***
Джон сел на один из мешков, которые должны находиться в трюме вместо его коня и откинулся спиной назад, решив немного отдохнуть. Только что он помогал одному из моряков заменить прогнивший галс, а до этого мыл палубу, что ему успело порядком надоесть за время плавания. Ветер весь сегодняшний день дул в левый борт, из-за чего кораблю пришлось сместиться севернее заданного курса, но было вполне возможным, что Тиобальд, не желая дожидаться подходящего ветра, прикажет грести, поэтому Сноу решил воспользоваться моментом и перевести дух. Мышцы страшно болели, не говоря уже о ладонях, покрытых мозолями и юноша не представлял, как он возьмёт в руки весло. – Эм… приветствую? Тебя, вроде, Боремунд зовут? – «Боремунд» поднял голову и увидел молодого черноволосого парня, на лице которого виднелись рассечения и синяки, несмотря на которые, он выглядел вполне красивым: большие карие глаза и гладкое, чуть узкое лицо, вероятно, многие женщины нашли бы симпатичным. Подошедший даже напомнил Джону Теона, по которому он, как ни удивительно, тоже скучал. – Да, это я. А ты… – Саймон, сын вон того тихони – он показал большим пальцем на Тиобальда, во всю глотку орущего на матроса, забывшего закрыть стойло в загоне для свиней и теперь гоняющегося по всей палубе за одной из убежавших. Джон вздохнул – его усилия по недавнему мытью пошли прахом. – Мы плывём уже больше недели, а ты пришёл познакомиться только сейчас? – с улыбкой спросил бастард. – Ну, жизнь на корабле, знаешь… не оставляет свободного времени. – Понимаю. Ну, чем могу помочь? – Да я поблагодарить тебя хотел. За спасение. Я, конечно, с трудом мог видеть тогда, но кое-что разглядел. Мечом ты махать умеешь. – Можешь не благодарить, свою награду я уже получил. – Правда? И сколько же тебе заплатили? – Нисколько. Твой отец в качестве награды позволил мне перевезти коня. На своих условиях. – Мне уже страшно. И на каких же? – Джон почувствовал неладное. – Если пойдёт дождь и товары, на которых я сейчас сижу, будут испорчены, коня он заберёт себе. Саймон, услышав Джона, широко улыбнулся, а затем принялся хохотать. – Что не так? – не вытерпел Сноу. – Ой-ёёё… – утирая слезу, протянул сын торговца. – Ай да отец, ну надо ж так! Короче, сир, вас обсчитали. – Не понял… – Ты хоть смотрел, на чём сидишь? Это ж не специи никакие – Саймон открыл один из мешков и зачерпнул ладонью зерно – вся эта куча – он окинул взглядом нагромождение мешков, лежащих за спиной Джона – стоит в разы меньше, чем твой жеребец. Я, конечно, в конях не разбираюсь, но тут сразу видно, что лошадёнка твоя – не хромой деревенский вьючник. Отец, наверное, даже до знакомства с тобой не собирался это зерно продавать, просто решил воспользоваться твоим положением – «авось, дождь пойдёт, а у меня прибыль дополнительная!». Как только он получит твоего коня, он тут же продаст его. Что-то вроде этого. Да и зерном в Вольных городах торговать – всё равно, что втюхивать свиньям их же дерьмо. – Пекло! – Джон резко встал и уже хотел окликнуть Тиобальда, но был остановлен Саймоном. – Погоди-погоди, придержи своих латников, рыцарь! У меня есть одна идея, как мы можем провернуть всё по-умному. – Хватит с меня проворачиваний, у меня есть разговор к твоему отцу! – Не сомневаюсь. Но, прежде чем ты вступишь в деловой спор с моим коварным родителем и блистательно победишь в нём, я предлагаю тебе повременить с этим в обмен на кое-какие сведения. Такому человеку, как ты они наверняка понадобятся. – Что ты имеешь ввиду под «таким человеком как я»? – Не пойми меня неправильно, но я не встречал ни одного межевого рыцаря в Эссосе. Людям без денег, умеющим только лишь махать мечом в этих землях только одна дорога… – В наёмники… – закончил за него Джон. – Ну а потом в преисподнюю – при недостатке навыков и удачи, конечно. – Я уже думал об этом. И что ты можешь мне предложить? – Когда мы ходим торговать на Секиру – земля такая норвосская, если не знаешь – мы иногда останавливаемся в долине Антарионос, чуть восточнее Браавоса. Там уже долгое время расквартирован один отряд…как же его…Дружина Розы, во! В отряде этом большей частью северяне служат, мы с ними торгуем постоянно, ну и новости с Севера рассказываем. Там даже среди женщин бойцы есть… – Саймон мечтательно отвёл глаза вверх, будто что-то или кого-то вспоминая – Думаю, общий язык ты с ними найдёшь, да и бойца такого они мимо пропускать не захотят. – А тебе-то какая выгода? Да и вообще, чего-то ты слишком легко сдал своего отца… – Да послушай ты! Мне вся эта торговля – он показал на горло – вот где сидит, хоть я и учился и наблюдал, как отец ведёт дела. Братья все уже свои корабли водят, помогают отцу гильдию свою построить… Даже название придумали – «Теобальд и сыновья». Звучит неплохо, только я не собираюсь полжизни мотаться туда-сюда, обсираясь от каждой точки на горизонте. Правда, у папы на меня совсем другие планы. Поэтому мы поступим так – ты временишь до тех пор, пока мы не приплывём в Браавос, а затем я ставлю отца перед фактом – я ухожу