***
Стоя рядом с хижиной Хагрида, Регулус прокручивал у себя в голове майскую ночь двухлетней давности и ждал профессора Дамблдора. Кажется, ему стоило пересмотреть свои взгляды на Прорицания. В этот раз ночь была холоднее: декабрь подходил к своему концу, и близилось Рождество. Ветер решил сжалиться над ним и не морозить его, и без того продрогшего до костей. Профессор Дамблдор стремительными шагами уже направлялся к нему — порой Регулус поражался, каким живчиком он был. Они поприветствовали друг друга и направились вдоль опушки Запретного леса. — Есть новости, Регулус? — Да, профессор. Чаша Хаффлпафф в сейфе Беллатрикс и Родольфуса. — Как мы и предполагали, очень хорошо, — довольно заметил Дамблдор. — Возникли идеи, как её оттуда достать? — Честно говоря, — помедлил Регулус, — только незаконные. Хотя, — призадумался он. — В прошлый раз у Родольфуса попросили только ключ от хранилища. Чисто теоретически я мог бы его выкрасть и прийти с ним, но... — Но, если вдруг Лестрейнджам придёт в голову дать особые указания по своей ячейке, к примеру, пускать туда только их и при предъявлении палочки, возникнут проблемы, — закончил за него Дамблдор. — Да. И я в растерянности, — признался Регулус. — Что бы вы сделали на моём месте? Что бы посоветовали? Дамблдор на какое-то время глубоко призадумался, глядя на ясное ночное небо. Регулус выжидающе на него смотрел, уже заранее зная, какой примерно ответ услышит. — В одиночку провернуть проникновение в сейф будет слишком опасно. Я бы с радостью составил тебе компанию, но сомневаюсь, что я гожусь для такого рода заданий, — по-доброму усмехнулся Альбус. — Я не хотел привлекать к нашей работе лишних людей, но в этом случае тебе понадобится напарник. Тот, с кем бы ты точно сработался, — профессор внимательно заглянул Регулусу в глаза. — Ты уже наладил с кем-то контакт из Ордена? Регулус промолчал, вежливо похлопав глазами. А с кем, собственно говоря, он мог бы там начать простое общение, не говоря уже о дружбе? На всех собраниях к нему относились показушно нейтрально, но Регулус всё же замечал неприветливые холодные взгляды. Первые разы это нисколько его не волновало, но чем дальше, тем сильнее такое пренебрежение выводило из себя. В последнее время только Сириус и Джеймс перестали смотреть на него, как на главного врага народа. А сможет ли кто-то из них работать с ним сообща? Регулус на секунду пожалел, что ни Барти, ни тот же Северус не на стороне Ордена Феникса. — Ну, — слегка помедлил Регулус, — как вам сказать. Кажется, Сириус и Джеймс больше не относятся ко мне, как крысе, сбежавшей с корабля на бал. — И хорошо, — улыбнулся Дамблдор. — Не всё сразу. Джеймс и Сириус — отличная команда и, несмотря на то что кажутся порой безбашенными и безответственными, когда того требует ситуация, они очень серьёзны. Им можно будет довериться. Но о крестражах лучше не говорить, — добавил Дамблдор. Регулус кивнул и отвёл взгляд куда-то в сторону. Дамблдор перехватил его и непринуждённо похлопал Регулуса по плечу. — Полно тебе, — приободрил его Альбус. — Отличная возможность улучшить взаимоотношения в коллективе. Тем более со старшим братом. Вы ведь, полагаю, не общались с момента его побега из дома. Регулус вновь лишь кивнул, не став комментировать то ли излишнюю проницательность профессора, то ли очевидность всей ситуации. Они уже повернули обратно и потихоньку возвращались к хижине Хагрида. Свет в ней, несмотря на довольно позднее время суток, всё ещё ярко горел. Мерлин его знает, чем именно сейчас занимался Хагрид, но вряд ли караулил Дамблдора: Регулус явно не представлял для него большой угрозы. Регулус сильно удивился, когда узнал, что Хагрид тоже входит в Орден Феникса и выполняет те или иные поручения. Поначалу ему казалось, что как полувеликану ему следовало присоединиться к Волдеморту, собиравшему вокруг себя самые дискриминируемые расы