***
«Так, только без паники», — успокаивая себя, подумал Регулус и опустился на колени рядом с Сириусом. Грудь его словно была изрезана сотней острейших кинжалов: глубокие раны кровоточили, насквозь пропитывая тёмно-синюю мантию. Сектумсемпра, понял он. Северус научил своему жестокому, но очень действенному заклинанию некоторых Пожирателей, но контрзаклятие никогда чётко не называл, лишь вскользь обронил в каком-то из разговоров. Как же?.. Сириус тяжело приоткрыл глаза и невидящим взглядом уставился на Регулуса. Он его не узнал. — Что, пришёл добить? — прохрипел он и тут же закашлялся с такой силой, что пришлось повернуть голову, чтобы сплюнуть изо рта кровь. — Ну, чего ждёшь? — Это я, — ответил Регулус, раздирая мантию на его груди, чтобы лучше осмотреть раны. — Кто тебя так? — Кто ты? — непонимающе пробубнил Сириус, но через долю секунды до него дошло. — А, братишка, вот это неожиданность, — уголки его губ болезненно дрогнули в жалком подобии улыбки. — Откуда ж я знаю, вы все выглядите одинаково. Регулус с огромным усилием напряг все извилины своего мозга, но исцеляющее заклятие от Сектумсемпры так и не приходило в голову. Чёрт, чёрт, чёрт. Он поочередно перебирал разные заживляющие заклинания и каждое проговаривал, но раны затягивались очень медленно, какие-то так и оставались открытыми и продолжали лишать крови раненого. Сириус выглядел ещё бледнее обычного, что его с легкостью можно было перепутать с трупом. Вспоминай, ну! Бинго! Нужное контрзаклятье пришло на ум из воспоминания одного из рейдов годичной давности: Северус тогда промахнулся и попал своим изобретением в Амикуса Кэрроу. Тот поднял такой вой, что чуть не содрал со Снейпа шкуру после того, как он его моментально вылечил. С этого момента Северус всегда попадал в цель. Регулус медленно и сосредоточенно проводил палочкой по груди Сириуса, еле сдерживающего рвущиеся наружу кряхтения и ругательства, и раны стремительно затягивались, не оставляя после себя ни шрамов, ни каких-либо других следов. Где-то неподалёку снова послышался мощный взрыв, но в настоящей суматохе братья не обратили на него никакого внимания — их слух уже привык за день. Регулус закончил работу и внимательно, с особой придирчивостью, осмотрел Сириуса, после чего поднялся с колен и протянул ему руку. — Аппарировать можешь? — Куда? — изумился Сириус, с трудом приподнимаясь на ноги, держась за ладонь Регулуса. — Я не брошу наших, — его ноги снова подкосились, и он чуть не упал, чудом успев упереться о стену. — С ума сошёл? — нахмурился Регулус, подхватывая его, не позволяя упасть. — Тебе нельзя сражаться, ты еле стоишь. Хватит на сегодня, — безапелляционно заявил он, видя нарастающее возмущение Сириуса, но тот вновь пошатнулся и свободной рукой ухватился за голову. Регулус расценил этот жест как согласие, поэтому бережно закинул руку Сириуса себе на плечо и сам крепко за него ухватился. Тащить на Гриммо брата было категорически нельзя, хотя территориально до туда аппарировать ближе и Регулус точно бы нашёл, чем и дальше подлатать Сириуса: Вальбурга отдыхала дома, и весь вымазанный в крови старший сын вызвал бы у неё немало ненужных вопросов. Ничего не остаётся, кроме как отправиться к Сириусу. «Хоть бы не расщепило», — пронеслось у него в голове, и братья исчезли с характерным хлопком, покинув Хогсмид. Гостиная Сириуса встретила их звенящей тишиной и настоящим зимним холодом. Регулус усадил брата на диван, стянул с себя маску и взмахом палочки разжёг в камине огонь, после чего тут же умчался на кухню в поисках зелий и лекарств — всего, что поможет более-менее привести Сириуса в чувства. Открывая дверцу за дверцей, Регулус не находил ничего нужного: «Мерлин, как же ты живёшь?» — думал он, с грохотом захлопывая очередной ящик. В самом дальнем ему всё-таки удалось откопать два пыльных пузырька с заживляющим зельем и успокаивающим раствором. Регулус вернулся к брату, который чуть приподнялся на спинке дивана. Взгляд его потихоньку