Очередной наёмник

      Ладони Джона, в которых он держал пергамент быстро вспотели от напряжения. Они смотрели друг на друга ещё секунд пять, прежде чем он догадался положить странное письмо на стол. Девушка, находившаяся перед ним, выглядела действительно уставшей, однако это, похоже, никак не препятствовало её восприятию происходящего – на бастарда устремился умопомрачительный взгляд, какой обычно бросают на нечто очень надоевшее. Девушка, похоже, была так удивлена, что даже не заметила, как он вернул письмо назад. Джон непроизвольно нащупал предплечьем спрятанный кинжал. – Куда ушёл Генерал-Капитан? – спросила девушка, медленно проходя к центру шатра и не сводя глаз с Джона. – Понятия не имею. К нему зашёл лорд Дастин и они быстро ушли. Я лишь пришёл получить награду за победу, – пожал плечами Сноу. –Ну ещё бы, – почти выплюнула наёмница, поджав губы.       Глаза Джона быстро и жадно бегали по её телу. Девушка имела вполне себе подтянутую фигуру, являющуюся результатом многих тренировок. Она была высокой, но немного ниже, чем Джон, облачённой в старенькую льняную рубашку и кожаные брюки, залатанные в некоторых местах. Тем не менее, такая простота, казалось, лишь добавляла ей элегантности – быстро посмотрев в её лицо, Джон заметил, что внешне она немного схожа с принцессой Мирцеллой или Королевой Серсеей, если бы не татуировка на шее, делавшая девушку только соблазнительнее. Только вот настоящей леди эту женщину было назвать сложно – кажется, и сама она понимала это. – Значит, это именно тебе я обязана сегодняшней головной болью и звоном в ушах? – прищурив взор, едко спросила она. – Эм… наверное. Я запомнил не всех своих противников, прошу прощения. – А вот я тебя запомнила, – она аккуратно присела на кресло, стоящее в углу шатра, – что ты только что держал в руках? – Расписку о получении награды, – сделав максимально ничего не выражающее лицо, ответил Джон, быстро вспомнив, что одноглазый Артос получает дополнительные выплаты по своему контракту именно по таким распискам. – Сколько себя помню, награду за общие схватки выдавали не по распискам – молниеносно ответила та, разминая шею. – Странно… – Эмоциональный щит Сноу треснул, исказив его лицо в глупом смешке. Руки сжались в кулаки и снова разжались, готовые вытащить оружие. – Тебе холодно? – спросила она, заметив его дрожащие руки – а может, кто-то просто не умеет врать?       Сноу пробил холодный пот. В других обстоятельствах он бы уже пустил кинжал в дело, но сейчас чувствовалась неопределённость. Почему она не подала тревогу сразу же, как увидела его с чужим письмом? Тянула время, боясь, что не справиться одна? – Если думаешь достать оружие, доставай. Только не ты один умеешь метко метать ножи, – она вытащила из-за пояса маленький клинок, вновь воспользовавшись его замешательством. – И что теперь? Будем ждать Генерал-Капитана? – Ну, можем подождать. Хотя мне всё ещё интересно, что ты тут делал. Так что тебе лучше поторопиться – мы ведь не знаем, когда он придёт, – на её лице появилось некое подобие улыбки. «К чему она клонит?» – подумал бастард. – Я здесь из-за норвосийских монет. Их не должно у нас быть, но ими выдавали жалование, подвергая опасности всю Дружину. Я хотел найти ответы здесь.       Лицо девушки сгладилось и она подалась вперёд, всё ещё сидя на кресле. – Откуда ты знаешь о монетах? – кинжал всё ещё был направлен в его сторону. – Мой друг, Саймон, разбирается в этом. Он и рассказал мне об их опасности. – Тот, что катит яйца к моей сестре? – Если тебя зовут Изелла, то да. – Тебе бы мейстерскую цепь дать за догадливость, – она наконец-то спрятала кинжал и встала с кресла. – Что ж, Боремунд, похоже, что у нас общие цели. – Мне можно выдыхать? – все ещё напряжённо улыбнулся он. – Если только не хочешь задохнуться – без эмоций ответила она, быстро подходя к столу, – в день, когда выдали жалование этими монетами, я пошла на рынок и пыталась расплатиться этими деньгами, но Норвосийские торговцы бежали от меня, как от больной Серой хворью, когда видели монеты у меня в руках, а один вовсе стал брызгать слюной и бормотать молитвы, словно одержимый. – Неужто только ты в тот день ходила к Норвосийцам? – Конечно нет. Вот только я не боюсь задавать вопросы. – Очень самоуверенно.       Изелла не ответила, только взяла письмо, найденное Джоном. – Что это? – Понятия не имею. Не уверен, что это вообще язык.       На листке были лишь строчки, состоящие из различных коротких линий и бесформенных мелких фигур. От обычного письма его отличало лишь содержание – расположение строчек выдавало нечто, будто бы спрятанное, скрытое за непонятными каракулями. – Ты, случаем, писать не умеешь? – без особой надежды спросила она. – Умею, а что?       Изелла удивлённо поглядела на него. – Тогда садись и переписывай на другой листок. – А если появится Квент? – Чем больше вопросов ты задаешь, тем меньше у нас времени. Я буду стоять у входа и скажу, когда он придёт. Так что быстрее.       