хорошо, девочка, — старейший подошел к Драко и провел пальцем по его шее. — Мы же не хотим, чтобы пролилась кровь? — Вы уже ее пролили, — сказал Малфой, зло глядя в глаза вампира. Его, кажется, вообще не смущала их форма. — Вы просто хотите абсолютное могущество. Хотите завербовать себе волшебников, и как можно больше. Но у вас не выйдет, — Драко усмехнулся и приблизил свое лицо к его. — Люди всегда будут выше нежити. И даже то, что вы могли лично разговаривать хоть с самим Мерлином, никогда не даст вам нужных познаний. — Какое у Вас незамутненное сознание, молодой человек, — старейший с интересом его осмотрел. — Нет ничего лучше абсолютного неведения, не правда ли? — он улыбнулся, показывая ровные белые зубы. — Отпусти его, — сказала Констанция. — Он тут вообще ни при чем. — Да. Это печально, что обычно страдают невинные, — он грустно покачал головой. Гермиона быстро дернула Гарри за рукав. Она понимала, что Клаус является щитом всех вампиров и бить в него бесполезно. Но если она оставит Малфоя, его точно используют как, так называемый, рычаг. — Давай вызовем их, — без звука произнесла она. Вокруг них все вампиры, которые учуют малейшее дуновение ветра. Гарри вопросительно на нее посмотрел. Гермиона показала на руки и моргнула пару раз. — Не получится, — ответил Гарри. Гермиона закатила глаза и взяла его за руки. Пока Констанция торговалась со старейшим, они начали шепотом проговаривать заклинание. Им нужно было подняться в воздух и вступить в контакт, тогда уже будет проще. — Кости, я же говорил, что ты плохо следишь за вещами! — раздался крик Клауса. Гермиона открыла глаза и увидела, как глаза Клауса тоже побелели, однако он не поднялся в воздух и не прочел заклинание. Он дернул рукой, призывая маленькое торнадо, и направил его на молодых людей. Гермиона сосредоточила свой взгляд на дереве, к которому был привязан Драко — он смотрел на это с легким шоком, — и подожгла так, чтобы веревка сгорела тоже. — Не надо, Клаус! — крикнула Констанция и взмахнула палочкой, ставя щит. — Они же дети! — Детки нынче другие пошли! — ответил он, сметая ее защиту. — Что нам делать? — спросил Гарри. — Надо спускаться, — Гермиона попыталась создать свою защиту, с помощью стихий, но Клаус был силен. Как только они опустились, он усилил свою мощь, добавляя еще и обычную магию. Он был словно пятый элемент, эфир — так хорошо стихии слушались его. Гермиона и Гарри стали посылать заклинания в остальных вампиров, пока Констанция пыталась остановить брата. Драко видно не было, и Грейнджер надеялась, что он смог сбежать. Вдруг из торнадо вылетел кинжал. Гермиона заметила его слишком поздно и застыла на месте. — Нет! — крикнул Гарри. Она закусила губу и зажмурилась, но внезапно оказалась на земле. — Боже… — Грейнджер! Она открыла глаза, чувствуя на себе вес тела. — Профессор? — она поджала губы, хмуря брови. — Нет… Нож угодил прямо в точку. Констанция прерывисто дышала, пока из ее груди торчала рукоятка кинжала. — Я тебе уже не профессор, — она попыталась усмехнуться. — Дышите. Пожалуйста. Только не отключайтесь, — Гермиона растерянно оглянулась. — Великий Мерлин, — Малфой выдохнул и подошел к ней. Положил руку на плечо и сжал. Гермиона посмотрела на него. — Драко… — прошептала она. — Что делать? — Ждать. Он попал в сердце. — Грейнджер, — хрипло позвала Констанция. — Зачем? Господи, зачем Вы это сделали? — шепотом спросила Гермиона. — Я жила много. Нечестно обрывать твою жизнь так быстро. — Но Вы умрете. — И что? Все умирают. — Простите. Пожалуйста, простите. Я…Боже… — она прикрыла глаза. — Нет, это было мое решение, — сказала Констанция. — Это не твоя вина. Просто пообещай мне кое-что. — Что? — Гермиона посмотрела на нее. — У судьбы нет причин без причины сводить посторонних. Запомни это, — она перевела взгляд на Драко и улыбнулась. Веки опустились, и последнее облачко пара вышло из ее рта. — Профессор? — Гермиона всхлипнула. — Боже. Она заморгала и взглянула вперед. Грязь и ветер исчезли, поэтому она сразу же увидела Клауса. Он широко раскрыл глаза и сжал пальцы в кулаки. — Вы довольны?! — выкрикнула Гермиона. — Вы добились того, чего хотели! Что насчет тебя, Клаус? Какого знать, что ты убил сестру?! Он покачал головой. — Нет. Нет-нет. Это был не я, — пробормотал он. Драко тем временем подошел к Гермионе, помогая вылезти из-под тела. Оказавшись на ногах, она прижалась к его боку. Как давно она не трогала его, как ей этого не хватало. — Кто это сделал? — Клаус обернулся. — Кто ее убил, м?! Ты? — он подошел к какому-то парню. Тот испуганно замотал головой. — Ты! — он оказался у Клодии. — Нет, — сказала она, глядя вниз. Но Клауса это не убедило. — Акцио! — ему в руку приземлился кинжал, которым была убита Констанция. Вампирша беспомощно посмотрела на него, и в следующее мгновение Клаус всадил острие ей в живот. Она открыла рот в безмолвном крике. — Ну как, нравится быть убитой своим же оружием? — спросил он, ненормально улыбаясь. Никто из остальных вампиров или старейшин не пытался его остановить. — Сестра будет рада такому подарку, — он начал тянуть нож вверх, разрывая ткани, пока, наконец, не дошел до сердца. Вампирша крикнула и свалилась в снег, окрашивая его в темно-красный цвет.