прояснялся. — Вместо того, чтобы громить мою кухню, — промычал он, водя палочкой по своей груди, — стоило спросить для начала: что тебе нужно и где это лежит. Регулус снисходительно поглядел на безуспешные попытки брата очистить себя, снова вытащил палочку и проговорил: «Экскуро». Запёкшаяся кровь и прочие разводы грязи исчезли как с кожи, так и с одежды Сириуса — в качестве благодарности он тихо хмыкнул и поднял большой палец вверх. Регулус уселся рядом с ним на диван и протянул обе склянки Сириусу в руки. — Вместо того, чтобы жить в бардаке, стоило взять себе в привычку убирать своё жилище, — в тон ему ответил Регулус, внимательно следя за тем, чтобы Сириус осушил оба пузырька до дна. — Пей давай и не морщись, это тебе не Бодроперцовое зелье. Сириус состроил недовольную гримасу, но последовал наставлениям Регулуса, после чего отставил два пустых флакона на журнальный столик рядом и стал шариться по его нижним ярусам в поиске сигарет. Найдя их, он вытащил одну и протянул пачку Регулусу, но тот лишь махнул головой в отказе. Сириус пожал плечами и закурил, снова откинувшись на спинке дивана и вытянув ноги. — Спасибо, — выдохнул он вместе с дымом. — Да не за что, — протянул Регулус, уже собираясь вставать. Рука Сириуса не дала ему это сделать. — Нет, не прибедняйся. Есть за что. Я твой должник, — серьёзно сказал Сириус, глядя Регулусу прямо в глаза. — Ничего ты мне не должен, — оскорбился Регулус и стряхнул ладонь брата с плеча. — Любой из Ордена или Аврората на моём месте поступил бы так же. В этот момент в комнату ввалился Джеймс, весь растрёпанный и лохматый, в пыли и очках с квадратной оправой, съехавшими набок, дышащий и свистящий, как Хогвартс-экспресс. Регулус подумал, что сейчас он ему очень сильно напоминал какого-нибудь сумасшедшего учёного-алхимика, взорвавшего свою лабораторию. Джеймс несколько секунд молча хлопал глазами, переводя взгляд с Регулуса на Сириуса, а потом, очнувшись, подошёл к ним и плюхнулся рядом. — Бродяга, ты как? Мы искали тебя по всему Хогсмиду. — Живой, как видишь, — ухмыльнулся Сириус и выдохнул дымом прямо на него. Джеймс поморщился и развеял его рукой. — Всё благодаря ему, — Сириус указал сигаретой на Регулуса. Джеймс внимательно оглядел Регулуса с головы до ног и какое-то время думал о чём-то своём. Вдруг он протянул ладонь — Регулус на секунду растерялся, но пожал ему руку в ответ. В глазах Джеймса он впервые увидел обращённые в свою сторону уважение и приветливость. — Спасибо, что спас моего брата. Регулуса захлестнула необъяснимая волна возмущения и ревности, которую он тут же постарался подавить в себе. Конечно же, Джеймс с Сириусом уже много лет друг для друга намного ближе, чем просто лучшие друзья. Они на самом деле были братьями, пускай и не по крови, но по духу, такими, какими не были Сириус с Регулусом уже давно, если вообще ими когда-нибудь являлись. Накатившая обида снова начала душить, от сказанных Джеймсом слов ему стало тошно. Пора уходить, подумал он. Наверняка Белла или кто-то ещё его уже успели хватиться. Если Джеймс тут, скорее всего, битва закончилась. — Ладно, мне пора, — выдохнул Регулус и поднялся с дивана. — Не посидишь с нами? — спросил Сириус, затушив сигарету. — Нет, не думаю, — ответил Регулус, подходя к камину. — Но за предложение спасибо. Сириус задумчиво смотрел на Регулуса, постукивая пальцами по журнальному столику, пока тот искал летучий порох на полке рядом. — Ты заходи, если что, — проговорил Сириус и перед тем, как Регулус исчез в зелёном пламени, впервые за много лет искренне ему улыбнулся.***