Сноу послушно сел и взял чистый пергамент со стола. Затем, найдя чернила, принялся переписывать. Вообще, умение писать не слишком-то и помогало в переписывании странных символов, однако, не умеющая писать девушка явно справлялась бы медленнее. Переписывая, Сноу про себя отметил, как же давно он не брал в руки перо. Символы выводились просто и легко, хотя один раз Сноу чуть не сбился, начав переписывать одну и ту же строчку во второй раз. Изелла же вышла из палатки и наблюдала. В общей сложности прошло примерно десять минут, прежде чем она быстро вошла обратно. – Заканчивай, они возвращаются! – Уже! – ответил он, дописывая последнюю строчку. Когда всё было кончено, он положил перо обратно в чернильницу, вытер рукавом чернила со стола и положил оригинал письма обратно в книгу. Затем, встав со стола и задвинув стул, быстро вышел к центру шатра, где уже стояла наёмница. – Давай его сюда – быстро сказала она, протянув руку. Джон, лишний раз подув на чернила, передал его ей. Изелла сложила его вдвое и спрятала в сапог. – Боги, аккуратнее! – чуть ли не вскричал бастард, увидев такое. Изелла же не успела дать ответ – в палатку вошёл Квент в сопровождении казначея Маркуса Дастина и троих богато одетых людей, среди которых один особо выделялся. Бардовые одежды с меховыми подкладками, высокая шляпа и узкое, вытянутое, бледное лицо, от которого вниз спускалась необычайно длинная и тонкая бородка выдавали в нём как минимум богатого купца. Он бросил на Изеллу и Джона короткий и безразличный взгляд. – Господин Несторис, прошу прощения за посторонних, я сейчас же улажу дела с ними и мы вернёмся к нашему вопросу. – Сказав это он отвёл Джона и Изеллу в другой отдел шатра. – Извини, что позвал тебя и сейчас не могу провести с тобой время, возникли срочные дела, – он мягко положил свои руки ей на плечи. – Всё хорошо, Квент, я понимаю. Я могу прийти завтра, если хочешь.       Генерал-Капитан приподнял её голову и… страстно поцеловал в губы. Джон смотрел на это с явно выраженным удивлением, особенно учитывая то, что наёмница даже не сопротивлялась. Когда они закончили, Квент, наконец, обратил внимание на Сноу. – Боремунд, позволь представить тебе Изеллу. – В этом нет необходимости, милый, мы уже познакомились. – Что ж, тогда… – он направился к сундуку и достал оттуда звенящий большой мешочек, – здесь твоя награда, Боремунд. И да, то, о чём мы хотели поговорить… я пришлю за тобой, только чуть позже. – Благодарю, Генерал-Капитан. Полагаю, я могу идти? – Разумеется. Если тебя не затруднит, проводишь леди до её опочивальни? – Никакая я не леди! – с притворной обидой ответила наёмница. – Почту за честь, – ответил Сноу.       Когда наёмники покинули шатёр, Квент вернулся к гостям. Те уже сидели за столом и терпеливо ждали главу Дружины. – Как прошло ваше плавание, господа? Море было спокойным? – Мы добрались без происшествий, благодарю. – ответил длиннобородый. – Полагаю, ваше прибытие означает нечто важное для Дружины. – Не только для Дружины, господин Квент. Впрочем, это уже не ваша забота. Банк послал меня для обсуждения деталей заключённого между ним и Дружиной договора. – Разумеется, господин Несторис. – И не только для этого, должен сказать – настороженно добавил он. Всё начнётся в самые ближайшие дни, мы боялись не успеть. – Боеготовность Дружины всегда на самом высоком уровне, господин Несторис. Мы будем готовы. – Не сомневаюсь. Позвольте мне изложить ваши цели и оплату…       Лорд Дастин прилежно записывал информацию Несториса, пока Квент, внимательно её выслушивал, попутно задавая вопросы. Краем глаза он заметил торчащий из толщи страниц книги уголок письма.

***

– Что это было?! – широко раскрыв глаза, поинтересовался Сноу, когда они отошли подальше от шатра. – Забыла сказать. Я его соблазнила. – То есть… так просто? Соблазнила Генерал-Капитана? – Вы, мужчины, все думаете отнюдь не головой, будь то крестьянин, главарь наёмников или король на Железном Троне. – Но ведь прошло всего несколько дней. – Ну, он давно уже смотрел на меня. Так что да, это было быстро. Хотела узнать что-то о монетах. – И что? Узнала? – Нет. Быть может, не хватило времени. А ты что, ревнуешь? – улыбнулась она, приподняв бровь. – Нет, конечно. Просто сначала ты говоришь, что хочешь узнать что-то про деньги, а потом тебя целует главный подозреваемый. – А какое тебе-то дело до монет? Скажешь, что за Дружину волнуешься? – Я нахожусь тут не так много времени. Так что в первую очередь я волнуюсь за себя. – Теперь ты говоришь, как настоящий наёмник. Я волнуюсь, в первую очередь, за сестру, а во вторую – за Дружину – Секс с Квентом ради сестры и Дружины – ты прямо забота во плоти. – Ещё одна такая шутка, и я вспорю тебе живот.       Джон закрыл рот и посмотрел в сторону. – Я тоже шучу – без эмоций произнесла Изелла. – К тому же, соблазнение было куда более безопасным и приятным способом пробраться в шатёр к Квенту, чем сражение в общей схватке. – Очень смешно.       Они подошли к шатру Изеллы. Ночь была тёмной и не самой тёплой, наёмники почти не шумели – обсуждение схватки уже закончилось, а участвовавшие залечивали раны. Шатёр наёмницы был чуть больше, чем стандартные палатки на четырёх человек и гораздо более ухоженный. – Вы с Мореллой живёте вместе? – невзначай спросил Джон, оглядев её шатёр. – Вообще, да. Но в последнее время она живёт с Вилламом. Наверное, утешает его после поражения. Что будем делать с письмом? – Пусть оно останется у тебя. Если Квент что-то заподозрит, у тебя вряд ли будут что-то искать. Смотри, чтобы с ним ничего не произошло. – Это понятно, я о другом. Как мы поймём, что означают эти… символы? – Пока не знаю. Стоит поспрашивать торговцев, проезжающих тут. Только осторожно. – Неужели доблестный Боремунд волнуется за меня? – пропела она. – Боремунд волнуется за себя. Теперь мы в одной лодке.       Наёмница коротко усмехнулась. – В таком случае, спокойной ночи, наёмник Боремунд. – Вам того же, миледи.       Изелла фыркнула и вошла в свой шатёр. Только Сноу хотел отправиться домой, как вновь раздался её голос. – И да, если мы ещё раз будем драться, не надейся, что я споткнусь об случайное тело.       Джон лишь ухмыльнулся и отправился к своей палатке, чувствуя приятную тяжесть выигрыша и думая о своей новой знакомой.