с тобой. Он, конечно же, начинает топорщить загривок, но потом вступаешься ты и говоришь, что расскажешь, как Тиобальд из Белой Гавани ведёт дела, говоря, что уже понял, как он тебя надул. Можно было бы и сейчас всё провернуть, да вот только он может заплатить морякам или даже тебе, и я полечу в трюм обдумывать своё поведение за запертой дверью. А потом мы уже не встретимся. – Погоди-погоди… ты хочешь стать наёмником? Ты хоть оружием пользоваться умеешь? – Э…из арбалета умею стрелять… – Ну я так и понял. – произнёс Джон, облокачиваясь на ограждение с краю борта. –А ты не боишься, что Тиобальд наплюёт на мои угрозы? Меня среди торговцев никто не знает. – Зато они знают меня. Так что не дрейфь. – Ты поступаешь слишком жестоко к своему отцу. – У отца от меня только боль в голове и зуд в заднице, если не наоборот. Я уже всё перепробовал, но он всё равно хочет сделать из меня торгаша и отдать свой корабль на старость лет. Считать и обсчитывать он меня, может, и научил, вот только любви к этому делу не привил. – Ну…хорошо. У меня последний вопрос – как ты собираешься стать наёмником, если не умеешь владеть чем-то…ну кроме арбалета? Просто я сомневаюсь, что ты сможешь попасть болтом в прорезь в шлеме со ста шагов… – Такими талантами не обладаю. Но я что-нибудь придумаю, можешь быть уверен. Главное – вытащи меня отсюда. – Эх… – вздохнул Джон. – Сделаю, что смогу, только… – Что? – с уверенным лицом спросил Саймон, будто бы уже заготовил ответ для любых слов Джона. – Ты мне уже рассказал, где находятся эти наёмники. Саймон несколько секунд хлопал глазами, глупо уставившись на улыбающегося Джона, после чего из его уст вылетело громкое «Блять». – Я свою часть сделки выполнил, теперь ты выполняй свою! К тому же, я раскрыл тебе обман! – всеми силами пытаясь сохранить уговор, напоминал Саймон. – Я сдержу своё слово, можешь не сомневаться.***
Джон проснулся от страшного гула, заставившего его каюту и вместе с ней всю галею будто задребезжать. Призрак, свернувшийся у койки, мгновенно вскочил и, скуля, сразу же принялся скребсти под дверью. Быстро накинув рубаху, схватив меч и яростно открыв дверь, Джон…был встречен смехом моряков, стоявших у края палубы и смотревших в рассветный туман, над которым…о Боги, возвышался тот самый исполин из книги и рассказов Старой Нэн. Глаза его горели огоньками, а под ногами проплывали другие суда. – Что, Бори, обделался? – с верхней палубы дразнил его Тиобальд, под аккомпанемент продолжавшегося гогота. – Этим звуком Титан оповещает своих о заходе корабля в гавань. – Да-да, я помню… – быстро сказал Сноу, успокаиваясь и вспоминая, что читал об этом. – Оденься, воин! – через смех сказал один из моряков и Сноу, наконец выйдя из сонного состояния, метнулся обратно вглубь корабля. Титан был действительно огромным. Огромным, но по первому производимому впечатлению всё же проигрывал Стене. Джон стоял у носа корабля и оглядывал заросшие мхом скалы, на которые опирался Титан. «Неужто на такую громадину действительно кто-то мог залезть?» – поражался он, вспоминая историю, прочитанную в книге. – Помню, как мальцом первый раз вместе с отцом проплывал меж ног у Титана. Представь, каково было моё разочарование, когда я, в надежде увидеть его бронзовые яйца, поднял голову вверх и ничего не увидел. – ностальгически проговорил Саймон, заметив смотрящего на статую Джона, который тут же невольно посмотрел в нужное место, вызвав у сына торговца безудержный хохот. Вскоре они проплыли дальше и бастард попытался увидеть, где же находиться вход внутрь громадины, но скалы, образовывавшие собой коридор для судов, были слишком высокими. Очевидно, пройти внутрь титана можно было, только поднявшись на них. Далее за Титаном стояла вторая гордость Браавоса, встречающая прибывающие корабли. Арсенал был гораздо больше, чем представлял его Джон: вознесённая на широченную и вдобавок высокую скалу, крепость была обнесена стенами и башнями, на которых располагалось множество орудий – на стенах на равном расстоянии друг от друга стояли скорпионы, башни венчали требюшеты и баллисты. Вокруг всего этого суетились люди, постоянно поддерживая технику в боевой готовности. И это только внешняя стена. Что было на внутренней, стоявшей выше, Джон разглядеть не смог. Рядом с утёсом, на котором стоял замок, постоянно проплывали большие патрульные боевые галеи c багровыми парусами. В таможенном порту они простояли относительно недолго, чему Теобальд не мог нарадоваться – обычно стояние в очереди могло длиться полдня, а то и больше, не говоря уж об осмотре груза. Таможенники поздоровались с торговцем, перекинулись с ним парой шуток, осмотрели трюм, посмеялись над стоящим там конём, и пропустили корабль. Выплыв из длинного канала, судно взяло курс на, как её назвал Саймон, Мусорную заводь – гавань для иностранных судов. Бесконечный ряд пришвартованных кораблей простирался в обе стороны и кораблю пришлось долго искать свободное место. За это время Сноу оглядел причалы и заключил, что порт в Белой Гавани