Первым делом, оказавшись дома, Регулус ввалился в ванную комнату и простоял под душем добрые полчаса, постепенно отмокая и приводя свои мысли в норму. И хотя ни крови, ни грязи на нём не было, он ощущал себя совершенно иначе. Регулус с такой силой натирал руки, что казалось, он сдерёт кожу до крови. Он убеждал себя, что в любом случае не смог бы предотвратить смерть Боунсов, но ехидный голос в голове не желал сдаваться и продолжал давить, подкидывая навязчивые мысли. «Что же, хотя бы Сириус жив», — думал Регулус, прислонившись к стенке. Он никогда бы не признался, как сильно испугался, когда увидел окровавленного брата, и какое облегчение испытал, когда его раны наконец затянулись. Регулус далеко не раз видел, в каком иногда состоянии возвращались Пожиратели смерти после вылазок — в конце концов он сам на пару с Северусом залечивал как глубокие, так и не очень раны. Однажды Рабастан чуть не лишился ноги: его голень была больше похожа на страшно изрубленный кусок мяса. Белла как-то вернулась с жуткой ссадиной на лбу, кровь из которой сочилась и хлестала так сильно, что начинала заливать ей глаза и достигала рта. Полгода назад на плечо Люциуса было неприятно смотреть до тошноты. Но к Пожирателям с тяжелейшими ранениями их не подпускали — таких лечили опытные профессионалы-колдомедики, тайно служащие Волдеморту. И увидеть не просто кого-то, но родного брата в таком состоянии при смерти было слишком невыносимо. Несмотря на предательство и побег Сириуса, для Регулуса семья была священной. Спустя долгое время он начал отпускать ситуацию, хотя и не был до конца уверен, что смог его простить. По правде говоря, Регулус хорошо относился ко всем, пускай и не с каждым членом семьи был близок: он очень любил родителей и Беллу, уважал своих дядь и даже вечно холодную тётю Лукрецию, имел настолько, насколько это было возможно приятельские отношения с Андромедой и Нарциссой. С Сириусом всегда всё было сложно и сейчас легче не стало. С одной стороны была его семья, всецело поддерживающая идеи Тёмного Лорда. С другой стороны находился Сириус — белая ворона семейства Блэк, воюющая против режима Волдеморта. Регулус стал часто задумываться над тем, что под чьим бы знаменем он ни остался, кого-то ему всё-таки придётся потерять. И это терзало его сердце и думы уже которую неделю по счёту. Переодевшись, Регулус спустился на второй этаж и заметил в гостиной мать, беспокойно ходящую по комнате туда-сюда, держащую дрожащими пальцами тонкую сигарету. Боковым зрением Вальбурга увидела его и, глубоко выдохнув, за пару шагов сократила расстояние между ними и крепко обняла. — Почему я не слышала, как ты вернулся? — нотки раздражительности всё же промелькнули в её голосе, когда Вальбурга отстранилась от сына. — Я аппарировал сразу к себе в комнату, прости, — соврал Регулус, натянуто улыбнувшись. Из Хогсмида он бы явно не прибыл через камин. — Не хотел, чтобы ты видела меня в грязи и… — Кто же так делает, Регулус? — мать не дала ему договорить, снова начав расхаживать по комнате. — Мне всё равно, в каком ты виде. Мне важно знать, что ты живой! — Я стою перед тобой целый и невредимый. — Белла искала тебя, — проигнорировав его реплику, продолжила Вальбурга. — Она оббегала весь Хогсмид, но нигде не нашла и пришла сюда узнать, вернулся ли ты. Мы думали, ты погиб или тебя взяли в плен! — Как видишь, не взяли, — успокаивающе ответил Регулус, подходя к матери и забирая у неё сигарету из рук. Он потушил её и выкинул окурок в полную пепельницу на столе, которая ещё с утра была пустой. — Пришлось отбиваться от аврора, и я отделился от остальных. Как только я с ним покончил, тут же отправился домой. Вальбурга устало прикрыла глаза и потянулась за новой пачкой сигарет в карман мантии. Регулус сдержал рвущийся порыв возмутиться, но перечить матери было бесполезно. Она опустилась в кресло и вновь закурила. Что-то в её поведении и настроении было не так. Регулус прекрасно знал и видел, как смерть Ориона сильно подкосила мать, но в последнее время она срывалась по любому малейшему поводу. — Мама, что происходит? — Регулус присел на соседний диван и протянул свою ладонь к её, лежащей на подлокотнике. — Не вы ли с отцом были рады, когда я вступил в ряды Тёмного Лорда? Вальбурга крепко сжала его ладонь в ответ, сделала очередную затяжку и внимательно заглянула сыну в глаза. — Не пойми меня неправильно, дорогой, — осторожно