волшебного мира, но потом он вспомнил, что именно Тёмный Лорд Хагрида и подставил, за что тот был исключён из Хогвартса и навсегда лишён палочки. Именно Дамблдор устроил его работать лесником. Неудивительно, что Хагрид так предан ему с тех пор. Подойдя к саду хижины Хагрида, они остановились. — Профессор, — вдруг начал Регулус, решив спросить о том, что так давно его волновало. — Что будет, когда мы уничтожим все крестражи? Тёмный Лорд ведь не умрёт. Дамблдор как-то странно на него посмотрел и поправил очки на переносице. — Не умрёт. А должен? — Думаете, его можно закрыть в Азкабане? — настаивал Регулус. — Гриндевальд уже много лет заточён в Нурменгарде. Чем Волдеморт его хуже? Регулус неопределённо пожал плечами, признав своё поражение. Они ещё недолго обсудили кое-какие нюансы предстоящих дел, и Альбус протянул Регулусу ладонь на прощание: — Скоро увидимся, Регулус, — добродушно сказал Дамблдор, отпуская его руку. — На носу Рождество, так что с наступающим тебя праздником! — И вас, профессор, — несколько жеманно улыбнулся в ответ Регулус, про себя думая, что отчего-то веселиться и праздновать у него нет ни сил, ни желания. Липкое ощущение надвигающегося хаоса и ужаса не желало его отпускать. Что-то страшное их ждало всех впереди. Вот только что?***
Регулус неверящим взглядом в третий раз пробегался глазами по размашистым строчкам, думая, что ему просто показалось. Но нет — он на самом деле получил приглашение на рождественскую вечеринку в доме Поттеров. Регулус не был до конца уверен, чья это была идея, — самого Джеймса или всё-таки Сириуса — но с чьей бы подачи это ни было, ему, однако, было приятно. Целый день он раздумывал, стоит туда приходить или нет, но решил заявиться к ним уже после полуночи: до двенадцати Регулус планировал провести вечер с семьёй. Разумеется, Блэки не праздновали Рождество из религиозных побуждений: маги, тем более чистокровные, были атеистами, а магглорождённые после некоторого времени пребывания в Хогвартсе навсегда оставляли веру в бога. Рождество превратилось в эдакую семейную традицию, день, когда все близкие собираются в одном месте и с радостью провожают уходящий год, с самыми лучшими ожиданиями приветствуя новый. Никто не любил рождественскую суету больше, чем тётя Друэлла, которая каждый год старательно устраивала шикарный приём для всех желающих появиться членов семьи и близких друзей. В этом году из-за смерти Ориона все единогласно сошлись на том, что лучше побыть в этот день только среди родных людей. Тем не менее дом был украшен как всегда великолепно. Друэлла совсем не любила мрачный интерьер Гриммо, а потому настояла на собственном дизайне гнёздышка их семьи — Сигнус не был против и без проблем и возражений передал бразды правления в руки жены. У Регулуса всегда перехватывало дыхание от роскоши особняка: светлые стены и такие же светлые полы приглушённых тонов контрастировали с мебелью из тёмного дерева. Светло-зелёные шторы прикрывали широкие, практически во всю стену, окна гостиной. В каждой детали помещения виднелась рука Друэллы, что придавало дому индивидуальности, хотя порой казалось, что живут здесь Розье, а не Блэки. Сигнус во всём потакал своей любимой жене. Это была поистине красивая и на редкость счастливая пара. И хотя Поллукс и Ирма Блэки изначально не одобрили выбор сына, они не стали его отговаривать, и Сигнусу удалось убедить родителей, что Друэлла ему будет отличной женой. Так и вышло: оба начитанные, увлекающиеся живописью и обладающие потрясающим чувством юмора — они прекрасно подходили друг другу. Сигнус ни разу не упрекнул жену за то, что она так и не родила ему сына, в то время как чуть ли не каждый из старшего поколения Блэков пытался её задеть сим фактом. Сама Друэлла была высокой, изящной и хорошо сложенной для трижды рожавшей женщины. Длинные прямые гладкие волосы цвета платины были заколоты крабиком в