был гораздо чище, хотя и не такой многолюдный. Людей было и вправду много – чернокожие разрисованные летнийцы, продающие причудливых зверей и пёстрых (говорящих!) птиц, разноцветнобородые пентошийцы и тирошийцы, светловолосые лиссенийцы, и даже мохнатые мускулистые иббенийцы, торговавшие рыбой и китовым мясом – Браавос был буквально переполнен торговлей, которая, казалось, не прекращается тут ни на минуту. Среди прилавков и нагромождений товаров всюду сновали бедняки, коих было больше всего, другие торговцы, заключающие сделки на разных языках, а также разодетые в дорогие одежды и прикрывающиеся зонтиками вельможи, гуляющие среди торговых рядов с драгоценными украшениями в сопровождении охраны и иногда ослепительно красивой девушки, ждущей, пока её красоту оценят щедрыми дарами. – Добро пожаловать в Браавос, лучший город в известном мире! – чуть ли не пропел подошедший Саймон. Заметив, как Сноу глядит на одну прекрасную деву, смеющуюся с шутки лысого старика с золотой серьгой-кольцом в носу и блестящими перстнями на каждом пальце, он понимающе положил руку ему на плечо. – Туда можешь даже не смотреть. Таких дам, я слышал, иногда даже за гору золота к себе в постель не затащишь. – Почему? Она из…? – Ага, знаменитые браавосийские куртизанки. Продай я корабль отца вместе с товарами и им самим, не хватит даже на то, чтобы одна из них мне просто улыбнулась. Но ты не волнуйся, тут и доступнее есть! Вон, смотри – он указал на троицу стоящих на причале девушек, улыбающихся и посылающих воздушные поцелуи в их сторону. – Джулия, я к тебе сегодня зайду! – прокричал с корабля Саймон одной из них. – Ты что, их знаешь? – Конечно! А ты думаешь, куда я потратил часть денег, занятых у пиратов? – весело произнёс он и ушёл, оставив Джона в невероятном смятении и недоумении от услышанного.***
– Отец, у меня к тебе разговор. – Саймон зашёл в каюту к отцу вместе Джоном. – Вернее, у нас. – Денег не дам. А ты что, ещё здесь? Забирай коня и иди. – обратился он к Сноу. – Конечно, только сначала поговорим. – серьёзно сказал бастард, заставив Тиобальда оторваться от бумаг и счёта заработанных денег. Парни решили поговорить с торговцем вечером, когда он закончит дела и будет уставшим – Саймон рассчитывал, что тогда он просто плюнет на него и отпустит на все четыре стороны. Впрочем, даже в случае неудачи он планировал просто сбежать – теперь они не посреди моря. – Я слушаю. – отложив перо и откинувшись на спинку стула, произнес он со стальным лицом. Саймон сел напротив него. – Я решил уйти с корабля. – Назови мне хоть одну причину, чтобы я не выплеснул тебе чернила в лицо и не запихнул в трюм. Саймон через плечо посмотрел на Джона и сел поудобнее. – Я не хочу быть торговцем, папа. Я говорил это тебе уже много раз, но ты не слушал. Теперь же послушай. Ты учил меня и моих братьев всему, что знал сам, но не научил тому, как полюбить это дело. Ты всегда говорил, что семья – это главное в жизни мужчины, но каждый раз, когда моряки приводили меня пьяным из какой-нибудь таверны, под утро я видел в твоих глазах лишь разочарование. Я больше не хочу им быть. Не хочу позорить тебя, братьев и… мать. Поэтому…я ухожу и ты с этим теперь ничего не поделаешь. – когда Саймон закончил, Тиобальд ещё долгую, тяжёлую минуту смотрел на сына пронзительным взглядом, гоняя у себя в голове его слова. – Долго речь свою придумывал? –жестко выдал он, нарушив тишину. – Ч…чего?! – Саймон развёл руками в удивлении. – Видно, тот пират оказался прав. Мало я тебя порол, мало… – проговорил он, причмокнув губами в конце, будто от досады. – у тебя даже не хватило мозгов понять мои слова. Семья – главное в жизни мужчины, а ты, будто сопливая девочка, плачешься о том, какое ты в моих глазах разочарование, не сделав ничего, чтобы изменить это ради своей семьи. Ты лжёшь, говоря эти слова и выдавая их за заботу о чести семьи, ты лжешь, говоря, что слушал меня, когда я пытался вбить в твою голову наставления, и ты лжёшь, когда говоришь, что тебе есть дело до твоих братьев и матери. – А вы никогда не лгали, господин Тиобальд? – вклинился в его триаду Джон. – Следи за языком, рыцарь, или кто ты там теперь. – Вы обманули меня. Приняли меня за дурака. Решили попробовать получить моего коня, обменяв на него мешки с зерном. Если бы вы хоть каплю ценили Саймона, вы бы даже не подумали о подобном. Я спас вашего сына, а вы и на этом решили сделать выгоду. И вы ещё смеете говорить что-то про заботу о семье? – Я пришёл в тот вонючий переулок, чтобы уплатить долг за него. Я изначально не хотел, чтобы ты, сраный мудак, сражался с тем пиратом, потому что если бы тебя прикончили, он бы остался у них. Ты, сволочь уличная, даже не заикайся о том, как я забочусь о своей семье. Так что уёбывай отсюда, сломя голову, пока я не проломил её чем-нибудь! – глаза Тиобальда налились кровью от гнева и, казалось, он действительно может схватиться за что-то тяжёлое или острое и начать делать глупости. – Это не помешало вам на время плавания забыть о честности к тому, кто