начала она, безуспешно пытаясь унять дрожь в руках. От волнения, сигарет или всего вместе? — Я безумно, безумно горда тобой, и Орион был счастлив видеть тебя, занятым делом, которое тебе по душе. Правильным делом. Но, — она снова немного помедлила, — каждый мерлинов день мне снятся кошмары. Один и тот же сон, в котором ты умираешь. Я так сильно боюсь этого, — Вальбурга на секунду опустила взгляд, но тут же подняла его. — Знаешь, у нас на чердаке, оказывается, завёлся боггарт. И когда он превратился в мёртвых тебя и... — она замолчала на полуслове, будто испугалась произнести лишнее, — я застыла, как вкопанная, и не могла сделать ни шагу. — Мам, — Регулус прервал её и ещё сильнее сжал её трясущуюся ладонь. — Помнишь, что я тебе пообещал тогда в Министерстве? Больше никто не умрёт. Он опять забрал у неё сигарету из рук, в этот раз захватив ещё из кармана целую пачку, и швырнул всё в горящий камин. — Тебя это тоже касается, — продолжил Регулус. — А чтобы такого не случилось, от тебя тоже потребуются усилия. Например, не нервничать и больше не брать в рот эту дрянь, договорились? Вальбурга нервно усмехнулась и взлохматила ему голову, притянув легонько к себе и чмокнув сына в лоб. Она редко позволяла себе подобные нежности, но иногда просто не могла сдерживаться, особенно в последние годы. В такие моменты у Регулуса почему-то всегда сжималось сердце — и пусть только кто попробует при нём назвать его мать бессердечной. — Я постараюсь. Но и ты не подведи меня.***
— Я думал, Белла тебя убила, — остро улыбнулся Родольфус, хлопая в знак приветствия Регулуса по плечу. Регулус тоже так думал. Когда Беллатрикс во второй раз фурией заявилась к ним домой, от негодования она, как самый настоящий дементор, чуть душу не высосала из кузена за то, что тот ослушался её и самовольно испарился, хотя обещал не отходить ни на шаг. На это Регулус резонно ей заявил, что вообще-то он уже немаленький мальчик и что исчез не просто так. Разъярённая Белла, с вечно торчащими во все стороны кудрями, трепыхавшимися на тот момент от гнева, вдруг присмирела и сжала Регулуса в объятиях, объявив, что он дурак и до смерти напугал её. — Как видишь, я ещё живой, — протянул Регулус и улыбнулся ему в ответ. — Ну, это пока. До тех пор, пока ты вновь её чем-нибудь не разозлишь или не выбесишь, — рассмеялся Родольфус. — Хотя, нет, вряд ли. Для тебя у неё привилегии. На фоне многих чистокровных волшебников Родольфус Лестрейндж довольно выгодно выделялся. У него были густые короткие тёмно-каштановые волосы и глубоко посаженные серо-голубые глаза. Овальное лицо с заострённым подбородком и легкой щетиной, так как бороды он не любил и никогда не отращивал. Не то чтобы Регулус разбирался в мужской красоте, но насколько он мог судить, Родольфус был вполне симпатичным мужчиной. Однако дело было не только во внешности. В школьные годы, по рассказам Беллы, он был душой и заводилой любой компании, к каждому, даже самому сложному, человеку мог найти подход, и эти полезные навыки он не растерял с момента выпуска из Хогвартса. А ещё он был одним из немногих, кто смог бы стойко вытерпеть бурный нрав Беллатрикс — собственно говоря, Родольфус единственным таким и оказался. За Беллой поначалу ухаживало много парней, но, узнав ее поближе и познакомившись с ее характером, тут же ретировались, не желая навлечь на себя беду в виде гнева темпераментной Блэк. Однако Родольфус каким-то чудом успокаивал её, каждый раз подбирая нужные слова. Когда он пришёл к дяде Сигнусу просить ее руки, тот сиюминутно дал ему на это согласие и от чистого сердца пожелал счастливой семейной жизни и крепкой нервной системы. Белла любила Регулуса, а Родольфус любил Беллу, поэтому сейчас он шёл вместе с Регулусом к Гринготтсу, чтобы помочь ему разобраться с новым хранилищем и наложить на него дополнительные охранные чары. На данном этапе Регулус пока не придумал ничего лучше, чем для начала взглянуть на сейф Лестрейнджей: как хорошо, что Родольфусу