высокую причёску, но короткие передние пряди были выпущены и волнились, обрамляя её овальное лицо. У Друэллы был мягкий характер и спокойный нрав, а ещё чудесная добрая улыбка — та самая, которую унаследовала из её дочерей только Андромеда. Даже Нарцисса, будучи полной внешней копией своей матери, улыбалась как все Блэки: резко, остро и высокомерно. — Ты самый пунктуальный член нашей семьи, Регулус, — поприветствовала племянника Друэлла, чмокая в щёку. — Моим дочерям было бы, чему у тебя поучиться. — Замужние женщины, тётя, — улыбнулся Регулус. — Ты с ними слишком строга. — Вот именно, что замужние, а ведут себя иногда как маленькие девочки, — недовольно протянула она, раздражённо покачивая головой. — Просила же их прийти пораньше и помочь мне. — А где дядя? — спросил Регулус, передавая свой зимний плащ домовику в руки и проходя в гостиную. — Сейчас спустится, — её голос потух, исчезая за дверьми столовой. Регулус уселся на диван и осмотрел высокую зелёную живую ель, старательно украшенную мишурой и ёлочными игрушками. В прихожей послышался шум, и Регулус прислушался: кажется, прибыли остальные. Он узнал шушукающихся Родольфуса и Люциуса и тихо перешёптывающихся Беллу и Нарциссу. Их возню услышала и Друэлла, выйдя из столовой, осуждающе оглядев гостей и возмущённо скрестив руки на груди. Регулус даже издалека смог увидеть, как стушевались Белла и Нарцисса, переглянувшись, и синхронно улыбнулись фирменными Блэковскими улыбками в качестве извинений. Обняв дочерей, Друэлла оттаяла и забрала их с собой на помощь, отправив их мужей к Регулусу в гостиную. — Привет, Рег, — дружелюбно пожал ему руку Родольфус, присаживаясь рядом и восхищённо разглядывая комнату. — Миссис Блэк как всегда постаралась на славу, да? Регулус кивнул и ответил на рукопожатие. — Здравствуй, Регулус, — тон Люциуса прозвучал уже не так дружелюбно, но Регулус давно привык к холодности Малфоя. По правде говоря, Люциус никогда не нравился Блэкам, и когда Нарцисса объявила, что он сделал ей предложение, всех хватил удар. Друэлла была категорически против и всячески умоляла дочь хорошенько подумать, прежде чем делать такой опрометчивый шаг. Сигнус хмурился и уже порывался запретить дочери выходить за Малфоя, но Вальбурга любезно напомнила ему, что когда-то и его брак с Друэллой стоял под большим вопросом. Люциус был хорош собой, богат и — самое главное — чистокровен. Большего, по мнению Вальбурги, и не требовалось. Сигнуса такие аргументы не устраивали, и он считал, что, помимо немаловажной чистоты крови, у супругов должно быть хоть что-то общее. Но, видя счастливые влюблённые глаза младшей дочери, он махнул рукой и дал отцовское благословение. Люциус не был особо разговорчивым и так и не нашёл общий язык ни с родителями Нарциссы, ни с родителями Регулуса. Поэтому место любимого зятя у Сигнуса и Друэллы безоговорочно занял приятный и лёгкий в общении Родольфус, который сейчас единственный пытался поддержать разговор, заполняя царящую в гостиной гробовую тишину. — Думаю, ещё год-полтора, и Британия наша, — оптимистично заметил он, оторвав виноградинку с грозди в пиале, стоящей на журнальном столике. — Минчум бездарен. На днях сложит с себя полномочия, а уже там… — А уже там нас ждёт Багнолд, — сухо протянул Люциус. — Она бездействовать не будет. — Ты так считаешь? — удивился Родольфус, оторвав ещё одну виноградинку и отправив её себе в рот. — По-моему, ей просто нужна власть. Слова-то у неё красивые, а вот что она предпримет… Сомневаюсь, что нечто существенное. Появись бы на горизонте кандидат из аврората, был бы другой разговор. — Багнолд настроена решительно, — упрямо покачал головой Люциус, тоже принявшись за виноград. — С ней надо быть поосторожнее. — А вот с этим согласен, — ответил Родольфус, закинув ногу на ногу. — Она та ещё тёмная лошадка. Пожалуй, пора как следует позаботиться о Гринготтсе. — Как