***

– За теми холмами точно кто-то был, говорю вам! – твердил Хармонд, сидя на своей гнедой лошади. – У тебя проблемы с глазами, братец, – ответил ему Малладор, восседающий на своём новом седле. – и лучше бы тебе заткнуться, пока Артос не решил погнать нас обратно проверять, что тебе там привиделось. – последнее он уже добавил шёпотом и грубее.       Выигрыш от схватки Джон разделил с Криганом и Малладором. Последним досталось по пятнадцать драконов. Малладор купил дорогое, красивое седло, новый меч и щит, а остатки пустил на выпивку и игры. Криган же не стал тратиться, сказав, что откладывает на свою лучшую жизнь. Джон же привел в порядок своё обмундирование, а также купил новый щит – прошлый был в плохом состоянии после схватки. Своих животных он тоже не забыл – Призрак был порадован свежим, как говорил торговец, горным оленем, однако, даже после этого лютоволк, казалось, не был сыт – зверь с каждым днём становился больше и сильнее, поэтому конюшня становилась для него тесноватой. Да и другие лошади в конюшне, чувствуя запах волка, волновались и не слушались, из-за чего на Сноу ругался местный конюх. Для своей лошади он также купил новое седло, но не столь дорогое, как у Малладора. Цены за последнюю неделю сильно выросли, и как говорили торговцы, это связано с трениями на границах Браавоса и Норвоса. Как бы то ни было, у Джона осталось лишь два дракона.       Их патруль возвращался с пограничного наблюдения. Всё чаще и чаще на холмах охотники Дружины видели группы вооружённых легких кавалеристов, которые, как предполагалось, были норвосийскими разведчиками. Наблюдение продолжалось два дня, но никого за это время так и не было замечено. Артос, бывший во главе патруля, состоявшего из Джона, Малладора и Хармонда, посылал их проверять каждый шорох, каждое место, где могли бы спрятаться норвосийцы, однако всё было тщетно – либо они прекратили разведку, либо очень хорошо скрываются. В конце концов, по истечению строка наблюдения, они отправлялись обратно в лагерь.       С момента окончания общей схватки прошло полторы недели. Джон с тех пор так и не виделся с Изеллой. Пару раз он приходил к ней, но Морелла посылала его обратно, говоря, что её нет. В лагере он её тоже не встречал. Впрочем, её не было видно и до их знакомства. Сноу предполагал, что она была с Квентом, что звучало логично, и от этого Сноу испытывал странные ощущения. Вряд ли это была ревность – они были знакомы максимум час. С другой стороны, Аделу он тоже знал не очень долго, а Изелла была значительно красивее дочери Джона Амбера. Все эти дни он убеждал себя, что искал её только для того, чтобы обсудить, не нашла ли она знающих, как прочитать письмо. И верить в собственные убеждения у него пока что получалось. – Боги, как же мне нравиться моё седло! Чувствую себя вестеросским рыцарем! – Малладор выпрямился и, будто знатный лорд, осматривал скалы Антарионоса. – Лучше бы новый шатёр купил. Или доспехи новые. Хотя с твоим животом тебя никакая броня не нужна. – Пошёл ты, Харм. И ничего я не толстый! – Малладор посмотрел на свой живот. – Пока что не сильно заметно, но если продолжишь опустошать таверну, то у тебя есть все шансы. – Посмотри на Клеоса – старина пьёт почти столько же, сколько мы топчем землю и ничего – талия почти как у Изеллы!       Компания громко рассмеялась даже Артос позволил себе улыбку. – Нет, ну правда! Бор, неужели я такой толстый! – Пожалуй, соглашусь с твоим братом, Малл.       Хармонд победно посмотрел на Малладора, на что тот лишь фыркнул. – Кстати о нашей блондинке. Чего это ты к ней зачастил, а? – Малладор поравнялся с Джоном и дружески тыкнул его локтем. – И как же ты об этом узнал? – Смеёшься? Ты ж теперь знаменитость в Дружине! Да и Морелла говорила, что ты к ней приходил пару раз, а её не было. – Знаменитость я лишь на несколько недель, не более. – равнодушно ответил Сноу. – Ну, не скажи, – сказал уже Хармонд – ты уже был известен, когда вступил в отряд благодаря лютоволку, а спустя пару недель уже победил в схватке, да ещё как! Даже Боуэн побоялся с тобой драться. – Он не побоялся. Всего лишь уступил победу мне. – Не знаю, – протянул Малладор – если бы на твоём месте оказался я или кто-то ещё, Боуэн не оказал бы мне такой милости. Хотя… Изелле бы он тоже уступил. Так что берегись его гнева, если он застукает вас голеньких в её шатре, ха-ха! – Между нами ничего нет, уверяю вас. – Может, это и к лучшему – неожиданно произнёс Артос. Троица недоумённо уставилась на него. – Это почему? – спросил Джон. – Пока не знаю. – Тогда к чему ты это сказал? – поинтересовался Малладор. – Видят боги, мы всё скоро узнаем сами. Надеюсь, что я ошибаюсь. – Артос говорил так, будто чувствовал нечто, надвигающееся на них. И это нечто не несло им ничего счастливого.       В лагере было необычайно шумно и суетливо. Люди отовсюду стекались к шатру Генерал-Капитана. Из-за большого количества людей проехать к конюшням было трудновато, но всё же возможно. Вскорости отдав лошадей конюху, они направились туда же, куда и все. Людей было достаточно. Все наперебой обсуждали причину того, почему их собрали.Население лагеря будто бы только что оторвали от своих дел – кто-то стоял в тренировочном облачении, кого-то отвлекли от стирки белья. Сноу проходил вперёд, аккуратно отодвигая других наёмников, на что, надо сказать, получил несколько замечаний. – Бор, я здесь! – Сноу услышал голос Саймона, махавшего ему рукой из толпы. Добраться до него не составило большого труда. – Что происходит? – спросил Джон. – Сам не знаю. Говорят, Генерал-Капитан должен сделать важное объявление.       Через полминуты из шатра вышел и сам Квент, а рядом с ним стояли его неизменные спутники – лорды Болтон и Дастин. Болтон вышел вперёд и поднял руку, после чего толпа стала затихать. – Соратники! – начал Квент – сегодняшний день принёс нам весть, с которой начинается новая эпоха в истории Дружины Розы! Десять лет назад я дал обещание вам и самому себе, что в мою бытность главой отряда Дружина достигнет такого величия, какого она не достигала ни разу в своей истории! И теперь нас ждёт одно из последних испытаний на пути к нему! Мы слишком долго скрывали свою мощь от мира!       