оказал вам услугу. Может, мне рассказать другим торговцам о ваших проблемах с памятью, особенно когда дело касается вашей семьи? – Джон стоял, спрятав руки за спину, пытаясь показать своим видом, что не боится разгневанного торговца. Тиобальд тут же выхватил кинжал и в ярости бросился на Джона, но его остановил Саймон, пытаясь выхватить кинжал у отца. Борьба продолжалась до тех пор, пока торговец не оттолкнул Саймона и тот не упал у ног Джона. В этот момент в каюте показался Призрак. Лютоволк прыгнул вперёд и оказался в центре помещения, своим рычанием поумерив пыл Тиобальда. – Это ты его надоумил, сучёныш!! Решили свалить – проваливайте! Проваливайте и больше не появляйтесь здесь, твари!! Ты мне больше не сын, Саймон! Твоя мать ещё не раз явится к тебе во сне, помяни моё слово! – доносилось из каюты, когда Джон, Саймон и Призрак покидали её.***
Джон, верхом на коне, которому не терпелось развеяться после долгого плавания, Саймон и лежащий на брусчатке Призрак стояли на причале и смотрели вслед уходящему в закат кораблю. Тиобальд, похоже, был зол настолько, что решил отплыть тем же днём, когда и прибыл, перед этом быстро пополнив запасы для плавания. – Жёстко ты с ним. Можно было и помягче – сухо проговорил Саймон. – Да. Наверное. – согласился Сноу. – Он хороший человек, но не видит дальше своего носа. Если мы всё ещё собираемся в Антарионос к Дружине Розы, мы с ним ещё встретимся, так что… не всё потеряно, хех. – Саймон протёр глаза, ни то от слепящего их солнца, ни то от слёз. – Конечно, собираемся. Ну и как нам туда добраться? – Я…не знаю. – смутившись, выдал Саймон. – Что?! Это шутка какая-то?! – Эй, я знаю только морской путь туда. Про путь по суше я знать не знаю. – Так… – Джон потёр виски… – ты сказал, что их отряд стоит к востоку от Браавоса, так? Мы просто пойдём вдоль побережья и выйдем к ним. – Удачи в поисках побережья у этого города. Браавос стоит на островах, чтобы перебраться на континент, нужно переплывать лагуну, а потом прыгать по болотам. Да ты не волнуйся, в городе есть вербовочный пункт. – Так чего ты сразу не сказал? Идём туда. – Э… ну я тоже не знаю, где он. Зато девочки из «Счастливого порта» знают, они там ошиваются частенько. – Счастливый порт? – Лучший бордель в Браавосе! Ну, для таких, как мы, уж точно. Я там постоянный клиент, так что нам всё скажут. Но ты же не думаешь, что мы идём туда только за информацией, так? – Мне не нужны шлюхи. – Такие слова сразу выдают девственника. Да брось, у тебя что, никогда не было женщины? – Это не твоё дело. – лицо Сноу мгновенно сделалось угрюмым. – Ну… как скажешь. Но мой тебе совет – развейся, другой шанс будет ещё не скоро. – Веди уже в этот бордель. – Да вон же он! – Саймон указал на здание, украшенное красиво светящимися на фоне закатного неба керамическими лампами. Бордель стоял на другой стороне канала, который можно было быстро переплыть, взяв лодку, стоявшую рядом. – У меня лошадь, умник. – А, ну тогда пошли искать мост! – весело сказал Саймон. Мост они искали в течение часа, несколько раз сбившись и чуть не потерявшись в закоулках. В одном из них Призрак случайно упал в мусорный канал и его пришлось вытаскивать, пригоняя лодку с соседнего канала. Соединяющего канала они так и не нашли, поэтому парни вытащили лодку на сушу и потащили её к каналу, куда упал лютоволк, попутно наткнувшись на стражу, разумеется, подумавшую, что они хотят украсть собственность Морского владыки, которую он отдал в пользование добрым жителям Браавоса. Когда Джон решил отвести стражников к Призраку, чтобы показать им, что они не воры, то увидел мирно лежащего на краю канала волка, уже выбравшегося наверх, взобравшись на круглый спуск, в который жители сбрасывали мусор, скатывающийся позже в воду. Стражники, к счастью, поверили и знатно посмеялись, но ещё больше они смеялись, когда поняли, что лодку ребята тащили зря – соединяющего канала не было и как им помогла бы лодка, было решительно непонятно. В конце концов, спросив у стражников дорогу и дотащив лодку обратно на место , компания вышла к «Счастливому порту», чему Саймон был несказанно рад. Стража также не обратила внимание на то, что дикий зверь разгуливает по городу, в отличие от Белой Гавани. Куда пристроить коня, Джон так и не нашёл, поэтому привязал его к случайному столбу за борделем, поставив рядом Призрака в качестве охраны и купив зверю рыбы в окрестной лавке. В борделе было, вопреки ожиданиям Джона, чисто и опрятно, исключая запах семени и пота вперемешку с благовониями девушек. Тут и там слышались томные стоны и бешеные страстные рычания как мужчин, так и женщин. Саймон тут же принялся будто бы случайно тереться о каждую проходящую шлюху, спрашивая, свободна ли та Джулия, которую он предупреждал о своём приходе с корабля. Джон же в это время чувствовал себя не в своей тарелке – он буквально ощущал множественные взгляды, скользившие по нему. Парень остановил глаза на стоящей к нему спиной высокой фигуре с большими подтянутыми бёдрами, но когда эта