следует? — включился в разговор Регулус. — То есть нынешней охраны тебе недостаточно? — Чем безопаснее, тем лучше, — подмигнул ему Родольфус. — Так что теперь, кроме нас с Беллой, посетить хранилище никто не может. Не стали уж утрировать с предъявлением палочек, ключа и наших лиц будет достаточно. Регулус не знал, радоваться ему или расстраиваться, но могло быть и куда хуже. Хотя бы не нужно будет воровать палочки — придётся выкручиваться с оборотным зельем и ключом. Из прихожей вновь послышался шум. Родольфус выгнулся, чтобы лучше видеть прибывших, и сообщил, что это Лукреция с мужем. Через десять минут одновременно прибыли Ирма, Поллукс, Мелания и Арктурус Блэки. Последней появилась Вальбурга, уставшая и вымотанная, и натянуто улыбнулась, извиняясь за поздний визит. Сигнус наконец соизволил спуститься к гостям, и вечер потёк своим чередом. Регулус не был единственным, кто собирался уходить после полуночи: Нарцисса и Люциус должны были ещё заскочить к Абраксасу и Корнелии Малфой, родителям Люциуса, Беллатрикс с Родольфусом — к родителям Родольфуса. Никто не стал уточнять, к каким именно друзьям направился Регулус. Всех устроил его короткий ответ, за что он был безмерно благодарен. Наученный опытом предыдущей колоссальной ошибки, Регулус заранее наложил на свой плащ дезиллюминационное заклинание, чтобы ни одна случайно заочно знающая его живая душа Годриковой впадины не узнала его и не побежала ябедничать Вальбурге или кому-нибудь ещё из Блэков. С момента своего последнего визита дом Поттеров снаружи никак не изменился — лишь толстый слой снега лежал на крыше, и метель заметала замёрзший сад, где уже не виднелось цветов. Регулус громко постучал в дверь, которую ему сразу же открыла Лили, впервые на его памяти приветливо и тепло улыбнувшись ему. — Пароль: Квиддич сквозь века, — сказал вместо приветствия Регулус. — Всё верно, — подмигнула ему Лили, заводя в дом с мороза. — Проходи, ждём только тебя! Регулус сильно сомневался, что его кто-то здесь ждал, кроме, может, Сириуса и самую малость Джеймса, но послушно последовал за ней. Обстановка в гостиной Поттеров разительно отличалась от гостиной Сигнуса и Друэллы: комната была меньше, потолки — ниже, и каждый уголок источал уют. На мягком диване с красной, как гриффиндорский флаг, обивкой сидели Джеймс и Ремус, в кресле рядом — Питер, в то время как Сириус возился у ёлки, путаясь в мишуре и кряхтя себе под нос. — Чего ты как старая бабка там бормочешь? — крикнул ему Джеймс, приподнимаясь и направляясь к другу. — Сам попробуй в этом хламе разобраться, — пробурчал Сириус. — Кто здесь гость: я или ты? Лили непринуждённо закатила глаза и со смехом заметила, что всё как обычно — ничего не меняется. — Мальчики, никого не хотите поприветствовать? — громко спросила Лили, упирая руки в боки. — Кого к нам нелёгкая занесла? — повернул к ней голову Джеймс и просиял самой доброжелательной улыбкой на свете. — А, это ты, Регулус, — он подскочил с места и подошёл к гостю пожать руку. — Мы уже думали, ты не придёшь. — Я же сказал, что сначала он насладится обществом нашего благороднейшего и древнейшего семейства, — хмыкнул Сириус, снимая с себя мишуру и бросая её на пол. — Ой, простите, его семейства, — Сириус подбежал к брату дал ему пять. — Рад, что ты всё же заявился. Ремус и Питер также поздоровались с Регулусом, и он больше не видел во взглядах, обращённых к нему, былой неприязни. Джеймс с искренним интересом расспрашивал его о том, что сейчас творится с квиддичем в Хогвартсе, так как об этом он получал всегда свежую информацию от Рейны. Ремус оказался весьма интересным собеседником, и они успели за короткое время обсудить море интересной литературы. Питер хоть и вёл себя немного зажато, но тоже умело поддерживал диалог, выдав пару забавных шуток. Джеймс с Лили приглашали Лонгботтомов и МакКиннонов, но первые недавно уехали на отдых в Швейцарию, а