Маркус Дастин достал что-то, похожее на письмо и протянул Квенту. – Морской Владыка Браавоса, Феррего Антарион, на службе которого мы находимся, прислал весть. Его дочь, Тернесия Антарион, была подло и вероломно похищена по приказу жреческого совета Норвоса на пути к Лорату, и теперь удерживается в заточении. Требования о возвращении госпожи Тернесии и принесении публичных извинений наряду с компенсационными выплатами были проигнорированы. И теперь Владыка Браавоса созывает всех своих подданных, связанных с ним вассально и по контракту для выполнения своих обязательств. Действия Вольного города Норвоса отныне расцениваются, как враждебные по отношению к Браавосу и подлежат военному пресечению. – Закончив зачитывать письмо, Квент отдал его обратно. – Иными словами, братья и сёстры, мы отправляемся на войну!       Смысл письма был понят задолго до его толкования Квентом, но после слова «война» толпа громко и одобрительно загудела. Местами были слышны оскорбительные выкрики в адрес Норвоса, но и это продлилось недолго – Квент продолжил свою речь. – Эта война станет тем, благодаря чему мощь Дружины возрастёт в десятки раз! Трехсотлетнее изгнание, наконец, подходит к концу и эта война даёт нам ту возможность, ради которой мы все эти годы лили кровь в чужих землях! Седлайте коней – мы устремимся на них к своей давней цели, топча все препятствия на своём пути! Точите мечи и топоры, залейте кровью вражьи холмы и леса, закройте его солнце тучами стрел! Излейте на врага всю ярость, которая скопилась в вас за это время! Пусть они бояться нас больше, чем своего немого бога, ведь в конце каждого из нас ждёт то, что веками снилось нашим предкам! Сегодня я, Генерал-Капитан Квент, двести девятнадцатый Генерал-Капитан Дружины Розы, объявляю боевое положение в отряде на чужой земле в последний раз! Мы покидаем Антарионос!       Толпа взорвалась криками и свистом. Те, кто имел мечи, вынули их и теперь трясли ими над головой. Топоры бились о щиты, имя Квента Монеты выкрикивалось так часто и с таким восторгом, будто он сам объявил Норвосу войну и сам же в ней победил. Джон же стоял посреди ликующих наёмников, не зная, что и думать о сложившейся ситуации. Он не боялся войны, просто никак не ожидал её. Конечно, профессия наёмника связана с ней напрямую, но теперь, когда она уже стоит на пороге, всякая храбрость постепенно улетучивается. А ведь ещё даже не произошло ни одного сражения! – Вот же сукин сын! – проскрежетал Саймон. – Ты о чём? – Поговорим в шатре.       Через несколько минут, пробравшись через кричащую толпу, они достигли палатки Саймона. – Нет, я не верю в такие совпадения! – громко возмутился Саймон. – Говори уже! – Эх… он грузно уселся на стул – я скорее поверю в то, что можно найти валирийский меч в крестьянском свинарнике.       Сноу глядел на него так, будто хотел ударить. – Ладно-ладно… откуда монеты у Квента, я всё ещё не догадался, но то, как он обманул Дружину, это… сильно. Я имею ввиду то, что он не расплатился бы этими монетами, зная о последствиях. Но теперь у нас война с Норовсом и никто не нападёт на тебя за наличие у тебя этих монет. Знаешь, почему? – Потому что теперь на тебя нападут просто из-за того, что ты враг. И никто не сможет обвинить Квента в обмане. Он будто бы знал, что наступит война. – Именно так. Квент здорово сэкономил на этом, знаешь ли. Примерно половина из выплаченного состояла из этих монет, я увидел это, работая с учётными книгами лорда Дастина. Так что, вполне вероятно, он тоже замешан во всём этом. – А лорд Эддерион? – Ничего не могу знать, но его не стоит оставлять без внимания. Как и его сына. Ты ведь знаешь, что он желает жениться на Изелле? Джон отрицательно покачал головой. – Его отец всё ждет возвращения на Север, мечтает выдать сына за дочь какого-нибудь из местных родов. А Рикон, понимаете-ли, уже влюбился. – Уж ты-то понимаешь. Чего-то много кому она по душе. Квенту, Боуэну, теперь ещё и Рикону… – Себя не забыл? – весело спросил Саймон. – Иди в пекло. – Да ладно тебе, тут уж немудрено. Половина Дружины на неё слюну пускает. И ты тоже, можешь не отпираться. Так что там с тем письмом, которое вы нашли у Квента? Поняли, что оно значит? – Оно осталось у Изеллы, а её я ещё не видел. – Теперь ещё долго не увидишь. Морской Владыка в срочном порядке созывает знамёна и мы все уже совсем скоро отправимся скакать по холмам, ловя фанатиков. Ну, ты-то уж точно. Сноу ничего не ответил. – Не страшно? Это будет отличаться от общей схватки. – Я не боюсь боя. Просто… у меня плохое предчувствие от происходящего. Нас обманывают, а мы даже ничего не можем с этим сделать. – Думаю, война приносит больше несчастий, чем пользы. Особенно людям незнатного происхождения. Радуйся, что мы хоть деньги получаем. – За которые нас могут убить. Танцевать хочется от радости. – Кстати, я ещё не видел, как ты танцуешь. Надеюсь когда-нибудь лицезреть сие. – Неужели тебе всё равно на то, что тут происходит? – Джон начинал злиться. – Ну, во-первых, мне не придётся сражаться в битвах. Во-вторых, я помогаю тебе, потому что ты мой друг, личного интереса в этом у меня нет – мне выплатили жалованье нормальными монетами. В-третьих, люди часто обманывают друг друга, если ты вдруг не знал. – Эти монеты опасны! – Кричи громче, вдруг все услышат и выбросят монеты в море, – с порога раздался знакомый голос, принадлежащий… Изелле. Увидев её, Саймон тут же поднялся со стула. – У тебя необычайный талант бесшумно входить в чужие шатры, – сухо прокомментировал её появление Сноу. – Ты прав. Я вообще очень тихая девушка, – ответила она, проходя внутрь палатки. – В общем, я не нашла никого, кто мог бы понять это письмо. Может, ты его плохо переписал? – Исключено. Все переписано в точности, как было в оригинале. – Теперь вы уже вряд ли сможете его прочитать, если это вообще можно прочитать, – сказал Саймон. – быть может, Квент от нечего делать решил изрисовать листок каракулями, а вы теперь пытаетесь отыскать там какой-то великий смысл? – Оригинал был похож именно на письмо, хватит нести херню, Саймон, – заткнула его наёмница. – Как скажете, – развёл он руками. – Ну, что будем делать теперь? – Я не знаю, – Джон присел на стол. – Но, думаю, сейчас ответа мы не найдём. Можно попробовать найти ответы в Норвосе, но не думаю, что у нас будет хватать времени на поиски. – Предлагаете ничего не делать? А если Квент выкинет ещё что-нибудь? – Изелле явно не понравился настрой Джона и Саймона. – Предлагаю лишь подождать. Кроме того, думаю, в норвосийских землях нас будет ждать гораздо более опасные вещи, чем махинации Квента. – Как бы не получилось наоборот, – буркнула наёмница.