фигура повернулась к бастарду, Сноу чуть не поперхнулся и быстро удалился, увидев улыбнувшуюся ему усатую иббенийку. Наконец, к Саймону выбежала рыжеволосая стройная девушка, одетая в розовое платье, настолько прозрачное, что, казалось, в нём и не было никакой надобности. Она тут же оказалась у него в объятиях, положив руки ему на грудь, точно влюблённая. Или очень умело делавшая вид, что влюблённая. – Я ждала тебя, мой моряк! – пропела она высоким голоском. – О, а я то как ждал! – ответил с нежностью Саймон, мягко сжав ладонями её ягодицы и заставив её вскрикнуть, но потом похотливо рассмеяться. – Боремунд, я тут тебе кое-кого оплатил, она сейчас подойдёт. – Я же сказал, что мне не нужна женщина. – Если не хочешь, можешь не трахать её, но я очень советую передумать. Тебе всё равно нечем будет заняться, а я не собираюсь упускать свой шанс расслабиться. Заодно и спросишь, где стоит этот вербовочный пункт… – быстро и громко проговорил Саймон, которого за руку увлекала за собой Джулия. Через секунду Сноу остался один. Решив не стоять столбом, он отправился к стойке, за которой стояла смуглая черноглазая женщина с небольшим шрамом под глазом и шрамами на шее и плечах. – Выпить можно чего-нибудь? – Чего изволите? – Эля. Покрепче. – Из Вестероса? Моряки с его севера только его и пьют. – Вроде того. – произнес Сноу, и, подождав немного, получил свой эль, который на вкус оказался очень неплохим и так же неплохо бил в голову. Но много юноша выпить не успел. – Это ты Боремунд? Мне сказали, что ты за меня заплатил. – Джон обернулся и увидел молодую, даже слишком молодую худенькую девушку с волосами цвета золота и яркими зелёными глазами. – Что? Сколько тебе лет, девочка? – Сноу чуть не выронил кружку, когда увидел её. Конечно, он понимал, что некоторых девушек могут выдавать замуж и в более раннем возрасте, но работать шлюхой… В Зимнем городке, насколько он знал, не было никого младше шестнадцати. – Четырнадцать – пугающе просто ответила она. Джон вспомнил добрым словом Саймона, так бездумно потратившего деньги. – Ты свободна, я отказываюсь от своего заказа. – он отвернулся от неё обратно к стойке. – Думаешь, ты первый такой? Строишь из себя благородного, думая, что я поверю и влюблюсь в тебя? – Боги…дело не в этом. Ты же ещё ребёнок! – Этот ребёнок может больше, чем большинство взрослых девок! – прокричал в стельку пьяный матрос с лежанок неподалёку . – Мне нужно только кое-что узнать и дождаться своего…приятеля. – Если я об этом знаю, то расскажу. А сейчас нам надо пройти в комнату. Идём. – позвала его за собой золотоволосая. Джон вздохнул и, отряхнувшись, двинулся за ней, стараясь не смотреть на выступающую из-за короткого платья ещё не до конца созревшую задницу. Комната не производила особого впечатления. Обычная двухместная кровать стояла в её углу, рядом с ней стоял маленький табурет, на котором лежал опрокинутый пустой кувшин. Притворные и натуральные громкие голоса были слышны из-за обеих стен, причём теперь уже более отчётливо, и Джон не представлял, как ему придётся тут спать. – Вина сюда не занесли, но я думаю, ты и не будешь – произнесла девушка, убирая с табурета кувшин. Джон, отложив щит в сторону, принялся отстегивать ножны и снимать ламмеляр. – Ты же сказал, что не хочешь меня. – Я и не хочу. Но не спать же мне в доспехах. Девушка ничего не ответила, лишь села на табурет, закрыв ноги платьем. Когда Сноу закончил, он грузно сел на кровать, устало прикрыв глаза. Они молчали с минуту, невольно слушая музыку жаркой «любви» за стенами. – Может, хоть скажешь, как тебя зовут? – Джон решил нарушить тишину между ними. – Ланна. – ответила она. – Зачем тебе это? – Ты ведь знаешь моё имя. – И что с того? – Ах, забудь. У меня есть вопрос. – Спрашивай. – Где-то в городе есть вербовочный пункт. Ну, место, где записываются в наёмники. – Я не дура, знаю, что такое вербовочный пункт. – Мне нужно знать, где пункт «Дружины Розы», я совсем недавно в городе. – Просто найми лодочника, и он отвезёт тебя, куда надо. – Я на лошади. Так что придётся идти самому. – Эх…так и не объяснишь сразу. В-общем, улица называется Клинковым переулком. Там этих пунктов много, они все в ряд стоят. Выйдешь к мосту за борделем и всё время по банковскому острову прямо. Спросишь кого-нибудь, если заблудишься. Я иногда с девочками туда хожу, хотя мама туда меня не пускает. – М…мама? – Морской жёнкой зовётся, тоже тут живёт. А я, вроде как, морская дочурка. Джон откинулся спиной на стену, поняв, какую услугу оказал ему лорд Старк, забрав с собой в Винтерфелл. В лучшем случае он вырос бы вором и разбойником, в худшем – оказался бы выброшен в какую-нибудь помойку или всю жизнь бы попрошайничал. – Ты собрался в наёмники? – спросила вдруг Ланна. – Трудно было догадаться? – решил съязвить Сноу. – Да нет, нетрудно. Какое горе случилось? – С чего ты взяла, что у меня какое-то горе? – Наёмникам в жизни терять уже нечего. Мне так мама говорила. Ещё говорила, что люд там жестокий и отчаянный, они и младенца убьют, если