как раз туда тоже нужно. Регулус понятия не имел, сколько они пробудут в ячейке Лестрейнджей, но надеялся, что этого короткого промежутка ему хватит, чтобы бегло осмотреть сейф и заметить Чашу Хаффлпафф. С одной стороны, рассуждал Регулус, это будет сложновато, учитывая количество золота и прочих богатств в хранилище и защитное заклинание, удваивающее предмет, если его коснулись. С другой стороны, такую ценную вещь Белла с мужем не забросили бы в дальний угол так, чтобы её невозможно было найти. Скоро они уже стояли на мраморных ступенях перед высокими бронзовыми дверями банка. По бокам от дверей расположились гоблины в форменных нарядах. Родольфус и Регулус зашли в просторный мраморный зал и заметили, как за длинным прилавком сидели на высоких табуретках гоблины, обслуживая ранних посетителей. Родольфус подошёл к свободному гоблину и протянул свой золотой ключик — гоблин внимательно осмотрел его со всех сторон и тут же вернул хозяину. Регулус проделал всё то же самое, после чего гоблин спрыгнул с табуретки и повёл за собой двоих клиентов в коридор, грубо вырубленный в скале и освещённый пылающими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Гоблин свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Они забрались внутрь и поехали. — Как там Барти? — нарушил неловкую тишину Регулус. Барти после полученного ранения в ходе набега на дом Боунсов два часа пролежал без сознания, прежде чем его смогли привести в чувства и вернуть в Хогвартс. Вот уже четвёртый день он не отвечал на письма Регулуса: видимо, не хотел признавать свой крупный провал перед лучшим другом, что возмущало Регулуса до глубины души — он вовсе не осуждал его и даже не думал насмехаться, что же тут стыдного? — В порядке, кажется, — ответил Родольфус, рассматривая проносящиеся мимо них стены. — Глухое молчание? — Именно, — вздохнул Регулус. — Понимаю, — дружелюбно усмехнулся Родольфус, поворачиваясь к Регулусу. — До Барти я присматривал за Селвином, помнишь его? — Регулус утвердительно кивнул. — Так вот никогда не забуду, как он месяц не мог мне смотреть в глаза из-за какой-то ерунды на одной из вылазок. Зато сколько гонору и спеси в нём сейчас, — Родольфус неодобрительно покачал головой и хмыкнул. — Надеюсь, столько мне ждать не придётся, — как-то печально протянул Регулус. Доехав до хранилища, они спрыгнули из тележки и подождали, пока гоблин откроет дверь. Сейф от пола до потолка был забит золотыми монетами и кубками, серебряными доспехами, шкурами животных, драгоценными сосудами с зельями. Родольфус взмахнул палочкой и недалеко отошёл, чтобы подобрать пару склянок с какими-то смертельно-опасными ядами, а Регулус быстро пробежался взглядом по содержимому. В библиотеке Блэков он перечитал каждую книгу об Основателях и точно знал, как выглядит каждая их реликвия, поэтому он без труда узнал Чашу, расположившуюся на самом верху целой кипы сокровищ. «Да уж, лучшего местечка и не выбрать, просто так не выхватить, если только не горишь желанием обжечь себе всё что можно», — кисло подумал Регулус. Родольфус в это время уже убрал нужные ему склянки в маленькую сумку на поясе и повернулся к Регулусу. — Смотри, что хотел тебе показать, — сказал он и вытащил палочку из кармана. — Только не двигайся и ни к чему не прикасайся, — строго предупредил он и произнёс неизвестные Регулусу заклинания. Ботинком Родольфус подцепил лежащий на полу кубок и тут же одёрнул ногу, шикнув, — кубок размножился, и на его месте появилось десять копий. — Видишь? Заклятия Умножения и Пылающей руки, — пояснил он. — Гринготтс, безусловно, безопасен, но, знаешь, никогда не будет лишним удвоить охрану. Контрзаклятие накладывается так, — Родольфус произнёс их и уже спокойно поднял лежащее рядом ожерелье без риска обжечься. — Сейчас доедем до твоего сейфа и применим. Запомнил? Регулус мучительно задумался, как бы ему в следующий раз попасть сюда и незаметно выкрасть Чашу, и спокойно, но не без удовлетворения ответил: — Запомнил.