***

      Через три дня в Дружине объявили преждевременное продление контрактов, чтобы на территории противника отряд не терял своей численности из-за их истечения. Впрочем, желающих отказаться от контрактов было очень немного – на время боевых действий финансирование Дружины было увеличено, что позволило Квенту повысить жалование в среднем на два серебряных оленя. Джон, впрочем, не был исключением – несмотря на то, что ситуация с монетами была очень нелицеприятной, идти ему было некуда, да и привязался он к здешним людям. После его победы в общей схватке его действительно стали узнавать. Мужчины здоровались за руку или же кивали ему головами в знак приветствия, называя «его» имя, а девушки приветливо махали ладонями и строили глазки, когда он проезжал по лагерю на своём коне. Однако, привычное спокойствие лагеря улетучилось – сейчас Дружина находилась в готовности отбывать. – Командирский состав в сборе, Генерал-Капитан, – доложил Квенту лорд Эддерион Болтон. В шатре главаря Дружины собрались лейтенанты – наёмники, командующие отдельными родами войск – кавалерией, лёгкой и тяжёлой пехотой, лучниками и арбалетчиками, а также немногочисленным флотом. Тяжёлой кавалерии у Дружины почти не было, поэтому конница и не разделялась на лёгкую и тяжёлую. – Доложите о готовности отрядов, – приказал Квент. Лейтенанты по очереди подтвердили готовность к ведению боя и выполнению маневров. Квент удовлетворённо кивнул и перешёл к лежащей на столе карте. На ней была изображена северо-западная часть Эссоса, на западе оканчивающаяся северным Андалосом и Браавосом, на востоке – землями Норвоса и немного Квохора. На карте стояли маленькие фигурки солдат и кораблей, верхушки и паруса которых были окрашены в бурый, пурпурный и голубой – последних было больше всего. – Лорд Болтон, извольте объяснить лейтенантам план боевых действий, – Квент вежливо указал рукой на карту. Болтон откашлялся, почесал бороду, и подошёл ближе. – Господа, пурпурным помечены войска, состоящие из граждан Вольного города Браавоса и подчинённых ему земель. Бурым – войска и наёмники Норвоса. Точное расположение их сил и численность на данный момент нам неизвестны, но мы можем предположить, где они могут находиться. И голубым – он поднял одну из фигурок, которая представляла собой розу – наёмники на службе у Браавоса. Командующим войсками Браавоса был избран Линарро Антарион, кузен Морского Владыки.       Затем Болтон указал на фигурки кораблей. – Примерно через два дня к долине Антарионос подойдёт флот , гружённый частью войск Браавоса и другими наёмниками. Господин Линарро приказал нам высадиться на Секире и закрепиться в районе одного из прибрежных храмов. Ожидается сопротивление. – Насколько оно будет серьёзным? – задал вопрос один из лейтенантов. – Точно неизвестно, но ожидается что это будет один из наёмных отрядов. Возможно, мы встретимся с храмовым ополчением, быть может, даже с грозными храмовыми стражами… – Важная заметка, господа, – подал голос Квент. – Бородатых жрецов по возможности стоит брать в плен. Уведомите капитанов отрядов, пусть они донесут это до наёмников. И добавьте о награде тем, кто сможет взять их в плен. Продолжайте, лорд Болтон.       Эддерион кивнул и вновь обратился к карте. – Как я уже сказал, флот доставит только часть войск Браавоса. Основная же их часть во главе с господином Линарро Антарионом пересечёт сухопутную границу и подойдёт к перевалу Гойан, – он указал на горную гряду, пересечённую ущельем, поперёк которого стояло нечто, похожее на стену. – проход через перевал преграждает укреплённая крепость под названием божественный страж – лобовой штурм его ни к чему не приведёт. Поэтому и нужна высадка на Секире. Наша задача – как можно быстрее пробраться через её горы и ударить по божественному стражу с другой стороны перевала Гойан. Тогда нам будет открыта дорога на сам Норвос. Командовать войсками на Секире будет Риберро Вотерис – один из представителей влиятельного и богатого дома Вотерис. Его прямые распоряжения мы и будем выполнять. Вопросы?       Лейтенанты молчали. – Остальные распоряжения будете получать в процессе ведения боевых действий непосредственно от меня или от Генерал-Капитана. Можете быть свободны.

***

– Все в сборе? – капитан Фарлен оглядел свой отряд, выстроенный в шеренгу. – Да, капитан. – подтвердил Артос. – Даже Клеос сегодня трезвый, – заметил Виллам, чей нос был слегка кривоват. Они с Болтоном обменялись смешками.       Наёмники стояли со своим снаряжением на берегу, готовые погружаться на корабли. В бухте стояло великое множество кораблей с пурпурными парусами – Джон не видел столько кораблей даже в самом Браавосе. Выглядело это зрелище очень величественно, а особенно его поражали галеоны – огромные корабли, имеющие по несколько мачт, на которых находилось большое количество людей. Таких посудин было меньше всего – основную часть морской мощи Браавоса составляли галеры и когги –именно на них им и придётся плыть до Секиры и Сноу был разочарован этим, вспоминая своё прошлое морское путешествие.       Своих лошадей они отвели на отдельные корабли, где кроме животных перевозился и корм для них. Капитаны гнали наёмников на корабли, способствуя уменьшению времени на погрузку. Наёмники сворачивали шатры, грузили на судна пищу и разную утварь, стараясь забрать с собой как можно больше. На месте расположения лагеря оставались лишь несколько деревянных построек и деревянная стена, в пределах которой теперь ночевали торговцы или обосновывались бродяги. Впрочем, Джону казалось, что он сюда ещё вернётся.       Их отряд, вместе с другими дружинниками расположился на принадлежащем Дружине корабле с названием «Милость Старых Богов». Фарлен обменялся с капитаном корабля парой слов и, когда погрузка была окончательно завершена, судно двинулось на восток, в окружении множества и множества других. – О чём задумался, Бор? – к смотрящему на отдаляющиеся горы Антарионоса Джону подошёл Хармонд. – Да так… я успел привыкнуть к этому месту. Немного грустно покидать его. – Если бы ты прожил тут столько же, сколько те, кто родились в Дружине, ты бы думал совершенно иначе. Мы с самого рождения не видели ничего, кроме серых камней этой долины. А теперь хоть мир посмотрим. Жаль только, что вместе с этим нам придётся рисковать жизнью. – Хотя Малладор, похоже, больше всего радуется именно этому, – заметил Джон. – Это меня и волнует. Когда будем высаживаться, присмотри за ним, лады? – За мной бы кто присмотрел. Я совсем не знаю, чего ждать. – Я тоже, дружище. Я тоже.       Глядя на исчезающие холмы, Джон вдруг вспомнил об отце и Роббе. Он уже давно не вспоминал о них, дабы не бередить старые раны. Интересно, гордился ли бы им отец, зная, что его сын отправляется на войну, пусть и чужую? Что сказал бы Робб? Важных сведений из Вестероса так и не приходило, и теперь он ещё не скоро сможет услышать что-то о своей родине. Но одно он понимал точно – то, что ему предстоит пережить (если он это переживёт), навсегда изменит его.