заплатят достаточно. Так что, в наёмники идут те, кто всё потерял, кроме меча и блеклой надежды. – Младенцев я убивать не собираюсь. – Джон представил, как заносит меч над ребёнком и ужаснулся собственным мыслям. – Каждому наёмнику, который приходит сюда и соизволит говорить, а не трахаться, я рассказываю это. И каждый божится, что не будет делать подобных вещей. Но когда они, заработав побольше, приходят снова, от былого сострадания не остаётся и следа, а мне приходиться идти к целителю. – Думай, что хочешь. Я никогда не сделаю этого. – За пару сотен золотых квадратов* ты и всю семью под нож пустишь. Был уже один… – Хватит! Перестань делать вид, будто видишь людей насквозь, ты не знаешь и не можешь знать ничего про меня! – Не веришь? – по-детски вскочила она с табурета. – Хочешь узнать, что с тобой будет? – О чём ты? – Про магию крови слышал? Некоторые с помощью неё могут будущее предсказывать. Вот и посмотрим, права я, или нет. – услышав это, Джон коротко рассмеялся. – Магия исчезла много лет назад. – Так и скажи, что боишься. Такого Джон потерпеть в свой адрес не мог. – Зови своего кровяного мага. Ланна выбежала за дверь, а через минуту вернулась вместе с чернявой женщиной, глаз которой пересекал большой шрам, а сам глаз был полуприкрыт. Женщина села напротив Джона и юноша отметил, что она, наверное, была довольно красива, пока не потеряла глаз. – Меня зовут Уна. Как зовут тебя? – Боремунд. – Ты лжешь. – внутри себя Джон почувствовал холод, будто в живот ему засунули яйцо ледяного дракона. – Это правда. Моё имя Боремунд. – проговорил он, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Человека, коим ты представляешься, никогда не существовало. Если хочешь узнать своё будущее, ты должен перестать прикрываться личиной призрака. – Тогда это того не стоит. – уже более твёрдо произнёс он. – Значит, боишься. – сказала, поразив Джона невозмутимостью, Ланна. – Всё нормально, почти все, кому я предлагаю это, в последний момент дают заднюю. – Я не могу назвать своё настоящее имя, не подвергнув себя опасности. – Мы и таких видели. Не ты первый, кто бежит от кого-то, и не ты последний. Нам нет дела до этого. Внутри Джона всё трепетало от страха. «А вдруг их наняли, чтобы найти меня? Но ведь они уже были тут, когда я пришёл, как они могли знать, что я приду сюда?» – мысли в голове Джона сталкивались друг с другом, подобно двум конным отрядам, на скорости пробивающим копьями и мечами своих противников. Но, посмотрев на безразличные лица Уны и Ланны, а потом на лежащий рядом с кроватью меч, бастард решился. – Джон. Услышав ответ, Уна внимательно вглядывалась в глаза Сноу, будто выискивала там что-то. – Протяни руку…Джон. Тот повиновался. Уна мягко взяла его ладонь в свою и вытащила ритуальный нож, которым быстро разрезала кожу на указательном пальце Джона, а потом, когда пошла кровь, попробовала её на вкус. После этого она вновь уставилась единственным глазом на бастарда, на глазах которого очередная сказка Старой Нэн оборачивалась явью, пусть и не полностью. – Можешь задавать вопросы, если хочешь. Или я могу рассказать всё сама. – мрачно проговорила она. –Лучше уж рассказывай. – Уверен? – внезапно спросила она, отчего даже Ланне сделалось не по себе. – Уверен. – собрав всю смелость в кулак, ответил Джон. – Лишь сталь, кровь и лёд будут ожидать тебя. Сталь покроет твою душу, тело и сердце, и никакой огонь не сможет расплавить её. Кровь будет следовать за тобой и литься вокруг тебя, даже если ты не будешь желать этого. А лёд… - она резко замолчала, взявшись за голову. – Что со льдом? – напряжённо спросила Ланна. – Не…вижу. Больно…не могу больше. – Почему? – Не знаю. Вижу только лёд, а что с ним связано…не могу понять. Я лучше пойду. – сказав это, Уна вышла за дверь, оставив Ланну и Джона в непонимании. – Что это значит? – спросил Джон. – Понятия не имею…но раньше такого не было. Обычно она другим сразу говорила, дескать, ты помрёшь через год от гонореи, а у тебя, например, будет три дочери. А вот то, что она сказала тебе… мне даже жутко стало. – Чушь какая-то. – зевая, произнёс Джон. – можешь идти, я буду спать. – Ты заплатил за ночь, так что я должна остаться с тобой. – Я тебя отпускаю. – Мералин, хозяйка борделя, на меня наорёт и лишит денег, если увидит вне комнаты. Я и так рисковала, когда бегала за Уной. – Ну и что ты предлагаешь? Что мы ляжем вместе? – Ну да. Кровать нас вместит. Не бойся, раздеваться не буду. У Джона не было сил спорить. Сам он разделся и лёг у стены, оставив Ланне всё остальное место. Внезапно она прижалась к нему поближе. – Ты чего? – спросил он, почти уже заснувший. – Холодно что-то стало… – сонным голосом пролепетала девушка.***