вторые также решили провести этот день только в кругу семьи — у их младшего сына Найджела в один день с Рождеством был День Рождения. Мальчику исполнилось пять лет. — Что произошло? — тихо поинтересовался у Сириуса поражённый такой переменой отношения к себе Регулус, пока все четверо продолжали возиться с ёлкой, а они расслаблено сидели на диване. — Я же вроде ничего не сделал. — Как это ничего? — удивлённо захлопал глазами Сириус, прикуривая. — Ты спас мою шкуру. Это и заставило их изменить своё мнение о тебе. — И что же они обо мне думали? — выгнул бровь Регулус, задав риторический вопрос. — А ты не догадываешься? — Сириус выпустил колечко дыма и прикрыл на мгновение глаза. — Тебе во всех красках расписать или помягче? — Как тебе угодно, — хмыкнул Регулус, поворачиваясь к Сириусу. — Что ж, — Сириус затушил сигарету и бросил окурок в пепельницу. — Они думали, что ты трусливый предатель, сменивший одного хозяина на другого. А ещё, благодаря мне, — не без странной гордости и ехидности заметил он, — что ты ужасная высокомерная зануда, которую, чтобы вывести из себя, надо постараться. Но, думаю, с этой частью ты согласишься. — Тогда ты согласишься с тем, что ты — язвительный беспардонный нахал, профессионально треплющий всем в округе нервы? Чёрт бы тебе позавидовал, — остро улыбнулся Регулус. — Знаю. Я и есть чёрт. Зато я не вляпался в капкан Пожирателей смерти. — Катись к чёртовой матери, Сириус, ты чуть от их руки не умер, — беззлобно огрызнулся Регулус, мысленно признавая за собой свою большую ошибку. — Я бы с радостью, но раз я являюсь чёртом, значит, ты отсылаешь меня к нашей дорогой мамаше? — хмыкнул Сириус, потянувшись за новой сигаретой, и примирительно поднял руки, поймав предупреждающий взгляд Регулуса. — Всё-всё, замолкаю. Сириус закурил, а Регулус приложился к своему стакану с портвейном. Он смотрел на теперь танцующих Джеймса и Лили и любовался этой чудесной картиной: сколько заботы, тепла и любви было в их взглядах, что от этого сжималось сердце. Джеймс легонько поглаживал её ещё не ярко выделяющийся живот, а она лучезарно улыбалась ему в ответ. — Знаешь, что они думают о тебе теперь? — вдруг прервал молчание Сириус. — Что? — не отрывая от Поттеров своего взгляда, ответил Регулус. — Джеймс назвал тебя львом в змеиной шкуре. Ремус же считает наоборот: змея в шкуре льва. Регулус медленно отвёл взгляд от танцующих Джеймса и Лили и повернулся к Сириусу. Он внимательно заглянул в глаза брату, слегка прищурившись. — А что думаешь ты? Сириус остановился на половине затяжки и оглядел Регулуса с головы до ног, будто видел его в первый раз. Он стряхнул пепел и сунул сигарету снова в рот, после чего отвёл взгляд и невнятно пробормотал: — Я не знаю. Поживём — увидим. Песня медленного танца, звучавшая из радио, закончилась, и Джеймс коротко поцеловал Лили, приобнимая её и поглаживая ей спину. «Красивые и счастливые», — подумал Регулус. Будущему отцу в случае чего проблемы с законом не нужны. — У меня есть к тебе одно дело, — начал Регулус, и тут за окном начали взрывать фейерверки и петарды. Жители Годриковой впадины вовсю праздновали Рождество наравне с ними. Сириус резко замотал головой, схватил бутылку с портвейном со стола, сделав глоток прямо из горла, после чего вцепился в Регулуса и потащил его во двор за уже вышедшими на улицу Джеймсом, Лили, Ремусом и Питером. — Завтра, всё завтра! — безапелляционно произнёс он, не дав Регулусу продолжить. — Сегодня отдыхаем. Ну-ка, запусти фейерверк. Регулус с минуту противился, но всё же поддался уговорам брата и вытащил палочку. Местные жители громко выкрикивали поздравления, и их скромная компания не осталась в стороне. Беззаботное веселье должно было заразить и Регулуса, ударив ему в голову, но этого не происходило. Что-то страшное им готовил наступающий через пару дней тысяча девятьсот восьмидесятый год. Вот только что?..