***

      Плавание проходило так, как и ожидал Джон – еда, погода, настроение – всё было скверным. Единственным развлечением были кости, в которые юноша не играл, в то время, как Виллам, Рикон, Криган, Джах и Малладор вместе с другими наёмниками выигрывали, проигрывали и вновь выигрывали что-то уже по тридцатому кругу. Саймон, без которого временами бывало скучно, плыл на другом корабле. Как и Изелла. Все полторы недели он только и делал, что пытался под руководством Боуэна вселиться в Призрака, однако повторить то, что у него получилось в Антарионосе, не выходило, несмотря на многочасовые попытки. Другие наёмники смотрели на них, как на умалишённых, и Джон не стал их упрекать – выглядело это так, как выглядело.       Капитан Фарлен, видя скуку наёмников, решил их чем-то занять и при первом же ослаблении ветра заставлял их грести, но наёмники не злились – было видно, что Фарлену и самому не очень нравиться море. Казалось, из всех находившихся на корабле наёмников комфортно себя чувствовал только Боуэн – он как будто бы и не сходил с суши, покорно выполняя все поручения. Хармонд что-то рисовал на основании мачты, Клеос изнывал от недостатка выпивки, Артос либо спал, либо о чём-то говорил с капитаном Фарленом, как предполагал Джон – о войне. В голове промелькнула мысль, что они спорили о том, кто из молодых протянет дольше всего. Как ни странно, Джон даже усмехнулся этой мысли.       Наконец, утром очередного дня плавания Фарлен приказал проверять снаряжение и готовиться к высадке.       Землю Джон смог разглядеть ещё издали – горизонт сплошь венчали горы с белыми шапками, некоторые из них были настолько высокими, что скрывались за облаками. Ближе были скалистые обрывы, пересекавшие песчаный берег, словно рваные раны. Места высадки Сноу так и не смог разглядеть из-за высокого носа корабля. Наёмники были в предвкушении – атмосфера была похожа на ту, что была перед общей схваткой, но только сейчас всё было куда более напряжённым. Наёмники тихо перешёптывались, изредка пытаясь выглянуть из-за палубы и увидеть место высадки. Часть из них что-то тихо шептала, некоторые и вовсе молчали. Фарлен и Артос, облаченные в кольчуги и кожу, угрюмо глядели на людей. А вот Малладор был словно уверен в себе – это слегка воодушевляло окружающих. – Вот увидишь, Бор, сегодня я отправлю к их богу больше топороёбов, чем любой на этом корабле! – Хотелось бы, чтобы после этого ты остался в живых, – волнительно произнёс Джон. – Держи щит выше и не споткнись на песке, иначе умрешь. Мне так Артос сказал, – добавил Хармонд. – Да знаю я. Но мне уже не терпится. Я слишком долго ждал. – Будет обидно, если после долгого ожидания ты погибнешь. Про что же барды будут петь песни, а? – Эх… тоже верно. Но топорёбам сегодня не поздоровиться, это я вам гарантирую… – Господа наёмники! – голос Фарлена заглушил плеск бьющихся о палубу волн. – мы приближаемся к берегу, поэтому попрошу вас отвлечься от бесед с Богами и послушать меня. Когда мы подойдём достаточно близко, по нам откроют огонь. За берегом будут следить и, когда в нас полетят стрелы, раздастся команда «Вниз!». После этого вы приседаете и поднимаете щиты вверх. Лучники и арбалетчики, начинайте ответный обстрел только тогда, когда мы подплывём к берегу вплотную. Зря никому не высовываться! Если не уверены в том, что никто ваше место не держит на прицеле, не высовывайте свою башку, если не хотите остаться со стрелой в голове. – Фарлен указал на прибитые к краям передней части корабля щитам, за которыми должны будут укрываться стрелки. – Когда корабль уткнётся в песок, выпрыгиваем, занимаем позицию на берегу и строимся в «стену щитов». Как на тренировках. Вперёд никому не бежать, пока мы не вступим в рукопашную! Даже если кто-то и уцелеет, плети ему обеспечены. Дальше слушайте команды. Если я погибну, командовать будет этот человек, – он указал на Артоса.       Наёмники слушали и запоминали, Джон был уверен в этом. Запомнил даже Боуэн, не было никаких сомнений. Дружина хоть и была подготовлена, большая её часть не участвовала в сражениях, поэтому бойцы, ведомые страхом, цеплялись за любой совет, любую мудрость ветеранов. Про себя Джон ничего не мог сказать – в таком деле он участвовал впервые. – Чувствуешь, как пахнет? – спросил его Малладор, когда Фарлен закончил речь. – Сейчас как-то не до шуток, Малл. – Да я знаю, просто… поговорить хочется. Чувство такое… как с женщиной в первый раз, только наоборот. – Что – наоборот? – Ну, знаешь… в предвкушении чего-то паршивого.       Сноу усмехнулся – сравнение было подходящее. – Вдохни и выдохни, слушай команды капитана, не лезь на рожон. Такого ещё будет много. – Ух ты, говоришь, будто уже сотню раз в такой ситуации был. – Мне тоже страшно. Это нормально. Мой отец говорил, что только преодолевая свой страх, можно стать по-настоящему… – ВНИИЗ!!! – вторая половина слова потонула в громком свисте, а затем и в оглушительном звуке удара стрел о дерево. Корабль слегка качнуло, наёмники мгновенно упали вниз, прикрываясь щитами, однако успели далеко не все – у ног Сноу увидел растекающуюся чужую кровь. Краем глаза он посмотрел в сторону Малладора и вздохнул с облегчением – кровь была не его. – Сраные Боги, чуть не задело! – Не разгибаться! Это ещё не всё! – доносилось от Фарлена.       Это оказалось правдой – только у Джона появилась мысль выглянуть из под щита, вторая волна стрел ударила по кораблю, теперь уже никого не убив и попадая лишь в дерево и тела убитых. Одна из стрел приземлилась прямо у ступни Джона и от отполз чуть назад, стараясь никого не задеть. Корабль заполонил страх – хоть никто не подавал вида, Сноу чувствовал, как он витал среди наёмников. А ведь они даже ещё не подошли к берегу… даже находившийся за Джоном и Малладором Призрак, опустивший голову и прижавший уши, по-своему боялся.       Третья волна не заставила себя долго ждать. Одному из наёмников, сидящих перед Джоном, стрела попала в ключицу, которую он не прикрыл, а следующие уже вошли в лоб, когда он от боли опустил щит. Бастард схватил уже свой щит покрепче, чтобы его не постигла такая же участь. Ветер сегодня благоволил им и они на всех парусах неслись к берегу. «Когда уже там?!» – думал Джон, но когда вспомнил, что на берегу придётся ещё тяжелее, начал думать об обратном. И пока что боги ему благоволили. – Эй, Малл! Ты ещё здесь? – Сноу услышал голос Хармонда. – Я тут, Харм! – отозвался его брат. – А Боремунд? – Я здесь! – Мы скоро высаживаемся? Кто-нибудь может увидеть берег? – Выгляни, посмотри! – вдруг отозвался Криган.       