К полудню Саймон и Джон стояли на Клинковом переулке, который, вопреки названию, был больше похож на полноценную улицу. Всюду были слышны перестуки кузнечных молотов, по крышам оружейных магазинов прыгали коты, а возле небольших каменных зданий стояли очереди из вооружённых людей. – Ты все деньги потратил? – спросил Сноу, глядя в проём оружейной лавки. – Все. До единой монеты. – с некой гордостью ответил Саймон. – Молодец. – легкомысленно парировал бастард. – Чем воевать будешь? У тебя ведь даже арбалета нет. – слово «арбалет» он произнёс с сарказмом. – У тебя есть деньги? – спросил он вдруг. – Есть. – сказал Джон, уже чувствуя неладное. – Дай в долг. Я отдам, клянусь. – Пиратам то же самое говорил? – Да иди ты. Мне бы хоть деревяшку острую купить, хоть клиночек какой-нибудь. – Ты знаешь, сколько стоит нормальный меч? – А я не говорю ни про нормальный, ни про меч. Дай, хоть немного. – Слушай, зачем тебе вообще в наёмники, да ещё и именно в Дружину Розы? Ты же не протянешь там. – Я тебе не рассказывал разве? Дурак… – он ударил себя по лицу ладонью – там у них девушка одна… я её увидел год назад, когда мы с отцом туда заглядывали по дороге на Секиру. С тех пор я постоянно ходил к ней, когда наш корабль приплывал в Антарионос, а она всё говорила: «Эх, мой глупый Саймон, никогда мы не будем вместе. Ты – торговец, а я – наёмница, не будет нам счастья». Представь, как она удивиться, когда увидит меня. – Так это всё из-за… женщины? – Саймон удивлял Джона всё больше и больше. – Оо… если бы ты её увидел, ты бы понял, почему я сбежал с корабля. Когда я заработаю достаточно, я куплю домик в Браавосе, возьму её в жены и не буду слазить с неё, пока у меня член не отвалиться или сердце не остановится. – Вот это любовь… – саркастически протянул Джон. – Да не только в этом дело, Бори! Она меня понимает, знаешь? Когда я рассказывал ей, как мне осточертела торговля, она смотрела на меня и гладила по голове… они ведь и сами, наёмники эти, когда-то покинули Вестерос. Не знаю уж, почему. – А как твоя любовь совместима с Джулией? – Джон улыбался чуть ли не до ушей. – Короче, деньги дашь? Если бы не я, ты бы тут и не оказался, помнишь? – Да помню. Пошли уже. Но только больше я тебе такой услуги не окажу. Вместе они зашли в оружейную лавку, которая показалась им самой дешёвой, оставив у здания коня и наблюдающего любопытным взглядом за прыгающими по крышам кошками Призрака. Всего у Джона оставалось три золотых дракона и сто семьдесят один серебряный олень и он не представлял, что на это можно купить эффективно убивающего. Саймон долго ходил вдоль стоек с вестеросскими полуторниками, фальшионами, браавосийскими рапирами, изогнутыми дотракийскими аракхами, прошёлся рядом с волантийскими саблями, прицелился из осадного мирийского арбалета, изображая знатока и чуть не уронив его, попробовал удержать на пальце квартийский стилет, а в итоге остановил свой выбор на обычном длинном мече, подобном тому, что был у Джона. Только выбранный Саймоном клинок был не в самом лучшем состоянии. Ржавчины, конечно, на нём не было, но выглядел он так, словно им на протяжении десятилетий закалывали свиней. Кроме того, клинок был туп, а гарда слегка кривой. Цену усатый браавосиец назвал в «каких-то жалких три золотых квадрата», что равнялось шести драконам. Но тут Саймон начал торги. Указав на недостатки оружия, он снизил цену на один квадрат, а потом, угрожая выйти и очень громко поведать всему Клинковому переулку о «честности» владельца этой лавки, убедил торговца не только отдать меч за полквадрата, но и привести его в нормальное состояние. Наблюдавший за профессионалом Джон с уважением смотрел на выходившего из лавки с новеньким мечом и ножнами Саймона, который теперь был должен ему один золотой дракон. Вербовочный пункт Дружины Розы было найти несложно – над большим шатром стояло знамя, где на белом фоне изображалась голубая зимняя роза, подобная тем, какие растут в оранжерее Винтерфелла и венки из которых Нед Старк относит к статуе тёти Лианны в крипте. Джон знал, что цветы эти очень редкие и появление их на знамени наёмников, пусть и северных, создавало вопросы. У входа в шатёр стояла очередь, в которой Джон мог увидеть людей, ну никак не похожих на северян – смуглые, раскосые, цветноволосые… но северян всё же было больше. Большинство из них были едва ли старше Джона и выглядели так, будто сами не понимали, как тут оказались. Брони практически ни у кого из них не было, лишь на одном висела видавшая виды кольчуга и открытый шлем. О лошадях и говорить нечего. Однако были и те, которых можно было назвать бойцами – в очереди стояло несколько мускулистых мужчин, вооружённых двуручными мечами, булавами и даже секирами. Когда Сноу подошёл к очереди, все тут же обратили на него внимание. На него и на Призрака, разумеется. Молодые замерли в ужасе, но с места не сдвинулись, более внушительные же оценивающе осмотрели бастарда. Долго, однако, это не продлилось и миг спустя все вернулись к ожиданию своей очереди, чему Джон был только рад. Очередь шла странным образом – кого-то пускали сразу, кого то долго опрашивали, а кого-то отсеивали. Саймона, на удивление, долго не спрашивали – вербовщик, вопреки ожиданиям Саймона, хоть и не знал его и Теобальда, дал ему добро на вступление, как только узнал, что Саймон неплохо знает счёт и может