Такими, казалось, обыденными фразами наёмники пытались успокоить себя, но на Сноу это не работало. Теперь он понял, о чём ему говорил капитан Фарлен, когда они говорили перед общей схваткой. Смерть будто бы витала у них над головами и забирала с собой тех, на кого показывала костлявым пальцем. – Сейчас будет залп огненными, приготовиться! – Джон вновь услышал Фарлена. Похоже, защитники решили попробовать поджечь корабль, или, хотя бы, парус, на котором красовалась голубая роза. «Что-то они припозднились» – отметил Джон, не переставая держать щит, ставший тяжелее из-за застрявших в нём стрел. Через несколько мгновений он вновь услышал, как по щиту ударяются снаряды, но теперь они стали гораздо опаснее. Однако, поджечь судно у норвосийцев так и не получилось – корабль был слишком далеко и не все снаряды достигли цели. Одна из таких стрел упала над головой Призрака, который незамедлительно отпрянул от неё и оскалился.       Спустя ещё один залп, к которым Джон, можно сказать, успел привыкнуть, последовало затишье – слышно было лишь разгорячившихся наёмников и плеск волн внизу. Джон, набравшись смелости, выглянул из-за борта и увидел причину прекращения обстрела – оказалось, что некоторые корабли уже причалили к берегу и защитники переключились на них. На берегу уже лежали трупы, с судов спрыгивали люди и пытались создать стену щитов перед кораблями. Живот свело от страха – буквально через минуту им предстоит сделать то же самое. – Всем приготовиться к высадке! Строимся перед кораблём! Не опускать щиты! – во всю глотку орал Фарлен.       Корабль тряхнуло вновь и он стал замедляться. В щит ударилась ещё одна стрела, угодив в место прямо перед лицом Джона. Один из стрелков, высунувшийся слишком рано, свалился с пробитой головой на палубу. Зубы Джона стучали, сердце не слишком отставало от них. Корабль, казалось, останавливался целую вечность, но когда он, наконец, прекратил скользить по песку, наёмники поняли, что время пришло. – Пошли, пошли! –подгонял их Фарлен, вставший за носом корабля и пытавшийся перекричать свистящие стрелы. Пересилив себя и вспомнив богов в очередной раз, Сноу встал и перепрыгнул через борт. Ноги приземлились на мокрый песок и Сноу почувствовал, как вода проникла в его обувь, но сейчас это не имело значения. Следом за ним прыгали другие наёмники, среди которых он узнавал своих товарищей по отряду – сейчас он радовался даже голубым глазам Виллама, проглядывающим из-под шлема. За своим хозяином прыгнул Призрак. Затем с корабля выпрыгнули рыжеволосые братья. Переглянувшись меж собой, они не решались сразу выбегать вперёд корабля, прикрываясь его основанием. – Надо идти вперёд! – прокричал Джон. – Мы за тобой! – ответил кто-то из них.       Прикрываясь щитом и двигаясь в полусогнутом состоянии, Сноу выглянул из-за корпуса судна. Перед кораблём уже лежали тела убитых – это были те, кто сразу ринулся вперёд корабля. Стрельбу вели с земельных насыпей, из которых торчали деревянные колья. За насыпями стояло средних размеров строение, увенчанное шпилем в форме обоюдоострого топора. Из окон, похоже, тоже стреляли. Выдвигаться прямо сейчас было сродни самоубийству.       Спустя секунду с корабля начался ответный обстрел, из-за которого пыл защитников ослаб. Вдобавок к этому к берегу пристала ещё одна галера, и оттуда тут же посыпались наёмники. – Сейчас! – прокричал Джон и ринулся вперёд. Призрак и рыжие братья от него не отставали. Сноу старался бежать, уходя то влево, то вправо, что, возможно, помогло ему – у его ног пару раз приземлилось несколько стрел, которые, беги он напрямик, могли бы попасть в колени или голени. Его примеру последовали и другие наёмники, хотя некоторым всё равно не повезло.       Сноу присел перед кораблём, выставив щит вперёд. Первыми рядом с ним встали Малладор, Хармонд и Криган, сделав то же самое. Постепенно всё больше наёмников присоединялось к ним, и строй увеличился, всё сильнее напоминая «стену щитов». Обстрел, тем временем, не прекращался, но ослабевал, так как по мере прибытия новых кораблей защитникам приходилось всё более и более распределять огонь и прятаться от ответного. Когда строй, наконец, принял нужное состояние, Сноу увидел, что находится в самом его центре. – Двигаемся вперёд! – раздался приказ капитана Фарлена. Строй медленно тронулся и устремился прямо к защитникам, принимая на щиты их стрелы. Сноу изо всех сил старался держать равнение, боясь оступиться на морском песке. Следом за ним шёл Призрак, пытаясь быть как можно ближе к хозяину. Их движение вперёд длилось будто бы вечность – рука, державшая щит, начинала уставать, а подъём становился всё круче. И тут, когда обстрел прекратился совсем, Джон услышал яростные крики, исходящие откуда-то спереди. Было ясно – защитники решили сломать их строй в рукопашной схватке. – К бою! – прокричал капитан и Сноу взял свой меч покрепче. В щит ударилось что-то злое и живое, яростно пытавшееся проломить строй. А потом ещё. И ещё. В конечном счёте строй начинал разваливаться, возможно из-за того, что им зашли во фланг. Сноу убрал щит и впустил вперёд Призрака, в одночасье прыгнувшего на врага и вцепившегося ему в лицо. Теперь Сноу мог оглядеть своих противников поближе. Выглядели они совсем не так, как он их себе представлял – вместо хмурых фанатиков с ними сражались странные и непонятные бойцы. Среди них были и чернокожие летнийцы, и волосатые иббеийцы, и смуглые дотракийцы и множество других, чьи особенности рассматривать не было времени. Прямо сейчас на него бежал фиолетовобородый тирошиец, держа в руках одноручный топорик. Джон без труда отразил удар щитом, ответным выпадом пробив оппоненту шею. На его место тут же встало трое новых врагов, но тут самый крайний из них получил лезвием топора в живот. Малладор, видимо, старался не отставать от соратника. Ещё один рухнул на песок с отсечённой ногой, когда вперёд устремился Клеос. Со своим Сноу разобрался быстро, отправив на тот свет рубящим ударом по голове.       Враги продолжали атаковать но было очевидно, что перевес на стороне Дружины. Обстрел с кораблей продолжал усиливаться, заставляя защитников отходить к храму. Очередной враг с длинными звенящими косичками и кривым мечом упал с пробитой шеей, когда бастард собирался схлестнуться с ним. Посмотрев назад, Джон увидел стоящего на палубе корабля Джаха, вытаскивающего очередную стрелу из колчана. – К насыпям! – прозвучал очередной приказ и наёмники ринулись вперёд, к храму, уже не соблюдая построения. Джон прикрылся щитом от стрелы летнийца, стрелявшего с насыпей, а затем закрылся от палицы нового противника, вспоров тому живот ответным ударом. Призрак вгрызался в шею очередного врага, лежавшего на животе и в отчаянии пытавшегося сбросить с себя белое чудище. Но внезапно волк взвизгнул и его тело отнесло чуть в сторону – из его бока торчала стрела, однако он всё ещё стоял на лапах. Сноу посмотрел на стреляющего – это был всё тот же летниец с большим и красивым луком. Призрак увидел его тоже и ринулся к нему, несмотря на рану. Теперь уже Джон следовал за лютоволком – лишив жизни ещё пару цветнобородых противников, он вышел за пределы основного боя, продолжая прикрываться щитом. Затея была опасная – щитом он поймал ещё три снаряда, один из которых был арбалетным болтом. Однако и смерти Призрака бастард не мог допустить. Мигом поднявшись по крутому подъёму, он вскрыл кончиком меча горло одному из стрелявших, а спустя ещё мгновение уже стоял на укреплениях. Находившиеся там лучники начали судорожно вытаскивать кинжалы, однако Сноу яростно и умело убивал их, отсекая конечности и раскалывая черепа. Тем временем Призрак уже прикончил стрелявшего в него летнийца, практически откусив ему голову, на которой вечно застыло выражение ужаса. Из раны волка обильно текла кровь, окрашивая белый мех в красный. Сноу посмотрел на обратную сторону насыпи – там стоял, в окружении нескольких бойцов невероятно худой и измождённый человек, на плечах которого покоился странный кожаный плащ, изрисованный причудливыми символами. Он смотрел на Джона с невероятным испугом и пятился к храму. Его спутники встали впереди него, готовые защищать, однако и на их лицах не было видно особого энтузиазма. Неожиданно Сноу ощутил чьё-то присутствие у себя за спиной – то был Боуэн, чьи руки и двуручный меч были окроплены кровью. Рядом стоял Призрак, от которого, несмотря на рану, всё ещё исходила угроза. – Боэн хочет убить их – прорычал наёмник. – Я тоже, – ответил Сноу и, крутанув меч в руке, направился к худому человеку. – Чего вы ждёте, остолопы, убейте их! – закричал этот человек окружавшим его бойцам. Боуэн обогнал Джона и тут же разрубил одного из врагов от плеча до плеча, следом ударив второго латной перчаткой по лицу. Призрак вцепился одному из противников в ногу и, когда его визжащая от страха жертва упала на спину, вгрызся клыками в шею бедняге. Сноу же взял двоих – один из них был убит ударом в живот, другой оглушён щитом. Те враги, что были за спиной худого человека, бросились бежать, когда увидели остальных наёмников, приближающихся со стороны насыпей и уже сломивших сопротивление основных сил защитников. – Прошу, нет! – взмолился худой человек. Сноу ничего не ответил, лишь ударил его в челюсть ободом щита, из-за чего тот тут же потерял сознание. Оставался только храм. – Выбить двери! – приказал уставшим голосом Фарлен, весь залитый вражеской кровью. – Ну ты и зверь! – Хармонд похлопал Джона по плечу. – Это было смело! – Жаль, что я за тобой не успел, – произнёс Малладор, тяжело дыша. – Облизывания друг друга оставьте на потом! Боремунд! Когда дверь выломают, пойдёшь в храм первым, раз такой резвый, остальные за ним. Выполнять!       Дубовая дверь постепенно сдавалась по натиском топоров. Когда она стала выглядеть совсем плохо, Боуэн с громким рыком выбил её ногой и Джон, за которым стояли Хармонд, Малладор и Криган, вошли внутрь, готовые вступить в бой. Храм был устроен очень аскетично – не было ни благовоний, как в септе Винтерфелла, ни статуй божеств, наподобие Семерых – только голый каменный пол, решетчатые окна и огромная стальная секира, возвышающаяся над залом и служившая чем-то вроде алтаря. У её подножия лежали тела нескольких длиннобородых старцев в невыделанных шкурах и с перерезанными глотками, в руках у них были ритуальные ножи. Кроме них в храме находились те противники, которые не успели сбежать, однако теперь они не оказывали сопротивление, а стояли на коленях, поднимая руки вверх. – Не убивайте! Мы сдаёмся!       Наёмники уверенным и грозным шагом, лязгая доспехами, двинулись внутрь храма и принялись их вязать. Сноу, подойдя к стене, присел рядом с ней и снял шлем. Сегодняшнюю битву он, вопреки всему, смог пережить и это будто бы делало воздух гораздо более… свежим. К нему плёлся Призрак, хромая на заднюю ногу. Его рана продолжала кровоточить и лютоволк будто бы слабел с каждой минутой. – Пекло... сейчас, мальчик, я что-нибудь придумаю, – быстро и ласково сказал ему Джон. Волк жалобно скулил, утыкаясь носом себе в рану. На ум ничего не приходило, Джон понятия не имел, как лечить эту рану. К тому же, стрела на вид вошла достаточно глубоко и Джоном стремительно одолевала тревога. – Вижу, ваш зверь ранен. Я взгляну, если не возражаете, – к бастарду подошёл сутулый седой старик с добрым лицом. Лохмотья, в которые он был одет, делали его похожим на бродягу. – Пленных в расход! Того, что поймал Боремунд – к лейтенантам, он вроде как один из главных, – раздалось внутри храма и наёмники, вопреки мольбам пленённых, принялись закалывать их. Подошедшего к Джону старика ударом ноги усадил на колено Криган и уже приготовился заколоть его в шею рапирой. – Стой! – прервал его Джон. Криган недоумённо посмотрел на него. Сноу отыскал глазами капитана Фарлена и быстрым шагом направился к нему, – Капитан, я прошу оставить этого пленного в живых. – С какой это стати? – Мой волк серьёзно ранен, этот старик может ему помочь. – Лейтенанты приказали убить пленных, а твой волк – это твой волк. Сам его и лечи. – Прошу вас, капитан. Я готов понести наказание, если этот человек будет представлять опасность для нас. – Приказ есть приказ, наёмник Боремунд… – Капитан, пощадите его! – на помощь вдруг пришёл добродушный тон Малладора. – Боремунд сегодня отлично проявил себя. Верно, братцы?       Последовали одобрительные голоса других наёмников, и Джон сейчас смотрел на Малладора, как на святого. Капитану что-то тихо сказал Артос и Фарлен, немного подумав, поднял руку, чтобы все затихли, а затем медленным шагом подошёл к старику, которого до сих пор был готов прирезать Криган. – От тебя может быть какая-то польза, старик? – Я неплохо врачую раны, как от меча, так и другого рода и могу стать вашим лекарем, если вдруг у вас такового ещё нет. Но если меня решат убить, я не буду молить о пощаде, – спокойно ответил тот. – Вот! Видите, капитан? – Заткнись, – тыкнул Малладора его брат. – Ладно, – на выдохе сказал капитан. – я поговорю с лейтенантами, быть может, Генерал-Капитан поставит тебя на жалование. Но если что-то учудишь, тебя повесят. Считай это своей наградой за храбрость, наёмник Боремунд. Джон облегчённо кивнул и почесал Призрака за ухом. Старика подняли на ноги. – Как твоё имя? – спросил Фарлен. – Квиберн, господин.