что-то понять, взглянув на гроссбух. Вот и подошла очередь Джона. – Ох и страшный же он мужик, этот вербовщик. – сказал бастарду Саймон, выходя из шатра и принимая коня. Джон вошёл вместе с лютоволком и увидел огромного (хоть и меньшего, чем Большой Джон) рельефного мужчину, чьё лицо пересекало три параллельных шрама от левой части лба до подбородка. Выбритые виски и завязанные в хвост чёрные волосы вкупе с массивной бородой выдавали в нём только северянина –этот человек будто бы сошёл с перволюдских курганов, на которых были высечены древние битвы славных ушедших дотаргариеновских времён. Вербовщик сидел за столом, на котором лежала груда бумаг. В углу шатра стоял другой северянин, облачённый в тяжелые латы и вооружённый страшного размера двуручным мечом. Как и ожидал Сноу, вербовщик сначала посмотрел на Призрака, но на лице его не дрогнул ни мускул. – Лютоволк. – голос его был подобен урчанию великана, – символ дома Старк наяву. Откуда он у тебя? – Нашёл его ещё щенком рядом с трупом матери. – Эти звери водятся только за Стеной. Ты был за Стеной? – Нет. Но я и сам был удивлён, когда обнаружил его. – Пусть так. Этот зверь подчиняется тебе? – Он спасал мне жизнь множество раз. Я доверяю ему, как себе. Вербовщик вдохнул и туша его поднялась вверх, словно готовая взорваться, а потом громко выдохнул. – Ты, значит, с Севера. Откуда именно? – Из Зимнего городка. – Откуда оружие? Броня? – Меч и щит от отца. Броню и коня выиграл на общей схватке в Кархолде. – Джон придумал всё это ещё стоя в очереди, слушая других вышедших. – Не думал, что их там ещё проводят. Конь, говоришь, тоже есть? Сноу кивнул. – С этим у нас не очень. Везти их сюда трудно. – Не то слово. – произнёс Сноу. – Людей убивал? – не обратив внимание на предыдущую реплику Джона, своим железным урчанием спросил вербовщик. – Да. – так же твёрдо ответил бастард. – Скольких и кого? – наёмник смотрел на него прищуренными глазами. – Около десятка. Из них один пират, остальные одичалые и разбойники. – под разбойниками Сноу имел ввиду людей Рамси, хотя они могли быть и ополченцами. Ответ Джона заставил уважительно закивать головой даже сзади стоящего латника. – Для своего возраста ты много где успел побывать. А зачем подался в наёмники? – Хочу… оставить свою прежнюю жизнь позади. – Одни у вас отговорки. – пробурчал вербовщик, хватаясь за чистый пергамент. – Теперь о контракте. Заключается он на год, ежемесячное жалование для конных составляет семьдесят серебряных оленей или монет, им эквивалентных, без учёта дисциплинарных взысканий. Возможны надбавки, если покажешь себя достойно, достойность поступка определяется действующим главой отряда. Жалование изменяется с получением новой должности. Каждое продление контракта увеличивает жалование. В случае получения увечий, сопоставимых возможностью ведения боя, жалование также увеличивается. В случае получения увечий, несопоставимых с возможностью ведения боя, контракт прекращает своё действие. В случае смерти заключившего контракт, его имущество переходит в собственность отряда, если погибший не оставил после себя завещание, это завещание не было найдено, признано недействительным, или возможность исполнения условий завещания не представляется возможным. В случае утраты или повреждения снаряжения по вине отряда, им выплачивается компенсация в размере, сопоставимом со стоимостью утраченного снаряжения. В случае заключения брака с другим членом отряда, родителям поступает предложение по продлению контракта на срок, равный шестнадцати годам. Продление контракта на этот срок включает дополнительные выплаты родителям, равные их текущему на момент рождения ребёнка жалованию, которое будет повышаться с рождением нового ребёнка. В случае смерти одного из родителей выплаты также повышаются . В случае гибели обоих родителей ребёнок поступает на попечение «Дружины Розы» и воспитывается отрядом в соответствии с традициями и устоями Первых людей и Старых Богов. Имущество погибших родителей временно переходит в собственность отряда, а по достижению ребёнком шестнадцати лет это имущество переходит ему. Вопросы? Джон стоял, разинув рот. Даже Призрак, казалось, был удивлён и принюхивался к бумагам, лежащим на столе, будто пытаясь учуять в них подвох. – Да вроде никаких. – промычал он, почесав затылок. – Тогда ознакомься с контрактом. Если не умеешь читать, могу зачитать ещё раз. Если умеешь писать, напиши вот здесь слово «согласен». – Вербовщик указал на место, где было написано «с условиями контракта…». – Если не умеешь, поставь галочку. – проговорил он, когда Джон уже начал писать. – Значит, ещё и писать умеешь? – Умею. – кратко бросил Сноу. Вербовщик хитро поглядел на него, словно брал на заметку. – Я могу идти? - спросил юноша. – Можешь, скоро безлошадных погрузят в повозки и вы отправитесь в место расположения отряда. Поедешь за ними на своей лошади. Ах да, забыл спросить. Твоё имя? – Боремунд. – ответил Джон после короткой паузы. – Что ж, Боремунд… добро пожаловать в «Дружину Розы!».